Текст книги "Дар Авирвэля"

Автор книги: Алина Акубекова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

В один спокойный день – один из десятка, если конкретнее – юноше всё же пришлось покинуть учителя. Так как старик перестал подходить под категорию «тяжелобольных и раненых», немногочисленный персонал, одетый в поношенную врачебную одежду, отказался предоставлять питание. С этого момента и начала раскрываться истинная сторона подпольного госпиталя. Никого не волновало состояние поправляющихся пациентов, никто не следил за ними и не пытался скрасить скучные, повторяющиеся день за днём часы. Даже не кормили и не меняли бельё (впрочем, последнее не исполнялось даже в случае особо страдающих эльринов)! Так, предоставленные самим себе почти полностью, Артур и Далий Мар решили создать временный общий капитал, деньги из которого пошли бы на еду и прочие необходимости. Но в запасе у Далия Мара имелось лишь чуть больше сотни вар. Этого могло хватить на многие дешёвые и даже несколько дорогих вещей, однако предполагалось, что их сумма не изменится в ближайшие несколько месяцев. Транжирство тут же вылетело из списка финансовых возможностей.

Беседуя насчёт денег, Артур всё больше переживал по поводу оплаты, предназначенной Амико за помощь. Он знал, что две тысячи – это много, но лишь сейчас осознал, насколько это много. Подумав немного, он решил упомянуть сумму в разговоре.

– Ого! Да на эти деньги мы бы смогли купить небольшой участок земли! И там бы ещё сверху что-то осталось!

В этот момент Артур осознал всю плачевность их положения.

Но, не отвлекаясь от текущих проблем, он спросил стоимость желаемой еды, получил на руки ровно столько, сколько было нужно, и неспешно двинулся к рынку. Рынок, кстати говоря, являлся чёрным или, по-эвасски, уличным, и находился рядом с госпиталем – всего в одном квартале ходьбы. Как заверил Далий Мар, там часто предлагают то, чего никак не найти на обычных городских рынках: нежнейшее мясо молодых драконов, фрукты, на которые правительство наложило санкции, приправы и много чего ещё. Но Артур шёл в это небезопасное место за чем-то другим. Он пока не знал, что это, так как колдун написал название и номер лавки на клочке бумаги. Оставалось надеяться, что это что-то… законное?.. нет: что это что-то безвредное. Ведь Далий Мар ещё не оправился настолько, чтобы спокойно принимать опасные продукты или даже психотропные вещества.

Когда квартал остался позади, Артур наткнулся на нужную дверь: небольшую, железную, впихнутую меж двух каменных домов каким-то магическим способом – иначе бы она просто отказалась вставать в эту узкую стену. Юноша спокойно подошёл к двери и постучал так, как научил Далий Мар. Открылась небольшая щель и хамоватый женский голос попросил пароль. Но Артур забыл одно из слов…

«Вещий сон…»

Вещий сон…

А что было дальше?

Вроде, что-то про подлость?

«Вещий сон подл?..»

Нет, пароль звучал красиво. Значит, не то.

– Ну? Ты собираешься называть пароль? Или думаешь, что я пропущу тебя, потому что ты человек?

– Я забыл последнее слово…

– Вспоминай или выметайся. А то привлечёшь стражу!

– Вещий сон… Вещий сон…

– Ну? Давай! Последняя попытка, иначе я закрываю!

А! Точно!

– Вещий сон неправ.

– Нет. Всего хорошего.

Щель пропала, а отдалённые шумы стихли. И как Артур мог так облажаться?! Он же повторял этот пароль всю дорогу… По крайней мере, пока не засмотрелся на проезжающие кареты…

Он постучал ещё раз, в надежде на четвёртую попытку. И вновь услышал женский голос.

– Я вспомнил! Вещий сон мним!

Дверь несколько раз щёлкнула. Её открыла не самая красивая женщина лет сорока, одетая в здешнюю униформу: изношенную, выцветшую, пережившую большое количество стирок. Эта униформа походила на обноски, брошенные бездомным, но заикнуться о подобном Артур не посмел. Поблагодарив женщину за разрешение на вход, он слабо поклонился и прошмыгнул внутрь. В тоннеле оказалось темно. Факелы почти не встречались, а если и мелькали на неровных стенах – явно доживали свои последние дни. Поэтому приходилось идти медленно, проверяя каждый незнакомый сантиметр крутой хряскающей дороги, идущей вниз.

Гомон толпы приближался и слышался всё чётче. Торги, зазывы, споры о товаре и его стоимости – всё это сопровождалось нескончаемыми потоками брани, которые могли вызвать рвоту у любого забредшего аристократа. Но, пусть Артур не был аристократом, ему тоже стало не по себе. Прослойка общества, снующая вокруг, явно состояла из нищих и подлых агрессоров, способных переплюнуть один другого в своих приёмчиках и уловках. Несколько раз начинались драки, которые разнимала местная стража в старой униформе. Чтобы случайно не угодить в особо опасные места, Артур постоянно следил за происходящим и, параллельно с этим, пытался найти номер нужной лавки, состоящий из двух непонятных цифр-закорючек. Но даже внимательность не уберегла Артура от неловкого столкновения с высокой девушкой, что поразительно сильно выделялась из толпы (впрочем, как и сам Артур). Они превосходили всех окружающих в росте, тут и там ловя недоверчивые взгляды, поэтому сокрытая капюшоном незнакомка уж точно не могла являться эльриной.

– Извиняюсь…

Подозрительная девушка не ответила. Она отошла от сородича, кивнула и убежала прочь.

«И что здесь понадобилось человеку?»

Вопрос прозвучал очень некорректно. Ведь Артур тоже был человеком.

Не акцентируясь на чужой жизни, он продолжил поиск нужной лавки. Столкновения постепенно приобрели повсеместный характер, потому Артур не стремился замечать всё новые и новые толчки. Крепко сжимая отданные деньги, он глядел на обрывок бумаги и сравнивал написанные символы с символами помеченных лавок. Гомон никак не утихал, а лишь усиливался. Света не хватало, чтобы освещать такую массивную территорию, поэтому каждый торговец имел собственные фонари и свечи. Невысокий потолок всё сильнее давил на сознание. Громкие споры и приглашения только усиливали эффект. Голова постепенно тяжелела, а внутри неё проявлялась слабая боль. Хотелось в тишину…

Нужная лавка наконец-таки попала в поле зрения! Артур облегчённо вздохнул и в два шага подпрыгнул прямо под нос торговцу. Невысокий эльрин удивился столь открытому появлению человека, но не оторвался от своей деятельности. Спросив нужду и получив бумажку, худющий продавец тихо съехидничал и открыл подлавочный шкафчик. Пока он рылся в поисках нужной вещи, Артур заинтересованно разглядывал предлагаемые вещицы. Среди них нашлось место и украшениям, включая прекрасно выделанные кольца, и игрушкам, смахивающим на что-то из вуду, и разного рода специям или даже магическим травам. И это только то, что находилось на поверхности! Понимая это, Артур испытал слабый страх перед загадочным торговцем, похожим на прежнего Далия Мара.

– А чем вы торгуете? – вскользь полюбопытствовал юноша, глядя из-за лавки на занятого поисками торговца.

– Да всем подряд… Магическим, конечно. Хотите приобрести ещё что-то? У меня есть и проклятые украшения, и марионетки, и яды… А может, такому красивому юноше нужно приворотное зелье? Добыто из крови одного очень знатного рода и имеет потрясающее действие! Работает безотказно и пожизненно!

– Да ну? Правда? Вы умеете управлять любовью?

– Ещё как! Но это возможно лишь с этой кровью, так что не верь всяким шарлатанам! – он прокричал последние слова куда-то в сторону, и вскоре ему пришёл не менее гнобящий ответ.

– Спасибо, но я думаю, что нельзя управлять чувствами окружающих. Это неэтично.

– Так думают все, кто приходит ко мне впервые. Но потом они всё же находят прекрасных суженых и живут счастливо!

– Вы нашли то, что написано на бумажке? – Артур постарался перевести тему и указал на листок, скомканный в кулаке торговца.

– Ага! Вот оно! Ну и запросы у вас, конечно. Немногие позволяют себе такую дерзость, – не в личную обиду. Я восхищён, что вы пришли сюда и просите это, не скрываясь под капюшоном! Видимо, вы знаете нас лучше, чем о вас думают. Какая это весна? Ну же, не смущайтесь!

Артур не понял, что имел в виду торговец, потому решил загадочно промолчать. Это вызвало ещё больший восторг и уважение, поэтому лавочный болтун с радостью предложил скидку. Юноша не мог отказаться. Их запасов и так хватало на очень короткий срок. Он улыбнулся, одобрительно кивнул и спросил конечную стоимость.

Торговец завернул товар в шуршащий лист и протянул небольшой свёрток поразительному покупателю. Тот отдал названную сумму. Глянул на свёрток, ничуть не представляя, что может находиться внутри, поблагодарил за беседу и пошёл обратно. Сквозь огромную толпу, напрочь состоящую из необеспеченных горожан, редких представителей политической верхушки и босяков. Но по пути обратно воздух наполнился каким-то тошнотворным запахом, от одной мысли о котором начинала кружиться голова. Артур старался дышать медленно и редко, но его слабые лёгкие постоянно поглощали больше допустимого, ввергая организм в предрвотное состояние. Зажать нос мешали пакет и сохранённые монеты. Поэтому пришлось полагаться лишь на скорость своих ног и зрячесть привыкших к полумраку глаз. Минуя все знакомые места, ещё раз столкнувшись с той же подозрительной девушкой и пройдя через тоннель, Артур радостно обнаружил себя на свободе, вне узких стен и низких потолков! Он сумел выполнить задание, не нарвавшись на драку и не потеряв деньги! Что за чудный день?

Так как купленная вещь оказалась чем-то пугающе-непонятным, Артур решил идти с ней, как с обычными ягодками, завёрнутыми в защитную бумагу. Это помогло ему пройти мимо стражи, мимо горожан, мимо самых подозрительных лошадей и собак. Известный квартал остался позади и юноша удовлетворённо улыбнулся. Вновь спустился по лестнице, прошёл мимо местной охраны и быстро вернулся к Далию Мару. Тот лежал на тонкой подушке, читая какую-то старую книгу, и постоянно чесал грудь, почти полностью открытую из-за огромной рубахи, данной по приходе в госпиталь.

– Что это? – грозно спросил Артур, показывая свёрток, в надежде на правдивый ответ.

Далий Мар отвлёкся от книги, положил её корешком на живот и вновь почесал грудь. В этот момент его взгляд можно было сравнить со взглядом голодного орла.

– Это моя еда. Я смотрю, себе ты ничего не взял.

– Так что это?

Колдун тяжело вздохнул. Неужели ему придётся отчитываться перед каким-то мальчишкой?

– Пилюли… – он не посмел говорить громко. Подозвав Артура ближе, он почти коснулся его человеческого уха… и дунул в него, выхватив скомканный свёрток! – Пилюли, о которых тебе знать не положено. Имей совесть, когда задаёшь вопросы в приказном тоне. Я тебе не друг, так что не смей общаться со мной подобным образом! Если хочешь что-то узнать – попроси.

– Ладно, ладно, я понял… – Артур протёр нагретое ухо и досадливо скуксился. – Скажите, пожалуйста, что это такое? Мне любопытно…

– Любопытство – это хорошо. Не теряй его по жизни. А это, между прочим, очень серьёзная вещь: и еда, и наркотик, и стероиды. Называется элерием. Что-то вроде ягод, понимаешь?

Артур не сдержался и прыснул, дослушав Далия Мара до конца. Тихий хохот, обоснованный долгим пребыванием вне радостей, вызвал у всех пациентов недоумение, но только колдун затруднил себя вопросом. Артур коротко расписал путь туда-обратно, попутно останавливая неподвольный смех, и заключил всё несчастными ягодами. Тогда-то Далий Мар, помолчав пару секунд, захохотал в ответ. Артур ещё никогда не слышал его дружелюбный смех! Такой грубый, хрипящий, но по-детски звонкий и размашистый. Он длился недолго, но вынудил юношу на искреннюю улыбку.

Когда же столь необъяснимо яркий момент приблизился к завершению, Артур сел на койку, поправил съехавшее с ног колдуна одеяло и поинтересовался:

– Почему вы чешете грудь? Вам вроде не делали никаких операций.

– Это магия. В наиболее стабильных условиях она восстанавливается быстрее. Но вместе с тем, она начинает проявляться как-то… материально. Цепляет самые незащищённые места и устраивает слабую пытку. Что-то вроде платы за увеличенную регенерацию. Не очень приятно, но терпимо… к счастью.

– А ваше самое уязвимое место – сердце? Почему?

– На то есть много причин. Их больше, чем твоих полных лет. Гораздо больше. И все они похожи на… картины, которые никто не купил. Чем чаще я возвращаюсь к этим причинам, тем сильнее зуд. Поэтому я взял это, – он слабо хлопнул по книжной обложке. – Чужие трагедии отвлекают от собственных лучше любых разговоров по душам.

Старик недовольно кряхнул и почесал грудь ещё активнее. Видя это, Артур попросил его продолжить чтение, а сам предпочёл погулять в окрестностях и поизучать столицу, чтобы в полной мере осознать характер эльринов, живущих среди многочисленных домов. Так, оставив скучающего Мерлина рядом с Далием Маром, он пошёл к небольшой входной двери, запрятанной меж двухэтажных домов и скопления одиноко бродящих горожан.

Небольшие столичные домики, расставленные по улицам в соответствии с какой-то хитрой схемой, не заслоняли ясное солнце. Облака плыли по золотистому небу, изредка прикрывая собой сверкающую звезду. Вокруг царило подозрительное спокойствие: по дороге не встретилось ни одной живой души, будто весь город испарился в мгновение ока под действием страшных сил… Но мелькающие на пути стражники, которых определённо стало немного больше, успокоили бурное воображение Артура. Желая узнать, что произошло с пышущей радостью и весельем столицей, юноша подошёл к одному из эльринов, одетых в лёгкую броню с гербом страны, и поинтересовался этой странной ситуацией.

Всему виной, что не удивительно, оказался Далий Мар. Когда он сбежал с собственной казни, продемонстрировав народу и верхам власти былое могущество, все вновь засуетились подобно перепуганным мышам, которые встретили знакомого кота. В тот же день поступил указ об усилении городской охраны и пресечении «бездумных гуляний», которыми славились все коренные руберчане. Однако воля королей не сумела достигнуть границы нижнего яруса, и тамошние жители продолжили вести привычное существование. То же касалось и тёмных уголков всего города. Именно по этой причине Артур не заметил странные признаки покинутости, когда проходил по узким улочкам до чёрного рынка и обратно. Сейчас же, почти в самом центре города, законы ощущались так же заметно, как солнце в безоблачный день, похожий на этот. Никто не сновал по площади, никто не болтал на прогулке. Заведения продолжали работать, но сквозь высокие окна некоторых из них проглядывалась несвойственная пустота. Слышался только стук подошвы по каменной дороге…

Так бы и закончилась не очень интересная прогулка по городу. Если бы не одна приятная встреча, случившаяся возле уже знакомого фонтана со стелой, стоящего на большой площади. Вода тихо журчала в мраморных чашах, переливаясь вниз и ударяясь о лежащие на дне монетки, пришедшие из разных миров. А прозрачная поверхность то и дело волновалась явными кольцами, оставленными за тонкими алебастровыми пальчиками с красным маникюром. Столь изысканные и грациозные руки могли принадлежать лишь королевской особе, прекрасной и гордой, как достойный дракон. Длинные белые волосы струились по её плечам и спине – они походили на морскую пену, взбитую громкими безжалостными волнами. А на них, дополняя величественный облик, покоилась серебряная ветвистая тиара, покрытая коричневыми, вишнёвыми и молочно-розовыми камешками. Глаза же… О, нет слов, которыми можно описать эти великолепные бирюзовые глаза! Насыщенные, нежные и твёрдые, полные невыразимого благородства и чести, ума и душевного света… и даже большего, гораздо лучшего и притягательного! Артур поглядел в молодое личико, всплывшее в воспоминаниях, и учтиво поклонился. Юная особа сделала самый фантастический книксен. Тонкие накрашенные губы расплылись в приветливой, но слегка холодной улыбке, и смотреть на неё можно было целую вечность, если не дольше… Вокруг белокурой леди искрилась какая-то волнительная атмосфера, наполняющая воздух слабым запахом шоколада и сливок (хотя возможно, что эти ароматы шли из близ стоящего кафе). А когда она начала говорить…

– Я рада, что мы снова встретились.

Сердце Артура пропустило удар. Слова нашлись в голове не сразу, да и те – на родном языке, кажущемся в этот миг совершенно чужим. Поначалу удалось разве что тупо улыбнуться в ответ и хихикнуть подобно кокетливой девушке.

– Артур… Приятно познакомиться!..

В голосе явственно читалась неловкость, присущая типу людей, к которому относился юноша. Но его взгляд, горящий дружелюбием и искренностью, смело покрывал эту особенность, переводя на себя всё необходимое внимание. И молодая леди, полусидящая у фонтана, заприметила эту деталь. Она тоже хихикнула – но более сдержанно и менее открыто, – и назвала своё имя.

Викки… Бельтайн.

Первая же мысль, посетившая Артура, звучала так: «Если я расскажу всё Далию Мару – он меня живьём закопает! Или сожжёт на костре, как самого страшного предателя…» Но даже это не остановило юношу от беседы, постепенно завязавшейся между двумя детьми. Он подсел рядом, чуть не плюхнувшись прямо в неглубокий фонтан, и начал интересоваться какими-то далёкими вещами. Все вопросы он черпал из литературного опыта, потому надеялся на верное представление о королевских особах этого мира. В итоге, почти все интересующие вещи попали точно в цель. Но потом разговор, как не удивительно, перетёк в самую обсуждаемую тему этого столетия – проблему существования Далия Мара.

– Знаете, – начала Викки Бельтайн несколько скованно, – по всему миру проводятся различные… мероприятия, разжигающие ненависть в отношении этого эльрина. И абсолютное большинство граждан ведутся на кошмарные уловки, совершенно игнорируя многие важные факты. И в Альмандине, к сожалению, подобные выступления не запрещены законом. Мои родители, дедушки и бабушки, прадеды и прабабки в сотнях поколений – все они ненавидели и ненавидят Далия Мара за то, что он делал. И их можно понять. Но я, всё же, не уверена в достоверности многих преступлений, повешенных на него века назад. Видите ли… – Викки Бельтайн слабо нагнулась к новому знакомому, который слушал её заворожённо, почти как во сне, – он спас меня от страшной болезни.

– Как? Разве Их Величества не хотят убить Далия Мара даже собственными руками?!

– Хотят. Но они умеют… подстраиваться под обстоятельства. И когда мне не мог помочь никакой знахарь, целитель и чернокнижник, они обратились к миру за помощью. Но даже великие маги из семьи Драхмарадэн не знали, что делать с моим недугом!.. И тогда пришёл он…

– А почему его не схватили, когда он помог вам?

– Как я понимаю, для этого есть целое правило: не желающий быть схваченным никогда не попадёт в плен. Я не удивлена, что Далий Мар просто испарился из дворца, и никто не мог найти его целых двенадцать лет. Все взрослые говорят, что он свободолюбивый и незаурядный эльрин, а это, к слову, очень редкие качества среди моих сородичей! Так что мои родители решили подождать, когда он сам «выползет из своей норы» или умрёт без их вмешательства.

– У вас очень жестокие родители…

Артур не хотел оскорбить принцессу. Но его прямолинейность никогда не интересовали статусы тех, кому пророчено услышать про себя определённые, не всегда приятные вещи. Впрочем, к счастливому удивлению юноши, Викки Бельтайн отреагировала на честные слова мягкой, всепрощающей улыбкой и согласием. В тот же миг ноги Артура, едва касающиеся мостовой, совершенно потеряли опору… и уронили незадачливого ребёнка прямо в прохладную родниковую воду! По пустой площади разлетелся тончайший смех, поразивший быстро стучащее сердце в самый нежный и чувственный отдел. И тогда смех начал отзываться эхом другого, более глубокого смеха, который смешивался с фонтанной водой и прерывался безобидным откашливанием вкусно-горчащих капель. Это длилось, пока Артур, воспользовавшись помощью милой знакомки, не сумел выбраться на сушу. Сразу после оттряхивания и очередной волны неподдельного смеха разговор ушёл в иное русло, состоящее из поверхностных норм и правил, игр и еды, разговоров о своей недолгой, но очень плодотворной жизни (с обеих сторон). Далий Мар после этого проскакивал лишь единожды, да и то – в шуточном ключе. На вопрос о бесстрашной прогулке по пустой площади пришёл ответ: «Что за смешной колдун он будет, если падёт до издевательств над маленькой девочкой!»

Они провели вместе несколько мелькнувших часов и расстались лишь тогда, когда Викки (она разрешила называть себя просто по имени, без статусов и прочих скучных штук) объяснила необходимость здорового сна, предвещающего праздничный бал, которому должно состояться в ближайшие несколько дней. Ради этого события культурную столицу Альмандина ежегодно соглашаются посещать даже правители Рубина и Селенита, находящиеся не в самых лучших отношениях лично с Их Верховными Величествами! И в этом году, на большое счастье мирового порядка, даже Архей «Недобрый» Самайн – вождь Рубина – согласился принять приглашение!.. Хотя Викки предположила, что столь яркий отклик вряд ли несёт за собой приятные последствия. В любом случае, ей пришлось попрощаться с новым знакомым и побежать во дворец, дабы начать подготовку к предсонным процедурам.

Артур же медленно двинулся обратно к любимому псу и странноватому, но вовсе не «ужасному» колдуну. На протяжении всего пути, петляющего меж переулками и главной дорогой, мысли полнились отголосками сказанных принцессой слов. Чётче всего вспомнилась болезнь, исцелить которую сумел лишь Далий Мар, а также отсутствие страха к нему и его прошлым деяниям. Это действительно поражало, учитывая всеобщее мнение насчёт столь прославленного ненавистью эльрина! И Артур, проигрывая в голове сказанные белокурой леди слова, стихийно улыбнулся. Лишь отражение в зеркале сумело показать ему ту маленькую радость, что подарила приземлённая и понятная королевская особа.

После этого разговора они не виделись ещё некоторое время. Но Артур предвкушал момент встречи каждый последующий день, словно дожидался назначенного срока…

Глава X . Долг

С каждым новым рассветом мир становился всё более неспокойным и мрачным… И отсутствие новостей только усугубляло всеобщий настрой. Никто не был готов к удару, что якобы нанёс Далий Мар общественному спокойствию. Да и сам Далий Мар, в итоге, признал поражение перед непосильным числом своих бессильных противников. Потому, стоило организму восстановиться, а магии хоть сколько-то восполниться (зажигание свечей в небольшой общей палате больше не вызывало слабость), следующая же ночь скрыла исчезновение приметной троицы от особо подозрительных глаз. И никто, включая Артура и Мерлина, не знал о том, куда в этот раз двинулся загадочный колдун. Соседи по палате полагали, что теперь он примется за старое: за убийства, насилие и применение тёмной магии. Но никто не предположил, что древнее зло, пережившее сотни ненавидимых поколений, собирается сделать что-то… благое.

А ведь именно этой идеей блестел его незаурядный ум. Ведь может ли быть какое-либо стремление лучше, чем желание помочь ребёнку, жаждущему окунуться в излюбленный и жданный мир с головой и сердцем?..

Вот и для Далия Мара ответ представлялся очевидным. Он – любитель интриг и тайн – так и не поведал юному спутнику о своих планах, но точно знал, куда идёт и за чем следует. Его чересчур бодрый настрой даже напугал юношу, привыкшего к лицезрению унылого и ворчливого старика! Однако все сомнения касаемо его самочувствия рассеялись, когда им не повезло напороться на проезжающего мимо рыцаря. Благородный и статный эльрин, сидящий на невысоком, но сильном и ловком соловом рогатом коне, конечно же, знал о внешности разыскиваемого преступника. И стоило ему завидеть мирно идущих недругов – рука автоматически схватилась за меч!.. А после доброй победы над «подвернувшимся идиотом», как его назвал сам Далий Мар, его невольному собеседнику пришлось битый час выслушивать какие-то мычания и ворчания, перемежённые с рассказами в духе «лучших старых времён» и «менее наглого народа». В общем, веселья нашлось сполна. И только редкие торговцы, едущие в богатую культурную столицу, поднимали настроение булочками с верионикой – ягодой, имеющей вкус яблока, банана и огурца вместе, – и молоком местных овечек, более мягких, чем в мире людей. На бо́льшие перекусы не хватало быстро иссякающих денег. Что уж говорить о долге, за которым вскоре явится Амико!..

И вот, после трёх дней более-менее расслабленного пешего хода и ещё пяти часов в подвернувшейся повозке они трое добрались до ближайшего полноценного города под названием Ламонт. Как и ожидалось, именно в нём – вернее, в его окрестностях – располагался местный «штаб» семьи Айвы, который сильно повлиял на мировоззрение и особенности горожан. Но обо всём по порядку.

Ламонт отличался от Руберы кардинальным образом. Если Рубера представляла собой не самую укреплённую, но очень красивую мраморную сказку, коронованную серебряным дворцом и потрясающим садом, то Ламонт, будучи обычным городом с некогда важным тактическим значением, украшали разве что цветы, развешенные на каждом здании и даже крепких стенах, изрисованных различными граффити. Здешние дома походили на те, что Артур наблюдал в пределах срединного яруса: надёжные, уютные, не такие большие, но представляющие собой какую-никакую культурную ценность. Единственное их отличие состояло в более изогнутых крышах и тускло-зелёном цвете глиняной черепицы, что как бы подсказывало, кто правит городом. В остальном Ламонт выглядел подобно всем прочим городам Альмандина: защищённым со всех мыслимых сторон, с неплохими жилыми домами, несколькими культурными центрами и постоянной городской стражей, состоящей из добровольцев, нескольких десятков служителей закона и членов семьи Этинак. И именно они – эта могущественная организация – устанавливают свои порядки и создают учебную систему города, находясь под защитой само́й верховной семьи!

Естественно, такие однозначные условия должны были привести к конфликтам. Поэтому город разделился на два с половиной региона: тех, кто выступает за семью Этинак; тех, кто выступает против неё и тех, кому не нравятся ни те, ни другие. Далий Мар привёл своих неэрудированных спутников к дверям гостиницы, расположенной в третьей – нейтральной зоне. Ибо только здесь, на самом маленьком клочке города, не правили ни семья Бельтайн, ни семья Этинак, ни даже те, кто противился их недоброй воле. В нескольких сотнях квадратных метров раскинулись самые гостеприимные дома и заведения, что можно сыскать в округе. Даже гостиница носила соответствующее название: «Сари Элогарар» – «Житель Равновесия», которое вскоре сумел прочитать недалёкий, но трудолюбивый Артур. И вот, после относительно лёгкого пути и краткого отдыха, он собирался придумать простой, но действенный план по спасению мудрого знакомого, отвергнутого собственной роднёй… но Далий Мар распорядился иначе. Ведь, собрав из тех необычных ягод, купленных на уличном рынке, необходимое количество сил, он планировал произвести на общество очередное неизгладимое впечатление, знаменованное новыми выплесками гнева и непомерной жестокостью, которая всегда отвращала каждое вменяемое существо. Как следствие, тёмный маг не собирался брать с собой впечатлительного и, что самое главное, по-детски наивного и доброго ученика. Приказав остаться в номере, за закрытой дверью и завешанными шторами, он оделся подобно самой смерти и юркнул в неосвещённый коридор гостиницы. Его след тут же простыл. А мрак скрыл ужасающе дурные помыслы…

Лёгкие, осторожные и уверенные шаги не вызывали сильного шума. И дело не столько в привычках опасного убийцы, сколько в особой подошве, изготовленной на заказ и поддерживаемой в специальных условиях все минувшие годы. Обзавестись бы ими ещё в те далёкие-далёкие времена… но главное, что они всё же появились на ногах, отвыкших скользить по материи без единого звука. В купе с тёмным временем суток, эта обувь позволяла оставаться незамеченным даже рядом с людьми Бельтайнов и стражами семьи Этинак. Пусть они безустанно мельтешили перед воодушевлёнными сизыми глазами, тем не менее, ничто не могло сорвать бредовейший план колдуна. Его желание оказаться замеченным в кошмарной ситуации подавляло чувство самосохранения, пусть и трогало иные идеи. Ведь если народ снова начнёт бояться его… Хотя, с другой стороны, нужно ли совершать все эти потуги в своём-то преклонном возрасте? «Здоровье уже не то, да и магии не очень много. Хватит на пару десятков эльринов, если повезёт», – так подумал Далий Мар после непродолжительного наблюдения за охраной. Но стоит ли пересмотреть свою позицию и поступить кардинально иным образом? Ведь возможно, что авторитет древнего зла может сыграть неплохой концерт и без всяких убийств и зверства!

«Совсем забыл про то грёбаное обещание, дурак! – он недовольно сморщился и уставился на высокие арочные ворота, ведущие к дому семьи Этинак. – Как же иронично, что именно ты заставляешь меня идти на компромисс, ха-ха! Когда встретимся снова – я обязательно расскажу тебе об этом».

Беззвучно усмехнувшись, старик поднялся во весь рост и осмотрелся вокруг. Стража стояла на посту, внимательно разглядывая окружение. Их глаза словно видели угрозу даже в качающихся ветвях молодых деревьев. Но они не заметили колдуна, одетого в чёрное и стоящего в густой тени. Пока тот, сделав шаг к слабому ночному свету, не качнул пространство в достаточно подозрительной манере. Длинные копья, одну третью которых занимало лишь лезвие, тут же уставились на нарушителя спокойствия. Бледные лица, присущие центральным альманринам, блеснули какой-то кисловато-терпкой угрозой. Ведь охранники точно знали, кто стоит перед ними. Но, в отличие от собратьев, совсем не боялись дать отпор даже самому Артаргейну. Они уважали лишь две вещи: честь и славу. Ведь если им удастся убить этого треклятого колдуна – их имена увековечит само время! Но ликование было недолгим. Оно прервалось, когда Далий Мар, опустив капюшон тёмно-серого балахона и подойдя ближе… тихо поздоровался.

В головах мелькнула мысль: «А это точно он?»

Но странный старик, стоящий перед удивлёнными юношами, имел настолько отвратительную и будоражащую ауру, что все сомнения развеялись прахом по сильному северному ветру. Им оставалось только поздороваться в ответ (вынудили манеры) и спросить, что понадобилось колдуну в этом месте. Медлить и вилять он не стал. А отказать ему во входе, учитывая сложившиеся обстоятельства, было бы как-то некрасиво. Ведь само древнее зло, призванное уничтожить мир, захотело полюбоваться потрясающими садами и помещениями небольшого уютного дворца!.. и тюремными камерами, почему-то, тоже. Но после всех высказанных комплиментов столпившиеся слуги и члены семьи уже и не знали, как отказать. Далий Мар расхваливал их так старательно и искренне, что даже здешний мэр, вызванный удивлёнными слугами, отдался во власть чарующих слов. И вот, ему представили ветвистый коридор, усеянный разнообразными камерами. Некоторые походили на забытые катакомбы, некоторые пестрили роскошью. А несколько из них вообще оказалось наглухо заколочено толстыми досками, и на всех таких камерах вырисовывалось одно и то же предложение: «Ивив отступника карает».