Текст книги "Великая Пустошь (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 67 страниц)

6.7

Богач несколько секунд помолчал, а затем сказал:

– Признаюсь, я немного удивлён, но, в данный момент, могу заявить, что вот этого молодого человека – вижу в первый раз. Никакого Хтона я также не знаю. Я имею понятие, кто такие джигиты Пустоши, и среди них у меня знакомых нет. Поэтому, я понятия не имею, что они собирались мне сообщить.

– Но, если бы этот Хтон оказался перед вами, то вы не отказались бы его выслушать?

– Безусловно.

– Тогда, позвольте нам, господин Эфрон, довести это дело до конца. Сразу вам скажу: для вас, ничего криминального в этой ситуации нет. Нам надо установить, кто эти люди: мошенники или же они попали в город случайно и без злого умысла. Поэтому, если не возражаете, мы устроим встречу, не откладывая.

Зардус повернулся к толстячку Хиллу, что-то тихо ему, сказал, отведя ко входной двери. Агей различил слова:

– Как появится, сразу его привози...

Хилл подошёл к двери, но не смог открыть и посмотрел на дворецкого:

– Как, тут у вас, открыть?

Старик подошёл, отпер дверь, выпустив толстячка, и закрыл за ним дверь.

– Если не возражаете, господин Эфрон, – говорил в это время Зардус. – Мы, с молодым человеком, подождём этого Хтона здесь. Но, если желаете, мы можем подождать и снаружи, на улице.

– Это излишне, – откликнулся богач. – Однако, господин... Забыл, как вас?

– Зардус.

– Господин Зардус. Могу ли я поговорить с этим молодым человеком наедине?

– Мне очень жаль, но я не могу этого позволить, и вынужден настаивать на своём присутствии.

– Хорошо. Но, прошу вас в кабинет, господа.

Эфрон направился в левые двойные двери. Зардус кивнул парню и вместе с ним последовали за хозяином дома.

Когда они вошли в богато обставленный полутёмный кабинет, освещаемой настольной лампой, хозяин обернулся к вошедшему за ними дворецкому.

– Оставь нас, Малдус.

Тот кивнул и покинул кабинет, закрыв двойные входные двери, а Эфрон подойдя к столу, нажал на невидимую Агею кнопку и сверху вспыхнул яркий светильник, образовавший круг света, в который попал роскошный письменный стол и два кресла перед ним, стоящие друг напротив друга. Вся остальная комната осталась в полумраке.

Хозяин кабинета показал на одно из кресел Агею:

– Присаживайтесь.

Посмотрев на Зардуса, хозяин сказал:

– Вы можете разместиться здесь.

Он указал на мягкий диванчик у стены, под массивной картиной.

– Благодарю вас, – кивнул Задрус, усаживаясь.

Агей же уселся в указанное ему кресло.

– Хотите пить? – предложил хозяин кабинета.

– Нет, спасибо, – откликнулся седой, а Агей попросил стакан воды.

Рядом с письменным столом, на маленьком столике стоял поднос с большим стеклянным графином. Эфрон наполнил цилиндрический стеклянный стакан водой, подал его парню, а сам присел в кресло напротив.

Подождав, пока парень сделает несколько глотков, хозяин начал спрашивать его о Хтоне и о том, что тот может знать о его брате.

Агей сразу понял, что так просто, их всех, из Источника не отпустят, а начнут расследовать, кто они, откуда, зачем и куда пробирались, когда их поймали нефтяники. Поэтому он рассказал про Хтона, что тот сбежал из концлагеря Сегрегора и рассказал ту малость, что знал про него...

– Вот, собственно и всё, что я знаю про Хтона, – сказал Агей.

Богач некоторое время смотрел на него, затем встал и подошёл к стене, за его креслом. Агей различил в полумраке кабинета, что на картине нарисован мужчина, сидящий на кресле, похожем на трон, а по сторонам стоят два мальчика-подростка.

– Простите, господин Эфон, – подал голос Зардус. – Разрешите задать вопрос?

– Слушаю вас.

Богач отвернулся от картины и посмотрел на мужчину, который встал с диванчика.

– Если мне позволено будет сказать, – проговорил Зардус. – То я знаю, что ваш старший брат, Лей, умер ещё очень молодым. И, поэтому, если «ценная информация», с которой хочет поделиться этот пришлый Хтон, окажется злой шуткой, то я, смею вас уверить, мы проведём полное расследование и, если обнаружится злой умысел, то мы накажем шутников по всей строгости.

Эфрон некоторое время смотрел на него, а затем улыбнулся и лицо его словно изменилось. Агей увидел, что богач ещё далеко не стар и являет собой весьма красивого мужчину средних лет, но тут улыбка ушла с лица Эфрона и он словно надел на себя маску, которая превратила его в старика.

– Боюсь, господа, что вы и понятия не имеете о шутках, которые происходили в этом доме. И, если здесь наказывать, то совсем других людей.

– Не понимаю вас, господин Эфорн.

– Сейчас объясню... Кстати, господин Зардус, хотите воды или... чего покрепче?

– Нет, благодарю?

– А вы? – богач посмотрел на сидящего в кресле Агея.

– Нет, спасибо.

Подойдя к столику, старик наполнил водой стакан, отпил немного, после чего уселся за стол, держа стакан в руках. Зардус подошёл ближе, к кругу света у стола и встал, оперевшись одной рукой на кресло, в котором недавно сидел богач.

– Дело в том, господа, – сказал Эфрон. – Что мой старший брат, Лей, был психически нездоровым человеком. Нет, он не был сумасшедшим, но... Вы, может, знаете, когда человеком овладевает какая-то навязчивая идея или порочная страсть, то он может увлечься этим, но так, что и близкие люди не будут в курсе его заскоков.

Но есть и другой сорт людей, которые бросаются в это увлечение с головой, становятся посмешищами и, очень часто, гибнут из-за своих навязчивых идей... Мой брат, Лей, был как раз из таких...

Эфрон сделал несколько глотков из стакана и поставил его на стол.

– Много лет назад, когда мы были детьми, то случилась одна штука. У нашего отца был добрый друг, нефтяник. К слову сказать, он был отцом моей второй жены...

Он занимал большой пост в Нефтеноле и занимался поставкой нефтепродуктов. Побывал на Юге и на Севере. Часто бывал и в Источнике, и я любил его визиты и его рассказы про окружающий мир. Особенно, нам с Леем нравились его рассказы про Пустошь, про нравы, царящие там и про приключения, в которых он участвовал.

Лей, так тот вообще был в восторге от этих рассказов. Мы часами обсуждали услышанное. Особенно его влекли рассказы о воинах Пустоши – джигитах, о кланах и о царящих там порядках. Вы бы видели, как он всё это слушал. Впитывал, как губка!

В Источнике раньше обычай, что дети знатных родов работали на фермах вместе с кандидатами. Этот закон отменили лет десять назад... И вот мы с Леем, подростками, работали там. Он познакомился с несколькими кандидатами, беглыми рабами, которые сбежали из Пустоши и те подробно рассказывали ему о жизни кланов, про джигитов и их обычаи.

Я долго могу про это рассказывать, но, чтобы не утомлять вас, скажу кратко – Лей заболел этими рассказами и решил бежать в Пустошь и вступить в один из этих кланов.

Эфрон невесело усмехнулся.

– Я мог бы целую книгу написать, как он готовился, как я пытался его отговорить, но он был непреклонен и таки сбежал! Для отца это, разумеется, было шоком. Лей был лучшим учеником в школе, настоящим самородком и отец возлагал на него особые надежды. Он на полном серьёзе хотел видеть Леямэром Источника, оно вон как получилось...

Много там чего было, отец пытался его даже разыскать, но закончилось всё тем, что он объявил, что его сын, наследник, умер. Я тогда был ещё подростком и не знаю деталей, но не думаю, что было сложно это провернуть. Отец использовал все свои связи и деньги... В итоге, в роскошном склепе лежит пустой гроб с именем моего безумного брата.

Мы заперли его комнату, собрав в ней все его портреты. Но, с тех пор, мы с отцом и словом не упомянули про Лея, как будто его и не было... Хотя, разумеется, часто вспоминаем о нём. У меня в комнате до сих пор стоит кукольный домик, который мы вместе построили...

«– Так вот про какие кукольные домики говорил Хтон, – понял Агей. – Значит, он и правда видел этого Лея».

– Вот такие вот, шуточки, господин Зардус, – сказал Эфрон, взяв в руки стакан, и сделав несколько глотков. – Так что, я далеко не исключаю, что этот Хтон, и правда, виделся с моим бедным братом.

Воцарилось молчание, которое вскоре нарушил Зардус.

– Я ценю вашу откровенность, господин Галогрус. Как я понимаю, то, что вы нам сейчас рассказали – это семейная тайна и не стоило открывать её посторонним людям. Но, со своей стороны, я даю вам слово, что от меня это никто не узнает.

– Благодарю вас, но, не стоит усилий... Во-первых, я не удивлюсь, если этот джигит Хтон узнал от моего брата всё эту историю. Если это так, то вы, наверняка, всё равно узнали бы об этих «семейных тайнах»... А, во-вторых, в жизни каждого человека наступает момент, когда уже перестаёшь бояться...

Он помолчал немного и сказал:

– Отец возлагал на Лея большие надежды. Когда он пропал, то он пытался проделать всё то же со мной, но куда мне... Больших талантов у меня с самого детства не было. Я не смог даже завести наследника нашего рода! Вы знаете, господин Зардус, как мало женщин в Источнике. А я был женат три раза и все три жены умерли при родах. Просто мистика какая-то! Я мог бы и дальше пытаться завести наследника, но решил прекратить попытки.

Или вот... Взгляните на меня! Как думаете, сколько мне лет?

– Я знаю точно, что вам сорок девять лет, – проговорил Зардус.

– Верно! Что такое сорок девять лет? Самый расцвет! Мой прадед, в шестьдесят пять, имел сразу нескольких любовниц, а я?

По моим ощущениям, мне не сорок девять, а сто сорок девять лет! Много лет я уже живу, словно по течению плыву... С моим отцом та же история. Ему ещё и семидесяти нет, а он уже два года, как совсем не выходит из своей комнаты. Однажды я подслушал, как он сказал сам себе: "Да когда же я, наконец, сдохну?!"

Меня эта фраза ужаснула, но, некоторое время назад, стоя утром перед зеркалом, я сказал сам себе ровно те же самые слова: "Да когда же я, наконец, сдохну?!"

Сейчас, когда вы представились и сообщили о перевороте, я подумал даже, что вы пришли, дабы арестовать меня, но, представьте себе, я не расстроился, а наоборот! Если бы вы сейчас схватили меня и потащили в тюрьму, то меня эта ситуация только развлекла бы! Ведь мне терять нечего!

Нечего, господа!!!

Поэтому, если вы сейчас возьмёте меня под руки и потащите на казнь, я даже сопротивляться не буду. Даю вам слово!

– Господин, Эфрон, – сказал Зардус. – Я ценю вашу откровенность и открытость, и прошу позволить мне отплатить вам тем же.

Мы – не бунтовщики! Мы захватили власть, чтобы навести в городе порядок. Вы, наверное, и сами знаете, в каком состоянии сейчас город.

– Конечно, – поморщился Эфрон. – Я же не сижу всё время дома. Система очистки уличного воздуха уже давно не во всех районах работает! Это ведь уникальная вещь! Нигде в мире, наверное, подобных систем нет! А сейчас? Сплошная пыль на улицах! Кое-где уже перебои с водой, как говорят. И это в Источнике!!!

– В Нижнем городе, уже много лет нигде нет горячей воды, – кивнул Зардус. – На некоторых улицах, даже холодная вода по графику подаётся. Но, это лишь часть проблем. На деле же, состояние города куда хуже! В Исполнительный Комитет входят не только кандидаты, но и граждане по рождению, технические специалисты.

И наши эксперты уверены, ещё десять лет и город превратится в настоящую помойку. А через двадцать лет, здесь будут только дежурные техники нефтяников, следящие за тем, чтобы вода бесперебойно поступала в Нефтенол. На остальных улицах будут только руины, пыль и ветер.

И это по самым оптимистичным прогнозам! На деле же, наш город начнёт разваливаться уже в ближайшие годы!

– И вы хотите всё исправить?

– Именно! Но нужна ваша помощь, господин Эфрон!

– Но, я-то, что могу? Я уже, считай, недееспособен, как и мой отец...

– Ошибаетесь! Вы можете помочь городу и весьма сильно!

– И как же?

Зардус посмотрел на наручные часы.

– Сейчас уже почти пять утра. Днём, ещё до полудня, будет объявлено о создании коалиционной администрации. Я в нашем Исполнительном Комитете отвечаю за связи со старыми семействами города.

– И поэтому, вы так много про меня знаете?

– Да. Я долго изучал этот вопрос.

– Для чего же?

– Для того, чтобы убедить элиту города войти в коалиционное правительство!

– Но, зачем вам такие сложности? Большая часть элиты – полные дегенераты, ещё хуже меня. Если вы смогли арестовать мэра и убить шерифа, то вам не составит труда захватить весь Верхний город.

– Так и есть, мы это можем. Но не это наша цель. Вы нужны нам, чтобы обеспечить легитимность новой администрации. Чтобы все видели, что у нас не революция, а эволюция власти.

– Понимаю. Это и для успокоения граждан, и для того, чтобы нефтяники и власти Пустоши не ринулись рвать и делить Источник?

– Вы проницательны, господин Эфрон. Передача власти должна пройти спокойно. Как только всё это уладится, мы начнём восстанавливать город и наводить в нём порядок.

– Ясно.

– И у меня к вам большая просьба. Помогите нам! Войдите сегодня в состав правительства и помогите мне убедить другие семьи, чтобы они тоже вошли в его состав.

– Я должен буду сидеть, и надувать щёки?

– Если решите высказаться по какому-либо вопросу, ваше мнение будет учтено с таким же вниманием, как и мнение других членов администрации. Даю вам слово!

Аристократ некоторое время молча смотрел на собеседника, а затем сказал:

– Вы мне нравитесь, господин Зардус. Я согласен войти в эту администрацию. Посижу-послушаю, что вы там говорить будете и, обещаю, если разговоры там будут хоть немного умнее той чуши, которую обычно нёс мэр, то я с удовольствием обеспечу нужную вам легитимность и поддержку. Даю слово!

– Благодарю вас, – легко поклонился Зардус. – В свою очередь, я даю вам слово, что вам не будет стыдно за этот поступок и следующие поколения города оценят вас жест!

– Будем надеяться... – невесело хмыкнул хозяин кабинета.

– И вот ещё, что! – сказал Зардус. – Пока у нас есть время, я попрошу вас о небольшой услуге. Если вас не затруднит, то проконсультируйте меня по другим знатным семействам.

– Что именно, вас интересует?

– Интересует, к кому можно обратиться в первую очередь, а к кому лучше и не соваться.

– У вас есть список? Называйте фамилии и я дам вам характеристику и совет.

– Отлично! В первую очередь меня интересуют, само собой, такие фамилии, как...

В дверь кабинета вдруг постучали.

– Войдите, – не повышая голоса, сказал хозяин кабинета.

Одна из двойных дверей открылась, и в проёме показался дворецкий.

– Господин Эфрон, они пришли!

– Просите.

Он поднялся из-за стола и подошёл к стоящему там Зардусу. Дворецкий открыл сразу две створки двери и сказал кому-то в коридоре:

– Прошу вас.

Агей сразу понял, что это толстячок привёл Хтона.

«– Сейчас всё и решится, – волнуясь, подумал парень. – Всё будет зависеть от того, интересная информация у Хтона или нет?»

Если интересная, то уже можно будет просить о помощи в покидании города, если там херня какая-нибудь, то, не исключён вариант, что придётся вернуться в тюрьму и там уже ждать, что решат на их счёт новые власти Источника.

В кабинет вошёл Хтон, со скованными перед собой руками. За ним показался толстячок Хилл.

Не торопясь, оглядывая на ходу кабинет, старый джигит прошёл к столу и вошёл в круг света.

Эфрон, сделал шаг к нему, прищурившись и напряжённо вглядываясь в лицо Хтона.

– Ну, здравствуй, Эфрон, – сказал он, и, насколько позволяли наручники, протянул ему правую ладонь для пожатия.

От этих слов, хозяин кабинета вздрогнул и отшатнулся, не отводя удивлённого взгляда от посетителя.

– Лей? – словно не веря своим глазам, проговорил он.

Он поднял руку, словно собираясь ответить на рукопожатие, и вдруг резко рванулся и обнял Хтона.

«– Вот это поворот», – только и подумал Агей.

Он взглянул на Зардуса, и увидел, что тот делает ему знак: пойдём, мол.

Парень и двое мужчин покинули комнату, оставив обнимающихся братьев наедине. Дворецкий закрыл за ними двери.

6.8

– Ну, Зардус, как тебе такое? – криво ухмыльнулся Хилл, который, стоя в дверях, оказался свидетелем этой сцены. – Признаюсь, была у меня мысль, что этот Хтон может быть пропавшим братом, но я думал, что это слишком безумная мысль...

– И не говори, – задумчиво проговорил Зардус. – Но, эта семейная встреча – большая удача для нашего дела.

– Я правильно понимаю, что теперь у нас есть рычаг воздействия на них? – спросил толстячок.

– Я немного не так это вижу. Тут совсем другое дело! Но, пока, ситуация складывается крайне выгодно для нас!

Зардус посмотрел на дворецкого и сказал:

– Я извиняюсь, но нам срочно нужно поговорить наедине. Не могли бы вы нас оставить?

– Если хотите поговорить наедине, то можете занять вот этот кабинет, – старик-дворецкий показал на двери, напротив кабинета, из которого все только что вышли.

– Благодарю вас, – Зардус перевёл взгляд на парня, сверкнув стёклами своих золотых очков. – Жди здесь!

Мужчины прошли в указанный кабинет, а дворецкий закрыл за ними двери. После чего встал с видом, словно не знал, что делать дальше. Агей заметил, как дрожат руки старика в белых перчатках.

Парень призадумался. Теперь стал ясным план Хтона в тюрьме. Его брат, если узнал бы, что его пропавший брат сидит сейчас в тюрьме, наверняка, приложил бы усилия и вытащил его. То, что произошло сейчас, даже лучше, чем могло быть. Не ясно, как этого пропавшего брата встретит семья, но судя по тому, что братья обнялись при встрече, ситуация тут довольно позитивная...

«– Но это для них хорошо, для Хтона и Эфрона, – думал Агей. – А, что с нами будет?»

Агей подумал, что Хтон, всё-таки, достойный человек и за все дни знакомства не было случая, чтобы подозревать, что он сволочь и забудет их, как только окажется в безопасности. Вот, если бы на его месте был Добер, то этот болван вполне мог выкинуть злую шутку, быстро «позабыв» старых друзей...

Подумав немного на эту тему, парень решил себе голову не ломать и дождаться, пока братья не наговорятся и не выйдут из кабинета. Агей был уверен, что Хтон вскоре отведёт его в сторону и объяснит, как у них всё будет дальше. Надо лишь просто ждать, пока те не переговорят...

Парень присел на один из диванчиков у стены, но нервное возбуждение было велико, поэтому Агей снова поднялся и, от нечего делать, стал рассматривать большие картины на стенах.

Подойдя к одной, висящей на стене между дверями кабинета и лестницей, изображала кучу людей. На фоне оранжевых скал, на камне стоял усатый седой мужчина в широкополой шляпе, который держал в руках большие бумаги, похожие на чертежи. Перед усатым стояла толпа крепких мужчин с лопатами и другими инструментами в руках, которые слушали его. За их спинами, в дымке вроде бы стояли какие-то машины...

На рамке картины, внизу, была прибита потемневшая от времени табличка. Приглядевшись, Агей прочитал название картины: "Основание Источника".

"– Интересно", – без особых эмоций подумал он.

Отвернувшись, он посмотрел на картину, висящую напротив, на другой стене вестибюля, и тут же, от изумления открыл рот.

Там виднелись лодки, в которых сидели люди – мужчины и женщины, держащие на руках детей. Они плыли на фоне острова, где на холме стоял маяк, но Агей сразу узнал в нём Запретную Башню острова. Лодки плыли прочь от острова...

Подойдя к картине, парень прочитал надпись: "Великий Исход".

«– Ну, ни фига себе!» – только и подумал Агей.

Он сразу вспомнил посещение Запретной башни и разговор с хранителем Гвиллом.

"– Это что же, получается, основатели Источника были люди с моего острова, которые покинули его, уходя на материк?"

Не зная, что и думать, Агей прошёл ко входной двери, где между ними и дверьми в кабинеты также висело по картине.

Подойдя к одной из них, парень вздрогнул и вторично открыл рот от изумления. Эта картина почти полностью повторяла изображение, виденное на острове, в богатом доме с большой коллекцией золота.

Тут был нарисован остров со странными башнями, к которому пристала лодка с людьми.

Табличка под картиной гласила: "Спасение".

"– Ничего не понимаю, – подумал парень, вспоминая информацию, полученную в Запретной Башне. – Тут показано, как на остров прибывают выродки, из-за которых всё пошло наперекосяк. Но на предыдущей картине изображён исход. Ведь хранитель Гвилл явно сказал, что тогда, с острова ушли «здоровые» люди, а остались одни выродки.

Предположим, что предки Хтона были с острова, и они пришли сюда и основали Источник. Такое вполне может быть. Но почему тут картины, которые могут принадлежать и выродкам и нормальным людям?

Конечно и потомки выродков могут стать хорошими и потомки "нормальных" могут быть уродами, но, всё-таки, интересно, кто были предки Хтона?"

Отвернувшись, Агей посмотрел на последнюю, четвёртую картину, висящую в вестибюле. Там была изображена степь и из-под земли, под небольшим углом, торчал огромный кусок ржавой стали с закруглёнными углами. Глядя на несколько кустарников изображённых рядом, Агей прикинул, что высота этого объекта, метров тридцать, не меньше.

"– Это, что за хрень?" – подумал парень, подходя к картине.

На табличке было написано: "Ковчег".

«– Не фига себе! – только и подумал удивлённый парень. – Это, что, тот самый Ковчег, который посылает сообщения каждый день и куда, якобы, шёл Елизар-Надан? Странно он выглядит...»

Больше он ничего подумать не успел, поскольку послышался звук открываемой двери. Агей обернулся и увидел, что из открывшихся рядом дверей вышли Хилл и Зардус. Лица их были весьма довольными. Толстячок обратился к дворецкому:

– Откройте дверь, пожалуйста.

Тот открыл входную дверь и Хилл, взяв Агея за локоть, потащил его на улицу.

– Идём...

Парень удивился. На улице уже почти рассвело, и в грудь ударил жаркий воздух. После прохлады и свежести богатого особняка, стало трудно и неприятно дышать. Возле машины он увидел четверых мятежников с красными повязками.

– Послушайте! – быстро сказал Агей. – А как же, мы-то?..

– Не мельтеши, – отмахнулся толстячок. – Всё будет хорошо. Садись.

Парня усадили на заднее сиденье машины. Туда же уселся ещё один из повстанцев. Агей понял, что Зардус остался в особняке, дожидаться конца беседы братьев.

Машина тронулась, развернулась на площади и поехала по улице.

«– Я пока ничего сделать не могу, – думал Агей, глядя в окно. – Пока что, надо просто ждать. Если Хтон захочет нам помочь, то он поможет, а если нет, то...»

Всего через несколько минут пути машина остановилась у знакомого неработающего магазина, рядом с которым толпились повстанцы с красными повязками. Агея заставили выйти из машины. Парень видел, как толстячка окружили люди, он тихо им что-то сказал и вскоре к Агею подошёл один из мужчин.

– Идём!

Они зашли в магазин, пересекли вестибюль, заставленный какими-то ящиками, миновали несколько коридоров, лестницу вниз и остановились в полутёмном коридоре. Сопровождающий снял с рук парня наручники и открыл дверь, за которой оказалась ярко освещённая комната.

Агей вошёл внутрь, осматриваясь. Дверь позади закрылась и парень увидел, что находится в обширной комнате, потолок которой поддерживают несколько тонких колонн, а вдоль стен лежит десяток рваных подстилок. Всё это было похоже на тюремную камеру, где он сидел вместе с придурками-механиками. Однако здесь людей куда меньше – всего трое, которые лежали на матрасах. При его появлении, обитатели сразу зашевелились, поднимаясь, и Агей сразу же узнал своих товарищей: Коляныча, Добера и Вилена.

Те, также узнав парня, сразу же поднялись и направились к нему навстречу.

Идущий впереди Добер почему протянул руку и с нехарактерной ему радостью приветствовал Агея, словно давно не видел и теперь был очень рад. Остальные также не скрывали своей радости.

Усевшись с товарищами на пол, в кружок, Агей поведал о своих приключениях, стараясь рассказать всё максимально подробно. Умолчал он только о виденных в вестибюле особняка картинах, дабы не растягивать повествование.

– Знаете, – сказал он, закончив рассказ. – Я понятия не имел, кто такой Хтон, но замечал, что он не простой человек. Он такие фразы и понятия использовал, какие мог знать только человек образованный.

– Вот! – сказал Вилен. – Я тоже такое замечал!

– Да, плевать, – привычно скривился Добер. – Нам-то как теперь быть? Они сказали тебе, отпустят они нас?

– Кто его знает!

– А чего же ты не выспросил их?

– Попробуй, поговори с ними, – хмыкнул Агей.

– Нет, парни, – задумчиво проговорил Коляныч. – Хтон не сволочь. Кто знает, как он здесь поведёт себя, но не думаю, что он сразу забудет про нас. Девять шансов из десяти, что он нам поможет. Надо просто ждать и не дёргаться зря. Но и расслабляться не нужно. Пока ничего не определилось, держите в голове, что нам, возможно, придётся самим подсуетиться, чтобы самим сбежать отсюда.

В свою очередь, Агей расспросил друзей, что происходило после его ухода ночью. Рассказ товарищей оказался коротким и не интересным. После его ухода, часа через три, появилась кучка людей с красными повязками. Они выпустили всех из камер, надели пленникам наручники, вывели на улицу и повели в помещение бывшего магазина. Хтона оставили наверху, а их троих спустили сюда, в эту комнату.

Коляныч предложил пока просто ждать развития событий и все разошлись по местам. Агей выбрал себе подстилку, улёгся на неё и почти сразу же уснул.

Проснулся он от шума в дверях. В комнату вошли несколько крепких мужчин в красных повязках:

– Ты! – показал один на Добера.

– И ты! – показал он на Агея.

– На выход!

Немного напрягшись, Агей вместе со здоровяком покинул комнату. В коридоре стояли еще несколько мужиков. Заключённым не стали надевать наручники, а повели куда-то. После короткого пути по нескольким коридорам и лестницам, их завели в комнату, где усадили за стол и принесли еду – две тарелки с непонятной едой, похожей на пюре из неизвестных овощей, политых довольно вкусным соусом. Кроме этого дали стакан с жидкостью, похожей на вкусный компот.

Во время еды, за спиной у заключённых стояли крепыши, которые поминутно торопили, заставляя есть быстрее.

«– В принципе, пока всё неплохо, – думал Агей, поедая еду. – Тут даже ложки дали и еда не те помои, что в прошлой тюрьме. Наладится дело!»

Агей не исключал даже, что очень скоро их переведут в более достойное место, а то и в дом к Хтону, где их ждёт вообще шикарная еда...

Когда парни закончили с едой, охранники завели их в туалет и отвели назад в камеру, выведя из неё Коляныча с Виленом. Не прошло и получаса, как те вернулись.

Обсудив завтрак, пришли к выводу, что ситуация, и правда, вполне терпимая. Завтрак неплох и вообще тут немного лучше, чем в тайной тюрьме шерифа. После еды настроение у всех поднялось и парни были уверены, что очень скоро Хтон даст о себе знать и прояснит ситуацию...

Через несколько часов, Добер захотел в туалет. Он постучал в дверь, объяснил ситуацию и его без проблем вывели в туалет.

Парни лениво переговаривались, ожидая вестей от Хтона, но ничего не происходило. От скуки, все, по очереди, сходили в туалет.

Время текло тоскливо, но скоро их опять, парами, вывели на обед. Еда состояла из супа и ещё одного пюре с небольшим количеством мяса. Всё это оказалось вкусным и сильно подняло настроение.

– Да где, уже, наш дед, мать его?! – ругнулся Добер, когда все собрались после обеда в камере. – Какого хрена он копается?!

– Спокойно, – усмехнулся Коляныч. – По-твоему, у него забот нет, кроме того, чтобы о нас думать? Не забывайте, что нас и Сегрегор, и нефтяники, и пираты разыскивают. Кто знает, что эти кандидаты придумают. Может, им тут тоже деньги нужны и они решат нас продать пиратам.

– Ну, ты, это, Коляныч, не нагнетай, – скривился здоровяк. – И так тошно!

Сказав это, он сыто рыгнул. Бывший раб усмехнулся, но ничего не ответил...

Потянулись часы ожидания. Агей лежал на своей подстилке, как послышался звук открываемой двери и в комнату вступил человек в тёмно-серой дорогой одежде. Агей сперва подумал, что это к ним подсадили нового пленника, но, через секунду узнал его.

Хтон! Старик постригся, изменив причёску, и уже не выглядел стариком. Так, мужчина средних лет...

Все сразу же вскочили с подстилок и направились к нему.

– Ну, что, парни, – улыбнулся тот. – Соскучились по мне?

– Ещё как соскучились! – засмеялся Коляныч.

Остальные тоже заулыбались, почувствовав сильный заряд радости и надежды на лучше перемены. Оставалось только узнать, с чем пожаловал к ним старый джигит...

Хтон отвёл всех в угол и спросил тихим голосом:

– Агей рассказал вам всё? Отлично! Скажу сразу – времени у меня очень мало, и я к вам, буквально на минуту, заскочил.

Знаю, что у вас много вопросов, но нет времени обсуждать жизнь мою, нелёгкую. Скажу только, что, когда я, в юности, покидал Источник, это был один из лучших городов в мире, куда пол-Пустоши стремилось попасть. Сейчас – ситуация здесь хреновая. Источник опустился в вонючую и глубокую жопу.

Кандидаты тут давно бузили и вот, так совпало, что сегодня они полностью власть взяли. Но это только начало! Им нужна помощь элиты, в которой я, неким образом, отношусь. Сегодня они создали временную администрацию. Мой брат вошёл в неё, а завтра я заменю его. Как раз сейчас я иду на процедуру, под названием Верификация. Там я сдам кровь, и по ней меня официально признают наследником семьи Галогрус.

Когда он сказал про кровь, Агей сразу же вспомнил, как ему самому тестировали кровь в Запретной Башне. Чертовские захотелось спросить, как тут «измеряют кровь», но парень понимал, что не надо сейчас перебивать старика и лезть с несвоевременными вопросами.

– Вот такие дела, – говорил Хтон. – Тот, старый каторжник Хтон, которого вы знали – в прошлом! Теперь я займусь, политикой, то есть тем, что от меня и хотел мой отец. Кстати, я уже начал ей заниматься...

Старик невесело улыбнулся.

– Так, а мы-то, как? – с тревогой в голосе спросил Добер.

– Вот об этом я и пришёл с сами поговорить! Я думаю, вы понимаете, что вы все мне симпатичны, и я был бы рад, если вы остались в Иточнике и помогли мне. Однако, дело очень сложное! Я и сам сейчас, по грани хожу, а уж вы... Вас и Сегрегор, и пираты с нефтяниками разыскивают.

– Да мы только что, об этом говорили! – выпалил Вилен.

– Верно, – кивнул ему Хтон. – У них всех, в говрое, куча шпионов. Так что, есть у них возможности до вас дотянуться. Поэтому, нет вам сейчас места в Источнике! Надо вам сваливать из города!

– Но как??? – сдавленным голосом выдохнул Добер.

– Я уже всё устроил! Согласовал с администрацией и вас отпустят. Так... Почти тайком, этакий полу-побег... Сегодня вечером, когда придёт время ужина, вам еду не дадут. Это для вашей же пользы – поскольку вам долго трястись в машине. Вас отведут в место, где будет ждать машина. Там я вас провожу и дам вам оружия и немного деньжат, чтобы вы протянули в Северных Землях какое-то время.