Текст книги "По гриб жизни (СИ)"

Автор книги: Александр Виленский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Здесь?

– Вроде да.

Хожу вокруг дерева туда, сюда, смотрю в оба. Поглядел налево, направо, вверх, вниз, вбок, вбок, вбок. Поглядел везде, сел туда где сидел, прислушался.

– Что мы с тобой делали? – а то я сам не помню, да.

– Ну, сидели. Ты рассказывал про то, как был деревом. Кстати, ты не дорассказал! – изобразил обиду пацан, прозрачно намекая на продолжение истории.

– Что, сейчас??

– Ну а чё?

Я обдумал его слова. На лице парня нетерпение. Ну а чё.

– На чём я остановился… – садиться я не стал, прислонился к сосне, одним глазом поглядываю на портал, другим в лес, – Мне было холодно, – воспоминания яркие, словно кинофильм в 10D HD… – Руки и ноги деревянные. Я ещё подумал – вот, оказывается, как себя чувствовал Буратино. Следом пришла другая мысль – если порезать кору – я ведь ничего не почувствую? Или почувствую? Но как я могу порезать кору? У меня ведь нет рук. Можно попросить доктора – ведь он человек. У него есть рука. Две руки. Или три? Кажется, две… —

снова! Он на меня смотрит! Паникующее сердце сжимаю в кулаке, не “бегу” прочь, наоборот, пытаюсь идти навстречу взгляду, вычислить его источник.

– И что дальше? – пацан вторгся в моё внезапное молчание.

– ***ть, это дерево, походу.

– Что? В смысле?

– В прямом, Андрюха, в прямом.

Носом шумно втягиваю воздух, поворачиваюсь лицом к инопланетной сосне. Сосне? Скорее уж чему-то притворяющемуся сосной. Я со страхом ожидал увидеть вылезшие из коры глаза, или что-то более стрёмное, преображение в энта, скажем – но ничего подобного. Дерево как дерево. Кора, ствол не в обхват, выше – ветки, на них иголки, шишки.

Вот только оно на меня смотрело.

Сейчас уже не смотрит, но смотрело.

Нет, мне не показалось.

Нет, Кирилл, я трезвый.

Чищу я зубы, у самого-то.

Да, да.

Глава 56

На белом экране синий шар развалился на кубики. По абстракции слева направо катится синий прямоугольник, на заднем фоне буквы пятидесяти оттенков синего мучительно пытаются собраться в слова. Одно из слов удалось разобрать – “культура”.

Взад, справа налево, синий прямоугольник катится уже в лежачем положении, скользит по закиданному кусочками абстракции “полу”. Скользил, скользил и потерялся, из синей земли выпучился синий CD-диск, изображающий подиум или трон; задняя стенка из прямоугольников разной степени трезвости//зачёркнуто прозрачности поднялась вверх. Буквы на стенке сообщают дезориентированному телезрителю: “НОВОСТИ”.

Новости, Карл! Иди смотреть.

– Эфир канала ОТС продолжают информационные итоги дня, в студии Екатерина Тихомирова, здравствуйте, – девушка за тумбой деловита, читает текст с подсказчика. Экран на стене справа держит загипнотизированного зрителя в тонусе, показывает уже знакомую ему абстракцию летающих синих кубиков, – О самом главном и интересном коротко – прямо сейчас, —

усталый тон, журналистка понимает, что она если не врёт, то, как минимум, лукавит, она хотела бы закончить передачу непроверенной информации прямо сейчас, но нет, двадцатиминутный новостной забег лишь стартовал.

Беги, Катя, беги.

На старт. Внимание.

– На прошлой неделе в Кировском районе правоохранительными органами была проведена спецоперация, – голос спешит, лицо девушки тоже покинуло кадр, видеонарезка, почти видеосалат из футажа здания, спрятавшихся за маски омоновцев, машин полиции, – В процессе рейда задержаны пятеро человек, изъято 5 светошумовых гранат, 4 единицы травматического оружия. Часть задержанных пребывала в состоянии наркотического опьянения, в здании обнаружена и изъята крупная партия наркотиков, по факту правонарушения возбуждено уголовное дело по статьям 222 и 228 УК РФ.

Отдельно отметим тот факт, что впервые в нашем городе операция по задержанию преступников проведена при поддержке волнового подразделения Нацгвардии РФ. В этом подразделении служат люди, о которых сегодня не знает только ленивый, – средний план на журналистку, 30-летнюю русоволосую женщину в светло-фиолетовом пуловере, – Кто они – счастливчики или заложники сложившейся ситуации – этот вопрос обсуждают даже бабушки на приподъездных лавочках. Обсудим и мы. Сегодня в прямом эфире мы пообщаемся с сотрудницей волнового подразделения Нацгвардии РФ Сарановой Альбиной Георгиевной.

Здравствуйте, Альбина! —

общий план, молодая… яркая девушка уселась напротив журналистки на стоящем полубоком стуле с жёсткой, горделивой спинкой. Синяя толстовка, капюшон накинут на голову, из-под него выглядывают ярко-рыжие волосы, карие с хитринкой глаза, аккуратно подведены помадой пухлые губы. Короткие рваные шорты, длинные, гладкие ноги заканчиваются красно-белыми кроссами.

– Здравствуйте! —

девушка улыбается на камеру, капюшон элегантным движением руки откинут назад, коротко стриженные, покрытые красным лаком ногти: продемонстрированы. Интересно, у неё на ногах тоже?

– Я не хочу вас обидеть, – американская улыбка, – Но вопрос задам… нескромный. Многие видят в вас ангелов или демонов, Том Круз заявляет, что вы пришельцы, грины считают вас мутантами. Понимаю, звучит наивно, но всё же: вы – человек?

– Да, я человек, – просто, без затей и ужимок, – Мы можем вести с вами долгий и малопродуктивный спор о том, ЧТО есть человек, – волосы поправить, угладь их за ухо, вот, молодец, – Нацисты, арийцев считали людьми, евреев нет. Крестоносцы правоверных считали достойными жить, остальных спешили отправить на тот свет.

Я помню своё детство, – взгляд в камеру, – Лето у бабушки. Речка, натуральные продукты со своих грядок. Малина, позже, ближе к осени, – мягкий, задумчивый голос гипнотизирует, окутывает флёром воспоминаний, – Там я впервые влюбилась, ххи. Платоническая любовь… скорее даже симпатия. Курносый мальчишка, он сам подошёл ко мне, первым протянул руку. Мы бегали на речку и читали его комиксы – огромную кучу комиксов. Супергерои, суперзлодеи. Суперзлодеи замышляли что-то ужасное, хотели уничтожить мир, супергерои всегда их останавливали, всегда успевали.

Я представляла себя супергероиней, – девушка прикусила нижнюю губу, – Я выросла, перестала верить в чудеса. Учись, думай о будущем, карьера, дети… А потом – небо раскололось, метафорически говоря, – покачивается голова, покачивается кончик кроссовка, – Волна, татуировка, – рукав закатан, плечо с меткой обнажено, телезрители прильнули к экранам, – Необходимость ПОЛНОСТЬЮ перестраивать свой мир.

– Какие проблемы возникли у вас после волны?

– В-основном, общечеловеческие. Вы замечали, что у супергероев на личном плане всё сложно? У нас банально не хватает времени на жизнь. Нам необходимо тренироваться и отвечать на вызовы реальности – кто не понимает, о чём я говорю – прочтите официальную информацию о порталах, тварях и перспективах их дальнейшего роста. Я не хочу вас пугать, но нашему миру нужны супергерои.

– Вам не хватает времени на жизнь? Что вы имеете в виду?

– Из чего состоит жизнь?

– Ну, – ведущая растерялась, – Из учёбы, работы, еды… сна?

– Да, Екатерина, вы правы. Но ваш ответ опускает множество мелочей, что совсем-совсем не мелочи. Из которых состоит жизнь. Разговор с родителями, который ты НЕ прерываешь потому, что “надо бежать”. Встреча в кафе с симпатичным парнем. Время на то, чтобы заняться собой, сходить на маникюр и фитнес. Время на то, чтобы стоять обнявшись, глядя на звёзды. Вы понимаете о чём я, Екатерина?

– Альбина, по вам и не скажешь о том, что вам на ЖИЗНЬ не хватает времени. Вы выглядите великолепно, – “милая” улыбка.

– Спасибо, – покер-фейс, – Во-первых, я фанатка тайм-менеджмента. Я составляю для себя чёткие планы и по возможности им следую. Во-вторых, я… это я. Мне везёт. Например, я нашла себе идеальную пару.

– Вау! – а вот ЭТА тема ведущей искренне интересна, – И кто же этот мужчина? Какой он?

– Каким должен быть настоящий мужчина? Надёжный. Весёлый, заботливый, свой, – девушка улыбается воспоминаниям, крупный план на лицо, – Он такой же, как я, настоящий супергерой.

– То есть… отбить вас у вашего избранника нашим телезрителям не светит? – шпилька?

– Конечно нет, что за чушь! – решительно, – Мой выбор – это только МОЙ выбор.

– Чем занято время супергероев?

– Мы спасаем мир, – не поддержала шутливую подачу Альбина, – А всё оставшееся время тренируемся. Нам даны большие возможности, на нас лежит огромная ответственность. “И от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут”. Евангелие от Луки, глава 12, стих 48.

– Вы верующая?

– Да, я христианка.

– Волновикам “многое дано” – это очевидно. Как и когда с них взыщут?

– Екатерина, вы знаете, что такое фагоциты? – вопрос на вопрос, и гостья не ждёт ответа, – Это клетки иммунной системы, защищающие организм путём поглощения чужеродных частиц. Русский биолог Илья Ильич Мечников получил Нобелевку за изучение иммунитета и открытие этих клеток. Представьте нашу землю в виде гигантского организма. Порталы – это нарывы, раны, через которые в мир проникают агрессивные вирусы и бактерии, крысюки. Мы же выполняем роль фагоцитов. Мы созданы организмом Земли для того, чтобы уничтожать вторженцев, умирать или становиться сильнее. Почему это не может делать кто-то другой, те же военные? Может. Но военные побеждают техникой, вторженцы же созданы магией.

На той стороне портала, в Инвире, техника отказывает на раз, на этой стороне она ПОКА работает, но уже есть подтверждённые случаи её отказов. Мы упрямо списываем подобные случаи на статистическую погрешность, но… это самообман.

– Альбина, вы сгущаете краски. Если бы техника на Земле перестала работать, мы с вами наверняка бы это почувствовали, – усмехнулась ведущая, – Мы бы не смогли провести этот телеэфир.

– Вы правы, – скупой кивок, —

Я не говорю сейчас о всей Земле. Нестабильны области возле порталов, есть множественные прецеденты. Волновик получил ожог второй степени, его оружие внезапно раскалилось прямо у него в руках; фото волдырей, жжёной формы, сканы медицинских справок в наличии. Другой мой знакомый предоставил видео, на котором они с сослуживцами разбирают извлекаемые из магазина патроны, высыпают из них песок, появившийся там вместо пороха. Откуда у меня такие данные, спросите вы, – глоток воды, стакан цокает о тумбу, – Я являюсь лидером клана Сьюпёбас, в нём сотни активных волновиков со всего мира. Мы имеем широкий доступ к информации, – слова гостьи упакованы в многозначительную улыбку.

– Можем ли МЫ ознакомиться с этими данными? Так сказать, лично? – ведущая катнула пробный шар, – Или же информация, хм, секретна?

– Она не является секретной, скорее личной. Я не могу озвучить ФИО, но, к примеру, видео, о котором я говорила, было залито на ютуб. Скинуть ссылочку?

– Техника не работает, – загнут палец, вопрос ехидства полный игнорируем, – Военные неэффективны, – палец № 2, – И тогда появляетесь вы, в сияющих доспехах, под звуки фанфар?

– Не столь кинематографично. Но в целом верно.

– Как ВЫ будете справляться с агрессором?

– У нас, как у любых супергероев, есть суперспособности, – дерзкая ухмылка, – Во-первых, мы более сильные, ловкие и выносливые. До волны я не занималась гиревым спортом, сейчас же, через 2 месяца активных тренировок, я могу выполнить норматив мастера спорта международного класса. Мужской норматив, —

драматическая пауза. Зритель должен проникнуться крутостью заявления, —

Во-вторых, у нас есть базовые и дополнительные способности, – правая рука гостьи выдвигается вперёд, на позицию, медленно-хватательное движение тонких пальцев, шипение, нет, не из горла ведущей, из молекул воздуха, горячие схлестнулись с холодными, погнали наши городских? Горячие южные молекулы возникли в комнате вместе с огненным клинком в руке Альбины. В полной тишине она нарочито не спеша демонстрирует косой рубящий в сторону камеры, втягивает меч обратно в ладонь, делает паузы-остановки на промежуточных состояниях: “короткого клинка” и “ножа”, – Мы тренируемся, чтобы защищать нашу родину. – серьёзный тон, взгляд в камеру пронзает зрительское сердце, кончиком дотягивается до паха, – Слабые фагоциты погибают в битвах, превращаясь в гной.

Молчание.

– Впечатляет, – севший голос, – Что может сделать обычный человек, не волновик, например, я, – ладони с растопыренными пальцами указуют на грудь, – Если он хочет помочь, внести свой вклад в отражение инопланетной угрозы?

– Мы просим вам сообщать о незарегистрированных волновиках и неконтролируемых порталах. Ничего иного сейчас нам не требуется, ситуация стабильна.

Общий план студии превращается в средний план – общий, это когда снимают всё, до чего камера дотянется, и немного про коммунизм, а средний это средний, да – знакомая зрителю отбивка, абстракция диска-подиума течёт в мозг, предваряя новый сюжет… а сюжет – это маленькая жизнь. Как и лето.

Новая жизнь… разбежалась весенним ручьём… новая жизнь… растеклась по ларькам, по вокзалам…

Новая жизнь.

Глава 57

Гири и гантели мне улыбаются. Приветливые какие. Или это отблески света на хромированных поверхностях? Или это солёный пот застилает глаза?

Мы с драконами собрались в “тренажёрном зале” под открытым небом, я приглашал лишь Андрюху, но посмотреть пришли все. Возле стат-барьера дядя Вазген руководит двумя незнакомыми мне волновиками, в охранении сидят несколько солдат. А я собираюсь тестировать новый навык с забавным названием “Потаскун”. Навык выдан в награду, по достижению десятки в силе, неделю тому назад. Настало время полевых испытаний… “представление” навыка сообщило мне о том, что с его помощью я смогу переносить больший груз в рюкзаках и сумках – расходуя ману, есс-но. Теперь не только Димке… этой ушастой сволочи… таскать самый большой рюкзак.

Я обозвал тот инфопакет, что получаешь вместе с навыком, “представлением” навыка. Он как бы тебе представляется. Ты вдруг знаешь, как его применить, что при этом случится. Иногда навык не “представляется”, ты ничего о нём, кроме названия, не знаешь. Вот бы я потыкал пальцем в небо, если бы “потаскун” сам не “представился”. Мне везёт, я ТАК думаю. Конкретики “потаскун” не сообщил, с ней я хочу ознакомиться в ходе сегодняшнего эксперимента. Можно забить – навык не выглядит перспективным, но мне любопытно. Если бы я родился носатой девочкой, меня бы назвали Варварой. Ага, ага. Для проведения широкомасштабного эксперимента я подготовил две сумки-рисовки и один надёжный, объёмный, армейский рюкзак. Кроме того, мною был резервирован помощник добровольный, одна штука, отзывается на имя Андрей.

В рисовки грузим блины, по 50 кг. на каждую; это много – не для меня, я их, с возросшей силой поднять способен – для сумок. Медленно тяну ручки вверх, ожидаю натяжения, пронзительного треска, резкого послабления… но они держат. Крепки духом, скрипят сердцем, тянутся вслед за вспотевшими ладонями. И стоило мне сделать пару шагов в сторону заката… признаю, это бессовестное поэтическое преувеличение – солнце в зените, катает по стадиону вспотевшего Гелиота, – как сумки прорвало.

Сначала одна, следом вторая, рвутся ручки, убираются ноги. Чекнул ману, с удивлением отметил, что её стало меньше. То-то мне сумки казались такими лёгкими. Это может стать проблемой, автозапуск навыка, как его отключать? Никак? К рюкзаку подхожу осторожно. Зрители теряют интерес, шоу затянуто, клоун вял и пахнет потом. Начну с 10-киллограмового диска, положенного на дно, надеваю рюкзак, делаю пару шагов, проверяю манорасход, опускаю. Добавил ещё 10 кг, повторяю процедуру. Ещё раз, ещё раз, снова, снова, снова!!! Люди проникаются зрелищем.

На шестидесяти килограммах пошёл манорасход. На 100 кг. побежал. Рюкзак субъективно лёгкий и во время переноски, и на момент надевания; навык учитывает этап надевания как часть процесса таскания? Продолжаю эксперимент, действую всё более решительно, и… на 240 килограммах рюкзак рвётся, на пару секунд опережает стремящуюся пробить дно ману. От выпадающих блинов уклоняюсь, но… это было близко. А что, если бы мана кончилась первой, бултыхнулся б назад, сучил бы лапками, неспособный перевернуться без посторонней помощи, словно упавший на спину майский жук? Ххе.

– Ты смотрел новости? – духи с кардамоном.

– Какие именно?

– Так, интервью с Сарановой Альбиной. Там про нашу облаву говорили, мельком, вначале.

– Смотрел, – неохотно ответил я “Ириске”.

Тоже мне, никнейм. Ирина долго не хотела колоться, я так думаю, стеснялась. Золотой, блин, ключик. Валерий “Прохожий”, Андрюха “Арагорн”, маленький, но очень почитаемый король. Мы редко используем наши… волновые имена, это кажется неуместным, что ли. Я знал, что интервью будут брать не у меня – из-за инцидента с наркоманом – но того, что его будут брать у рыжей стервы – не ожидал, не ожидал. Да, не ожидал, мягко сказано. Что меня так коробит? Хм. Мы с Андрюхой вместе его смотрели. Хороша стерва. Хороша.

– Ей полюбас текст писали, – пытался “поддержать” меня парень, – И вопросы журналистка все заранее озвучила, это же СМИ, СМИ! Они созданы для того, чтобы зомбировать народ!

– Это тебе кто такое сказал?

– Все говорят, – неуверенность.

– Подаёт она себя эффектно, – глубокий вздох, – Умная, красивая стерва.

– Она тебе нравится? – ехидная улыбочка.

– Как женщина – конечно, ххе, как такую няшу не любить? А как человек она – оно. То самое, что не тонет.

– Что тебе в ней не нравится?

– Это… сложный вопрос, вот так, сходу. Эмм. Аа… она ставит себя выше других. Нас с тобой, в частности. Она двуличная тварь – помнишь, что она писала на форуме про обычных людей и что теперь говорит про них в видео-интервью.

– И ещё она у тебя увела друга.

– Что?! – я возмущённо замолчал, откинулся к стене. Массирую большой палец, думаю, – Друга, наверное, нельзя увести.

– Но ты же рассказывал про Димку.

– Тут… непонятная ситуация, —

да, мы почти не общаемся с моим “бывшим”, нет (!) настоящим другом, и это меня, чёрт возьми, расстраивает, —

Он перебесится и вернётся, —

ннда, так неуверенно прозвучало, нужно срочно показать Андрюхе, что я верю в друзей, эмм, —

Вот увидишь, всё так и будет!

– Угу.

Кажется, я был не очень убедителен. Надо записать на курсы ораторского мастерства. Орать меня научат. Иииигоооорь. Ииии-гооооорь.

Ииии-гоооорь.

Ииии-го тьфу, привязалось.

Завтра выходной.

От раздумий по поводу интервью с рыжей стервой, прокручиваемых в моём мыслеприёмнике на реплее, я протянул тооненький мостик к воспоминанию о полицейской облаве и симпатичной журналистке Ольге.

– Алло, это телеканал ОТС? Меня зовут Перилов Михаил, я сотрудник волнового подразделения Нацгвардии РФ. Да. На прошлой неделе мы принимали участие в облаве на Расточке, от вашего телеканала присутствовала съёмочная группа, там была журналистка Ольга… я, к сожалению, не запомнил её фамилии. Как? Городецкая? Мне нужно с ней связаться. Да. По личному вопросу. Хорошо, записываю.

Надо же, прокатило. Номер мобильного записан в блокноте с котёнком. Можно звонить, но я не готов отказать себе в удовольствии вдоволь пострематься. Была бы у меня ромашка, бегал бы по комнате, подпрыгивал, подкидывая коленку вверх, дёргал лепесток и вскрикивал “Пошлёт”, “Не пошлёт”, “Пошлёт”… Но ромашки не имею, потому сижу на кровати, еложу. Ну, знаете, ширк влево, ширк вправо, а там уже и кровать медленно задирает простынку, бесстыже оголяет матрас. Всласть наелозившись, поднимаю тяжёлый телефон, набираю номер.

– Алло, – приятный женский голос.

– Алло, – я эхо.

– Я вас слушаю.

– Здравствуйте, Ольга! – уверенное начало, ещё бы, я продумал, что мне говорить, трижды продекламировал “рыбу” вслух, – Меня зовут Михаил, мы с вами встречались на прошлой неделе. Это было во время полицейской облавы, на улице Мира, я был одним из волновиков, ну, в придурошных красных плащах.

– Здравствуйте, Михаил! – голос девушки теплеет, есть узнавание! – Вот только по поводу плащей я с вами решительно не согласна, они смотрелись очень стильно.

– Вам, со стороны, виднее, – улыбаюсь.

– Несомненно, – усмешка в голосе.

– Я вам почему звоню… – пауза, потею, вспоминаю “рыбу”. Вобла, точно вобла, – Я узнал, что в кофейне на Карла Маркса подают лучший в мире кофе. Но вот беда – туда пускают только парами…

– Что вы говорите! – улыбается, йес!

– Я и сам был в шоке! Могли бы вы… составить мне компанию в дегустации кофейного напитка?

– Сегодня вечером я занята, – после непродолжительного молчания.

– Я и не рассчитывал, что вы сможете именно сегодня выкроить толику вашего драгоценного времени. Как насчёт того, чтобы встретиться завтра, в 17–00?

Пауза короткая, томительная.

– Я согласна, —

два долгожданных слова, ждал 2.43 сотых секунды. Рекорд!

Медленно тяну в себя цитрусовый раф. Тот покорно вливается. Довольный рот Оли неспешно поглощает бейгл с лососем.

Отличный день начался и закончился в кафе.

Мы встретились на Карла Маркса 47, девушка шагала мне навстречу, по-детски раскачивала длинную ручку-цепочку женской сумочки. Как она выглядела? Превосходно, разве может быть иначе!? Хи-хикс. Кеды, длинные ноги спрятаны в джинсы, белая просвечивающая блузка, огромный тёмно-синий шарф-бант в том месте, где у мужчин расположена шея. Светло-коричневые, распущенные до лопаток волосы и глаза, то ли синие, то ли зелёные. Меня так заинтересовал их цвет, что я вместо того, чтобы сказать: “Привет”, спросил: “У тебя глаза синие?” В ответ – улыбка и провокационное предложение: “А ты вглядись получше. Ну, какие они?” Я вгляделся. Глаза были смеющимися и очень-очень красивыми.

Мы сидели в кафе, болтали о погоде, кино, музыкальных пристрастиях. “Забытый ковчег, всплывает со дна, и вечно жить нам, и вечно плыть нам, искать счастья там, где плачут даже, иконы страшных пятиэтажек.” Монеточка, рэп-звезда; или не рэп, сама себе стиль. Этот текст, выше, она сама мне напела. Не Монеточка, Оля. Мы прошли через Обь по метромосту, лёгкий ветер нёс прохладу и влагу, если бы не он – было бы жарко, а так – найс. У меня всё, гайз, ххе. Когда я был студентом, я пару раз заходил в это кафе.

Когда я был студентом, даа, как я заговорил. Я всё ещё студент, или нет? Уже август, лето пройдёт, все мои однокурсники вернутся в универ, ну кроме залетевших и вылетевших. А я не вернусь, наверно. Наверняка. Или постараться, найти время, совмещать? Нужен ли мне теперь, когда я волновик, диплом? Я получаю в месяц больше, чем отец, шеф томского кафе “Панда”. Хорошенько потоптали улицы, дошли до площади Ленина.

Вернулись в “Академию”. Обратно, собственно, на метро. Мне то что, я волновик с десяткой в выносливости, ххе. А вот у Оли ноги наверняка гудят. Она, правда, говорит, что бегает по утрам, может они и не гудят, отсюда не слышно, надо ухо приложить. Но мы ещё не дошли до этой стадии. Ра-но. За десятку в выносливости я получил пассивку “Крепкие рёбра”, судя по её представлению, рёбра у меня теперь крепкие, остальные кости тоже чуть твёрже.

Проверять, правда ли, и на сколько правда – я не стал, я ещё не совсем атата.

Я понимаю, что надо было РАНЬШЕ догадаться, сломать себе пару рёбер и замерить потраченное усилие.

А теперь поздняк метаться. Хотяя, если сломать рёбра контрольной группе, подобранной с учётом моих физических данных до получения пассивки… Испугались моей расшатанной психики? Испугааались. А я шучу. Саечку за испуг! Что такое саечка? Опять гуглить.

Как там говорила рыжая стерва – мы тренируемся, чтобы обычные люди могли спокойно жить? Ходить на работу, учёбу, влюбляться, расставаться, рожать детей и хоронить родителей. Последний пункт надо бы вычеркнуть, но как?

Вычеркните, я не возражаю. Я теперь не обычный человек. Я теперь не могу просто жить? Или могу. Уйти и жить как все из-за портала не получится. А саечка – это щипок за подбородок. Я прислушался к себе.

Да я и не хочу жить как все. Это ведь так клёво, быть иным. Как там поёт Наутилус, “Я отдал бы немало за пару крыльев, я отдал бы немало за третий глаз, за руку на которой четырнадцать пальцев…”.

– Миш, о чём ты думаешь?

Об интервью с рыжей стервой. Но об этом я тебе, Оль, не скажу. А скажу я:

– О тебе, – и улыбка такая… милая. У меня, в смысле. У меня же милая улыбка? Да я вообще милашка, какие могут быть вопросы! Только риторические.

– Что ты обо мне думаешь? – провоцирует, однако ж.

– Я думаю, что провёл с тобой очень хороший вечер. Ты клёвая.

– Спасибо, Миш, – она покраснела? Или пора креститься? – Миш, расскажи о том, как ты стал волновиком? Я понимаю, тебя, наверное, все спрашивают об этом, – пауза, – Если тебе неприятно об этом говорить, то не надо.

– Да нет, почему, —

я не хотел рассказывать, но под гипнозом глаз непонятного цвета захотел. Начал, разогнался, вошёл во вкус. А ещё саечка – это булочка и рыба семейства тресковых. Которые трещат при разжёвывании, я так думаю. А она сидела, слушала, кивала и ахала там, где это было уместно. Задавала вопросы там, где я выдыхался или съезжал с темы, не соблюдал маршрутный лист.

Сториз от Оли я послушал тоже, но уже позже, когда из кафе провожал её до дома. Мы шли под ручку, вдыхали запах остывающего города – в иное время мы бы вдыхали вонь вечернего мегаполиса, но в тот момент всё было так, как я написал.

Девушка щебетала о каких-то подругах, университетских и рабочих буднях; я смотрел вдаль, поддакивал, кивал в такт шагам. Она старше меня на два года, сейчас проходит практику в ОТС, следующий год у неё выпускной. Её подъезд, уже пора бы ей начать задумчиво крутить в руках связку ключей, а мне напрашиваться на чай.

Она произнесла что-то вроде “вот, я здесь живу” и замолчала, я подошёл ближе, вгляделся в глаза какого-то цвета. Мои руки внезапно оказались у неё на талии, обозначили касание… глаза всё ближе, она тоже подалась вперёд, наши губы встретились. Здесь хотелось бы написать что-то про взрыв, неземные эмоции, но врать автор только учится. Мне было просто очень хорошо. Несколько вкусных, неторопливых поцелуев, много бесценного человеческого тепла. Один из тех моментов, ради которых люди рождаются. И после которых.

Часть моего мозга упорно не хотела забывать про время.

Я помнил мобильник, стоящий на беззвучном режиме, воображение рисовало сердитое лицо Кирилла. Лицо обещало мне все кары небесные и ещё пару египетских. Поэтому через пару минут я отстранился, прошептал “мне пора”.

Ольга кивнула, ещё раз клюнула меня в губы, нарочито грациозно повернулась, двинулась в сторону подъезда; я же, отгоняя от себя навязчивую картинку покачивающихся ягодиц, достал мобильник и начал молиться//зачёркнуто считать пропущенные. И тут же кончил.

Ибо телефон их сам считает, пишет на экран цифру 5, и все от Кирюхи.

– Алло? Да знаю я! на такси приеду, всё в порядке! Да, прямо сейчас выезжаю. Нет, не надо служебную. Кирилл, я вот сейчас вызываю такси и еду! Только 10 вечера, ещё полно времени! Да. Да, понял. Есть.

Вот, блин, наседка! Не предупредил я его. Но ты и правда не предупредил! Ц, совесть, молчать. НЕ БУДУ я молчать! Заткнись! Сам заткнись!

– Мне машинку на… эээ… сейчас посмотрю. Да, перезвоню.

Блин.