Текст книги "Мы вдвоем и он (ЛП)"
Автор книги: Александра Амбер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
– Ты будешь делать то, что я скажу, а не то, что ты хочешь делать. Хорошо?
Я киваю.
Джей поворачивается к присутствующим и поднимает руку.
– Я прошу вас соблюдать абсолютную тишину для меня и Мии.
Вокруг становится тихо. Кто–то кашляет, кто–то шаркает стулом.
– Миа, сконцентрируйся полностью на мне. Только на мне.
Голос Джея изменился. Он говорит спокойно и очень тихо. Нет ничего проще, думаю я, возле меня могут танцевать Chippendales (прим. пер. лучшее мужское стрип-шоу Лас-Вегаса), я все равно не смогу от него отвернуться.
– Смотри только на мою руку. Закрой глаза… А сейчас… спи.
– Он щелкает пальцами, и внезапно исчезает. А с ним все остальные.
– Спасибо. Спасибо, народ! Вы великолепны! Я ухожу к очаровательной даме в красном галстуке, которая, надеюсь, мне заплатит, перед тем, как я, наконец, тоже смогу выпить.
Хохот, аплодисменты… и Джей стоит передо мной.
– Все хорошо?
– Да, я… о, Боже, – я потираю глаза и подавляю зевок. Потом осознаю, что сижу на стуле, но такое ощущение, что я сплю. Сладко и крепко.
– Пошли. – Джей тянет меня к двери. Периодически коллеги похлопывают меня по плечу, другие посвистывают, когда я прохожу мимо. Что, к черту, здесь произошло? Почему я ничего не помню?
– Джей?
– Просто пойдем, сладкая.
Он перескакивает сразу через две ступеньки, дергая меня за собой. На улице чертовски холодно и туманно, свежий воздух на секунду крадет мое дыхание, но ощущения приятные.
– Проклятье, Джей, что ты сделал?
Улыбаясь, он снимает свой пиджак и накидывает мне на плечи. Он не особо теплый и не сильно помогает против холода, но внутренне я сияю, поэтому мне не слишком–то и холодно. Джей берет сигарету и молча предлагает мне тоже. Я только качаю головой.
– Ничего плохого, правда. С твоими коллегами было приятно работать. Кстати, чем вы занимаетесь? Ваша фирма, я имею в виду.
– Игры. Приложения и компьютерные игры, – отвечаю нервно. Я растеряна, сбита с толку. Джей выдыхает дым сквозь сжатые зубы. Верхние пуговицы на его рубашке расстегнуты и виднеются волоски на его груди.
– Когда ты вышла замуж, Миа?
Мои зубы начинают стучать.
– Пять… лет назад.
– Мои поздравления. Кстати, твой муж отхватил себе лучшую женщину Лондона. – Он опять улыбается.
Мой желудок сжался.
– Спасибо, – отвечаю я сдавленно. – Что ты там сейчас показывал?
– Уверен, твои коллеги тебе потом расскажут, – говорит он. – Ничего страшного, сладкая. Я не просил тебя кричать как обезьяна или что–то в этом роде. Я знаю, тебе это не нравится.
– Ага, спасибо. – Я закатываю глаза. – Теперь я доверяю тебе намного больше.
– Я хорош. – Он бьет себя по груди, и я смеюсь. – Один из лучших, должен сказать. – В конце концов, я учился в Вегасе и там же выступал.
– Ты выступал в Вегасе? Фокусником? – в изумлении смотрю на него.
Он делает еще одну затяжку. Silk Cut (прим. пер. марка сигарет), как и раньше.
– Гипнотизером, – поправляет он. – Магия, гипноз, чтение мыслей.
О. Мой. Бог.
– Не знаю, насколько это хорошо, что такие люди, как ты, владеют такими навыками. Это точно так же, как вручить нож Ганнибалу Лектеру.
– Не будь такой грубой, Миа. Тебе не идет. – Джей пристально смотрит мне в глаза, пока я не вынуждена моргнуть. Он делает последнюю длинную затяжку и отбрасывает окурок в сторону. – И какой твой муж? Милый? Любит тебя?
– Ты его знаешь, – отвечаю я. – Это Бен.
От удивления брови Джея взлетают вверх.
– Бен? Тот самый Бен? Твой бывший лучший друг?
– Представь себе, он до сих пор мой лучший друг, – защищаюсь я, мне кажется, что он меня упрекает в этом. – Это не исключено, если друг другу доверяешь.
Он едва заметно вздрогнул от моего язвительного замечания.
– Я рад, что ты счастлива, Миа. Правда. Говорю от чистого сердца. Ты этого заслужила больше, чем любой другой человек, которого я знаю. – Он делает короткую паузу и снова смотрит на меня. – Ты ведь счастлива?
Возможно, я заколебалась на секунду дольше положенного со своим ответом. Я имею в виду, что здесь я разговариваю с Джеем, а Джей чертовски опасен. Одной небольшой заминки ему достаточно, чтобы распознать неуверенность, так было и раньше. Он с легкостью читал людей, поэтому выбор его професии меня не удивляет. У него, без сомнений, дар.
– Эй, я не хотел быть бестактным. – Он кладет одну руку мне на плечо и я чувствую, как он дрожит. Сегодня ночью безумно холодно и оттого, что туман застелил темные улицы, не становится лучше.
– Быть может, ты мне расскажешь как–нибудь позже, чего тебе не хватает для полного счастья. Пойдем внутрь?
***
Внизу в подвале нас встретил резкий запах квашеной капусты и хот–догов. В суматохе я ищу Бет, в колонках играет Jingle Bell Rock.
– Это было так круто, Миа! – кричит Дженна, коллега из бухгалтерии и Джей сияет, принимая похвалу с очаровательной улыбкой.
– Что, блин, я делала? – спрашиваю я, пользуясь возможностью наконец что–либо узнать об этом сомнительном выступлении.
– Ты должна была сесть на стул, но Джей перед этим сказал, что он ужасно горячий. И ты постоянно подпыгивала, как от укуса тарантула и постоянно кричала. – Она хихикает. – Джей попросил нас проверить стул, действительно ли он настолько горяч, но, конечно же, он таким не являлся.
Я сощурилась и бросила на Джея гневный взгляд. Он, извиняясь, пожал плечами и улыбнулся.
– Потом он сказал тебе, что у тебя одиннадцать пальцев, и ты их должна пересчитать. И ты восемь раз насчитала одиннадцать! Мы так смеялись, правда.
– Восхитительно, – ворчу я. Мое сердце бьется быстрее.
– И в конце он сказал, что ты танцовщица бурлеска в клубе и твое шоу сейчас начинается. Потом ты начала двигаться под музыку, которую, кроме тебя, никто не слышал. Это было реально сексуально, Миа, такую тебя я не знаю.
Я бью Джея ладошкой по груди.
– Ты что, с ума сошел?
– Эй! – смеется он, поднимая руки. – Успокойся. Я все прекратил, чтобы ты еще и трусики не сняла.
Мое лицо загорелось.
– Ты ведь не серьезно?!
Дженна заржала.
– Не бойся, ты не раздевалась. Но это было действительно круто, Джей. Офигенно круто!
Джей польщенно смеется.
– Спасибо, детка. Я действительно звезда, правда?
– Еще какая! Правда, что ты приехал из Вегаса? Бет так сказала.
– Что я сказала? – Бет просовывается между нами. – Ты была потрясна, Миа! Ты должна почаще давать себя гипнотизировать, так ты намного раскрепощенней. А ты… – Она поворачивается к Джею и хлопает его по груди. – Ты великолепен. Действительно! Стоишь каждого пенни.
– Кстати о пенни… – Джей протягивает руку и Бет вздыхает.
– Я скоро тебе заплачу. Миа, когда ты узнаешь, что ты делала…
– Кажется, я больше ничего не хочу знать, – бормочу я. Если он осмелился, и перед моими коллегами заставил меня скакать как обезьяна…
– Это войдет в историю, клянусь! Кто–то снял видео на телефон, но точно не знаю кто. Может Эштон? – Бет чешет лоб.
– Если это появится на YouTube, я тебя пристрелю, – угрожаю Джею, который наиграно застенчиво кусает нижнюю губу, пытаясь сдержать смех, и этим вызывает томные вздохи моих сотрудниц. Совсем ничего не изменилось. Я закатываю глаза.
– Прости, сладкая. Я не мог удержаться, это было так заманчиво, безвольную тебя держать в руках.
Ах, ты ж… его слова вызвали спазмы внизу моего живота. У меня закружилась голова.
– Не бойся, дорогая, – успокаивает, маня, Бет. – Ты не выглядела глупо, все было совсем наоборот. Ты всех нас удивила.
– Мне нужно больше алкоголя, – потребовала я. – Сейчас, немедленно. В противном случае, я уезжаю домой.
– Без проблем. Сейчас все будет! – она исчезает у барной стойки, пока я пытаюсь глубоко вдыхать и выдыхать, стараясь не смотреть на Джея. Он кладет теплую руку мне на спину.
– Ты серьезно разозлилась, не так ли? – спрашивает он, и тот щенячий взгляд, которым он на меня смотрит, усовершенствовался за последние годы. Он работает в разы лучше, чем раньше, и мой глупый рот растягивается в широкую улыбку.
– Ладно уж. Пока мне не пришлось посмотреть это видео… Но как ты это сделал?
– Профессиональная тайна, – подмигивает Джей и дотрагивается указательным пальцем до моей губы. Сразу же по моему телу проходит электрический разряд, как и каждый раз, когда он ко мне касается.
С двумя Гринх–дринками в руках, мы проталкиваемся сквозь толпу в тихий угол комнаты и садимся на пустую лавочку. Измученно я прислоняюсь головой к стене и на секунду закрываю глаза.
– До сих пор не могу поверить, что ты действительно здесь. По правде говоря, я не думала, что еще когда–нибудь тебя увижу.
– Я тоже, – признается он, прислонившись плечом к стене.
– Очевидно, ты почти добился исполнения своей мечты стать известным. – Я открываю глаза и улыбаюсь ему. Джей улыбается в ответ, не опровергая мои слова. – Что ты делал в Вегасе? Как долго ты там был?
– Три года. А последние полгода я провел время на круизном лайнере. Наш тур проходил вдоль Карибских островов, это было потрясающе. Только одно выступление в день, проживание, питание и безмерное количество экскурсий были полностью оплачены.
– Вау, Карибские острова. И Вегас. Ты определенно набрался опыта. – И оттрахал много женщин. И безмерно развлекался. Так ты, по крайней мере, выглядишь.
Он проводит рукой по волосам и пожимает плечами.
– Конечно. Было достаточно весело. Самое лучшее, это то, что я учился у Криса Энждела. Серьезно, Миа, Крис Энждел! Ты можешь себе это представить? Это так круто!
– Эм… А кто вообще такой, этот Крис Энджел?
Джей в удивлении смотрит на меня.
– Ты же не серьезно? Скажи, пожалуйста, что ты шутишь!
– К сожалению, нет, – отвечаю я. – Не имею ни малейшего понятия.
– Крис Энджел, самый лучший, самый известный, самый крутой маг во вселенной! Забудь Дэвида Копперфильда, Крис Энджел по–настоящему крутой. Он проходит сквозь стены, ходит по воде…
– Ага, точно. – Я закатываю глаза. – А еще у него растет травка из карманов и странные дырки в руках.
– Не говори ерунды. – Джей толкает меня локтем в бок. – Ты должна была его видеть, в основном в интернете. Он мой самый большой пример для подражания. Если бы я был таким же успешным, как он…
– Ты можешь таковым стать, – говорю я. – У тебя есть еще время.
– Конечно. – Он залпом допивает свой Гринх–дринк и вздрагивает, потом забирает мой стакан и встает. – Я принесу еще, хорошо?
У меня уже кружится голова, и, честно говоря, не только от алкоголя. Его близость не дает мне покоя. Мои руки тянутся к нему, чтобы потрогать, обнять его. Мы сидим здесь, разговариваем, будто не было всех этих лет, будто мы не стали на восемь лет старше, я не вышла замуж, и не злюсь на него…
– Ладно, еще один, – соглашаюсь я, и наблюдаю, как он проталкивается к барной стойке, как всегда купаясь в комплиментах.
***
– Господи, Миа, это всего лишь косяк! – смеется Джей, когда я в панике отталкиваю его руку.
– Перестань, Джей! Здесь повсюду мои сотрудники, и внутри курить запрещено, не говоря уже о…
– Мы покурим в туалете. Пошли.
Рывком он поднимает меня с лавочки, и я чуть не падаю на него. Он оборачивает руки вокруг моих бедер и удерживает меня, я глупо хихикаю. И тогда я замечаю, что, кроме нас, осталось не так много народа. Во время разговора с Джеем я потеряла счет времени. Мы разговаривали о прошлом. О Вегасе. О моем университете и об этой первой работе, которая мне так нравится.
От Бет ничего не слышно, она куда–то пропала. Дерек зажимается с одной из официанток в углу, а рука нашего бухгалтера Дейва совсем недвусмысленно находится под юбкой молодой женщины из отдела кадров. До сих пор хихикая, я позволяю Джею тянуть меня к двери, затем я следую за ним в сторону женского туалета. Он запихивает меня в кабинку, блокирует дверь и подкуривает косяк, который он все время держал в другой руке, не скрывая ни от кого.
– Ты первая. – Он засовывает мне эту штуку в рот, и я глубоко затягиваюсь. И кашляю. Мои глаза горят, когда густой дым прожигает мои легкие.
– Вот, черт. Я так давно этого не делала, – кашляю я, и передаю сигарету ему. – Как минимум…
– Восемь лет. Я знаю. Но это как ездить на велосипеде. Или заниматься сексом.
Джей делает две затяжки сразу. Я стою, прижатая спиной к двери, Джей возле открытого унитаза. Коленом он толкает крышку и та падает с громким стуком. Он садится сверху и тянет меня к себе на колени. От неожиданности я падаю на него, чувствуя его дыхание на своем лице. Его сладковатый запах, к счастью, сильнее едкого запаха туалета, который нас окружает. Я не отклоняюсь, когда он снова подносит сигарету к моим губам, и держит, пока я не делаю две затяжки. Я пока ничего не чувствую, но знаю, что результат не заставит себя долго ждать.
– Хорошая штука, – бормочет Джей, потирая шею, и кладет руку мне на бедро. Мои ноги упираются в стену с неприличными надписями, на полу валяются клочья туалетной бумаги.
Через несколько минут Джей выбрасывает крохотный окурок на пол, но не делает никаких попыток встать. Я тоже. Я, как ребенок, сижу на его коленях, обнимая обеими руками за шею и, как дурочка, улыбаюсь. Рассматриваю его лицо, рот, его чувственные губы и прямой нос. Его глаза темные, почти черные, и он выглядит бледным в холодном свете неоновых ламп. Мы долго смотрим друг другу в глаза. Слишком долго. Такое ощущение, что прошли минуты, хотя на самом деле всего несколько секунд. Но эти секунды сливаются в полжизни, в которой так много чувств, так много страхов, которые не сможет заглушить ни один косяк. Мое тело зудит, будто тысячи муравьев ползут по моим венам. Я потею. И я хочу его поцеловать. Сейчас. Здесь. Почувствовать его губы. Его руки на мне, как раньше.
Травка делает меня храброй. Джей не говорит ни слова, лишь смотрит на меня. В его глазах цвета виски загорается огонь, когда я приближаюсь к нему с приоткрытыми губами. Его дыхание опаляет мою кожу. Я чувствую запах его лосьона после бритья со смесью с его мускусным ароматом. Все мое тело напряглось. С дрожащими коленями я закрываю глаза и касаюсь его губ. Электрический разряд проходит по моему телу, и несколько секунд мы целуемся. Дико, страстно, будто мы тонем.
Он проходится языком по моим губам, открывая их, завладевает моим ртом и ведет меня в танец, полный страсти и наслаждения, который отдается импульсом между моих бедер. С закрытыми глазами я прерываю поцелуй, крепко держась за Джея, как будто без него я утону. При этом знаю, что если сейчас не прекращу, то тоже утону. Но я глубоко вдыхаю его – запах Джея, запах моего прошлого, моей юности. Три секунды спустя я снова восемнадцатилетняя Миа, которая стоит в углу на вечеринке и первый раз по–настоящему целуется. С Джеем. С дрожащими коленями и с бабочками в животе. Господи, что я делаю? Бен лежит дома на диване и не догадывается, что я…
– О, Боже, Джей, – шепчу я, когда, наконец, отрываюсь от него. Мои губы чувствуются потерянными без него. Я касаюсь пальцем его губ, и он резко втягивает воздух. – Мы не должны были… Я замужем.
– Я знаю, – шепчет он мне на ушко и целует шею. – Мне жаль.
От его горячего дыхания волоски на моей шее поднимаются. Я знаю, что должна встать и уйти. Что должна поехать домой к Бену и целовать его. Потому что я его люблю. Потому что Джей сводит меня с ума. Но я не могу освободиться. Мое тело наэлектризовано, горит и зудит, мои губы как магниты, которые снова и снова притягиваются к его губам. При каждом поцелуе тает маленькая частичка меня.
Джей внезапно выпрямляется и смотрит на меня. Его левое веко дрожит, как бывает всегда, когда он пьяный или под кайфом. Проклятье, я знаю его очень хорошо. Чересчур хорошо.
– Я немного солгал тебе, Миа. Прости.
Его слова как пощечина, на меня будто вылили ведро ледяной воды. Действие травки полностью прекратилось.
– Что ты имеешь в виду?
– Я знал, что ты замужем. Я даже знал, что замужем за Беном, ты теперь Паркер. Что ты здесь работаешь. Это не совпадение, что мы сегодня встретились. Я здесь из–за тебя.
Он тяжело дышит. Его глаза затуманены, волосы взъерошены. Я медленно встаю, в этот раз он мне не препятствует. Его руки соскальзывают с моего тела. Мое сердце покрывается льдом, когда я смотрю на него.
– Что это означает, Джей? Что ты решил весело провести со мной время? Немножко позажиматься с маленькой Миа, в перерывах между гастролями?
– Нет! Это совсем другое. Я просто хотел тебя увидеть, и не знал, хочешь ли ты… хочешь ли ты также меня видеть. Так что я нашел тебя в интернете. И прочитав объявление о новогоднем корпоративе я подумал…
Мое лицо пылает. Без лишних слов я даю ему звонкую пощечину, наслаждаясь звуком, когда моя рука ударяется о его щеку. Тем, как он вздрогнул. Тем, как горит моя ладошка. Но только пару секунд. Потом я открываю дверь кабинки туалета и вылетаю наружу.
– Миа! Подожди! Бл*дь, мне очень жаль. Я…
– Оставь меня в покое, Джей. – Сощурившись, я поворачиваюсь к нему и указываю пальцем на него. – Просто оставь меня в покое.
Он стоит в открытой кабинке, бледный и уставший, с этими большими коричневыми глазами, которые могут так чертовски грустно смотреть, что мое сердце обливается кровью.
Но это только шоу. Ничего больше, чем старое хорошее Джей–шоу. Я больше не куплюсь на это. Не могу этого сделать, но, тем не менее, мне опять больно. Точно так же больно, как и тогда. Прежде, чем я расплачусь у него на глазах, я рывком открываю дверь и бегу по ступенькам наверх, перепрыгивая через одну.
Морозный воздух бьет меня по лицу, мелкие капли дождя перемешиваются с моими слезами. Когда мимо меня проезжает такси, я вскидываю руку и останавливаю машину. Краем глаза я вижу, как в дверях появляется Джей и что–то мне кричит, но я не слышу. Я слышу лишь грохот моего сердца, и только тогда, когда говорю водителю свой адрес, откидываясь на спинку сиденья с закрытыми глазами, я понимаю, что мое пальто осталось висеть в подвале этого немецкого бара.
Но я не вернусь туда. Ни пальто, ни что–либо другое в жизни не стоит того, чтобы снова рисковать своим сердцем. Ничто.
– Доброе утро, мечта моя. Держи суперкрепкий и суперсладкий кофе. Кажется, он тебе понадобится.
Зевая, потираю глаза и смотрю на мужа, который сидит на краю кровати. Он сходил в душ, и пахнет свежей весной. И принес мне кофе в постель. От этого запаха во мне поднимается тошнота.
– Дерьмо, – бормочу я и натягиваю одеяло обратно на голову. – Мне так… ох.
Бен смеется. Его рука ныряет под одеяло и находит мою.
– Неплохо оторвалась на вечеринке, да? В любом случае ты вернулась поздно, я даже не знаю когда. Я так глубоко и крепко спал после игры…
– Хмм. – В моей голове кто–то стучит молотом. Мой язык опух и прилип к небу. Я хочу пить и есть, но от мысли о кофе меня почти выворачивает.
Я знаю, что в этом виновато не только это чертово похмелье. Моя совесть, которая горит ярко–красной лампочкой и мигает, намного хуже головной боли. Я не имею понятия, как я смогу еще когда–либо смотреть Бену в глаза, к тому же сегодня суббота и мы должны сделать совместную уборку, и сходить в магазин за покупками… Если я до этого не умру, то это меня точно убьет. По крайней мере, я так чувствую.
– Как все прошло? Давай, Миа, рассказывай, мне интересно!
Бен трясет меня за руку и стаскивает одеяло вниз. Я закрываю лицо руками, чтобы он меня не видел. Не только из–за того, что я выгляжу как зомби – я не припоминаю, чтобы ночью смывала косметику перед тем, как уснуть – а из–за того, что боюсь, что он сможет прочитать по моему лицу. Стук моего сердца отдается в горле, когда он убирает мои руки, и я вижу его знакомую, любящую улыбку.
– Так вот как ты выглядишь после бурной вечеринки. – Смеясь, он наклоняется ко мне, чтобы поцеловать. Я сжимаю губы вместе, догадываясь, какой у меня сейчас ядовитый запах изо рта. Потом медленно поднимаюсь с кровати и делаю глоток кофе, чтобы убрать этот неприятный привкус.
– Да, было достаточно нормально, – говорю я после первого глотка и пью дальше. Мои щеки горят. Как, к черту, я должна скрывать то, что я сделала? Должна ли я вообще это делать? За все восемь лет я еще ни разу не врала Бену. Это было лучшим в наших отношениях – мы были беспощадно честными друг с другом и могли обо всем разговаривать.
– Бет арендовала немецкий пивной подвал, можешь себе это представить? И Том не пришел, бедняжка.
Бен смеется.
– Могу себе представить. Что ты ела? Квашеную капусту?
Он говорит немецкое слово с акцентом, и я не могу удержаться от улыбки.
– Ничего, – признаюсь я. – Зато я выпила много Гринх-дринков. Изобретение Бет. Что–то с зеленым ликером и… без понятия.
– Вот, блин. – Бен ныряет ко мне под одеяло и кладет руку мне на живот. Я как всегда одета в майку и трусики, и его рука тревожит мой желудок, который сейчас борется с кофе.
– А Дерек? Он себя хорошо вел, или я должен буду с ним в понедельник серьезно поговорить?
На этот раз я отвечаю на его мягкий поцелуй. С касанием его нежных губ снова загорается красная лампочка, которая напоминает мне о Джее. О том ужасном, что я сделала. В моих висках стучит.
– К счастью, он заинтересовался официанткой. Но он поразвешивал повсюду ветки омелы и зажимал почти каждую женщину, которая оказывалась под этой штукой.
Я закатываю глаза.
– Тебя тоже? – Бен поднимает бровь. – Клянусь, если он…
– Нет, нет, не волнуйся, – успокаиваю его. Горячая волна накрывает меня, когда мой желудок сжимается спазмом. Господи, что я наделала? Я предала самого важного человека в моей жизни! Я поцеловала другого и сейчас трушу обо всем рассказать Бену. С другой стороны, может для него будет лучше ничего не знать. Этим признанием я только облегчу свою совесть, но сделаю ему больно. Он этого не заслуживает. Вполне заслужено, что мне сегодня так плохо. Мне должно быть еще паршивее, учитывая то, что я сделала. Я лживая тварь и не заслуживаю такого мужа, как Бен!
– Хочешь что–нибудь поесть? Принести круассан? С шоколадом?
Мой желудок танцует сальсу, и я стону.
– Господи, нет. Никакой еды. Мне плохо только от мысли о ней.
Он убирает мои волосы с лица и смотрит мне в глаза. Эти невероятные серо–синие глаза вдруг темнеют и превращаются… в карие. Я тяжело сглатываю и отворачиваюсь. Почему Джей решил объявиться именно сейчас?
– Эй, что с тобой? – Бен гладит меня по волосам и приподнимает мой подбородок пальцем, чтобы посмотреть мне в глаза. Под его бурой футболкой виднеются крепкие мышцы. Он уже несколько лет занимается греблей и установил в нашей спальне специальный тренажер, чтобы была возможность тренироваться и дома. С сидячей работой ему необходимо дополнительное движение. Только от любви к нему я согласилась с этой штукой, потому что, каждый раз, когда мне нужно подойти к шкафу, я должна через нее перелезть. Наша квартира маловата для такого тренажера. И для ребенка. Нижняя часть моего живота сообщает, что мне срочно нужно в ванную.
– Извини, но мне надо… – бормочу я и вылезаю с кровати.
– Иди спокойно в душ. Или прими ванну. А я пока принесу тебе круассан. – Бен спрыгивает с кровати, проходя мимо, целует меня, берет ключ с комода в коридоре и выходит из квартиры. С облегчением, что он ушел, я закрываюсь в ванной. Хотя я никогда не закрывалась, даже когда это было необходимо. Но я чувствую себя так уютно и расслабленно в его присутствии, что могу даже пописать, пока он чистит зубы. Возможно, мне надо это прекратить. Может быть, тогда наша сексуальная жизнь станет более… яркой.
Я рассматриваю себя в зеркале. Измученный взгляд, светлые волосы ровно лежат на плечах, от былых локонов не осталось и следа. Черные круги под глазами от размазанной туши делают меня еще бледнее, чем я есть на самом деле. И на моих полных губах виднеются остатки помады.
Сегодня я не жду, пока вода в душе станет теплой, и становлюсь под ледяные струи. Маленькое наказание за то, что я вчера сделала. Мне ужасно стыдно, воспоминания о Джее и поцелуе с ним такие свежие, что аж больно. Мое сердце сильно бьется о грудную клетку, пока я подставляю лицо под потоки воды и вспоминаю вчерашний вечер.
Господи, я и правда облажалась. Я поцеловала другого мужчину, не смотря на то, что у меня лучший муж в мире. Самый лучший, который сейчас по холоду пошел за теплым круассаном с шоколадом. Мои глаза горят, горло сжимается. Паника. Я чертовски боюсь, что в понедельник Бен узнает от коллег о том, что на самом деле произошло на вечеринке. Я не хочу его ранить. Я себе этого никогда не прощу.
Когда я, наконец, выхожу из душа и беру полотенце, слышу голос Бена в коридоре.
– Я дома! – зовет он и звенит посудой на кухне. Мне плохо. Голова кружится, мне нужно взять себя в руки. Как будто это избавит меня от чувства вины. Это смешно!
– Миа? Твой телефон! – Бен стучит в дверь, пока я расчесываю волосы, и дергает дверную ручку. Я хорошо могу представить выражение его лица, когда он понимает, что она закрыта.
– Секунду! – кричу я. – Возьми, пожалуйста, трубку. Это наверняка Бет. Скажи, что я перезвоню.
Надеюсь, она нашла мое пальто. И, надеюсь, она не знает, что я вчера сделала, в противном случае… Я поспешно заворачиваюсь в полотенце, еще одним заматываю мокрые волосы и берусь за ключ. Бен разговаривает почти рядом со мной, но его голос звучит приглушенно сквозь закрытую дверь.
– Алле, это Бен, Миа сейчас в ванной. – Короткая пауза.
– Кто это? Мей?
Мое сердце сейчас выскочит из груди. Я опускаю руку, так и не повернув ключ, чтобы открыть дверь. Мне плохо.
– Джей! Господи, Джей, чертов засранец! Это… сюрприз… Да, она дома, но, как я сказал, в ванной. Передать, чтобы перезвонила… А, у тебя ее пальто?
Содержимое моего желудка в долю секунды катапультируется, отчего я кашляю. В последний момент я успеваю наклониться над унитазом, прежде чем моя совесть в виде горькой желчи выстреливает из меня.
– Миа? – Бен стучит в дверь. – Миа! Все в порядке? Открой, пожалуйста!
– Секунду! – стону я. Я встаю и на дрожащих ногах иду к умывальнику. Я охлаждаю свое разгоряченное лицо ледяной водой. Все мое тело дрожит. Откуда, бл*дь, у Джея мой номер? И зачем он мне звонит, если знает, что я замужем и сегодня мучаюсь от похмелья и от угрызений совести?
Осторожно открываю дверь и заглядываю в спальню. Бен сидит на своем тренажере, до сих пор держа мой телефон в руке, и смотрит на меня. Его челюсти сжаты, пульс ускорен.
– Думаю, ты мне хочешь что-то рассказать. – Его голос звучит так же холодно, как я себя чувствую в данный момент. Еще никогда он так со мной не разговаривал. Я опускаюсь перед ним на колени и пытаюсь собраться.
– Мне очень жаль, Бен. Извини. Он… он был вчера на вечеринке и выступал там.
Бен поднимает бровь. Он сжимает мой телефон, будто пытаясь его раздавить. Мышцы на его руке напрягаются.
– Он работает стриптизером? Это ему бы подошло.
– О, Господи, нет. Нет, он… гипнотизер. Фокусник. Что–то типа того. Бет его наняла, конечно, не зная, что я… кто он. – Я тяжело сглатываю. В моем горле болезненно пересохло. Медленно я беру Бена за руку и пугаюсь, когда он ее вырывает.
– Откуда у него твое пальто? – спрашивает он холодно.
– Я его вчера забыла. Я хотела домой и…
– Ты убежала, – Бен наклоняется ко мне, его дыхание бьет меня по лицу. – Ты от него сбежала и оставила пальто в баре. Так?
Я киваю.
– Пожалуйста, Бен… – шепчу я. – Я, правда, ничего не…
– Ладно, – Он протягивает мне телефон. – Позвони ему. Пригласи его к нам. На ужин. Сегодня вечером. Он вернет тебе пальто, и вы сможете поговорить.
– Что? – я растерянно смотрю на него. – Ты хочешь, чтобы я…
– Миа. – Он берет мои руки, и прижимает к своей груди. Мое сердце бьется, как у колибри, когда я вижу страх в его глазах. Господи, он этого не заслужил. Зачем я это делаю? Он мое все, моя жизнь. Я умру, если потеряю его.
– Я хорошо знаю, что Джей значил для тебя. Я знаю, как сильно ты тогда страдала, не забывай это.
– Конечно, – бормочу я. – В конце концов, ты тот… кто спас меня.
Он серьезен.
– Я понимаю, что ты хочешь его видеть, когда он вернулся. Ты дала ему свой номер, чтобы…
– Нет, я не давала, – перебиваю я. – Правда, нет. Я не имею ни малейшего понятия, откуда он у него, клянусь.
– Без разницы, – Бен трясет головой. – Я понимаю тебя. Джей твое прошлое. Но будет лучше, если вы встретитесь здесь, понимаешь? Здесь, у нас дома. Когда я рядом. – Он осторожно сглатывает, и выражение его лица убивает меня. Я осторожно глажу его по щеке.
– Я люблю тебя, – шепчу я. – Ты ведь знаешь это?
– Конечно. – Он встает и притягивает меня к себе. Бен крепко обнимает меня и целует в висок. Я кладу голову ему на грудь и глубоко вдыхаю.
– Я тоже тебя люблю. Больше всего на свете. Ты моя мечта, моя жизнь. И именно из–за этого я не хочу рисковать. Я знаю его, ему не составит труда снова исчезнуть. Встреться с ним, поговорите, но позволь мне присутствовать. Я полностью доверяю тебе. Но все же… мы здесь говорим о Джее. А ему я совсем не доверяю.
Подступившие слезы не дают мне дышать. Скажи ему, Миа. Скажи, что ты поцеловала его. Признайся и понеси наказание. Но слова застряли глубоко в горле. Бен не виноват в этом. Это я наделала глупостей, не он, и нет никаких причин взваливать это на него, только чтобы облегчить мою совесть. Это было бы несправедливо.
– Хорошо, – наконец говорю я. – Я позвоню ему, и он должен прийти. Может тогда все успокоится.
***
Нет, я его не заслужила. Я бы взбесилась на его месте. Если бы одна из его бывших подружек вдруг объявилась, чтобы с ним встретиться, я бы категорически запретила ему это делать. Но Бен мне доверяет, и с улыбкой наблюдает, как я готовлю наше жилье к приему важного гостя.
– Серьезно? Ты ходишь в обуви дома? – нахмурившись, он заходит на кухню, где я мариную креветки в кайенском соусе, чтобы потом запечь в духовке. Поскольку у нас нет нормальной плиты, только две конфорки, сложно приготовить изысканное блюдо. Смущенно я смотрю на свои балетки.
– Я что, должна босиком бегать по холодному полу? – спрашиваю я. Бен качает головой. Он прислоняется к дверному косяку, скрещивает руки на груди и улыбается.
– Честно, Миа, если бы я не знал… я бы начал переживать. И вдруг ты не заметила – обычно ты носишь эти милые шерстяные носки дома.
Я начинаю краснеть, потому что он прав. Поэтому я наклоняюсь к форме для запекания с креветками, и заливаю все приготовленным соусом.
– Но у нас гости, – бормочу я. – А они у нас нечасто. – Это не должно было звучать как упрек, но как только я это сказала, так и получилось.
– Это недостаток того, что мы живем за городом, – Бен пожимает плечами. – Но преимущество в цене.
Конечно. Здесь дешево, это единственный плюс. Когда–нибудь у нас будет маленькая семья, и мы будем жить в небольшом домике с садом, мы копим деньги на это. Из–за этого нам приходится тратить часы на поездку в магазин или на работу. Но это было общее решение, я с ним согласилась, так что не должна жаловаться.
