Текст книги "Все дороги ведут в Геную (СИ)"

Автор книги: Алексей Зубков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Ворота довольно быстро открыл лично Максимилиан. Во дворе стоял, занимая половину свободного места, крытый двухколесный фургон, запряженный мулом. Рядом с фургоном в луже от утреннего дождя лежал труп. По одежде местный простолюдин, но не моряк. Заколот точным ударом в сердце, не прошло и получаса. Еще во дворе нашлась табуретка, а под ней скомканная накидка, измазанная в крови.

Французы зашли внутрь и закрыли ворота перед носом любопытного капитана.

– Что происходит, Максимилиан? Кто это? Кто его убил? – начал де Вьенн.

– Парень вел этого мула, и во дворе его заколол убийца. Я это увидел, поэтому он атаковал и меня.

– Один?

– Да.

– И кто победил?

– Никто, – нахмурился Максимилиан, – Не боли у меня нога, я бы ему преподал урок.

Предсказуемый ответ. Все неудачи фехтовальщики традиционно списывали на какую-нибудь больную часть тела. Чаще всего доставалось голове, потому что похмелье, и животу, потому что бурчит. Хромой мог невозбранно винить во всем несчастную ногу.

– Пройдем в дом.

– Да что случилось-то срочного? – Максимилиан встал на пути, – Вот покойник. Убийца сбежал. Кто стрелял, не знаю. Приходи к шести часам в "Трубу святого Евстахия", поговорим про все остальное.

– Где дама?

– Здесь. Пьер, что случилось?

– Умер Папа.

– Знаю. Вечером выпьем за упокой.

– Где деньги, Максимилиан? – понизил голос де Вьенн.

Макс явно растерялся.

– Что не так с деньгами?

– Пойдем в дом.

– Пойдем.

Энтони и солдаты остались во дворе.

В доме де Вьенн увидел пятерых лежавших в ряд у стены мертвых простолюдинов. Четверо из них заколоты в сердце, пятый в шею. Пол залит кровью. К стене сдвинуты сундук, стол, табуретки. На столе два арбалета, чинкуэда без ножен и плоская сумка для документов. Посреди комнаты цирюльник при помощи дамы бинтовал рану на груди прилично одетому человеку. Дама высокая, с округлыми формами, рыжая со светлой кожей. Точно не местная, но и не француженка. Подданная императора?

– Entschuldigung Sie, – де Вьенн перешел на немецкий, – Was ist hier los?

– Убийство, – продолжая придерживать раненого, ответила по-немецки дама, – Он пришел и всех убил, но добрый рыцарь ему помешал.

– Не всех.

– Мне повезло, – прошептал также по-немецки раненый, до неузнаваемости измазанный в крови, – Я повернулся, и клинок прошел мимо сердца. Но крови из меня вытекло столько, что он посчитал меня мертвым.

– Мотив?

– Личные счеты.

– С кем?

– Это был наемник, и он не местный.

– Но мастер меча, не так ли, Максимилиан?

– Если проживет еще лет пять, станет мастером.

– А не Вы ли будете Марта Циммерман из Ферроны? – спросил де Вьенн даму.

– Я, – дама встала и сунула руку в поясную сумку.

Де Вьенн молниеносно схватил даму за волосы и вышвырнул в дверь, оттолкнув Максимилиана. Дама оказалась довольно тяжелая, и без ее желания ее бы сложно было сдвинуть с места, но, будучи схваченной за волосы, она не сопротивлялась.

– Взять ее! – скомандовал он солдатам.

Солдаты схватили Марту с двух сторон за руки.

В дверь вышел Максимилиан с мечом в руке.

– Извольте объясниться, сударь.

Фраза прозвучала очень официально. Следующая реплика будет вызовом на поединок, если только не появится убедительное объяснение.

– Она убила своего мужа в Ферроне, – сказал де Вьенн с таким видом, как будто это что-то объясняло.

– Да и черт с ним, он мне никогда не нравился, – Максимилиан как будто уже знал.

– Он был шпионом и вел переговоры с Просперо Колонной об убийстве Папы и сдаче Генуи новому Папе, – продолжил де Вьенн.

Маккинли и солдаты все равно по-немецки не понимали, а если бы и понимали, то что бы они кому рассказали здесь?

– Глупости, – злобно ответил Максимилиан, не убирая меч, – Из Франца шпион как из навоза пуля.

– Мои люди выследили его до Ферроны, но Марта Циммерман обнаружила слежку, убила посыльного, чтобы он ее не выдал, и сбежала. Уже тогда было понятно, что она работает на кого-то в Генуе, и вот она в Генуе, от кого-то получает деньги и куда-то их везет.

– Я не шпионка! – крикнула Марта, – Он мне изменял!

– Если бы каждая женщина, которой изменяет муж... – скептически начал де Вьенн.

– Наплевать, – прервал их обоих Максимилиан, – Собаке собачья смерть. А ты примеряешь маску ферронского палача?

Это уже оскорбление. Еще терпимо, когда рыцаря сравнивают с чиновником, стражником, мировым судьей, но сравнение с палачом требует сатисфакции.

Тем не менее, де Вьенн не оставил попыток убедить Максимилиана в своей правоте. Ему совершенно не был нужен поединок ни с какой стороны. Во-первых, Максимилиан все-таки друг. Во-вторых, здесь шпионка, а возможно и большие деньги. Посреди враждебного города. Лучше иметь лишний меч на своей стороне. В-третьих, в тесноте дворе Максимилиан элементарно переведет фехтовальный поединок в борцовский и быстро задавит француза, невзирая на меньший опыт и раненую ногу.

– Она смогла уйти от погони, и мои люди нашли ее только в Риме. В Риме! Она папская шпионка, как и ее муж. Но и там она сбежала от них, и вот она в Генуе с новыми указаниями от наших врагов.

– Я не шпионка! – снова возмутилась Марта.

– Она не шпионка, – повторил Максимилиан.

– Заметим, убийство мужа она не отрицает, – сказал де Вьенн, – Вот за убийство я ее и арестую, а насчет шпионажа разберемся на следствии.

– Почему ты мне раньше этого не говорил? – спросил Макс, – Не придумал ли ты всю историю прямо сейчас, чтобы опозорить меня и ограбить ее?

– Потому что мои люди в Ферроне узнали, что она прибыла туда в свите графини де Круа. Я и тебя подозревал, но ты до сих пор ничего подозрительного не делал.

Макс опустил меч.

Казалось бы, что такого ценного в бывшей любовнице-простолюдинке, чтобы из-за нее ссориться с другом-рыцарем и с правосудием. Но в том-то и дело, что Макса и Марту связывали более крепкие отношения.

Швайнштадт. Макс рубится на улицах, Марта стреляет по врагам.

Последним утром четверо защитников башни готовятся к штурму, и она в том числе.

Феррона, улица Богачей. Макс и швейцарцы сражаются, Марта и стрелки поддерживают их огнем.

Феррона. Враги украли беременную Шарлотту, и Марта устраивает ей побег.

Снова Феррона, черт бы ее побрал. Неудачник Франц вызывается на задание, которое он, как всегда, провалит, и Марта берется проводить его в замок. Невзирая не то, что задание они не выполнили, Марта смогла выйти из замка живой, вывести Франца и избежать преследования.

Макс убрал меч в ножны.

– Прости, Марта, – он сделал шаг к ней.

Де Вьенн облегченно выдохнул.

– Беги, я разберусь, – шепнул Макс и двумя руками одновременно толкнул державших Марту солдат. Марта чуть не упала, но Макс ее подхватил.

Солдаты отлетели назад на три шага и ударились о каменную стену.

Де Вьенн, Маккинли и третий солдат шагнули в сторону ворот, преграждая дорогу Марте.

Марта рванулась не к воротам, а к темной нише между углом дома и стеной. Солдат бросился за ней, но Макс преградил ему путь рукой. Солдат с разбега налетел на руку и больно плюхнулся копчиком на утоптанную землю.

Де Вьенн выхватил меч. Макс тоже.

– Ты предатель! – крикнул француз, переходя на родной язык.

– Я в долгу перед ней. Моя семья в долгу перед ней! – ответил Макс.

– Прошу прощения, господа, – вмешался Маккинли, – Но объясните мне нормальным языком, в чем ваши разногласия.

– Эта женщина шпионка, а Максимилиан дал ей сбежать, – ответил де Вьенн.

– Она несколько лет служила моей семье и не раз спасала жизнь мне, жене и сыну. Я не верю, что она шпионка. Если Марта и шпионка, то не предательница, потому что она не подданная Его Величества. Если ее ищет ферронское правосудие, то мы не опустимся до того, чтобы делать работу провинциальной городской стражи, – ответил Максимилиан.

– А что за деньги ты получал в Банке, и при чем тут она? – спросил де Вьенн.

– Это ее наследство еще от первого мужа. Здесь все законно и никакого шпионажа. Банк выдал ей эти деньги, я просто сопроводил ее сюда. В доме на столе лежит сумка, а в ней документы.

– А деньги где? – спросил де Вьенн, убирая меч.

– Вот, – ответил Макс и кивнул в сторону фургона.

Де Вьенн подошел к фургону, откинул полог, открыл незаколоченный верхний сундук и ахнул.

В ворота грубо постучали.

– Открывайте, черт вас возьми! – раздался приказ по-французски.

Де Вьенн открыл сам, потому что стоял ближе всех к воротам.

Впереди стоял французский сержант, а за ним с десяток-полтора солдат.

– Прошу прощения, Ваша милость, – формально извинился сержант, – Тут парни говорят, мессир Маккинли и приезжий богатый рыцарь короля забрали пост у собора. А потом у этого дома, куда вы вошли, начала местная шелупонь собираться. Ну мы и решили проверить, вдруг помощь какая нужна.

– Благодарю! – Де Вьенн полез в поясную сумку и премировал сержанта монетой. Судя по тому, как воссияло лицо служивого, ему достался целый флорин.

– Поступаете в мое распоряжение со всеми этими воинами, – добавил рыцарь, – на потребный срок за отдельную премию.

– Слушаюсь! – радостно ответил сержант.

– Мой друг Максимилиану де Круа, – обратился де Вьенн к Максимилиану, – Именем короля я арестовываю Вас по подозрению в шпионаже, а содержимое этого фургона и сопроводительную документацию я задерживаю как вещественное доказательство для следствия.

Соотношение сил было не в пользу Макса. Два рыцаря и десять или больше солдат, пеший бой без доспехов.

– Мой друг Пьер, – ответил Максимилиан, – Вы поступаете чертовски несправедливо и незаконно. Под действием превосходящей силы я вынужден подчиниться, хотя категорически не согласен. Я обжалую Ваши действия во всех инстанциях до Его Величества включительно.

– Энтони, – де Вьенн повернулся к Маккинли, – Именем короля прошу Вас взять под стражу мессира де Круа. Половина солдат поступает в Ваше распоряжение.

Маккинли явно не хотел ввязываться в эту историю.

– Ничего личного, – сказал он Максу, – Но именем короля это именем короля. Мы оба присягали ему.

– Понимаю, – согласился Макс.

– Позвольте Ваш меч.

Макс молча снял ножны и протянул шотландцу.

– И кинжал.

Макс отдал кинжал.

– И трость, – вспомнил Маккинли.

– Еще не хватало! – возмутился Макс, – Отобрать трость у хромого!

– Вдруг это тоже оружие, – настоял на своем шотландец.

– Клянусь честью, что моя трость не содержит в себе никакого оружия, и вообще ничего не содержит, и не превращается ни в какой другой предмет ни сама по себе, ни в совокупности с другими предметами.

– Но в Ваших руках это все равно оружие.

– В моих руках, – Макс посмотрел на свои руки, – и головка сыра оружие. А любым предметом, который достаточно крепок, чтобы служить мне опорой, я смогу перебить хребет человеку. Это не повод, чтобы заставить меня упасть в луже дерьма!

Маккинли не торопился с ответом. Макс переступил на левую ногу и поморщился.

– Прошу прощения, – Маккинли специально выдерживал паузу, чтобы согласиться, не потеряв достоинства, – Вы можете оставить трость.

Макс в сопровождении солдата зашел в дом и вышел, опираясь на упомянутую трость.

– Куда мне доставить задержанного? – спросил Маккинли, – Здесь нет французской тюрьмы, достойной рыцаря.

– Есть ли недалеко от Генуи какой-то замок с французским гарнизоном, куда можно добраться до темноты?

– Борго-Форнари, например. Гарнизон там французский, и комендант мой знакомый.

– Вот и держите его там, – де Вьенн приблизился к Маккинли и почти шепотом закончил, – Клянитесь, что удержите его хотя бы три дня. Я прямо чувствую, как он закипает. Он разнесет вам замок и сбежит.

– Клянусь, что удержу четыре дня, при условии, что мне окажут содействие, если в замке будет чего-то не хватать.

– Окажут, – твердо сказал де Вьенн.

Маккинли и Макс с десятком солдат ушли, а де Вьенн остался и послал гонца за еще парой десятков солдат. Не успел остыть след гонца, как в ворота постучал мужик с фургоном. Мужик сказал, что его зовут Никколо и представился родственником и другом всем лежавшим в доме покойникам. Документов у него, конечно, не было, но его скорбь не выглядела поддельной, двое покойников оказались на него весьма похожи, и раненый, открыв глаза, подтвердил, что Никколо имеет право организовать похороны.

Перед тем, как снова потерять сознание, раненый поведал, что он прораб на стройке базилики, а все остальные его работники. Один из покойных просто предоставил дом для встречи и перегрузки некоего крупного товара и попросил бригаду помочь, а начальника, как человека, носящего меч, пригласили на случай, если вдруг какие негодяи попытаются помешать.

Де Вьенн сначала хотел задержать и раненого, и этого Никколо, но передумал. Шпионы, которые ворочают такими суммами, не такие идиоты, чтобы настолько безбожно пренебрегать безопасностью. Всего один наемник, который не смог справиться с хромым, переколол их всех, включая счастливчика с чинкуэдой, потратив по удару на каждого. Конечно, шпион может прикинуться простолюдином или архитектором, но он не будет продолжать играть роль, когда его убивают.

Может быть, Максимилиан действительно не предатель и просто сопровождал даму и ее деньги? Но на кого тогда работал убийца? На эту Марту Циммерманн? На ее врагов?

Фургон с золотом де Вьенн с хорошим эскортом отвел под охрану французской таможни. Не единственно возможное место в Генуе для хранения золота, но единственное, где он успел побывать и представиться. Каменный квадрат с толстыми стенами – почти крепость. И уже темнело, когда королевский финансовый контролер отправился в порт насчет фрахта до Рима. Кардинал Фарнезе сам себя не выберет.

16. Как свершить правосудие и избежать правосудия

Сейчас самое время дорогому читателю спросить, где же все это время был Фредерик? Жив ли он? Не ушибся ли, не попал ли в беду, не зашел ли в дурное место, где вход стоит грош, а выход стоит дукат?

Вот он, красавец. Преследует убийцу быстрым шагом. Не успел догнать до via di Porta Soprana – сам виноват, иди теперь и ищи подходящее место. Тот уходит быстро, но не бегом, зажимает рану локтем и притворяется, что он просто торопится. Не оглядывается. Догнать-то можно хоть сейчас, а дальше что делать?

Между дворцом дожа и церковью святых Андрея и Амвросия? Нет. Вроде вот он, рукой подать, но как потом при всем честном народе, включая проходящего мимо дожа, объяснять про убийство возчика и про двор, где стоит фургон с золотом?

На площади Сан-Доменико? Ничуть не лучше. Только достань меч, сразу советами замучают.

Шатается. Толкнул простолюдина, купца, человека с мечом. Будет дуэль? Нет, сплюнул кровавой пеной. Столько крови, что за десять шагов видно. Человек с мечом отскочил как от чумного.

Направо или налево? Направо аптека. Нет, пошел налево. Куда он так спешит, пока живой? Темно-коричневый дублет на боку пропитался кровью, скоро начнет капать на мостовую. За это время мог бы добежать до Асклепия в порту.

Уже можно догонять и добивать, улицы снова узкие. Но все-таки, куда он бежит?

Via, via, salita. Сейчас потеряется в переулках. Где мы вообще?

О! Гора! В Генуе не так уж много гор с домиками на склонах. В просвете между домами мелькнул бастион. Где-то рядом живет алхимик Иеремия! Он делает лекарства! Но если он починил дверь, то надо поторопиться. Фредерик ускорился и догнал преследуемого.

– Halt! – крикнул он на родном языке.

Убийца быстро повернулся, положив руку на эфес.

"И что мне в спину не кололось", – подумал Фредерик, грустно вытаскивая меч. Он только сейчас увидел в лицо и узнал противника, а всю дорогу думал, что это просто какой-то разбойник, который убил возчика и сбежал от дяди Максимилиана. А дядя послал Фредерика, потому что ему не с руки и особенно не с ноги самому за всякой шушерой гоняться. Заколоть разбойника в спину не только не грех, а благодеяние для общества и подарок для него самого. Все равно, что подарить ему легкую смерть по сравнению с повешением после дознания. В конце концов, разбойники сами выбирают свою дорогу, которая заканчивается насильственной смертью, и умереть от руки дворянина для них даже честь.

Но теперь Фредерик уже точно знал, что перед ним рыцарь и мастер меча, и убивать его придется по-приличному. Именем короля и все такое? Нет, это частный поединок.

Преследуемый снова плюнул кровью на мостовую. Да, плохи его дела. Может не драться, заболтать его, а там и сам помрет?

– Чего тебе надо? – спросил он по-немецки, – Видишь, я умираю? Если не дашь мне дойти до священника, умрешь раньше меня.

– Я, Фредерик фон Нидерклаузиц, вызываю тебя на пеший бой до смерти! – ответил Фредерик, понимая, что без боя его задержать не получится.

– Раненого? Я принимаю вызов. Через две недели на этом же месте, – враг определенно не хотел драться.

– Я настаиваю!

– Кто ты такой, чтобы настаивать? Ты рыцарь?

– Оруженосец.

– Ты вообще не должен вызывать старших.

– Тогда я просто убью тебя как разбойника.

– Обратись к городской страже, это их дело.

– Защищайся! – Фредерик исчерпал словесные аргументы и решил, что сойдет и так.

Враг выхватил меч, скривился от боли и снова выплюнул сгусток крови.

Фредерик атаковал уколом в грудь. Противник, не беря защиту, отступил ровно настолько, насколько наступил Фредерик. Тот же шаг, тот же удар, только в лицо. Тот же ответ ногами. Он из-за раны не хочет или не может активно двигать руками? Почему в школах фехтования не учат фехтовать на дорожке? Как его обойти, если меч задевает за стену, то справа, то слева?

В третий раз Фредерик повторил ту же атаку, но с подшагом и длинным выпадом. Предполагалось, что враг отступит настолько же, как и в первые два раза, но этого разрыва дистанции теперь не хватит.

Противник как этого и ждал. Нисколько не отступил, зато, когда Фредерик уже не мог остановиться, молниеносно взял высокую "первую защиту" острием меча вниз. Лицо его при этом скривилось от боли. Тут же он сделал шаг левой ногой вперед и левой рукой из-под своего меча надавил на меч Фредерика, как рычагом выворачивая ему рукоять из руки.

Как учил дядя Максимилиан, "когда более опытный фехтовальщик тебя обезоруживает, не пытайся противостоять ему силой, бросай меч и переходи к борьбе". Фредерик сразу отпустил меч, согнувшись, прыгнул вперед и попытался ухватить врага левой рукой. Над головой просвистел меч. Стоило замешкаться, и этот удар бы стал последним.

Противник не рискнул бороться и отпрыгнул назад, оказавшись на расстоянии шага и вытянутого клинка.

Фредерик быстро оглянулся и подскочил поднять свой меч, который отлетел вниз по улице. Убийца атаковал бегом, рассчитывая заколоть безоружного, но Фредерик успел парировать удар.

Теперь темп задавал убийца. Он быстро нанес несколько ударов с разных сторон, Фредерик довольно предсказуемо их парировал и неожиданно обнаружил, что он открыт, и вражеский клинок неотвратимо летит ему в сердце.

– Кхе! – Враг не выдержал напряжения и чуть не подавился кровью. Укол всего на ладонь не достал до цели.

Фредерик контратаковал низким выпадом, но противник, сплюнув кровавую пену, легко отступил и парировал в нижней полусфере, прижав меч Фредерика к стене справа от себя. Вот почему местные носят короткие чинкуэды, из-за этих чертовых стен повсюду.

Фредерик положил на рукоять и левую руку и попытался или передавить меч вправо, или выдернуть клинок вдоль стены, но враг воспользовался своим преимуществом, тоже усилил хват второй рукой и сделал три шага вперед вдоль стены еще быстрее, чем Фредерик отшагивал назад, при этом не переставая прижимать мечи к стене.

Поскольку в школах фехтования не уделяли внимания занятиям у стен, для обоих оказалось сюрпризом, что дом со стороны Фредерика выдавался на улицу немного больше, чем дом со стороны врага. Оба меча со звоном врезались перекрестьями в каменный выступ.

Фредерик схватил левой рукой навершие меча противника, все еще направленного вниз клинком, и с силой надавил. Меч вошел в щель между булыжниками. Фредерик бросил свое оружие и схватился правой рукой за рукоять вражеского, еще сильнее заталкивая его в мостовую.

Враг дернул свой меч двумя руками влево. Меч изогнулся и сломался.

Фредерик молниеносно перекинул правую руку с навершия меча на правое запястье противника и бросился вперед, ударил его в грудь плечом и прижал к стене, а левой рукой ударил в бок, в верхний край кровавого пятна на дублете. Под кулаком хрустнуло. Враг охнул и скривился. Фредерик ударил еще раз, туда же. Изо рта противника пошла кровавая пена.

Фредерик перехватил правую руку врага левой выше локтя, подставил ногу и бросил его через бедро лицом вниз на мостовую, как учил дядя Максимилиан, после чего сразу же упал коленом на спину поверженному, очень близко к ране. Тот хотел что-то сказать, но захлебнулся кровью. Фредерик достал кинжал и добил врага, не перерезав горло как простолюдин, а уколом в затылок, как благородный охотник добивает раненого благородного оленя.

Чертовы переулки. Когда Фредерик поднялся, его меч, брошенный у стены, уже кто-то стащил. Сломанный меч противника тоже, и даже обломок из мостовой выковырнули. Сверху и снизу стояли не то, чтобы зеваки и прохожие, а откровенно бандитские морды, молодые, старые и вполне трудоспособного возраста. У некоторых в руках были ножи и дубинки.

– Смерть французским оккупантам! – сказал Фредерик по-итальянски, мысленно возблагодарив Бога, давшего ему способности к языкам.

Бандитские морды опустили оружие и растерялись.

– Что, уже началось? – спросил какой-то мужик.

– Еще нет, но скоро, – ответил Фредерик, импровизируя, – Будет знак.

– Какой знак?

– Вы увидите. Все увидят.

– Осмелюсь спросить, мессир, Вы случайно не рыцарь императора? – спросил другой местный житель.

Фредерик действительно выглядел не как местный и не как француз. В южной Европе все носили узкие штаны. Но дядя Максимилиан, чтобы скрыть крепления протеза, вынужден был носить немецкие штаны с буфами и разрезами от колена и выше, соответственно и весь остальной костюм выдерживать в том же стиле. Оруженосцам же подобало выглядеть под стать своим рыцарям. Да и разговор по-немецки перед поединком местные могли слышать.

А вот убитый одевался в неброский, но подходящий для благородного человека темный костюм местного пошива, но с лица никак не выглядел итальянцем, так что вполне можно было предположить в нем француза, которых в Генуе было немало, и одевались они тоже у местных портных.

– Я пока оруженосец. Мой отец барон и подданный императора, – ответил Фредерик чистую правду.

– Sagen Sie bitte Heydrich, – попросил кто-то шибко умный.

– Гейдрих, – удивленно сказал Фредерик.

– Прошу прощения, мессир, – ответил шибко умный, – Французу нипочем не выговорить "Гейдрих".

– Вы уронили, мессир, – из-за спин взрослых протиснулся мальчишка и протянул Фредерику его меч.

– Благодарю, – Фредерик усилил слова серебряной монетой.

– Приберите тут, – сказал он местным, снимая с убитого пояс и стряхивая с пояса сумку и кошелек.

Местные зашумели, но Фредерик бросил кошелек старшему, и они успокоились. Осмелев, Фредерик осмотрел шею покойника и с удивлением нашел на ней кроме золотого креста на цепочке странный амулет в виде монеты с тремя отверстиями. Монета состояла из участков разного цвета и по ее поверхности разбегались загадочные символы. Часть из них грамотный Фредерик опознал как символы планет, по совместительству символы металлов. Амулет он забрал, как улику, а крест с цепочкой оставил.

Вокруг облегченно выдохнули, когда Фредерик встал, оставив на теле крест, цепочку и даже кольцо и перстень, которые его совершенно не заинтересовали.

– Не извольте беспокоиться, мессир, все приберем, – сказал старший, уже нацеливаясь обобрать самое ценное самому.

– Труп тоже, – строго сказал Фредерик.

– Ага, – кивнул старший, – просто не заказывайте свинину у Косого Марка на этой неделе. Хотя Вы-то к нему и так не пойдете.

Обратный путь занял больше времени. Фредерик где-то свернул не туда и обошел дворец дожа со стороны бухты. Он ожидал, что золото уже перегрузили и без него увезли в порт, но не знал, какой именно корабль надо искать в порту, поэтому наудачу вернулся на via San Donato, надеясь, что кто-то остался в доме и подскажет, что делать дальше.

На подходе к воротам его окликнул "второй возчик" Никколо, тот, что раньше ожидал с пустым фургоном.

– Мессир!

– Да? – откликнулся Фредерик, – Что случилось? – отреагировал он на все еще пустой фургон, который должен бы был давно уехать в порт.

– Все наши убиты, кроме Маэстро. Ваш дядя арестован, его уже увели. Груз, наверное, тоже арестован.

– А фрау Марта?

– Я увез ее к Маэстро. Это она мне рассказала про убитых и про груз. Сначала пришел убийца, всех переколол, ранил Маэстро и сел в засаду.

– Как всех?

– Всех. Убил шесть человек, только Маэстро чудом выжил. Потом фрау Марта и мессир Максимилиан пришли с грузом. Потом был поединок, но убийца ушел от правосудия. Потом пришел французский рыцарь Пьер де Вьенн с солдатами и попытался арестовать фрау Марту, но Ваш дядя дал ей сбежать. Потом французы арестовали его и отправили отсюда под конвоем и без меча на поясе, а груз пока внутри, и с ним много французских солдат.

– Куда отправили?

– Не знаю. Пошли в сторону моря.

– В сторону моря? Не в тюрьму в башнях Порта Сопрана, не к дворцу дожа? Под домашний арест в "Капитане"?

– Не знаю, мессир. Я сейчас должен похоронить парней и перевезти раненого Маэстро к нему домой, у новой базилики.

– Какой базилики? – Фредерик открыл карту, которую так и носил с собой.

– Которая строится на месте церкви Santa Maria del Prato. Если стоять лицом к фасаду, то наш дом третий по правую сторону. Если не найдете, то в Генуе сейчас строится только одна базилика.

– Ладно. Пойду к дяде, а там видно будет.

– Бог в помощь, мессир. А мы сейчас будем хоронить своих мертвых.

В "Капитан" Фредерик тоже опоздал. Но, поговорив с прислугой, узнал, что дядя Максимилиан забрал Паризьена и немного вещей первой необходимости, после чего пеший конвой сменился на конный, и все уехали. Руководил переездом очень грустный шотландец, который, пока ему не привели его коня, выхлебал кувшин вина.

На столе в номере Фредерика встретила записка, написанная родном диалекте семьи Нидерклаузиц. Конечно, в одном из центром мировой торговли могли найтись и другие люди, способные прочитать и понять по-швабски, но дядя, видимо, счел, что это маловероятно.

"Фредерик, де В. из каких-то личных интересов бесчестно ограбил фрау П., находившуюся под нашей защитой. Я беззаконно задержан на несколько дней в замке Борго-Форнари. Не выпускай из вида груз. Узнай, связан ли с де В. тот, кто нам помешал. Завтра к вечеру жду тебя в замке, сообщи что удалось узнать.

P. S. Береги сам знаешь что"

Под названием "Сам знаешь что" подразумевался сундучок с запасным протезом и деталями к протезу, в котором на двойном дне пряталось еще и скрытое отделение для важных бумаг.

Если дядю Максимилиана арестовали, значит, скоро придут обыскивать номер, понял Фредерик. Странно даже, что до сих пор не пришли.

– Эй, человек! – крикнул Фредерик в коридор.

– Чего изволите? – появился перед ним слуга.

– Позови еще двоих, надо перевезти кое-какие вещи.

– Изволите съезжать?

– Что? – рявкнул Фредерик, – У нас еще за три дня вперед заплачено!

– Виноват, – сжался слуга, – Сию минуту, мессир.

Фредерик забрал свои вещи, сундучок и немного самого ценного оружия, своего и дядиного. Потом подумал, и часть вещей оставил, пусть считают, что он не уехал. Навьючил все на своего коня, получилось много, но если вести под уздцы и недалеко, то нормально. Всех вьючных лошадей, которые привезли оружие, доспехи и гардероб из Милана, дядя продал сразу по прибытии, больно дорого их кормить зимой в городе.