Текст книги "Край забытых богов (СИ)"
Автор книги: Алина Борисова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)
– Молодая ты еще, Ларка. Но ничего, лет через десять поймешь, – он вновь загадочно улыбнулся, забирая у меня стакан. – Будешь еще воды? Тогда, знаешь, «спать с вампирами» прозвучало так заманчиво… Я бы, пожалуй, еще поспал. Ты ведь со мной?
Из шатра я выбралась только сильно после полудня. Лоу ушел значительно раньше, я и не слышала, как.
А в лагере было невероятно тихо. И народа не видно, даже в мастерских у Исандры.
– А где все? – недоуменно интересуюсь у начальницы.
– А все на охоте, – весьма язвительно отвечает та. – Все же Лоурэл был прав: один ребенок в лагере – еще не трагедия, но два – уже катастрофа!
– А что я? – тут же взвивается до того тихонько сидевшая в углу Рин. – Это Лара не хочет быть ни с кем, в упор не слыша всеобщего желания, а я только даю вам разрядку. И вообще, у нее еще платья есть!
– Да? – Нинара задумчиво переводит взгляд с Рин на меня и обратно. – А это могло бы быть интересно. Одолжишь?
– Я… пос-советуюсь с Лоурэлом, – я пока не очень понимала, что происходит. Вот только Лоу наш с Рин обмен одеждой не сильно понравился. Что он там бормотал про наряды и сведение с ума? Истощена была, не поняла, не запомнила… А делать что?
– Действительно, Лар, – подала голос Юлидара, Ты должна одолжить нашим девам платья. Всем. Это будет потрясающая вечеринка. Маскарад. Ты бы видела, как все шалели от Рин! Гремучая смесь вампирской открытости и человеческой недоступности. Жажда, которую не утолить! Давно я не ощущала такого накала страсти!
– Что толку? – горестно вздыхает Рин из своего угла. – Если он все равно сбежал…
– А наша маленькая пронырливая Ринхэра пыталась поймать коэра? – Ликиана во всей красе: холодна, высокомерна, насмешлива. – Нашла, на что ловить. У него дома подлинник есть, зачем ему подделка?
Рин резко встает и покидает шатер. Ликиана лишь усмехается.
– Ага, как же: ребенка прибежала, хвостиком махнула, и лучший эльвийский мужчина у ее ног! Мечтать не вредно.
– А идея у «ребенки» межу прочим неплохая была, – вступает в разговор Исандра. – Так что на счет платьев, Ларис, даешь?
Только рукой машу раздосадовано: да забирайте. И Рин жаль, и хочется побежать за ней, утешить… И я последняя, кому удастся это сделать. С их способностью чувствовать запахи, не только Рин, но и весь лагерь, наверно, в курсе, что тот, ради кого она наряжалась, всю эту ночь был со мной, только со мной.
Вот только прибежал ли он с той вечеринки ко мне, или, все-таки, от нее? Что сводило с ума хладнокровного и сдержанного коэра? Сомневаюсь, что я. Я была у него и так, что в платьях, что без…
Но идею с платьями вампирши все же дожали. Желающих примерить мои наряды нашлось даже больше, чем, собственно, нарядов, привезенных с собою в лагерь. Лоу смотрел на паломничество в свой шатер укоризненно, но молча. Лишь под конец выдал страдальчески:
– Ты хоть белье им свое не раздавай.
– Да что ты, Лоурэл, милый, какое белье? – тут же отозвалась Юлидара. – При таком наряде оно вовсе не требуется. Ты только взгляни, – и она, раскружившись, вспорхнула. И тут же резко опустилась, и неуспевающая за ней юбка обнажила стройные бедра и все то, что у людей бельем бывает обычно прикрыто.
– Да, – спокойно согласился Лоу, – красиво. Только люди так не танцуют.
– А как они танцуют? – тут же заинтересовалась Нинара.
– Не отрываясь от земли, солнышко, – усмехнулся Лоурэл, – вам не понравится.
– Да? – задумалась Нинара. – Нет, это не интересно… Так, погодите, а песни? Люди ведь петь умеют? Лара, ты просто обязана научить нас какой-нибудь человеческой песне.
– Может, ей и язык заодно вам преподать? – усмехнулся Лоу.
– Язык? Неплохая мысль, я б, пожалуй, выучила. Чтоб найти себе пару пригожих человеческих мальчиков. Для танцев. А то с дикарями не потанцуешь… Но это потом как-нибудь. Лар, так как на счет песни?
Песни? Мне, почему-то одна только вспомнилась. Та, что Анхен любил. О доме, который «далеко-далёко». Но им не понравилась. Грустная. Им про вихри страсти подавай.
– Ладно, девочки, только для вас, – с видом великого одолжения выдал Лоу. – Запоминаем слова и музыку:
«Моя любовь… Ты – моя любовь!
Теряю вновь. И встречаю вновь.
В потоке дней – солнечных лучей -
Нам не найти страсти горячей…»
И что-то еще в том же духе куплетов на пять. Или шесть. Пел он не очень старательно, так, напевал скорее. Ну и… какие слова, такая и музыка. А кто-то явно издевался над публикой, выдавая сей высокопарный набор слов за человеческую песню. Да там только первые две строчки четыре смены партнеров подразумевали! Ну да, ну да, в древних свитках найдена. Довампирской эпохи.
– Ну и зачем ты так? – поинтересовалась, когда мы остались одни.
– Для того фарса, что они устроили – в самый раз.
– Ну почему сразу фарса? – не согласилась я. – Все же это в чем-то – взаимопроникновение культур, смешение традиций.
– Смешение тел это. И взаимопроникновение их же. Они тебя хотят, Лар. Тебя, не платья. И этот маскарад никого не удовлетворит, только одежду твою перепортят.
– Но что же мне делать, Лоу? Уезжать? Я только разжигаю всеобщую жажду. Я уже даже общаться ни с кем толком не могу, мне за каждым словом жажда мерещится. Одни настолько хотят меня, что другие уже хотят стать мной, чтоб перенаправить на себя эти потоки желания. Я думала, Фэрэл мне друг, я надеялась, с Рин мы подруги, я уж молчу про «доброго старого профессора»…
– Вот ты веришь во взаимопроникновение культур, когда жаждущая страсти вампирша надевает платье, а ведь она в своей среде, среди своих. А сама пришла в мир вампиров, пусть не добровольно, но пришла. И хочешь здесь выжить, найти свое место, стать своей. А вклад во «взаимопроникновение культур» с твоей стороны?
– Я выучила ваш язык, я ношу вашу одежду…
– Но категорически отвергаешь наши культурные традиции. Ты даже не допускаешь мысли, что Фэр может желать тебя, и быть при этом тебе другом. И с Рин вы подруги, что бы там она не вообразила на мой счет.
– Но как быть с тем фактом, что этой ночью она хотела быть с тобой, а была я?
– Этой ночью она выбрала не тот способ. Этот годится разве что довести меня до бешенства! – неожиданно вскипает Лоу. Но тут же берет себя в руки и продолжает спокойно и рассудительно. – А по-хорошему, если бы не твои предрассудки и ее безумные выходки, я бы просто взял в постель вас обеих, что сохранило бы и вашу дружбу, и мои нервы. И ровно то же с Фэром. Ему было бы куда проще быть рядом с тобой, если бы время от времени он имел возможность тобой обладать. И он бы перестал на меня так дуться.
– Он на тебя дуется?
– Учитывая, что я просил его тебе не докучать – да.
– И теперь ты просишь меня…
– Только подумать, Лар. Только подумать. И, возможно, и твоя, и жизнь многих в этом лагере стала бы чуть проще, если бы ты осмелилась пойти на уступки… Просто попробовала бы…
– И как ты себе это представляешь? Я должна заявиться на ваши ежевечерние танцы?
– Как – это вопрос второй. Вариантов совместного досуга великое множество. Но ни один из них не сложится, пока ты не изменишь свое отношение к процессу. Пока просто не допустишь мысль, что у тебя может быть больше одного любовника. Для нас это норма. Это могло бы стать нормой и для тебя.
– А если нет?
– Нет – значит, нет, – спокойно соглашается он. И тут же добавляет, – но все же подумай, ладно?
А дальше… дальше вампирши танцевали в человеческих платьях. Произвели фурор. Как они сами потом рассказывали. Лоу на ту вечеринку даже не пошел. Я, понятно, тоже.
Вот только Лоу был прав. Общество хотело не платьев. И «маскарад» лишь усилил всеобщую жажду. Страсть искала выхода.
– Лара, ты знаешь, я все думала, – подсела ко мне Нинара вскоре после той вечеринки, – про пробуждение твоей чувственности… Мы могли бы попробовать… Есть одна игра. В нее обычно играют с подростками, приобщая их к миру чувственных отношений. Или в малознакомых компаниях, когда хотят сблизиться и сдружиться. Мне кажется, она могла бы помочь и в твоем случае.
– И что за игра?
– «Шкатулка судьбы». Она предполагает ласки… только ласки… долгие, неторопливые… И ты сама почувствуешь… поймешь… правда ли, что тебе нужен только Лоу, что лишь он может доставить тебе удовольствие, – Нинара уговаривала, нашептывала, манила. – Партнеры будут меняться часто, но все их действия – строго регламентированы. И тебе не надо будет волноваться, что же дальше. Более того, ты всегда сможешь остановиться, если поймешь, что следующее действие для тебя невозможно. Никто не будет настаивать, Лара. Это просто игра. И возможность для тебя вырваться за рамки запретов. Давай попробуем, Лар? Просто попробуем, хорошо? Вдруг получится? И страсть унесет, и будет не важно – кто, будет только страсть, только желание, только наслаждение…
– Не уверена, что я готова к подобным играм и подобным отношениям.
– Так на то игра, чтоб подготовиться, – подключается к уговорам Исандра. – Там все и рассчитано именно на пробуждение. Чувств, желаний. Мы все будем рядом: несколько пар, связанные единым действом, единым танцем. И эмоции тех, кто уже окунулся в лавину чувственности, кружат голову тем, кому это только еще предстоит.
– Но я не чувствую ваших эмоций, Исандра.
– Не так, как мы, да. Но иногда ты их улавливаешь, ты их понимаешь. Не ощущаешь, но выводишь как-то логически из зрительного образа. И сопереживаешь при этом, я же ощущала, и не раз, – не принимала возражений Исандра. – Так и тут. Ты, возможно, не будешь чувствовать наших эмоций. Но ты не сможешь их не понять. И неизбежно в них окунешься. Столько сильных эмоций на маленьком пространстве – ну не может быть, чтоб они не увлекли тебя за нами следом.
– А если?..
– Ну как ты узнаешь, если не попробуешь? – и Юлидара в стороне не остается. – Так и будешь гадать: а вдруг понравится, а вдруг не понравится? Попробуй. Просто – попробуй. Не понравится – остановишься и выйдешь из игры. Понравится – сама получишь массу удовольствия и подаришь столько же нам.
– Вам всем мне себя не подарить. Ни крови, ни жизни не хватит.
– Кто говорит про кровь, Лара, что ты? – тут же отмахивается Нинара. – Я помню наш прошлый разговор, на кровь никто и не претендуют. Только прелюдия – долгая-долгая-долгая. Прикосновения, улыбки, поцелуи… И лишь в самом-самом конце – только если тебе понравится, если ты не захочешь остановиться, если не побоишься продолжить – кому-то одному… только одному… посчастливится пригубить…
– И кому же?
– Как можно знать заранее? На то и игра… – Нинара таинственно улыбнулась. И вновь взглянула просительно. – Попробуй. Это совсем не страшно. А вдруг?..
– Ну хорошо, а если… если я соглашусь, – начала сдавать позиции под их напором. – Кто будет участвовать в этой «игре»? Поименно.
Юлидара, не раздумывая, предложила всю компанию, собиравшуюся обычно у Лоу и хорошо мне знакомую: сам Лоу, Фэрэл, Лиринисэн, Каритинор… Против Лиринисэна я была категорически против. Каритинор… ничего особо хорошего я о нем вспомнить не могла, но ведь и ничего плохого тоже, он всегда был старательно нейтрален, но, наверно, лучше он, чем кто-то совсем незнакомый. Потому что вместо Лиринисэна Нинара тут же предложила своего любезного Мархиниара, которого она мне еще в прошлый раз сватала, а я до сих пор даже не представляла себе, как он выглядит. Оставалось верить Нинаре на слово, что он мне понравится.
В женскую «команду» кроме меня записали Нинару, Исандру и Юлидару.
– А я? – жалобно пискнула Рин.
– Не в этот раз, малышка, – Исандра решительно покачала головой. – Ощущать рядом человеческую кровь, будучи в состоянии сильного возбуждения для тебя будет слишком сложно. Ты же не хочешь, чтобы твой срыв напугал Ларису, перечеркнув все наши попытки помочь ей?
– Я не сорвусь.
– Откуда тебе это знать? Ты бывала в таких ситуациях?
– Нет, но…
– Все, вопрос закрыт. Давайте лучше подумаем, где мы все соберемся?
– Да лучше, наверно, у Лоу, – предложила Нинара. – У него и шатер больше, да и Ларисе будет привычней.
– А самого Лоу вы спросить не хотите? – поинтересовалась из любопытства. Так бодро они все решили.
– Да спросим, почему ж нет, – отмахнулась Юлидара. – И его, и других мальчишек. Да только отказавшихся не будет, уж поверь.
– Но ведь и я еще не согласилась.
– А ты уже согласись, Лар. Ну что ты, в самом деле? Не трусь, мы все с тобой, все за тебя. Ну?
И я… сдалась, да. Нет, сначала я просто обещала «подумать». Но они уговаривали и на следующий день, и потом… Ну и… наверное, действительно… как-то надо начинать жить по их правилам. Раз уж я живу среди них и пытаюсь быть с ними.
Лоу идею одобрил. И сам настоял, чтоб все проходило только под его крышей.
– Просто помни, что я буду рядом, – сказал он мне. – И в обиду тебя никому не дам.
Дату вечеринки назначили. И вампирские девы старательно учили меня правилам игры.
Глава 8. Плоть
Наряжали, у-уу, как они меня наряжали! Даже ленты в волосы, и ожерелья на шею – ниток пять, не меньше. И браслеты – и на предплечья, и на запястья. Даже ножные, с колокольчиками – и те одели.
Ну и себя, понятно, не обделили. Но если украшения на нас были вампирские, то вот одежда – на всех четверых – человеческая, из моего гардероба. Нет, вампирши отнюдь не прониклись к юбкам в быту. Но вот для «танцев» они их вполне приспособили: где и как взмахнуть, приподнять – опустить. Для забав соблазнения вещь оказалась незаменимой.
Вести игру вызвалась Исандра. Руководить – по поводу и без – она умела и любила, так что кандидатуру ее никто не оспаривал. Лоурэл и вовсе подчеркнуто скромно сел среди вампиров, старательно изображая гостя в собственном доме.
– Ну, что ж, – произнесла Исандра, водя рукой над большим сиреневым шаром, помещенным на особой подставке на комоде, – пусть это будет где-то над облаками…
Ретранслятор чуть приподнялся над подставкой, начиная вращение и даря нам заказанную Исандрой иллюзию бесконечного небосвода. В синеве растворились стены, и белая дымка, подобная облаку, скрыла ковер. И музыка – сначала тихая, а потом все громче, заполнила все пространство, вибрируя, словно не только вовне, но и внутри каждого из присутствующих, призывая, маня, нашептывая…
– Я смотрю, вы еще не начали? Мы вовремя.
Лиринисэн. Просто возник в дверном проеме под ручку с Ринхэрой, и сообщил, что они тоже участвуют.
– Я кого-то очень просил!.. – немедленно направился в его сторону Лоу.
– А я кого-то тоже неоднократно просил девочку не обижать, – наехал в ответ Лирин. – А ты сначала позволяешь ей играть в «дружбу» с твоей человечкой, а потом устраиваешь этой человечке персональный праздник, а главную «подружку» и не зовешь. Совесть есть, хоть в зачатке, так над ребенком издеваться?
– А «ребенку» спать не пора, маленькому и несчастному? – Лоу явно начал злиться. – Это праздник немного для взрослых.
– Я взрослая! – тут же взвилась Ринхэра. Вот только на последнем слоге голос дрогнул. А в заплаканных глазах вновь блеснули слезы.
– Ах, взрослая? – Лоу не купился. – Значит, уже можешь пережить слово «нет»?
– Ты ее не выгонишь, – стеной стоял Лирин. – Девочка готовилась, наряжалась.
– Девочку сюда никто не звал.
– Я позвал, – сообщил на это Лирин с самым невозмутимым видом. – Мне, знаешь ли, на этой вечеринке тоже пара потребуется. Или ты сам со мной станцуешь? Так я слышал, вы решили не смешивать…
– А тебя здесь что, кто-то видеть жаждал?
– Да прекратите вы оба! – не выдержала Исандра. – Давайте все же одной дракой в сезон ограничимся. Пришли – и пришли, много – не мало. Садитесь. Лирин – туда, Ринхэра – к девам. Лоурэл, давай ты личное на потом оставишь?
– Ты же первая была против, – Лоу отчетливо скрипнул зубами. Но Рин уже мышкой шмыгнула ко мне и уселась рядом, чуть нервно вцепившись мне в руку. А Лирин с самым невозмутимым видом прошествовал к вампирам и уселся на место Лоу.
– Я и сейчас против, – кивнула Исандра. – Против драк, скандалов и ненужных выяснений отношений. Идем, поможешь мне дополнить шкатулку.
Коэр глубоко вздохнул. Выдохнул, прогоняя лишние эмоции. И скрылся из виду вместе с Исандрой.
А кто-то из вампиров запел. О цветке, рожденном среди звезд, и его странствиях – от звезды к звезде – в поисках тепла и света. Песню подхватили, расцвечивая вампирским многоголосьем.
И лишь с последними звуками песни в круг вновь вышла Исандра. С большой шкатулкой в руках. Поставила на столик. Открыла – с преувеличенной медлительностью и торжественностью. И достала оттуда шкатулку поменьше. Белую. Я вздохнула, уговаривая себя успокоиться. Белая – это не страшно, это я справлюсь. Всерьез я опасалась только красной, но она будет третьей, это нескоро. Может, и впрямь, разум к тому моменту уже унесет…
Из белой шкатулки появляются два мешочка. Один – для мальчиков, другой – для девочек. Мешочки идут по рукам. Первой свой «приз» не глядя вытягивает Юлидара, я – следующая. Просто резиночки. Для волос, самые обычные. Широкие, мягкие, окрашенные в яркие цвета. И на каждой закреплен небольшой металлический диск. Резинки одевают на кисть, оставляя свободным большой палец, так, чтобы диск оказался точно в середине ладони. Юлидаре достается голубая, мне – зеленая. Сам по себе цвет не важен. Важно – кому из вампиров достанется такой же.
Наконец, все готовы. Встаем. И мне протягивает ладонь, перевязанную зеленой резинкой… Мархиниар. Кладу на нее свою. Диски тихонько щелкают, сцепляясь намертво, подтверждая: ошибки нет, цвет совпал, это пара. Разноцветные браслеты не соединятся.
– А мне сегодня везет, – негромко сообщает вампир, обнимая меня свободной рукой за талию.
– А мне? – пытаюсь улыбнуться в ответ, вглядываясь в его лицо.
– Хотелось бы верить, что тоже, – пальцы его правой руки, той, что скреплена с моей браслетом, ласково скользят между моих, сплетая наши руки в замок, словно принимая выбор судьбы. Я тоже сгибаю пальцы. Осторожно, едва касаясь кончиками его кожи.
Он кружит меня в танце. Несложном, даже я выучила. У нас – как и у всех – минута. Никаких интимных прикосновений, только танец. И лента с моих волос ему в подарок, когда время вышло и диски расцепились.
Расходимся. Сдаем браслеты. И вновь вытягиваем, и вновь составляем пары. Теперь браслет у меня оранжевый, и со мной – Фэр.
– Не страшно? – его шепот щекочет мне ухо.
– Пока – нет.
С девой можно лишь танцевать, пока на ней осталось хоть одно украшение. И она – вправе только лишь танцевать. А украшений у меня много…
Танцуем. С одним, другим, третьим, пятым. Никто не спешит. Ну, вернее, кто спешит – тот лишних украшений на себя не надевает. Вот Юлидара, например, уже целуется. А я танцую. С Лиринисэном.
Вот его я опасалась, да. Но он обнял очень мягко, даже бережно. И смотрел спокойно и без насмешки. А когда наши руки расцепились, аккуратно снял браслет с моего запястья, едва коснувшись пальцами кожи. И отошел, так и не сказав мне ни слова.
И снова танцуем. Я снова с Мархиниаром. Раз третий. Или четвертый. И я уже не чувствую той скованности, которая была, когда наши руки соединились впервые. С ним было даже приятно.
Вот с Каритинором было никак. Он, почему-то совсем не будил во мне никаких эмоций. А впрочем, наверно не странно. Уж если он за все время нашего знакомства никак меня не заинтересовал…
Краем глаза вижу Лоу, целующего руку Ринхэры. Ее украшения уже кончились, а значит, в танце ей положены ласки и поцелуи. Но – лишь тех мест, что не закрыты одеждой. Губы, конечно, тоже не закрыты, но выбирать партнеру, а он не спешит. Пока не снято последнее украшение с последней девы к следующему кругу перейти нельзя, так зачем прежде времени распалять страсть?
Исандра не торопится тоже. И украшений на ней… Ох, похоже выпадет мне целоваться, покуда с нее все бусы снимут… И тут же мысль: а с кем выпадет?
Выпало с Фэром. Обнимая одной рукой, он целует в лоб. Аккуратно, почти невесомо. Потом целует брови, закрытые глаза, щеки. Едва касается губ и тут же спускается к шее. Меньше всего он хочет испугать, я это чувствую. И мне… не страшно, наверное, даже приятно, вот только… отдаться этому «приятно», отпустить свои эмоции, раствориться в них я не могу. Осознание того, что все присутствующие «слушают» мои эмоции и ждут мига, когда я «потеряю себя» в нахлынувшей страсти, напрягают. Я не могу «потерять себя», я не могу забыться с каждым, с любым, я не готова!
– Не думай, – шепчет мне Фэр. – Забудь о том, как ты сейчас выглядишь, как это смотрится. Все не важно.
– Пытаюсь.
– Мы не спешим, – он ласково укладывает мою голову на свое плечо, прижимается щекой к моему лбу, чуть поглаживает по спине свободной рукой. Вздыхаю. Вот так хорошо. Если еще забыть, что всех интересует «дальше».
Щелчок. Браслеты расцепились, мы свободны. Для нового союза. Это Лоу. Наконец-то, первый раз за все время. Он целует в губы, сразу, не спрашивая. И к нему я льну, с ним удается забыться. Мне кажется, с ним я бы согласилась на все, и вот прям сейчас – и пусть все присутствуют, и даже смотрят. Лишь бы с ним. Но браслеты щелкают, расцепляясь. И у меня новый партнер. Лиринисэн.
А браслеты щелкнули, смыкаясь. Но он чувствует, что я не в силах сделать еще хоть шаг к нему в объятья. И резко дергает, закручивая, заставляя меня встать к нему спиной и крепко прижимая к себе сцепленной с моей рукой.
– Допрыгалась? – ехидно интересуется.
А свободной рукой убирает волосы с шеи. На одну сторону. И к обнажившейся коже припадает губами. Губы скользят медленно, будто прислушиваясь. К вкусу моей кожи, биению пульса, биению страха. И, вроде, знаю, что не укусит… наверно… не должен… но кто его знает, из вредности… из желания обидеть…
Чувствую касание его языка. Медленное, провоцирующее, скользящее, от уха и до плеча. Хочется вытереться. Становится зябко.
Усмехается. Сообщает отрывисто:
– Зря.
– Что? – решаю уточнить, коль уж снизошел до разговора.
– Ты согласилась. Толку не будет.
– С Вами – не соглашалась.
– А выбирать не тебе.
Вновь усмехается. И опять целует. Шею, затем плечо, просто сдвинув с него одежду. Нарушает при этом, но я молчу. Лучше уж так, чем в губы. Жду. Минута – это не долго. Уже почти истекла… Щелчок браслетов. Свобода!
Снимаю браслет, подхожу к «крупье»:
– Исандра, я все. Я не смогу, прости. Это не для меня. Мне не нравится, я не готова…
Она обнимает:
– Ну что ты? Тихо, тихо, не паникуй. Все хорошо… Что он тебе сказал?
– Да не важно, не в словах дело. Я не хочу. Я даже поцелуй с ним не могу представить, а не то, что… Я не хочу, чтоб он меня трогал. Чтоб он раздевал меня, целовал… И не только он…
Она вздыхает.
– А ты не спешишь? Это ведь только начало. Возможно, тебе просто нужно чуть больше времени… Давай мы просто продлим этот круг, – она наклоняется, подбирает с пола отброшенные бусы, надевает мне на шею. – Вот так. А чтобы никто не снимал – завяжем замочек лентой, – и алая лента оборачивается вокруг застежки и завязывается на несколько тугих узлов. – Скажешь, когда решишь оборвать ее.
Беспомощно оборачиваюсь в поисках поддержки.
– Не спеши, Ларочка, – меня нежно приобнимает Фэр. – И мы не будем торопиться. Давай просто потанцуем, без браслетов. Со всеми по очереди, не спеша. Страсть закружит тебя, обязательно.
– Продолжи, Лар, – Нинара доверительно берет меня за руку. – Остановишься сейчас – и второй раз уже точно не решишься. А ведь возможно, тебе осталось сделать лишь шаг – и ты почувствуешь гармонию, вольешься, растворишься… Давай, Ларис. Еще немножко.
Вздыхаю. Столько глаз вокруг. Настойчивых, желающих, жаждущих. Они настроились на долгую вечеринку, а я…
– Что, не дается? – разносится вдруг по шатру насмешливый голос Лиринисэна. – Подержать?
Нервно оборачиваюсь на звук. Нет, это не про меня, он про меня и думать забыл. Это он Ринхэре с Лоу отношения выяснять помогает. Рин раскраснелась, Лоу – подчеркнуто недоволен. Теперь уже другом, явно влезшем «не в свое дело», да еще и на стороне вампирки.
– Иса, музыку, быстро, – командует Фэр, кладя мои руки себе на плечи. – Лара, танцуем, все потом. Нам ведь драка с погромом не нужна?
И вот мы уже танцуем. И Лоу танцует с Юлидарой, утащившей его в круг быстрее, чем кто-то успел сказать еще хоть слово. А Лирин целует Ринхэру – страстно, самозабвенно, без всяких танцев, так и оставшись с ней там, в углу, вдали от всех.
– И не было бы никакой драки, – ворчу беззлобно.
– Не было бы, – легко соглашается Фэр. – Но кому это важно? Ведь ты со мной и мы продолжаем.
Продолжаем. Продолжаем. Продолжаем. Партнеры меняются, их ласки невинны, и голова уже кружится от всех этих танцев, всех этих рук… губ… Отстраняюсь, смотрю чуть ошарашено. Мы же договаривались.
– Но дева потеряла свои бусы, – Мархиниар, улыбаясь, медленно ведет пальцем по моей щеке, – а значит, согласна на большее.
Хватаюсь рукой за шею. Действительно, бус там нет. И когда только сняли? И кто? Не заметила… Но это же хорошо. Значит, все-таки отключаюсь, все-таки уплываю…
Тянусь и целую его сама. Он охотно отвечает, его губы мягкие и теплые… Просто губы. Не неприятно. Но и удовольствия никакого. Отстраняюсь.
И тут же чувствую на груди чьи-то руки. Они чуть сжимают ее – спокойно, уверенно – и изымают меня из объятий Мархиниара. Оборачиваюсь.
Лоу.
– Тебя все время нет, – шепчу ему, обвивая за шею, – я все время с другими.
– Ну, ты же хотела попробовать. Я просто стараюсь не мешать, но я здесь, рядом.
– Сделай так, чтоб я досталась тебе, – прошу его малодушно. – Там, в конце. Ты же можешь. Они и не заметят.
– Но зачем, Ларочка, ты и так моя. Смысл в том, чтоб ты научилась быть с любым. Кто бы ни выпал, как бы ты к нему не относилась. Вампиры не делают различий. Вампиры любят всех.
– А я совсем не вампир.
– Не совсем. И живешь среди нас. Не бойся попробовать. Не лишай себя заранее шанса. Не сможешь – просто откажешься… А моей ты будешь и так. Этой ли ночью, или следующей… Но ведь надо и расширять рацион.
– Это у тебя рацион, а у меня…
– А у тебя жестокая одновампирная диета, – смеется Лоу. – Девчонки вечно мудрят с питанием.
Целую его. Вызвался быть едой – корми. Позволь забыться в твоем поцелуе, раствориться в нем… И отчетливо ощущаю, насколько все остальные сейчас – не нужны. И вообще не нужны…
Но он отстраняется прежде, чем ощущение удается перевести в слова. Усаживает меня между Нинарой и Исандрой и отходит. Те ласково гладят по плечам, заглядывают в глаза:
– Ведь не страшно, Лар? Ведь ничего же плохого, только ласки…
Они хотят продолжить. Все хотят продолжить.
Сдаюсь. В самом деле, не страшно ж. Возможно, я и не плавлюсь от желания, но и стеснения не ощущаю. Вроде освоилась. Так почему бы не продолжить? Может, дальше…
Вторая шкатулка.
Черная, как и все браслеты в мешочках. И лишь диски знают, кто кому пара.
И пятеро вампиров протягивают мне раскрытые ладони. Этот круг начинать мне. Что ж, лучше первый круг, чем последний. Скольжу ладонью, проводя диском по диску. Мимо, мимо, мимо. Щелчок. Поднимаю глаза. Мархиниар.
– А это уже традиция, – улыбается он, выводя меня в круг, пока другие ищут своих партнеров.
Наши браслеты расцепляются почти сразу, но это не значит, что мы свободны, просто они не должны мешать… Нерешительно кладу свою руку на верхнюю пуговицу его сорочки. Очередность действий я помню, но…
– Что же ты? Я слышал, тебе уже доводилось видеть обнаженных вампиров.
– А я слышала, что и обнаженным ты сейчас не окажешься.
– Неужели это и останавливает? – улыбается. Чуточку лукаво. Но с симпатией. Это приятно.
– С незнакомцами прежде не доводилось.
– Ты смеешься? Мы полвечера, как знакомы.
Не смеюсь. Но все-таки улыбаюсь. И расстегиваю пуговицы его сорочки. Петельки жесткие, особенно верхняя, но я не спешу. Осторожно, едва касаясь его тела руками, скидываю сорочку с плеч… И она повисает на манжетах. Про них-то я и забыла.
Расстегиваю, рубаха падает на пол. А он легко касается моих губ своими:
– Не волнуйся так. Все хорошо.
Киваю. Да. Пока – да. До обнаженки и впрямь далеко, на нем еще майка. Как и на всех, количество предметов одежды должно быть равным, этот круг предполагает синхронность.
Смена браслетов, смена партнеров. И блузку с меня снимает Каритинор. Неаккуратно, срывая пуговицы. Страсть? Небрежность? Неловкость? Пренебрежение? Симпатий к нему не добавляет, а блузку жаль. Ну и… обещанную страсть я сама когда уже почувствую?
Руки Каритинора по хозяйски оглаживают мой оголившийся живот, а взгляд, который он бросает на прикрытую тонким кружевом грудь мне откровенно не нравится. Не страстный. Хищный.
А игра продолжается. И одежды все меньше, а дыхание вокруг все тяжелее.
Майку снимаю с Фэра, и даже осмеливаюсь скользить ладонями по его груди. Он кладет поверх моих ладоней свои, побуждая меня повторить и продолжить движение. Я не возражаю. С ним приятно. Находиться рядом, ощущать тепло его тела, гладкость кожи… Он резко втягивает в себя воздух, меж разомкнувшихся губ мелькают два острых вампирских зуба… И руки я убираю. Мне – просто приятно, ему – мучительное предвкушение того, к чему я по-прежнему не готова…
К Лирину в качестве следующего партнера я не готова тоже. И невольно дергаюсь, когда его пальцы расстегивают пуговичку на юбке. Мои руки ложатся поверх его. Он замирает… Отпускает юбку, притягивает меня к себе. Не сильно, не злобно. Просто. Одной рукой обнимает за спину, другой прижимает голову к своему плечу. Чуть поглаживает по волосам. Он меня… успокаивает?!
Мои руки безвольно опущены вдоль тела. Неверно, наверное, он же ко мне по-хорошему. Нерешительно обнимаю его за спину. Почему-то труднее всего оказалось прижаться к нему пальцами, вот основание ладони прижала, а пальцы… через усилие.
Он негромко шипит, выпуская воздух. Вампир ведь. Чувствует. И что? Разозлился? Или просто пытается унять возбуждение? Но его руки удерживают все так же мягко, прижимают меня к нему, чуть поглаживают, укачивают… И юбка падает к ногам, пользуясь тем, что я более не протестую.
Меня подхватывает Мархиниар… Фэр… И вот я снова стою перед Лиринисэном, в белье и одном чулке. Взгляд. Один лишь короткий взгляд, что он на меня бросает, заставляет съежиться от холода. Чтоб снять с меня чулок, ему придется встать на колени. Ему! Передо мной! На краткий миг мне кажется, что ему проще залепить мне пощечину. Или сорвать с меня лифчик, не заморачиваясь правилами. Но глаза он опускает. И сам опускается.
Его руки, скользящие вверх по чулку, дрожат. Взгляд сосредоточен на крае чулка, а дыхание глубокое, хриплое… Он хотел бы меня не хотеть. Точно знаю, хотел бы. Вот только не может. Жажда – как приговор. Всей их расе.
Касаюсь его волос. Черных, гладких. Таких же черных, как… Не замечаю, как пальцы в длинных прядях запутались, как исчез с ноги последний чулок. И что руки совсем не того, о ком я задумалась, уверенно и властно оглаживают мои бедра.
