Текст книги "Дело Кристофера (СИ)"
Автор книги: Александра Гейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)
– Я выхожу замуж, – заявила она, отняв у меня остатки связных мыслей.
– О… я поздравляю тебя. В смысле вас. – О да, вы правильно подумали. Новость стала для меня таким шоком (да еще и после моих личных проблем), что я не смогла адекватно отреагировать на признание подруги. – Эм… я не думала, что у вас с Лайонелом все настолько серьезно. Он… переедет в Сидней? – Господи, что я несу?!
– Нет, у него прекрасная адвокатская практика в Ньюкасле… – покачала головой Керри. Вот именно! Он работал в Ньюкасле, а она училась в Сиднее, и именно по этой причине я не ожидала такой прыти. У моей подруги всегда были толпы поклонников, и когда появился Лайонел Прескотт, я даже не обратила особенного внимания, тем более, что они виделись… весьма редко. К тому же я пропустила львиную часть их романа, выстраивая отношения… с Такаши Мияки. Непростительно.
– То есть ты уедешь из Сиднея? Я, надеюсь, через год, когда закончишь университет?
– Джо, я перевелась на заочное отделение. Ректор подписал приказ еще на прошлой неделе…
– Но он ничего мне не сказал! И ты ничего мне не сказала! – не сдержавшись, воскликнула я. – Почему? Ты бросаешь меня здесь одну с этим монстром, а сама уезжаешь, и уже даже приказ на руках имеешь?!
– А с какой такой стати мы с Картером должны согласовывать каждое свое действие с тобой? Может, Лайонелу тоже нужно было сначала твоего одобрения спросить? Черт возьми, Джоанна, ты можешь подумать хоть о ком-нибудь кроме себя? Хоть раз в жизни! – Она остановилась посреди комнаты и покачала головой. – А знаешь что? Забирай свой тест и проваливай. Разбирайся со своими проблемами сама! Мне надоело страдать за компанию, надоело тебя поддерживать. У меня уже такое чувство, будто я живу с вами с Картером третьей. Только если ты с ним расстаться не хочешь, то я – очень даже. И мой вердикт таков: я выхожу замуж и собираюсь этому обстоятельству радоваться. А ты либо радуешься вместе со мной, либо идешь страдать в другое место.
Раньше мы с Керри никогда крупно не ссорились. Это было впервые. Я не могла поверить своим ушам. Я не знала как себя вести, а потому сделала ужасную вещь – я еще сильнее расстроилась и ушла.
Думаете, что я была опрометчива, не думала о подобном исходе и не просчитывала разного рода вероятности? Не угадали! Я знала, что учитывая специфику наших с Картером отношений, опасность отнюдь не мнимая, и потому была очень осторожна. А уж когда познакомилась со всеми гранями распрекрасной натуры своего ректора (читай, встретилась с Пани), природная мнительность и обидчивость победили здравый смысл, и я перешла на мощнейшие препараты из всех, которые имелись в аптеках Сиднея. Иными словами, нет, я не была беременна, всему виной оказались стресс и гормональный дисбаланс, вызванный средствами контрацепции. Да-да, психозами и медикаментами я довела свой организм до истощения, и что-то сломалось, перестало работать должным образом.
Вердикт врача, которого я посетила, был таков: двадцатилетней девушке не стоит принимать противозачаточные, рассчитанные на подросшего слоненка. Но как было объяснить ей причину, не используя фразы типа "пардон, но если я когда-нибудь забеременею от собственного бойфренда, то брошусь под поезд! Если конечно, успею, пока он не разработал план моего изощренного убийства!"
Короче принимать контрацептивы мне запретили, и я почувствовала себя беззащитной. Я никогда в жизни не чувствовала такой уязвимости. Мне нужны были все имеющиеся в мире барьеры и заслоны, чтобы не подпускать Шона еще ближе, чем он уже побывал, и вдруг у меня это отняли. Теперь одна лишь мысль о том, что он может потребовать от меня близости, начала ввергать в ужас. Нужно было как-то прояснить ситуацию, но как? Я не собиралась посвящать его в свои проблемы, да и разве были они ему интересны? Разумеется, в ход пошло вранье.
Ладно, пусть одна неделя проблемой не явилась, но дальше пришлось вертеться, точно уж на сковородке. Задержалась на кафедре, устала, слишком много заданий, невероятная занятость на почве высосанных из пальца неприятностей… Но, судя по словам врача, шла на поправку я очень медленно, и запрет никуда не исчез, а разговор все-таки настиг. Да, именно так, безо всяких предисловий однажды утром Картер припер меня к стенке. К счастью, не буквально:
– Хочешь разъехаться? – потребовал он ответа.
И это было логично. Как вы помните, после конференции мы там и не поговорили на тему "пять месяцев вышли". Но ответа у меня не нашлось, потому что… я больная, знаю, но я не хотела расставания. Все, ну, привыклось, притерпелось. Он меня не донимал, не изменял (по крайней мере открыто), а благодаря этим отношениям в университете на меня сыпались бонусы и проекты, да и желание стать Бабочкой никуда не делось.
– Или есть другая причина, по которой ты от меня шарахаешься? – глядя в мои затравленные глаза, добавил Шон, будто подсказывая, что, в общем-то, он не настаивает.
– А ты… дашь мне уехать? – поинтересовалась я, так и не выдавив из себя ничего по существу.
– Если ты собираешься свалить в Штаты, я не стану тебя задерживать ни на минуту, – торжественно объявил он.
То есть пока я в Сиднее, он собирается продолжать наши отношения, но если я куплю билетик – скатертью дорожка? Это меня разозлило достаточно, чтобы страх отключился, а правда так и полилась из меня:
– Я не на контрацептивах.
– То есть?
– То есть у меня… проблемы, и врачи запретили…
– Секс?
– Нет! Пить таблетки.
– А о других способах предохранения ты не слышала? – издевательски поинтересовался он, явно намекая, что это мои заморочки, и он страдать от них не намерен. – Могу подготовить лекцию и по этому предмету тоже, мне тебя учить не впервой.
– Они не так эффективны, – скрипнула я зубами. – Я понимаю, что стопроцентный результат ничто не дает, но свести риск к минимуму разумно. Потому что добровольно делать аборт я не стану, даже не надейся! – На этом я замолчала, потупилась и, смутившись, облизнула губы. Не могла же я сказать ему, что моя мама много лет лечилась от бесплодия, и о втором ребенке они с отцом даже мечтать не смели.
– Хм, я не понял, то есть за все время, что спишь со мной, ты ни одного раза не забыла выпить свои злосчастные таблетки? – недоверчиво поинтересовался он.
– Нет, конечно! – запальчиво воскликнула я.
– Знаешь, Конелл, наверное, я тебя боюсь, – фыркнул Шон, а затем поднялся и вышел из кухни. А я вдруг сообразила, что мы так ни до чего и не договорились.
Но тот же день принес мне еще одно знаменательное событие: первую встречу с Керри после памятного скандала. Это вышло случайно. Я увидела ее в противоположном конце коридора, и мы обе застыли по стойке смирно. Внезапно мне так захотелось рассказать ей об утреннем разговоре, спросить совета и так далее… Но это было невозможно, если ей надоели мои проблемы, пусть так и будет. Да, обиделась! Это у нее мама рядом, а моя за тысячи миль!
Но тут расстроенная моим невниманием невеста решительно двинулась на меня. А я что? Конечно, развернулась и рванула прочь. Я говорила, что бегаю очень даже хорошо? Так вот Керри бы ни за что меня не догнать. Но она всегда была хитрой – сообразила, что я попытаюсь ее обмануть и побегу в столь опасное место, как коридор около приемной ректора… Короче, она не напрягаясь пришла к пункту моего назначения, пока подружка ректора носилась на шпильках по окольным коридорам на радость прочим студентам. И только я приблизилась:
– Стоять! – рявкнула Керри, выныривая из-за поворота и для большой верности хватая меня за плечи. – Как оно?
И тут до меня дошло, что подруга до сих пор не знает результат теста. Хотя могла бы и догадаться, ведь если бы он был положительным, мою истерику и в Штатах бы услышали… Но злость уже поутихла, и я просто покачала головой. А она меня крепко обхватила меня руками и прижала к груди, заставляя на мгновение позабыть о том, насколько плохо мы расстались в прошлый раз. Я понятия не имела, как все будет дальше, но Керри вдруг порывисто отстранилась и без слов сунула мне в ладошку свою руку.
– Ох, ты ж черт, Керри, – воскликнула я, глядя на очаровательное колечко, которое сидело на ее пальчике так, будто было создано именно для этой девушки. – Как красиво, – прошептала я и погладила его пальцами.
– Эй, Love Mississippi, будешь моей подружкой невесты? – спросила она, явно скрывая под бравадой страх.
– ЧТО?! Да я была рождена для этой миссии. У тебя есть кто-то еще?! Эта мымра с соседней кровати что ли?!
Керри расхохоталась, а затем мы вдруг заревели в голос. Хором. От облегчения, наверное. Как бы то ни было, мы ужасно соскучились друг по другу и обе опасались, что вспышка злости разрушила нашу дружбу – эту странную взаимную привязанность между законченной карьеристкой и девушкой, готовой пожертвовать ради замужества дипломом очного отделения одного из лучших университетов страны. О да, мы с Керри очень разные, но, наверное, это только плюс.
– Конелл! Конелл, смотри внимательнее. Я хотела показать его тебе первой! Не родителям, а тебе – моей родной истеричке! – потребовала подруга, чуть ли не тыча в нос мне своим новообретенным предметом гордости.
– Ты не должна сомневаться, что я очень за тебя рада, просто… просто без тебя мне будет так плохо, – тем временем, продолжила я рыдать. – Как я тут останусь… мне же нужно противоядие против…
– Мисс Конелл, – зашипела на меня мисс Адамс, очень своевременно высовываясь из приемной. Выглядела она напуганной. – Сейчас ректор выйдет.
– Ректор уже вышел, мисс Конелл! – зарычал Картер его голова появилась аккурат над макушкой мисс Адамс, и мне вдруг привиделось, что на меня смотрит причудливое двухголовое нечто. А что? Очень даже логично! Секретарша Шона у меня не воспринималась в отрыве от своего непосредственного босса вообще никак… Да и он без нее, наверное, пропал бы. Эта сухонькая женщина в возрасте на удивление рьяно защищала интересы этого социопата, принимая большую часть коммуникационных ударов на себя!
– Но она выходит замуж, – возмутилась я.
– Я выхожу замуж, – поддержала меня Керри.
– И мы имеем право пошуметь немного.
– Ключевое слово – немного, – рявкнул Картер и резко скрылся.
Он был зол. Нет, очень зол. Как я поняла чуть позже, вообще чудо, что он ухитрился сдержаться, и не оторвал нам головы… Только бешеный начальник скрылся, мисс Адамс "очеловечилась", расплылась в улыбке и принялась сердечно поздравлять мою подругу.
После примирения с Керри настроение было отличным, и, возвращаясь в домик на окраине Сиднея, я улыбалась. Была уверена, что Шона нет, уж не знаю почему, но не суть. В общем, я зависла перед зеркалом в прихожей. Поправила волосы, повертелась, решив, что слишком бледна, накрасила губы блеском, и, наконец, взмахнула несколько раз ресницами, улыбаясь зазеркальной Джоанне. Да, блондинкой я нравилась себе определенно больше. А потом из глубин гостиной донеслось:
– Иди сюда!
Это было сказано столь мрачно-угрожающе, что у моего отражения брови сошлись к переносице. Я медленно и тихо – не раздражаем – подошла к дверному проему. Шон сидел в темноте в кресле. Без ноутбука, но со стаканом в руке. От мрачности картинки я внутренне задрожала, но медленно поддаться панике он мне не позволил – швырнул в нее с головой:
– Давай-ка кое-что выясним, Джоанна Конелл. Ты живешь здесь, со мной, в этом доме только потому, что мне нравится с тобой спать. Следовательно, если ты этого не делаешь, то собираешь свои пожитки и выметаешься.
У него совсем крыша поехала? Или, может, он думает, что это игрушки?! Я очень разозлилась, и сквозь сжатые зубы прошипела:
– Ясно. Что-то еще?
– О, еще много всего. Например то, что все последствия – не мои проблемы. Ты и без того получаешь достаточно. – Мне живо представился контракт, который меня сейчас заставят подписать кровью. Черт, невероятно. Это же просто невероятно! И после этого еще кто-то удивляется, что я не хотела ему говорить о своих проблемах?! Надо было смолчать, собрать вещи и уйти. Потеряла бдительность. Расслабилась! Вот же дура… – И если ты залетаешь – просто делаешь аборт. Не ставя меня в известность. Я думал, что хотя бы в этом отношении у тебя мозги на месте, так ведь нет же! Раз так, придется тебе сообщить неприятную новость: я НЕ хочу об этом даже знать. Я с тобой сплю – я за это плачу, и все честно. Если тебя что-то не устраивает – убирайся отсюда и выживай как хочешь. Мне твое дерьмо ни к чему. И если ты вдохновилась примером Керри, у меня для тебя неприятные новости: колечка от меня ты не получишь никогда. Никоим образом. Хоть все тело паразитами засели.
– Паразитами? – оторопело переспросила я.
– Женщины умирали и умирают при родах, гробят свое здоровье, пытаясь продолжить род. С эволюционной точки зрения все просто: когда появляется следующее звено в цепи, надобность в предыдущем отпадает, что подтверждает и медицина: плод день за днем вытягивает из тебя жизнь. А потому физиологически разница между кормежкой ребенка и солитера отсутствует.
– Это дико, я не хочу это слышать, – раздраженно бросила я, на мгновение демонстративно зажимая уши.
– Как скажешь. Я просто пытаюсь донести до тебя свою мысль: мне не нужны проблемы. Моя жизнь меня полностью устраивает, но вынудишь – я исключу тебя из нее без труда.
– Ты не сказал мне ничего нового.
– Неужели? Тогда почему ты все еще одета? Раздевайся или убирайся, – мягко проговорил он.
И я начала порывисто и зло стягивать с себя одежду. Вообще не сексуально, не собиралась доставлять ему хоть какое-то удовольствие. Хочет вести себя как животное – получит в ответ то же. А я ведь думала, что Шон Картер не может пасть в моих глазах еще ниже, но он просто живое доказательство всему гребаному невероятному в этом мире. Я уеду. Я уеду отсюда! Никогда-никогда-никогда не вернусь! Но сначала за свои унижения получу Бабочек Монацелли. Иначе все впустую!
И вот, совсем как в Осаке, я стою перед ним голая, но настроение совершенно иное. А он просто встает с кресла и расстегивает ремень брюк, обходя меня со спины. Но то, что случилось дальше, было совершенно не из моей жизни. И книги подобного содержания я всегда откладывала в сторону, не желая больше к ним прикасаться. Это было попросту омерзительно: Шон резко толкнул меня к дивану и заставил перегнуться через спинку. Она больно впилась в тазовую кость, но, наверное, даже если бы я попыталась подвинуться, лучше бы не стало. Пока я злилась и размышляла о происходящем, Картер резко, без прелюдий и без защиты вошел в мое тело. Я дернулась от боли и попыталась вырваться, но этот ублюдок только сильнее впечатал меня в спинку дивана, придавливая сверху. От боли перед глазами появились белые вспышки. Из груди сам собой вырвался жалобный всхлип. И с каждым толчком бедрам становилось все больнее, ни о каком удовольствии и речи быть не могло. Вселяло надежду только одно – бег стрелок часов на противоположной стене. Но, к счастью, видно, после долгого воздержания, все закончилось даже быстрее, чем я надеялась. Никогда в жизни я не была так счастлива, слышать стоны этого ублюдка.
После к моей спине прижался его мокрый от пота лоб, и я задрожала, не представляя, чего ждать дальше. А вдруг он потребует продолжить? В качестве компенсации за утраченные возможности меня поиметь или еще больше унизить. Но ничего подобного не случилось: его губы просто заскользили вдоль моего позвоночника. И – вот же невероятный черт – по коже побежали мурашки. Я не хотела этого, я жаждала выставить все изнасилованием, верить, что Шон еще больший монстр, чем есть на самом деле! Но, увы, его губы спускались ниже, и ниже, и ниже, и пока не заставили меня забыть обо всех первоначальных намерениях.
– Благодарю, наша маленькая сделка в силе, – наконец, сказал он и ушел, оставляя меня дрожать от испытанного страха и удовольствия.
Я ненавидела Шона. Я ненавидела его каждое гребаное противоречие. Я ненавидела легкость, с которой он сочетал диаметрально противоположные качества. Я ненавидела мир за то, что он в своем скудоумии не смог дать определение таким людям. И ненавидела себя за то, что и сама не могла подобрать решить для себя, кто он.
Пришедшее следом утро стало для меня еще одним кошмаром: я стояла перед зеркалом и рассматривала лиловые кровоподтеки, спускающиеся по животу от пупка и ниже. Картинка откровенно пугающая. И даже нижнее белье не надеть. Было ужасно больно. Мда, если бы мне когда-нибудь кто-нибудь сказал, что я когда-либо выйду из дома без трусиков, то я бы, наверное, врезала за такое хамство. И вот, пожалуйста.
Наконец, наглотавшись обезболивающих, я вытащила из шкафа платье с расклешенной юбкой до колен и чулки – в сложившейся ситуации это было лучшим решением.
Не знаю, какого цвета я была, когда покупала огромную коробку презервативов после пар. А из головы не шли мысли о следующем приеме у врача. Может, стоило ей показаться и припомнить «подросшего слоненка»? Спорю, она бы спать перестала… Ну, либо посчитала бы меня шлюхой. С другой стороны, наверное, так она и подумала, когда узнала название принимаемых мной препаратов. И аптекарь, спорю, тоже. И Картер. И я уже сама готова была проститься с собственной репутацией. Все, что меня спасало, содержалось в одной-единственной мысли: я уеду отсюда. Уеду и никогда не вернусь. А значит, временно могу творить, все, что пожелаю. Иронию чувствуете, а?
Картер снова оказался дома раньше меня, а потому я получила чудесную возможность швырнуть коробку ему в лицо.
– Какая прелесть. Гугл – отличная шутка, да?
– С тебя половина стоимости, – рявкнула я. – Наслаждайся.
– Охотно, – фыркнул он. – Прямо сейчас и займусь.
С этими словами он схватил меня за руку и бросил на кровать. Я упала на спину, и юбка задралась, обнажая бедра. Картер застыл. Не ожидал, черт возьми, он действительно не ожидал. Не знаю почему, но внутри как-то потеплело от этой мысли. Нет-нет-нет, я не имела права его прощать, и закричала:
– Не делай вид, что раскаиваешься!
– Конелл, ты идиотка?! – зарычал он, нависая надо мной, но, даже не делая попытки прикоснуться. – Правда ждешь, чтобы я извинился за то, что ты довела меня своим долбаным целибатом до сумасшествия?!
– А что тебе мешало пойти и найти себе очередную шлюху, если было тяжко настолько? – зашипела я, одергивая юбку. – Была уверена, что этим ты и промышляешь.
Некоторое время он просто смотрел на меня, но вдруг начал отстраняться.
– Так вот каково будет твое извинение! – продолжила орать я. – Ну нет, после того, что ты сделал, я не позволю тебе отказаться от договоренности, прикрывшись проснувшейся совестью! Учти, я не уйду, пока не получу Бабочек. Так что надевай на свой бл*дский член резинку и вперед по всем условиям соглашения.
– Ты ненормальная? – в его голосе смешались шок и отвращение.
– А в чем дело? Это ведь твои требования, не только любезно предъявленные, но и наглядно продемонстрированные! Вперед!
Но он встал и ушел. Находиться в спальне Шона без Шона мне было очень неуютно, хотелось уйти. Но я не была уверена в том, что происходит и не решилась уйти. Он с равным успехом мог прийти и наорать на меня как за то, что я осталась, так и за то, что я ушла. Это как кот Шредингера… все правильно и все неправильно.
– Иди сюда, – решил мою дилемму его голос из ванной.
Я слезла с кровати и подошла к двери. Передо мной вдруг предстала удивительная картинка: ванна была уже наполнена водой, а Картер стоял рядом и раздевался.
– Так и будешь там стоять? – поинтересовался он.
Я подошла ближе, а он схватился за молнию моего платья и сам начал меня раздевать. И опять же часть моего расколотого надвое сознания протестующе закричала, жаждая выставить Шона чудовищем. Но это было не так.
Не знаю, зачем и почему, но после мы с Шоном просто молча сидели в ванной. Спиной я прижималась к его груди и чуточку морщилась от дыма сигареты. Но то, что мы не смотрели друг другу в лицо, это притворство было таким… комфортным, правильным. И слова были лишними, уйти не хотелось. И пока не остыла вода, пока моя кожа не покрылась мурашками, мы так и сидели. Каждый думал о своем. А потом мы вместе грелись под душем.
Ну а теперь вернемся к тому, что не касалось моей личной жизни. После Осаки я устроила себе полноценный отпуск, в итоге безжалостно обрубленный Шоном. Видимо, он решил воевать сразу по всем фронтам, потому что внезапно, даже толком не заметив, как именно, мы оказались в проекте вчетвером. Я, Шон, Роберт Клегг и суперкомпьютер. Мы придумали новый проект, получили грант и начали исследования. И, если я не ошибаюсь, эта работа была и по сей день является единственным совместным трудом Картера и Клегга.
Я стала почетным докладчиком четверговых семинаров, и это было круто, так как на каждом из них – каждом! – Хелен Амберт скрипела зубами от злости. Мне позволялось все, ну или почти все. Уверяю вас, это стоило нескольких синяков и пятен на репутации.
И я буквально летала и наслаждалась ровно до тех пор, пока не увидела в кабинете Шона Картера Хелен. Снова. Я не понимала, что их может связывать. Но очень хотела узнать. И я решила спросить не у Шона, ведь он мог воспринять мои слова как предложение отправиться прямиком в одну небезызвестную постель. А я боялась, что его доброе ко мне отношение – результат чего-то более отвратительного, нежели физическая жестокость… В общем, однажды после пар я подкараулила Хелен Амберт.
– Что за дела связывают вас с Шоном? – спросила я, хватая ее за локоть.
– С каких это пор ты испугалась за свое положение персональной ректорской подстилки? – хмыкнула она, отворачиваясь.
– Ну а разве за эту должность не драка? – издевательски протянула я. Хелен фыркнула и попыталась уйти, но я ее снова остановила. – Стой. Мне некуда идти.
– Что? – оторопело переспросила она.
– Ты из Сиднея, у тебя здесь мама, папа, бабушки, дедушки и Бог знает кто еще, но мне некуда идти. Я не собираюсь отказываться от Картера добровольно, но если вы с ним уже спите, лучше скажи. Мне нужно время, чтобы найти жилье. – Я много думала о том, что смогла бы вынести, и чего не смогла. Так вот отношения втроем были именно тем, чего бы я, казалось, не приняла никогда. Тем более что это бы обсудили со всех сторон…
Вы скажете, что я сошла с ума, когда подошла к Хелен с просьбой быть честной, но Шон в последнее время вел себя так странно. И этот разговор о моем уходе, и диван, и ванная, и проект с Клеггом. Происходящее меня откровенно пугало.
– Тебе лучше уйти, – сказала Хелен хрипло. И сначала, на эмоциях, я действительно ей поверила, но потом… потом вгляделась в ее лицо.
– Ты врешь… – потрясенно выдохнула я. Не знаю, чего я ожидала, то ли понимания, что ли порядочности, но я действительно не ожидала, что она посмеет глядя мне в глаза соврать…
– Нет. Я не вру. Просто говорю… что ты его травишь. Он не любит тебя, и никогда не полюбит, но по-своему он к тебе привязан и все больше привязывается. Посчитай, сколько вы уже вместе. Привычка – сильная штука, и чем дальше, тем больнее будет расставаться. Джо, уйди сейчас. Дай ему шанс на счастье.
Я не выдержала и фыркнула.
– Поверь, Хелен, Шона Картера не от чего спасать. – После этих слов я попыталась уйти сама.
– Я люблю его, – раздалось из-за моей спины. Я даже недоверчиво обернулась.
– Хелен, ты совсем с ума сошла? Ты его даже не знаешь. Таких людей, как Шон Картер, не любят, потому что любить их невозможно. Какая разница, любит он меня или нет, он никогда не полюбит. Да я даже не уверена, что он любил Пани, сначала отпустил, а теперь и вовсе издевается…
– Это для тебя невозможно, Джо. Потому что вы у вас от взаимных оплеух уже щеки горят. Просто ты – не та, кто ему нужен.
– Замолчи, ясно?! – рявкнула я на нее. – Мне плевать, кто ему нужен, а кто нет. Ты даже не представляешь, сколько я уже вытерпела за благосклонность Шона Картера. И от того, что мне за это причитается, не откажусь! Если он хочет, чтобы я ушла, ему лучше поторопиться и пропихнуть меня в Бабочки.
– Ты просто бессердечная стерва!
– А, должно быть, тебе обидно, что даже это обстоятельство ему больше по душе, чем твоя, с позволения сказать, любовь.
Хм, у Хелен определенно есть причины меня ненавидеть.
В тот день, когда я решилась поднять весьма скользкую тему, мы с Керри выбирали приглашения на их с Лайонелом свадьбу.
– Ммм, Керри, а ты собираешься приглашать Картера? – спросила я, пока мы бродили из одного свадебного салона в другой.
– Не знаю. Черт, твой бойфренд просто заноза в заднице. Он как бы ректор, но как бы парень моей лучшей подруги, – пробурчала она. Явно тоже думала об этом. – Пригласить на свадьбу ректора – как-то не айс, но и пригласить всех парами, а тебя одну – тоже не айс.
– Я переживу свое гордое одиночество, не хочу снова сидеть с табличкой "подружка ректора" на лбу.
Внезапно Керри неким неуловимым движением заступила мне дорогу.
– Черт, Джо, вы живете вместе уже почти полтора года. Это природная аномалия, что вас все это время неразрывными узами сковывает постель и только. По всем законам природы вам пора разбежаться или пожениться. И как твоя подруга я не могу поддержать первый вариант, это будет выглядеть как пренебрежение. К тому же, я его боюсь. Вот. Я все сказала.
– Отлично отрепетировала, – кисло улыбнулась я.
– Еще бы. На Лайонеле проверяла.
И мы дружно рассмеялись.
– Полтора года, Love Mississippi, это цифра серьезная. Прими как факт, что он твой полноценный бойфренд. Ну не может быть такого, чтобы вы вместе только спали.
И мне внезапно вспомнилась чертова ванна, да так отчетливо, что я потрогала пальцами собственный затылок, чтобы убедиться, что он не касается груди Шона. Если бы не это обстоятельство, я бы с подругой поспорила, но не могла. Как бы то ни было, мы с Картером прошли вместе Пани, Киану, Осаку и все равно остались вместе. В тот день я окончательно поверила в утверждение, что самые крепкие браки – браки по расчету.
– Ну а теперь сплетни, пожалуйста, – отвлекла меня от размышлений Керри.
– Ты о чем?
– Ну как же? Грязные подробности. Где у него татуировка? Что он кричит в постели? Или, может, он тебя связывает?
– Ты издеваешься?
– Нет. Давай, Конелл, повесели меня пошлыми секретиками ректора. А то если бы ты не пустилась в главную секс-эскападу прошлого года, я бы решила, что тебя воспитывали пуритане.
– Да нечего рассказывать. У него нет татуировок. Только шрам. В постели он молчалив. А со связыванием… ты, должно быть, пошутила. Да если бы он попробовал меня связать, я бы орала так, что соседи бы копов вызвали. Доверие – не мое сильное место.
– Тоска-то какая, – хмыкнула подруга.
– Он курит. Иногда.
– Марихуану? – мигом оживилась она.
– Неа. Просто сигареты.
– Боже, – закатила подруга глаза. – Ты уверена, что у вас все так плохо? Ведь он точно такой же зануда, как и ты!
– Керри! – ошарашенно воскликнула я.
– Да брось, я шучу. – Только вот мне так не показалось. – Хм. Может, он хоть ноги бреет?
– Ты ужасна, – рассмеялась я.
– Да ладно! – воскликнула я, прижимая к уху трубку и поудобнее перехватывая поводок Франсин.
– Лайонел так и сказал! – Хохотала в трубку Керри.
– Но они же даже не виделись!
– Видимо, моих рассказов ему хватило с головой.
Дело в том, что когда Керри сообщила Лайонелу, что пригласила моего ректора, жених натянуто улыбнулся и объявил, что теперь боится собственной свадьбы втрое сильнее. И вроде бы безобидная шутка, но для нас с Керри она имела особенное неповторимое значение. В общем, пока я выгуливала Франсин, мы с подругой перемывали кости Шона Картера. И мне было плевать, икается ему или нет.
У меня вообще было великолепное настроение. Не так давно мне вернули мои славненькие, чудесненькие таблетки, и теперь я могла не опасаться – ну или почти не опасаться – за свое светлое будущее.
Вернувшись в домик Шона, я накормила собаку и с чувством выполненного долга завалилась на диван в обнимку с мороженым и несколькими статьями по тематике проекта. Спустя минут двадцать раздался стук входной двери.
– Привет, – крикнула я Картеру. Знала, что он ничего мне не ответит, просто пребывала на редкостно хорошем настроении, и была уверена, что даже его издевки не в состоянии испортить этот восхитительный денек.
– Эээ… а его пока нет? – несколько смущенно поинтересовалась Хелен. Я аж ложку уронила…
– Ты как вошла?! – воскликнула я.
Она лишь молча показала мне комплект ключей. Это, конечно, все объясняло! Но дверь снова хлопнула, и на пороге гостиной появился Шон. Невозмутимо взглянул на окончательно опешивших нас и начал стягивать пиджак.
– Если ты не заметил, тут обнаружится unresolved external3, – объявила я, надеясь, что он хоть как-то отреагирует.
– Ну, прямо-таки и unresolved4, – вполне себе миролюбиво отреагировал Шон.
– Прости, по части IT-метафор ты у нас мастак.
– Можешь, продолжать, у тебя получаешь очень неплохо, – похвалил мое подражательство Картер.
Я лишь фыркнула и сняла с крючка поводок Франсин, собираюсь пойти с ней гулять во второй раз за день. Серьезно, я не собиралась сидеть в соседней комнате, пока эта парочка занимается… чем-то. Но Шон не позволил. Он буквально загородил мне проход к двери, мешая пройти. Франсин заскулила от огорчения, озвучивая мои мысли.
– Оставь в покое мою собаку. Если собираешься трусливо сбежать, имей смелость сделать это открыто.
Отличненько. Я прошествовала на кухню, взяла подмышку ноутбук, а в карман положила ключи от номера отеля.
– Позвони, как закончите. Мне нужен будет принтер.
– Даа, Конелл, глядя на тебя, я иногда и впрямь начинаю впечатляться собственным скотством.
Чувствую, как мои губы раздвигаются в ядовитую улыбку, когда я отплачиваю Картеру в точности его же монетой:
– Позвони как закончите. Мне нужен будет принтер, – повторила я, даже интонации не изменив. Шон раздраженно поджал губы.
Это был один из его приемчиков. Я и по сей день им пользуюсь, когда нужно кого-нибудь обезоружить.
Было уже два часа ночи. И, разумеется, ни одного звонка. Я валялась на кровати в обнимку с ноутбуком… и бесилась. Что они там делали?! Как же меня раздражало полное непонимание происходящего. Странные намеки, неожиданные встречи… Вдруг замок щелкнул, и я аж подпрыгнула. Кто это может быть, черт возьми? А что если Картер все-таки козел и заявил о краже ключика. Ну, в смысле, козел-то он точно козел, но законченный ли?
Однако, явился по мою душу всего лишь ректор собственной скотской персоной. Он прикрыл дверь и начал сходу раздеваться.
– Ты что это делаешь? – возмутилась я. – А ну стой!
Он изогнул бровь и вопросительно на меня посмотрел. Я лишь фыркнула, подкралась к Картеру, заставила наклониться и понюхала его волосы. Они не пахли ни сексом, ни шампунем. Значит, с Хелен он не спал. Так какого черта?!
