Текст книги "Суженый для горной ведьмы (СИ)"
Автор книги: Альма Либрем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Адмирал обнял жену покрепче, так, чтобы она случайно не вырвалась из его объятий, и углубил поцелуй. Все же, не следовало уезжать утром – тогда у них мог бы быть отличный…
Дара вдруг вырвалась из его объятий, на всякий случай, для верности, ударила Геора – правда, обошлась без пощечин, просто толкнула ладонью в плечо, – и рванула его за рукав.
– Посмотри, – прошептала она, – ты что с ней сделал?
Геор нехотя обернулся, еще поймав себя на мысли, что это, наверное, провокация, и Дара что-то задумала. Но, очевидно, он переоценил хитрость и коварство своей супруги.
Потому что та с Жанеттой ничего не делала, а леди Остерз все равно валялась на грязном, пыльном полу и только беспомощно подергивала рукой.
Дара стремительно выпуталась из объятий мужа и бросилась к Жанетт. Ненависть по отношению к сопернице, прежде полыхавшая в синих глазах девушки, куда-то исчезла, сменившись серьезностью и холодностью.
– Ты ее целовал или делал что-нибудь еще? – строго спросила она. – Между вами что-то было? Физическая, духовная связь? Ты обещал ей что-нибудь?
– Дара, за кого ты меня принимаешь?! – возмутился Геор. – Я…
– Не надо мне сейчас рассказывать трепетную историю, что я у тебя первая и единственная, а все барышни из борделей, с которыми ты развлекался, не считаются, – зло оборвала его Дараэлла. – Я тебя спрашиваю про эту конкретную девушку.
– Она сама меня поцеловала. Все.
– В губы?
– Да зачем…
– В губы?!
– Да, – недовольно подтвердил Геор. – Я сначала растерялся, потом оттолкнул ее, если тебе угодно. Все.
– Я до обретения магии? Что у тебя с нею было?
– Мама хотела, чтобы я на ней женился. Я не хотел от нее ничего, – пожал плечами Каннингем. – И было бы очень приятно, если бы ты объяснила, что происходит и почему она лежит на земле без сознания.
Дара скривилась и зло поджала губы. Было видно, что ей меньше всего на свете хотелось помогать Жанетт, но, тем не менее, она попыталась поднять девушку с пола. Геор бросился было помогать, но Дара уверенным жестом велела ему стоять в стороне.
– Сделаешь только хуже, – отрезала она, быстрыми, уверенными движениями ослабляя тугую шнуровку и устраивая Жанетт удобнее.
Сейчас леди Остерз выглядела как-то особенно жалко. На фоне растрепанной, дикой Дараэллы с пылающим взглядом, казалось, способным сжечь все, что угодно, она была жалкой, бледной и лишенной всяких жизненных красок. Геор даже поразился, что прежде Жанетт казалась ему симпатичной, хоть и не настолько, чтобы из-за этого терпеть ее и мамины капризы. Если раньше он противился этому союзу только потому, что не желал плясать под дудку Лисандры, то сейчас смотрел на Остерз и не понимал, как девушка могла настолько измениться за тот день, что они не виделись. Или он просто стал воспринимать ее по-другому, увидел то, что Жанетт старательно скрывала – бледную, неинтересную, лишенную ума и мудрости девицу?
А вот Дара, сосредоточенная и явно очень злая, своими размышлениями на тему соперницы не делилась. Она уселась прямо на стол, забыв о приличиях, сжала запястья Жанетт и что-то шептала, потом вскочила, встряхнула ее за плечи, пытаясь привести в чувство, но вновь безуспешно. Дараэлла крутилась вокруг девушки, непонятно откуда взяла воду, опрокинула ее на лицо Остерз, но ничего не получалось.
– Это ужасно, – выдохнула она. – Это просто отвратительно! Ума не приложу, как такое могло произойти…
– О чем ты? – поразился Геор. – Ты знаешь, что с нею случилось?
– Я знаю, что надо держать свои руки и свои губы при себе! – возмутилась Дараэлла. – Она не приходит в себя. Что б я ни делала, это не действует!
– Так может, врача?
Дара взглянула на него, как на умалишенного.
– Геор, – серьезно промолвила она. – Ты помнишь, кто я?
– Моя жена, графиня Каннингем. Горная ведьма, – легко ответил адмирал. – Ну, и немножечко капитан пиратского корабля. Надеюсь, последнее уже нет.
Судя по тому, как Дараэлла закатила глаза, приоритетность оглашения частей ее статуса ее как минимум позабавила.
– Горная ведьма, – выбрала она подходящее из всего этого списка. – Я такое видела.
– Где?
Дара поднялась, оставив Жанетт, словно та была совершенно безнадежна.
– Понимаешь ли… Магия горных ведьм – отличный афродизиак. И голову дурманит, что надо. Ни один мужчина не способен отказать горной ведьме, если она действительно его возжелает. У тебя, соответственно, обратный эффект. Но если перестараться… В общем, если перестараться, – Дара выглядела очень недовольной, – и использовать магии немного больше, чем надо, то можно вогнать человека вот в такое состояние. И привести его в чувство может только специфический ритуал. Потому я и спрашиваю, что ты с нею делал, что у нее случилась передозировка горной магией.
Геор уставился на Дару, словно видел ее впервые.
– Но я говорю тебе правду, – выдохнул он. – Да, она попыталась сама меня поцеловать. Я немного запоздало ее оттолкнул. Это все! Я не использовал по отношению к ней никакую магию!
Дара казалась мрачнее тучи.
– Это-то меня и пугает. Потому что это означает, Геор, что ты опасен.
Каннингем взглянул на нее, потом перевел взгляд на неподвижную Жанетт и севшим от волнения голосом спросил:
– И что теперь нам делать?
– Нам? Мне – ехать вместе с этой дамой к горным ведьмам. Тебе – сидеть в закрытом помещении и ждать моего приезда, желательно – как можно меньше контактировать с женщинами.
Дара попыталась пройти мимо, но Геор поймал ее за руку и рывком притянул к себе.
– Я ничего с нею не делал, – твердо произнес он. – И я не виновен в том, что с нею произошло. Но я не отпущу тебя туда одну! Как ты ее довезешь? Перекинешь через лошадь?
Кажется, Дараэлла собиралась воспротивиться, но вовремя остановилась. Она в последний раз испытывающе посмотрела на Геора, вздохнула и с какой-то очень подозрительной покорностью произнесла:
– Хорошо. Предположим, ты прав… Нам нужна повозка. И кто-то надежный, кто поможет ею управлять. Один. Чем меньше с нами поедет мужчин, тем лучше. Потому что я хочу привезти оттуда здоровую Жанетт, а не сложенных горкой мужчин.
Глава шестнадцатая
Дара до последнего надеялась на то, что Жанетт все-таки придет в себя. Геор вроде бы не лгал, когда рассказывал об этом дурацком поцелуе – всего лишь одном, ничего не значащем, случайном, да еще и спровоцированном самой Жанетт. Магия горных ведьм, конечно, была сильной, но не настолько, чтобы пресыщение ею случалось после одного прикосновения губ. Иначе сколько закованных в магические цепи мужчин валялось бы без чувств, не способных вернуться к жизни?
Да что там! Она видела такое всего два раза. И оба раза горные ведьмы использовали слишком много магии, чтобы удержать сопротивляющегося мужчину.
Жанетт хотела этого сама. Может быть, проблема была в этом? В ней?
Дара вздохнула. Конечно, жертву обвинить проще всего. Она и сама с удовольствием сделала бы это, оправдала бы Геора, но в чем был ключ? В том, что он – мужчина?
– Я послал за Тиамом.
Девушка медленно повернулась к нему.
– Почему именно он? Ты хочешь сказать, что он мало пострадал от твоей матери, а теперь должен еще получить дополнительную дозу в горах?
– Он единственный, кому я могу полностью доверять.
Дара ухмыльнулась. Ну, разумеется. Когда случаются проблемы, всегда страдают самые близкие люди. Ей тоже было это известно, хотя у горных ведьм, в принципе, близких не бывает. Для них все на одном уровне, далеко, люди, не обладающие такой же магией, как и сами ведьмы. Есть две категории – свои, из клана, которых принято ненавидеть за то, что они рядом, и чужие, снаружи, из большого мира, и их ненавидеть можно за свободу.
Дара не умела ни первого, ни второго.
– Пусть будет.
– Это смертельно для Жанетт?
Не сказать, что в голосе Геора чувствовалось какое-нибудь особенное беспокойство. Дара бы вообще сказала, что плевать он хотел на судьбу Остерз – вылечить получится, так замечательно, а если нет – ну, он ведь попытался? Так, для очистки совести. Но от благородства в таких делах всегда мало толку. Магия жестока, ей наплевать на помыслы и желания. Единственное, чем она руководится – это законом силы. И Геор, определенно, обладал определенным рядом преимуществ. То, что случилось с Жанетт, вряд ли такая уж случайность.
– Понятия не имею, – честно ответила Дараэлла. – С женщинами такого обычно не бывает. Горные ведьмы не испытывают на них магию. Возможно, Жанетт оказалась слишком восприимчивой. Может, это потому, что мужчинам такой дар обычно несвойственен. Может быть, ты подумал о чем-то другом и случайно заколдовал ее…
– Я вообще ничего не делал! – воскликнул Геор. – И я не понимаю, как я мог ее заколдовать, если единственное, чего мне хотелось – это оттолкнуть ее от себя подальше! Когда я использовал свою магию, я осознавал, что я это делаю.
Дара покачала головой.
– Ты не можешь ничего гарантировать. Магия – отвратительная вещь. Некроманты вон тоже не до конца себя контролируют, когда совершенно случайно умертвляют тех, кто находится рядом. А женщины-некроманты не просто так отрекаются от своего дара – потому что они не могут сдержать свое колдовство и его влияние на ребенка. К тому же, я понятия не имею, что на самом деле связывало тебя и эту… Остерз.
Она опустила голову и теперь просто молча смотрела в пол.
Жанетт, в розовом парадном платье, кажется, едва ли не том самом, в котором плясала на балу, или просто в очень похожем, все еще валялась без чувств в кресле. Размеренное дыхание и странная улыбка на меловом лице делали ее похожей на ожившую куклу, которой добрый волшебник почему-то забыл подарить мозги. Со стороны Остерз даже не казалась заколдованной, просто уснувшей в не предназначенном для того месте.
Дара сидела на широком диване, обнаруженном у самой стены. Отсюда Жанетт почти не было видно, только светлые кудри, уложенные в высокую прическу, выглядывали из-за спинки кресла. Так, на большом расстоянии, у горной ведьмы даже не возникало желания уехать отсюда подальше, оставив Жанетт самостоятельно выбираться из всех ее проблем.
За окном вечерело, и темнота постепенно проникала в этот дом. Когда Дара только-только прибыла, она открыла все шторы, впуская свет в мрачное, пыльное помещение – и чем Геор думал, когда ехал сюда на встречу с первым советником, что лорд Себастьян решил вспомнить некромантское прошлое и пообщаться в заброшенном доме?! – но солнечные лучи уже с трудом пробивались сквозь грязные, сотню лет немытые окна.
– Я б сказала, что твоя Жанетт совершенно лишена вкуса, – протянула Дараэлла. – Откуда она вообще узнала об этом месте? И надо же было догадаться, в такой развалине назначить свидание… Ей самой-то не противно?
Геор покосился на Остерз и пожал плечами.
– Не знаю.
Он попытался прикоснуться к руке Дары, но та отодвинулась.
– Не стоит, – холодно ответила она.
– Послушай, твоя ревность и обиды неуместны. Я…
– А кто тебе сказал, что я обижаюсь? – оборвала его Дараэлла. – Может быть, я просто не хочу лежать рядом с нею? Мало ли, почему это произошло? Ты не задумывался над тем, что, возможно, опасен? Для меня, для любой другой женщины? Нет, не задавал себе этот вопрос, правда?
Геор помрачнел.
– Прошлой ночью все было в порядке. Даже больше, чем в порядке.
Его слова не помогли, Дара отвернулась с таким видом, словно только что оскорбилась из-за того, что сама не лежала без сознания рядом с Жанетт.
– Ну, мало ли, – фыркнула она, и Геор задался вопросом, что это за эмоция звенела сейчас в голосе – настолько горькая обида, что Дара едва выдавливала из себя слова, или, напротив, задорный женский смех, который тщательно скрывала. – Может быть, для тебя это дежурное дело – спать с ведьмами. Ты ж у нас любитель заключать разные договоры, мало ли, с кем и где ты побывал. А тут – свежая блондиночка, вскружила тебе голову, вот ты и заколдовал ее с непривычки, не смог остановиться. Откуда ж мне знать?
– Не говори, что ты это серьезно.
– Ну как же? – хмыкнула Дара. – Я серьезна, как никогда. Я ведь не знаю, что на самом деле едва не убило эту дурочку, которая решила вешаться на шею женатому мужчине. Возможно, ты и виноват в этом…
Она попыталась было подняться, но Геор не позволил. Он сгреб Дару в охапку с неожиданной яростью, притянул к себе и впился в ее губы поцелуем, позабыв обо всякой осторожности. Дара сначала попыталась оттолкнуть его, даже поцарапала – Геор почувствовал, как она зло впилась ногтями в его шею, – а после вдруг расслабилась, обмякла…
Мужчина ошеломленно раскрыл глаза.
Дара застыла в его объятиях – все еще живая, румяная и совершенно не напоминающая куклу-Жанетту из кресла. Но вокруг нее трещали магические оковы. Синие силовые линии опутали ее и Геора, связывая их между собой, и с каждой секундой чары все с большей силой притягивали их друг к другу.
Каннингем попытался убрать руки, приказать – хотя бы мысленно! – магии погаснуть, но ничего не получалось. Она, неконтролируемая и дикая, вилась вокруг Дараэллы, словно паутина вокруг жертвы паука.
– Видишь, – усмехнулась горная ведьма. – А ты говоришь, что понимаешь, когда колдуешь.
Геор был уверен в том, что сейчас Дара уверенным движением порвет эти магические цепи, а она вместо этого обвила его шею руками и сама поцеловала. Тот пыл и страсть, с которыми ведьма впивалась в губы Каннингему, почему-то показались ему искусственными, лживыми и неестественными – в первые секунды. Но он, вместо того, чтобы разорвать этот замкнутый круг, отпрянуть от нее, только крепче обнял Дараэллу за талию, отвечая на поцелуй.
Сознание спешило куда-то улизнуть, и Геор, признаться, даже ничего не делал, чтобы оставаться в себе. Пальцы беспорядочно скользили по шнуровке платья Дараэллы, путались в бесконечных крючках и застежках. Поразительно, как вчера легко удалось справиться с ее нарядом; сегодня Геор чувствовал себя мальчишкой, который все-таки получил доступ к телу своей возлюбленной, но опозорился, не сумев даже нормально ее раздеть.
Дара вдруг поймала его за запястья, заставляя остановиться, и сама забралась к мужчине на колени. Она все еще обнимала его за шею, но как-то уже по-другому. В глазах полыхал синий ведьминский огонь, а магические оковы, связывающие их между собой, стали крепче.
Девушка подалась вперед, коснулась губами его скулы, оставляя спешную и почти неощутимую дорожку поцелуев, пробежалась пальцами по воротнику, то ли поправляя, то ли прицениваясь, как бы расстегнуть рубашку…
И тихо прошептала на ухо:
– Теперь ты понимаешь, что такое горная ведьма?
Геор сначала хотел удивиться – к чему она такое спрашивает, – а потом наконец-то понял, что произошло. Синие цепи, прежде сковывавшие Дараэллу, теперь тянулись вдоль его плеч, опутывали руки. Неощутимые ленты, переливавшиеся десятками оттенков, они медленно впитывались в его тело.
Магия Геора была агрессивнее. Он еще мог рассмотреть звенья оков, сдерживающих Дараэллу, но она, оттолкнув мужа, буквально слетела с дивана, рывком разрывая цепи, оплетавшие ее тело. Те мелкими осколками разлетелись по всему помещению и теперь лежали серебристо-голубой пылью.
– Видишь, – проронила Дара, быстрыми движениями приводя свое платье в порядок. – Теперь ты понял, что произошло? Магия горных ведьм срабатывает тогда, когда ты этого даже не хочешь. Ты не контролируешь себя. Ты даже не понял, как это произошло с Жанетт. Потому что она оказалась восприимчивой.
– Но почему? – удивился Геор. – Получается, я даже не могу теперь подать никому руку? Чтобы этого не случилось?
Дара усмехнулась.
– Ты видел мою магию?
Он кивнул.
– Я использовала ее только потому, что сама того хотела. Показать, как оно работает. Моя магия – не агрессивная. Да, я бы точно знала, что хочу тебя зачаровать, и понимала бы, когда надо остановиться. Но магия в тебе отозвалась на зов. Если с Жанеттой такое случилось, то только потому, что в ней есть магнит.
Геор все еще не понимал, в чем дело. Он смотрел на Дару уставшим, расстроенным взглядом, словно не знал, что ответить.
– Я ничего ей не делал, – наконец-то выдавил из себя он. – Я понятия не имею, как такое могло случилось.
– Правильно. Ты не делал. Ты и со мной специально ничего не делал, – Дараэлла отвернулась. – Потому что в Жанетт – магия твоей матери. И она притянула тот дар, который жил в тебе. Вот почему это случилось.
Геор некоторое время молчал, до конца не понимая, что может ответить Дараэлле, потом поднялся и осторожно обнял ее за плечи. Горная ведьма не сопротивлялась, очевидно, думала о чем-то и даже не до конца понимала, что происходило вокруг нее. Потом, когда, повернув голову, осознала, что Геор все еще стоял рядом с нею, криво усмехнулась.
– Твоя мать ведь хотела, чтобы ты был с Жанетт? А она не слепая. Она не глупая женщина. Она была уверена в том, что Жанетт будет привязана к тебе твоей же магией, и это даст обратный эффект. Должно быть, у Лисандры еще что-то осталось. В каком-то накопителе.
– Но зачем ей это?
– Потому что таким образом можно вытянуть магию из объекта. Горная ведьма всегда очень уязвима, когда пользуется подобной магией непроизвольно. Ведь можно с цепями истратить все, что надо самому. Ты не думал об этом, Геор? Единственное, чего не учла твоя мать – что она опоздала. Когда я расколдовывала Тиама, я забрала его проклятие на себя, чтобы переварить самостоятельно то, чем его отравила Лисандра… Только не надо вздохов и потрясенных взглядов, и рассказывать о том, что я сильно рисковала, тоже не следует!
– Я и не собирался.
– Разумеется, ты ж у нас черствый, как сухарь, куда тебе до переживаний за жену? Но факт остается фактом, – она усмехнулась. – Во мне живет часть магии твоей матери, даже если не очень большая. И эта магия отозвалась лучше, чем то, что было в Жанетт. Ты уже… – Дара хмыкнула, – ты уже привязался. Тебе было не до Жанетт. Потому она пострадала, а не получила определенную власть над тобой. Знаешь, почему никогда нельзя пользоваться такой магией против настоящей горной ведьмы? Потому что мы отвечаем тем же. Если это будет взаимно…
Она не стала продолжать.
– Мы расколдуем Жанетту, – наконец-то произнесла Дара. – И тогда будем думать, что делать с нами.
– А с нами что не так? – не понял Геор.
Дараэлла окончательно высвободилась из его объятий и подошла к запыленному окну. Она прижала ладонь к грязному стеклу, и то вдруг стало прозрачным, как слеза. Можно было увидеть, как во двор заезжала карета с гербом графа Каннингема – приехал Тиам, всегда быстро откликавшийся на каждый зов своего брата. Интересно, неужели Лисандра не понимала, чем может закончиться ее колдовство? Или надеялась, что Геор, увлекшись другой женщиной, и думать забудет о Даре? Что ж, если б не эта проклятая ночь, то все могло бы сработать. Лисс всего на несколько часов промахнулась.
– Ты не ответила, – напомнил о своем существовании Геор. – Что с нами не так? Это угрожает каким-то образом твоей магии? Ты боишься, что потеряешь дар? Или что?
Девушка стремительно повернулась к нему, и ее синие глаза сверкали так, как обычно блестят у других женщин от слез, хотя Геор и не заметил соленых дорожек на щеках у девушки.
– Я не боюсь потерять дар, – ответила она. – Но если мы позволим себе быть вместе, то кто сможет это остановить? У кого хватит сил разорвать магическую связь? Однажды, и это случится очень скоро, мы просто утонем в магии и потеряем самих себя, Геор. Каждое твое колдовство, случайное, будет вызывать у меня такую же реакцию, а ты попытаешься отплатить той же монетой. Подсознательно. Каждый поцелуй – риск. Для других женщин, полагаю, ты будешь куда безопаснее.
– Ты не договариваешь.
Дараэлла скривилась.
– Я сказала все, что должна была.
– И чего-то все равно не упомянула.
Она взглянула на лежавшую без чувств Жанетт. Да, конечно, других любовниц Геора не ждала бы та же судьба. Жанетт, скорее всего, оказалась случайной жертвой. Лисандра надеялась таким образом вернуть себе дар, но откуда ей было знать, что все так закончится? Что ее соперница так расколдовывала несчастного Эсмонда?
Лисандра сама себя перехитрила.
– Да, – согласилась Дара. – Не упомянула. Мне, как женщине, в этом плане было бы легче.
– О чем ты?
– Привязанный горной ведьмой, – она усмехнулась, – не способен испытать физическое влечение к другой женщине. Такая себе маленькая дополнительная гарантия верности. Я же говорю, женщинам проще. В конце концов, можно перетерпеть.
– Ты хочешь сказать…
– Да, – кивнула Дара. – Я хочу сказать, что, если мы будем вместе, то просто рано или поздно – и скорее всего рано, – убьем друг друга своей же магией. А если порознь, то, возможно, проживем долгую жизнь. Не знаю, будет ли она счастливой, но…
– Но одинокой.
– Именно, – подтвердила ведьма. – Но, я надеюсь, ты не станешь делиться этой прекрасной информацией с Тиамом, правда? Потому что нам пора отправляться к моим дражайшим сестрам.
Глава семнадцатая
Повозка подпрыгивала на каждой кочке с таким энтузиазмом, что Жанетт несколько раз едва не выпала из нее, даром, что дверца была закрыта, а сверху защищал надежный навес. Геор, сидевший напротив, тоже дремал – его полчаса назад сменил Тиам, и теперь адмирал пользовался короткой передышкой для того, чтобы набраться сил и вновь взять управление на себя.
Дара чувствовала себя последней идиоткой. Это ж надо было додуматься, согласиться помогать девице, соблазнявшей ее собственного мужа! К тому же, пострадавшей именно из-за того, что слишком нагло лезла с этими своими поцелуями. Вот прокляни ее сама Дараэлла, точно не возилась бы с тем, чтобы отвезти к горным ведьмам и оказать первую медицинскую помощь. А тут почему-то совесть взыграла. И откуда взялась только?
К тому же, собственная версия по поводу причин проклятия Дару немного смущала. Она раз за разом прокручивала в голове все произошедшее, вспоминала, что ей рассказывала верховная, собирала это в кучу, но приходила всякий раз к иному выводу. Откуда у Лисандры магия? Как она сумела так ее обернуть? Действительно ли их с Геором замкнет друг на друга?
Или, возможно, то, что она чувствует, всерьез следует называть любовью?
Горные ведьмы – однолюбы, смеялась мама. И говорила, что именно потому большинство из них предпочитает не любить вообще. Дара помнила синеглазого гостя, который, скорее всего, и был ее отцом, но понятия не имела, чувствовала ли ее мать к этому мужчине что-нибудь большее, чем просто физическое влечение.
А вот Дараэлла, поглядывая на Геора, испытывала ревность, желание придушить его на месте за неосторожность и… что-то еще, тайное, непривычное и вызывающее множество вопросов. Что-то такое, чему не столь уж и просто дать объяснение. Возможно, это чувство действительно следовало назвать любовью? Дара задавалась этим вопросом каждый раз, когда у нее возникало дурацкое желание перебраться на сторону адмирала, положить ему голову на плечо и подремать в крепких мужских объятиях.
Обойдется. Он, между прочим, свою вину до сих пор не искупил, соблазнитель проклятый!
Повозка дернулась еще раз и вдруг остановилась. Снаружи протестующе заржали лошади, и Дара, раздраженно закатив глаза, выглянула наружу.
Ничего хорошего она там не заметила. Горы, горы, горы, какая-то довольно широкая, но отвратительного качества дорога и сухой куст.
Когда она читала описание, как добраться до ведьминских земель, куст там фигурировал. Правда, пышный и вечнозеленый, но сколько уже лет той легенде? За три-четыре столетия любой вечнозеленый куст может превратиться в никогда не цветущую корягу, истлеть на солнце и превратиться в горстку пепла.
Да что там! Этот цикл может пройти раз десять, каждый раз с новым кустом и в новом месте.
– Почему не едем? – ступив на горячую от солнечных лучей землю, спросила у Тиама Дара. – Вроде ж есть дорога.
– Есть. Только она на наших картах выделена ярко-красным цветом. Не нашей страны, значит, – вздохнул Тиам. – Мы у границы.
Дальше начинались ничейные земли. Горы, принадлежавшие только горным ведьмам, числились, конечно, на территории двух граничащих между собой государств, но на карте все равно не помечались никакой штриховкой и обозначались светло-серым оттенком – спорная территория.
Что-то как-то плохо спорили эти короли, что за долгие годы не пришли к общему знаменателю. Даже, насколько знала Дара, не пытались поговорить об этом. Земли-то их совсем не интересовали.
– Отсюда переходили с помощью магии, – пояснила Дара. – Правильно сделал, что остановился. Я поищу, должен быть какой-то знак… Наверное.
Найти место, где располагался портал, было не так уж и просто. Дара смутно помнила, где должна была его обнаружить, но сейчас, оказавшись в родной местности, вдруг растерялась. Сколько лет она провела здесь, мечтая только о том, чтобы выйти на свободу из крохотной горной тюрьмы…
Она спрыгнула с повозки и двинулась вдоль каменистой дороги, которая вела вокруг гор. Объездная… Если ехать по ней, они рано или поздно окажутся в одном из городов соседней страны. Только на то не хватит ни припасов, которые взял с собой Тиам, ни времени, потому что Жанетта и так уже очень плоха, и с каждой секундой ее состояние только ухудшалось.
Нет, надо открывать портал. И хотя Дараэлле не хотелось возвращаться к горным ведьмам, она ведь уже вызвалась помочь? Пусть даже женщине, которой ничего особенно хорошего не желала – просто не за что было.
Захрустели камни, и Дара обернулась. Геор стоял совсем близко, какой-то очень печальный и за ту короткую дорогу, что они проделали, растерявший остатки собственной веселости.
– Ну, что? – тихо спросил он, словно Дараэлла смогла бы по-человечески ответить на его вопрос. Как будто она знала!
– Ищу портал, – коротко отчиталась девушка. – Скажи Тиаму, чтобы он принес Жанетт. Повозка пусть остается здесь, я думаю, мы ненадолго.
Она надеялась, что они ненадолго.
Тяжело вздохнув, Дараэлла прижала ладони к скалистой поверхности и застыла. Несколько секунд ничего не происходило, только камешки кололи руку, а потом вдруг что-то неясно переменилось, и вместо скалы появился синеватый, с гладкой, как у зеркала, поверхностью портал.
Дара даже отпрянула от неожиданности. Она и забыла почти, как возвращаться домой. Думала, что никогда больше не придется этого делать, а оно вот как противно обернулось.
Девушка сделала шаг вперед первой. Пространство было вязким, затягивало, словно болото, обволакивало ее, цеплялось к рукам и ногам, не позволяя спокойно продвигаться к цели, но Дара упорно шла вперед. Она знала, что идущим следом за нею путь покажется гораздо короче, а вот ей, как первопроходцу, будет очень непросто.
Наконец-то невидимая, но весьма ощутимая преграда пропала, и Дара от неожиданности едва не упала на зеленую траву.
Куда-то пропал довольно унылый, надоевший за долгие часы дороги пейзаж. Теперь она стояла на прекрасной горной поляне, усеянной мелкими белыми цветами. Вдалеке можно было рассмотреть некое подобие домов, где обычно спали горные ведьмы, горели костры. Время близилось к вечеру, но Дара знала, что этот полумрак продержится еще очень долго, должно быть, часа четыре – это из-за гор, солнце, как бы высоко оно ни поднималось и как бы низко ни опускалось, все равно просто выглядывало из щелей, а горная гряда защищала ведьм.
Вдалеке виднелся утес. Дара вздрогнула от одной только мысли о том, сколько несчастных прыгнуло оттуда. И скольких оттуда столкнули за нарушение ведьминских законов. А столкни они всего одну Лисандру, так и не было бы всего вот этого, и Жанетт сейчас спокойно жила бы своей жизнью!
Геора, правда, не существовало бы и вовсе.
Дара слишком замешкалась, и Геор, который шел следом, натолкнулся на нее. Девушка не устояла на ногах; местность была холмистой, покатой, и они покатились вдвоем по зеленой траве. Как раз впору было бы рассмеяться, но Даре показалось, будто она и слова произнести не может.
Из своих жилищ приходили ведьмы. Они узнавали Дараэллу, девушка была в этом уверена, но пока что не подавали вида, только смотрели на нее широко распахнутыми глазами, в основном синими – впрочем, не всегда, это ведь не правило, а всего лишь желанный результат. Кто-то смеялся.
– Мы больную привезли, – подала голос Дараэлла. – И нам необходимо, чтобы ее посмотрела верховная…
– Туда, – указала одна из молодых ведьм, небрежно отмахнувшись от Дары. – Положите больную туда.
Тиам, вышедший из портала с Жанетт на руках, покорно последовал на то место, которое ему указали. Жанетт все больше напоминала сломавшуюся куклу, и теперь, на зеленой траве, на которую ее положили, была и вовсе некрасивой. Дара отметила, насколько грубы черты ее лица. Наверное, если эта девица не будет сидеть на диетах, то поправится довольно скоро. И роды могут прибавить ей лишнего…
Это была ведьминская, самодовольная мысль, которую ей навевала, очевидно, встреча с сестрами по дару. К тому же, ведьмы в один момент отгородили ее и Геора от Жанетт и Тиама. Они потащили адмирала за собой – Дара двинулась следом, подозревая, что это добром не кончится, – усадили его у костра, скользили ладонями по плечам, какая-то уже расстегивала рубашку.
– Отошли! – не сдерживая властные нотки в голосе, велела Дараэлла.
– Жадина, – хихикнула одна из ведьм, но, перехватив синий разъяренный взгляд, предпочла подчиниться. – А мы хотим развлечься! Потанцевать хотя бы! Знаешь ли, у нас редко бывают гости.
– Развлекайтесь на расстоянии, – хмыкнула Дараэлла. – Потанцуйте.
Кажется, девицы приняли это как сигнал к действию. Так или иначе, а Геора оставили в покое – теперь они только танцевали в странной имитации хоровода. Дараэлла не так мало времени провела среди обычных людей, и теперь все эти пляски напоминали ей девиц легкого поведения, которых иногда снимали на берегу ее пираты, чтобы развлечься. Конечно, изгибались барышни красиво, но вот она никакого удовольствия от этого не получала, только чувствовала, как загорается с каждой секундой все сильнее дикая, не совсем ведьминская ревность…
Веселье в один миг затихло. Казалось, горы тоже умолкли, в какой-то момент просто испугавшись столкновения с какими-то силами, большими, чем те, которыми они обычно располагали. И ведьмы, доселе танцевавшие вокруг, вдруг остановилась, как каменные статуи. Дараэлла криво усмехнулась и покосилась на Геора, словно спрашивая его, ждал ли он такого эффекта, но адмирал даже не знал, что ответить.
– Право, я и не думала, что вы, сестры мои, до такой степени глупы, – раздался звонкий женский голос. – И так тщеславны… Могли бы хоть подумать о том, что с вами случится, если его магия не найдет в вас отклика. Вы просто не будете иметь над ним никакой силы, сестры. Вы погибнете, как едва не погибла эта глупая девка, вздумавшая, что она может управлять чужой силой…
