Текст книги "Часы зла"

Автор книги: Аллен Курцвейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Глава 27

Кресла в салоне были покрыты белыми простынями, глобус, арфа и яблоки, украшавшие каминную полку, исчезли. В воздухе витал въедливый запах лимонной смазки для мебели. На том месте, где несколько дней назад красовался столик с напитками, стоял багаж – чемоданы и баулы с монограммами, что заставило меня усомниться в том, что Джессон отправляется в «небольшое» путешествие. (Там был еще перехваченный ремнями дорожный сундук, в котором вполне могли поместиться все двадцать девять томов одиннадцатого издания «Британики».) Разглядывая наклеенные на чемоданы поблекшие наклейки французского океанского лайнера, я вдруг ощутил зависть. Они словно подтверждали, что мне никогда не доведется посетить самые волшебные и экзотические уголки планеты.

– Он в саду, – сказал Эндрю и кивком указал на застекленные двери.

Фонтан не работал, голуби сидели в клетке. Вода не шумела, птицы не ворковали, отчего во внутреннем дворике стал слышен отдаленный гул дорожного движения. Но главные перемены произошли с самим Джессоном. Вместо расшитых домашних тапочек и мешковатых вельветовых штанов на нем красовались высокие ботинки на шнурках, начищенные до зеркального блеска, и шерстяной дорожный костюм того покроя, что никогда не выходит из моды.

– Куда это вы собрались? – спросил я.

Каблуки старомодных ботинок ручной работы застучали по каменной плитке, и я вдруг понял, что этот человек всегда старается двигаться против часовой стрелки. И что он намерен совершить путешествие в прошлое.

– Вы мне нужны, Александр.

– Растроган, мистер Джессон.

– Просто я хочу сказать, вам следует немного отвлечься от угнетающей домашней обстановки. Не проникнув в самое существо дела, мы так никогда и не разгадаем загадку.

– О Ник можете не беспокоиться, мистер Джессон. Ревность – по этой части все французы настоящие спецы. Как и в том, что касается духов и шампанского. Экспортный товар.

– Тогда самое время установить ограничения на торговлю этим товаром.

– Поверьте мне, он уже давно на месте. А теперь, может, все же скажете мне, куда это вы собрались?

– На место преступления, разумеется.

–  В Иерусалим?!Ничего себе, небольшоепутешествие!..

– Давайте не будем спорить по поводу определений. Итак, вопрос, который я уже задавал: вы не против присоединиться ко мне?

– А я уже говорил, что никак не получится. Просто не могу.

– Что означает: задание придется выполнять мне.

– И долго вы будете отсутствовать?

– Дольше, чем хотелось бы. – Джессон достал копию плана маршрута. Океанский лайнер и поезд-экспресс с пересадками должны были доставить его до Стамбула, откуда он отправлялся морем до Тель-Авива. А уже оттуда, на такси, до отеля «Царь Давид» в Иерусалиме. – Континентальная часть пути – сущее несчастье. Моему агенту пришлось зарезервировать купе в стандартном спальном вагоне, потому как «Восточный экспресс» вообще отменили, по каким-то абсолютно непонятным причинам.

– Ну а чем прикажете заняться мне, пока вы сами будете знакомиться с красотами Ближнего Востока?

– Не надо иронизировать, Александр. Продолжите свои изыскания, я на вас очень рассчитываю. Знаете, кого принц Уильям назначал своим главным советником, когда сам отправлялся за границу? Не знаете, так я вам скажу. Директора кунсткамеры. И я решил последовать его примеру.

– И чем же занимался этот директор кунсткамеры?

– Как это чем? Помогал заполнять пустые замкнутые пространства.

Глава 28

Любой хранитель книг может вам подтвердить: больше всего на свете они не любят перемен. То же самое относится и к самим хранителям.

Отъезд Джессона меня просто деморализовал. Я тосковал по его нравоучениям, туманным намекам, расспросам о моих достижениях, смеху, детскому пристрастию к сладостям. Я даже тосковал по тем моментам, когда он сгонял меня с кресла, чтобы извлечь из потайного отделения какой-нибудь очередной раритет.

Практическим результатом нашей с ним разлуки стал тот факт, что все дальнейшие поиски часов прекратились, во всяком случае, с моей стороны. Договорившись о том, чтобы меня приняли в архиве по кражам произведений искусства (назначили мне как раз на день рождения Ник, но тут уж я ничего не мог поделать), я решил проследить маршрут Джессона.

Это привело меня в отдел картографии, где я раздобыл карту пассажирских перевозок через Атлантику. Затем, вооружившись «Атласом» Хэммонда и «Расписанием железнодорожных перевозок по Европе» Кука, я рассчитал все действия и перемещения Джессона день за днем и час за часом. Я живо представлял, как он плывет себе в отдельной каюте роскошного лайнера, а затем едет в купе первого класса до Турции.

Сидя за картой, я уже приготовился было провести карандашом стрелку к Вене, как вдруг на столе справочной зазвонил телефон.

– Телефонная справочная, – бросил я в трубку.

– Могу я украсть у вас минуту-другую?

– Мистер Джессон?!

– Мне сказали, что именно вы должны снять трубку.

– С вами все в порядке? Вы же ненавидите телефон.

– Ненавижу, но порой признаю его необходимость.

– Как вам Вена?

Вопрос вызвал глуховатый смешок на другом конце линии.

– Следите за моим продвижением? Как это мило. Вена прекрасна. Счастлив доложить вам, что в отеле «Сашер» подают на десерт фирменный торт, совершенно потрясающий. А теперь скажите-ка вот что. Будет ли заполнено к моему возвращению последнее пустующее отделение?

– Не советую слишком рассчитывать на положительный результат. Единственное, о чем я смог договориться, так это о консультации в архиве похищенных произведений искусства. Которая, сколь ни прискорбно, состоится в день рождения Ник.

– Тогда отмените консультацию, – посоветовал Джессон. – Для всех нас будет лучше, если отношения с женой у вас наладятся.

Такая забота несколько удивила меня, но не успел я спросить, чем именно она продиктована, как распахнулась дверь и вошел Динти. Я схватил со стола первую попавшуюся книгу и сделал вид, что даю справку по телефону.

– Ну вот, сэр, нашел. Додо. Происходит от португальского doudo, что в переводе означает «простак». Впервые это слово упоминается в словаре тысяча шестьсот восемьдесят первого года издания. Вам нужно более полное определение?

– Нам что, нельзя больше говорить?

Динти стоял так близко, что я отчетливо ощущал приторный запах бальзама, которым он мазал руки.

– Вы правы, сэр.

– В таком случае поговорим, когда я вернусь. А до того все же постарайтесь отложить встречу в архиве и как следует отметить день рождения супруги.

Глава 29

Трогательный звонок Джессона оставил у меня двойственное чувство. Лично мне казалось невозможным отложить единственную встречу, которая могла помочь хоть как-то продвинуться в поисках. А посему я решил совместить приятное с полезным.

Архив по похищенным произведениям искусства арендовал помещение на последнем этаже частного мужского клуба, в который пускали только соответствующе одетых посетителей, но меня пропустили беспрепятственно, потому что я вооружился подарком Джессона, роскошным зонтом на длинной ручке. Впрочем, захватил я его с собой вовсе не по этой причине. С утра небо было серым, низко нависали дождевые облака, а мне вовсе не хотелось, чтобы записи мои промокли. Впрочем, радовался я преждевременно.

– Извини, сынок, но ты не зарегистрировался. – Газета с результатами скачек опустилась и открыла лицо пожилого и бдительного стража, типа нашего Сингха. – Вернись в фойе и заполни форму.

Я повиновался и расписался в объемистом журнале с четырьмя колонками имен и фамилий. Затем вновь подошел к охраннику.

– Имя?

– Александр Шорт.

Охранник скосил глаза на лежавший перед ним список:

– Тебя тут нет.

– Уверен, что есть.

– В списке, сынок, в списке. Ты пришел в клуб или по архивной надобности?

– В архив.

Не поднимаясь с кресла на колесиках, охранник передвинулся на двадцать футов вправо, потянулся к древнему переговорному устройству и вставил проводок в дырочку. Потом поднес приемник в форме диска к уху.

– Тут какой-то мистер Шорт! – прокричал он в микрофон. – Нет, в списке его нету… Нет… Да… О’кей! – Он откинулся на спинку кресла. – Тебя там никто не ждет. Во всяком случае, мисс Бартон точно.

– Но я договаривался о встрече неделю назад. И мне назначено на сегодня.

– Наверное, ты с Вивьен говорил. Но Вивьен сегодня нет. Заболела.

– Послушайте, я по очень серьезному вопросу. Позвольте мне поговорить с той дамой.

Охранник снова подкатил к переговорному устройству.

– Он хочет видеть вас, мисс Б. Говорит, что по очень серьезному вопросу. – Тут он обернулся ко мне: – Мисс Б. спрашивает, по какому именно вопросу?

– Пишу статью в журнал «Хронолог», – не моргнув глазом, солгал я. Охранник продолжал тупо смотреть на меня. – Ну что тут непонятного? – возмутился я. – «Хронолог» на букву «Ха». Изучаю часы, настольные, напольные и наручные. – Для вящей убедительности я постучал по своим часам. – Мне необходимо выяснить местонахождение старинных часов, которые зарегистрированы в вашем архиве как похищенные в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году. Мне надобно взглянуть на файлы. Скажите тем, кто у вас там, наверху, что много времени я у них не займу. Войду и выйду. Тем более что у моей жены сегодня день рождения.

Эта последняя деталь, похоже, немного смягчила охранника. Он снова взялся за микрофон, и на этот раз голос его звучал куда как приветливее.

– Лифтом на пятый, – сказал он, выдергивая проводок из гнезда. – Потом еще по лестнице и налево. А зонтик останется здесь.

– Предпочитаю захватить его с собой, если вы не возражаете.

– Возражаю. Если не оставишь, я тебя не пропущу.

Я поставил зонт в специальную подставку, но, как только охранник снова взялся за газету, выхватил его и был таков.

Лифт дополз до третьего этажа и остановился. Я несколько раз надавил на кнопку, потом потряс решетку, и механизм ожил.

Я отворил дверь и шагнул в помещение. И начал прокладывать путь через лабиринт перфорированных каталожных коробок к строго одетой женщине, которая с фантастической скоростью печатала на компьютере.

– Миссис Бартон?

– Мисс, – поправила меня она, не отрывая глаз от клавиатуры компьютера, возвышавшегося на ее столе. – А вы, я так понимаю, мистер Шорт?

– Верно. – Я протянул руку для рукопожатия, но она так и повисла в воздухе.

– Сейчас. Только закончу с этой кражей в Брно. Присаживайтесь вон там… – Мисс Бартон указала на табурет, что стоял под мансардным окном.

Сидящая рядом за столом женщина, похожая на серую мышку, сортировала фотографии. Она улыбнулась мне, я прислонил зонт к стене.

– Мередит, проследи за тем, чтобы мистеру Шорту было удобно и чтобы он ничего тут не трогал. А также разъясни ему, что архивные материалы – наша собственность, а потому знакомиться с ними можно только под присмотром сотрудников архива.

Я не сдержался:

– Простите за то, что повторяюсь, но я договаривался об этой встрече больше недели тому назад.

– Но не со мной. Со мной вы ни о чем не договаривались! – отрезала мисс Бартон. – Должно быть, вы говорили с Вивьен. А она сейчас болеет.

Прошло еще минут десять, и вот наконец мисс Бартон закончила ввод данных в компьютер и поманила меня к себе.

– Начнем с самого начала. Так вы работаете в…

– В журнале «Хронолог».

– И о чем именно пойдет речь в вашей статье?

– Меня интересуют карманные часы, изготовленные для Марии Антуанетты.

– Не самый любимый мой период, – заметила мисс Бартон, поправляя приколотую у горла камею викторианской эпохи. – Вам надо бы поговорить с Вивьен. Уверены, что не можете прийти в другой раз?

– Уверен.

– Нет, все же, полагаю, нам прежде надо обратиться за помощью к Вирджинии. Тем более что теперь она снабжена дисплеем и все материалы можно посмотреть на экране.

И мисс Бартон любовно погладила огромный компьютер под прозвищем Вирджиния. Поиски файла отсутствующей Вивьен заняли считанные секунды. Я ввел запрос.

– Вы говорите, дисплей? Что ж, посмотрим, чем сумеет помочь нам Вирджиния в поисках украденных часов.

Мисс Бартон заметно смягчилась:

– А когда была кража?

– В апреле тысяча девятьсот восемьдесят третьего года.

– Скверно. Мы начали работать с Вирджинией только в восемьдесят седьмом. И записи, которые вам нужны, находятся в одном из наших каталожных ящиков. – Слова мисс Бартон, особенно тон, которым она произнесла слово «ящиков», сразу навеяли на меня уныние.

– Нельзя ли взглянуть?

– Можно. Регистрационный номер?

Я сверился со своими записями:

– Так, 83.95.07.

– Идемте.

Я прошел следом за ней вдоль длинного ряда массивных каталожных шкафов до ванной комнаты.

– Как видите, – заметила мисс Бартон, – живем мы тут тесновато.

Помимо обычных предметов обстановки, в ванной также размещались: факс, ксерокс (последний стоял на картонке внутри ванны) и еще несколько шкафчиков.

– Ну вот вам, пожалуйста, – сказала мисс Бартон и выдернула бумажную папку из ящика, что находился прямо под душем. – 83.95.07. – Она пролистала содержимое. – Но только, боюсь, ничего, кроме стандартного сообщения из Интерпола, здесь не найти. – Женщина помахала листком бумаги у меня перед носом. – Плюс еще регистрационный отчет, который написала Вивьен, прежде чем составить уже известный вам бюллетень.

– Нельзя ли мне?..

– Извините, но нет. На все эти файлы распространяется право собственности. Вы же не хотите, чтобы у меня были неприятности?

– Ну, тогда хоть скажите, кто использовал эти записи?

Мисс Бартон покачала головой:

– Эти сведения можно получить лишь через базу компьютерных данных. В архиве нет документации, где отражалось бы, как и кем использовались эти или какие-либо другие файлы. Я же говорила, вам может помочь только Вивьен.

Тут в ванную заглянула женщина, похожая на мышку.

– Простите, что помешала, Марта. Но вам звонят из Тулсы. Только что сообщили о краже ложек из коллекции Хестера Бейтса.

– О нет, только не ложки! – Мисс Бартон театральным жестом ухватилась за свою камею. – Остается лишь надеяться, что воры не тронули статуэтки Хаммеля и памятные тарелки!..

– Они хотят, чтоб мы отправили им факс с подробным описанием, – сказала Мышь.

– Объясни им, что данных по частным коллекциям у нас нет.

– Я пыталась…

– Извините, но я на минутку. – И с этими словами мисс Бартон шагнула из душевой кабины, положила бумажную папку на бачок туалета и вышла.

Следующий мой шаг был вполне предсказуем, особенно если учесть, что ксерокс находился под рукой. И пока мисс Бартон давала решительную отповедь звонившему из Тулсы несчастному, я успел скопировать файл. Затем вышел из ванной и, увидев, что она все еще говорит по телефону, жестом дал понять, что вопросов у меня больше нет. И помчался вниз, перепрыгивая сразу через две ступеньки, – настолько не терпелось мне оказаться дома.

– Не забудьте отметиться, – буркнул мне охранник из-за газеты.

– Непременно!

Плевать я хотел на него и его дурацкий журнал.

К сожалению, мисс Бартон довольно точно охарактеризовала скудное содержимое папки. Особенно взбесил меня факс из Интерпола. Как можно серьезно относиться к документу, если в этом документе «брегет Абрахама Луиса» назван «брегетом Левиса»? Регистрационный отчет оказался более подробным, но был напечатан таким мелким шрифтом, что я пожалел, что при мне нет такой же, как у Орнштейна, лупы.

Регистрационный номер: 83.95.07.

Объект: Часы. Собственность Марии Антуанетты (1783–1827).

Автор: БРЕГЕ, Абрахам Луис.

Место изготовления: Париж.

Место кражи: Иерусалим, Израиль. Мемориальный институт исламского искусства имени Л. А. Мейера.

Дата преступления: 4/83.

Вознаграждение: Н/У.

Контактные организации: Интерпол, Мемориальный институт исламского искусства имени Л. А. Мейера, А. П. П. И.

Описание объекта: корпус – золото, панели из горного хрусталя спереди и сзади.

Циферблат: горный хрусталь с римскими цифрами, второй циферблат – эмаль с арабскими цифрами. Диам. 6 см. На циферблате надпись: «Breguet et Fils, № 160». Дополнительный циферблат для секундной стрелки показывает день недели, имеет в левой части ручной винтик для перевода стрелок и завода часов; секторы в правой части предназначены для указания даты, месяца, имеется также термометр. Есть подпись: «Breguet». Подвижные части: пластины, мосты и колесики из золота; балансировочный механизм, опирающийся на сапфировые палеты; компенсационный механизм с заглубленными винтами и стабилизирующей подвеской; золотая винтовая пружина с мерным кольцевым устройством; звуковое устройство, отбивающее часы и четверти; вечный календарь с поправкой на високосный год; секундные стрелки, отмеряющие полные секунды; биметаллический термометр; две движущиеся в двух направлениях втулки с пазами, запирающими платиновый заводной механизм; рычажки по краям циферблата для остановки баланса, остановки секундной стрелки, установления месяца и дат; все соприкасающиеся, трущиеся поверхности украшены сапфирами; заводной барабан и буферная пружина – сапфиры; заводная гирька и стабилизирующая подвеска – платина.

Обстоятельства кражи: проникновение в выходные дни, система сигнализации отключена. Отягчающие обстоятельства: вандализм.

Написано бог знает сколько, но нет чтобы назвать имя подозреваемого. Или прояснить мотив преступления. Или хотя бы намекнуть, где сейчас находятся часы. Единственной стоящей внимания деталью оказалась приписка в самом конце: «Отягчающие обстоятельства: вандализм».

Глава 30

Учитывая, что сегодня у Ник день рождения, я сделал следующий логический вывод: поскольку Джессон стал для меня дополнительным и очень неплохим источником доходов, следует сделать жене подарок. Я долго раздумывал над тем, чем бы ее порадовать, и наконец решил приготовить праздничный ужин.

Меню пришло мне на ум, когда я стоял перед витриной рыбного магазина, к тому же вспомнилось, как часто Ник поминала моего Креветку. Все это вдохновило меня на покупку двух фунтов гигантских очищенных креветок, которые должны были стать главным кулинарным событием предстоящего банкета, в чреде других, основанных на самых изысканных языковых перлах моей жены. Я был уверен, что Ник придет в полный восторг от блюд, названия которых она произносит особенным образом: картофельного пюре, арабского уксуса и разновидности копченой семги – ее жена окрестила, если не ошибаюсь, «Новас Кошер».

Когда я пришел домой и сказал Ник, что собираюсь приготовить обед, она так растрогалась, что даже решила переодеться к этому мероприятию. Впервые за многие месяцы между нами возникло чувство, напоминающее любовь.

– Зандер! – игриво окликнула она меня из другой комнаты. – Еще долго?

– Ресторан открывается через пять минут! – крикнул я в ответ, кинулся зажигать свечи и ставить возле каждого прибора меню, оформленное виньеткой в виде раскрытых веером книжек. – Le diner est servi! [34]34
  Обед подан! (фр.)


[Закрыть]

Вошла Ник. На ней были вызывающие колготки (одна нога красная, другая зеленая), коротенькая юбчонка, сшитая из нескольких квадратиков шелка, и нечто совершенно восхитительное, типа того одеяния, что носят японские школьницы. Подходя к столу, Ник улыбалась и игриво вертела задом, желая привлечь мое внимание к блестящему шелковому банту, который довершал ее туалет.

– Сегодня у тебя день рождения, – сказал я.

– Знаю. – Она подмигнула мне и потянулась к меню.

Но тут лицо ее помрачнело.

Я подергал ее за бант:

– Ну, что скажешь?

Она поморщилась.

– Ты в порядке? – спросил я, прекрасно понимая, что жена моя далеко не в порядке.

– Ты специально устроил все это, чтобы посмеяться надо мной?

– Да перестань, Ник. Где твое чувство юмора?

Она проткнула меню вилкой.

– Что плохого в том, если я называю рыбу «Новас Кошер»?

– Да ничего плохого, конечно. Вообще-то пишется Нова, апостроф, эс. Последняя буква означает Шотландию. Потому как именно оттуда происходит семга.

– Это он тебе сказал?

О ком шла речь, было ясно.

– Да он ни разу даже там и не был!

– Вот почему у тебя нашлось для меня время!

– Послушай, Ник, я знаю, ты хочешь, чтобы я перестал работать на Джессона. Но сама ты здесь совершенно ни при чем, и обижать тебя никто не собирался. Если хочешь, прошу прощения за тот эпизод, когда Джессон пытался уговорить тебя работать с нами. Ты отказалась, и все дела.

Ник сгребла с блюда пригоршню креветок.

– На, жри! Тебе эти гребаные креветки нужны больше, чем мне!

Через несколько минут я выбежал из квартиры, уворачиваясь от летевших в меня морских даров и картофельного пюре.

Глава 31

– Что это такое, черт побери? – спросил Нортон, увидев, как я составляю список паролей доступа.

– Да так, подготовка к одной небольшой работенке, – уклончиво ответил я.

Нортон покачал головой:

– Я вижу другое. Ты делаешь массу лишних телодвижений, мой друг. – Он извлек из кармана авторучку и начал вычеркивать лишние, по его мнению, слова – Особенно осторожно следует относиться к таким параметрам, как даты.

– Да знаю я об этих параметрах, но если ты не против, помоги. Буду премного обязан.

Несколько секунд спустя Нортон уже сидел за клавиатурой компьютера. И печатал: Мария С/2 Антуанетта.

Экран замерцал, на нем возникла надпись:

Ваш поиск на этом прекращается, поскольку под указанным паролем имеется свыше 1000 документов. Вы не готовы к поиску, уточните.

– Что, если включить слово «часы»? – предложил я.

– Не думаю, что это столь уж замечательная идея, но ты хозяин, тебе и решать, – ответил Нортон и добавил: И ЧАСЫ!

Компьютер выдал нам следующую информацию:

Согласно вашему запросу обнаружено 404 объекта информации. Чтобы вывести их на экран, нажмите одну из клавиш: KWIG, FULL, CITE или SEGMTS. Для модификации запроса нажмите клавишу М (модифицировать), затем клавишу ENTER.

– Недурно, – заметил я.

Нортон закатил глаза.

– Я же говорил тебе, введение слова «часы» не является оптимальным решением. Сразу же возникает ассоциация с «часом», «временем» и прочими чисто статистическими данными.

– Понял.

Нортон снова застучал по клавишам, ввел определитель дат, что значительно сузило круг поисков:

Согласно вашему запросу обнаружено 27 объектов информации.

– Браво! – воскликнул я, нажал на клавишу KWIG, скомандовав тем самым компьютеру ввести «ключевое слово в контекст» по всем двадцати семи статьям.

Первая была озаглавлена весьма интригующе – «Прощайте, плечи и голова» – и сообщала о коммерческом провале какого-то шампуня против перхоти, продававшегося под названием «Мария Антуанетта». Вторая и третья статьи тоже оказались не по теме. История с кражей в Иерусалиме была упомянута лишь в одной, под заголовком: «Человек-циферблат: Маг и чародей и его машины времени, Абрахам Луис Бреге».

«Смитсониан», май 1985

Радикальные по дизайну и консервативные по своей точности часы марки «Брегет» изменили облик механизмов для измерения времени, а их владельцы – облик Европы. Все власть имущие в период с 1785 по 1824 год, которые романист Стендаль считал наиболее значимыми в истории Франции за последние 2000 лет, носили карманные часы марки «Брегет». Да и сам Стендаль тоже. И большая часть европейской аристократии. Могущественная знать отмеряла время сражений, охот и любовных свиданий под мелодичный звон своих брегетов…

В каталоге Бреге было зафиксировано около 5000 часов, из которых до нашего времени сохранилось не больше 1000, в основном в музеях и частных коллекциях…

Изобретение Бреге произвело настоящую революцию в часовом деле…

Среди прочих ценных экспонатов воры похитили из музея одну из лучших работ великого мастера, брегет под названием «Мария Антуанетта». Его так и не нашли. Последний владелец, сэр Давид Саломонс, как-то заметил: «Носить при себе хорошие часы брегет – это значит ощущать, что у тебя в кармане мозг гения».

– Давай найдем полный текст! – взмолился я, обращаясь к Нортону.

– А тебе не кажется, что мы должны использовать рабочее время более плодотворно?

– Ну пожалуйста, Нортон!

Он кивнул и вывел на экран всю статью. Но она не содержала сколько-нибудь полезной информации. Нортон надавил на клавишу QUIT и откинулся на спинку кресла.

– Прежде чем перейти к дальнейшим поискам, давай посмотрим, что у нас есть.

Несколько минут мы шелестели бумагами, выискивая ключевое слово.

– Ну и кретин! – воскликнул я.

– Кто кретин? – насторожился Нортон.

– Я, конечно. Ты только посмотри! – И я показал ему информацию агентства Рейтер. – Здесь нигде не упоминается словосочетание «Мария Антуанетта». То, что мы знаем сейчас,вовсе не было известно им тогда.

– Значит, долой Марию Антуанетту! – сказал Нортон и снова застучал по клавиатуре.

Я вычеркнул Марию Антуанетту из списка ключевых слов и ввел в него новое – Иерусалим. Умная машина тут же откликнулась:

Согласно вашему запросу обнаружено 6 объектов информации.

Нортон нажал на клавишу CITE. Первые две истории не имели отношения к преступлению; третья представляла собой копию информации агентства Рейтер. Однако на сайте под номером 4 нашлось нечто новое:

Дата и место: Лондон, 17 апреля.

Заголовок: Кража часов – преступление сионистов.

Предмет: Сегодня культурный фонд исламского искусства объявил в международный розыск лиц, совершивших кражу из музея в Иерусалиме предметов искусства общей стоимостью четыре миллиона долларов, которая имела место в пятницу…

Вышеупомянутый фонд был создан в Лондоне и ставил своей целью садействие развитию арабского искусства; его руководство обратилось к дилерам и аукционым домам всего мира с просьбой оказать посильное содействие в поисках похищенных из музея часов и других раритетов…

«Мы расцениваем это не иначе, как проявление систематической подрывной деятельности, направленной на уничтожение исламского наследия и священных мест мусульманского мира, которая планомерно проводится с момента оккупации Палестины Израилем, – сказал пресс-атташе фонда».

«Совершенно очевидно, что кражу из музея можно поставить в один ряд с таким проявлением варварства, как разрушение Центра палестинской науки и культуры, имевшым место в Бейруте в прошлом году, – добавил он».

Полиция Иерусалима утверждает, что при сбыте награбленого преступники столкнуться с большими трудностями ввиду редкости и ценности похищенных экспонатов.

– Довольно безграмотная статейка, – заметил Нортон.

– Меня больше волнует ее тональность, тенденциозность.

– Да, хотят раздуть из кражи политическое дело. А цель все прежняя – скомпрометировать Израиль. Я бы не слишком доверял подобным материалам.

На сайтах пять и шесть ошибки в правописании были исправлены, но никакой новой информации не обнаружилось.

– Погляди-ка, Нортон, – сказал я. – Хочу попробовать не самый оптимальный подход. – И я напечатал следующее:

Кража или воровство или похищение или ограбление дата 1/2/86 Мария С/2 Антуанетта или подозреваемый или Брегет

– А вот теперь посмотрим, – заметил я и изумился: умная машина немедленно откликнулась на мой запрос. – Похоже, у нас действительно появился подозреваемый!

На экране возникла следующая информация:

Дата и место: Ньюпорт, Род-Айленд, 18 марта.

Заголовок: Президента клуба фанов королевы обвиняют в грабеже.

Предмет: Мистер Кристофер Лайонз, проживающий на Манхэттене, был арестован вчера днем в своей знаменитой резиденции в Ньюпорте, Род-Айленд. Позже ему предъявили обвинение в грабеже.

Лайонз был схвачен при попытке украсть подушку, некогда принадлежавшую Марии Антуанетте, королеве Франции, женщине с трагической судьбой. Подушка находилась в карете впоследствии обезглавленной королевы, когда она вместе со своим мужем, Людовиком XVI, спасалась от революционеров.

Лайонз, президент клуба антуанеттистов, фанов знаменитой французской королевы, характеризовал инцидент как нелепую случайность.

«Никакой я не вор, – заявил он. – Просто мне захотелось хотя бы на миг прижать подушку к щеке».

Представитель пресс-службы департамента полиции отказался поделиться результатами хода расследования.