Текст книги "Дети Зоны: альтернативная история (СИ)"

Автор книги: Алексей Матвеичев

Соавторы: Татьяна Живова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Часть 4. Злое место

1. Объект 87-2

14 января 2015 г., база группировки «Долг» на «Ростке»

Перебравшись в 2012-м с Агропрома на Росток, группировка «Долг» оборудовала новую базу с присущей ей основательностью и усердием. Ограда завода, которую в пору его деятельности охраняли от несунов и вредителей бдительные стрелки ВОХР, стала местами ещё выше, а мотки колючей проволоки поверх неё – ещё гуще. Долговцы также укрепили КПП – так, что теперь ворота можно было разве что танком таранить, – по всему периметру понаставили сторожевых вышек с пулемётами и прожекторами, а на подходах соорудили целую сеть заградительных укреплений с «ежами» и траншеями.

База выглядела солидно и устрашающе не только для людей, но и для местных порождений. Во всяком случае, за всё время с момента переселения Долга на завод не было отмечено ни одного серьёзного нападения монстров на Росток.

Даже во время того, что в Зоне называлось гон, а на Периметре – прорыв.

Понятно, что в таких условиях бар «100 рентген», находящийся под крылом «красно-чёрных» процветал и был, пожалуй, самым спокойным и безопасным местом во всей Зоне. Сталкеры разных мастей и группировок стремились получить туда доступ, чтобы при случае было, где переждать выброс, отсидеться после тяжёлых рейдов и просто отдохнуть в хорошей компании за бутылочкой прозрачного. Конфликты и ссоры гасились в зародыше суровыми хозяевами, а злостные нарушители порядка безжалостно выставлялись за ворота и навсегда лишались права посещения.

…Когда на дороге, ведущей к северным воротам базы, показались две фигуры, дежурный на КПП, извещённый с ближайшей вышки, сперва не слишком обеспокоился. Ну идут себе какие-то бродяги-сталкеры в бар, и пусть себе идут. Сейчас он как обычно проверит, кто такие, и если у них всё в порядке с допуском – впустит внутрь.

Но потом что-то в этих фигурах показалось долговцу странным. Он пригляделся.

Сразу бросилось в глаза полное отсутствие оружия у новых визитёров. Картина для Зоны, мягко говоря, непривычная. Потом – длинный плащ-накидка, в который кутался один из них. А когда часовой разглядел второго, то от удивления даже поморгал, думая, что ему чудится.

Это была девушка. Невысокая, лет шестнадцати-семнадцати, в гражданской одежде – старых джинсах и простой бежевой куртке с капюшоном. На голове её был повязан самый обычный платок – кажется, шерстяной, с выцветшим павло-посадским рисунком. О том, что здесь Зона, а не студенческая поездка в совхоз «на картошку», напоминали только берцы на ногах незнакомки, да брезентовый армейский сидор за спиной.

«Кто ещё такая?» – подумал дежурный, выходя из КПП и на всякий случай поудобнее перехватывая автомат. Краем глаза он заметил движение на одной из ближайших вышек. Дозорные тоже не дремали.

Женщин в Зоне было крайне мало, а те, кто был, либо являлись персоналом баров и по Зоне не расхаживали – либо входили в число немногочисленных научных экспедиций. И тоже если и ходили по Зоне – то исключительно в обществе прочих ученых и многочисленной, вооружённой до зубов охраны.

Беспокоил дежурного и непонятный спутник девушки, закутанный в плащ настолько, что даже глаз не было видно. И ещё это отсутствие оружия у обоих…

Впрочем, не дойдя до ограждающего базу барьера с окопом и заградительными «ежами», парочка остановилась, и девушка принялась что-то говорить спутнику. Точнее – убеждать, поскольку, судя по жестам, между ними разгорелся спор. Наконец Закутанный сдался, кивнул и с неохотой сошёл с дороги, скрываясь в каких-то руинах неподалёку. Девушка что-то крикнула вслед и, не таясь, пошла прямо к воротам базы.

Осторожно перейдя узкий заиндевевший дощатый мостик через траншею и оказавшись перед КПП шагах в десяти, она остановилась. Подняла руки и покрутилась, ещё раз демонстрируя отсутствие оружия.

– Здравствуйте! – сказала она. – Меня Ксана зовут. Мне очень нужно срочно переговорить с… вашим начальником. Генералом Ворониным, то есть. Это очень важно.

Тон её был довольно спокойным, но дежурный заметил, что она нервничает… Боится, что ли? Или… замышляет что-то?

Ксана! Вот чёрт!..

Часовой, естественно, был наслышан об этой особе, но «живьём» её видеть как-то ни разу не доводилось. Хотя были в их группировке люди, которые не только видели её, но даже пересекались. Девчонка была местной травницей с Кордона и, подобно легендарному Болотному Доктору, охотно врачевала всех приходящих к ней раненых, болящих и нахватавшихся радиации. Правда, в отличие от Болотника, она никогда ничего не просила за лечение, а в качестве лекарств использовала исключительно аномальные травки, росшие в Зоне и артефакты с лечебными свойствами. Эффект от такого лечения был, что и говорить, самый зубодробительный, но действенный. Заживало даже быстрее и лучше, чем от обычных лекарств.

Всё бы ничего, но лечила девчонка не только людей. Всякие недобитые монстры тоже бегали к ней, а она их не только не боялась, но и всячески привечала. И – тоже в отличие от Доктора – не с научно-исследовательскими целями, а… как любимых родственников. Монстры, отвечая взаимностью, тоже её не трогали.

Да и вообще – молва упорно считала мутанткой, порождением Зоны, и её. А у долговцев разговор с порождениями, как правило, был коротким.

Клацнул затвор, автоматное дуло уставилось в лицо пришелицы.

– Иди-ка ты отсюда, мутантка! – не слишком вежливо сказал дежурный. – Воронину больше делать нечего, как со всякими нелюдями беседовать!

Лицо девушки приобрело растерянное выражение, глаза округлились. Она беспомощно огляделась… С двух ближайших вышек на неё тоже смотрели готовые выстрелить дула.

– Но… это и правда важно… – пролепетала она. – Пожалуйста… скажи ему…

– Ты что, глухая? – дежурный шевельнул автоматом. – Я сказал, брысь отсюда!

– Э, да тут шоу? – вдруг раздался голос за его спиной. Дежурного попросту отодвинули в сторону, и из калитки КПП друг за другом просочились четверо вооружённых бойцов, снаряжённых, как для рейда в Зону. Квад, боевая единица «Долга».

– Что тут происходит? – осведомился командир четвёрки – невысокий и поджарый, как лесной волк. Оглядев присутствующих, он удивлённо присвистнул и даже отстегнул маску шлема, открыв лицо, украшенное роскошными усами.

– Ксанка?! – в голосе его было не меньшее изумление. – Что ты делаешь здесь, у нашей базы?

– Да вот, пришла, Воронина требует… – начал было дежурный, но усатый – видимо, более старший по званию, жестом приказал ему замолчать.

– Ты ведь всё время от нас бегаешь. – сказал он, изучая цепким взглядом расстроенную и нервно вздрагивающую пришелицу. – Но в Зоне явно сдох последний кровосос – раз ты здесь. Что-то случилось?

– Киллер! – Ксана с явным облегчением и радостью едва не бросилась ему на шею, но вовремя вспомнила о нацеленных в неё автоматах и застыла на месте. – Ох, Киллер, случилось, ужас что случилось! Мне Воронин нужен, сказать ему надо… очень важное, очень-очень! Помоги его увидеть! Пожалуйста!

Киллер – один из немногих долговцев, кто был лично знаком с травницей – ещё раз оглядел взволнованную девушку, отметил жалобный взгляд, судорожно сжатые на груди руки и общий вид, свидетельствовавший о крайнем напряжении нервов и о страхе, и довольно мягко спросил:

– Что же такого ты хочешь сказать, что это непременно нужно услышать исключительно Воронину? Секреты, чай?

– Я не знаю, – мотнула головой Ксана. – Наверно, не секреты, но я лучше сперва расскажу ему, а потом он – если сочтёт нужным – расскажет вам. Хорошо? Он же ваш командир, и, наверно, ему лучше знать, как поступить с теми вестями, что я принесла… Пожалуйста, скажите ему, что мне надо ему кое-что сообщить… Может быть он согласится прийти сюда и выслушать меня? Я не съем его, честно-пречестно! Ну пожалуйста, позовите его! – Ксана не удержалась и всхлипнула.

Долговцы – все пятеро – переглянулись. Событие было в высшей степени нетипичным и невероятным. Обычно эта девушка – как и все прочие мутанты, кому была дорога шкура – избегала долговцев, своих, можно сказать, «биологических, классовых и идейных» врагов. И по собственной инициативе никогда первая не шла на контакт – только если они сами обращались к ней, чаще всего – чтобы полечиться. При встречах она всегда сходила с дороги и стремилась укрыться в кустах или развалинах – что было поблизости. Ксана отчаянно боялась долговцев и ничуть этого не скрывала. И это знали все в Зоне – включая и самих «красно-чёрных» (которые – что греха таить – пользовались этим и развлечения ради иногда намеренно пугали девушку при встречах). А тут… Мало того, что сама пришла не куда-нибудь, а на их главную базу, да ещё и с настойчивой просьбой аудиенции у главы группировки! Ещё и вести какие-то принесла!..

Чтобы порождения Зоны когда-то сами шли на контакт с «Долгом», да ещё с такой настырностью?..

Явно стряслось что-то ОЧЕНЬ серьёзное!

Киллер, приняв решение, кивнул и взялся за рацию.

– Десятый пост – Центральному… Вячеслав Палыч, это Киллер. Тут к вам, как бы это сказать… проситель… Так точно. Объект 87-2. Лично пришла. К вам рвётся. Дрожит вся, боится, но рвётся. Говорит, что по конфиденциальному делу.

…Генерал Вячеслав Павлович Воронин сидел за столом в своей комнатушке и тяжёлым взглядом глядел на карту, разложенную перед ним на столе. Временами он коротко вздыхал, задумчиво скрёб коротко стриженый затылок, перебегая глазами от одного рисунка на карте к другому, и что-то записывал коротко в потёртый блокнот. Воронин думал, а подумать ему было о чём с самого утра.

Во-первых, вчера из дальнего выхода вернулась четвёрка Паганеля. Ходили они в сторону болот и дошли до самой границы топи, но дальше не продвинулись – ходу на болото не было. В стылом тумане вся четвёрка одновременно почуяла что-то такое, отчего, по словам Паганеля, у всего квада волосы на всех местах дыбом встали. Тоже одновременно. Паганель, три года ходивший по Зоне, сразу понял, что до неба остался всего один шаг, и, проявив благоразумие, повёл людей обратно.

Соответственно, встал закономерный вопрос: что это было такое, и как с ним быть?

Воронин нащупал карандашом красный треугольничек на линии, что обозначала границу топи. Вопрос… Однако, тут можно не спешить. До болот далеко, да и Паганель и его бойцы вернулись живыми. Что бы там ни было, следом за людьми оно не пошло. Это уже хорошо. Всегда лучше, если враг бездействует.

Так, что у нас дальше? А дальше у нас – Свобода и свободяи. Утром на самой границе зоны влияния Долга произошла перестрелка: попал в западню патруль, шедший от пятого поста в Синичники. Итог – четверо раненых, один убитый и ещё один пропавший. За неделю – третье нападение по одному и тому же сценарию: засели в кустарнике, выпустили по магазину – и ушли. Это что? Беспокоящие налёты – или разведка боем?

Воронин встал и прошёлся по комнате. Он ещё после первого налёта выслал разведку. Разведчики ходили два дня и вернулись, не найдя никого. Генерал решил было, что нападение – просто выход «дури молодецкой», почитавшейся врагом за доблесть. Решил, успокоился – и наутро получил ещё одно нападение. И ещё одно сейчас. И никакой системы – атаковали в разных местах, разными силами и ни разу не попытались зайти глубже. Просто выбежали, постреляли – и обратно.

Конопля там у них, что ли, особенно густая выросла?..

Пока что ясно одно – патрули надо усилить. Ещё по два человека минимум, и разведку выслать мобильной группой. Благо, теперь можно, силы есть.

Воронин улыбнулся сам себе, возвращаясь к карте. Жёлтый треугольник с буквой К, недобро красовавшийся рядом с заводом, можно было стирать. Это тоже утреннее донесение – отряды Панкратова и Филина ликвидировали логовище кровососов. Двоих подстрелили, ещё двоих разогнали. Теперь оставшиеся в живых твари уйдут в сторону Мёртвого города, по пути, скорее всего, наткнувшись на пулемёты блокпостов, которым уже ушло предупреждение. И операция проведена без сучка и задоринки – все целы, кроме кровососов.

Воронин мысленно ещё раз похвалил командиров. Отрядам штурмовиков – отдых, а оцепление, без малого сорок человек – перебросить в качестве усиления патрулям.

Росчерк в блокнот – решено. Вот и поглядим, как запоют налётчики-свободяи, когда вместо четырёх-пяти стволов их встретит десяток! Рука генерала протянулась к рации.

– Пётр Петрович, зайди на минутку, если не занятой.

Почти сразу грохнула дверь, и в комнату ввалился начштаба Нешатайло.

– Значит так, Петрович. Возьми бойцов, которые Саню Панкратова с Филином прикрывали на зачистке, выдай им по усиленному рациону и веди на передовые посты, в Синичники и Гавриловку. Там разведи их по патрулям в качестве группы усиления. Человек по пять. Пусть ходят страхующими. Иначе мы так с тобой от свободовских молодчиков никогда не отделаемся. Командиров им назначь по своему усмотрению. Добро?

– Добро, Палыч, добро. Выходить-то когда?

– Давай часа в четыре. Как раз успеешь до темноты, и люди отдохнут пока что.

Нешатайло козырнул и вышел. Воронин, по-прежнему задумчивый, опустился на стул. Петрович молодец, с хорошим резервом он ситуацию поправит. Зато встает другой вопрос – сколько держать усиление на границе патрулируемых зон, если атаки прекратятся. Если все же это отвлекающий манёвр? Как раз в расчёте на вывод сил из центра? Нет, вздор – остановил Воронин сам себя. Сил на это у них нет. Он вспомнил крайнюю крупную стычку, которая, в целом, окончилась ничьей. Обе стороны крепко пустили друг другу кровь и разошлись по углам зализывать раны – набирать новых бойцов, подтягивать из Большого Мира амуницию, медицинские и съестные припасы. Потери были чувствительные. А в целом же за двухнедельную войну не изменилось ни-че-го, только пар выпустился до поры до времени.

Таким образом, если судить по обстановке, враги просто пытаются сохранить хорошую мину при дурной игре. Ну-ну, посмотрим…

Воронин только было потянулся к стакану давно остывшего чая, как засвистела рация. Заскрежетал динамик:

– Десятый пост – Центральному…

«Кому там ещё неймётся?» – Генерал привычно щёлкнул клавишей. Скрежет прекратился.

– Я Центральный. Слушаю.

– Вячеслав Палыч, это Киллер. Тут к вам, как бы это сказать… проситель.

Брови Воронина поползли вверх.

– Проситель?

– Так точно. Объект 87-2. Лично пришла. К вам рвётся. Дрожит вся, боится – но рвётся. Говорит, что по конфиденциальному делу.

Сказать, что Воронин был удивлён – было бы ничего не сказать. Его лицо перекосила нервная усмешка. Наверное, что-то похожее ощущал бы доктор Ван Хельсинг, если бы к нему с почтительнейшей просьбой явился вампир.

Под цифрами 87-2 значилось, пожалуй, самое удивительное существо Зоны, которое Воронин видел за свою жизнь и к которому, чего греха таить, он так и не понял, как относиться.

А дело было вот в чём.

Давным-давно, будучи двенадцати лет от роду, маленький тогда ещё Слава Воронин прочитал Киплинговского «Маугли» и сразу сделал для себя вывод, что старый англичанин написал самую, что ни есть, сказку. И не потому, что в ней животные разговаривали, а потому, что выжить в лесу маленькому ребёнку было невозможно. В этом Воронин был уверен, что называется, на все сто процентов, так как имел свой опыт похожего выживания – потерялся девятилетним мальчишкой на клюквенном болоте и четыре дня выходил к дому. Чуть с голоду не умер.

С тех пор на вопросы выживания детей в природе у будущего генерала сложилось совершенно ясное мнение. И вот, когда он уже стал взрослым, многое повидавшим человеком, жизнь преподнесла ему небольшой сюрприз – показала самого настоящего Маугли. Не книжного. И даже не дикого.

И показала в Зоне.

Маугли был невысокой худенькой девчонкой, которая умудрялась выживать в Зоне, кажется, с самого Второго Взрыва. Одна. Без взрослых, без знаний и умений даже из курса юного туриста, среди голодных тварей и диких мародеров – и неизвестно ещё, что было хуже. Когда Воронин только пришёл в Зону, странная девочка жила где-то в «предбаннике» Зоны, недалеко от КПП «Вересня», чаще именуемом просто Кордоном. И слухи среди сталкеров про диковатую неродную дочку бывшего сталкера, а ныне – торговца Панаса Жабенко уже тогда ходили самые невероятные. Про то, что она и в Зону одна уходила на недели, и что твари её не трогали, и что могла чуть ли не оторванные руки-ноги обратно приращивать… Чудеса, в общем, и какие-то подозрительные.

Будучи уже начштаба при Крылове, Воронин неоднократно пытался поднять вопрос про неё – всё, мол, понимаю, выглядит существо как ребёнок, но нормальный ребёнок из него – как из собаки самолёт. Мутант это. И, вероятно, небезопасный. Со всеми вытекающими рисками и, скорее всего, последствиями. С Ворониным соглашались, но всё было как-то не до того – жаркие были времена, дрянь всяческая из Зоны на Периметр пёрла, как горох из худого мешка.

А потом Воронин и сам её увидел. Он ходил к Кордону забирать оружие у своего человечка из военных. Человечек задерживался, а переодетый обычным бродягой-сталкером Воронин, нервничая, слонялся по поселку, обжитому вольными. Шёл он, шёл, и вдруг – среди всего этого, среди разрухи и неустроенности, серых палаток, мрачных рож – увидел.

Девочка-девушка в перешитой кем-то мужицкой одёжке-спецовке – улыбчивая, с большими добрыми глазами и пушистой косой. Она сидела в палисаднике возле одного из домов (как заметил Воронин – отремонтированного, со сравнительно свежими латками на крыше) и, закатав рукава, старательно намывала в облупленном эмалированном тазу большую пластмассовую куклу. Ещё одна кукла, поменьше, уже вымытая, сохла тут же на заботливо расстеленном половичке.

Из чинёной хаты вышел плотный человек в простой одежде, прошёл мимо. Девочка тут же окликнула его:

– Тату! Ты только погляди, погляди, что мне Нарзан из рейда принёс!

И показала ему своих лупоглазых «подопечных».

– Видишь, тату? Это Катя и Света! Катя была грязная-грязная! А я её отмыла!

– Ты моя умница! – улыбнулся человек. – И правда хорошо вышло, Ксан.

Он осторожно взял из её рук куклу, повертел и так, и эдак. Короткопалая ладонь ласково погладила девочку по голове.

– Молодчина! А кем они у тебя будут? Принцессами?

– Не, – девочка светло улыбнулась каким-то своим мыслям. – Принцессы в Зоне не водятся. Катя будет долговкой. А Света – она кивнула на вторую куклу, – свободовкой. И они будут дружить! И вместе ходить в Зону! К Ваське в гости! – она кивнула на сидевшего тут же самодельного тряпичного кровососа с пуговичными глазами, когтями из пластиковых вилок и тентаклями из бечёвок. Игрушечный монстр имел до изумления добродушный вид и даже как будто улыбался.

…Воронина будто ударило. Он слегка ошалело посмотрел на это непосредственное дитя. Всегда – даже после вынужденного замирья на Янове – выглядевшая абсурдной мысль о дружбе между представителями «Долга» и «Свободы», здесь, высказанная совершенно походя играющим в куклы подростком, показалась ему чуть ли не… откровением! И… надо же, она назвала куклу-долговку Катей…

«…Катёна-несмышлёна…»

– Тату, а ты мне достанешь тряпочек им на комбинезоны? – меж тем ластилось дитя к отцу. – Чтобы они как взаправдашние группировошные были?

– Достану, доню, достану. Вот поеду в город на склад…

А она прижалась к толстяку. На её лице были написаны гордость и такая яркая радость, какая бывает только у детей.

– Ой спасибо, тату!

– Ты моя лапонька! Рукодельница… – толстяк поцеловал девочку в щёчку. – Как наиграешься, ступай до хаты, я там щи из подпола вынес. Погреешь?

– Ага!

Воронин даже не сразу узнал в этом заботливом и нежном отце известного делягу Жабу.

В Большом Мире детей у Воронина не было – с женой он разошёлся через год после свадьбы. Может, это тоже была одна из капелек, что подточили железный, казалось бы, его характер и, в конечном итоге, привели его в Зону. Он на этот счёт задумываться не любил. Пришёл и пришёл – значит, надо так. Но иногда, в минуты душевной слабости, которые бывают у всех, он вспоминал то, что бросил безвозвратно за Периметром. И жену Ирину, и дом родителей под Полтавой, и даже болото то поганое, с которого он девятилетним пацаном выходил. И сестру младшую, Катьку, беспутно выскочившую замуж за иностранца.

«Ох, Катька, сколько ж я тебя, обузу-карапузу эдакую, на руках таскал, сколько из школы встречал. И ведь как ругался в душе тогда – пацаны футбол гоняют, а я тебя со второй смены забирать еду, а до школы – восемь километров в один конец… Где ты сейчас, Катёна-несмышлёна?..»

Что повернулось у него внутри этим вечером – Воронин не знал. Видимо, не ко времени накатило прошлое. Только вдруг железный начштаба Воронин понял – именно понял, не умом, а озарением, что ли – что все его измышления про тварей в детском облике, про маленьких изломов – гроша ломаного не стоят. Уверился – и всё тут. Уже глубокой ночью, сдав оружие техникам, он поднялся в свою комнатушку в здании заводоуправления «Ростка», открыл стол и скомкал старый рапорт на имя Крылова.

Когда он писал новый, где угрозе появления нечеловеческих признаков среди самосёлов отводилось её истинное скромное место, за его спиной незримо стояла с улыбкой сестра, уже десять лет как уехавшая в далёкий Сидней.

Конечно, странную девочку «Долг» из своей разработки не вывел. Ей присвоили индекс, завели что-то вроде карточки, какие заводили на всех своих и на интересных чужих, и периодически старались приглядываться – нет ли в этом чудном человечьем детёныше чего-то опасного.

Однако, то было уже просто недоверчивое внимание, а не открытая вражда. Человека, пусть и странного, «Долг» в ней признал. Они глядели за ней вполглаза, не надоедая, но и не забывая – до той поры, пока она вдруг совсем не ушла в Зону, укрывшись от всех где-то на её окраинах. Приходившие с Кордона люди называли разные причины этого ухода, но практически во всех версиях бегства Ксаны фигурировали порождения Зоны и её странно-приятельские отношения с ними. А это уже требовало более пристального внимания. К сожалению, Воронин не успел оперативно разузнать подлинные факты и подробности той истории. А главная участница и свидетельница событий скрылась, затаилась где-то. Потому иногда и проскальзывала у него шальная мысль – ошибся, не разглядел врага, дурень старый, жди теперь сюрприза…

И вот теперь пропажа сама пришла к нему в гости. И весьма удачно нарвалась на патруль, вышедший проверять наружные посты!

Воронин тряхнул головой.

– Десятый! Давайте гостя сюда, раз пришёл…

– Хм… Вы думаете, она пойдёт? Она ж нас боится.

– Михал Евгеньич, ты чего мне мозги заливаешь, а? Сам сказал, что твой проситель просто рвётся меня увидеть. Если рвётся – значит, придёт.

– Я так понимаю, она хотела с вами увидеться здесь, на КПП… Ладно, сейчас приведу. Вы, главное, дежурному прикажите, чтоб он её пропустил – слышно было, как Киллер хохотнул, – А то они тут друг на дружку глядят, как две кобры в серпентарии, и гадают – кто кого сейчас есть будет!

– Дай ему рацию… Десятый! Говорит Центральный. Входящий объект 87-2 пропустить на территорию в сопровождении капитана Киличенкова. Подтвердите.

– Так точно!.. Есть пропустить в сопровождении! – отозвался в трубке голос дежурного.

Киллер выключил рацию и кивнул Ксане:

– Ну, пошли.

– Куда?! – всполошилась девушка и распахнула и без того большие глаза совсем уж на пол-лица.

– К Воронину, к кому ты и хотела. Он разрешил встречу. Но только придётся идти прямо к нему.

– А… разве… – Ксана вздрогнула и даже отступила назад. – Разве он сам сюда не придёт?..

– Некогда ему. Да чего ты трясёшься? Не съест тебя Воронин! – засмеялся долговец.

– По-моему, это вы тут трясётесь, как бы я его не съела… – пробурчала юная мутантка, скорее всего имея в виду его шутку про кобр, но услышавшие это Киллер и его бойцы только захохотали в ответ.

– Пошли-пошли! – он взял её за рукав и потянул за собой. – Не бойся!.. Бойцы – ожидать!

– Есть – козырнули люди и стали деловито располагаться под стеной КПП