Текст книги "Великая Пустошь (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 67 страниц)

– Скажите, – подал голос Агей. – А откуда этот Ковчег взялся-то?

– Там мутная история и она напрямую с Источником связана. Говорят, что в старые времена, ещё до Катастрофы, ковчег этот сделали и под землю упрятали. А, когда время пришло, о Ковчег вылез, открылся и оттуда люди вышли и начали новый мир строить. Но там начался разлад. Вот, прям, как у нас, сегодня.

Рафед усмехнулся.

– Часть – там осталась, а часть ушли и основали Источник и Нефтенол. Сначала, это одна компания была. Источник сперва назывался Восточный. А Нефнетон, был фабрикой, но там, южнее, был город, он назывался Западный и там главные нефтяники жили. Но в нём, из-за банд Пустоши, не безопасно было, ещё давно они все к своим заводам перебрались. На заводах ведь безопаснее. Вы стену Нефтенола видели?

– Неа.

– Она примерно такая, как вот здесь, на площади. Это Восточные ворота. От них дорога к Нефтенолу и Срединному шоссе идёт. Вот такая же стена вокруг всех фабрик Нефтенола.

– А, что там разлад такой был, в Ковчего-то? – спросил Агей.

– Фиг его знает, – усмехнулся Рафед. – С тех пор в Источнике, в школах, учат, что их предки хорошие, а в Ковчеге мудаки остались. А в Ковчеге, соответственно, наоборот, говорят.

– И кто прав, неизвестно, конечно? – спросил Коляныч.

– Как водится!

– А ты сам, Рафед, как считаешь?

– Хрен его знает, Коляныч! Мне сейчас Ковчег нравится. Но я помню, каким был Источник раньше. Застал я его величие. Но сейчас здесь всё в помойку превращается. И не думаю я, что это можно изменить. Ковчег, конечно, может помочь, но если город перейдёт под Сегрегора, то это будет обычный городок, которых полно в Пустоши. Воды тут, конечно, будет много, но горячая вода и чистый воздух останутся только в легендах, которые будут старики рассказывать. Да и те скоро повымрут...

– Да уж... – пробормотал Коляныч. – Ладно, Рафед, мне тут с парнями поговорить надо. Какие места можно занять?

– Да любые! Занимайте койки, какие нравятся. А то у меня есть предчувствие, что к вечеру, народу у нас только прибавится.

6.12

Коляныч и парни поднялись с кровати, и перешли в другой конец комнаты, где находились закрытые двойные двери, ведущие неизвестно куда. Там парни уселись на двух кроватях: Коляныч с Добером на одной, а Агей с Виленом перед ними. Нагнувшись друг к другу, они решили обсудить текущие дела.

– Ну, что, парни? – спросил бывший раб. – Что думаете про предложения этого следователя, Мирка?

– Да мы-то что, – скривился Добер. – Ты у нас самый умный и скажи, что думаешь?

– А, что я могу сказать? Мы уже говорили на эту тему. То, что делает Сегрегор в Пустоши – мне нравится и я с удовольствием поселился бы у него. Но, вы сами знаете, сколько мы всего натворили...

– А чего мы натворили? – чуть не воскликнул Агей. – Ну, да, вы расстреляли их машину возле Хибара. Но так ведь можно всё это на Берга свалить! Сговоримся, чтобы рассказать, что это он сам всё сделал и...

– Не сговоримся, – поморщился Коляныч. – Там не дураки сидят. Я видел, как это делается. У нас, на "Дрифте", серьёзные ребята среди рабов были. И были случаи, когда их только так, разговором, "на чистую воду выводили". Без всяких пыток!

Если за любого из нас, такие спецы возьмутся, то ты где-нибудь, да проговоришься; что-нибудь, да сболтнёшь. Они сразу тебя за язык схватят и на изнанку вывернут!

К тому же, кроме той машины, и другое есть. Например, сегрегоровец, который себе челюсть отстрелил!

– А мы тут, при чём? – удивился Вилен. – Он же сам это...

– А ты докажи! Сейчас там, его труп давно уже разложился, и попробуй, определи, как там ему череп разворотило, выстрелом или же это мы его до смерти запинали? К тому же я тот пистолет там так в песок сунул, что и сам его теперь не найду!

Даже если нам поверят, и простят за все дела, то вряд ли доверять станут. Закинут куда-нибудь на окраину, в городок, как Хибар. И попробуй, сбеги оттуда!

– Слушай, Коляныч, – сказал Агей. – А как ты думаешь, смогут они Жереха выкупить?

– Знаешь, я ради Жереха на многое готов пойти. И думаю, они могут попытаться сделать это, но не думаю, что у них получится. Капитан Рамос его им не продаст, даже за хорошие деньги. Из вредности! Уж я этих уродов знаю.

К тому же, нам придётся на Хтона грязь лить, рассказывать, как он мирных и добрых мутантов убивал. И как-то не хочется мне это делать. От него мы ведь только добро видели! Я себя, после этого, уважать перестану...

Ну, и, самое главное – это наше золото! Если б не оно, я уже в Хибаре, к Сегрегору повернул бы и сдался. Я не знаю, как вы, но я точно свихнусь, если буду жить и знать, что где-то, такая гора сокровищ лежит без дела...

– Так, что мы решим с Сегрегром? – спросил Вилен. – До последнего будем пытаться остаться здесь?

Коляныч поморщился, как от зубной боли.

– Вообще, у меня предчувствие, что нас выдадут им. Я это прямо вот жопой чую. Но у меня сейчас одна надежда – на Хтона. Он достойный человек и у него есть честь. Вот уверен я, что он про нас не забыл.

Поэтому, давайте потянем время. Хотя бы, дней пять, попытаемся "подумать". Если за это время Хтон не выйдет на связь с нами, то это значит, что у него самого дела так плохи, что не до нас ему. А пока, давайте просто, ждать.

– А эти тебе, как? – Добер кивнул на сидящих в другом конце комнаты мужчин.

Коляныч опять поморщился.

– Этот Рафед, толковый тип. Он мне нравится. Такой открытый и, вон, сколько нам всего рассказал. Но вот, чую я, он к нам в доверие втирается, присматривается к нам. Знаете, кого он мне напоминает?

– Кого?

– Бандита Бека! Тоже такой "свой парень". Открытый и панибратский. А помните, как тогда вышло? Из-за его подарка, я себе чуть полбашки не отстрелил!

– Послушайте, – тихо сказал Агей. – Помните, что этот следователь Мирк сказал, что нефтяники к нам убийц подослали.

– А ты и поверил этому мудаку? – презрительно скривился Добер.

– Так ведь, Хтон тоже нас предупредил, в записке. Сказал, что могут предложить сбежать, а вместо этого нефтяникам выдать.

– Так он нам и не предлагает сбежать, придурок! – презрительно сказал Агею здоровяк.

– Это сейчас не предлагает, – хмыкнул парень. – А вдруг предложит бежать в Ковчег, а там нас...

– Такое может быть, – задумчиво кивнул Коляныч. – И вообще, учитывая, что с нами уже происходило, я ничему не удивлюсь. Действительно, он может предложить бежать к ним, посадит в грузовик, но вместо Ковчега привезёт прямиком в Нефтенол, а то и на "Дрифт", к Рамосу. Всё может быть.

Хотя... Он довольно складно всё рассказывает и вряд ли врёт про Ковчег. Похоже, что он, и правда, оттуда. Если он что нам предложит, то и будем думать. Но вы все, парни, тоже головы включайте. Если возникнут подозрения – сразу говорите. А пока, давайте отдохнём и наберёмся сил, пока есть время.

Парни разошлись по койкам, но не успели улечься, как послышался тихий звук и двери рядом, в боковоей стене комнаты, медленно открылись. Оттуда показался крепкий мужчина в белом халате и сказал, глядя на Рафеда и его дружков:

– Проходим на обед!

Добер решительно поднялся с кровати, но санитар поднял руку:

– Не вы! У вас процедуры через час. Без обеда останетесь.

– А что за процедуры-то, а? – сразу спросил бугай.

– Микроматрия.

– А это, чего такое?

– Увидишь скоро.

– А нам, не хотите её сделать? – шутливо сказал подошёдший Рафед.

– Тоже хочешь? – усмехнулся санитар.

– А почему, нет?

– Погоди. Лишат тебя гражданства, тогда кандидатом запишешься, и сделаем тебе микроматрию.

– Вот это, хорошая идея! – ухмыльнулся Рафед, проходя мимо санитара.

Он и его приятели, покинули комнату, и санитар закрыл двери. Когда двери закрывались, Агей мельком увидел за ними ещё одну просторную комнату, в которой стояли несколько длинных столов. Явно, местная столовая.

Парни, оставшись одни, разлеглись по кроватям.

– Как думаете, куда это они нас собираются, а? – с тревогой в голосе спросил Добер.

– Я думаю, это какое-то обследование, – откликнулся Коляныч. – Вряд ли они для нас что-то особенное выдумали. Наверное, все кандидаты через это проходят. Не ссы.

– Да я и не боюсь, – ответил бугай дрогнувшим голосом.

По прикидкам Агея прошло только минут пять, как двери открылись, и троица их соседей вернулась в комнату. Парень даже удивился, как быстро те пообедали. Как только двери столовой закрылись, двое мужчин направились на свои места, а Рафед решительно повернул к четырём парням.

– Разговор есть, – сказал он, подходя ближе. – Поговорим?

Они уселись на две кровати.

– Вас сейчас поведут на Микроматрию, – сказал Рафед.

– А это, что такое? – немедленно поинтересовался Добер.

– Ничего страшного. Разденетесь, ляжете на стол, вас привяжут и надвинут на вас такую херню, полукруглую. Будете лежать, как в бочке и слушать разные звуки: щелчки, треск, стук и прочее. Это полчаса длится.

– Для чего эта процедура-то? – спросил Коляныч.

– Вам скажут, что это исследуют ваш организм, но на самом деле, это исследует ваш мозг. Нормальный человек, когда вот это всё слушает, ему неприятно, но терпимо. А люди нервные, истерики и психически ненормальные, быстро из себя выходят. Начинают орать, просят их выпустить. У некоторых вообще, припадок начинается, и пена на губах выступает... Это показывает, что башка у таких, не в норме, и их в кандидаты, конечно же, не пропускают. Обычно эту микроматрию сразу проводят, а в эту спальню запускают тех, кто уже прошёл её.

Парни, задумчиво смотрели на мужчину.

– Так, вот, – продолжил тот. – Один из врачей, которые проводят эту процедуру, мой большой друг. И мне очень надо с ним поговорить! И для этого, нужна ваша помощь, парни!

– Что надо делать? – спросил Коляныч.

– У меня здесь есть бумага. Я напишу записку, а вы, незаметно, передадите ему, когда придёте. Во рту пронесёте и незаметно сунете ему перед самой процедурой. Сможете это сделать?

– Ну, раз просишь, сделаем, – ответил бывший раб.

– Спасибо, Коляныч, но сделать это должны парни, – Рафед показал рукой на Агея и Вилена. – А вы двое – крепкие ребята. На всякий случай, вас, там могут "подстраховывать" санитары. Сложнее передать записку будет. А парни – слабые и не похожи на проблемных ребятишек – у них лучший шанс проделать это. Сделаете?

– Сделаю, – кивнул Агей.

– Да, сделаю, – также кивнул бывший библиотекарь.

– Отлично! Я сейчас напишу. Ждите!

Он поднялся с кровати и быстро подошёл к своим дружкам. Все вместе они склонились над тумбочкой. Агей вдруг подумал, что они так быстро вернулись с обеда именно из-за появившейся возможности передать записку.

Прошло всего пару минут, как Рафед вернулся с мелко сложенной бумажкой, размером немного больше ногтя большого пальца.

– Вот, – протянул он её Агею. – Вас поведут туда, по очереди. Эта процедура полчаса длится и вряд ли вас туда скопом поведут. Ты, Коляныч, иди первым. Изобрази там покорного дурика. По сторонам не глазей, сутулься и повинуйся. В общем, дай понять, что вы обычные, забитые бродяги, и никого напрягать не собираетесь.

– Затем идёшь ты, – Рафед посмотрел на Агея. – Я забыл, как тебя зовут?

– Агей.

– Вот, Агей, перед выходом, засунешь записку в рот. Если там тебя спросят, угукай или кивай. Там сам выбери момент, чтобы передать её.

– А кому там передать-то?

– Его зовут Гифус. Ему лет тридцать, он среднего роста и крепкий на вид. Кудрявый и, главное – у него густые бакенбарды. Ты его ни с кем не спутаешь. Он будет в белом халате и у него на груди может быть табличка с его именем.

Просто, молча сунь ему записку, а когда ты пройдёшь процедуру, то он даст тебе ответ, который ты опять в рот суй и сюда неси. Понял?

– Понял.

– Потом ты пойдёшь, – Рафед посмотрел на Добера. – Тоже башкой не крути, показывай, что ты безобиден.

– А ты, – посмотрел он на Вилена. – Пойдешь последним. Если Агей передаст мне его ответ, я ещё письмо напишу ему и мы сделаешь то же самое. Пронесёшь её во рту, передашь и потом ответ принесёшь. Всё вам ясно?

– Да... Ясно... – пожал плечами Агей.

– Отлично! Тогда, ждём.

Рафед отошёл к своим ребятам и улёгся там на кровати.

Минут через пятнадцать открылась входная дверь, и там возникли несколько мужчин в белых халатах.

– Ты! – показал один из них на Агея. – Иди сюда!

– А можно, я! – быстро сказал Коляныч, поднимаясь с кровати. – А то он боится первым идти.

– Ладно, иди ты.

Коляныч вышел из комнаты и дверь за ним закрылась. Покинув свою кровать, Рафед подсел к Агею.

– Он минут через сорок придёт. Но тебя могут раньше вызвать. Пойдём.

Вдвоём они подошли к выходу из комнаты, и мужчина показал парню место сбоку от двери.

– Присядь пока здесь. Когда дверь будет открываться, сразу суй записку в рот. Пока дверь откроют, они, с этой стороны тебя не увидят. Понял?

– Ага.

– На всякий случай, жди здесь, но не проспи момент, когда дверь откроется.

– Я понял.

Парень присел сбоку от двери, держа в руке наготове записку. Агей подумал, что хорошо бы узнать, что там. А то вдруг этот компанейский Рафед агент нефтяников и сообщает что-то именно про них.

Но не так просто её развернуть. Рафед с парнями за спиной, но явно заметят подозрительное шевеление. К тому же записка сложена очень ловко и плотно. Агей не был уверен, что сможет снова свернуть её так плотно, и из-за этого её уже быстро в рот не вставишь и не вытащишь...

Медленно тянулись минуты ожидания. Парню казалось, что прошло уже больше часа, как послышался тихий звук от двери. Быстро сунув записку в рот, Агей распрямился.

Дверь открылась, и в комнату заглянул санитар:

– Следующий!

Парень решительно двинулся к выходу. Выйдя в коридор, он оказался перед двумя мужчинами в белых халатах.

– Пошли, – сказал один. – Ничего страшного.

Втроём они двинулись по коридору. Агей помнил наставления Рафеда и поэтому шел, опустив плечи и глядя себе под ноги. Они шли недолго, свернув несколько раз и миновав несколько дверей. Рядом виднелись кабинеты и проходы в светлые коридоры.

Впереди вдруг показался Коляныч с двумя санитарами за ним.

Товарищ взглянул на него равнодушным взглядом, и Агею показалось, что его друг немного бледен.

Вскоре парня привели в комнату, где он увидел двух врачей. Один, мужчина средних лет с жидкой бородкой, а второй такого же возраста мужчина, но кудрявый и аккуратными, пышными, бакенбардами на щеках.

Гифус – понял Агей.

Этот, дружок Рафеда, сказал:

– Идём.

Вместе с этими врачами Агей зашёл в ярко освещённую комнату. Посредине стоял стол-постамент, похожий на операционный. На одном его конце находилось устройство, отдалённо напоминающее половину положенной горизонтально бочки.

У стены стояли несколько шкафов, между которыми тянулись толстые резиновые провода. Часть проводов тянулась к столу.

– Снимай халат, – сказал доктор с бородкой.

Парень расстегнул пуговицы и снял халат, оставшись голым. Он подал халат другу Рафеда, который передал его второму врачу.

– Ложись, – показал на стол Гифус.

Доктор с бородкой повернулся к ним спиной, неся халат к стулу у стены, и в это время Агей быстро вытащил изо рта записку и подал её Гифусу. Тот молча и быстро взял записку и опустил её в карман халата, сохранив невозмутимое выражение лица.

Это произошло так быстро и чётко, что можно было подумать, что этот доктор всю жизнь занимался подобными делишками, и сейчас знал точно, что пациент передаст ему записку.

Агей взобрался и лёг на стол, так что его ноги оказались у «бочки», которая была похожа на тёмный тоннель. Гифус и подошедший второй врач, специальными зажимами зафиксировали руки, ноги, тело и голову парня.

– Сейчас вот эта штука, – показал на «полубочку» Гифус, – на тебя надвинется. Ты будешь слышать неприятные звуки. Так и надо! Но, если тебе невмоготу станет – кричи, мы всё выключим. Понял?

– Понял.

– Отлично!

Послышался звук электромотора и полубочка медленно поехала вдоль стола, накрывая собой лежащего парня. Когда она полностью накрыла его, двигатель выключился, и в комнате воцарилась тишина.

– Всё! – сказал доктор с бородкой. – Начинаем. Это полчаса займёт. Будет невыносимо – кричи.

– Я понял, – сказал Агей.

Послышались удаляющиеся шаги. Хлопнула дверь. Через минуту послышалось гудение. Вдруг раздались звуки стальных ударов, словно молоток стучал снизу в стол. Наверху, в бочке вдруг послышалось гудение и щелчки. Несколько минут там гудело, затем снова послышался стук...

Сначала это сильно напрягало, а затем парень быстро успокоился.

«– В принципе, – подумал он, – терпимо. Как и сказал Рафед – ничего страшного».

Появились мысли, а что будет, если запаниковать и попросить прекратить это? Подумав об этом, Агей сообразил, что если он не пройдёт испытание, то его, скорее всего, уже не вернут в комнату, а выбросят за ворота Источника, где его будет ждать знакомый усатый следователь-сегрегоровец...

Агей полчаса слушал странные звуки и треск, как внезапно это всё стихло. «Полубочка» над ним пришла в движение, отодвигаясь. Показался Гифус. Один. Он освободил зажимы на парне и помог тому подняться.

– Одевайся, – врач показал ему на стул, взглянул на дверной проём, где никого не было и подал парню записку. Агей быстро сунул её в рот.

Обувшись в тапки, парень двинулся к стулу и надел халат. Вместе с врачом он миновал несколько дверей, где его ждали санитары, с которыми парень двинулся в обратный путь. Через минуту он встретил идущего навстречу Добера. Кандидата в кандидаты сопровождали трое санитаров, а здоровяк явно был испуган и выглядел так, словно его вели на казнь.

Вскоре Агея завели в знакомую комнату и закрыли за ним дверь. Там его уже ждали товарищи и Рафед. Оглянувшись на закрывшуюся входную дверь, Агей вытащил изо рта записку и подал её ковчеговцу.

– Молодец, Агей, – довольно сказал тот, вытирая бумажный прямоугольник от слюны. – Просто, молодчина! Расскажи, как прошло?

Парень подробно объяснил, как он узнал Гифуса и как передал ему записку и как тот передал ответ.

– Я же говорил! – довольно усмехнулся Рафед. – Этот Гифус соображает, что к чему! Но, это ладно. Я, пока, прочитаю, а ты Агей, расскажи Вилену, ещё раз, как прошло дело, чтобы он знал.

С этими словами ковчеговец отошёл к своим товарищам. Они сбились в кучку, читая написанное. Агей с парнями тоже отошел в сторону.

6.13

– Ну, и как тебе, этот прибор? – ухмыльнулся Коляныч.

– Да так... Неприятно, но терпимо.

– Я тоже так парням сказал!

– Как тебе этот, Гифус? – поинтересовался бывший раб.

– Да, как?.. Я ведь с ним и не разговаривал...

По просьбе Вилена он ещё раз, в подробностях рассказал, как передал записку, кто где стоял, и как он следил, чтобы никто не подсмотрел...

На сей раз Рафед долго сидел над следующей запиской. Прошло минут двадцать, прежде чем он подошёл к парням.

– Ты молодец, Агей, – опять сказал он, похлопав парня по плечу. – Я интересную информацию узнал. Всего вам рассказать не могу, но кое-что сообщу. Мы это всё обязательно обсудим. Мне, только, надо ещё кое-что уточнить.

Он подал записку Вилену и поставил его на то же место, где Агей ждал вызова.

– Смотри внимательно! – инструктировал ковчеговец нового гонца. – Как только дверь начнёт открываться, сразу суй записку в рот!

После этого мужчина вернулся к товарищам, а Агей сходил в туалет, после чего присел на кровать по соседству с разлёгшимся Колянычем и спросил тихо:

– Что думаешь, Коляныч?

– Фиг его знает! Не хочу голову зря ломать. Посмотрим, что Рафед нам сообщит. Но, у меня надежда больше на Хтона. Вот уверен я, что он нас не забыл и как-нибудь, да поможет.

Минут через десять послышался тихий звук открывающейся двери. Агей сразу увидел, как Вилен быстро забросил записку в рот.

– Следующий! – заглянул в комнату врач.

Очкарик покинул комнату и дверь закрылась. Через минуту она открылась, и внутрь вошёл Добер, выглядевший так, словно он целый день таскал тяжести.

Рафед ему навстречу не поднялся, проследив за громилой равнодушным взглядом. Бугай прошёл к своим парням и присел на кровать.

– Ну, вы видели, а? – недовольным голосом сказал он. – Вот говнище-то! Я насилу выдержал. Как будто издевались, суки!

– На то и расчёт, – лениво ответил Коляныч. – Выявляют особо нервных.

– Да, ну их, в жопу! – здоровяк выругался и улёгся на кровать.

Неожиданно он вскочил и посмотрел на Агея:

– Так ты, что?.. Это... Передал записку-то?

– Передал и даже ответ принёс.

– И чего там написано?

– Да, я откуда знаю!

– А ты, не читал, что ли?

– Да где я прочитаю-то? – искренне удивился парень. – На виду у охраны?

– Так надо было придумать, как незаметно прочитать! – с напряжением сказал бугай.

– Спокойно, – подал голос Коляныч. – Вилен тоже записку понёс. Как он придёт, Рафед расскажет нам, что он там узнал.

Добер задумался, бросил на Агея презрительный взгляд и улёгся на кровать.

Агей тоже прилёг, ожидая возвращения товарища.

«– Надеюсь, он не попадётся, – думал парень. – И, интересно, что там, в этих записках?»

Лежа на кровати парень начал уже дремать, как послышался тихий звук, открытия двери. Парень сразу же присел на кровати, увидев, что и остальные приподнялись. Вилен вошёл в комнату, оглянулся на закрывшуюся за ним дверь, выплюнул изо рта на ладонь листик бумаги и подал его подошедшему к нему Рафеду.

Добер, вскочивший с койки, хотел идти к пришедшему парню, но увидев, что Коляныч сидит на месте, остановился.

– Ну, как прошло? – спросил Рафед, похлопав по плечу бывшего библиотекаря.

– Нормально. Никто не заметил.

– Молодец! Ступай, пока. Потом поговорим.

Мужчина, разворачивая бумажку, пошёл на своё место, а Вилен направился к парням.

– Вот они прибор выдумали, – улыбнулся он.

– Да погоди ты! – недовольно перебил его Добер и посмотрел на Коляныча. – Когда он нам расскажет, чего там написано?

– Не спеши. Скажет, когда решит. Подождём. Нам спешить пока некуда.

Минут через пять Рафед поднялся и направился в их сторону. Парни сразу поднялись ему навстречу, и все они встали в тесный кружок.

– Молодцы парни, – сказал он, пожимая всем, по очереди, руки. – Сработали вы отлично! Все молодцы!

А теперь, к делу! Всего, что мне написал друг, я сказать не могу. Это вам не интересно и для вашей же пользы. Расскажу только, что вас касается.

Как я вам уже раньше говорил, сейчас власть взяли придурки, которые хотят Источник под власть Сегрегора привести. Они, конечно, об этом не трубят, но слухи в Источнике быстро расходятся.

Наш город один самых больших в Пустоши и у нас здесь, представьте себе, пять телефонных станций! В Нефтеноле их только три, а у Сегрегора, в Новой Надежде, насколько я знаю, всего одна!

Поэтому, уже до обеда, все мало-мальски значимые люди были в курсе, что за дебильчики взяли власть и куда они Источник ведут. Разумеется, это никому не понравилось и особенно элите города! Там сейчас много дегенератов, но элита очень сильна! Например, она полностью контролирует энергетиков и те, несколько часов назад, поставили новой администрации ультиматум – вернуть старое, коалиционное, правительство. Если они это не сделают, то энергетики грозятся уже в восемь вечера отключить электричество в Нижнем городе, в десять – в Середине, а в полночь – полностью обесточить город.

А если так, то это будет полная жопа! Электричество для Источника – это всё! Освещение, вентиляция, охлаждение воздуха, да даже еда! В городе нет ни одной дровяной печи! Все на электричестве. Прибавьте сюда то, что прекратится подача воды в Нефтенол и к чему это приведёт, я даже боюсь представить!

Однако, я уверен, до этого дело не дойдёт. Но, в любом случае, такого политического кризиса, такой жопы, в Источнике не было с самого основания!

– И, как ты думаешь, что будет? – спросил Коляныч.

– Думаю, что этих дураков додавят. Ведь против них не только энергетики, а почти весь город. Многие кандидаты тоже не хотят под Сегрегора. Так что, я думаю, их дожмут и они выполнят все требования. А если они вернут первую администрацию, то надеюсь, что и меня не забудут здесь.

Он натянуто рассмеялся.

– А про нас, что можешь сказать?

– Про вас Гифус ничего не написал, но я уверен, многие про вас уже знают. И также уверен, что вас не выдадут! Вы никто – просто жалкие бродяги. Я это говорю без обид, чтобы показать реальное положение дел. Однако, за вас можно получить какую-нибудь политическую выгоду. Как от тех, так и от других!

Но! Если вас выдадут Сегрегору или нефтяникам, то это будет большой вред тем, кто решит вас выдать. Эта выдача – прямое действие против независимости Источника и обязательно будет использовано их врагами в будущем.

Иными словами, выдав вас за какую-то выгоду, тактически можно выиграть, но стратегически – это проигрыш. Понимаете, о чём я?

– Примерно понимаем, – кивнул бывший раб, – но, как, по-твоему, сколько шансов из десяти, что нас не выдадут?

– Я думаю, девять шансов из десяти, что не выдадут. Не меньше! Вот, просто уверен!

– Отрадно слышать, – сказал не сильно уверенным голосом Коляныч.

– Надо ждать вечера, восьми часов. Я не знаю схем электроснабжения, но здание Миграционного Центра – особо важное здание и оно может снабжаться по особой линии. Но, если оно запитано от общей линии Нижнего города, то электричество здесь вырубится в восемь вечера, и мы сразу узнаем, как тут дела развиваются.

– А ты, как думаешь, отключат они электричество? – спросил Вилен.

– Не исключаю, что Нижний город они обесточат. Но ребята в администрации тоже не дураки и поймут, что если начнётся драка внутри города, то это его гарантированно порвёт на клочки. Конец всему будет!

– Значит, нам остаётся только ждать? – спросил Коляныч.

– Совершенно верно! Если меня отсюда вытащат назад, в администрацию, то это очень хороший знак и для города и для вас. Я не буду вам ничего обещать, но постараюсь помочь. По крайней мере, я буду категорически против вашей выдачи! Это я обещаю. А вот что дальше, этого я и сам не знаю. Это зависит от того, что будет твориться в администрации. А там, я чувствую, большая драка будет. Разумеется, не в прямом смысле, но попотеть придётся!

А вы, парни, пока не забивайте себе голову. Отдыхайте, набирайтесь сил и ждите вечера.

Коляныч и остальные улеглись на койки, а Рафед начал ходить по проходу между коек, вдоль всей комнаты, с задумчивым видом.

Через какое-то время открылись двери в кухню и всех пригласили на полдник. В столовой им выдали по две булочки и стакан с какой-то белой жидкостью, вкусом отдалённо напоминающее молоко. По разговорам приятелей Рафеда, Агей узнал, что эта жидкость называется кефир.

Во время еды Коляныч узнал от санитаров, что сейчас половина пятого вечера, а ужин будет подан в половину седьмого...

Когда, после еды все вернулись в комнату, Рафед сказал громко, чтобы все слышали:

– Ну, что же... По крайней мере, ужин до восьми часов, так что сегодня голодными не останемся.

Агей понял, что тот имеет в виду, что ужин успеют приготовить до того времени, как отключится электричество.

Все разошлись по кроватям, бездельничать. Через некоторое время, Рафед позвал Коляныча и они вдвоём отошли в сторону, присели на кроватях и около часа о чём-то разговаривали.

Когда Коляныч вернулся к парням, Добер сразу начал выспрашивать, о чём они там говорил.

– Да ни о чём, – хмыкнул тот. – Расспрашивал меня, кто мы, что мы, откуда мы и куда мы?

– А ты?

– А я, говорил, что обычно. Что мы бедные и невинные овечки. Всего боимся, и все нас обижают. Кстати, вы помните, откуда я родом?

– Из Чадской долины, – припомнил Агей.

– Забудьте про это! Не надо об этом говорить. Я там другое им рассказал, не хочу "следов оставлять".

– Я понял, – кивнул Агей.

Потихоньку подошло время ужина. В столовой их покормили пюре и вкусными котлетами из нежного и непонятного мяса.

– Ну, – подмигнул Агею и парням Рафед, когда они все вернулись в комнату. – Теперь будем ждать, отключат нам свет или нет?

Вскоре ковчеговец снова отвёл Коляныча в сторону и опять о чём-то с ним разговаривал. После разговора Коляныч вернулся к парням, а Рафед долго ходил взад-вперед по комнате, опять о чём-то размышляя.

Прошло несколько часов, но лампы в потолке комнаты по-прежнему ярко светили. Ещё через какое-то время открылась входная дверь, и в комнату заглянул санитар, который объявил, чтобы все готовились ко сну, а свет в комнате через пять минут будет уменьшен.

– Сколько сейчас времени?! – крикнул ему Рафед.

– Без пяти десять, – ответил санитар и закрыл дверь.

– Ну, что же, – сказал ковчеговец. – Свет не отключили и это хорошо. Не удивлюсь, если администрация приняла условия энергетиков. Хотя, может быть, просто в этом здании, отдельная электролиния. В любом случае, будем ждать утра, а там, видно будет. Спокойной ночи всем!

Он махнул рукой Колянычу и парням, вернулся к своим дружкам, немного поговорил с ними и улёгся на кровать.

Агей с товарищами тоже не стали рассиживаться и улеглись на свои кровати. Через несколько минут свет в комнате сильно уменьшился. Почти все лампы погасли, но некоторые продолжали светить, так что комната погрузилась в полумрак, которого вполне хватало, чтобы хорошо ориентироваться.

Агей долго не мог уснуть, но в какой-то момент, незаметно провалился в сон.

Он проснулся от странных звуков. Приподнявшись, парень увидел, как в комнату вошел человек в белом халате. Он быстро подошёл к кроватям, на которых спали Рафед с товарищами и что-то негромко им сказал. Те сразу вскочили и, вместе с санитаром, быстрым шагом устремились к выходу из комнаты.

Видя, что Агей и Коляныч смотрят на них, Рафед сделал парням успокаивающий жест рукой, мол, всё хорошо, ждите...

Дверь закрылась. Агей переглянулся с Колянычем и тот приложил палец к губам. Ложась на постель, Агей заметил, что Вилен тоже сидит, приподнявшись на своей кровати, и тоже видел уход мужчин.

«– Наверное, это хороший знак, – подумал Агей, засыпая. – Видимо, Рафеда, и правда, назад позвали, в администрацию, чтобы участвовать в управлении...»

Больше он ничего подумать не успел, поскольку крепко уснул.

В следующий раз Агей проснулся от громких слов Добера:

– Слышьте! – озадаченно и испуганного говорил тот. – А где эти-то, а? Я в сортире смотрел, их там тоже нет!

Открыв глаза, Агей увидел, что в комнате уже ярко горит свет и рядом стоит Добер с озадаченным лицом.

– Расслабься, – сказал ему Коляныч, садясь в постели. – Они ночью ушли.

– Как ушли? Куда???

– А я откуда знаю???

– Так это может, это?.. Как он говорил, его опять позвали в руководство, а? Коляныч?

– Очень на это надеюсь, – ответил тот. – И очень надеюсь, что он не мудак и не забудет про свои обещания.

Парни размялись, посетили туалет и умылись.

– Слушайте! – с радостной мордой говорил Добер. – Если его вытащили, то это значит, что этот Рафед сейчас снова у власти и может нам помочь! Так ведь?

– Всё может быть, – уклончиво ответил Коляныч.