Текст книги "Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)

Все в офисе было так, как он оставил. Дверь была открыта. Свет включен. Глиняная статуэтка по-прежнему лежала на боку.

XI

Было уже около часа, когда Стивенс отправился искать Таннахилла. Он обнаружил наследника в окружении большой толпы счастливых молодцов в ночном клубе «Пьяный рай». Официант сунул Стивенсу в руку стакан:

– Не беспокойся, – сказал он ободряюще, – это все на миллионы Таннахилла.

Огромная комната, освещенная приглушенным светом, гудела от удовольствия. Пока Стивенс медленно пробирался к Таннахиллу, который сидел в ложе напротив двери, он услышал обрывки фраз:

– Ты знаешь, счет в… – Стивенс не уловил название бара, – был восемьсот девяносто шесть долларов… Кто-то мне сказал, что он дал каждому официанту по пятьдесят долларов… Говорят, Таннахиллы устраивали праздники, которые длились неделями. Хорошо бы, чтобы и сейчас так было…

Кто-то толкнул Стивенса. Он оглянулся. Это был Риггз. Он сказал:

– Просто хотел, чтобы вы знали, что я здесь. Я буду поглядывать за вами.

Он отошел.

Стивенс последовал буквально по пятам Таннахилла в следующий бар. Менеджер встретил их у двери, и было видно, что он уже обо всем знает. Отчетливым голосом он представил Таннахилла посетителям. Стивенс уже давно не видел такого огромного и настолько переполненного зала. Сразу же после этого по крайней мере с десяток молодых женщин совершили успешные попытки поцеловать Таннахилла.

Таннахиллу это все вроде бы было по душе. В глубине души Стивенс не мог винить его. После столь долгого лежания в больнице ему нужно было выпустить накопившийся пар. Он решил держаться в стороне от своего клиента, но все же быть где-то рядом, пока не устанет.

Примерно через час он уже собирался уходить, когда вдруг в его кабину протиснулась женщина с черными как смоль волосами, с пухлым, не лишенным приятности лицом. Она была небольшого роста, на ней было надето ярко-красное платье. В ушах горели огромные рубиновые серьги, на пальцах сверкали кольца с фальшивыми бриллиантами и изумрудами, к ее платью были приколоты сверкающие украшения.

Она сказала:

– Меня послал мистер Таннахилл, он хочет, чтобы вы оформили все окончательно.

Стивенс моргнул. Она заливисто рассмеялась.

– Я уже осмотрела дом, – объяснила она, – и мне понадобится по меньшей мере три девушки для начала. Надо будет найти для них жилье. Но я буду жить в доме. Вас это удовлетворяет?

Экономка! Легкий дурман ликера улетучился из головы. Это та самая женщина, о которой говорили в агентстве по найму. Он вспомнил, что Таннахилл просто горел желанием найти слуг.

– Если вы мистеру Таннахиллу понравились, – сказал он, – можете считать, что вы приняты на работу. Когда вы можете начать?

– Мистер Таннахилл хочет, чтобы я приступила к работе завтра утром, но я могу начать только послезавтра. Придется сделать так. – Она говорила твердо.

– Вы имеете в виду двадцать девятое?

– Мистер Таннахилл предложил мне премию в сто долларов, если я начну работать завтра, и пятьдесят долларов, если я начну двадцать девятого. – Она весело засмеялась. – Я возьму пятьдесят.

Было уже два часа, когда он узнал ее имя. Ее звали Жико. Жико Эйн.

Стивенс не сразу вспомнил, где он видел это имя. В книге «Танекила Смелый» был абзац, в котором, как он вспомнил, говорилось: «Алонсо не повезло. Его любовница по имени Жико Эйн убила его ножом».

Стивенс все еще размышлял о запутанности всей этой истории, когда уже около четырех часов он добрался Домой. Итак, банда пыталась проникнуть в Большой дом любым путем.

Уже совсем сонный, он разделся в гостиной и вошел в спальню, не зажигая света. Когда он забрался под простыни, он рукой и плечом соприкоснулся с обнаженным телом.

– Не пугайся, – послышался голос Мистры Лэннет.

– Боже правый! – воскликнул Стивенс.

– Ты ведь рад, что я здесь? – спросила она. Впервые за все время, что они были знакомы, голос ее звучал виновато.

Он вынужден был признать, что действительно рад. Он обнял ее напоенное желанием тело и вдруг вспомнил кое-что.

– Ну, а на этот раз какой долг ты мне выплачиваешь? – спросил он.

– Прекрати это, – сказала она. – Ты мой единственный мужчина, и это меня устраивает. И жаль, что это ненадолго, поэтому, пока можно, доставь мне удовольствие. – Она мягко засмеялась. – Может быть, я беру в кредит.

Усталость его как рукой сняло.

Он был возбужден и взволнован. Она пришла к нему опять. Она с готовностью отвечала на его объятия, и это приводило его в восхищение. Независимо от того, почему она захотела, чтобы он был ее любовником, было ясно, что эта женщина высокого интеллекта, и еще она могла понять и была готова удовлетворить сильное физическое желание мужчины. Очень возможно, что он относил ее неожиданное охлаждение на счет группы, к которой она принадлежала. Он смутно догадывался, что Кахуньо был ее любовником. Она что-то упомянула первой ночью…

Его пронзила ревность. Он старался избавиться от нее и забыть о ее прошлом ради сегодняшней любви, ради того чувства, которое они испытывали в этот момент. Когда все было окончено, она лежала молча в темноте и наконец сказала:

– Существует мнение, что мужчина и женщина, испытывающие физическое влечение друг к другу, не могут быть счастливы. Сейчас я готова бросить вызов тем, кто так считает.

Стивенс вдруг почувствовал, что у него просто нет сил продолжать беседу.

– Прости меня, – пробормотал он, – но я умираю хочу спать. – Он повернулся на бок. Должно быть, он уснул мгновенно.

День был в разгаре, когда Стивенс проснулся от звука громыхающей в кухне посуды. Он моргнул, решив, что это его экономка, потом вспомнил и взглянул на пустовавшую рядом с ним кровать. Должно быть, она встала. Он надел халат и вышел на кухню.

Мистра стояла на табуретке перед открытым сервантом. Она оглянулась и спокойно посмотрела на него.

– Я готовлю завтрак, – объяснила она.

Звук ее голоса заставил его пульс учащенно биться. Было впечатление, что ночи вообще не было и что это их первая встреча со времени того странного визита в ее квартиру. Но он взял себя в руки.

Он будто исподтишка оглядывал ее. Эта женщина действовала на него сильнее, чем ему того хотелось, потому что, как она уже сказала, их связи суждено стать мимолетной любовной историей. Он сделал несколько шагов вперед и сказал:

– Ночью я так быстро поддался тебе, что совсем упустил из виду тот факт, что у меня в доме появилась молодая леди, которая сказала, что мы, может быть, еще встретимся. Что это ты задумала?

Она как раз тянулась к верхней полке. Он наблюдал, как она достала несколько тарелок и потом повернулась к нёму с легкой, дразнящей улыбкой на лице:

– В чем дело? Я подумала, что ты будешь рад видеть меня, или я сделала что-нибудь не так прошлой ночью?

Ее близость просто терзала его. Он шагнул вперед и обнял ее. Он почувствовал ее податливое тело через тонкую пижаму. Ее губы ответили на его поцелуй, но не так страстно, как бы ему хотелось. Он разжал объятия.

Она сказала:

– Думаю, нам следует позавтракать перед тем, как опять забраться в постель.

Стивенса это слегка обожгло.

– Мне не обязательно заниматься сексом каждую минуту, – сказал он.

– Но ведь это удовольствие, – вставила она. – Не беспокойся. Пока мы вместе, можешь располагать мною, когда захочешь.

Это был самый замечательный ответ, какой только можно было ожидать. Его раздражения как не бывало. Он сказал:

– Ты смогла уйти из Уолдорф Армз без неприятностей?

Она кивнула:

– Я поднялась в космическом корабле примерно на сотню миль и потом спустилась в спасательной шлюпке.

Это был неожиданный ответ.

– У вас есть космические корабли? – спросил он.

Мистра накрыла на стол.

– Ты был в одном из них. – Она говорила, не глядя на него.

И опять слова ее звучали будто совсем издалека, и он не понимал их смысла. Он смотрел на нее, чувствуя, как в нем поднимается раздражение. Его мысль лихорадочно работала, он пытался увязать то, что она сказала, с тем, что он уже знал. Планировка ее квартиры была необычной. И само здание с этим куполом было очень странной постройкой. У него вдруг возникла фантастическая мысль, но не более фантастическая, чем остальные.

– Как он функционирует? – спросил он, наконец. – Купол открывается туманной ночью, и ты взмываешь на своем корабле в темноту?

Он говорил шутливым тоном.

– Странно, – ответила Мистра, – но он действует именно так. – Она замолчала. – А пока что я хочу одеться. Мы можем поговорить за завтраком. Я чувствую, что ужасно проголодалась.

Стивенс побрился и оделся, но ощущал внутренний дискомфорт. Расслабился он только за завтраком, который состоял из французского тоста, бекона и кофе. Он смотрел на Мистру Лэннет блестящим взором. Ее зеленые глаза были невозмутимы. У нее отлично лежали волосы, а лицо…

Он вдруг вспомнил о маске, которую нашел в ее сумочке. То, что она носила с собой другое «лицо», говорило о том, что как Мистра Лэннет она была самой собой. Он заметил, что она наблюдает за ним, широко улыбаясь. Казалось маловероятным, что маска может быть такой чувствительной к мимике.

Он спросил с любопытством:

– А в чем секрет бессмертия?

Мистра пожала плечами:

– Большой дом.

Стивенс не успокоился:

– А как он влияет на тело?

– Происходит регенерация, омоложение клеток кожи, – ответила она.

Стивенс повторил это необычное слово и вопросительно взглянул на нее.

Она объяснила:

– Клетки кожи вновь становятся молодыми. Он влияет на все – на тело, на органы. Ну, – она заколебалась, – может быть, они становятся почти молодыми. Ведь мы стареем очень медленно.

Стивенс покачал головой.

– Что ты имеешь в виду, говоря: вновь становятся молодыми? А остальное тело?

Ее тон вдруг стал безразличным.

– Секрет молодости в коже. Если кожа сохраняет молодость, то время завоевано.

– Ты имеешь в виду, что все эти косметологи, которые уделяют столько внимания красоте кожи, действительно что-то поняли?

Она пожала плечами.

– Любое благотворное влияние на кожу полезно. Но процесс регенерации гораздо более глубокий, чем поверхностный уход, которым ты можешь заниматься сам. Ты уже слышал о нем – так людям выращивают новые руки и ноги. Это и есть регенерация, и с кожей происходит то же самое.

Она замолчала, а потом сказала:

– Я когда-нибудь расскажу тебе об этом больше. А сейчас мне некогда, мне нужен адвокат.

Неожиданно лицо ее стало серьезным, а глаза сузились. Она наклонилась к нему.

– Вчера днем мне позвонил мистер Хаулэнд. Он хочет, чтобы я пришла к нему в офис сегодня до полудня, чтобы допросить меня как свидетельницу по делу об убийстве Джона Форда, сторожа Большого дома. И мне нужно, чтобы со мной был адвокат.

Ее слова взволновали Стивенса.

Еще острее, чем раньше, он понял, в каком затруднительном положении находятся эти люди. Первый удар – Таннахилл оказался владельцем дома. Теперь Мистру заставляют рассказать свою историю – или какую-то историю, неважно – представителю закона. Теоретически, конечно, она бы могла избежать этого, надев маску и став таким образом какой-то другой личностью. Но так можно войти в конфликт с законом. Любые сделки, которые затрагивали передачу собственности или денег от одного человека другому, рано или поздно попадают в поле зрения должностных лиц, хотя бы сборщика налогов. И конечно, адвокат мог бы в этом деле очень пригодиться!

Мистра спросила:

– Будешь представлять мои интересы?

Стивенс вернулся на землю:

– Собственно, почему бы и нет. Но, подожди-ка!

Он сидел, нахмурившись. Как местный адвокат Таннахилла, имел ли он право представлять чьи-то интересы в данном случае без его согласия? Он сказал, затягивая время:

– А ты-то какое отношение имеешь к убийству? – И потом добавил быстро: – Кое-что мне известно, но расскажи мне все с самого начала.

– Я была секретаршей покойного Ньютона Таннахилла и жила в доме до последнего времени, когда несколько недель назад уволилась по личным причинам. Это суть вопроса.

– Когда в последний раз ты видела Джона Форда?

– Я видела его один раз на улице, примерно неделю назад.

– Понятно, – сказал Стивенс. Он решительно кивнул. – Я буду представлять твои интересы на допросе. Но не гарантирую, что смогу это сделать, если дело дойдет до суда. Это может оказаться неэтичным с моей стороны. Разумеется, нам нужно будет оговорить в деталях все, что ты можешь сказать Хаулэнду, и, – он прибавил саркастически, – с точки зрения твоего происхождения и биографии – это должно выглядеть правдоподобным.

Мистра сказала:

– Я расскажу тебе о себе.

Стивенс слушал, вникая в каждое слово. Пять лет назад, когда она стала служащей Ньютона Таннахилла, рамки ее обязанностей оказались значительно шире, чем предполагалось. Ее наняли, чтобы составить каталог и разместить коллекцию предметов искусства, но позже она начала заниматься и другими вещами и в конце концов во время его частых отсутствий она занималась домом и участком земли, на котором он стоял.

Самым главным минусом в ее истории было то, что она не могла объяснить, почему она, которая всего несколько лет назад искала работу, уже носила норковые манто и водила шикарные автомобили. Не смогла она толком объяснить и того, почему так неожиданно оставила эту работу две недели назад. А это были вопросы, которые Хаулэнд наверняка задаст.

Стивенс их тоже задал.

– Мои деньги! – сказала Мистра так, как будто ей это только что пришло в голову. – Я сделала вклады по совету мистера Таннахилла. Он был знатоком биржевых дел.

– А почему вы оставили работу именно тогда?

– Я ведь работала и дальше только из хорошего отношения к мистеру Ньютону Таннахиллу, – ответила она, – мои обязательства перед ним автоматически не переносились на наследника. – Голос ее звучал вкрадчиво.

Стивенс подумал, потом кивнул:

– Звучит вполне правдоподобно. Ты уверена, что твоя информация не обернется против тебя?

Она заколебалась, потом покачала головой.

– Ничего из того, что может разузнать Хаулэнд.

Стивенс предложил:

– Я могу позвонить прокурору округа и, возможно, добьюсь отсрочки.

– Я помою посуду, – сказала Мистра.

Стивенс понаблюдал с минуту за тем, как она ловко убирает со стола. От всего этого веяло уютом. Поддавшись импульсу, он попытался схватить ее за руку, когда она проходила мимо. Она ускользнула.

– Ты давай звони, – сказала она шутливо-свирепым тоном.

Стивенс добродушно рассмеялся, встал и набрал номер Хаулэнда. Секретарша сразу же соединила его, но очень скоро стало ясно, что прокурор округа не согласится на отсрочку.

– Она мне нужна здесь сегодня утром. Я не шучу, Стивенс.

Стивенс медленно произнес:

– Ты не очень усердствуешь? Ведь в конце концов даму можно вызвать в любой момент.

Хаулэнд отрезал:

– Если ее не будет сегодня к полудню, я дам санкцию на ее арест, Стивенс.

Стивенс и не попытался скрыть изумление:

– Я протестую против такого грубого обращения. Но если ты настаиваешь, мы придем.

– Я настаиваю, – сказал Хаулэнд. – Но сейчас, если ты не возражаешь, я бы хотел задать тебе вопрос. – Голос его изменился. Он стал более мягким, доверительным. – Об убийстве Джона Форда, Стивенс.

– Ну? – Стивенс выжидательно молчал.

– Мисс Лэннет – твой единственный клиент, связанный с этим делом об убийстве?

«Ну уж нет, – подумал Стивенс. – Ты от меня не получишь признания, что мы подумали об этом».

Вслух он спросил:

– К чему ты клонишь?

– Больше к тебе никто не обращался?

Стивенс сказал:

– Пока нет. А ты меня рекомендовал?

Это вызвало удивленный смех.

– Да нет, что ты, – Смех оборвался. – Серьезно, Стивенс, кого-то нужно казнить за убийство этого черномазого, похоже, что поднимается шум. У меня есть основания предположить, что убийцу спугнули, и я подумал, что он захочет нанять адвоката.

Стивенс натянуто сказал:

– Тогда ты уже знаешь кто это, а?

– Ну, у нас есть предположения. Проблема в том, чтобы заполучить свидетелей и сформулировать мотив преступления. Конечно, у нас еще кое-что есть, но об этом я пока помолчу. Но теперь, послушай, Стивенс, приведи эту дамочку сегодня утром, и все будет о’кэй. Пока.

Стивенс повесил трубку и немедленно начал набирать номер Большого дома, потом положил трубку.

– Подождем, пусть сначала пройдет допрос. Тогда у меня найдется, что ему сказать.

Мистра вошла в тот момент, когда он уже принял решение, и весело сказала:

– Мы поедем в моей машине! Сегодня я буду твоим шофером и повезу тебя, куда захочешь.

У нее был новый кадиллак с открывающимся верхом, покрытый искристой зеленовато-желтой краской. Стивенс взглянул на машину и сел на сиденье рядом с ней. Он смотрел на ее профиль, пока она выворачивала на шоссе и опять подумал: «Секретарша пять лет назад, а теперь – вот! Это будет трудно объяснить».

Они без всяких происшествий доехали до здания суда, и их сразу же провели в офис Хаулэнда. Прокурор округа встал им навстречу и очень внимательно оглядел Мистру. Его взгляд скользнул по ее хорошо одетой фигуре, затем вниз, – отметил дорогие туфли, потом опять скользнул наверх и остановился на норковом боа и дорогой шляпе. Его настроение изменилось. Он резко спросил:

– Мисс Лэннет, вы были любовницей Ньютона Таннахилла?

Мистра сначала удивилась, но вопрос ее позабавил:

– Нет! – сказала она твердо.

– Если это действительно так, – мрачно сказал Хаулэнд, – то как вы объясните тот факт, что с тех пор, как вас взяли на работу, вам платили двенадцать тысяч долларов в месяц, то есть сто сорок четыре тысячи долларов в год все эти пять лет? Отличная зарплата, согласитесь, для секретарши, которую взяли для того, чтобы составить каталог коллекции предметов искусства.

Стивенс повернулся к Мистре в пол-оборота, чтобы посмотреть, как она отреагирует. Он думал: «И правда, как же ты это объяснишь?» А потом вдруг до него дошло, какого порядка были эти цифры.

Его спокойствия как не бывало. Он чувствовал себя человеком, который повис над пропастью и, неуверенный в своем положении, хочет ухватиться за что попало, лишь бы вновь обрести равновесие в сложной ситуации. Каким-то странным образом он во все поверил. Он был убежден в том, что группа бессмертных мужчин и женщин прожила столетия в нестареющем доме, который стоял на холме и выходил к вечному океану. Он знал, что у них высокоразвитая наука и что они богаты.

Это же все абстрактные вещи – но они уже вдохновляли его на ряд поступков, даже если он совершил их и несознательно, говоря юридическим языком.

Сумма ее дохода глубоко его потрясла. Сто сорок четыре тысячи долларов в год! Он был не из тех, кто придавал большое значение деньгам. Но цифра его поразила.

Как будто издалека донесся голос Хаулэнда:

– …откровенно, мисс Лэннет поймет, что ей нужно помогать властям. Я уверен, она и не предполагала, чем завершится то, что началось как уникальный случай обмана, – убийством… Она, конечно, понимает, что я имею в виду. Ведь правда, мисс Лэннет?

Молодая женщина сказала:

– Я понятия не имею, о чем вы говорите. И я отрицаю все ваши обвинения и возражаю против этих необоснованных выпадов. Я ничего не знаю о смерти Джона Форда.

Хаулэнд начал терять терпение.

– Ну, ну, мисс Лэннет. Вам нужно лучше понять положение, в котором вы оказались. Я пока дружески настроен к вам. И я готов заключить с вами соглашение, и таким образом больше против вас не будет выдвигаться обвинение в том, скажем, что вы являетесь соучастником сговора, в результате которого совершено убийство.

Стивенс решил, что ему пора вмешаться. Он сглотнул, сделав последнее усилие, чтобы взять себя в руки, и сказал:

– Что вам нужно от мисс Лэннет? – Он уже успокоился и больше владел собой. – В связи с вашими вопросами мне бы хотелось знать следующее: как умер Ньютон Таннахилл?

Хаулэнд саркастически смотрел на Мистру:

– Да, мисс Лэннет, как он умер?

Мистра заерзала, но ответила невозмутимо.

– Сердечный приступ. Доктор де Лос Сьенгас сможет объяснить вам лучше, чем я. Он осматривал тело, когда оно было в похоронном бюро и подготавливалось к похоронам. И поскольку мне так сказали, я приняла это как само собой разумеющееся, именно это и было написано в свидетельстве о смерти, выданном в Нью-Йорке.

– Ах да, – сказал Хаулэнд. – Свидетельство о смерти, выданное в Нью-Йорке. Кто-нибудь имеет понятие, где оно находится? Его кто-нибудь хоть видел? – И махнув рукой, он закончил: – Ну да неважно сейчас. Мисс Лэннет!

В тоне его послышались оттенки язвительности, Стивенс выпрямился. Он увидел, что Мистра тоже заметила новые нотки в голосе. Она окаменела.

– Да? – отозвалась она.

– У вас нет возражений встретиться с Артуром Таннахиллом, наследником имения?

Мистра заколебалась.

– У меня нет желания, – сказала она, наконец.

Хаулэнд резко поднялся со стула.

– Может быть, ваше нежелание встретиться с ним лицом к лицу как-то связано с тем фактом, что когда сегодня утром была открыта могила Ньютона Таннахилла, гроб оказался пустым?

Он обошел свой стол.

– Если у вас нет возражений, – саркастически заметил он, – мы немедленно поедем в Большой дом, и я представлю вас мистеру Ньютону Таннахиллу. Едем?

Стивенс, который думал об осложнениях, быстро сказал:

– Я позвоню мистеру Таннахиллу и объясню ему ситуацию.

Хаулэнд зарычал на него:

– Вы ему ровным счетом ничего не скажете. Вы хотите предупредить его, – он ухмыльнулся. – А я хочу, чтобы это было сюрпризом.

Стивенс был вне себя от гнева:

– Это просто черт знает что, я такого еще не видывал. Вы уверены, что соображаете, что делаете?

– Никогда еще в моей жизни я не был так уверен, – сказал Хаулэнд твердо.

Стивенс взял себя в руки и сказал:

– Бога ради, послушай, ты бы подумал головой. Ты собираешься так своевольно обойтись с самим Таннахиллом. А что отпечатки пальцев? Ведь они могли внести ясность в этот вопрос и уладить дело.

Он почувствовал, что-то неладное в тот момент, когда заговорил. Если Мистра сказала ему правду, то отпечатки пальцев дяди и племянника будут одинаковыми. Казалось невероятным, что они не подумали об этой возможности. Если бы они об этом подумали, то никаких отпечатков пальцев вообще бы не было.

Хаулэнд сказал:

– Мы связались со всеми агентствами, и ни в одном нет снимков с отпечатков пальцев Ньютона Таннахилла. Поскольку только официальные отпечатки могли бы иметь юридическую силу, то с этим вопросом покончено.

Стивенс даже не мог понять, почувствовал ли, он облегчение.

– Тем не менее, – сказал он упрямо, – позвольте мне позвонить мистеру Таннахиллу и назначить встречу. Я уверен, что мы можем уладить весь инцидент без излишней грубости.

Хаулэнд покачал головой:

– К черту! Все равны перед законом, и никаких любезностей не будет. Ты едешь или тебя будет сторожить полицейский, пока мисс Лэннет и я будем в Большом доме?

Когда несколько минут спустя Стивенс шел вниз по лестнице перед Хаулэндом, он думал: «Вот результат того, что Хаулэнд потерял место у Таннахилла. Он старается отомстить и как можно чувствительнее».

Но по крайней мере одно было хорошо во всей этой ситуации. В этот момент его интересы и интересы Таннахилла почти совпадали.