Текст книги "Девочка и Мастер (СИ)"

Автор книги: Алексей Бухтояров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– У нас есть русалки, – ответил Крамм, – они завлекать на дно молодых парней.

– И что они с ними делают? – спросил Драко. – Жрут?

Болгарин пожал плечами.

– Я не думаю, – ответил он, – иначе какая разница, кого завлекать.

– Драко, ты действительно не знаешь, что они могут с ними делать? – ехидно спросила Панси.

Присутствующие покраснели.

– Но там девочка была, – сказал Гарри.

– То есть, – подвел черту Блейз, – или есть русалки мужского пола, или наши русалки нетрадиционной ориентации, или в Болгарии водится другой вид, а наши все-таки жрут.

– А чего это наши такие кровожадные? – возмутился Рон.

– А ты бы хотел, чтобы тебя … ну… увлекли на дно? – спросил его Нотт.

– Чего сразу меня-то! – возмутился Рон. – Мне просто интересно.

– Всем интересно, – заметил Невилл.

Шеймус почесал в затылке.

– Может, это такой шотландский вид? – предположил он. – Давайте у нашего декана спросим?

– А ваш декан не решит, что вы так извращенно пытаетесь ее подколоть насчет национальности? – сказал Драко. – Оно вам надо?

Гриффиндорцы дружно замотали головами: злить МакГоннагал никому не хотелось. Крамм с интересом прислушивался к дискуссии.

– Ваш декан – русалка? – спросил он.

– Нет, МакГоннагал, – ответил Шеймус.

– А кто это? – продолжал расспрашивать болгарин.

– Наш декан, – повторил Рон. – Ты чего? Вон она с Дамблдором разговаривает.

– Да? – повернулся в указанном направлении Крамм.

– Совсем человеку голову задурили, – хихикнул Драко, – МакГоннагал – это фамилия декана Гриффиндора. И она точно не русалка. Она кошка.

У Крамма отвалилась нижняя челюсть.

– Кошка? – переспросил он.

– Она анимаг, в кошку превращается, – пояснила Гермиона. – Ну чего вы все? Он же плохо понимает.

– А-а-а-а-а, – протянул Крамм, – спасибо, Хермивонна. Я тоже хотеть изучать анимагия, но у меня нет талант. Очень жаль.

– Как интересно! – заметила Панси. – Я бы тоже хотела. Но как подумаешь, что анимагическая форма может быть… как бы это помягче выразиться… как у Петтигрю, например…

– Да, крыса – это не то, – согласился Рон.

Гермиона на мгновение прикрыла глаза. А кем бы хотела быть она? Птицей? Хищным зверем? Змеей? Ящерицей? А если действительно будет что-то неприглядное или просто противное? Наверное, это ужасно – узнать, что ты имеешь в себе некое звено, связующее тебя с подобными существами.

Студенты продолжали спорить об анимагии, о том кто и в кого хотел бы превратиться. А Гермиона вдруг с каким-то новым для себя интересом стала присматриваться к окружающим. Вот, например, профессор МакГоннагал. Все знают, что она превращается в кошку. А есть ли в ней что-то кошачье? Вообще-то да: она иногда фыркает, шипит. А еще чаще всего они на уроках трансфигурируют что-то из мышей. Интересно, а в кого мог бы превращаться… Тут она заметила своего Мастера, который как всегда стремительно шел по коридору в сторону учительской. Гермиона отлично знала, что некоторые студенты называли декана Слизерина летучей мышью. Девушка пригляделась – определенно нет. А вот ворон… Мудрая и мрачная птица. Это, пожалуй, про него.

Словно почувствовав ее взгляд, Снейп резко обернулся. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом Мастер Зелий еле заметно кивнул и отправился дальше. Гермионе даже стало неловко, но ведь она же ничего плохого про него не думала. А он действительно похож. Гермиона тряхнула головой и вдруг заметила напряженный взгляд Крамма. Это было странно. Чего он от нее хотел? Зачем приглашал на бал, искал ее? Почему именно ее спасал из озера? Девчонки сказали, что она ему нравится. А что это такое? Это значит, что им теперь придется вместе ходить в Хогсмит, держаться за руки и целоваться в укромных уголках? А если она не хочет? В Хогсмит можно было сходить и большой компанией, так было даже веселее. Держаться за руки было просто неудобно. А целоваться? Тоже не хотелось. Это так глупо, как будто хотят друг друга укусить, а то и съесть. К тому же ей совсем не хотелось, чтобы ее кто-нибудь касался. Нет, она спокойно реагировала, когда ей приходилось столкнуться с кем-нибудь, когда ей подавали руку, или нужно было что-нибудь передать или взять из чужих рук. А вот так… Чужая кожа, чужой запах… Нет, это было совсем непривлекательно. И определенно все это не стоило того, чтобы терпеть, причем – только ради зависти других девчонок.

Крамм подошел ближе.

– Хермивонна, – тихо сказал он, – а что ты думать?

– О чем? – спросила девушка. – Извини, но мне пора. У меня еще эссе не дописано, и я обещала помочь с зельями для Больничного Крыла.

– Ты много работать, – заметил Крамм, – твой Мастер строгий, да?

Гермиона пожала плечами.

– Он очень умный, столько всего знает, – ответила она, – и вообще – он просто замечательный. А что строгий, так Мастер и должен быть строгим.

Крамм кивнул, то ли соглашаясь, то ли просто для поддержания беседы.

– Ты пойдешь в Хогсмит завтра? – спросил он. – Может, мы пойти вместе?

Гермиона внимательно посмотрела на него. Он смущенно улыбнулся.

– Хорошо, – ответила Гермиона. – Давай сходим. Можно встретиться у ворот после завтрака.

– Я буду ждать, – кивнул Крамм.

– Договорились, – ответила Гермиона и отправилась в подземелья. У нее действительно было много дел.

Неизвестно, кто именно растрепал про то, что Крамм пригласил Хорн на свидание, и она таки согласилась, но встречу ученицы зельевара и чемпиона Дурмштранга с приличного расстояния наблюдала целая толпа. В основном – девиц. Гермиона поежилась, даже когда выяснилось, что они с Поттером змееусты – на нее пялились с меньшей враждебностью. Это было просто ужасно: здороваться с парнем, улыбаться, идти вместе с ним в сторону деревни, когда на небольшом расстоянии сзади маршировало все это скопище девиц. Крамм реагировал спокойно, похоже, что ситуация была для него привычной. А Гермиона искренне порадовалась, что не приняла его приглашения на бал. Даже попытка нападения на нее Моуди казалась сущей ерундой на фоне этого агрессивного внимания. Так, под конвоем, они и дошли до Хогсмита. Крамм галантно пригласил свою спутницу в «Три метлы». Эскорт двинулся следом.

Мадам Розмета заговорщицки подмигнула и выставила на столик два бокала сливочного пива. Эскорт рассредоточился по помещению. Гермиона тяжело вздохнула. Пить пиво в такой обстановке было сложно.

– Тебе не нравится, Хермивонна? – спросил Крамм.

До этого они обменялись лишь несколькими малозначительными фразами.

– Нравится, – ответила Гермиона, – я просто не люблю, когда на меня все смотрят.

Крамм осмотрелся. Девицы дружно принялись рассматривать пол и потолок.

– Они всегда так, – сказал Виктор.

– Это ужасно! – поежилась Гермиона. – Как ты только выдерживаешь?

Крамм пожал плечами.

– Они хотеть быть рядом с известный человек, – сказал он, – а я им не интересный.

– Это тяжело, – согласилась Гермиона.

Они некоторое время сидели молча. Виктор заказал еще пива.

– Хермивонна, – начал он, – а ты хотеть поехать в Болгария?

Гермиона удивленно уставилась на него.

– Не знаю, – честно ответила она, – это так далеко.

– А что ты делать летом? – продолжал Виктор.

– Я собираю травы, делаю домашнее задание.

– В Болгария тоже есть травы, – сказал Крамм.

Гермиона напряженно смотрела на него.

– Я не могу поехать, – ответила она, – правда.

Крамм тяжело вздохнул.

– Хочешь еще? – спросил он. – Или поесть?

– Нет, спасибо. И, наверное, мне уже пора. Я хотела зелье доварить.

– Хермивонна, – покачал головой Виктор, – не надо столько учится. Нужно гулять. Радоваться.

Девушка замерла. Ну не могла же она объяснить, что вполне себе гуляет в Долине, радуется общению с друзьями. А теперь еще и дракончик есть!

Виктор осторожно прикоснулся к ее руке. Гермиона замерла, как кролик перед удавом. Ей совсем не было неприятно, парень не был груб. Но он так смотрел… А еще смотрели девицы изо всех столиков.

– Я… я пойду, – встала из-за стола Гермиона, – спасибо за все. Мне пора.

– Пойдем, – согласился Виктор.

По дороге к школе он взял свою спутницу за руку. Это было приятно. Они даже немного поговорили.

Эскорт неотступно шествовал сзади.

В школу они вернулись как раз к обеду, поэтому сразу направились в Большой Зал. Те немногие студенты, что оставались в замке, с интересом смотрели на пару. За столом преподавателей хмурился Снейп.

Мастер Зелий не особо удивился, узнав, что его ученица ушла в Хогсмит. Суббота был законным днем, разрешение он второй год подписывал лично, и если мисс Хорн не отправлялась в лес вместе с Хагридом, то она шла с другими студентами в деревню. Вот только вернулась она с Краммом. Тот что-то говорил ей, она слушала, чуть наклонив голову набок, улыбалась. А этот наглый тип еще и брал ее за руку. Отвратительное зрелище! Пожалуй, стоит объяснить девочке, что …

Что именно он собирается объяснять ученице Снейп додумать не успел. Прямо перед Гермионой уселась большая серая сова. А вот это уже было странно. Да и время для почты неурочное.

Гермиона угостила птицу и отвязала от ее лапки конверт. Удивленно повертела его в руках и открыла. Из конверта ударила струя желто-зеленой жижи. Девушка отбросила конверт, но было уже поздно – жижа облепила ей лицо, стекала по рукам. Раздался полный боли крик.

Снейп даже не заметил, как оказался рядом. Невербальным заклинанием удалил отраву, подхватил ее на руки и бросился в Больничное Крыло. За ним помчался Крамм…

Это было так странно. Больно не было. Тело казалось почти невесомым, а в голове было пусто и хорошо. Она словно парила в каком-то пространстве. Смутные воспоминания о резкой боли, слабость. Чьи-то голоса.

– Нет, мистер Крамм, я не думаю, что вам стоит здесь находиться.

– Как Хермивонна? – спросил Крамм.

– А как вы думаете? Гной бубонтюбера – это серьезно. Хорошо, что мисс Хорн успела закрыть глаза.

Глаза? Они говорят про ее глаза? Гермиона попробовала открыть их, но у нее ничего не получилось.

– Мистер Крамм, – продолжал Мастер Зелий, – вы прекрасно понимаете, почему это случилось. Меня не волнует ваша личная жизнь и ваши поклонницы. Но я не могу допустить, чтобы страдала моя ученица. Так что я официально запрещаю вам даже приближаться к мисс Хорн.

– Но…

– Я непонятно выразился? А теперь уходите. У меня еще много дел.

Послышались шаги. Легкое движение воздуха. На лоб легла чья-то прохладная ладонь. Потом ей осторожно приподняли голову, губ коснулось стекло флакона. В горло потекла горьковатая жидкость. Гермиона послушно проглотила.

– А теперь спи, – проговорил такой знакомый голос.

И Гермиона провалилась в сон…

Северус Снейп поправил одеяло и еще несколько минут смотрел на спящую Гермиону. Бедная девочка. Это так больно и так страшно. Один Мерлин знает, чего ему стоило не проклясть болгарина. Кулаки так и сжимались. Узнать бы, какая сволочь сотворила это. Глупые завистливые курицы. Как будто, если они избавятся от удачливой соперницы, то звезда квиддича тут же начнет ухаживать за ними. Он обязательно найдет ту идиотку, которая так жестоко обошлась с девочкой. Обязательно. Такое не должно оставаться безнаказанным.

И угораздило же мисс Хорн пойти на это дурацкое свидание! Но ничего, так даже нагляднее. Теперь будет знать, что от знаменитостей лучше держаться подальше.

Гермиона тяжело вздохнула во сне и повернулась на бок. Снейп отвел пряди волос от ее лица.

– Северус? – послышался голос мадам Помфри.

Он резко обернулся.

– Иди, – сказала медиковедьма, – она теперь проспит до утра. Не волнуйся! Все будет хорошо.

Снейп кивнул и тихо вышел из Больничного Крыла. Мадам Помфри покачала головой и снова вернулась за свой стол.

Даже не сговариваясь, слизеринцы и гриффиндорцы собрались в пустом классе.

– Кошмар! – высказала общее мнение Панси.

– Она же не виновата, что Крамм за ней ухаживать стал, – сказала Лаванда, – он ей даже не нравился, она мне сама сказала.

– А чего тогда пошла? – спросил Рон.

– Пошла и пошла, – ответил Блейз, – уже пива нельзя с парнем выпить, что ли?

– С этим надо что-то делать, – заметил Драко, – даже если кому-то завидно, что Крамм ухаживает за Хорн, это не повод такие гадости творить. Декан сказал, что если бы она не зажмурилась, то могла ослепнуть.

Все поежились.

– Мы должны найти того, кто это сделал, – сказал Гарри, – такое нельзя спускать.

Все согласно кивнули. Гермиону любили. Она всегда могла помочь с домашкой по зельям и часто выручала штрафников, стоило Снейпу отвернуться. И следствие началось… Причем помогали четверокурсникам все. Даже те девочки, что злились на Гермиону, были шокированы жестокостью того, кто подстроил такую гадость. Некоторые даже задумались о том, что окажись они счастливицей, на которую обратил внимание САМ Виктор Крамм, то такая посылочка могла настигнуть и их.

– Северус, Минерва, надо что-то делать, – сказал Дамблдор на следующем педсовете. – Это же Мерлин знает что такое! Я понимаю, что мисс Хорн пострадала, но того, кто прислал ей то злополучное письмо нужно искать преподавателям. Дети не должны увлекаться такими вещами. Они же форменные допросы учиняют. Мне сообщили, что мистер Финнеган поил некоторых студентов какой-то жидкостью и заявлял, что это веритассерум. А держали несчастных Крэбб и Гойл. А мистер Поттер и мистер Томас заявили присутствующим при этом студенткам Райвенкло, что лучше пусть сами признаются, а то их все равно расколют. Что это еще за выражения? И что за методы?

– А у нас тут не совсем нормальный бывший аврор преподавал, – заметил на это Снейп, – было у кого научиться.

– У мистера Финнегана отец работает в маггловской полиции, – пояснила МакГоннагал, – это что-то вроде аврората.

– А как себя чувствует мисс Хорн? – спросил Флитвик. – Ее еще не было на уроках.

– Завтра выпишут, – ответил Снейп.

– Бедная девочка, – покачала головой профессор Спраут.

– Директор! – завопил ворвавшийся в учительскую староста Хаффлпаффа. – Четверокурсники Хоуп убивают!

– Как убивают! – подскочил Дамблдор. – Я им этого не разрешал!

– Где? – вскочили с мест профессора.

– Около совятни.

И все помчались туда. Из пустого класса неслись дикие крики.

– Что здесь происходит? – спросил Дамблдор.

А него враждебно смотрели студенты. Посреди класса каталась и выла от боли девушка в школьной мантии.

– «Петрификус Тоталус»! – взмахнул палочкой Снейп.

Несчастная замерла. Профессора содрогнулись. Узнать симпатичную Агнесс Хоуп было просто невозможно – ее лицо покрывал толстый слой гноя бубонтюбера.

Флитвик убрал отвратительную жижу с лица студентки, открывая присутствующим вид на нарывы и язвы.

– Немедленно в Больничное Крыло! – распорядился Дамблдор.

Профессор Спраут подхватила свою подопечную «Мобиликорпусом» и вышла из класса.

– Как вы могли? – спросил директор.

– А как она могла? – ответил вопросом на вопрос Гарри Поттер.

– Мистер Поттер, даже если вы и узнали, что в происшествии с мисс Хорн виновата мисс Хоуп, вы не имели права на самосуд, – сказала МакГоннгал, – вы должны были сообщить деканам и директору. А если вы ошиблись? Если пострадал невинный человек?

– Она во всем призналась, – сказала Панси, – ее видели в теплицах, а потом в совятне.

– И она орала, что так Гермионе и надо, – сказал Драко.

– А чего говорить? – буркнул Рон. – Ей бы ничего не было кроме отработок. Пусть на себе почувствует, каково это.

Снейп с уважением смотрел на учеников. Они провернули огромную работу. Он сам сперва искал сову, но та самая оказалась школьной. Мастер Зелий начал потихоньку проверять студенток легеллименцией, но студенты его обошли. И похоже – действовали они маггловскими способами.

– Вы все равно не имели права так поступать, – сказал директор. – И вы все будете наказаны. Больше никаких походов в Хогсмит. И две недели отработок с Филчем! И по десять баллов с каждого!

Студенты гордо вскинули подбородки.

На отработку вышли все. Вместе с ними пришли Гермиона и Виктор Крамм.

Агнесс Хоуп пришлось отправить в св. Мунго, уж слишком много ядовитого гноя вылили ей на лицо, пришлось даже заново наращивать кожу. Возвращаться после случившегося в Хогвартс она не захотела, и родители отправили ее в Салемскую Академию.

– Я все-таки не понимаю, – сказала Гермиона, – я же ей ничего не сделала. И это был выбор Виктора – пригласить меня.

– У нее вся семья на квиддиче повернута, – ответила Панси, – ее отец тренирует «Гарпий».

Гермиона пожала плечами, памятуя о разговоре со Снейпом.

– Мисс Хорн, – сказал ей Мастер Зелий, – вы должны отдавать себе отчет, что существует такое человеческое чувство как зависть. В небольших дозах она даже полезна: стимулирует на свершения и достижения, заставляет превзойти того, кому человек завидует. Но вот в больших дозах она очень опасна. Я не представляю, что творилось в голове у мисс Хоуп. Но это весьма показательный случай.

– Это ужасно, сэр, – сказала Гермиона, – я ведь ничего ей не сделала.

– А вам и не надо было ничего делать. Вы просто привлекли внимание человека, о котором грезила мисс Хоуп.

– Но ведь Виктор все равно не пригласил бы ее, даже если бы я осталась слепой, – проговорила Гермиона.

Снейп чуть заметно поморщился, услышав, что она зовет Крамма по имени.

– Возможно, она считала, что это даст ей шанс, – ответил он, – а может она не хотела, чтобы рядом с ним вообще кто-то был. Нам не понять одержимых. И вокруг знаменитых людей таких Хоуп великое множество. Их привлекает именно слава. Возможно, сам мистер Крамм – как человек – ее совершенно не интересовал. Ей нужен знаменитый ловец и чемпион Дурмштранга. Но вам стоит задуматься, готовы ли вы получать подобные «подарки», или стоит держаться подальше от знаменитостей. Турнир скоро закончится, мистер Крамм уедет. Стоят ли несколько прогулок в его обществе смертельного риска? Ведь рядом может и не оказаться тех, кто придет на помощь.

Гермиона задумалась. Ей нравился Виктор. Но даже просто оказаться рядом с ним означало тут же привлечь к себе внимание и не всегда благожелательное. Это было очень неприятно. Нет, ей все это не нравилось. Зелья, походы в лес, друзья, разговоры с Наставником – вот это было гораздо интереснее и не отнимало столько душевных сил. Мастер был совершенно прав.

Снейп кивнул. Он прекрасно понял, о чем думает его ученица. Умная девочка. Не нужны тебе знаменитые спортсмены. Твое дело – зелья.

Отработки быстро закончились. Приближался третий тур соревнований. В этот раз все знали заранее, что состязаться чемпионы будут в лабиринте, построенном на квиддичном поле. В лабиринт должны были напустить всяких чудищ, а в центре чемпионов ждала награда – кубок.

Поздним вечером перед этим важным событием Гермиона сидела перед зеркалом. Заговоренные гребни расчесывали ее волосы. Перед девушкой лежали два ее обруча. Какой же все-таки надеть завтра? Она еще побаивалась часто носить тот, в котором обитал дух. Но Моуди в школе больше не было. Однако оставался директор. Вдруг он захочет еще раз проверить? А с другой стороны – она так любила это украшение. Да и неупокоенный явно скучал без нее.

Рубин неожиданно полыхнул красным. Потом еще и еще раз. Казалось, что дух мечется там внутри, рвется прочь из камня. Гермиона растерялась – это было страшно. А вдруг он вырвется на свободу? Или что-то случилось с ним самим? Девушка схватила обруч, остановила гребни и выскочила из своей комнаты.

В гостиной Мастера Зелий не было. Патрулировать коридоры, ловя нарушителей, он должен был завтра. Неужели уже лег спать?

– Сэр! – постучала в дверь его комнаты Гермиона. – Пожалуйста, сэр!

Спустя примерно полминуты дверь резко распахнулась, и на пороге появился растрепанный Снейп в длинной ночной сорочке и с волшебной палочкой в руке.

– Мисс Хорн? Что случилось?

– Сэр, с ним что-то происходит! – проговорила Гермиона, протягивая своему учителю обруч с пульсирующим камнем. – Мне кажется – ему плохо!

– Плохо? – переспросил Снейп.

Он взял обруч из рук своей ученицы, осторожно осмотрел его.

– Пойдемте.

Они прошли в гостиную, и Снейп положил обруч на столик у камина. Пульсация в камне усилилась.

– Ему больно! – сказала Гермиона. – Я чувствую это!

Снейп внимательно смотрел на камень. Ему тоже казалось, что бестелесному обитателю плохо и даже страшно. Но что было делать? Хотя, если дух вырвется из камня, они с мисс Хорн могут пострадать. Так что для начала стоило принять меры предосторожности. И Мастер Зелий быстро наложил вокруг украшения защитный контур.

Буквально в ту же секунду болезненная пульсация прекратилась. Мастер и ученица переглянулись. Похоже, что то, что причиняло такие страдания духу, находилось снаружи. Это было странно. Камень засветился мягким светом, благодарно мигнул и погас.

– И что это было? – спросил Снейп.

– Я не знаю, сэр, – ответила Гермиона, – я уже собиралась спать, когда камень начал пульсировать.

Снейп только сейчас заметил, что девушка стояла перед ним в одной ночной рубашке. Рубашке, надо сказать, скромной и целомудренной, но тем не менее. Потом до него дошло, что он одет точно так же, да еще и босиком. На его скулах появились яркие красные пятна.

– Думаю, для начала нам стоит одеться, мисс, – проговорил он.

– Ой, – сказала Гермиона, – извините, сэр.

Девушка густо покраснела и убежала в свою комнату. Снейп ушел к себе.

Они снова встретились в гостиной через несколько минут. И если Гермиона накинула на ночнушку свою школьную мантию, то Снейп успел влезть в брюки, рубашку и свой черный сюртук.

Обруч спокойно лежал на столике. Мастер и ученица подошли к нему и несколько минут просто смотрели на него. Ничего не происходило. Снейп осторожно снял защитный контур. Снова ничего. Странно…

– Это не он, – сказала Гермиона, – но тогда кто?

Снейп потер переносицу. Странно, получалось, что кто-то пытался добраться до духа снаружи? Но кто? И, главное, зачем?!

– Это было похоже на ритуал призыва, – задумчиво проговорил Снейп, – мы ведь не знаем, чей дух живет в камне. А его могут искать.

– Зачем? – спросила Гермиона.

Она сбросила домашние туфли и устроилась в кресле с ногами. Снейп сел напротив.

– Откуда мне знать, – ответил он, – духа можно допросить, можно попробовать заключить его в какой-то предмет и подчинить себе. Кто-то мог захотеть создать такой же артефакт как у вас. А может это некромантический ритуал. Мы вряд ли узнаем.

– Ему было плохо от этого, – сказала Гермиона, – и потом – он мой.

– Ваш, – кивнул Снейп, – жалко расставаться с такой ценностью. Не думаю, что призывавший духа повторит ритуал в ближайшее время. Мы ему помешали, а это очень болезненно для мага. Мог и погибнуть. Но на всякий случай я бы следил за обручем.

Гермиона кивнула. Снейп чуть заметно усмехнулся. Она была такой… домашней, со слегка растрепанными волосами, краем ночной сорочки, торчащей из-под мантии.

– Сэр, – сказала она, – а сегодняшняя ночь подходит для призыва духов? Это ведь не простой ритуал?

– Не простой, – согласился Снейп, – сегодня действительно не самая подходящая ночь. Но у призывавшего могут быть свои расчеты.

Гермиона обняла колени руками и замерла, глядя на обруч.

– Мне его жалко, – сказала она, – не хочу, чтобы его кто-нибудь обижал. Мы же его не мучаем, а он нам помогает. А я читала, что делают с духами.

Снейп кивнул. В одной из книг Слизерина было подробно расписано, как призывать духов, как заставлять их предсказывать будущее, искать сокровища, пить чужую магию для своего хозяина. Даже читать про это было неприятно. Ясно, что мисс Хорн на подобное просто не способна. Да и он сам вряд ли согласился бы на такие действия, разве что в самом крайнем случае.

Все это было очень и очень странно. Похоже, что кто-то точно знал, чей именно дух проживает у мисс Хорн. Призвать неупокоенного можно было только по имени. И это был весьма опасный ритуал. Только очень сильный маг мог решиться на такое.

– Я теперь всегда буду носить его с собой, – сказала Гермиона, – вдруг его опять начнут призывать, а меня рядом не будет.

Снейп провел кончиком пальца по нижней губе. Да, держать обруч при себе было самым разумным решением. Днем такие ритуалы не проводились, но кто знает, некоторые и не такое модифицировали.

– Я покажу вам это заклинание, – сказал он, – если будете оставлять обруч в своей комнате, то накладывайте на него защитные чары.

Гермиона сходила за своей волшебной палочкой, а потом несколько раз наложила и сняла чары на обруче. Снейп внимательно наблюдал за ее действиями.

– Прекрасно, мисс Хорн! У вас все замечательно получается. Не забывайте об этих чарах, и все с вашим артефактом будет хорошо.

– Да, сэр!

Гермиона бережно надела обруч себе на голову. Камень засветился и мигнул несколько раз, словно благодаря.

– Давайте спать, мисс Хорн, – проговорил Снейп, – завтра будет тяжелый день.

– Добрый ночи, сэр, – ответила Гермиона, – и спасибо!

– Не за что, мисс Хорн. Доброй ночи!

Гермиона скользнула к себе в комнату, а Мастер Зелий со вздохом призвал бутылку огневиски и стакан. Ему было о чем подумать…

Наблюдать за третьим состязанием было ненамного интереснее, чем за вторым. На большом экране двигались яркие точки. Но что они делали, какие заклинания применяли – понять было невозможно. Бэгмен что-то жизнерадостно вопил о страшных чудовищах, ловушках и сложных испытаниях. Кто-то выбросил сноп красных искр, зовя на помощь. Это оказалась Флер. Две другие точки целеустремленно двигались к центру лабиринта.

Дамблдор был непривычно тих. Его не было за завтраком, он пришел уже прямо к началу испытания и сидел на своем месте бледный и молчаливый. МакГоннагал бросала на него встревоженные взгляды.

Точки на экране сблизились, до центра им оставалось всего ничего. Зрители на трибунах стиснули кулаки. На Флер после провала на втором туре практически не ставили. Сейчас решалась и судьба кубка, и судьба больших денег, поставленных у букмекеров.

Наконец одна из точек оказалась в центре, и уже через секунду у входа в лабиринт появился счастливый Виктор Крамм. Толпа взвыла. Каркаров бросился на поле, чтобы обнять своего чемпиона. За ним рванули его подопечные.

Филиус Флитвик взмахнул волшебной палочкой, кусты, образующие лабиринт, исчезли, и все увидели замерших аккромантулов, мантикрабов, соплохвостов и настоящего сфинкса. А так же Седрика Диггори в центре этого зоопарка.

– Победа достается Дурмштрангу и его чемпиону – Виктору Крамму! – провозгласил Бэгмен.

Виктору в придачу к кубку вручили и увесистый мешочек с галлеонами.

– А теперь приглашаем всех на праздничный ужин! – продолжал Бэгмен.

Студенты, переговариваясь, двинулись в замок. Дамлдор бледной тенью последовал за ними. МакГоннагал ухватила его за руку.

– Альбус, ты сам на себя не похож! Тебе нужно к целителю! Пойдем к Поппи.

– Все хорошо, Минерва. Я просто устал, – вяло отбивался директор Хогвартса.

– Идем к Поппи немедленно. Потом скажешь свою речь. Северус, у тебя есть что-нибудь укрепляющее?

– Конечно, – ответил Снейп, – но пусть сперва Поппи посмотрит.

В холле к декану Гриффиндора присоединилась медиковедьма, и дамы буквально потащили Дамблдора в Больничное Крыло. Снейп проводил их задумчивым взглядом. А вот это уже было очень странно. Что случилось с директором? Неужели так волновался из-за турнира?

Впрочем, вскоре Дамблдор появился в Большом Зале и занял свое место.

– Что с ним такое? – тихо спросил Снейп у МакГоннагал.

– Магическое истощение, – ответила та, – Поппи влила в него всю аптечку. Ничего, поспит – и все пройдет.

– А как это случилось?

– Ты что, Альбуса не знаешь? Так он нам и сказал.

Снейп кивнул. Не скажет, это точно. Но странно, что упадок сил у директора случился одновременно с тем, как кто-то пытался призвать духа, живущего в обруче мисс Хорн. Это была очень темная магия. Неужели Дамблдор…

А директор тем временем разглагольствовал о дружбе и всеобщем благе. Каркаров сиял. Мадам Максим выглядела уставшей и недовольной. Крамм за слизеринским столом демонстрировал всем желающим кубок. Хагрид сделал несколько колдографий. Флер Делакур уже ушла в карету, Диггори что-то вяло отвечал хаффлпаффцам, пристававшим с вопросами. На столах появилось угощение…

А на другой день Хогвартс провожал гостей. С особым удовольствием Снейп помахал в след волшебному кораблю.

– Виктор обещал мне писать, – сказала Гермиона стоящему рядом с ней Гарри Поттеру.

– А ты? – спросил он.

– Не знаю, – пожала плечами девушка, – он неплохой парень. Но вся эта суета вокруг него…

– Да-а-а-а, – согласился Гарри.

Они помолчали. Шармбаттонская карета исчезла за верхушками Запретного Леса.

– Завтра уже каникулы начинаются, – сказал Гарри.

– Это здорово! – кивнула Гермиона.

Каникулы! Долина, друзья, зелья… Мастер… Дракончик, наверное, подрос.

– Ты в Лютном каникулы проводишь? – спросил Гарри.

– Нет. Я собираю травы. И учусь. А ты? К дяде и тете?

Гарри широко улыбнулся.

– Меня Сириус пригласил, – ответил он, – ему дом вернули. Он хочет, чтобы я жил у него. Дядя и тетя только обрадовались. Мне Сириус часто писал, а еще мы в Хогсмите встречались.

– Это хорошо, – согласилась Гермиона, – вместе вам будет весело.

– Надеюсь, – ответил Гарри.

И они пошли в замок…

Ариэль заложила вираж над Долиной и пошла на посадку. Гермиона даже взвизгнула от удовольствия – это было ни с чем не сравнимое ощущение. Метлы метлами, а настоящий живой дракон это… дракон! Точнее – дракониха. Красавица валлийская зеленая. Ее изумрудная чешуя переливалась под солнцем. На площадке рядом с замком выплясывали и размахивали руками мальчишки. Ариэль села на камни и наклонила голову, чтобы Гермионе было удобнее слезать. Девушка соскочила на землю и обняла дракониху за шею. Та тихонько зашипела. Как оказалось, драконы неплохо понимают парселтанг, так что Майк и Дэйв, а теперь и Гермиона могли если не поболтать с Ариэль, то понять, чего она хочет.

Катание на дракончике потеснило метлы в рейтинге местных аттракционов. Даже Люциус не удержался от соблазна. Снейп только пожал плечами, увидев подобное. Он сожалел лишь о том, что его сына совершенно не интересовали зелья – Майк был лесным бродягой. Они с Дэйвом часто сопровождали Мастера Зелий и Гермиону в походах за травами, рассказывали интересные истории о зверях и птицах. Но вот тонкое искусство зельеварения было не для них. Элси и Джейк нечасто выбирались из замка. Целительница полностью посвятил себя заботе о малышах, а юный артефактор гораздо больше любил возиться с металлами и камнями. Увлечение полетами у него довольно быстро прошло.

Драко погладил Ариэль по шее.

– Нам пора, Гермиона, – со вздохом сказал он, – мама нас уже ждет.

– Книжки будете покупать? – спросил Майк.

– Да, письма из школы пришли.

– Мороженого на всех купите? – спросила маленькая Мэгги.

– Конечно, – улыбнулась Гермиона.

Слизеринцы с сожалением простились с дракончиком и направились в Малфой-мэнор. Там их ждала Нарцисса, готовая отправится на Диагон-аллею.