Текст книги "Все дороги ведут в Геную (СИ)"
Автор книги: Алексей Зубков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
19. Неожиданный союзник
Конечно же, пешком в Борго-Форнари Макса не потащили. Сначала его сопроводили к «Капитану», откуда конюх вывел сытого и оседланного Паризьена. Туда же привел коня для Маккинли его оруженосец, оповещенный традиционным городским способом через мальчишку с запиской. Там же пеший эскорт сменился на конный. Де Вьенн не пожалел серебра на благодарности младшим чинам, и давно не видевшие жалования солдаты бегом рвались выполнять его приказания.
Всю дорогу до Борго-Форнари Макс пытался поговорить с Маккинли. Начал с того, что рассказал, кто такая Марта и каковы ее жизненные ценности. Потом рассказал про наследство со всеми подробностями из Банка и описанием всех документов и всех процедур.
Маккинли неизменно отвечал, что "именем короля это именем короля, а не хрен собачий".
Устав убеждать упрямого шотландца, Макс принялся ругать де Вьенна, а ближе к месту назначения добрался до Его Величества. Неоднократно помянул по пути и сеньора де Самблансе и королеву-мать, сначала как фигуру речи, ругая мать короля, потом адресно, с упоминанием сплетен о ее половой жизни. Периодически переходил на немецкий и жалел, что волей случая попал на службу к вероломным бесчестным французам, а не к императору Карлу, который в итоге победит в этой нелепой войне, хотя бы потому что ему служат более порядочные люди, чем королю Франциску.
Маккинли жестом показал, что складывает уши, и перестал отвечать, в том числе потому, что вообще не понимал по-немецки. По сути вопроса, если бы и понимал, тоже бы не огорчился. Милостию Божьей он уродился шотландцем и не принимал близко к сердцу никакие жизненные затруднения французского короля и его матери, кроме платежеспособности.
От изрядно удивленного коменданта Макс потребовал поместить его в башню, потому что в подвалах сидят только ведьмы, колдуны, мелкие преступники и государственные изменники. А честные рыцари, равно как и принцессы, заточенные негодяями, страдают в высоких башнях.
Подходящая башня в Борго-Форнари была только одна, довольно узкая, но на верхнем этаже не то архитектор, не то прежний владелец зачем-то предусмотрел комнату, запираемую толстой деревянной дверью с хорошим замком.
Макс не без труда забрался по лестнице, опираясь на трость, и потребовал принести ужин ему наверх, потому что спускаться лень.
– Этого славного рыцаря надо удержать хотя бы три дня, – сказал Маккинли коменданту.
– Хоть четыре. Еды хватает.
– У меня есть предчувствие, что он попытается сбежать, или ему помогут. Рано или поздно он все равно сбежит, но на три дня мы его должны задержать.
– Хорошо. Я распределю караулы, чтобы никто не бездельничал. Но у меня мало людей. Через две смены надо будет привезти новых солдат, или нас можно будет брать голыми руками.
– Сегодня не успею, но завтра я приведу еще солдат. К полудню будут, – на этом и порешили. Маккинли уехал, комендант остался.
Макс съел баранью ногу и заскучал. Де Вьенн его просто ограбил, при этом ограбив еще и Марту. Задержал он деньги, как же. До выяснения, ага. Бывают же на свете крысожабы в золотых шпорах, как таких только земля носит. Сам куда-нибудь потратит из верноподданнических побуждений, а если не потратит, то золото у него безвозвратно одолжит дож, а если и дож не успеет, то кто-нибудь просто придет и украдет. Если каким-то чудом золото неделю продержится неукраденным, то придет Просперо Колонна и не оставит уже никаких шансов.
Солнце снизилось, пошел дождь с грозой, в комнате заметно потемнело. Макс встал и собрался зажечь свечу, но подумал, нужна ли ему свеча, чтобы грустить. План побега не вырисовывался вообще никак.
В окно постучали. Макс тихо подошел, чтобы не спугнуть любопытную птицу. Но вместо птицы за окном оказалась девушка в мокром и очень облегающем черном мужском костюме, в плаще и в странной маске с клювом и рожками. Девушка ловко влезла в оконный проем снаружи и села на подоконнике, спустив ноги наружу и сложившись почти пополам. Окно в башне было маленькое, больше похожее на бойницу, чем на окно.
– Де Вьенн намерен отплыть не позже, чем завтра вечером со всем Вашим золотом, – сказала она странным свистящим шепотом. Макс не смог опознать акцент и предположил, что у демонов органы речи устроены не как у людей. Все-таки на всех картинках у них клюв, а не рот.
– Отплыть? Он же просто вор! Я ему голову оторву! Я его задушу, повешу, четвертую!
– Полностью согласна. Убейте его.
"Откуда ей известно про золото?" – подумал Макс, – "Хотя у де Вьенна не было необходимости скрываться, мог и под охраной провести по центру города". Но сказал другое.
– Некто знает, где находится куча золота, и не может забрать ее сам, пока не уберет вора моими руками?
– Он наверняка ходил в порт и зафрахтовал корабль, но мы не знаем, какой именно, – сказала девушка.
– Ничем не могу помочь, а если и мог, то не помог бы. Какая мне радость, что мое золото отберет у де Вьенна кто-то другой?
– Да оставьте себе золото, хотя на самом деле оно не Ваше. Просто не дайте де Вьенну его увезти. Обзовите его грабителем, вызовите на поединок, хоть сами ограбьте.
– Во-первых, Вы вообще кто, прекрасная дама, которая ходит по стенам? Во-вторых, в чем истинная причина просить меня о помощи? В-третьих, я тут, как видите, немножко сижу за решеткой в темнице сырой.
– Во-первых, я демон, которого вызвали патриоты Генуи, которым нужна помощь в борьбе за независимость. Подождите креститься, а то исчезну. Во-вторых, терпимое отношение дона Оттавиано к патриотам закончится, если мы начнем нападать на личных друзей короля Франциска. Совсем другое дело дуэль между двумя французскими рыцарями из-за дамы. В-третьих, умрет де Вьенн или нет, но золото не должно попасть в руки французским оккупантам. Вылезайте в окно, вот хорошая веревка, внизу ждет конь.
– Я не полезу в окно и не пойду по крышам под дождем, – с ходу отказался Макс. Во-первых, он бы скорее всего не пролез в это окошко, во-вторых, ходить по крышам на протезе опасно, в-третьих, мало ли какая там веревка, а в-четвертых, он просто боялся высоты.
– Вы трус! – гневно сказала девушка.
– Я не трус! – не менее гневно ответил Макс, – Откройте мне эту дверь, и я пройду через всю эту стражу как Самсон через филистимлян.
Сравнение получилось не очень удачное, и Макс спросил себя, читают ли демоны Библию. Потом сам себе ответил, что демонам нет нужды читать Библию, потому что они могли видеть своими глазами большинство описанных там событий.
– Что же Вы раньше этого не сделали? – язвительно спросила демоница.
– Не смог подцепить дверь, – признался Макс, – Она очень плотно входит в косяки.
– А толку-то ее ломать? – фыркнула девушка, – За дверью половина гарнизона не спит на всем пути до ворот, если уж не хотите лезть в окно. Если Вы их не побили по дороге или когда только приехали, то и сейчас не осилите.
– Раньше тут был Маккинли. Я могу победить или одного Маккинли, или весь этот смешной гарнизон из тридцати бездельников, но их вместе.
Ночная гостья задумчиво наклонила голову. Жест показался Максу знакомым.
– Не встречались ли мы в Ферроне?
– Нет! – крикнула девушка, – И не пытайтесь угадать мое имя, потому что одна неудачная попытка – и я Вас убью! – с этими словами она вылезла из окна.
Любой средневековый человек знал о демонах просто в порядке общей эрудиции, что они крайне чувствительны к своим именам. Странно, конечно, что демон ходит в маске демона, потому что общество предполагает, что у него и без маски такое лицо. Хотя от демона стоит ожидать, что под маской у него морда еще страшнее.
Конечно, демон не очень подходящий партнер, но изгнать его можно легко и непринужденно, просто перекрестившись, или помянув Бога. Поэтому Макс решил принять предложение о побеге, если конечно, нечисть сможет открыть дверь.
Сеньорита суккуб ограничилась тем, что открыла окошко для подачи пищи заключенному в верхней части двери. Из окошка пахнуло ароматической свечой. Не той, что у гадалки, а той, что с места преступления.
– Здесь на площадке два стражника. Они спят. Очень хорошо спят. Дверь закрыта на замок снаружи, ключа у них нет. На этаж ведет лестница, она перекрыта решеткой, там еще двое, они тоже спят.
– Бардак у них. Сказали же сторожить изо всех сил.
– Они только что не спали. Через эту кормушку Вам не выбраться. Перестанете трусить и полезете в окно?
– Открою дверь, – сказал Макс и взял трость.
Трость действительно не содержала скрытого оружия и ни с чем не соединялась. Горгонзола, получив заказ на тайное оружие, оценил руки заказчика и попросил кузнеца сделать цельнометаллическую трость из лучшей оружейной стали. Следует также отметить, что навершие трости с одной стороны сужалось как лезвие топора до почти острого состояния, а с другой заканчивалось утолщением, как у боевого молота. Будь трость деревянная, на эти особенности дизайна можно бы было не обращать внимания, как до сих пор никто и не обращал.
Макс без особого труда разломал дверь, начав с открытого окошка и используя трость как рычаг. У стен башни отличная звукоизоляция, да еще и дождь с грозой.
– Бррр! – Макс вздрогнул от сквозняка, выйдя на лестницу, – У них все окна открыты?
– Теперь открыты, – ответила нечисть, – Или Вам больше бы понравилось прилечь рядом с ними?
Прутья решетки по пути на лестницу Максимилиан раздвинул просто руками. На полу дрыхли стражники с похотливыми выражениями лиц.
Демоница наблюдала за ним, эротично прислонившись к стене.
– Ты выглядишь очень соблазнительно, – сказал Макс, снимая с одного из стражников неплохой меч, с другого кинжал.
– Вы выглядите очень сильным, мессир, – сказала она, – Дверь во двор тоже закрыта снаружи, и во дворе еще двое, и они тоже спят.
– Свеча во дворе?
– Нет, другая магия. Спускайтесь, а я нарисую им картинку на память.
Дверь во двор, как и подобает дверям оборонительных сооружений, открывалась наружу, чтобы ее сложнее было выбить тараном. Наружный навесной замок, как и следовало ожидать, не входил в систему оборонительных сооружений, потому что двери замков и башен обычно запираются от врагов изнутри. Просто найденный где-то в кладовке замок замыкал цепь, протянутую через только что приколоченные скобы. Макс открыл дверь настолько, чтобы просунуть трость, зацепил скобу и выдернул ее, опираясь тростью на дверной косяк.
– Через стену? – спросила нечисть.
– Нет, – ответил Макс, – через нижний двор, конюшню и ворота. Паризьена я им не отдам.
– Тогда идем как можно тише. У меня сонная магия закончилась.
Под навесом у выхода из башни лежали еще два стражника с мокрыми тряпками на лицах. Верхний двор располагался на пару этажей выше нижнего. От нижнего его отделяла высокая стена с узкими воротами, выходившими на лестницу. Лестница в два пролета соединяла не только дворы, но и давала возможность с площадки между пролетами зайти сразу на второй этаж пристроенного к наружной стене нижнего дворе жилого дома. Каменный дом находился слева от верхнего двора, а к правой наружной стене была пристроена деревянная конюшня.
Ворота верхнего двора стояли закрытыми, но не на замок. На лестничной площадке под свесом крыши дома тихо разговаривали, зябко завернувшись в плащи, двое часовых. Если бы не дождь, они могли бы сидеть по эту сторону, но укрытие находилось по ту. Во дворе никого не было. Суточный ритм средневекового человека привязан к солнечному, и при отсутствии освещения все нормальные люди идут спать, а не устраивают романтические посиделки при свечах. Тем более, что комендант еще засветло отправил спать тех солдат, которым предстояло сменить караул ночью.
Макс толкнул створку. Она с легким скрипом отошла и приоткрылась. Один стражник лениво вылез из-под крыши, укутал голову капюшоном и двинулся к воротам. Когда стражник тронул створку, Макс придержал ее со своей стороны. Стражник налег на створку и уперся ногами. Суккуб бесшумно подошла к воротам, достала откуда-то длинную трубку и дунула в нее, нацелив на ногу стражника.
– Ай! – негромко воскликнул стражник больше от неожиданности, чем от боли.
– Что там? – спросил второй.
– Оса ужалила, – ответил первый, теряя сознание.
– Какая к черту оса зимой под дождем? – удивился вполголоса второй, подходя к товарищу.
Суккуб выскользнула из ворот. Второй стражник еле слышно вздохнул, как будто задыхался, и тихо сел у стены.
– Ты говорила, что сонная магия закончилась, – удивился Макс.
– Это уже не сонная, – ответило исчадие ада, – По-другому никак не получалось.
– У конюшни никого нет, у главных ворот тоже. Отвяжи Паризьена, а я открою ворота.
– Там полная конюшня разных лошадей, как я его узнаю?
– Он намного больше всех. Скорее всего, стоит отдельно в дальнем углу.
– А седло?
– Там же лежит, кто его куда потащит?
У главных ворот замка никто не стоял, потому что стражники спрятались от дождя в конюшню. Бабушка когда-то давно рассказывала Максу, что лошади и собаки чувствуют и боятся всякую нечисть, но внучек вырос и за неактуальностью подзабыл это знание.
Демоница тоже как-то не сообразила, и лошади зашумели, едва она вошла в конюшню. Дремавшие стражники тут же вскочили на ноги. Стражники не сразу поняли, кто перед ними, поэтому помянули Богоматерь и ряд святых в богохульном контексте вместо канонического. Таким образом, Макс узнал, что поминание святых в богохульном контексте хотя и помогает в изгнании нечисти, но не далее, чем непосредственно из помещения.
Суккуб выскочила из конюшни. Стражники, громко крича, выскочили за ней и наткнулись на Макса, который как раз проходил посередине двора. По росту и одежде они сразу узнали заключенного, выхватили мечи и отскочили к стене конюшни, не переставая кричать.
Из всех дверей каменного дома во двор повалили солдаты, на балкон вышел комендант, а на лестничной площадке остановились арбалетчики. Стрелки быстро оценили обстановку, достали кранекины и под всеобщий ор бодренько зарядились.
– Не знаю, как Вам удалось выйти из башни, – сказал комендант, – Наверное, она не годится в качестве тюрьмы. За неимением лучшего, прошу проследовать в подвал.
– В подвалах сидят только ведьмы, колдуны... – Макс повторил вечерний аргумент, но второй раз он не сработал.
– Судя по тому, что Вы покинули башню, Вы и есть колдун, поэтому в подвале Вам самое место, – ответил комендант.
Тут Макс разозлился не на шутку. Он ругал коменданта, его солдат, де Вьенна и короля Франциска по-французски, по-итальянски, немного на латыни, потом перешел на родной немецкий, который, правда никто из окружающих не понимал. На уши французам сыпались возвышенные проклятия, средиземноморские чертыхания и богохульства, немецкие выражения про задницу и дерьмо.
Большой человек может набрать много воздуха, чтобы сказать речь на одном дыхании, но когда-нибудь он все равно устанет. Макс остановился и посмотрел на коменданта, как бы давая ему слово, и вынул из ножен меч, взятый в башне у стражника. Меч был не такой длинный и тяжелый, к какому привыкли руки, но все-таки миланский, не старый и почти не зазубренный. Может быть, даже еще не затупился. Посмотрим, кто кого. Комендант, хотя и рыцарь, но не боец. Солдат внизу всего одиннадцать. Вверху арбалетчики, это более важно.
Надо сказать, что в реальной жизни, когда один большой человек нападает на одиннадцать маленьких, бой не будет продолжаться до победы над последним из них. Если с ходу зарубить двоих-троих, в том числе явного лидера, то остальные мелкие будут осторожничать и попытаются окружить большого, оставаясь на безопасном расстоянии. Если потом все-таки зарубить еще пару и обернуться раньше, чем другие ударят в спину, то оставшиеся, скорее всего, разбегутся.
С мечом в правой руке и тростью в левой Макс решительно двинулся навстречу солдатам, демонстративно хромая. Конечно, нельзя давать врагам себя окружить, но арбалетчики простреливают двор от середины до стены конюшни, а под балконом дома для них мертвая зона.
Солдаты упустили из виду это обстоятельство и разошлись в стороны, пропуская рыцаря к стене.
– Не трусить! Взять его! – крикнул комендант.
– Живым? – скептически спросил кто-то.
– Можете ранить, но не добивайте, – уточнил комендант.
Солдаты осторожно подвинулись поближе. Самый смелый начал с неуверенного выпада с заведомо слишком большой дистанции и отскочил обратно раньше, чем Макс парировал удар.
С диким криком Макс бросился на солдат справа, раскручивая меч восьмерками и кругами. Солдаты от неожиданности отскочили, но недостаточно шустро. Один и вовсе запнулся и упал. Другой неудачно парировал удар, и клинок рыцаря разрубил ему кисть над указательным пальцем. Третий не то, чтобы пропустил удар, а тупо прозевал, и вращающийся меч врезался ему в челюсть. Четвертый уперся спиной в перила наружной лестницы, и неплохо взял верхнюю защиту. Макс ткнул его тростью в живот, а мечом тут же уколол между перил в ногу арбалетчика, который как раз бегом спускался. Арбалетчик крикнул и полетел через пролет, бросив оружие и выставив руки.
Под лестницей шевельнулся темный силуэт. Вот куда подевалась нечисть. Неужели демон не может исчезнуть из нашего мира когда захочет?
Максимилиан обернулся и взмахом меча отбил сразу два удара, а тростью еще один. Контратака, но не с выпадом правой ногой и уколом мечом, а с выпадом левой и уколом тростью. Трость попала противнику в правую руку чуть выше локтевого сгиба и что-то там повредила, потому что солдат вскрикнул, бросил меч и отскочил назад, хватаясь левой рукой за правую.
Защита мечом направо. Почти перекрестьем меч Макса сбил вражеский клинок, и этим же движением острие меча взрезало солдату горло.
Из-за падающего атакует ударом в голову еще один. Защита и тут же удар, враг валится с разрубленной головой.
Следующий. Защита тростью и укол мечом. Солдат парировал и шагнул назад, но столкнулся со своим товарищем. Подшаг, укол, готов!
На лестнице что-то мелькнуло. Еще один арбалетчик спустился и почти даже прицелился, но на него рухнул сверху как убитый третий стрелок. Не демоница ли постаралась?
Арбалетчик устоял на ногах и не спустил тетиву. Он снова прицелился, и Макс бросил в него меч. Солдат отбил летящий клинок арбалетом, но и сейчас не выстрелил.
Макс остался с одной тростью в окружении пятерых солдат и под прицелом двух арбалетов. Первый стрелок уже поднимал оружие, сидя на земле.
– Матерь Божья! – крикнул стрелок с лестницы, – Я ничего не вижу!
– Не стреляй! – ответил ему кто-то из солдат.
– Господи, помоги! Я ослеп! – заорал арбалетчик, бросив оружие и протирая глаза.
Высокий солдат с длинным мечом, который он держал двумя руками, бросился на Макса, вложившись всем телом в тяжелый удар с большого замаха. Макс жестко парировал вражеский клинок серединой трости, держась за ее концы двумя руками. Увидев такую защиту, враг даже успел ухмыльнуться, не меняя траектории удара.
Длинный меч врезался в трость и разлетелся пополам. Макс отпустил трость из левой руки, и похожая на топор рукоять врезалась опешившему солдату в висок.
Осталось четверо, а возможно, еще встанет сзади кто-то из раненых. И коменданту пора бы уже спуститься, рыцарь он или трус в конце концов? Макс прокрутил тростью восьмерку и шагнул навстречу солдатам.
– Колдун! – сказал один из них.
– Пожар! – раздался крик справа. Кричал только что спустившийся по лестнице комендант, а горела казарма, первый этаж прямо под ним. Тюфяки, набитые сеном, вспыхнули как порох.
Солдаты замешкались, глядя то на Макса, то на казарму, где они хранили все, что нажили непосильным трудом. Один из раненых, который только что крался вдоль стены, чтобы напасть на Макса сзади, убрал меч в ножны и бросился спасать свое добро. Остальные последовали его примеру, обходя рыцаря по широкой дуге. Кто-то крикнул "Господи, помоги!", значит, суккуба можно было уже не ждать. Под лестницей действительно уже никого не было.
В два прыжка Макс добрался до входа в конюшню, при свете пожара мгновенно нашел коня и установил на него родное седло, лежавшее рядом. Паризьен приветственно заржал. Хозяин огладил его по морде, подтянул подпругу и спокойно дошел до ворот. Засов, ворота, вот она – свобода. Нет, рыцарю не к лицу ходить без меча. Макс подошел к трупу солдата, оперся на трость и попытался наклониться, чтобы расстегнуть пояс с ножнами. Не смог. Все-таки протез сильно мешает наклоняться и приседать.
Комендант все-таки решился в одиночку атаковать хромого. Он быстрым шагом сократил расстояние и, не останавливаясь, сделал выпад с уколом.
Макс не ожидал, что комендант наконец-то осмелится атаковать сам, попытался отскочить и упал. Тут же перекатился и встал с правой ноги, держа трость как меч.
Комендант атаковал красивым и правильным финтом с переводом. Начал движение как будто хотел нанести косой удар справа налево в шею или плечо противника. На середине траектории, не прекращая выпрямлять локоть, поворотом запястья легко изменил направление удара, сместил меч на левую сторону и закончил бы косым ударом с другой стороны уже в правое плечо.
Максимилиан мог бы, как ожидалось, начать брать первую или четвертую защиту, но он выбрал более эффективный метод. Нанес укол навстречу, и в момент нанесения укола шагнул левой ногой вперед налево, как бы на удар, чтобы после попадания острия в тело противника, держа свою вооруженную руку прямой поднять рукоять своего оружия над головой слева, защищаясь клинком и крестовиной от удара. Одновременно и атака, и защита. "Мастерская атака", она же "укол с оппозицией".
Только длины трости никак не могло хватить для укола в корпус, и это понимали оба дуэлянта. Поэтому Макс нанес укол в правую кисть коменданта. Наконечник трости сломал об рукоять меча средний и безымянный пальцы, после чего меч соскользнул по поднятой трости.
Комендант выронил меч и отскочил назад от возможного удара.
Макс решил не наклоняться и не приседать, а опустился на одно колено у трупа солдата, снял с него ножны и вложил в них лежавший рядом солдатский меч. Легко вскочил в седло и направил коня в ворота.
– Колдун! – закричал ему в спину безоружный комендант, морщась от боли и держа правую руку левой, – Чернокнижник! Нечестивец!
"Нашел, чем обзываться", – подумал Макс, но на прощание обернулся и приподнял шляпу.
При свете луны беглец шагом доехал до Генуи и заночевал в трактире под городской стеной. Для благородного гостя с немецким, а не французским акцентом нашлась вполне приличная комната.
