Текст книги "Дело Кристофера (СИ)"
Автор книги: Александра Гейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)
– А вот и вы, – раздается вдруг голос позади меня. Я вскрикиваю и хватаюсь за сердце.
Вспомнила на свою голову…
– Еще чуть-чуть, и меня бы уже не было, – ворчу я, но быстро перехожу к сбивчивым оправданиям, ведь он слышал отповедь Шона на тему моего присутствия в неположенном месте. – Да… это снова я. Не думала, что здесь кто-то есть, я…
– О, ничего, я надеялся на ваше общество, – пожимает он своими широкими плечами. Я вижу его третий раз, и каждый раз на нем новый костюм. И он опять ничуть не хуже предыдущих.
– Вот как?
– Не возражаете, если я закрою? Не люблю шум.
– Так и знала.
– Что я не люблю шум? – уточняет он, закрывая окно и снова погружая помещение в аномальную тишину. Не знаю почему, но инстинктивно отхожу от Ашера подальше. Он меня… подавляет. Ну, после Брюса я начала откровенно опасаться мужчин. Неизвестно, насколько маньячные мыслишки могут скрываться в их иномирных головах.
– Ну да. Тут же до жути тихо. А зачем вы надеялись меня увидеть?
– Как минимум для того, чтобы устроить нагоняй за то, что вы таскаетесь в одиночестве по ночам по недостроенным помещениям. Я было думал дождаться вас в тот вечер, но тиран и деспот мне не позволил. Сказал, что проследит за безопасностью своей подчиненной лично.
– Шон. Да, – тупо киваю я. – Но, знаете, в вашей логике есть серьезная брешь: вы хотите, чтобы я сюда не ходила, и тем не менее именно здесь ждете…
– Точно, – но мысль не развивает. – А что у вас с Картером? – вместо этого спрашивает он в лоб.
– Не ваше дело, – огрызаюсь я, но тут же раскаиваюсь. Совсем недавно жаловалась на одиночество? Ну-ну, с такими замашками это, пожалуй, нескоро изменится.
– И все же. – Несмотря на мое тявканье, мистер Перфоратор ничуть не смущается. – Я ведь просто обязан узнать.
– Ничего такого, о чем вы думаете. Ничего такого, о чем не думаете. Мы вместе спали, а теперь вместе работаем. Разумеется, все сложно.
– Примерно так я себе это и представлял. Хотите прогуляться?
– Да. Но вы не очень-то рассчитывайте. – Он всего лишь хмыкает и пропускает меня вперед.
Когда мы выходим на улицу, люди начинают на нас странно посматривать. Еще бы. Картина маслом: мужчина в дорогом костюме и девушка в топе и спортивных бриджах. Сочетание что надо.
– Может быть, чего-нибудь хотите? – спрашивает Ашер. – Кофе?
– Мороженое.
– Мороженое? – Мистер Перфоратор несказанно удивлен. – Знаете, я не помню, когда в последний раз покупал девушкам мороженое.
– Так и знала, что вы предпочитаете конкуренток швабрам!
– Кажется, меня только что впечатали в асфальт и вволю потоптались сверху, – ничуть не обидевшись, заявляет Ашер. – Что ж, пойдемте за мороженым.
Мистеру Перфоратору об этом знать не нужно, но последним парнем, который покупал мне данное лакомство, был Киану. С тех самых пор я беру его, только когда одолевает депрессия. Сейчас я чувствую себя ровно на одно большое эскимо. Ашер, разумеется, моему примеру не следует. Он вообще не похож на человека, который любит сладости – слишком важный и серьезный…
– Когда вы сказали, что следите за работами, я взглянула на ваш костюм и поняла, что вы сказали только часть правды о себе, – решаю я уточнить род деятельности своего сопровождающего.
– В общем, вы правы. Я генеральный директор строительной компании. – И Шон бы никогда не доверил свое детище человеку меньшего статуса. Верно.
– Забавно. А еще вы хорошо звукоизолируете помещения.
– Я ничего не изолирую, я звоню и говорю, что именно надо изолировать. Остальным занимаются рабочие. Наверное, это характеризует меня как законченного лентяя.
– Успешного лентяя.
– Точно. Успешного законченного лентяя, – улыбается он.
– А люстры хоть вешать умеете? – Ну не могу я промолчать, вот никак!
– Повешу. А что, у вас до сих пор люстры нет?
– Есть, – против всех законов логики сообщаю я. – А паять тоже можете?
– Ни разу не пробовал.
– Зря. Это сексуально.
– Вы, должно быть, шутите, – недоверчиво смотрит на меня мистер Перфоратор.
– С чего вдруг? Это же исконно мужское занятие.
– Ладно, попробую на досуге. Может, это действительно поможет мне стать… сексуальнее, – откровенно насмехается мужчина.
Иногда существуют моменты, когда ты можешь лицезреть самомнение некоторых персон во всей красе. Так вот Ашер Циммерман цену себе знает. И, объективно говоря, чтобы впечатлить девушку, этому мужчине паяльник и впрямь не нужен. Привлекательный и состоятельный. Уверена, его нечасто видят в компании девушек с вороньим гнездом на голове.
– Так из каких очаровательных мест вы родом?
– США, штат Миссисипи. А вы выросли в Сиднее?
Мгновение он на меня смотрит, а потом усмехается и говорит:
– Да. Вся моя семья отсюда. И с тираном и деспотом я знаком с начальной школы.
Мой мозг разрывается надвое, пытаясь сложить вместе образы Шона Картера и школьной детворы. Он был маленьким? То есть он не родился таким вот взрослым социопатичным козлом? И не всегда был ректором? И не всегда спал со своими студентками? Брр, что он, правда был ребенком?
– Вижу, вы в шоке, – смеется Ашер.
Никогда не спрашивай у одного мужчины о другом. Но ведь, блин, так хочется! И хотя я уверена, что мои расспросы не заставят самолюбие мистера Перфоратора пошатнуться, упорно молчу, придумывая новую тему для разговора.
– Я немного завидую людям, которые прожили всю жизнь на одном месте. У меня таких старых связей не сохранилось вовсе. Керри, соседка по общежитию, – самый старый мой друг на сегодня.
– Она в Сиднее?
– Ньюкасл, – качаю я головой.
В этот момент мы доходим до побережья. Солнце уже давно село, и песок остыл, но я решаю разуться, чтобы не выгребать полпляжа из своих теннисных туфель. Приходится зайти в воду, чтобы не замерзнуть. Ашер, видимо, на такие жертвы не способен, да и вообще парень не рисковый. Он идет неподалеку от меня, стоически перенося мысль о том, что волна может накрыть его туфли из крокодильей кожи в любой момент.
– А у вас много друзей? – спрашиваю я.
– Слишком много, – улыбается он. – И поэтому никому из них я не доверяю.
– Ну, если все они похожи на Шона Картера, то вы правильно делаете.
В этот момент мой телефон оживает. Это звонит Мадлен. В ее звонке нет ничего удивительного, возможно, она просто нашла симпатичный рецепт. Жаль, что именно сейчас я не могу обсудить ее новое кулинарное чудо. Нажимаю кнопку ответа, прикидывая, когда смогу ей перезвонить, однако, оказывается, это лишнее.
– Ой, Джо, слава Богу… ты не знаешь где Роберт? – без приветствия спрашивает она. Очень взволнована.
– Нет. Я не на кафедре. Может, он занят с проектом. Или к семинару готовится.
– Да-да, прости, конечно. Просто уже так поздно, а он не берет трубку…
– Хочешь, я съезжу в университет, проверю?
– Если не сложно, – смущенно говорит она. – Большое спасибо.
Смотрю на телефон и хмурюсь.
– Подвезти? – спрашивает Ашер.
– Да, – незамедлительно выпаливаю я.
На самом деле до моей машины ближе, но он предложил, а мне жутко интересно, что за монстров водят директора строительных компаний. Я не прогадала. Сижу в роскошном огромном черном джипе, чистеньком, воском до глянцевого блеска натертом. Броско, под стать Ашеру. Я, кажется, видела это чудо на парковке около офиса Бабочек, но не была уверена, что зверь принадлежит именно моему новому знакомому.
– Я не вижу света в окнах… – говорил Ашер, паркуясь около корпуса и вглядываясь в темное здание.
– Окна кафедры выходят на другую сторону. Вы все еще ратуете за мою безопасность?
– А как же? – совершенно серьезно издевается он.
– Тогда пойдемте вместе. Кстати, вон машина Роберта, он здесь. Просто заработался.
– Не обманывайтесь, Джоанна, если его жена звонит вам чуть ли не ночью, потому что он не берет трубку, значит дома у них не все так гладко.
– О нет, вы просто не знаете Роберта и Мадлен.
На лице мистера Перфоратора, однако, скептицизм всего мира. Чтобы не продолжать неприятную тему, открываю дверь и… спрыгиваю с сидения на землю. И это притом, что я отнюдь не маленькая! Может, Ашеру и ок, но его машина – плевок в душу всем внедорожникам мира. Я даже не знаю, что это за марка…
Наконец, вы заходим в корпус и на кафедру чуть ли не в полной темноте.
– Начинаю понимать, почему вас не пугает недостроенный офис. Давно у Картера такие проблемы, что он экономит на электричестве? – шутит Ашер, ударяя по выключателю.
– Думаю, все дело в сумме, которую вы заломили за сейф для суперкомпьютера.
– Да, памятуя о его характере, скидку я делать не стал.
Мы дружно смеемся. Наконец, я дергаю на себя дверь кафедры, и Ашер услужливо ее подхватывает, пропуская даму вперед. Едва переступаю порог – вижу Клегга, который с понурым видом таращится в бумаги.
– Роб! – восклицаю я. – Где твой телефон?
– В смысле? – удивляется он и начинает хлопать себя по карманам. – Дьявол, должно быть, я его в машине оставил.
– Мадлен волнуется!
– Ааа, черт! И здесь провода перерезаны… – ударяет он по телефонному аппарату на столе.
– Как это перерезаны? Кто их перерезал? – удивляюсь я.
– Ты уверена, что хочешь знать ответ? – мрачно смотрит он на меня.
– Ты? Ты перерезал провода? Поверить не могу, зачем?
– Да меня в приемную ректора из-за чертова проекта пятьсот раз в день вызывали. Отказать в финансировании он мне не может, но доставать – пожалуйста. И я… перерезал провод, чтобы до нас было не дозвониться.
– Роб, блин, ладно Картер, у него диагноз "детский сад" в медкарте записан, но ты…
– Конелл, давай я просто поеду домой, – несколько смущенно говорит Роб.
– Прекрасная идея, – кисло соглашаюсь я.
– Познакомишь? – вопросительно поднимает бровь Клегг.
– Это Ашер Циммерман. Он строит офис Бабочек. И Роберт Клегг, мой супервайзер и первый в иерархической лестнице начальников.
– Очень приятно, – вежливо говорит Ашер.
– И мне тоже, – кивает Роберт, а потом выключает настольную лампу. – Надеюсь, вы отвезете Джо домой, не могу поверить, что настолько напугал Мадлен, что она начала вызванивать наших друзей…
– О, не волнуйтесь. Возвращайтесь к жене.
– Спасибо.
Мы с Ашером сидим в его джипе, фары освещают машину Роберта, и я вижу, как он разговаривает по телефону. Звонит Мадлен.
– Вы все еще не верите, что у них не все хорошо? – улыбаюсь я. – У Клеггов самый идеальный брак из всех, которые мне довелось увидеть.
– Дай Бог, чтобы вы были правы, – пожимает плечами мистер Перфоратор, а потом внезапно поворачивается ко мне и заявляет: – Знаете, у меня в субботу день рождения.
– О… это хорошо, наверное, – неуклюже говорю я. Он усмехается.
– Приходите. Я вам оставлю адрес и время.
Он достает из кармана визитку и ручку. Еще бы, у таких людей подобные вещи всегда с собой. Почерк у него хороший. Это радует, а то как вспомню Шона… А я вот возьму и не вспомню Шона!
– Хорошо, я приду, – киваю я. А что? Мне разнообразие не помешает.
– Отлично, – улыбается он.
После этого он отвозит меня домой, но попытки проводить до двери не делает. Итак, у нас в распоряжении приятный вечер в компании внимательного мужчины, который помог мне выручить друга, и даже почти бескорыстно. Десять баллов!
От приятных мыслей меня отрывает звонок телефона. Это… Клегг?
– Конелл, пробей в гугле фамилию Циммерман, чтобы совсем уж иностранкой не выглядеть. И будь с Ашером поосторожнее.
Нахмурившись, следую совету друга и обнаруживаю, что только что провела вечер в компании человека, семья которого владеет половиной Сиднея… ну, той, которую сама же и построила…
День рождения Ашера Циммермана не походит на привычную мне пляжную вечеринку. Он вообще не походит ни на что, виденное мною ранее. Удивительно, что я хотя бы догадалась надеть маленькое черное платье. Хоть не совсем мимо, а всего лишь на восемьдесят процентов. Почему? – спросите вы, – а потому что я настоящий образец скромности. Леди из высшего общества обладают уникальным умением: одетые, они выглядят даже более откровенно, чем если бы разделись. А еще… дорого. Мне кажется, что на их лбах просто обязано быть написано алой помадой что-то вроде: содержанка, скучающая женушка, страстная вдовушка, бизнес-стерва… А на моем: что я тут забыла?! Мне немножко страшно даже ходить среди этих людей. Оценивающие взгляды ставят клеймо на каждом, кто попадает под обстрел, а я без ценника. Ну или как там Шон про Пани сказал… На мне простенькие золотые сережки и неизменная цепочка мамы… Я никогда и не думала, купить себе что-то более замысловатое. В университет что ли мне ходить в шелках и бриллиантах? Разве что Хелен побесить!
Так, надо найти Ашера, поздравить и сваливать восвояси. Отличный план. Виновник торжества стоит в самом центре зала. Толпы он явно не боится. На нем роскошный бежевый костюм и бессменная улыбка. Плюс толпа золотоискательниц вокруг. Я не удивлена. Напротив, я другого не понимаю: почему в тот вечер представительницам инкрустированного бриллиантами розария он предпочел меня? Должно быть, ему было очень забавно прогуляться по городу с откровенной золушкой. Ладно-ладно, вру и себе, и людям. Учитывая гонорары, которые обеспечил мне Картер, на золушку я не тяну совершенно, но поведение никуда не делось. Я все еще белобрысая серфингистка, предпочитающая выпивать на пляже в компании рыжей и кудрявой подружки. А здесь сплошные акулы, которые едят неудачливых серферов на обед!
Зачем же я все-таки пришла? От скуки? Чтобы разнообразить досуг? У меня нет видов на Ашера, тем более после того, что я о нем узнала. И даже если забыть о разнице в положения, а также Брюсе и новорожденной паранойе, которой этот гад меня наградил, я не собиралась заходить в отношениях с мистером Перфоратором дальше флирта. Я пришла, потому что он помог мне и пригласил поприсутствовать на празднике. Откуда ж мне было знать, что вечеринка по мнению Ашера – человек сто двадцать и более. И даже напиться нельзя, ведь везти меня домой некому…
Наконец, я набираюсь смелости подойти к мистеру Перфоратору с намерением по-быстрому отчитаться и свалить, пока обо мне не вспомнили снова, однако поднимаю голову и обнаруживаю, что к компании именинника присоединился Шон. И он не один – с Ребеккой Йол. Я почти слышу страшный гром, с которым пушечное ядро преодолевает звуковой барьер, чтобы на полной скорости врезаться мне в грудь.
С трудом разогнувшись, я смотрю на свое посеревшее лицо, отражающееся в зеркале женского туалета. Я даже не помню, как сюда добралась. Только вид воды, утекающей в слив, заставил мои мозги заработать снова. Вот и сердце было бы так же просто перезапустить. Но это невозможно. Я знала, я каждую гребаную минуту понимала, что влюбиться в Шона Картера было глупейшим поступком моей жизни, но полагала, что виной всему его неспособность ответить взаимностью, а не то, что отвечает он ею другой. Да что ж это такое? Он любил Пани и, видимо, любит Йол, но, черт возьми, как же я?! В этом гребаном мире есть хоть один мужчина, который будет любить меня?
Зеркало расплывается и стекает потоками теней по моим щекам. И мне уже никакого дела до презрительных взглядов других дам… Они меня не знают, они понятия не имеют, что меня связывает с Шоном. Они никогда не догадаются, что заставило боль разрастись до таких масштабов, что она выплеснулась из глаз потоком слез. Я с силой ударяю кулаком по кнопке автомата, который выдает бумажные полотенца и тру лицо. На белой бумаге остаются следы туши, помады, теней и пудры… К черту гламурные маски! Я хочу слопать ведерко мороженого и щедро запить его алкоголем.
Косметики на моем лице не осталось, но я старательно наношу на глаза консилер. Одно дело остаться без макияжа, а совсем другое – заплаканной настолько, что весь макияж смылся… Я хлопаю дверью и бодро шагаю в зал. Мороженое на празднике Ашера искать бесполезно, но алкоголь рекой. Подхожу к столу и беру бокал шампанского. Отличное, кстати сказать.
– Не знаете, что это? – спрашиваю я у мужчины, который стоит рядом. Весь страх я, кажется, выплакала.
– Дом Периньон, конечно, – фыркает он, оглядывая меня с головы до ног. Сдается мне, выводы неутешительны. – Я тоже сначала надеялся, что Циммерманы хоть раз возьмут что-то другое, но они предсказуемы как восход солнца. Кстати, я Деймон Роствуд.
– Безумно за вас рада.
От моего откровенного хамства он впадает в ступор. Может, Роствуд – тоже суперзнатная фамилия? Понятия не имею, и даже не хочу. Подозреваю, что хоть я и одета, по сравнению с местными снобами, как нищенка, для постели меня сочли вполне пригодной. Легкая добыча?
Разбежался! Приканчиваю первый бокал и берусь за второй.
– Скоро начнутся танцы, – продолжает напирать мужчина.
– Планирую напиться до беспамятства еще до первых аккордов музыки, – честно признаюсь я. И вдруг он начинает смеяться:
– Я понял. Оставляю в покое.
После этого он салютует мне своим бокалом и уходит. А я не могу удержаться от искушения поковыряться в открытой ране снова. Ищу в толпе Шона и Йол. Они стоят неподалеку и о чем-то разговаривают. А потом внезапно разделяются. И Картер идет в мою сторону. Боже, только этого еще не хватало. Разворачиваюсь и начинаю стремительно двигаться к выходу. Бесцеремонно расталкиваю расфуфыренных дам.
– Ашер! – кричат поблизости.
Я тоже невольно оборачиваюсь встречаюсь глазами с мистером Перфоратором. Так, ускоряемся, пока меня не остановили. Однако, у Ашера, наверное, телепорт или умение раздвигать толпу силой мысли, так как у самой двери он меня настигает.
– Невежливо уходить не попрощавшись! – сообщают мне.
– Да это ничего, я ведь и не здоровалась, – на манер дурочки отмахиваюсь я, продолжая пятиться к выходу.
– Что еще хуже, – соглашается Циммерман.
– Ну раз уж такое дело, здравствуйте, – подчеркнуто киваю я. – И до свидания. Я ухожу.
– Неужели здесь настолько ужасно? – удивляется он.
– Ашер, серьезно? Вы забыли меня предупредить, что это будет за вечеринка. А еще вы забыли, что я на ваших друзей совсем не похожа. – Еще шаг к двери. – И поэтому я позорно сбегаю. Не мешайте!
Внезапно он улыбается.
– Хорошо, не буду. Пойдемте, хотя бы провожу. В отличие от некоторых, я человек воспитанный.
Ну, стыдно немножко, да. И именно поэтому я, только мы выходим на улицу, присмирев, признаю свою ошибку:
– Я не поздравила с днем рождения… Но вот, мой маленький подарок.
Так как об Ашере Циммермане я знаю катастрофически мало, с вариантами подарков у меня было туго, и купила я… да-да, кулончик в виде перфоратора на цепочке. Глядя на эту безделушку, он начинает смеяться.
– И… с днем рождения, – улыбаюсь я, радуясь, что он не задрал нос, ведь мог бы. Навряд ли его заваливают подобной ерундой.
– Спасибо, – кивает Ашер и внезапно наклоняется… для поцелуя. Не знаю почему, но я не отодвигаюсь, просто стою и смотрю. Это оказывается воспринято как приглашение продолжать. Этот поцелуй точно такой же, как сам Ашер: загадочный, чуточку пряный, вопиюще идеальный. Без лишнего напора, почти дружеский, но в то же время не очень. Он сам похож на подарок ко дню рождения. Меня это и смущает, и волнует. Я понятия не имею, что на уме у этого мужчины…
Когда мы отстраняемся друг от друга, я даже хочу задать ему вопрос на тему "что это было", но не могу, потому что обнаруживаю на крылечке Шона Картера. Наверное, то, что он нас видел – не так плохо. И меня не должно волновать его выражение лица, тем более, что прочитать оное не представляется возможным… но, тем не менее, я бы полжизни отдала за это знание.
Все так неправильно. Снова перевожу взгляд на Ашера.
– Еще раз с днем рождения, – тщательно имитируя непоколебимость, улыбаюсь я, хотя внутри все дрожит.
– Идите сюда, – говорит именинник, мягко подхватывает меня за локоть и тянет к припаркованному прямо у входа лимузину. А затем договаривается с водителем, чтобы тот отвез меня домой. Я. Сейчас. Поеду. В лимузине. Циммермана. В лимузине с тонированными стеклами! И одна! Как настоящая королева! Может, его еще раз поцеловать? Авось, вообще самолетом доставят…
Пока я витаю в розовых облаках, не в состоянии вернуться в реалии, Ашер Циммерман терпеливо дожидается, когда я юркну в открытую дверь. Но когда я все-таки делаю несколько шагов в сторону мечты любой девочки младше четырнадцати, мои ноги в туфлях на шпильках дрожат и подгибаются как у первокурсницы на университетской плитке. Воспользовавшись всей возможной помощью Ашера, я, наконец, сажусь на заднее сидение и недоверчиво-перепуганно смотрю на него.
– Сладких снов, Джоанна, – говорит он и, улыбаясь, закрывает дверь, а меня одолевает желание открыть окно и высунуться туда, чтобы еще раз удостовериться – не померещилось!
Только я этого не делаю. Сквозь тонированные стекла смотрю на неподвижную фигуру Шона Картера. Понял, ублюдок? Обломись!
Наконец, лимузин плавно трогается с места, а я осматриваю салон и подмечаю малейшие детали. И шторки, и люк на крыше, и мягкий ворс ковра… и бутылку Дом Периньон, коих у Циммерманов, по словам Деймона Роствуда, пруд пруди. Хватаю ее и прижимаю к груди, не собираясь расставаться. Ашер точно из-за нее не обеднеет, а у меня кризис!
– Высадите меня около магазина, пожалуйста, – прошу я водителя и-таки покупаю себе ведерко мороженого.
Вернувшись домой, я расстилаю на столе лучшую скатерть, ставлю вазочку с фруктами, а рядом – обычное мороженое из супермаркета и дорогущее шампанское. Некоторое время я смотрю на получившееся ассорти, и убеждаю себя, что мы с Ашером точно такие же разные… Выйти у нас ничего не может в принципе!
Глава 12. Истинный Сидней
Я очень надеюсь, что это ошибка. Черт возьми, это просто не может не быть ошибкой. Иду по коридору на автопилоте, изучаю документы, даже на приветствия не отвечаю. Потому что, кажется, Роберт Клегг – раздолбай. Вся на нервах влетаю в приемную ректора:
– Мисс Адамс, я…
И только потом поднимаю глаза и обнаруживаю, что секретарши Шона на месте нет. И понимаю, что что-то не так. Оборачиваюсь и обнаруживаю, что за моей спиной полным составом стоят картерианцы с мисс Адамс и Энрике Каддини во главе и, судя по лицам, они уже успели набрать в легкие воздух.
– Господи, либо сейчас прозвучит Happy Birthday, либо я ничего не смыслю в этой жизни… – бормочу я.
– Иди сюда, Док, скорее, – шепчет Каддини и манит меня к ним. – Сейчас придет ректор.
Но я не успеваю сказать, что вообще-то не суицидница, потому что дверь снова открывается, и в приемную зашагивает Картер. Немая сцена. Я у стола секретарши, Каддини протягивает ко мне руку, мисс Адамс уже готовится уточнить, что я от нее хотела. И тут даже я, человек более уравновешенный, чем Картер, подпрыгиваю от грянувшего нестройного хора голосов, начинающих фальшиво вопить Happy Birthday. Выражение лица Шона, клянусь, надо видеть!
– Мисс Адамс, что это? – брезгливо интересуется ректор.
– У вас день рождения, сэр.
– И что? – спрашивает он гневно. И в этот момент, хотя я зла на Картера, хотя клялась, что не стану с ним не то, что разговаривать, – даже смотреть, я не могу сдержать улыбку и прячу ее за дурацкими бумагами. А мисс Адамс, тем временем, продолжает услужливо вводить начальника в курс дела:
– Вас поздравляют студенты, сэр. При этом положено улыбаться.
Однако, Картеру не до улыбок. Он зверем смотрит на меня и вопрошает:
– Твоя затея?
– Умоляю, Картер, я, если помнишь, всегда учу домашние задания. Первый и последний раз, когда я спрашивала о дате твоего рождения, чуть не закончился лопнувшими барабанными перепонками. Выучила, спасибо, отвалите. Мисс Адамс, можно мне вон ту папочку…
– Конечно, мисс Конелл.
Она спешит к столу. Я очень надеюсь, что Картер уйдет, но, фигушки, стоит за спиной и чего-то дожидается. Старательно его игнорирую, сверяя даты. Так и есть. Клегг просрочил отчет. Твою мать, как он надеется заполучить финансирование, если результаты по прошлому гранту не предоставил в срок?! Я так увлекаюсь цифрами, что, когда оборачиваюсь к двери, не замечая ничего вокруг, ударяюсь носом о плечо Шона.
– Ауч, черт, прости…
На его костюме теперь виднеется розовый след от моей помады. Провожу пальцами под нижней губе, стирая то, что размазалось.
– Помочь? – вдруг спрашивает Шон.
– С чем? – опасливо интересуюсь я. Вдруг он понял, что натворил Клегг, и теперь намерен спустить с него шкуру?
Однако, дело совсем не в этом! Я каждый раз забываю, как быстро он переходит к действиям…
Вот я задаю вопрос, а уже в следующий момент он впивается в мои губы. Бумаги, что были у меня в руках, разлетаются по всей приемной! Вокруг студенты, а еще мисс Адамс, но вырваться я не могу. Вынуждаю себя любоваться потолком, чтобы не закрыть глаза. Боже, не дай мне закрыть глаза! Насколько, интересно, неприлично будет врезать коленом промеж ног собственному начальнику на глазах у толпы студентов? Хотя… о каких приличиях вообще может идти речь? Черт, здесь же, наверное, Ребекка Йол! С силой отпихиваю Шона. Думаю, вы уже догадались, что это бес-по-лез-но. И мне так хочется этого поцелуя, так хочется поверить, сдаться на милость течения, но как я могу это сделать при всех? Дьявол подери Картера!
Ресницы дрожат, но я старательно распахиваю глаза снова.
И вдруг… вдруг его напор ослабевает, губы становятся нежнее, руки скользят вверх, под мой жакет… и я пропала. Я не могу больше бороться. Не так и не с ним. Я закрываю глаза и чувствую, что падаю. Раз за разом, спиной вперед. С высоты. И снова стою на краю, и снова падаю. И это безумно приятно, ведь я знаю, что пусть ощущения почти реальное, на деле ничего не случилось. Кроме того, что я буквально выбросила белый флаг на глазах у толпы студентов и женщины, которую уважаю в этом университете чуть ли не больше всех. С другой стороны, здесь каждый считает, что я подружка ректора во временной отставке. Плевать.
А Картер – словно захлопнувшийся капкан, только он чувствует, как я таю, – от нежности ни следа не остается. Жарче, еще жарче, его руки уже в моих волосах, бывших идеально уложенной прической. Да! Ой, что это я? Нет, конечно, нет. Оговорилась. Стоп! Отталкиваю его, и он мне это позволяет.
– Вот теперь, – абсолютно довольно тянет он лениво, его австралийский акцент сейчас отчетлив как никогда. – Меня с днем рождения.
– И следующим Рождеством тоже! – выкрикиваю я, потому что только теперь понимаю – мне это за Ашера. И, надо сказать, поцелуй мистера Перфоратора был не в пример целомудреннее. Наконец, одернув жакет, присаживаюсь, чтобы достать из-под стола мисс Адамс последний затерявшийся лист бумаги. Остальные уже услужливо собрал Каддини. Думаю, за прошедшее время он бы успел и шаттл построить.
Мне так стыдно. И в приемной гробовое молчание. Думаю, студенты не были в таком шоке даже когда я истекала кровью на полу экзаменационной аудитории. Я бы точно после такого была в шоке. И я бы точно осудила…
Не глядя больше ни на кого вокруг, я выскакиваю из приемной и позволяю себе ровно два глубоких вдоха, а потом иду искать Клегга.
– Клегг, мать твою, чем телефонные провода резать, лучше бы занялся не последним проектом, а предыдущими! Ты не предоставил данные в срок, и теперь рискуешь не получить финансирование на следующий год!
И тут начинается такое…
– А, а какое сегодня число? – бледнеет на глазах Роб.
– Кто перерезал провода?! – вопит секретарша, которая стараниями нашего общего начальника даром что метлу для облета кампуса еще не приобрела. Как вы, наверное, догадались, ректор дал бухгалтерии наказ не финансировать ремонт испорченной собственности… Шон не дурак, он знает, кто тут у нас слишком хитрый!
– Ну, Конелл, я тебе устрою… – начинает злиться Клегг. Я его спалила, а ведь секретарша – не профессия, а призвание. Для этой работы необходим определенный склад характера. Стервозность, мстительность, злопамятность, склочность и умение стоять на своем при любом раскладе. А еще – прицельно лягаться. Иначе не слезут! В общем, наша секретарша – уникум. Эта девушка, – я так ее назвала исключительно для обозначения возраста, в любом другом случае данное определение не пришло бы мне в голову даже под страхом смерти, – удовлетворяет всем перечисленным требованиям и, думаю, со временем далеко пойдет. На месте Клегга я бы уже сейчас предложила ей повышение, иначе прессинг Картера его в ближайшем будущем будет волновать меньше всего…
– Ты уже устроил, – потрясаю я бумагами перед носом Роба. Он вздыхает и сдается.
А дальше начинается такое, что нарочно не придумаешь. Клегг лихорадочно ищет прошлогодние документы, чтобы хоть вспомнить, чего он там фонду наобещал. Я старательно выжимаю собственный мозг в поисках парочки предложений, которые маломальски тянут на будущую проблематику, причем еще и финансируемую за счет государства. Секретарша стучит по клавишам своей счетной машинки с такой ожесточенностью, будто это голова Роба. У нее-то как раз с финансовой частью все в порядке. Она считает часы, которые мы тут просидели, якобы ломая головы над наукой, и количество света, на которое пришлось раскошелиться за это время ай-ай-ай какому бедному ректору. И у нее отлично получается! Настолько хорошо, приходится заставить ее поумерить энтузиазм, иначе господа из фонда будут очень удивлены, увидев наши счета за электроэнергию… Но это не все – даже техника взбунтовалась. Принтер решил, что бумага ему необходима в исключительно гастрономических целях! И теперь пожилой профессор Аткинс, чуть не упираясь ногой в прибор, которому по должности положено печатать, играет с ним перетягивание каната… пардон, отчета. В общем, когда Клегг просит меня достать с верхней полки шкафа зеленую папочку, я подрываюсь с места, даже не пикнув. Лихо скидываю туфли, запрыгиваю на стул и, балансируя на цыпочках одной ноги, тянусь к цели. Однако у нас высокие потолки, и это весьма проблематично. Я цепляюсь за полку, пытаясь чуть-чуть наклонить шкаф… Ну, я же талант – удается! И теперь все, что было на верхних полках, начинает сыпаться мне на голову. В такой ситуации можно сделать только две вещи: начать визжать и закрыть руками архиважный предмет обстрела. Но папки-то – полбеды. На самом верху стоят еще подарочный глобус и редкостно уродливая ваза. И если первый только качается, то вторая уже определенно прицелилась…
И кто, вы думаете, меня спасает? Клегг? Да ну конечно! Не дождетесь! В роли Капитана Америка у нас сегодня Секретарша Метеор. Она в мгновение вырастает из ниоткуда и ловит вазу-убийцу. Мое отношение к ней тут же вырастает с отметки "ой, иди отсюда, лучше сама сделаю, чем тебя – заразу – просить" до "боже мой, иди сюда, обниму и даже свою памятную люстру завещаю". Я так по-идиотски счастлива, что радостно вскидываю голову вверх, чтобы удостовериться, что моей жизни более ничего не грозит, и… ловлю лбом любимый глобус Клегга (он настолько любимый, что в пыли на нем можно цветочки высаживать, но это не означает, что Роберт не говорит об этой вещице с искренним умилением. Пфф, мужчины!).
