Текст книги "Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А"

Автор книги: Альфред Элтон Ван Вогт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц)

XVIII

– Ну, ладно, Стивенс, вставай и пошли!

Стивенс!То что назвали его имя, убило даже слабую надежду, что это просто банда ночных грабителей. Стивенс с трудом поднялся и споткнулся, когда сильные руки схватили его за ворот плаща и рванули, разорвав на спине пополам и пиджак и рубашку. Полуобнаженного, его ткнули в ствол дерева и привязали к нему веревкой.

Несколько мгновений спустя в воздухе послышался тонкий свистящий звук. И на его плечи опустился хлыст.

Стивенс задохнулся. Будто ножом провели у него по спине. От второго удара у него перехватило дыхание, и в него вдруг вселился панический ужас, что ему сейчас выбьют глаза и исполосуют лицо. Сжав зубы, он прижал голову к стволу. О, Боже, подумал он, они заплатят за это!

Эта мысль, эта ярость помогли ему выстоять, пока его карал хлыст. Боль притупилась и не была такой острой. У него начали подгибаться колени, а перед глазами поплыл туман. Он не представлял себе, сколько времени его били, он только услышал мрачный голос:

– Мы бы могли прикончить тебя. Но пока что ты получил предупреждение. Если еще когда-нибудь ты сунешься в наши дела, то мы тебе оставим отметину на всю жизнь. Ты ослепнешь. А твое хорошенькое личико будет разрезано на ленточки.

Они должно быть ушли, потому что вокруг стояла тишина, пока он стоял, вот так, повиснув на дереве. Силы его возвращались медленно, и на востоке уже забрезжили первые лучи, когда до него дошло, что он может снова стоять на ногах. Он понял, что конец веревки просто заткнули в одно из ее колец, которые обхватили дерево. Он дотянулся рукой до веревки и потянул ее. Она развязалась.

Он рухнул на траву и лежал так, тяжело дыша, пока наконец не смог пойти к дому. Стивенс отпер дверь, спотыкаясь, вошел в гостиную и лег на диван.

Через некоторое время он вошел в спальню, разделся и смазал рассеченную до мяса спину успокаивающей мазью. Он очистил раны, сделал примочки и потом сварил кофе. Когда он выпил первую чашку, гнев его прошел, и он уже чувствовал себя гораздо лучше.

Все утро и часть дня он лежал в кровати. К нему постепенно возвращалось мужество, и ему становилось ясно, что группа не представляет, сколько же ему известно. Иначе они не стали бы ожидать, что он сдастся.

Он слишком на многое ставил, чтобы это допустить. Бессмертную группу, которая тайно жила на земле смертных людей, заставили действовать открыто поступки одного или нескольких членов группы и надвигающаяся угроза атомной войны. И теперь, не зная о планах, которые строил таинственный индеец, они пытались сомкнуть ряды. Если бы им это удалось, туман опять сгустился бы и все события потонули бы во мгле, а Эллисон Стивенс исчез бы в царстве теней заодно с убитыми Джоном Фордом и Уильямом Дженкинзом. От него бы осталось только имя в списке мертвых какого-то одного, не очень отдаленного дня. Несколько лет, несколько десятилетий – мгновение в вечности. Не говоря уже о его расплывчатом плане сделать долголетие доступным для человечества, теперь его толкала вперед какая-то внутренняя необходимость, независимо от опасности.

Уже около половины третьего Стивенс почувствовал себя настолько хорошо, что встал, побрился, оделся и, достав кое-что из холодильника, соорудил себе поесть. Потом он позвонил в Большой дом. После нескольких звонков на другом конце провода щелкнуло, и женский голос спросил:

– Говорит экономка. Кто звонит?

Это был голос Жико Эйн! Группа вернулась в дом.

Стивенс назвался, подождал, пока она, видимо, просто отвернулась от трубки, и затем холодно сказала:

– Мистер Таннахилл попросил меня передать вам, что все, что он считал нужным, он написал в письме, которое он отправил в ваш офис.

– Письмо? – озадаченно спросил Стивенс, но сдержался. – А можно попросить мисс Лэннет?

– Мисс Лэннет тоже нет для вас.

Трубка щелкнула.

Стивенс медленным движением положил трубку на место. Затем он поехал к себе в офис. Когда он вошел, мисс Чейнер сказала:

– На ваше имя пришло заказное письмо специальной почтой. Оно помечено грифом «лично», поэтому я его не вскрывала.

– Спасибо! – произнес Стивенс автоматически.

Он прочел письмо, стиснув зубы:

Уважаемый мистер Стивенс!

Настоящим письмом я уведомляю вас о том, что ваш контракт со мной расторгнут с настоящего момента. Пожалуйста, отправьте почтой ваши ключи в Большой дом и через час покиньте офис. Через определенное время вам будет выплачена полагающаяся за увольнение компенсация.

С уважением Артур Таннахилл.

Стивенс сложил письмо и положил его в нагрудный карман. Его загнали в угол, но он не чувствовал себя подавленным.

Группировка пыталась столкнуть его за борт. На этом они не остановятся. И даже упоминание о «компенсации» через определенное время было тоже тактическим шагом. Возможно, если бы он согласился уехать из Альмиранта, его оплата за услугу могла быть очень большой.

Он позвонил в гостиницу, где жил Риггз, и на этот раз его соединили почти немедленно. Риггз сказал:

– Простите, мистер Стивенс. Я не позвонил потому, что получил письмо от мистера Таннахилла, в котором говорится о том, что вы больше не имеете к этому делу никакого отношения, а мне рекомендуется больше с вами не вступать в контакт.

– Вы получили только письмо? И с вами лично не разговаривали?

– Нет.

– И даже не позвонили?

– К чему вы клоните? – Риггз, казалось, был немного взволнован.

– Послушайте, Билл, у меня все основания предполагать, что Таннахилл просто пленник. Вы получили бумагу о том, что больше не нужны?

– В письме говорится, что в моих услугах больше не нуждаются и что я должен получить деньги. Черт, вы имеете в виду, что от нас отделались? Лично я уже упаковываю вещи.

– Лучше распаковывайте – если, конечно, вы не хотите выйти из игры.

– Я остаюсь. Где мы встретимся?

– Пока нигде. Я собираюсь раскрыть карты перед довольно опасными людьми, и мне очень нужна ваша помощь…

Он позвонил в газеты. Ни Кэрвелла, ни Гранта на месте не было – по крайней мере ему так сказали. Поэтому он поговорил с главными редакторами. Он сказал обоим:

– Передайте вашему шефу, что сегодня вечером произойдет очень важное событие. Он знает, где это будет. Он единственный представитель прессы, которого пригласят, и он должен быть лично. Скажите ему, что все члены группы должны быть там.

Потом он позвонил судьям Портеру и Адамсу и поскольку с ними его не соединили, он поговорил с их секретарями. Он сделал только эти звонки членам группы, остальным придется обо всем узнать как придется и прийти без приглашения.

Стивенс был абсолютно уверен, что они придут. Вся группа и убийца. Маньяк и его следующие жертвы. Человек, который хотел получить власть над всей планетой, и те, кто стояли на его пути. И он должен был убить их, чтобы спасти себя.

Мысль об убийстве напомнила Стивенсу о мертвом человеке, который лежал в одной из могил на участке Таннахиллов. Он позвонил в полицию и узнал, что результатов идентификации отпечатков пальцев еще не было. Он застонал и повесил трубку. Ему хотелось покончить со всем этим сегодня, а у него не было такой важной информации.

Обеспокоенный, он достал свою записную книжку и записал: «Мертвый человек в могиле возможно связан с этим делом, а возможно и нет. Я предполагаю, что он все-таки связан».

Он поколебался и сделал еще одну запись: «Это не неизвестная мне личность. Это кто-то, кого я знаю».

Стивенс мрачно уставился на страницу. Краски сгущались, если предположить, что последнее возможно. А если нет, то нить его размышлений обрывалась, и он был в тупике. Он записал: «Предположим, я знаю его. Кто это?»

Он подумал еще с минуту и написал следующее: «Физические характеристики мертвого тела: примерно моего телосложения. Кто еще из замешанных в этом деле с меня ростом?… Уолтер Пили».

Он перестал писать. Как молния его вдруг пронзила невероятная мысль о том, кто это мог быть. Он быстро выстроил цепь рассуждений: Пили не было целую неделю; Дженкинз видел его в ту ночь, когда хлыстом избили Мистру, но несмотря на все попытки определить, где он находится, Стивенс так и не нашел его после этого.

Мозг работал. Он подсказал, что Пили долго противостоял разрушительным планам своего компаньона. Казалось маловероятным, что теперь, когда так близка развязка, этот человек мог убить своего хитрого противника – несмотря на все меры предосторожности, которые Пили (судя по той информации, которую дал робот) втайне предпринял, опасаясь его коварства.

Стивенс чувствовал, что именно теперь наступает решительный час. Это подтверждалось еще и тем, что убийцу вроде и не волновало, что Эллисон Стивенс расскажет группе о корабле. А ведь он скрывал это больше тысячи лет.

Значит, либо он уже вообще не придавал этому значения, либо – что было гораздо более вероятно – он был твердо уверен в успехе.

Стивенс все еще размышлял об этом, когда дверь вдруг открылась. Вошла мисс Чейнер и, набрав воздуха, выпалила:

– К вам пришла мисс Лэннет.

И когда вошла мисс Лэннет, мисс Чейнер, казалось, сдуло с места, как клочок потемневшей осенней травы. Дверь закрылась, и перед Стивенсом предстала Мистра.

Его волнение улеглось почти в ту же минуту, потому что она ответила ему холодным взглядом, потом подошла к стулу.

– Мне можно сесть? – спросила она.

Стивенс смотрел на нее мрачно. У него было такое чувство, что он получит очередную отставку. Наконец, он сказал:

– Я вижу, ты довела свое дело с Лориллой до конца.

Она кивнула:

– Тебя это потрясло?

Он покачал головой.

– Я ведь все равно не смог бы поддержать тебя в этом, но раз уж ты считала, что ты права… – Он осекся. – Ты вышла замуж за Таннахилла?

Она долго испытующе смотрела на него:

– Откуда ты узнал об этом? – спросила она.

Стивенс совсем не хотел выдавать Риггза, особенно теперь, когда детектив должен был сыграть важную роль в спектакле сегодня вечером. Он ответил:

– Это был просто естественный выход из положения. Выйти замуж за Таннахилла. И по закону Калифорнии автоматически получить половину его состояния.

Последовало недолгое молчание, и потом Мистра сказала:

– Я хочу получить свою сумочку. Ту, которую я забыла в самую первую ночь.

То, что она не стала ни отрицать, ни подтверждать того, что она вышла замуж за Таннахилла, охладило его. Стивенс открыл нижний ящик стола, и не говоря ни слова, отдал ей сумочку. Она вытряхнула ее содержимое на стол и потом, по одной, положила все вещи обратно. Она взглянула на него:

– Где ключи?

– Ах, да! – Он сунул руку в карман и протянул ей ключи. Когда она взяла их, он сказал: – Сегодня вечером я с вами всеми встречаюсь. Ты, видимо, уже знаешь.

Она как-то странно взглянула на него.

– Тебе, наверное, интересно будет узнать, что к Таннахиллу вернулась память. Так что у тебя в группе не осталось ни одного сторонника.

Стивенс посмотрел на нее в упор:

– Ни одного?

Голос ее дрогнул:

– Ни одного.

Стивенс мрачно улыбнулся. Он, действительно, лишился какой бы то ни было поддержки. Он сказал:

– Ты можешь передать Таннахиллу, что ему меня не так просто уволить. Я служащий Уолтера Пили. Я буду считать себя свободным, когда меня уволит мистер Пили.

Ситуация была забавной. Если в могиле лежал Пили, то еще потребуется время, чтобы уволить Эллисона Стивенса.

В это время заговорила Мистра:

– Ну что ж, мы позаботимся о том, чтобы мистер Пили официально уведомил вас об этом.

– А что будет с нами? Когда ты говорила, что любишь меня, – это что, было частью твоей стратегии?

– Нет, – сказала она, выражение ее лица не стало мягче. – Но я как-нибудь справлюсь с этим – у меня для этого впереди еще сотни лет. И, может быть, когда-нибудь у меня появится кто-то другой.

От нее веяло таким холодом, что он буквально застыл. Он понял, что должен сказать что-то более веское, и спросил:

– Телепат еще с вами?

Она кивнула, но в глазах ее застыл вопрос.

– Вам нужно от нее избавиться. Она не справляется со своей задачей.

– Ты имеешь в виду историю с Пили?

Стивенс колебался.

– Где Пили? Он появился?

Она не торопилась с ответом:

– Нет еще, – сказала она, наконец. – Но не беспокойся. Мы готовы к его появлению. Если он замышляет против нас…

– Нет, – Стивенс не спешил. – Думаю, он упустил момент.

– Тогда кто?

– Я не знаю. – Он наклонился к ней и сказал серьезно. – Мистра, вам всем угрожает опасность, вас могут убить.

Мистра покачала головой и иронически улыбнулась.

– Эллисон, это уже похоже на мелодраму. Ты явно пытаешься заставить нас принять тебя. Это не пойдет. Уверяю тебя, что избавиться от нас будет трудно. Мы еще никогда не были так осмотрительны.

Она уже брала в руки перчатки, и тут Стивенс воскликнул:

– Мистра, подожди!

Она медленно опустилась на стул. Ее зеленые глаза смотрели на него вопросительно. Стивенс сказал:

– Разве ты не видишь, что я пытаюсь помочь вам? У меня есть важная информация.

Стивенс не намеревался рассказывать этой холодной, враждебно настроенной молодой женщине о том, что ему поведал мозг робота на космическом корабле. И потом, для осуществления его плана ему могло потребоваться оказать на них сильное давление. А для этого информация нужна была только ему. И он спросил Мистру:

– Можно ли каким-то образом разрушить дом?

Она рассмеялась:

– Ты думаешь, я хоть кому-то скажу об этом?

Стивенс подался вперед.

– Ради собственной жизни, подумай еще раз.

Глаза ее округлились от удивления:

– Послушай, это даже забавно. Неужели ты думаешь, что хоть один член группы настолько глуп? Дом – это все, что у нас есть.

Стивенс мрачно сказал:

– В связи с тем, что мне известно, я думаю, что именно в этом и заключается цель предателя. Поэтому мне нужно знать, существует ли способ разрушить его так, что больше он уже никогда не будет таким, как был. Может быть, какое-то новое взрывчатое вещество. Я, конечно, не имею в виду что-то большое, вроде атомной бомбы. Это может быть какое-то вещество, которое человек может носить в кармане. Я понимаю, что, может, требую очень многого.

Она поколебалась, потом кивнула.

– Не вижу ничего опасного в том, чтобы сказать тебе, потому что вряд ли ты сможешь использовать это против нас. Опасность представляет элемент 167. Это порошок очень тонкой консистенции, и он обладает способностью разрушать атомную структуру мрамора, из которого построен дом. Произойдет просто распад мрамора, и, таким образом, мы потеряем всякую надежду восстановить особые свойства этого материала.

– Элемент 167? Только он?

– Да, насколько я знаю.

– Спасибо. – Он замолчал, а потом сказал: – Мне жаль, что я не могу сказать: «Вот он, этот человек!» Может быть, ты расскажешь мне немного о членах вашей группы. Сколько их в городе в настоящий момент?

– Сорок один.

– Из пятидесяти трех, – задумчиво сказал Стивенс. – Хороший будет улов, если он захватит всех. – И он твердо продолжал. – Они все должны быть там. Чтобы он поверил, что это его единственная возможность. Только заставив его действовать, мы сможем выяснить, кто же это. Ты меня понимаешь?

Мистра уже поднималась. Она начала надевать перчатки и сказала:

– Я думаю, что смогу устроить так, чтобы тебя выслушали сегодня. – Она заколебалась. – Но если ты этого человека не обнаружишь, считай, ты покойник. – Она говорила тихо и серьезно. – Вернув Таннахиллу память и получив над ним власть, я имею один голос в свою пользу. Я ничего не могу сделать для тебя, да даже и не попытаюсь. Ты будешь действовать в одиночку.

Она встала и пошла к двери. Не осознавая, что он делает, он произнес:

– Мистра.

Наверное, в голосе его послышалось волнение, которое было ей так знакомо, потому что она повернулась и произнесла:

– Не осложняй ситуацию.

– Это все, что ты должна сказать единственному человеку, которого ты когда-то любила?

Она сказала с упреком в голосе:

– Но ведь ты отверг мое предложение, помнишь? Мне пришлось искать другой выход. Ты отказался от будущего со мной, ты помнишь?

А он просто стоял и смотрел на нее. Она снова вошла в комнату, и ее взгляд упал на диван, на котором он часто спал, когда засиживался допоздна. Она многозначительно посмотрела на него, потом перевела взгляд на дверь:

– Мы можем ее запереть? – спросила она.

– Ради Бога, Мистра, ты сошла с ума?

– Конечно. А ты нет?

Как это было непохоже на ее холодность, когда она пришла! И когда они любили друг друга на этом узком диванчике, она непроизвольно вскрикивала в порыве страсти, а потом вдруг притихла и мягко засмеялась. И потом зашептала:

– Интересно, что думает мисс Чейнер. Она ведь влюблена в тебя, ты знаешь?

– Чейнер? – Стивенс был удивлен.

Он отверг это предположение. И когда уже они одевались, он спросил:

– Ты думаешь, она все слышала?

– Конечно. Когда я вскрикиваю от наслаждения – этот звук не может обмануть ни одну женщину.

Впервые за все время их знакомства Стивенс был смущен:

– Мистра, ты меня шокировала.

В этот момент она намазывала губы помадой. Она остановилась на секунду, раздумывая над его словами, а потом сказала:

– Наверное, нам будет полезно испытать муки расставания. – И убежденно добавила: – Это последний раз, Эллисон.

– Да? – уклончиво спросил Стивенс.

Он чувствовал какой-то подъем, несмотря на все опасности, которые ожидали впереди. Их роман был действительно уникален. Она не отдавала никакие долги и не брала с него никаких обязательств. Она просто отдавала ему себя, и, понимая это, он испытывал прекрасное ощущение.

Она больше ничего не сказала, а просто закончила краситься. Стивенс отпер дверь, и они вышли в приемную. Мисс Чейнер сидела за своим столом, но она не подняла глаз от бумаг, которые читала. Стивенс видел только часть ее лица и шеи – они были пунцовыми.

Стивенс открыл перед Мистрой входную дверь. Она вышла, оглянувшись. Стивенс медленно закрыл за ней дверь и сказал мисс Чейнер, не глядя на нее:

– Если кто-нибудь придет до того как вы уйдете, скажите, что я вернусь около шести.

Он спустился вниз, выждал удобный момент и незамеченным спустился в подвал. Когда он уже был в пещере, он почувствовал себя в безопасности и как можно быстрее направился к кораблю. Приблизившись к нему, он почувствовал, что нервы его на пределе. Позволит ли ему робот войти?

Когда он увидел, что дверь открыта, то чуть не задохнулся от радостного облегчения. Но тем не менее ситуация требовала от него огромного напряжения сил. Если ему все еще доверяли, то его план должен быть хотя бы частично приемлемым.

Он приблизился к зеленоватому глобусу, на котором появилось изображение. Ему показали абсолютно точно, в каком месте в кладовой находится элемент 167, и еще он увидел, какие элементы, соединившись с ним, смогут нейтрализовать его разрушительную силу. Робот считал, что элемент 221, газ, подходит для этой цели.

Стивенс взял по капсуле каждого элемента и вернулся к шару. Но изображение погасло. Больше, видимо, разум робота ничем ему не мог помочь. И даже если в могиле Таннахилла лежало тело Пили, то и здесь робот был бессилен чем-либо ему помочь, информацию эту он проверить не мог.

Расстроенный, Стивенс вернулся в Палмз Билдинг. Мисс Чейнер уже ушла, но когда он вошел в свой офис, он увидел посетителя.

Уолтер Пили сидел в кресле за его столом.

XIX

Когда они обменивались рукопожатием, Стивенс, озадаченный, молча смотрел на Пили. Появление Пили – после того, как, по логике вещей, Стивенс определил ему роль мертвеца – никак не могло повлиять на его встречу этим вечером, когда он собирался раскрыть все карты. Но теперь он терялся в догадках.

Если в могиле был не Пили, то кто же это был?

Как показалось Стивенсу, Пили еще никогда не был в такой отличной форме. У него был, пожалуй, индейский тип лица – что иногда бывает так трудно определить – и это было лицо здорового человека с прекрасным цветом кожи.

Пили сказал:

– Я только что разговаривал с Хаулэндом. Он говорит, что у вас с ним созрел план ареста большинства членов группы, которые словно пиявки высасывали из Таннахилла деньги все эти годы.

На несколько секунд Стивенс онемел от изумления. Он был поражен, что прокурор округа действовал так опрометчиво. Запинаясь, он спросил:

– И что же Хаулэнд вам рассказал?

Но он тут же понял, что его замечание может восприниматься как неодобрение того, что Хаулэнд вообще что-то рассказал Пили. Поэтому он поспешил добавить:

– Я имею в виду, что если я буду знать, что он сказал, я просто дополню недостающие детали.

Слушая Пили, он постепенно понял, что Хаулэнд рассказал ему все. И когда Пили закончил, Стивенс подумал, что это просто предательство. Но значения это уже не имело. Идея арестовать группу за то, что они носили при себе оружие, не имея на то разрешения, а потом изобличить их, с самого начала не казалась серьезной – так, всего лишь небольшой укол. Хотя положение Таннахилла стало бы легче. Какое-то время заняли бы судебные процедуры. И, возможно, после бесконечных отсрочек можно было бы вынести приговор о тюремном заключении.

Но группа будет продолжать существовать. И это никак не поможет найти кровожадного и тщеславного напарника Пили. И потом это никак не поможет Стивенсу осуществить его план, в котором для Пили подготовлен очень неприятный сюрприз.

Конечно, раз Пили был одним из двух конспираторов в группе, то вполне возможно, что он не предупредит остальных.

Пили предложил пообедать в городе. И вдруг, за обедом, Стивенса осенило, что Хаулэнд вряд ли бы стал рассказывать Пили об их плане. Прокурор округа ставил на слишком многое. Приказав арестовать Таннахилла, он совершил ошибку и тем самым поставил под угрозу свою карьеру. Но где Пили получил эту информацию?

Пока он сидел за столом, в него закралось другое подозрение.

Человек в могиле – это Фрэнк Хаулэнд. Это была просто мера предосторожности, которую Пили предпринял против своего коварного компаньона. Разум робота не смог показать, как Пили защищался, но теперь это казалось очевидным. И веским доказательством был тот факт, что Пили нанял Хаулэнда – человека такого же телосложения, как он. Хаулэнд был поверенным Таннахилла, потом стал прокурором округа. И ему сразу же предоставили возможность заметить сходство между подписями, поставленными в восемнадцатом и двадцатом веке – вот поэтому-то группа и была удивлена тем, с какой скоростью Пили оборвал все нити, связывающие Хаулэнда с имением.

И вот Пили назначил на ту же должность Эллисона Стивенса, человека такого же телосложения, как он, и с похожими внешними данными.

В критический момент оба должны были быть убиты, а Пили, который предусмотрительно снял офис в Лос-Анджелесе, мог спокойно, меняя маски, играть роль то одного, то другого.

Все это показалось Стивенсу настолько убедительным, что он, извинившись, пошел позвонить в офис Хаулэнда.

Ему ответили, что мистер Хаулэнд уже уехал. Он набрал домашний номер прокурора округа. Женский голос ответил:

– Мистер Хаулэнд будет дома только поздно вечером.

Стивенс хотел было спросить, говорит ли он с миссис Хаулэнд. И если это так, не заметила ли она чего-нибудь странного в поведении мужа за последние несколько дней. Однако он передумал и медленно вернулся к столику. То, что Хаулэнда не было в офисе и дома, еще не было веским доказательством того, что его теория верна, и все же ему казалось, что так оно и было.

«Я могу показать ему письмо Таннахилла с уведомлением о моем увольнении, – подумал он, – может быть, тогда он решит, что убивать меня не стоит, что это просто ничего не даст. Тогда ведь он не сможет воспользоваться местным агентством, а он на это рассчитывал».

Он все еще раздумывал, как ему поступить с письмом, когда Пили сказал:

– Я думаю, мы поедем к вам домой после обеда, и вы мне расскажите все, что вам известно о положении дел здесь.

Стивенс мысленно представил себя наедине с Пили в уединенном домике на окраине, это был конец. Он быстро вынул письмо и протянул его Пили.

Пили прочел его и вернул Стивенсу, ничего не сказав. Когда они ехали в бунгало, он казался очень задумчивым.

Когда Стивенс налил ему виски с содовой, Пили попросил еще раз взглянуть на письмо. Он внимательно прочел его и наконец сказал:

– С чего это он вдруг напустился на вас?

– Не имею ни малейшего понятия. Надеюсь, что сегодня вечером он смилостивится.

– Так вы решили все же осуществить ваш план.

– Теперь мне уже нет пути назад, – солгал Стивенс. – Связавшись с Хаулэндом, я повязал себя по рукам и ногам.

Тот факт, что перед ним сидел человек с маской Хаулэнда в кармане, которую он мог надеть в любой подходящий момент, ничего не меняло.

Еще целый час они говорили об имении. Пили, казалось, слушал с интересом, но это было легко и сыграть. Может быть, он просто считал, что получит информацию от человека, которого не приняли в организацию.

Без четверти девять зазвонил телефон. Стивенс даже подпрыгнул, когда раздался звонок. Он взял трубку дрожащей рукой.

– Эллисон Стивенс слушает.

– Мистер Стивенс, – услышал он мужской голос, – это из бюро по отпечаткам пальцев, из отделения полиции. Мы получили результаты, которые вас интересовали.

– Да? – голос Стивенса оставался ровным, но сердце его бешено забилось.

Он повесил трубку, ощущая какую-то пустоту. Но взял себя в руки. Ему уже нельзя было отступать. Он начнет с обвинения Уолтера Пили. А потом последует то, что для многих из группы будет неожиданной кульминацией. А потом…

Он покачал головой. А вот что делать потом, представлялось ему очень смутно и как и прежде казалось смертельно опасным.