Текст книги "Дети Зоны: альтернативная история (СИ)"

Автор книги: Алексей Матвеичев

Соавторы: Татьяна Живова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Часть 3. Двое из Монстрохаток

Чернобыльская Зона отчуждения, осень 2014 г.

Пролог

Никогда не верьте тем, кто утверждает, что порождениям Зоны чихать с присвистом на выбросы, что им де эти аномальные взбрыки решившей позабавиться или наоборот, рассерженной Мамо – манна небесная.

Хотя, это смотря каким монстрам! Положим, тем же псевдогигантам было действительно начхать, но на то они и «тяжёлая бронетехника» в рядах армии Мамо – чтобы позволить себе роскошь не обращать внимания на какие-то там выбросы, когда есть дела и поважнее – поспать, поесть… Поэтому, когда всё живое спешило укрыться от злого алого неба, каплевидные туши преспокойненько оставались на прежних местах, подрёмывая или меланхолично пережёвывая всё, что мимо бежало и в рот угодило.

В столь замечательно-пофигистичном отношении к выбросам с ними могли сравняться счётом разве что только зомби.

И неудивительно – что у тех, что у других мозги практически отсутствовали, так что инстинкту самосохранения гнездиться было просто негде.

Остальные порождения Зоны, едва почуяв, что Мамо вновь не в духе или наоборот, настроена порезвиться, старались свести катастрофические для своих шкур, голов и прочих частей организма последствия её эмоциональности к минимуму. Кто-то зарывался поглубже, кто-то удирал подальше… Про тех, кто удирали подальше, люди, отсиживавшиеся за бетонными стенами по границам владений Мамо говорили «прорыв» и боялись этих прорывов просто до истерики: год от года укрепления на Периметре становились всё мощнее, технические средства слежения – изощрённее, а средства пресечения и подавления в виде минных полей и запасов оружия и боеприпасов – всё масштабнее.

1. Снова одна

Покинув Деревню Новичков, Ксана постаралась уйти как можно дальше от людных мест. У неё был выбор – пойти на север, к Припяти и ЧАЭС, куда и до сих пор ни один здравомыслящий сталкер не совался без хорошего снаряжения, – или податься к востоку от Кордона, где в Мёртвых Холмах начиналась так называемая Кишка Зоны – дорога, по которой уже давно никто не ездил. Места на востоке были – для людей, конечно же – неуютные, неизведанные, каких-то интересных объектов, за исключением нескольких заброшенных деревушек, там не водилось – поэтому сталкеры лишний раз туда и не совались.

Что касается земель на севере, то при всей их привлекательности для любого порождения Зоны, имелся в последнее время у Ксаны личный пунктик, говоривший против того, чтобы обосноваться там.

И всё из-за некоторых неугомонных сталкеров с шилом в одном месте, которым, понимаете ли, спокойно в баре не сидится, и вечно им нужно влезть в какую-нибудь авантюру!

После того, как некто Меченый сотоварищи «порезвился» на Севере, людям стали доступны многие ранее закрытые территории. И вполне естественно, что люди этим тут же воспользовались! Лишившийся многих своих адептов, а также поддержки от Выжигателя и потому ослабевший, «Монолит» уже не мог, как прежде сдерживать полчища «любопытствующих», и дорвавшиеся до запретного плода сталкеры поодиночке, отрядами и целыми группировками повалили осваивать новые земли.

Ну и, естественно, воевать за них.

Так что сейчас на доселе тихом и уютном Севере было как в сталкерском баре после удачной ходки группы под управлением какого-нибудь уважаемого ветерана – людно, шумно, бестолково и зачастую с масштабным мордобоем.

В итоге Ксана, тщательно всё взвесив, направилась на восток. Выбрать это направление её заставило ещё и следующее обстоятельство.

Превращённый в снорка Гурман, похоже, ещё не до конца осознал, что для него пришёл конец существования в человеческом виде. Время от времени Детёныш замечала за ним вполне осмысленные человеческие поступки и действия. И хорошо если они при этом были одни, но однажды им на пути случайно попалась компания вольных, и Гурман, видимо узнав кого-то из знакомых, с радостным воплем бросился здороваться…

Хорошо ещё, что Ксана предусмотрительно привязала его на крепкий поводок! Встречные сталкеры всполошились и едва не пристрелили атакующего – как им показалось – снорка. Чего Детёнышу стоило их успокоить – знала только Мамо.

Полная недобрых предчувствий, что бедняга будет и далее проявлять себя совершенно неадекватно, Ксана только уверилась в своём первоначальном решении убраться подальше от людей и с их протоптанных дорожек.

Правда, у неё ничего не вышло и с намерением пристроить Гурмана в Стаю. Острозуб обнюхал перепуганного скалящегося новичка и ясно дал понять, что такой кандидат в члены стаи ему и даром не нужен. «Я тебя, конечно, люблю и уважаю, Детёныш» – говорил весь его вид, – «Но убери-ка ты это пахнущее людьми недоразумение с глаз моих подальше! Иначе я его точно пришибу под горячую лапу!» Остальная стая была целиком единодушна с вожаком, и Гурмана едва и впрямь не подрали, пришлось Ксане очень спешно его уводить.

Так и дошли они вдвоём до заброшенной деревушки в четыре дома, прятавшейся в Мёртвых Холмах.

Никакими мёртвыми, конечно, холмы не были, живность так и кишела вокруг, а на заброшенных огородах и в садах всё ещё росли и даже что-то плодоносили полуодичавшие посадки.

…И чем ближе подходила Ксана к этой деревушке, тем сильнее становилось неясное ощущение того, что она уже когда-то здесь была. Что здесь всё ей знакомо до последнего кустика, мостика и брёвнышка в колодезном срубе!

Ксана бродила по деревеньке, заглядывала в дома и сараи и всё больше и больше убеждалась: да, она тут была!

Но она не помнила, чтобы когда-нибудь забредала именно в эти места!

Все вопросы разрешились, когда в одной из хат она нашла на столе пожелтевшую тетрадку с какими-то кривыми и наивными рисунками. На одной из страниц было сделано очертание маленькой растопыренной ладошки, в центре которой чья-то неуверенная рука криво, но старательно накарябала:

К С А Н А

Детёныш судорожно вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, слушая стук своего сердца. Это была ЕЁ тетрадь, ЕЁ рисунки, сделанные когда-то в детстве! И ладонь, обведённая толстой красной чертой, тоже была её!

Девушка не глядя села на шаткий стул. Вот оно как бывает… В поисках безопасного места для жилья она пришла на тот самый хутор, где они с мамой когда-то нашли убежище в тот самый день, когда небо внезапно раскололось, обрушивая на трясущуюся землю чудовищные волны энергии. Только потом Ксана узнала от Жабы и сталкеров, что это был тот самый день апреля две тысячи пятого года, когда в результате колоссального Выброса образовалась Зона.

Как она смутно помнила, когда всё это случилось, они с мамой находились в каких-то серых коридорах, кажется даже под землёй. Вокруг было много людей, и все они громко кричали и куда-то бежали. Мама схватила Ксану за руку, и они тоже побежали.

Правда жители хутора, в котором оказались Ксана и её мама, вскоре почему-то – один за другим – кто умер, а кто ушёл куда-то и больше не вернулся. А они почему-то выжили. И остались там, потому что мама не знала, куда им идти дальше. Она даже не помнила, где находилось то место, откуда они убежали.

Много позже, когда на их хутор забрела одна из первых экспедиций, исследовавших новорождённую Зону, мама приняла решение уйти с ними. Но ничего не вышло. Экспедиция погибла где-то в районе Свалки, а они – Ксана с мамой – снова выжили. И остались жить на Свалке, потому что вернуться обратно было уже невозможно – в Зоне уже появились аномалии, и дорога назад оказалась закрытой.

А потом мама пропала… Пошла искать еду – и больше Ксана её никогда не видела.

А потом она нашла раненого Острозуба…

Ксана задумчиво погладила тетрадь. Поднялась, осмотрела комнату. Коснулась стены, подоконника, давным-давно высохшего цветка в горшке…

– Я вернулась… – в волнении прошептала она, и вдруг из её глаз потекли тихие слёзы радости. – Я дома!..

Все последующие дни на хуторе были посвящены сталкерству, учёту найденного хабара и наведению порядка. Сопровождаемая снорком-Гурманом (который уже где-то раздобыл и нацепил на себя драный противогаз) и всячески привлекая его к посильной помощи, Детёныш обошла все хаты, огороды и сады, примечая всё, что могло пригодиться ей в хозяйстве. Все найденные артефакты в виде домашней и сельскохозяйственной утвари, инструментов, каких-то поддающихся переноске элементов мебели были по возможности стащены ею в родной дом. Были тщательно обследованы грядки на предмет, где что растёт, и по результатам Ксана даже составила список. Дом был вычищен от пыли и расплодившихся пауков и вскоре принял более обжитой и даже где-то уютный вид. Несколько особо ценных грядок, где Ксана заметила признаки будущего урожая, были тщательно выполоты, а ветки плодовых деревьев подпёрты найденными у домов шестами.

Всем этим навыкам Ксана некогда обучилась у бабы Наты – своей воспитательницы, которую Жаба сманил из опустевшего сельца отчаянных самосёлов. Переехав на новое место – в Деревню Новичков – бабуля не оставила своих прежних привычек, и в результате у дома Жабенков появился самый настоящий огород, где баба Ната предпочитала проводить время, копаясь в грядках. Она и воспитанницу свою к этому приучила, да ещё и радовалась, когда «внучка» вдруг увлеклась сбором и заготовкой трав. Даже сама кое-что рассказала – какую травку и от какой хвори обычно пользовали в её деревне.

Вообще же у Ксаны, пока она наводила первый лоск на своё обширное хозяйство, сложилось странное ощущение, что Зона не слишком сурово обошлась с этим местом. Дома были целёхоньки, даже крыши не протекали, вода в колодце поражала чистотой, а овощные грядки, хоть и заросли мокрицей и лебедой, но тем не менее одичали не сильно и довольно легко выпалывались. А ведь с того момента, как последние жители покинули хутор, прошли годы!

Самое удивительное, что здесь даже аномалий не было!

Как будто Мамо знала, что её Дитя однажды вернётся сюда, и хранила этот уголок практически в неприкосновенности, оберегая его от недобрых глаз и вороватых рук!

Когда Ксане впервые пришла в голову эта мысль, она преисполнилась такой горячей благодарности, что даже расплакалась!

Шли дни, девушка всё больше втягивалась в хозяйственные дела. Привыкшая в детстве к суровостям жизни в Зоне, она неприхотливо питалась всем, что могла найти на огородах хутора и в его окрестностях, охотилась на жуков, тушканов и лягущериц, даже пыталась ловить рыбу в озерце неподалёку. Но то ли снасть у неё была неправильная, то ли рыболов из Детёныша был так себе, то ли рыба в озерце вообще не водилась – рыбалка никак не ладилась.

Основная проблема была – дрова. Некоторое количество их – оставшихся от прежних владельцев – ещё лежало по сараям и под навесами, но Детёныш, не очень умело обращавшаяся с топором, их экономила. И предпочитала питаться, как в старые времена беготни в Стае, сырой пищей, в крайнем случае, собирая хворост, щепки, тонкие жерди и куски коры для того, чтобы вскипятить чай или сварить немного похлёбки. В силу той же экономии дров печь она топила тоже редко. Суровые годы детства закалили её до нечувствительности к холодам, но выстывшая за те же годы без жильцов хата очень нуждалась в тепле и просушке стен и вещей.

Всё было бы ничего и довольно сносно, но Ксану день за днём всё сильнее беспокоил Гурман. Она с болью наблюдала, как бывший сталкер всё больше и больше теряет последние крохи рассудка и всё быстрее становится самым настоящим порождением. Она пыталась что-то предпринять, пичкала его различными снадобьями собственного изобретения – всё было напрасно.

Вскоре снорк стал убегать из хутора, с каждым разом задерживаясь в своих отлучках всё дольше и дольше. И вот однажды вечером он не вернулся совсем. Детёныш подождала до утра и, обеспокоенная, отправилась на поиски.

Где-то на подходах к Кишке она услышала стрельбу. Обеспокоенная тем, что в её краях появились люди, девушка напрямик, под прикрытием холмов, камней и растительности бросилась на выстрелы, каким-то неведомым инстинктом чувствуя, что это может быть как-то связано с Гурманом.

И точно! Она прибежала как раз к тому моменту, чтобы увидеть, как двое людей в пятнистом камуфляже добивают израненного, корчащегося в пыли снорка с таким знакомым ей и родным лицом!.

Ксана дико вскрикнула и зажала рот руками. Из глаз её хлынули слёзы. Она ничем не могла помочь своему бедному другу. Ей оставалось только затаиться у подножия огромного камня и наблюдать, как люди, сделав своё чёрное дело, подбирают рюкзаки и, смеясь, уходят в сторону Кордона.

Дождавшись их ухода, Детёныш выбралась из засады и бросилась к снорку, втайне надеясь, что он ещё жив. Но – увы, люди знали своё ремесло убийц очень хорошо! Гурман, бывший вольный сталкер, превращённый бездушными людьми в белых халатах в чудовище, был мёртв. И убили его тоже люди.

– Стас… Ой, Стас… – схватившись за голову и запрокинув лицо к низкому равнодушному небу, горестно застонала Ксана, разом вспомнив всё, что их связывало.

Так, плача и что-то жалобно приговаривая, она с передышками стащила тело друга в какую-то яму и принялась заваливать его ветками и камнями, чтобы до него не добрались стервятники. Покончив с этим горестным и тяжким делом, побрела обратно на хутор.

…Только много позже она узнала, что милосердная Мамо образовала в этом месте жарку, бесследно испепелившую останки того, кого её Дитя считала братом и довольно долго ещё оплакивала…

2. Дамка

К началу осени самоотверженные труды Детёныша по наведению порядка на новом месте жительства дали свои плоды. Хуторок теперь производил впечатление довольно уютного и безопасного места – словно бы находился и не в Зоне. Ксана, как могла, обиходила огороды, и недавно с гордостью собрала со спасённых грядок скромный урожай. Теперь она могла не бояться голода и бескормицы практически до следующего лета. Вспоминая науку бабы Наты, она тщательно обсушила на воздухе собранную морковь и свёклу и разложила их в подполе по ящикам. Там же на полках разместились несколько чудом уцелевших тыкв и корзина с лущёной фасолью. Маленькие луковки и чесночины Ксана сплела жгутами, сухой укроп и прочие травы увязала в пучки и развесила под потолком дома, который сразу же приобрёл вид жилища какой-нибудь сказочной колдуньи.

Запах теперь стоял в обновлённой хате просто сногсшибательный: лук, чеснок, укроп, травы… Ксана вдыхала его и довольно жмурилась: хорошо сделала!

Правда, теперь стояла перед ней ещё одна самая, пожалуй, большая проблема: картошка. Прежние жильцы хутора не мелочились и отвели под «второй хлеб» целое поле. Конечно, часть его уже была основательно попорчена захожими кабанами, сделавшими его своей кормовой вотчиной, часть за годы одичала и перестала давать новые клубни, но тем не менее работы предстоял ещё непочатый край! Ксана время от времени хваталась за голову, не зная, как она в одиночку с этим управится. А ведь ещё и яблоки собирать!..

Не то, чтобы Детёныш тяготилась одиночеством – нет. Она привыкла к нему и никогда его не страшилась. Но годы жизни среди людей всё же наложили на неё свой отпечаток. Порой Ксана начинала скучать по весёлым сталкерским посиделкам у костра под байки и гитарные переборы, по звукам голосов, лицам, разговорам, знакомым местам и дому в Деревне Новичков… По отцу…

Детёныш чувствовала себя перед ним виноватой, но возвращаться на Кордон после всего, что произошло, ей не хотелось. Да и страшно было.

Вот и загружала себя работой, чтобы только не чувствовать эту тоску по людям.

Как ни странно, они сюда почему-то не ходили – эти вездесущие сталкеры. Сперва занятая делами Ксана даже не думала об этом, но потом всё же обратила внимание на эту странность. Мёртвые Холмы и Кишка считались среди сталкерской братии местами неперспективными в плане ценного хабара и довольно опасными из-за водящихся здесь порождений, но время от времени всё же и сюда забредали отдельные любопытствующие храбрецы.

А тут – никого за несколько месяцев!

Озадаченная и заинтересованная, Ксана однажды выбралась на разведку окрестностей… и вскоре обнаружила причину безлюдья этого места!

Аномальное поле!

– Ух ты!.. – пробормотала девушка, ошарашенно обозревая открывшуюся перед ней картину.

Должно быть, Мамо и впрямь решила оградить своё Дитя от опасностей, которые несли с собой люди! Пробраться со стороны Свалки и Кордона к месту, где стоял хутор, конечно, было можно (и Ксана действительно за пару-тройку следующих дней нащупала несколько тропок и даже немного походила по ним разведки ради), но сложно.

– Мамо… – растроганно проговорила Детёныш и нежно погладила бок ближайшего валуна. – Спасибо тебе…

Утром следующего дня, выйдя из хаты, она обнаружила перед крыльцом неподвижно сидящую слепую собаку. Зверь выжидательно «смотрел» на дверь, вздыхал и облизывался.

– Вот как?.. – слегка удивилась (и обрадовалась появлению живого существа) Ксана. – У нас, оказывается, гости!

Она пошла в дом и вынесла миску, куда вылила остатки похлёбки, сваренной из овощей, найденной в одном из домов крупы (тоже каким-то чудом не испортилась!) и мяса накануне пойманного тушкана. Сгребла туда же проваренные тушканские косточки. Поставила перед гостьей.

– Угощайся!

Зверь внимательно обнюхал принесённую незнакомую пищу, но миска – помимо прочих запахов – пахла мясом, поэтому опустела довольно скоро.

Вылизав миску, собака (кстати, это оказалась самка, причём – ожидающая появления потомства) завиляла хвостом и умильно зевнула, показав страшенные зубы. Потом подошла к Детёнышу и прислонилась к её ноге. Ксана почесала её за ушами, собака довольно заурчала.

– Оставайся тут жить? – предложила девушка. – А то мне одной тут грустно…

Собака и правда осталась. Днём она рыскала в окрестностях, охотясь и исследуя территорию, а ночью бдительно охраняла покой Детёныша. Иногда она задавала ночные концерты, и пару раз Ксана сама не отказала себе в шальном удовольствии выскочить во двор и вместе с ней самозабвенно повыть на луну.

Назвала она прижившуюся ко двору псину Дамкой. В одном из дворов стояла давным-давно опустевшая собачья будка, которую девушка однажды, собравшись с силами, отволокла в свой двор и кинула в неё чей-то старый ватник.

– Обживайся! – сказала она Дамке, и та после многократных обнюхиваний странного сооружения скоро сообразила, что это теперь её новое логово, и влезла в будку.

Чтобы развлечься, Ксана устроила по случаю собачьего новоселья праздник.

С появлением на хуторе Дамки жизнь пошла как-то веселее, и Детёнышу уже не было так тоскливо.

Вскоре она решилась сходить в дальний рейд. Требовалось получше обследовать окрестности и, может быть, узнать последние новости, подслушав разговоры каких-нибудь случайных сталкеров. Подумав, девушка выбрала для начала восточное направление, поручила Дамке присматривать за домом и направилась к Припяти, решив обследовать её берег хотя бы на небольшом участке. Мало ли – вдруг ещё что-то ценное попадётся? Например, заброшенное и одичавшее злаковое поле!

На всякий случай девушка взяла с собой несколько матерчатых мешочков. Вдруг и правда какие-нибудь зерновые отыщутся!

Руководствуясь как обычно в своих походах по Зоне общим направлением и аккуратно обходя аномалии, Детёныш вышла в путь на рассвете.

Припять, раскинувшаяся, казалось бы, до горизонта, поразила её своей широтой и величием. Девушка долго сидела на берегу, любуясь текущей водой и фантазируя, что может находиться там, за рекой, на другом берегу. Некогда, случайно оказавшись во владениях Серых Стражей, она заметила там огромный мост через реку, но что было за ним – этого не могли ей сказать даже те бывшие монолитовцы, которые после отключения Выжигателя обрели свободу и стали – кто сумел выжить – потихоньку прибиваться к другим группировкам. Только сообщили, что на том берегу тоже простирается Зона, но пока что никто из них туда не добирался.

Иногда Ксана мечтала сама собраться и побывать за Рекой, но… было боязно. Так и остались мечты мечтами.

Вопреки надеждам она не нашла в этих местах ничего ценного. Ни старых полей, ни заброшенных поселений. Разочарованная, Ксана двинулась было обратно, но вспомнила, что в недалёкой отсюда Тёмной Долине стояли постройки какого-то научного учреждения, занимавшегося, по рассказам знающих сталкеров, как раз всякими сельскохозяйственными культурами. Опять же, по словам тех же знающих, рядом с институтом должны были располагаться опытные делянки с разными пригодными в еду растениями.

В Тёмной Долине Ксана за всю свою жизнь была от силы раза три-четыре. Ей не нравилось, что там всегда было так темно, туманно и мрачно. Да и постоянно оставалась опасность не заметить в тумане аномалию или какого-нибудь недоброго человека, пришедшего по хабар… Так что Долина была, пожалуй, одним из самых последних мест в Зоне, где Детёныш хотела бы бывать вообще.

Но сейчас ей нужны были средства для выживания.