Текст книги "Годичные кольца нашего мира (СИ)"
Автор книги: Александра Питкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)
– Что дальше? – признаться, я уже была готова отправиться домой, утомленная и долгим стоянием, и тяжелым духом благовоний, но это было бы уж слишком вызывающе.
– Развлечения и тосты, – выкладывая на мою тарелку по кусочку от каждого блюда, ответил супруг, позволяя мне лучше рассмотреть зал и гостей.
Подобная рассадка показалась мне куда более удачной, чем один огромный стол, за которым катастрофически не хватало места локтям, как это было принято в Мероне. Опять же, каждый из мужчин сидел либо сам, либо с той дамой, которую привел собой, а это снижало количество неловких моментов и избавляло от нежелаемого общения.
На центральную площадку между двумя рядами столов вышли молодые девушки, одетые в полупрозрачные летящие ткани, откуда-то раздались нежные звуки музыки.
– Ты совсем не ешь, – тихо пожурил князь, даже не глядя в сторону красавиц. А я все крутила головой, пытаясь понять, где по иерархии должен сидеть дядя нового конунга.
– Я что-то немного рассеянная сегодня, – вынужденно призналась, зная, что супруг не отстанет. Чуть развернув плечи, я добилась только того, что получила прострел в спине, скривившись от внезапной боли.
– Лизабет? – Ладонь князя тут же оказалась на талии, а из-за спины подскочила Павия, уверенно поймав мое запястье со свободной стороны.
– Все в порядке, – попыталась я успокоить окружающих, пока на нас не начали пялиться все гости двора, но ни Мадис, ни Павия не поверили, ожидая, пока женщина закончит слушать мой пульс.
– Ничего страшного, просто усталость, – кивнула она, отпуская мою руку, и отступая на прежнее место.
Князь недовольно нахмурил брови, но послушно поднял маленькую рюмку, приложив к губам, когда все гости отвлеклись на тост герцога.
Вечер шел своим чередом. Гости по порядку произносили пожелания и поздравления, дежурно улыбаясь, музыка гремела. Мадис делал вид, что пьет, а его слуга, занявший место дворцового работника, делал вид, что каждый раз подливает.
– Не доверяешь Олу? – уточнила я, во время очередного такого тоста, после кото=орого рюмка полной вернулась на стол.
– Помимо него здесь еще огромная толпа желающих, – Мадис кивнул кому-то напротив. Проследив за его взглядом, узнала Асмунда Йора, но командующий был один.
– Маргарэт не приехала в столицу? И Олив нет. Ты не знаешь, как долго ей запрещено покидать свои чертоги?
– На самом деле, ее приглашали. Официально, с послом и письмами, но принцесса Ясных Небес даже не приняла посланника, сославшись на головную боль и плохую ауру пришедших. Слуги поместья выкатили пару бочек с водой и заперли ворота.
Я с непониманием посмотрела на мужа. Насколько я знала, Олив всю свою жизнь делала то, что ей приказывали старшие по рангу. Никогда эта резкая, но умная барышня не шла наперекор указам. Тем более, не посмела бы ослушаться приказа наследника. Мадис, вполне понимая ход моих мыслей, тихо рассмеялся.
– Нам удалось выяснить, что ее высочество активно увлеклась сельским хозяйством, горячо любима местными жителями, но при этом не принимает ни единого официального письма. Даже те, что прислал ее отец, все вернулись в Мерон запечатанными. Думаю, барышня получила свободу, и теперь делает то, что пожелает, не обращая внимание на мнение и желания окружающих.
– И она может вот так, запросто, нарушить приказ наследника?
– А какие у Ола варианты? Вытащить ее за ворота за волосы? Или угрожать сожжением поместья, если она не явится в столицу? Барышня под защитой обеих стран. Сумела сохранить все свое, надо заметить, весьма большое приданное. Плюс доход поместья. От чего-то мне кажется, что она прекрасно осознает, что делает.
Это возможно. Но тогда получается, что все поведение в дороге, все эти высокомерные и резкие слова, что были так подозрительно непохожи на привычную манеру Олив – все это было намеренно.
– Вот хитрюга, – была вынуждена признать я, поражаясь все же смелости подруги. Все ведь могло выйти совсем иначе.
– Да. Стоит признать, что это было весьма смелое и довольно изящное решение, построенное на знании наших традиций и гордости, – кивнул Мадис.
– Не жалеешь? – глядя в зал, ихо спросила я. Может, сегодня и не стоило напминать, что именно ее место я занала, но настроение бло какое-то совсе неуправляемое.
– Еще один подобный вопрос, и мы покинем дворец, чтобы я мог убедить тебя в твердости решений. – Строго, несколько раздраженно ответил князь, ловя, и крепко сжимая мою ладонь под столом. – Не понимаю, что на тебя нашело, но должен напомнить, что именно я выбирал тебя, а никак не наоборот. Есть еще вопросы по этому поводу.
– И как бы ты меня убеждал? – сощурилась я, вывернув руку из цепких пальцев и легко поскребя мужскую ладонь ноготками. Прекрасно зная, что от этого толпой разбегаются мурашки, я склонила голову, пряча улыбку от посторонних глаз.
Мадис вдруг резко выдохнул, а через мгновение подтянул меня ближе вместе с табуретом, так, что наши бедра соприкоснулись. Шокированная неожиданным действием, и радуясь, ю что музыка смогла заглушить скрип ножек по полу, я тихо вскрикнула.
– Бесстрашная, если тебе стало скучно, то мы можем удалиться уже после трех тостов. Потерпи, и тогда все-все ужнаешь, – жаркий шепот прямо в ухозаставил все тело трепетать, отвлекая и от представления, и от присутствующих.
Глава 65
Праздник шел своим чередом, а я чувствовала, что еще немного, и спина просто разломится на пополам. Хотелось лечь и вытянуть ноги, а не сидеть за столом, глядя, как каждое из принесенных блюд проверяю сперва серебряной иглой, а потом еще каким-то тонким лоскутом бумаги.
Когда терпеть уже стало невозможно, ко всему еще добавил легкое головокружение и потемнение в глазах, я все же ухватила супруга за руку. Слишком шумно. Слишком много благовоний. Запах еды, духов, все это смешалось в душном зале, в воздухе, подогретом тысячей свечей и ламп, не позволяя нормально дышать.
– Лизабет? – голос показался взволнованным, но я уже почти не различала черты, только яркие блики на золотом убранстве зала и украшениях гостей.
Когда темнота расселась, перед глазами оказался высокий потолок, расписанный огромными розовыми цветами на воде. Сделано все было так мастерски, что я в первое мгновение и не поняла, что это картина. Способствовало такому заблуждению и легкое колыхание, которое все еще присутствовало в голове.
Не было больше грохота праздника, свет оказался приглушенным, а под спиной ощущалось что-то невероятно мягкое и приятное. В голове присутствовал какой-то шелест, но в целом, состояние можно было считать вполне приемлемым.
Услышав тихие голоса, я повернула голову. Мадис, напрядено вытянувшись, разговаривал с пожилым мужчиной в лекарском облачении. Лица супруга я не видела, но сама поза меня не понравилась. Хотелось позвать князя, но желания и сил выслушивать плохие новости не было ни малейшего.
– Вы очнулись. Как хорошо, – зыбкая тень сместилась, и рядом опустилась тетка Ола. Вблизи принцесса выглядела несколько мягче. Впрочем, может это сказывалось отсутствие публики, но женщина казалась очень уравновешенной и рассудительной, а взгляд спокойным.
– Что произошло? – Я попыталась было сесть, но принцесса, мягко улыбаясь, удержала за плечо.
– Вы переутомились, княгиня. Лекарь сказал, что подобным образом проявился стресс последних недель. – Женщина говорила мягко, словно уговаривая меня. Прислушавшись к себе, отмутила, что подобный гипнотический голос действует весьма хорошо. Больше не было того беспокойства, что пыталось прорваться.
– Почему я здесь? И вы тоже?
– Мои покои. Ближе всего к залу. Увидев, что произошло, я предложила князю отнести вас именно сюда, зная, что никто не посмеет побеспокоить.
– Герцогиня ушла с праздника ради этого. Благодарю вас, принцесса. – Князь подошел к кушетке, на которой я лежала, став с другой стороны.
– Я тебе уже говорила, в частной обстановке можешь звать меня Келет.
Мадис только улыбнулся, покачав головой. Протянув руку, супруг поймал мою ладонь, присев, и прижав ее к щеке.
– Еще на Кьелатту я могу согласиться, но стоит мне даже тут назвать вас Келет – через полчаса весь дворец будет судачить о том, что у нас сговор.
– Ну, это было бы весьма кстати, – фыркнула принцесса. – Все слишком расслабились за последние годы, зная, что в минуты просветления можно нашептать разного моему брату, а уж его воспаленный разум доделает остальное. Пора немного прийти в себя и взяться за ум.
– Вы так смело рассуждаете в нашем присутствии, – тихо заметила я. Подобные разговоры, как я понимала, не приняты во дворце. Тайные перешептывания, маленькие записочки, но не прямо сказанные слова.
– О, мне нечего бояться, Лизабет. Можно вас так называть? – дождавшись моего кивка, Кьелатта продолжила. – Тот, кто хот немного понимает в положении вещей, не сможет меня сместить еще лет десять. Это, кстати, касается и вашей прекрасной, голубоглазой подруги, ставшей мой е невесткой. Девочка не глупа, но совсем не понимает масштаба, раз пыталась воздействовать на меня через вас. Радует, что вы видите ситуации полнее.
– Вы знаете о визите Вивьен?
– О да. Ей еще многому нужно научиться, прежде чем пытаться выкурить меня из этого дворца. Но для начала, конечно, стоило бы озаботиться о наследнике. Кстате, об этом. Что рекомендовал лекарь? – Кьелатта подняла взгляд на Мадиса.
– Покой и как можно меньше волнений. Так же он советовал отложить возвращение в Ультстраллинг до того момента, как ребенок появится на свет.
– Нет, – слово сорвалось с моих губ еще до того, как я успела полностью осмыслить. Мадис покачал головой, а затем коснулся губами моей ладони. Было видно, что ему не просто принимать какое-либо решение, находясь между моим желанием и мнением лекаря.
– Он советовал весьма настоятельно.
– Нет. – Я не была готова уступать в этом вопросе. В чем угодно, но не в этом. – Мы едем домой. Завтра. Я больше ни единого дня не желаю находиться в столице. Больше не могу видеть, как мою еду постоянно тыкают серебряной иглой, ожидая, что она вдруг почернеет.
В груди начинало вскипать. Хотелось ухватить что-то тяжелое, и запустить в стену, только бы найти выход тому напряжению, что скопилось внутри. Мне было душно, невозможно дышать в стенах столицы. Не смотря на все удобства, на исполнение любого желания и каприза, я не могла здесь больше быть. Даже в лагере, в моем красном шатре, окруженном грубыми, резкими военными людьми, мне было много комфортнее, чем в городе. Пусть мы и жили в собственном поместье, но я чувствовала угрозу. Дворцовые игры всегда пахли сладостью и гнилью, а меня от этого запаха начинало воротить.
Началом стал визит Вив, пусть я этого и сама не поняла. Но слова принцессы Кьелатта расставили все по своим местам. На самом деле ни одной из них не требовалось мое присутствие здесь. Что бы не решили мы с Маисом, каждая останется при своих, так как в этих играх участвуют не двое, а очень и очень многие. И сестра отца-императора права: Вив плохо рассмотрела ситуацию. Ее положение весьма шатко без наследника, а Кьелатта распустила свои сети гораздо глубже, чем юная принцесса из Мерона понимает. И это все не мое дело.
– Мы уезжаем завтра. Я не могу здесь дышать. Я хочу домой, – последняя фраза вырвалась вместе со слезами. Как я не пыталась сдержаться, кажется, истерика, что собиралась несколько недель, все же добралась до своего пика.
Позволяя нам поговорить в уединении, принцесса, чуть улыбнувшись Мадису, встала, отходя в дальнюю часть комнаты.
– А если это навредит вам обоим? – ладонь князя легла на мой живот, делясь теплом и силой.
– Куда сильнее мне вредит все, что происходит здесь, – всхлипывая, уцепившись за руку мужа, произнесла в ответ. – Я не хочу во всем этом участвовать. Не хочу помогать одному, против другого. Но ты же сам понимаешь, что нам не позволят остаться в стороне. Как-то так случилось, что влияние князей Херрет стало слишком велико, чтобы его игнорировать.
– Как-то так случилось, – улыбаясь, передразнил Мадис. – Словно ты сама не знаешь, как же так случилось, моя прекрасная. Именно тобой было разворочено это осиное гнездо. Но теперь ты хочешь прост все бросить, и сбежать в свой небольшой уютный замок на границе, куда через пару месяцев, стоит только начаться сезону дождей, никто не сможет добраться. Верно?
– Да, – невинно взмахнув ресницами, призналась я. Пусть Мадис и был прав относительно всего, что произошло раньше, но я внутренне улыбалась, представляя, как после дождей выпадет снег, перекрыв перевал и окончательно отрезав нас ото всех, заперев в долине.
– А тебе не кажется, что это некое малодушие, Лизабет? – уже почти не скрывая улыбку, уточнил князь.
– И вовсе нет, – я понимала, что если разговор перетек в подобное русло, то я получу то, что желаю, так что вполне можно подыграть супругу. – Я приехала исключительно за тобой. Вот он ты. Все остальное – сопутствующие события. И заметь, я, между прочим, из вежливости и уважения к конунгу, задержалась на коронацию, хотя и очень желала покинуть столицу еще в день, когда тебя объявили невиновным.
– Какое благородство с твоей стороны.
– Хватит с меня смеяться! – Я легонько стукнула мужа по плечу, но вызвала только смех. Что ж, это тоже победа.
– Как прикажешь, моя княгиня. – Отсмеявшись, Мадис стал вдруг серьезным. – Пока ты приходила в себя, мы переговорили с ее высочеством, и пришли к тем же выводам, что наше с тобой присутствие только нарушит естественных ход вещей. Пока все в относительной гармонии, и пока изменения можно вводить постепенно, без значимых последствий, открытая поддержка любой стороны может привести к катастрофе. Но все же меня смущают рекомендации лекаря. Для тебя путешествие может быть небезопасным.
– Ну, тогда найди того, кто будет в дороге следить за моим состоянием, – фыркнула я, совершенно не страшась тягот пути. – Поверь, мне не будет плохо в дороге. Я еду домой.
Глава 66
Повозка медленно катилась по прекрасным зеленым долинам, свежий ветер, спускаясь с гор, задувал в открытые окна. Павия, тихо наигрывая что-то мелодичное на четырехструнном инструменте, придавала всему еще более мирную атмосферу. Рядом с повозкой ехал князь, и возможность увидеть его в любой момент, позвать и услышать голос, делала меня еще более спокойной, чем все остальное вместе взятое.
– Это что? – позади зеленых холмов сверкало что-то яркое, слепящее. Высунувшись в окно, пытаясь рассмотреть что-то в ярком солнечном свете.
– Озеро, – отозвался супруг, приложив руку к глазам. Из горла сам собой вырвался печальный вздох. Представив, как бы мне сейчас понравилось пройтись по берегу босиком, я с тоской смотрела на воду. – Хочешь?
– Нет, – печально отозвалась, представив, сколько времени мы можем потерять из-за моей прихоти.
– Перестань, – Мадис придержал коня, вынуждая весь наш караван остановиться. – Мы и так в пути уже очень долго. Один день погоды не сделает. Спрошу еще раз: хочешь на озеро?
– Очень хочу, – понимая, что отпираться бесполезно, и все написано на моем лице, призналась супругу.
– Впредь сразу говори то, о чем думаешь. А там будем уже решать, насколько это возможно. Поворачивайте! Устроим себе день отдыха от дороги.
Караван повернул, начав плавный спуск к долине, где так ярко и призывно сияла вода.
Дорога до места заняла несколько часов, но оно, определенно, того стоило. Тихое, прекрасное озеро со сверкающей водой, мягкая тень деревьев, и легкий ветерок. Ожидая, пока раскинут мой шатер, сбросив обувь, я медленно прогуливалась по берегу, приподняв юбки. Белый песок, мелкие, гладкие камешки, все это пыталось проскользнуть между пальцев, вызывая улыбку. Я смотрела на воду, на прекрасные горы, и почти видела, как там, вдали, трепещут воздушные змеи над деревней, как над башней развивается флаг, встречая хозяев Ультстраллинга.
– Ну как? – у воды, сделав Павии и Тахире знак уйти, остановился Мадис. Скинув сапоги, князь шагнул в воду, прикрыв на мгновение глаза от удовольствия. Подойдя к супругу ближе, тут же оказалась в кольце рук, не дающем ускользнуть. Только я и не собиралась. – Нравится?
– Очень. Тут так тихо и спокойно. Словно совсем другой мир.
– Так и есть. Иногда мне кажется, что самымлучшим местом для спокойной жизни является та точка, которая одинаково далеко от любой из столиц.
– Но наш замок находится на границе степей, а это тоже не самое спокойное место, – заметила Мадису, глядя в медовые глаза. До чего же они прекрасны. Особенно сейчас, когда от одного только взгляда меня окутывает тепло и нега.
– Да, но там все предельно просто. Нападают – защищайся и оберегай простых людей, но старайся изо всех сил поддерживать мир. Нет ни малейших тайн и фраз с тройным подтекстом. – Уверенные слова князя показали, что ему и самому не по душе нахождение при дворе, со всеми его тайнами и секретами. – И все же я удивлен, что Кьелатта смогла добиться нашего отъезда так спокойно. И дело не только в Вивьен. Ол, если я верно понял его намеки, тоже планировала использовать наше присутствие в полной мере.
– Принцесса права, ни молодой конунг, ни тем более Вив пока не понимают, как много всего завязано на ней. Стоит только потянуть этоу деталь – как вся система повалится. Нет, пока это не возможно. И все же, я восхищена этой женщиной.
– Я так и понял. Думаю, принцесса еще скажет свое слово. Впрочем, Ол-то тетушку знает и не рискнет идти против такой силы. Куда разумнее действовать сообща, на благо государства.
– Надеюсь, ума на это всем хватит, – развернувшись к воде, чувствуя себя защищенной и любимой, я смотрела на воду, когда на дальней стороне озера опустилась пара белых, прекрасных лебедей. – Смотри.
Птицы, словно соединенные невидимой нитью, двигались по воде, пока не скрылись в высоких камышах.
– Я подумала, и решила – что ты очень умный человек, – пришедшая в голову мысль казалась важной и требующей обсуждения.
Против ожидания, Мадис воспринял это вовсе не серьезно, расхохотавшись.
– Правда, что ли? – вытирая ладонью слезы, уточнил супруг, когда смех немного отступил. Я сердито насупилась на подобную реакцию, передернув плечами и пытаясь вырваться из объятий, но князь не позволил. Мне достался легкий поцелуй в шею и нежное бормотание. – Ну, ладно-ладно, я больше не смеюсь. Слушаю тебя. С чего ты сделала такие выводы?
– Я вспомнила наше первое путешествие. Когда ты мне сказал, что любовь не появляется просто так. Только сейчас, я, кажется, полностью поняла, что именно ты имел ввиду. Что каждый из нас должен приучить себя к любви. Каждым своим действием ты доказываешь мне, насколько веришь в эти чувства. – Запутавшись в собственных словах, я замолчала, немного смущенная, что вовсе завела этот разговор.
– Лизабет, я просто тебя люблю, – спокойно и просто произнес князь, касаясь губами виска. – Я уже давно перестал себя в чем-то убеждать, так что это простое проявление моих чувств. Ни больше и не меньше. Как оно есть.
Подхватив меня на руки, Мадис вышел на траву, направляясь к моему красному шатру, что уже стоял в центре небольшого лагеря. Не обращая внимания на людей, что пытались сдержать улыбки и отводили глаза, при виде нас, князь, дождавшись когда один из стражников откроет вход, занес меня внутрь. Походная кровать уже была застелена мягкой периной, от которой пахло лавандой, и парой лоскутных, ярких покрывал.
– Мадис, но сейчас же день, – неуверенно зашипела я, пытаясь как-то призвать к порядку руки мужчины, что уже стянули с меня и фартук и вышитую рубашку.
– Самое замечательное время, – сбивчиво дыша, заметил князь, даже и не думая останавливаться.
– И столько людей вокруг, – едва переводя дыхание, пробормотала я, чувствуя, как жар начинает растекаться по телу, следуя за проворными пальцами. Тело, куда более чувствительное, чем до беременности, реагировала на каждое, самое легкое касание, вспыхивая от поцелуев и ласки.
– Думаешь, они все еще не знают, чем занимаются супруги в уединении? Должен тебя разочаровать: твое состояние весьма недвусмысленно показывает, что ты очень любимая жена, – шершавые пальцы скользнули по животу, вызвав толпу мурашек. – А раз ты смеешь в этом сомневаться, я должен тебе все подробно объяснить.
– Но я не сомневаюсь! – неуверенно воскликнула, пытаясь хоть как-то удержать контроль над ситуацией и мужем.
– Поздно, – фыркнул Мадис, легко прикусывая кожу на ключице, от чего из горла вырвался тихий, сиплый вскрик. – Я уже приступил к демонстрации, и боюсь, не могу остановиться.
Кажется, долгая дорога и отсутствие возможности побыть вдвоем плохо сказались на терпении моего супруга. Пальцы блуждали по телу, вызывая трепетную дрожь. От прикосновений губ под кожей возникали слепящие, яркие огненные вспышки, словно там зарождались звезды. От ощущений сводило пальцы на ногах и делало тело невесомым. Из головы вылетели все мысли о смущении и неловкости, оставив только жар и жажду. И ясное понимание, что этот мужчина любит во мне все: от самой вредной черты характера, до самых ресниц.
