Текст книги "Заледенел дом (СИ)"

Потому что ответа нет. Потому что они просто ушли и забыли о тебе. Потому что так удобно. Потому что равнодушие – лучший способ выжить. И ты все это знаешь сама. Ты ведь не дура. Так скажи мне – зачем тебе искать тех, кто тебя предал?

Иефа смотрела.

За спинами окаменевших спорщиков раздался сдавленный возглас дриады и стук упавшего на землю топора.

– Задница Мораддинова... – прохрипел Стив.

Глава 6

Всего однажды Стив видел, как пигалица настраивала лютню. Сидя у костра на плаще, она хмурила светлые брови, подкручивала какие-то штырьки и трогала пальцем струну, и струна ныла – тонко и тоскливо. Поворот, легкое касание, нытье все выше, и кажется, что это не лютня, это где-то под сердцем ноет натянутая до предела струна, и вот еще чуть-чуть, еще немножко, одно неосторожное движение и – лопнет, и тогда все пропало.

Лютня сгинула где-то в лесу, разбитая и раскуроченная, но Стив запомнил, как ныла струна.

Он смотрел во все глаза, забывая дышать, вглядывался в бледное до зелени лицо полуэльфки, и не мог поверить, что...

Но ведь вот, вот же, вот она. Лицо осунулось, скулы заострились, глаза запали, спрятались в черных тенях синяков... горькая складка у губ. Волосы спутаны, падают на глаза. Рубаха велика, висит, нелепо сползая с левого плеча, открывая уродливый багровый рубец.

Струна ныла тоскливо и тонко.

У привидений не бывает шрамов.

Значит, была жива?

Значит...

Мысли обрушились на дварфа ледяной волной, окатили с ног до головы, выхолодили нутро. Мысли-образы, мысли-догадки, мысли-понимание... Стив застонал, закрыл глаза и тут же распахнул их, испугавшись, что пигалица исчезнет, но нет, Иефа никуда не пропала. Она побледнела еще больше и едва заметно покачнулась, словно собиралась упасть. Стив дернулся было вперед – подхватить, удержать – но за спиной полуэльфки возник кто-то высокий, темный, кто-то, кто успокаивающе положил руку ей на плечо, и пигалица накрыла эту руку своей ладонью, вцепилась в пальцы, как цепляется за материнский подол испуганный ребенок.

До Стива не сразу дошло, что за спиной барда стоит орк.

Зулин охнул и уронил рукописи, и они с шумом и шелестом разлетелись по земле.

Ааронн сдернул с плеча лук и кинул стрелу на тетиву.

Зверь угрожающе заурчал.

Иефа сняла руку орка со своего плеча, шагнула вперед, посмотрела на разбросанные по поляне пожитки.

– Это моя сумка, – сказала она, ни к кому особо не обращаясь, и Стив вздрогнул, услышав ее голос, сорвался с места, сгреб барда в охапку и так застыл. Кровь шумела и бухала в висках. Струна должна была лопнуть – больно хлестнуть по пальцам, рассечь кожу на скуле – струна должна была лопнуть, потому что невозможно было больше терпеть эту натяженность. Стив был уверен, что вот сейчас, сию же секунду, прорвет, стронется с места, обвалится каменной глыбой – как угодно, но изменится, лопнет, и все станет... не как раньше, нет, но все-таки станет хоть как-то.

Ничего не изменилось.

Струна ныла тоскливо и тонко.

– Отпусти, – попросила полуэльфка. – Больно.

Стиву понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что именно она говорит. Он с трудом совладал с собой, медленно разжал руки, готовый каждую секунду снова вцепиться в непутевую пигалицу, если она вдруг снова решит куда-нибудь подеваться. Иефа мельком глянула в лицо дварфу и отвела глаза.

– Кажется, это твое, – сказала она и протянула Стиву прядь волос, перетянутую кожаным ремешком. Стив отступил на шаг, спрятал руки за спину. Иефа, не дождавшись ответа, убрала прядь в кармашек на поясе, отвернулась, посмотрела на Зулина с Ааронном, кивнула, словно отвечая на чей-то вопрос.

– Да, – тихо сказала она, – похоже, это будет смесь из второго и третьего варианта.

Стив смотрел, как полуэльфка подходит к своей сумке, наклоняется, поднимает ее с земли, отряхивает приставшие к ней сухие травинки и прочий сор, укорачивает лямки, – и вдруг понял, что она сейчас уйдет. Вот так – просто развернется и уйдет, исчезнет в лесной сумятице вместе с бестией и орком. Еще десять секунд молчания – и все. Совсем, окончательно. Больнее, чем думать, что она умерла. Больнее даже, чем чувство вины за ее смерть.

Иефа закинула сумку за спину и пошла к краю поляны, где ее терпеливо дожидались орк и совомедведь.

Струна ныла тоскливо и тонко.

– Иефа! – крикнул Стив. Полуэльфка обернулась. Струна лопнула. Все задвигались и заговорили одновременно.

– Но ты же сгорела! – воскликнул Зулин.

– Прости нас, – попросила дриада.

– Иефа, кто это с тобой? – спросил Ааронн, а Зверь издал великолепный утробный вопль и в два прыжка преодолел расстояние, отделявшее его от совомедведя. Вилка приподнялся на задних лапах, приветственно заревел, фамильяр черной шаровой молнией врезался в бестию, и они оба повалились на землю и покатились желто-черным невразумительным клубком.

– А может, и нет, – задумчиво ответила полуэльфка пустоте.

Стив сделал шаг к пигалице, мучительно пытаясь найти слова, чтобы выразить хотя бы малую толику той бури, которая бушевала у него внутри. Очень мешало то, что Иефа была чужая. Если бы Стив верил или разбирался в таких вещах, он бы сказал, что Иефы попросту не было на поляне. Что она была где-то очень далеко, в тех краях, откуда довольно трудно вернуться. Но он не верил и не разбирался, и поэтому не мог понять, куда же подевались все слова, все то важное и нужное, что хотелось сказать, и только чувствовал, что что-то не так. С ней что-то не так.

– Иефа, в сторону! – крикнул Ааронн, натягивая тетиву.

– А то что? – равнодушно спросила пигалица, и Стива пробрал озноб. – Ты меня снова убьешь?

– В сторону, – процедил эльф. Стив медленно опустился на одно колено, не сводя глаз с темной фигуры орка, нашарил топорище, обхватил его ладонью, весь подобрался. "Допрыгну или нет?"

– Ты больше не в праве приказывать мне, Ааронн, – Иефа остановилась вполоборота к проводнику, окинула его ничего не выражающим взглядом. – Опусти лук. Ты не выстрелишь. Я тебе не позволю.

Стив недоуменно моргнул – на секунду ему показалось, что глаза полуэльфки поменяли цвет.

– В сторону, – повторил Ааронн. – Он один из них.

– Он мой друг, – сказала полуэльфка. – Ты не выстрелишь.

– Иефа, не надо, – произнес вдруг орк. – Не впускай ее. Оно того не стоит.

– Тебя забыла спросить, – сварливо отозвалась Иефа и на секунду вдруг стала похожа на себя прежнюю, и тогда Стив прыгнул, но не на орка, как сперва намеревался. Он прыгнул, сшиб Иефу с ног, убирая ее с линии огня. Пигалица задушено вскрикнула, тренькнула тетива, друид грязно выругался – судя по всему, промахнулся. Стив еще успел подумать, что обрекает себя в лучшем случае на грандиозный скандал, но тут Иефа, которой полагалось беспомощно барахтаться в тщетных попытках освободиться, легким движением отшвырнула Стива в сторону, вскочила на ноги и крикнула Слово. Под ногами Ааронна вспыхнула увядшая осенняя трава, повалил густой едкий дым. Эльф отшатнулся, закашлялся. Пигалица выбросила вперед руку с раскрытой ладонью, и языки пламени взметнулись вверх, затрещали жадно и весело, потянулись к отступающему друиду, обступили его высоким оранжевым кольцом, хотя – Стив готов был в этом поклясться – так гореть на поляне было нечему.

– Иефа, прекрати! – орк покинул спасительную зелень опушки, метнулся к барду, обхватил поперек туловища, встряхнул. – Ты сильнее! Слышишь? Не позволяй! Иефа! Иефа!

– Я не хочу, не могу! – отчаянно крикнула полуэльфка, вырываясь из цепких рук орка. – Не могу! Он не выстрелит! Я не позволю!

– Послушай меня, просто послушай – никто не будет стрелять! Иефа, слышишь? Я жив, никто не будет стрелять! Прекрати это, пока еще можно!

Иефа застыла на секунду, в ужасе и недоумении глядя на сжимающееся вокруг друида кольцо пламени, словно не она сотворила его полминуты назад, а потом согнулась почти пополам, схватилась за голову и закричала, как кричат от жестокой боли. Орк удержал ее, не давая упасть. Огонь взметнулся последний раз и погас, оставив после себя кольцо выгоревшей травы и едкий дым. Иефа оборвала крик, и над поляной повисла гнетущая тишина.

– Костер для каждого... Я не хотела, – всхлипнула пигалица и подняла голову. У нее шла носом кровь, заливая губы и подбородок, капала на грязную ткань рубахи.

– Не хотела, конечно, не хотела. Все хорошо, ты справилась, – успокаивающе проворчал орк, прижал барда к себе, с глубочайшим отвращением посмотрел на партию и сказал: – Идиоты.

Стив поднялся на ноги, потоптался, не зная, куда себя деть. Подошел к валявшимся как попало сумкам, выудил из них чистую тряпицу, протянул орку. Тот кивнул, отлепил от себя полуэльфку, принялся оттирать кровь с ее лица. Иефа стояла, запрокинув голову, зажмурив глаза, и терпела.

– Иефа, мы... – осторожно проговорил Зулин, запнулся, поискал слова, вздохнул. – Мы тебя...

– Замолчи, – бросила пигалица, не открывая глаз. – Они просто напуганы. И не тебе судить. Так что не лезь.

Маг растерянно замолчал, вопрошающе посмотрел на спутников. Стив пожал плечами, а про себя подумал, что Иефа разговаривала явно не с ним, и, кажется, орк, у которого на лице ни один мускул не дрогнул, как будто так и надо, чтобы... Как будто это в порядке вещей, что Иефа разговаривает с пустотой, а пустота ей отвечает. Треклятый орк знает, с кем она говорит.

– Можно? – Этна взялась за краешек испачканной кровью тряпицы и вопросительно посмотрела на орка. Тот молча отступил в сторону, уступая место дриаде. – Это не первый раз, я правильно понимаю?

– Не первый, – кивнул орк.

– Всегда после магических действий?

– Да.

– Только кровотечение? Или что-то еще?

– Головная боль. Ну, рвало еще.

– Иефа, посмотри на меня, – попросила дриада. Пигалица послушно открыла глаза, отстраненно глянула на дриаду.

– Серые, – сказала Этна. – Они раньше меняли цвет?

– Не знаю, – покачал головой орк. – Может, и меняли, я не видел. Она при мне первый раз колдует.

– Ты же сказал...

– Я при смерти был, она меня вылечила. Я очнулся – ран нет, рубцы только, а она в сторонке валяется. В крови и блевоте.

– Это вряд ли, – задумчиво произнесла Иефа, глядя куда-то в сторону. – Слишком разные.

– Иефа, – позвала дриада. – Ты меня слышишь?

– Слышу, – кивнула полуэльфка.

– С кем ты говоришь?

– Я не знаю, – ответила Иефа, и совершенно ясно было, что отвечает она не дриаде. – Все не так. Я думала... Да я сама не знаю, что я думала.

– Иефа!

– Этна, я тебя слышу. Я так долго за вами шла и все думала, представляла, как я вас найду, как спрошу... Вот дошла, нашла. У кого спрашивать? И о чем сначала, а о чем потом? Кто из вас решил, что так должно быть? Или почему? Почему Ааронн промахнулся, а Зулин – нет? Но ведь это очень просто: потому что Ааронн сомневался, а Зулин – нет. Ааронн всегда сомневается... – Иефа перевела взгляд на эльфа, и Ааронн отступил, убрал лук. – О чем спрашивать? Почему вы пытались меня убить? Наверное, потому что так надо было. У Зулина наверняка есть очень стройное, логичное объяснение. Есть? – пигалица глянула на мага.

– Есть, – растерянно пробормотал Зулин.

– Ну вот... – Иефа нахмурилась, словно пыталась вспомнить, о чем только что говорила, нетерпеливо мотнула головой. – Не мешай. Логичное... Мне не интересно. Наверное, да, так надо было поступить. А потом... Вот, пожалуй, главное: потом. Потом! – Иефа шагнула вперед, обеспокоенный орк попытался ее удержать, но полуэльфка нетерпеливо отбросила его руку. – Не надо, я ее не впущу. Я все думала – а как же потом? Почему? Вас преследовал кто-то? Вы отступали в спешке? Бежали? Дрались? Но ведь там не с кем было драться. Все погибли. Там даже тел почти не было. И вам хватило времени на то, чтобы забрать вещи. И на то, чтобы оставить мне печальную прядку. Значит, не так уж спешили? Тогда почему? Почему, Стив? Почему вы меня бросили? – Иефа сделала еще несколько шагов и вдруг оказалась прямо перед дварфом, очень близко. Стив заглянул в ее требовательные, беспокойные серые глаза, и тоскливо подумал, что теперь уже ничто не будет, как раньше. Потому что она сошла с ума, она так и не вернулась из той пещеры. Она сидит там, в темноте, и кто-то нашептывает ей на ухо, а она слушает. – Почему ты меня бросил?

– Я не знал, – захлебываясь в острой жалости к пигалице, пробормотал Стив. – Мы думали, что ты умерла. Я пытался. Я хотел... Вилка не пускал. Нет, не смотри на меня так. Я думал... Ты же сгорела. И ты лежала там, и... Этна сказала, что это оболочка, которая не нужна миру. А Вилка, он... Он же бестия, он пустил бы меня, если бы... И я подумал... Иефа, если бы я знал... Я бы остался, я бы дождался... Если бы я знал...

– Да. Ты права, – кивнула полуэльфка, и Стив понял, что упустил момент, когда она перестала слушать его и начала слушать кого-то другого, кого-то, кто шепчет ей на ухо. – Не помогло.

– И что теперь? – с вызовом спросил Ааронн. – Что ты будешь делать теперь?

Иефа вздрогнула, подняла на эльфа удивленный взгляд, потом вдруг расплылась в умиленной ухмылке.

– Вот, смотри, это Ааронн, – протянула она, обращаясь к пустоте. – Видишь, он уже достаточно пришел в себя, чтобы перейти от обороны к наступлению. Подожди, сейчас он расскажет, в чем именно я виновата.

– Я думаю, Ааронн хотел сказать, – перебила гневно дернувшегося эльфа дриада, – что нам всем безумно жаль, что все так получилось. Я думаю, он хотел сказать, что это просто ужасная ошибка. И что мы уже ничего не можем исправить – только попросить у тебя прощения. И что мы на самом деле рады, что ты жива, что ты нашла нас, потому что без тебя все было не так. Я думаю, он хотел сказать, что не было ни секунды, когда бы он не жалел о том, что выпустил ту стрелу. А еще – я думаю – он хотел спросить, готова ли ты простить нас, и пойдешь ли ты дальше с нами. Потому что нам бы этого очень хотелось. Да, Ааронн? – Этна строго посмотрела на эльфа, и он сник, хмуро кивнул, глядя в землю.

– С вами? – задумчиво спросила Иефа. – Да, мы пойдем с вами. Глупо поворачивать назад.

– Мы – это кто? – осторожно спросил Зулин. – Ты и Вилка?

– Мы – это мы. Разве непонятно? – удивилась Иефа и оглянулась на орка.

– Ты хочешь сказать, – угрожающе проговорил Ааронн, – что он пойдет с нами? Он? Орк?

– Да.

– Нет, Иефа. Он с нами не пойдет, – эльф выпрямился, расправил плечи, воинственно выставил вперед подбородок.

– Кто это решил? – пигалица недобро сощурила глаза.

– Мы решили. Мы, поисковый отряд, у которого есть неотложное дело, в которое мы не собираемся посвящать вражеского разведчика, обобравшего нас до нитки, если я ничего не путаю. Зулин, скажи.

– Действительно... – маг неловко потоптался на месте и недовольно глянул на Ааронна. – Видите ли, друг мой нежданный, я так понимаю, что наша дорогая Иефа спасла Вам жизнь, залечив каким-то образом Ваши раны, а Вы, вероятно, в свою очередь помогли Иефе нас найти и всячески ее поддерживали в этот нелегкий для нее период, и таким образом, ваши с ней взаимные услуги уравновесили друг друга, а проще говоря, вы квиты... у нас тут миссия, видите ли, миссия, скажем так, секретная, и мы, конечно же, безмерно благодарны Вам за помощь нашей дорогой Иефе, но вот она здесь, с нами, и мы вполне можем сами о ней позаботиться, а, следовательно, в Ваших услугах, мягко говоря, не нуждаемся...

– Он с нами не пойдет, – раздраженно повторил Ааронн.

– Ага, – сосредоточенно кивнула Иефа. – Понятно. Хорошо.

– Хорошо? – эльф явно не ожидал такой покладистости.

– Хорошо, – подтвердила пигалица, и Стив выдохнул, испытав неожиданный прилив благодарности эльфу и самому ему не понятное чувство облегчения. Но потом перевел взгляд на ничего не выражающее лицо орка и снова напрягся. Иефа кивнула еще раз, отвечая то ли своим мыслям, то ли болтливой пустоте, развернулась спиной к сопартийцам, подошла к орку, взяла его за руку и спросила:

– Пойдем?

– Иефа, что ты делаешь?! – потрясенно воскликнул Зулин.

– Ухожу, – просто ответила полуэльфка и, словно дивясь непонятливости мага, пояснила: – Вы же сказали – он с нами не пойдет. Все очень просто: раз он не идет, то и я тоже не иду.

– И ты уходишь? – не веря своим ушам, спросил планар.

– Ухожу.

– С ним?

– С ним.

– Но почему?

– Я ему должна, – ответила Иефа, и Стив с жгучей ненавистью отметил, как едва заметно дрогнули уголки губ орка.

– Демон Баатора! – вне себя завопил Зулин. – Ради богов, Иефа, что ты ему должна?!

Стив страдальчески поморщился, абсолютно уверенный в том, что ответ пигалицы ему слышать не хочется.

– Здоровый восьмичасовый сон без вскакиваний, – очень серьезно сказала полуэльфка.

***