Текст книги "Запомни - все обман! [СИ]"

Автор книги: Алексей Бергман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– Моего внука!! – обежав пришельца, остановился перед ним лицом к лицу Кырбал. – Моего внука – Вайсана–о–Вауса!!

– Уточните номер объекта, – монотонно выговорил Аюн. Едва сдерживаясь, Говид продиктовал ряд цифр, нанесенных на поверхность капсулы Вайсана. – Без инструментальной поддержки объект не жизнеспособен.

На этот раз Зафс не успел загородить пришельца. Страшный удар кулака обрушился на висок Аюна, второй ударил в нос… ледяные пальцы в руке Варнаа – обмякли совершенно.

– Зачем? – склоняясь над рухнувшим на пол Аюном, негромко спросил Зафс.

Но вопросы рациональности перестали существовать для прагматичного и опытного советника правителя миров Ошима. Тяжело дыша, легис, почувствовавший себя человеком – мужчиной–мстителем, смотрел на поверженного врага. Зафсу показалось, что Кырбал готов растоптать лежащее на полу тело, как дикий разъяренный слон, как первобытный, ослепленный бешенством дикарь.

«Легис никогда не убивает легиса? – с грустью подумал Варнаа. – Вопрос – за что? не более того…»

Но впрочем, – не убил. Не затоптал, не запинал до смерти – смог остановиться, не перейдя последнюю черту. Аюн дышал и выглядел уснувшим, хоть и избитым.

Зафс повернул голову пришельца так, чтобы тот не захлебнулся кровью из разбитого носа. Повернулся к брату, стоящему у капсулы с… головой дочери.

«Убей нас, папа, – четко и недвусмысленно прочел по шевелящимся губам Талены. – Убей, пожалуйста…»

Советник резко повернулся к опутанному проводами и датчиками внуку!

Глаза подростка – так удивительно похожего на дедушку! – молили о том же: прекратить мучения.

Кырбал застонал. Закрыл лицо руками!

– Выйди, Зафс, – внезапно и твердо выпрямившись, проговорил Говид. – Я должен попрощаться с близкими. – Лицо Кырбала закаменело. Перед Варнаа стоял прежний: надменный и решительный легис–советник.

Зафс вышел из ячейки, тихонько прикрыл до половины дверь.

В коридоре торчали, привлеченные криками существа с паучьими конечностями. Их огромные ноздри безостановочно двигались, словно ученые–легералы принюхивались к чему–то…

«Все в порядке. – Зафс отправил существам телепатическую мысль. – Все в норме. Один из объектов вышел из–под контроля, но его удалось успокоить… Возвращайтесь к работе».

Носатые пауки тут же скрылись в своих отсеках. Даже механистически усиленные легералы–телепаты не могли противостоять контролю телепата–легиса. Зафс присел на корточки и, опираясь спиной о стену, замер, скорчился.

Кырбал, наверное, был готов к тому, что здесь увидит. Но ни за какие блага мира… Никому и никогда… Не дай Бог, испытать подобного!

Советник оставался в комнате–ячейке довольно долго. Когда же вышел, то сумел удивить брата:

– Поднимайся, Зафс, у нас есть тридцать шесть минут, прежде чем эта гнусь лопнет, как вонючий водяной пузырь.

– Ты…

– Я подсоединил к кислородным баллонам запальное устройство, через тридцать шесть минут оно сдетанирует и начнется цепная реакция.

Слов нет: манера легиса – кардинальное решение в предельно сжатые сроки, в критических условиях. Не типичным оставалось только: стремление к самопожертвованию. Точнее говоря, к самоубийству. Истовая преданность легисов Порядку, уже – самопожертвование, отказ от собственного «Я», от личного счастья.

Кырбал же был готов умереть ради уничтожения. Желая уничтожить гнездо пришельцев, он был готов обречь на гибель и собственного брата.

Но впрочем… Зафс уже успел найти слабое место механистических менталов. Учитывая, что он справился с хозяином, легералы не должны доставить многих неудобств.

Два грозных хмурых легиса стремительно шагали по коридорам подводной станции.

На выходе с площадки над ангаром им попались три легерала: одного хлесткой зуботычиной уложил советник, двух разметал по стенам телепатический удар Варнаа.

Гуляющие парами охранники натыкались на такой же прием и оставались валяться без движений в пустынных коридорах.

Через одиннадцать минут ожили, заголосили ревуны предупредительной системы. Уже вооруженные боевыми бластерами братья, без раздумий палили по любой цели. Выжигали все на своем пути.

У шлюзового перехода им встретила первая реальная преграда. Перед круглой дверью в шлюз, за прочными щитами засели легералы.

Если бы в помощниках у Говида не было брата телепата, Кырбал остался бы навечно на километровой глубине третьей планеты системы Кольца.

Зафс сосредоточился. Собрал в тугой комок силу и волю легиса–ментала и… Выбросил вперед, словно разящий молот – страшенный телепатический удар!

Щиты опали, как сухие листья. Расшвыривая ногами легкие, но прочные скорлупки, лежащих под ними, оглушенных легералов, братья перешли на яхту советника.

Едва корабль Кырбала взвился над волнующемся морем, внизу, под брюхом яхты возник титанический пузырь… Огромный водный купол выгнулся на тысячеметровую высоту… Взорвался!

И опал, свернувшись воронкой. В стремительном водовороте замелькали огромные обломки, мелкие вкрапления керамического крошева, Зафсу показалось – тела людей: подопытных «объектов» и их мучителей.

– Прощай, Талена. Прощай, Вайсан…

Будь ты хоть триста раз бесстрастный легис, мужчина, убивший собственную плоть и кровь страдает н е и с т о в о!

Советник отвернулся от видового экрана, дающего обзор удаляющейся планеты. Щека, которой он был повернут к Зафсу, дергалась от нервного тика.

– Ты хотел встретиться с Тримом, Варнаа? – глядя перед собой, глухо спросил Кырбал. – Теперь…, я тоже этого хочу – всецело.

Зафс задумчиво собрал и выдвинул вперед нижнюю губу, искоса, сопереживая, поглядел на брата…

Кырбал двигал пальцами, как будто что–то в них сжимает, и медленно произносил:

– Вот этими вот… собственными руками… Я мечтаю превратить в мозговую кашу этот ошметок…, обрубок легиса…, отвратительную мерзость…

– Говид! Очнись!

Советник резко повернулся к брату:

– Я сто двадцать семь лет назад выбрал себе это имя!! Я знаю, что меня зовут Говид! На языке миров Ошима, куда я призван был с л у ж и т ь порядку, это означает: «не знающий устали»! Я не обрету покоя, Зафс, пока о н будет существовать! Они погибли, они убиты…, а о н… пусть будет проклят!

Выговорившись, выплеснув достаточную порцию ярости, Кырбал обмяк. Скорчился в кресле перед видовым экраном, где растаяла крошечная искорка голубой водной планеты…

– Ты же знаешь, Зафс, – после длительной паузы, отпущенной сочувствующим братом, проговорил негромко, – только ты и Трим обладали всеми знаниями отца. Тебе я верю. Ты не мог выдать убежище моей семьи пришельцам. Трим отдал дочь и внука в руки монстров. Отдал, з н а я, что их ждет в подводном куполе. Не мог не знать. Но все же отдал.

Спорить с человеком еще не пережившим, не оплакавшим потерю – жестоко и бессмысленно. Зафс даже не стал говорить Кырбалу «поговорим об этом позже, брат». Он взял Говида за руку, впервые задал мысленный вопрос: «Позволишь мне тебе помочь?» – и когда Кырбал не дернулся от отвращения, а просто кивнул, запел протяжную колыбельную песню на армянском языке…

* * *

– Ты знаешь, Зафс, пожалуй, я склонен поверить твоей теории о том, что все происходящее не может быть случайным.

Молчаливые легералы К*Ривал и К*Варон выставляли на небольшой столик кают–компании кораллопластовые бокалы и тарелки. Таков порядок был привычен этой яхте: преданные сенеальцы прислуживали хозяину, не отправляя к нему роботов. Так как, зачем использовать механизмы, когда в груди легералов бьются не запрограммированные на верность сердца, а н а с т о я щ и е – живые и горячие? Ривал и Варон прислуживают с гордостью и радостью, они готовы умереть за своего советника…

Все еще бледный, внутренне изможденный Кырбал попробовал изобразить усмешку на лице:

– Ты хотел встретиться с любым из старших братьев, Зафс… Занятно: пришельцы, как будто нарочно для твоих целей собрали трех старейших наших братьев в одном месте. Создали, так сказать, координационный центр. Триумвират из наиболее уважаемых легисов нашей параллели. И держат их…, как подозревают многие из братьев, в заложниках.

Зафс удивленно поднял брови:

– И вы позволили?

– С точки зрения разумности, подобный шаг оправдан, – исподлобья глядя на брата, отметил советник. – Три старших брата способны принять многие решения, если возникает срочность. Захрия, Оникс и Мартель – непререкаемые авторитеты.

– И где их держат?

– Позволю тебе об этом догадаться, – усмехнулся Говид. Взял со столика кораллопластовую чашу с тонизирующим напитком, не пригубив, с прищуром посмотрел на Зафса.

– Захрия, Оникс и Мартель… Три самых уважаемых брата… Находятся на корабле другого старейшего легиса – Трима!

– Браво, Зафс. Может быть, привлекая извращенную логику наших пришлых братьев, ты ответишь еще на один вопрос? Скажешь мне, где находится корабль Трима?..

Зафс думал долго – почти минуту.

– Корабль Трима находится на орбите Винола – Стелна, – в итоге глухо произнес Варнаа. – Пришельцы установили на него установку, испускающую экранирующие волны, защищающие еще и сам корабль от проникновения сил Омуа, что вполне оправданно, так как не распыляет силы… И, таким образом, триумвират из наших старших братьев становится вольными или невольными соучастником уничтожения расы Винола – Стелна.

– Не уничтожения, Зафс, – поправил советник. – Обезвреживания. Как я понимаю, после иссыхания Ткани Мироздания омуа теряют Силу и превращаются в обычных телепатов.

– После чего Винола – Стелна становиться обычной резервацией менталов! – Зафс покачал головой: – Ты прав, Кырбал – коварство изощренное…

– Всего лишьтактика, – повел плечом советник. – Мне раньше думалось – довольно обоснованная. Пришельцы не ответили на агрессию омуа, а поступили с ними, как предписывает Закон: оградили галактики от воинственной расы.

– Так думают в с е наши братья?

Говид пригубил чашу, вернул ее на стол:

– Уверен – так решило большинство.

– Хочешь сказать, разговор с Захрия, Ониксом и Мартелем заранее обречен на неудачу?

– Зафс, пришельцы предложили Захрия изготовить новое тело… Или перенести его мозг в иного, молодого носителя… Старикотказался.

– Почему?

– Не знаю, – усаживаясь прямо, ответил Говид. – Я сам в недоумении – Захрия крайне стар и изнурен болезнями. Предполагаю лишь одно: мудрый наперсник–духовник монарха галактики Венца разглядел в прибывших братьях нечто т а к о е, что не позволило ему принять их предложение.

– Он как–то объяснил отказ?

Советник хмыкнул:

– Даже у самых близких родственников случаются недопонимания. Полагаю, приблизив Захрия к себе, пришельцы рассчитывают разрушить эту стену.

Зафс на секунду прикрыл глаза. Как часто случалось в эти дни, при появлении какой–то загадки с эмоциональной подоплекой, перед глазами возникали картины земного существования, нахлынула память «Захара Воронцова»…

Диана. Ее рассказ о расставании с Азербайджаном…

Родственники Каринэ не хотели, чтобы Гамлет увозил Диану с родины ее матери… Уговорили Амбарцумяна навестить деда и теток Дины…

Глухое, затерянное в раскаленных горах село. Тетушки, обвязанные платками до бровей; их сыновья загоняют в овчарню стадо баранов, дочери пекут лепешки, ловко стряпают долма над огнем, во дворе закипает плов… Над ним, колдуя длинной деревянной лопаткой, стоит белобородый дед Гейдар.

Родственники хлебосольно встретили зятя и внучку. Три дня сидели за столом, вели степенные беседы…

Диана еле выдержала неделю в горном ауле! Дяди, тети, двоюродные братья и сестры – все было на столько ей ч у ж д о, что этого ощущения не смогла исправить даже кровная привязанность! Она не понимала братьев, удивлялась поведению сестер, родня постоянно поправляла ее действия, учила: есть, пить, сидеть, причесываться, носить одежду, обращаться к старшим, раскатывать тесто, солить долма, кормить кур, сучить пряжу и прочая, и прочая!!

Через неделю, неулыбчивое лицо родной бабушки стало ей казаться – враждебным!

Ласковые поучения тетушек – навязчивыми! Сестры – отсталыми сельскими клушами. Братья – ограниченными простаками.

Диана корчилась от этих мыслей, понимала, что в мыслях обижает хороших и добрых людей привыкших жить и н а ч е! но ничего не смогла с собой поделать.

Как только колыхающийся на ухабах автобус отъехал от села, она разрыдалась от стыда за собственные мысли и… облегчения – отец отказался жить в селе у дедушки Гейдара!

… – Но неприятие Захрия помощи пришельцев дает надежду твоей миссии, – мерно втекал в голову легиса, размеренный голос брата. – Захрия будет разговаривать с тобой, Зафс Варнаа.

– Почему ты не спрашиваешь меня, брат, в чем она состоит?

– Потому что, у меня теперь есть своя – м и с с и я, Зафс, – жестко выговорил Кырбал. – Я тоже хочу добраться до корабля Трима. Я не собираюсь примешивать тебя к своим планам, и в ответ – даю тебе свободу действий.

Зафс трагически поморщился:

– Подумай, брат…, остановись, пока не совершил непоправимого… Убийство б р а т а, стоит за гранью…

– Я уже убил! – вспыхнув, перебил Говид. И добавил совершенно бесстрастно: – Но считаю себя не убийцей, а карающей десницей. – Предупредил вырывающееся из Варнаа восклицание, суровым кивком головы: – Я не впадаю в пафос, брат. Я выбрал свою миссию и иду к ее исполнению. У каждого своя стезя.

– Но ты позволишь мне вначале поговорить с братом Тримом?

– А зачем тогда я уничтожил подводную базу? – печально усмехнулся Кырбал. – Если бы Аюн отправил своим братьям предупреждение о нападении, то моей яхте не позволили бы пристыковаться к кораблю Трима. О том, что мы прибыли на станцию, Аюн, наверняка, проинформировал пришельцев…

– А если он успел очнуться до взрыва и вступит в мысленный контакт со вторыми легисами?! – перебил в свою очередь Зафс.

– Он – н е у с п е л, – многозначительно и твердо произнес Кырбал. – Пришельцы знают только то, что советник из миров Ошима прибыл на базу и был встречен, как подобает брату–легису. Отчего произошел взрыв, они захотят узнать у единственного выжившего свидетеля – у меня.

На огромном видовом экране яхты медленно вращалась зелено–голубая планета: Винола – Стелна. Яркая искорка самого охраняемого и совершенного корабля живого мозга – легиса Трима, мелькнула лишь на мгновение: яхта советники пристыковалась к выпуклому ровному борту. Едва слышимое шипение выравниваемого давления – Кырбал Говид и легерал Ваинца вышли из шлюзовой камеры.

Пришельца–легиса Маюна окружали три старших брата этой параллели. Вооруженные боевыми бластерами слуги пришельцев и легералы старцев (их кобуры несли лишь гипно–бластеры) выстроились в две перемешанные шеренги вдоль стен. Принципал Маюн изобразил улыбку на малоподвижном каноническом лице, но честь приветствовать советника словами, принадлежала старшему легису этой вселенной:

– Рад видеть тебя в добром здравии, брат Говид, – натужным сиплым голосом проговорил наперсник монарха галактики Венца легис Захрия. – Я слышал, твой корабль столкнулся с Голландцем в подпространстве?

Кырбал приобнял брата, поздоровался со всеми остальными…

Чуть сбоку от «легерала Ваинца» во всю силу гудела «трансформаторная будка». Почти не меняясь в лице, Маюн пробивался к мозгу советника. Напряженные мышцы его легералов напружинились в готовности поймать приказ хозяина на захват прибывших…

По виску Маюна стекла крошечная капелька пота. Пришелец чувствовал неладное – мысли советника защищены непробиваемым экраном! он был последним, кто навестил погибшую лабораторию, после чего та и взорвалась! – но ничего не мог поделать: Маюн был всего лишь гостем на этом корабле. Его живым щитом окружали наиболее уважаемые легисы этой параллели, и вроде бы – бояться нечего…

Но он – боялся. Он чувствовал: Кырбал приехал не с добром. Если упустить его из вида, проявить оплошность – корабль ждет та же участь, что и подводную лабораторию!

А доказательств не было. Кырбал торопливо упомянул о столкновении с призраком в искривленном пространстве и сразу перешел к рассказу о визите на тайную базу…

– Я даже не смог понять, что там произошло… – шагая к кают–компании, растерянно мотал головой. – Брат Аюн провел нас по отличнейше оснащенной лаборатории, но вдруг приказал срочно уходить от базы… Мы взлетели, и сразу же последовал взрыв!

Маюн прислушивался к интонациям рассказчика, надеялся поймать на малейшем несоответствии событиям…

Не получалось! История советника в мельчайших подробностях подтверждалась последними сообщениями с базы!

Аюн принял яхту, потерпевшую повреждения от столкновения с Голландцем, провел его по базе…

Правда, странно как–то провел… Излишнее гостеприимство. Но неизвестно, чем так расположил к себе советник обычно настороженного брата…

Маюн попробовал пробиться в мозг Кырбала на другой волне. Сосредоточился… Не получалось!

Какая–то странная тягучая мелодия еще мешалась!.. Путалась, как навязчивая собака под ногами, рассредоточивала мысли, отвлекала…, уводила…, баюкала…

«Прикажи своим легералам, брат Маюн, поставить бластеры на предохранители… Ты в безопасности, Маюн. Среди любимых добрых братьев…»

Увлеченный, окутанный размеренной плавной мелодией, попавший под ее ритм Маюн, чуть заторможено махнул рукой:

– Охрана – свободна. Я буду с братьями. Все – отдыхают…

Тихие слова пришельца расслышали только легералы и Зафс; четверка легисов отдалилась на достаточное расстояние. Просторная кают–компания уже трансформировалась в уютную комнату с удобными сиденьями–креслами, вдоль которых заскользили столики–подносы с напитками и яствами. Легисы старцы и Кырбал рассаживались, выбирали бокалы…

Легералы пришельца не торопились выполнить приказ. Высокий мускулистый охранник в форме с тремя нашивками внимательно всматривался в лицо хозяина, как будто требовал некоего тайного знака, подтверждающего указания.

– Я все в и ж у, Харсау, – с видимым усилием двигая челюстями, выдавил Маюн. – ВИЖУ. Ты – свободен.

Начальник охраны сделал знак подчиненным. Легералы, напряженные, с каменными лицами, разбрелись в разные стороны: приспешники пришельцев повернули в коридор по правую руку от Зафса, легералы старших легисов прошли к казарменным каютам по другому борту.

Зафс взял принципала за руку и повел в кают–компанию нежно, словно драгоценного родственника: мысленно напевая чудовищному существу из параллельной вселенной любимую колыбельную потерянной женщины…

– Говид, почему твой легерал держит за руку нашего брата Маюна? – нахмурился сухощавый, морщинистый Оникс. Легисы удобно расположились в креслах, все их слуги остались за пределами кают–компании…

– Отвечу по пунктам, – усмехнулся Кырбал. – «А» – Маюн мне не брат. «Б» – Зафс Варнаа не легерал.

Секундное недоуменное молчание прервало восклицание Мартеля:

– Так это правда, брат?! Ты – предал?!

Зафс набросил на лицо непроницаемую маску смертельной усталости. Пошли – повторы.

Совсем недавно так же восклицал советник, точно так же осыпал отступника проклятиями…

– Сто два гала–часа назад мы все – как один! – уверяли Маюна, что наш брат не может быть причастен к взрыву лаборатории! Мы поклялись, мы дали слово чести!..

– Благодарю вас, братья, за оказанное доверие…

– Мне не нравиться твоя усмешка, Говид!

– А мне не понравилось то, что я увидел на подводной базе!!

Логически устроенные, рассудочные легисы никогда не позволяют себе эмоций. Как только гнев перестает быть инструментом обличительного давления, его убирают в запасники, смахивают, как пыль со стола – легчайшим усилием интеллекта.

Легисы мгновенно произвели переоценку, о недавно возникшем в кают–компании волнении, теперь не напоминало ничто: правители галактик приготовили более привычные им средства: к у л ь т у р н о е умение услышать, судить в зависимости от последнего.

– Когда вы, братья, узнали о существовании подводной базы в системе Кольца? – бесстрастно произнес советник миров Ошима.

– Сто два гала–часа назад, – в той же манере ответствовал Мартель. Предупреждая вероятный вопрос Кырбала «вас этот не удивило?», продолжил: – Вторые братья – гости в нашей параллели, к гостям не пристают с расспросами, не требуют отчетов.

– Я это принимаю, – кивнул Кырбал. – Но позволю себе спросить – почему вдруг наша раса стала раздавать клятвы?

– Не понимаю о чем ты, Говид, – нахмурился Мартель, хотя проследить, откуда вдруг возник вопрос весьма легко – три легиса только что сказали, что поклялись в невиновности их брата.

– Легисы никогда не раздают пустых обещаний, брат, – с грустью глядя на триумвират, проговорил Говид. – Нам не надо клясться в верности служения Порядку, это – в нашей крови. Если мы берем ответственность за народ, которым правим, значит – мы его защищаем… Даже непроизнесенный обет – священен. Захрия, – резко обернулся советник к брату священнику, – ты присутствовал на подписании капитуляции менталов. Вспомни, когда решался вопрос о создании резерваций и изготовлении ловушек на менталов, кто вызвался исполнить страшную миссию – изобрести ловушки для братственных народов?

– Гархи, – невозмутимо произнес старец.

– Да, гархи. Представители планеты с гипертрофированной совестливостью, где существует обычай выбора «Дня смерти». Ни один ученый–гарх не вернулся на родную планету–резервацию, после того, как раз от разу усовершенствовал средство о т л о в а подобных ему. Разве это – не высшая цель, братья? не подвиг? – Говид замолчал, взял с полноса бокал с прохладным соком, отпив, продолжил: – На подводной базе, брат Захрия, были телепаты гархи, которых подвергали запредельным мучениям. И если, брат, ты скажешь мне, что существует право, выше, чем обещание легисов быть – защитниками народов, которыми они в з я л и с ь управлять… Я отрекусь от нашего родства.

Молчание, повисшее после речи советника, не обмануло Зафса. Изощренные в дебатах легисы не стали внушать столь же изворотливому демагогу брату мысль: «Сохранность н а ш е й расы первостепенна. Если исчезнут защитники правопорядка, на что обречены миры? на безвластие, анархию?.. Если существует вероятность обойтись малым насилием, предупреждая масштабное кровопролитье, разве это не цель существования расы правителей?»

Но легисы молчали. Они слишком хорошо знали друг друга и не тратили слова. Кырбал ответит: «Раса правителей, посчитавших себя самоценными в сравнении с другими народами – безнравственна. Ее исчезновение – не нанесет урона цивилизации, а лишь избавит от надменного присмотра». Если брат пошел по пути противоречий, он имеет для этого повод; он – легис, он – сумеет обосновать решение.

Возникший спор – тупик.

– Я хочу поговорить с вами братья о том, как братья из второй параллели объяснили нам создание экрана над Винола – Стелна. Вы сейчас находитесь в непосредственной близости от мира омуа, может быть, вам рассказали чуть больше, чем при знакомстве семь лет назад?

– Нет, брат Говид, – спокойно произнес Захрия. – Мы знаем тоже, что и раньше: омуа первыми нанесли удар, уничтожили отца наших братьев, они – наказаны за предумышленную агрессию. Мне кажется – здесь все понятно и законно.

– Миролюбивая, разумная раса по неизвестной прихоти напала первой? Вы не находите это странным, братья? – усмехнулся советник и повернулся к молчавшему доселе Варнаа: – Зафс, расскажи, пожалуйста, о том, что ты узнал от омуа…

Продолжая удерживать пришельца под ментальным контролем, не отпуская его пальцев, Зафс неторопливо поведало братьям о том, что случилось с семью погибшими параллелями. Привел доказательства – всего лишь логически увязанные с событиями, а не предметные. Но древним, много повидавшим легисам, не требовалось предъявлять чего–то вроде объемных реконструкций исчезающих в цепной реакции распада вселенных. Они мгновенно связали воедино все провисшие концы истории пришельцев и не нашли в рассказе Зафса противоречий, он выглядел более убедительным, чем обвинения пришельцев в адрес внезапно обезумевших омуа.

– Легис безоглядно верит легису, – закончил за Зафса советник. – Мы поверили тому, что омуа, испугавшись появления в нашей параллели сверхсильной расы технократов, решили, что это разрушает устоявшееся равновесие – нанесли упреждающий удар.

– Но он произошел и был, Говид, – печально констатировал священник из галактики Венца. – И этого – не изменить.

– Тогда позволь тебя спросить, брат Захрия. Почему ты отклонил предложение новых братьев о переносе мозга в искусственного или молодого носителя?

– Согласие подразумевает зависимость, брат. А легис должен быть – свободен.

– Ты заподозрил новых братьев в том, что они смогут на тебя давить?

Захрия не ответил на вопрос. Так как ответ был очевиден: мудрого священника что–то отвратило в пришлых братьях.

– Зачем вы прибыли сюда, брат Говид и Зафс? – спросил Захрия, прерывая затянувшуюся паузу.

Кырбал поглядел на Зафса – наступила пора полной откровенности.

– Я пришел предложить вам бессмертие, братья, – обыденно и просто, как будто предлагая братьям выпить прохладной воды, проговорил Зафс Варнаа. Ренегат, отказавшийся от высшей миссии легиса – Служения Порядку.

– Бессмертие? – удивленно переспросил священник. – О чем ты говоришь?

– О том, что есть возможность в е ч н о г о служения, братья. И в этом нам помогут омуа. Недавно я…

– Опомнись! – перебил Зафса резкий выкрик Оникса. – Захрия только что говорил, что не хочет попадать под зависимость от новых б р а т ь е в, ты предлагаешь попасть под власть врагов – отправиться на поклон к омуа!

– Захрия говорил еще и о свободе, брат, – невозмутимо напомнил Зафс. – А абсолютная свобода, Оникс, может быть только у души. Освобожденной от телесного плена, избавленная от ежедневных забот о насущном…

– Ты бредишь, Варнаа!

– Нет, я говорю о том, что знаю и сам видел. Омуа умеют поддерживать постоянный, действенный контакт с душами упокоившихся сестер и братьев. Их души – в вечном служении Сил Омуа. Разве это и не наша цель, братья? разве это не прекрасно? Кырбал, когда мы находились в пути, ты несколько раз сетовал, что правитель миров Ошима погряз в обжорстве и разврате. Что ты с трудом находишь рычаги давления на распустившегося Кунца. Так? – Говид кивнул, нахмурившись. – А представь, что ты обрел возможность пробиться, достучаться до д у ш и правителя? Не тратя время на многочасовые убеждения, нотации, иные малоэффективные меры… Ты просто взял и направил мысли и душу правителя в благое русло…

– Что значит – «взял и направил»?! – перебил Мартель. – О чем ты говоришь, Зафс Варнаа?! О – телепатии?! О ментальном насилии над личностью?!

Три столетия легисы жили с мыслью о недопустимости ментального контроля. Отстаивали право личности на свободу выбора. Младенцы технократических миров воспитывались на сказках и историях о коварстве телепатов, проповедники с амвонов сыпали проклятия на головы отвратных мозголомов, в космических портах, на каждой улице стояли, оснащенные ревунами ловушки на менталов: менталы были париями, врагами, гнусными захватчиками!

Зафс знал: договориться с братьями о принятии помощи омуа – практически невыполнимая задача!

Но он попробовал. Пробиться через отвращение, взывая к интеллекту. К совести.

– Захрия, Оникс, Мартель. Пришло время признать ментальные способности новой ступенью эволюции рас. Вот это существо, которое я держу за руку, уже ими обладает. Вторые легисы – более древняя раса, они давно пришли к подобному выводу и приняли решение: искусственно усилив мозговые показатели, пришельцы обрели возможность телепатического обмена не только с отцом и братьями, они способны подавлять ментальным давлением более слабые расы.

Громобойный довод. И судя по возникшему молчанию, давно подозреваемый. Искусных аналитиков, правителей галактик – невозможно обмануть. Пришельцы использовали обычное для легисов доверие к братьям, и пока им удавалось исподволь руководить мыслями коренных легисов этой вселенной.

Зафс у б р а л давление Маюна. Заговорил о том, о чем, пожалуй, не решались или не могли заговорить его старшие братья при жизни отца, после появления пришельцев. Он выставил на обозрение давно назревший вопрос: " Правители не имеют права препятствовать прогрессу, эволюции. Если управленцы не в силах поддержать развитие, то пусть – уходят. Мы многие столетия оправдывали свои возможности к мгновенному контакту с отцом тем, что он строго направлен, индивидуален и не несет угрозы прочим представителям нементальных рас. Пора оставить, братья, стыдливые двойные стандарты. Пора взглянуть в лицо правде».

Легисы не были обычными людьми, всесторонний анализ сказанного Зафсом занял не более минуты.

Слабое место в речи Зафса первым озвучил Мартель.

– Звучит весомо, – прежде всего, согласился брат. – Но меня не оставляют сомнения. Зафс, а ты не слишком ли доверился россказням погибающей расы? Если омуа, как ты уверяешь, способны переходить от телесной жизни к жизни духа, то почему наши новые братья не воспользовались этой же возможностью, а продолжают влачить существование в бренных телах? На сколько мне известно, прибывшие братья знакомы с Силой Омуа не понаслышке. Они умеют проникать сквозь время и пространство, и этим их наградили омуа.

– Отвечу. Только природные омуа, рожденные на Винола – Стелна умеют переходить из одной формы существования в другую. Всем прочим сестрам и братьям омуа нужен помощник – проводник. Природные омуа, братья, согласились служить проводниками нашему брату Триму. Они согласны избавить Трима от тягостного существования – мозга, витающего в питательной среде. После перерождения он не утратит способность к ментальному контакту с братьями, заменит нам отца…

Крайне увлеченный разговором с братьями, Зафс все же не упустил момент, когда дверная панель у входа в кают–компанию начала уходить в сторону!

«Непорядок! – мгновенно сигнализировал мозг легиса. – Никто не вправе входить без приглашения!»

Дверь еще была прикрыта на большую половину, братья сосредоточенно внимали речи Варнаа, а он уже падал за боковину небольшого диванчика, утягивая за собой Маюна!

В кают–компанию ворвались вооруженные боевыми бластерами легералы пришельца. Взяли на прицел опешивших старцев, Кырбала…

– По приказу легиса Маюна, вы все подвергнуты аресту, – угрожающе проговорил Харсиу. Легерал с тремя нашивками на форме. – Если вы окажете сопротивление, нам позволено стрелять на поражение.

Глаза Харсиу искали Зафса. И хозяина.

Ошибка, понял Варнаа. Вынуждая Маюна произнести слово–сигнал, Зафс совершил тактический промах: он заставил пришельца произнести пароль, не уточняя его предназначения. То есть, практически отпустил на волю мозг Маюна: почувствовавший послабление пришелец мгновенно произвел оценку и выбрал сигнал по своему усмотрению. По всей видимости, он произнес кодовое слово, дающее легералам приказание: п р и г л я д ы в а т ь за развитием событий и вовремя придти на выручку.