Текст книги "Великая Пустошь (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 67 страниц)

6.2

Проснулся он от того, что Вилен теребил его за руку.

– Вставай! – тихо сказал очкарик. – Они пришли!

– Кто пришли? – сразу напрягся Агей, но товарищ уже отошёл к решётке.

Спустившись вниз, парень подошёл к двери, посмотрел в коридор и увидел двоих людей. Какой-то низкорослый старик в рваном халате толкал перед собой тележку, на которой стояла кастрюля. За стариком медленно шёл рослый лысый тип.

Сперва Агей подумал, что это шериф, но это оказался другой лысый крепыш. Моложе шерифа, лет двадцати пяти. Одет он был в штаны тёмно-зелёного цвета и чёрную майку без рукавов, так что можно было видеть мощные бицепсы на его руках. Лицо здоровяка сильно напоминало Добера. Типичный его "брат по разуму", подумал Агей. Также парень отметил кобуру на поясе, из которой виднелась рукоятка пистолета.

Эти двое подошли к камере Коляныча. Старик открыл крышку кастрюли, достал откуда-то металлическую тарелку, половником наполнил её чем-то вязким и подал Колянычу в специальное горизонтальное отверстие в его решётчатой двери.

– Это обед или ужин? – поинтересовался бывший раб, приняв в руки еду.

– Ужин, – с неохотой сообщил дедок и начал двигать свою тележку в сторону камеры Хтона.

– А ложек нет, что ли? – вслед ему сказал Коляныч.

– Обойдёшься, – процедил крепыш охранник.

– Слушай, браток, – посмотрел на него Хтон, принимая свою тарелку. – Как тебя зовут?

– Не твоё дело!

– А всё-таки?

– Заткнись и жри!

Раздающий еду дедок, снабдив пищей Хтона, подвинул тележку к камере парней. Они приняли тарелки с едой, а дедок двинулся дальше, влево, к камере Добера. Хтон опять окликнул охранника:

– Слышь, братан!

– Да какой я тебе братан? – окрысился тот.

Старик вдруг начал делать рукой странные жесты руками. Он приблизил палец к губам, показал на дедка в коридоре, потом показал на себя и охранника и показал два пальца и снова поднёс палец к губам.

– Ты чего, дед? – удивился здоровяк охранник.

Старый раздатчик еды обернулся, но Хтон уже стоял с невинным видном. Когда раздатчик снова обернулся к своему столику, Хтон опять начал делать странные жесты. Агей сообразил, что тот показывает охраннику, что хочет о чём-то поговорить с ним, но без раздатчика.

Бугай сделал к камере Хтона несколько шагов и старик что-то еле слышно шепнул ему. Агею показалось, что тот сказал «тебе это будет выгодно».

Несколько секунд здоровяк просмотрел на старика в камере, затем развернулся и двинулся прочь вместе с раздатчиком еды.

Они ушли из коридора. Агея заинтересовали действия старика. Он переглянулся с Виленом, они посмотрели на Хтона, но тот молча уселся на свою кровать и принялся за еду. Парни не стали ничего спрашивать и также уселись на нижнюю кровать.

Без ложек есть очень неудобно, но куда деваться? Еда оказалась похожей на кашу из каких-то молотых злаков. Не сказать, чтобы очень вкусно, но и не отвратительно. Учитывая, что последний раз они ели ещё вчера, перед вылазкой за кладом, Агей быстро съел еду и вылизал тарелку. Так как воды им не дали, пришлось запить водой из-под крана.

Минут через пять к ним снова пришли. Давешний дедок-раздатчик был уже без тележки и молча, под присмотром охранника, собрал чистые тарелки у узников. Отдавая свою тарелку, Агей подумал:

"– А что будет, если не отдавать им посуду? Ведь войти и отобрать тарелку, без карты доступа, оставшейся у Берга, они не смогут!".

Но тут же он понял, что у тех достаточно инструментов воздействия. Например, лишить пленника следующей еды или отключить ему водопровод в камере.

Самое интересное, что во время сбора посуды, Хтон опять окликнул охранника и стал подавать ему знаки. Здоровяк, глядя на него, нахмурился, но ничего не сказал.

Когда эти двое ушли, Добер, сразу спросил:

– Слушай, дед, ты чего от него хочешь?

– Пообщаться с ним хочу.

– Зачем?

– Ну, как, зачем? Просто так! Понравился он мне, вот я и хочу с ним подружиться.

Хтон усмехнулся.

– Ну, ты даёшь! – презрительно процедил Добер, но старик уже не слушал, вернувшись на свою кровать.

Через несколько минут в коридоре послышались шаги. Хтон быстро поднялся на ноги. К его камере быстро подошёл давешний здоровяк.

– Слышь, старый! – зло сказал он. – Ты, что, поиграть со мной решил?

Он пнул решётку камеры ногой.

– Остынь, молодой, – спокойно сказал Хтон. – Как к тебе, обращаться, кстати?

– Хорд.

– А где твой шериф? Далеко?

– Тебе-то что???

– Хочу кое-что сказать тебе, но, чтобы нас никто не подслушал.

– Чего ты задумал, дед?

– Просто, хочу сказать тебе пару слов, но чтобы нас никто там не подслушал, – старик показал рукой на коридор. – Ты один здесь?

– Ну, один. Дальше, что?

– Тогда, посмотри на это.

Старик просунул руку между прутьев и что-то показал охраннику, держа это двумя пальцами. Тот приблизился, протянул руку, но старик резво убрал свою.

– И чего это? – прищурился здоровяк.

– Это драгоценный камень. Стоит больших денег. Я могу показать его тебе ближе, но только, если ты уберёшь руки за спину.

Охранник убрал руки за спину и приблизил свою морду к камере. Старик, приблизил к нему свои пальцы.

– Обрати внимание на его обработанные грани, – сказал он медленно поворачивая камень в пальцах. – Это очень ценная вещь.

– Дай! – выдохнул Хорд, протянув руку.

Хтон усмехнулся:

– Не так быстро!

– Слушай, дед, я не шучу! Давай его сюда!

– А ты войди! Отними!

Старик отступил в камеру и, улыбаясь, смотрел на бугая.

Тот вдруг вытащил пистолет из кобуры и направил его на узника.

– Давай его сюда, дед! – решительно сказал он. – Я не шучу!

– А что ты мне сделаешь-то?

– Моя задача – следить, чтобы вы были живы. А если ты отсюда выйдешь хромым, то это твои проблемы будут!

– Ошибаешься! – спокойно усмехнулся старик. – Прежде чем тут стволом размахивать, ты бы сперва поинтересовался у своего босса, кто мы и какую награду за нас собираются получить.

– И какую же?

– Достаточную для того, чтобы, если у меня появится хоть царапина, тебе твой пистолетик глубоко в жопу вставили и спустили курок.

Несколько секунд они стояли и смотрели друг другу в глаза. Бугай зло, а старик спокойно и даже насмешливо.

Поморщившись, Хорд убрал пистолет в кобуру и, придвинувшись к решётке, зло сказал:

– Тебе здесь не один день сидеть! И я тебе тут такую жизнь могу устроить, что ты меня до самой смерти помнить будешь. Понимаешь о чём я, дедуля?

– Внучок! – ухмыльнулся Хтон. – Когда за меня получат награду, то те, кто эту награду выплатят, посадят меня прямиком на кол. Тут уж ты сам понимай, не насрать ли мне будет на жизнь, которую ты мне сейчас собираешься устраивать, если мне, и без тебя, жить уже осталось пару недель.

– Слушай дед, – покачал головой здоровяк. – Ты, что, совсем страх потерял?..

– Послушай меня! – перебил его старик решительным голосом, в котором почувствовался металл. – Я не издеваюсь, а предлагаю тебе выгодную сделку! Выслушай меня минуту, а потом реши, стоит ли на меня время тратить? Если тебе это будет не интересно, то обещаю, больше я тебе и слова не скажу!

– Да, пошёл ты! – зло сказал охранник и пошёл по коридору к выходу.

– Я не знаю, сколько тебе здесь платят, – сказал вслед ему старик. – Но этот камень, который я тебе показал, стоит очень дорого. Тебе и за год столько не заработать, чтобы его купить. А я предлагаю тебе получить его, но потратить на это всего полдня!

Охранник резко развернулся и вернулся к камере старика.

– Ладно, – процедил он сквозь зубы. – Говори, что хотел?

– Много лет назад я бывал у вас, в Источнике. У меня тут знакомые были.

– И что?

– Ты знаешь, где находится "площадь Двух фонтанов"?

– Первый раз слышу. Нету здесь такой и не было никогда.

– Ты здесь давно, живёшь-то?

– Я родился здесь!

Старик глубоко вздохнул, не сводя взгляда с охранника.

– Эта площадь в Верхнем городе, в северной стороне. Там ещё самая первая мэрия находится. В ней музей был.

На лице бугая появилось выражение сильной задумчивости.

– Там ещё улицы рядом – Красная, Крудуса и Пяти Ветров, – сказал Хтон. – Если по улице Пяти Ветров идти, то выйдешь на площадь Двух фонтанов.

– А-а-а... – протянул Хорд и ухмыльнулся. – Так это площадь мэра Хиккинса. Её давно, уже лет десять или больше, в его честь переименовали. Я и не помню, как она раньше называлась-то. Может и "Двух фонтанов".

– Но, ты бывал там?

– Ну, как, бывал?.. Приходилось, несколько раз. Но это ведь Верхний город и туда не всех пускают.

– Когда ты там был, то, может, видел там дом с красным фасадом?

– Дом семьи Галогрус?

– Верно!

Охранник недоверчивым взглядом посмотрел на пленника.

– А откуда ты знаешь про них?

– Был у них один раз, но очень давно. Кто у них сейчас главный?

– Тот, кто и был. Старик Фиам.

– Так он жив??? – воскликнул старик.

– Да, стар он, но жив, это все знают.

– А сын его, Эфрон?

– Тоже жив. Я про них знаю, что у них дворецкий старый. Говорят, что он самый старый в Источнике, ему же вроде, за восемьдесят лет, а он всё служит.

– Надо же... – пробормотал старик. – Вот, что я хочу от тебя, Хорд! Принеси мне бумагу и карандаш или самописец. Я напишу письмо, которое ты отнесёшь к ним в дом. Подожди их ответ и когда принесёшь его мне – камень твой!

– Ага! Ещё чего сделать? – осклабился охранник.

– Пока ничего. Возможно, ещё раз несколько посланий отнесёшь туда. Они тебе хорошо заплатят.

– Хочешь, чтобы я почтальоном у тебя поработал?

– Почтальону, чтобы заработать на этот камень, придётся не один год работать. А я тебе предлагаю всего за пару часов его получить. Надо, всего лишь, сходить туда и обратно.

– Дед! Ты не охерел ли часом? Знаешь, что шериф сделает с тобой и с нами, если он узнает про эти письма?

– Со мной он ничего не сделает, а что до тебя, то... Ты, парень, кажешься мне не сильно тупым, чтобы понимать, что у вас тут происходит и к чему дело идёт.

– Это ты о чём?

– О том, что мы сюда прибыли из Нефтенола и наслушались там, про ваши дела с кандидатами. Там все знают, что пару недель назад вы десяток кандидатов вздёрнули, и никто не сомневается, что скоро твоего шерифа самого вздёрнут.

– И это, ты там слышал?

– А где ещё, по-твоему, я это мог слышать? Я это тебе к тому говорю, что и ты сам можешь рядом с шерифом повиснуть, а этот камушек может тебе жизнь спасти!

– Это как?

– А так, что когда тебя, сам знаешь кто, за жопу возьмёт, то ты сможешь этим камнем откупиться. Не факт, что это получится, но шанс выкупить свою жизнь у тебя появится. И для этого надо всего-то – несколько раз сходить с письмом на площадь Хиккинса.

На лице охранника появилась не свойственная ему задумчивость.

– Ты не спеши, Хорд, – сказал старик. – Посиди, подумай, прикинь, что к чему... А там и дашь ответ.

Несколько секунд охранник смотрел на пленника, а затем, молча развернулся и пошёл прочь. Он пропал из поля зрения и вскоре послышался тихий звук закрывающейся двери.

– Слышь, дед? – удивлённо сказал Добер. – Откуда у тебя этот камень?

– Я тебе сто раз говорил, дубина, не называй меня дедом!

– Ну, ладно, Хтон! Откуда у тебя он? Нас же обыскали всех и отобрали всё!

– У вас отобрали, а у меня закатился.

– Куда закатился???

– В жопу!

– Ты серьёзно? – подал из своей камеры голос Коляныч. – У нас, на "Дрифте", были ребята, которые в жопе ценности прятали.

Старик усмехнулся.

– Это да, в жопе можно и ценности прятать и ещё много чего. Но я староват уже для таких трюков, да и нужды не было. Я проще сделал, за щекой его сохранил.

– Это там, в камышах, когда мы клад нашли?

– Нет. Когда Жерех рассказал, что дело наше дрянь, то я подумал, что надо попробовать подсуетиться и сунул пару камней в рот.

Слушая это, Агей подивился предусмотрительности старика.

– А это... – задумчиво проговорил Добер. – Письмо, вот это? Ты зачем его хотел, туда?..

– Долгая история.

– А куда ты спешишь?

– Никуда! Но не охота сейчас её на вас вываливать. Если вкратце, то я знаю этих людей и есть у меня информация, которая может их заинтересовать. Шанс, что они нас за это вытащат – небольшой, но, поскольку других идей у меня нет, то приходится его использовать.

– А как думаете, Хтон? – сказал Вилен. – Этот охранник, Хорд, он может помочь?

– Не знаю. Посмотрим. Если у вас, парни, появятся какие интересные идеи о спасении – говорите.

Идей ни у кого не было. От нечего делать, обсудили прошедший день, ибо последний раз общались наедине как раз перед пленением братьями Пикос.

– Чёрт его знает, как откуда они взялись, – говорил старик. – Может, они в курсе были, что клад где-то на краю Белой Хвори. Ехали и наткнулись. А может, по следу шли. Там ведь этот грузовичок... Он тонны две весит, а значит, следы оставляет. И не надо быть хорошим следопытом, чтобы по этим следам их выследить. Да и, не важно это сейчас, уже...

Разговор также зашёл о Жерехе.

– Жалко мне его, конечно, – говорил Коляныч. – Но он – не дурак. Особых претензий к нему у капитана нет. Костян вполне может сказать, что вёл нас на север, чтобы сдать там пиратам, так что, он вполне может и выкрутиться.

– А как думаешь? – напряжённо спросил Добер. – Про наши дела, ну, про клад, он не проболтается?

– Не должен. Он ведь не дурак.

При разговоре о кладе Агей встрепенулся. Он напомнил товарищам, как спас их от бандитов Рогара, предложив тем большой куш.

– И этот наш клад, у Хвори, можно ведь, этому Хорду, долю предложить.

– Наш клад – хороший козырь, – согласился старик. – Но, спешить не надо. Давай, сперва, мои камни разыграем, а потом и наш клад в дело введём. Времени у нас не особо много, но и суетиться тоже не надо!

Вскоре, узники сделали небольшое открытие. Свет за «окнами» их камер стал менее ярким, словно там начало темнеть. Через полчаса, пленники услышали звук открываемой двери и шаги в коридоре.

Подойдя к решётке, Агей увидел, двоих. Один – уже знакомый охранник Хорд и рядом с ним такой же крепкий парень, но, незнакомый. Агей подумал, что они пришли поговорить со стариком и обсудить его предложение, но охранники просто, медленно прошли мимо камер, молча глядя на пленников. После чего развернулись и удалились.

– А это чего такое было? – спросил Добер. – Я думал они это... А они вон чего...

– День кончается, – сказал старик. – Я думаю, это сменщик нашего Хорда, который будет охранять эту тюрьму ночью.

– А если он один придёт, предложишь ему сделку? – спросил Коляныч.

– Нет. Сперва подожду ответа Хорда. Если он откажется, то тогда серьёзно поговорю с этим.

– Но, это, тогда, уже в следующую ночь будет, – заметил Добер. – А то и позже!

– Я же сказал, спешить в таких делах не нужно, – ответил Хтон.

Прошло несколько часов. Свет за «окнами» камер почти пропал, хотя его было достаточно, чтобы хорошо ориентироваться в камере. Также светили лампы на потолке коридора между камерами.

Новый охранник не появлялся. Узники несколько раз поговорили о разных пустяках, после чего стали улеглись по своим местам и заснули.

Проснулся Агей от громких звуков удара металла о металл.

– Встать! – раздался крик в коридоре.

Соскочив с кровати, протирая глаза, Агей столкнулся с Виленом, который тоже поднялся со своей кровати, поспешно надевая очки. В коридоре показались два человека. Один из них бил стальным прутом по решёткам камер.

– Встать! – ещё раз крикнул он.

Присмотревшись, Агей рассмотрел, что оба человека в коридоре незнакомы ему. Мужчины средних лет, им может лет тридцать или даже по сорок. Одеты в серые длинные туники и серые штаны. Между тем, они прошли мимо камер, глядя на узников, после чего остановились возле камеры молодых парней.

– Как думаешь, кого из них? – сказал один из незнакомцев.

– Они сказали, чтобы интеллигентно выглядел.

– Тогда вот этого надо, в очках.

Один из мужчин подступил к двери. Неожиданно послышался электрический звук замка и дверь открылась. Агей только рот раскрыл от изумления.

– Выходи, очкастый! – мужчина показал рукой на Вилена.

Парень, побледнев, вышел в коридор.

Дверь закрылась и незнакомцы вместе с бывшим библиотекарем пошли по коридору. Агей подошёл к двери и попробовал её. Заперта.

– Да расслабься ты, – говорил один из незнакомцев Вилену. – Ничего страшного. Просто прогуляемся.

Хлопнула стальная дверь и в коридоре воцарилась тишина.

6.3

– Не, вы видали? – послышался голос Добера. – Как они дверь открыли-то?

– Молча, – усмехнулся Коляныч и немного повысил голос. – Что думаешь, Хтон?

– А хрен его знает! – откликнулся старик. – Не думаю, чтобы его убивать повели. Кто-то хочет расспросить его и узнать, что мы за птицы такие.

– Так это, что? – не удержался от вопроса Агей. – Получается, тут кто угодно, дверь открыть может, а шериф думает, что он здесь самый умный?

– Я же сказал, что я думаю про него, – засмеялся Хтон. – Но, пока рано догадки строить. Я, кстати, не удивлюсь, если это сам шериф, таким образом, решил поинтересоваться кто мы и что мы? Подождём, пока Вилен вернётся. Ложитесь спать!

Все снова разошлись по своим спальным местам. Агей уснул, но через какое-то время проснулся от слабого шума. Сколько прошло времени – час или два, он понятия не имел. В камеру вернулся Вилен. Дверь за ним закрылась и в коридоре, назад пошли две тёмные фигуры.

Не прошло и минуты, как Добер позвал:

– Слышь, очкастый! Ты куда ходил-то?

– Я им обещал ничего не рассказывать вам! – громко сказал Вилен. – Поэтому, ничего вам не расскажу.

Посмотрев вниз, Агей увидел, что Вилен показывает старику какие-то знаки, тыкая пальцем в коридор.

– Да ты чего, мудила, совсем охренел??? – зло воскликнул Добер.

– Это его право, не говорить нам! – громко сказал Хтон. – Спи!

– Да ты чего, дед? То есть, Хтон! Он же чего...

– Не ори, дай поспать! – крикнул из своей камеры Коляныч.

– Ну, вы, блин, даёте! – зло сказал Добер и затих.

Агей спрыгнул вниз со своей кровати, приблизился к Вилену и шёпотом спросил:

– Ну, ты где был-то?

– Тихо! – также, шёпотом, откликнулся тот. – Они могут подслушивать. Подождём немного, а потом я всем расскажу. Ложись пока.

Не споря, Агей вернулся на верхние нары и сразу провалился в сон.

Проснулся он от тихих голосов. Вилен стоял у решётки и говорил остальным, что опасался, что эти двое будут подслушивать, и поэтому не стал сразу говорить и выжидал время. Агей не стал спускаться вниз, он только подполз к краю своих нар у решётки и увидел, что старик и Коляныч стоят в своих камерах.

Между тем, бывший библиотекарь начал рассказывать.

– Эти двое, они не представились. Сказали, что бояться не надо и со мной просто хотят поговорить. Я думал, мы в соседнюю комнату выйдем, а мы далеко пошли.

– А охранник там был? – спросил старик.

– Да-да-да! – воскликнул Вилен. – Там, вон, за дверью. Там коридор и комната сбоку. В ней свет горит. Он там сидел, но на нас даже не посмотрел.

– Он живой был?

– Да. Я так думаю, что он просто делал вид, что нас не видит. Вы же помните, как они тут шумели!

– И, что дальше?

– Мы шли коридорами, поднимались немного, по лестницам, и вышли на улицу! Там уже стемнело, но это город. И интересный! Там много огней, какие-то вывески разноцветные. Дома там двухэтажные, обычно. Но они высокие и странной формы. Почти все вроде как из стали окрашенной сделаны.

Там скалы торчат везде и там куча лестниц каменных и стальных – то вверх ведут, то вниз. Но там красиво, и даже запах у воздуха вкусный! Мы шли какими-то переулками тёмными. Я видел то ли дворы, то ли площади маленькие. На одной из таких площадей фонтан был! Небольшой, квадратный, но в нём вода как-то подсвечена лампочками. Их не видно, но вода прямо цвета меняет, даже не описать...

Там были улицы, хорошо освещённые. Они неширокие – две машины там разъедутся, но машин я не видел. И по этим улицам мы почти и не шли. Переходили их и по тёмным переулкам шли. Эти двое говорили мне, чтобы я не спешил и не привлекал внимания, хотя на улице мы почти никого не встретили. Хотя слышали людей и несколько раз, в этих переулках, сворачивали в закоулки и ждали, пока люди там пройдут мимо, чтобы они нас не заметили!

Там, в этих переулках, на стенах ящики висят и гремят, словно там что-то работает и с них вода капает.

– Это охладители, – сказал Хтон. – Помните, после посёлка мутантов, Суслик рассказывал нам про особняк, где была кондиция? Это то же самое. Эти приборы холодят воздух и создают небольшое давление внутри домов, чтобы там было прохладно и пыль, во время пыляков, внутрь не попадала.

– Да-да-да! – кивнул Вилен. – Там прохладно внутри домов! Снаружи, ночью, душно было, на улице, а внутри... В общем, мы шли так, осторожно и никого не встретили. В одном из переулков они открыли дверь с решёткой, как у нас в камерах, и мы пошли по коридору. Потом по настоящей пещере в скале. А потом в каком-то помещении, как склад, оказались. И там лифт. Маленький очень. Мы туда зашли, поднялись на несколько этажей и оказались в настоящем доме!

Парни! Помните богатые дома на острове?! Вот в таком же доме мы вышли из лифта! Там полы блестящие, на стенах картины... Красота, как самых богатых домах острова. Там подошёл парень. Молодой и белобрысый. Не знаю, сколько ему лет, может двадцать, а может и меньше. Он так одет был, как у нас самые богачи одевались! Он не представился, но я потом услышал, что его Альведус зовут.

Те двое, остались в коридоре, а этот Альведус повёл меня и привел в большую комнату. Там роскошь, занавески, мебель шикарная, расписные потолки и прохладно из-за этой кондиции! Сразу видно, что это один из самых богатых домов, наверное, здесь.

И там люди! Молодые все. Парни, девушки, есть очень молодые и одеты так, как даже наши богатые дети, на острове, не одевались! И главный у них там – один урод! У него голова круглая и большая, а тело маленькое. И сидит он на кресле. Знаете, на острове были такие кресла-каталки, на них стариков возили и инвалидов. И у него такое кресло, но колёсики маленькие и оно с моторчиком. Судя по звуку, на электричестве. И этот большеголовый, его зовут Левантий, он управлял своим креслом и по всей комнате ездил!

И, когда я пришёл, они там все уселись на стулья, а я стоял перед ними. И они сказали, чтобы я рассказал нашу историю. И я им рассказал, всё как было. С самого острова и вот до этого момента.

– Про клады наши, то есть, про клад, ты рассказал?! – сразу же рявкнул Добер.

– Нет, конечно! – фыркнул очкарик. – Что же, я, по-твоему, идиот совсем?

– В общем, я им рассказывал, но им, как я понял, наши приключения не интересны особо. Но вот, когда про Надана рассказывал, Берга, и про то, что они с Сегрегором воевать собираются, то они сразу оживились. Вопросы задавали, переговаривались оживлённо. А это Левантий, который на кресле с колёсиками, он громче всех там говорил и все к нему прислушивались.

– А что именно, они там говорили? – спросил Хтон.

– Да странно они себя вели. По их репликам, можно подумать, что они тоже собирались в эту войну ввязаться. Так говорили, словно сами хотят власть в Пустоши захватить. И, главное, видно, что они почти дети, там может некоторым лет шестнадцать всего, но они так уверенно и серьёзно рассуждали, что можно было подумать, что им стоит только пальцами щёлкнуть, как сам Сегрегор или Агелай к ним прибегут и будут им чуть ли не ноги целовать...

– И, что дальше было?

– А дальше... – Вилен вдруг поморщился. – А дальше ничего! Как я им всё рассказал, они меня назад отправили, сюда. Сказали, что может быть ещё раз, потом, поговорят со мной. Вот и всё!

– И ты, про нас их не расспросил? – поинтересовался старик. – Помогут они нам, или просто, тебя позвали, чтобы развлечься?

– Да, в том-то и дело, что я и понятия об этом не имею.

– Ну, ты, очкастый, и дурак! – зло сказал Добер. – Ходил, а ни хера не узнал!

– Дурак, да поумнее тебя! – зло воскликнул бывший библиотекарь. – А уж ты бы там точно развернулся! Сразу бы всё выяснил и приказал, чтобы нас всех на свободу выпустили, да?

– Дурак... – с презрением сказал бугай. – Как есть, дурак...

Не обращая внимания на реплики придурка, Вилен сказал, глядя на старика:

– Понимаете, какое дело... Когда эти двое меня повели отсюда, я испугался очень. А как в том доме оказался, то растерялся. И в этой комнате, там, сбоку, стол стоял с едой. Чего там только не было! И рыбина большая; и икра; и огромные желе такие, разных цветов; и пирожные и бутылки разные. Я растерялся сперва, а потом понял, что там какой-то банкет будет. И мне есть хотелось сильно.

Я, может и дурак, но подумал, что они сейчас расспросят меня, потом мы вместе поедим, а после еды, уже настоящий разговор будет, где они объяснят, зачем они меня позвали и объяснят, что с нами дальше будет. И, когда рассказывал нашу историю, то старался показать себя дружелюбным и искренним, чтобы они поверили мне.

А как до конца дошёл, они все давай там галдеть и тот уродец, на коляске, громче всех вопил. Я и дух не успел перевести, а этот Альведус, ну, который меня встретил, вдруг подошёл и говорит: пойдём. Мы вышли из комнаты, и я думал, что он что-то наедине спросить хочет, а он и говорит, мы ещё поговорим, а ты иди и держи рот на замке. Я и оглянуться не успел, как те двое меня подхватили и лифт затолкали. Я, прямо скажу, и не ожидал такого поворота... Не ожидал, что они меня так быстро выпроводят.

– Ну, а вообще? – спросил старик. – Какое у тебя ощущение от этих детишек осталось?

Вилен пожал плечами.

– Я даже не знаю, что и думать. Они там так уверенно рассуждали о судьбах мира – вы бы слышали! Но, ведь, дети они! Но, с другой стороны, они же меня вытащили из тюрьмы, а шериф говорил, что дверь тут открыть невозможно! А их люди, вон как легко меня из камеры вывели! Не знаю, что и сказать.

– Ладно, – сказал Хтон. – Давайте спать. Завтра ещё будет время, обсудить всё это. А ты, Вилен, в голове ещё раз, прокрути всё это и, может, что интересное вспомнишь и утром расскажешь.

– Да, кстати! – воскликнул очкарик. – Там, вот, что было! Когда я назад-то шёл. Мы идём и вдруг хлопки наверху. И в небе фейерверки! Словно огромные шары взрываются – красные, жёлтые, белые, зелёные... На острове такого никогда и не было, я об этом только в книжках читал. А тут вон как! И мы, как раз, шли по улочке и навстречу люди. Мы же встали там, в тёмной нише, чтобы пропустить и мимо нас какие-то двое мужчин прошли. Судя по голосам – не молодые. И вот, они что говорили между собой.

Один говорит, мол, смотри какие фейерверки устроили, а другой говорит: совсем сдурели, злят только их. Говорит, что, может, их завтра уже за горло возьмут, а они устроили праздник. А первый говорит: как бы и нас за горло не взяли. Надо теперь сидеть и смотреть, что будет. А второй говорит: многое от нефтяников зависит, как они на всё это отреагируют, но, говорит, чую я, резня будет. А другой сказал, что довели город, сволочи...

Я не понял, про кого это они, и кто кого резать будут, но как-то жутко мне стало. Я этих, ну что со мной шли, спросил, про кого это? А они говорят: тебя это не касается и твое дело, мол, язык за зубами держать...

– Да... – протянул старик. – Какая-то нездоровая здесь ситуация, в Источнике.

– Слушайте! – сказал Добер. – А если тут какая-то херня заваривается, а? Что если мы, под шумок, сбежим, а?

– Как ты из камеры выберешься? – грустно усмехнулся Хтон. – Мы тут, как крысы в клетках. Подумай, также, про это, с другой стороны. Если нас тут, под шумок, всех зарежут, то никому в Источнике до этого и дела не будет, у них там заботы поважнее, нежели какие-то бродяги в тайной тюрьме шерифа... Ладно, парни, ложитесь уже, завтра поговорим.

Все опять разлеглись по своим шконкам и уснули.

Утром фальшивые окна камер стали ярче и узники пробудились. Агей с Виленом размялись немного и напились водой из крана. Через час после пробуждения, принесли завтрак. Давешний дедок с тележкой раздал тарелки с невкусной белой кашей. За раздачей еды лениво наблюдал ночной охранник...

После еды прошло ещё несколько часов, и пришёл давешний охранник Хорд вместе с ночным сменщиком. Пройдя мимо камер, охранники равнодушно посмотрели на заключённых и, удостоверившись, что с ними всё в порядке, ушли.

– Как думаешь, Хтон? – спросил Добер. – Согласится он твоё письмо отнести?

– Я думаю, сегодня узнаем, – усмехнулся старик.

До обеда Хорд ещё несколько раз заходил в коридор, пристально смотрел на старика, но не делал попыток заговорить. Пленник также его не окликал.

– Непонятно он себя ведёт, – сказал Хтон, когда охранник ушёл. – Наверно, я недооценил его тупизну.

В обед дедок-раздачик, под присмотром охранника вручил каждому пленнику тарелку супа, по вкусу и запаху, больше похожего на помои. Ложки, конечно же, не было и узникам приходилось лакать, как собакам. Агей, однако, осилил совсем чуть-чуть отвратительной еды, после чего слил остатки в унитаз. Немного погодя, его примеру последовал и Вилен, отправив туда же остатки из своей тарелки.

День прошёл без происшествий. Переговариваясь, узники пришли к выводу, что Хорд решил не связываться, и не будет помогать пленникам в их странной просьбе.

К вечеру, когда свет солнца за фальшивыми окнами стал меркнуть и все уже ожидали скорый ужин, в коридоре показался дежурный тюремщик, но не один, а вместе с шерифом. Оба они решительно подошли к камере Хтона.

– Мне сказали, у тебя драгоценный камень есть? – напрямки спросил старика шериф.

– Допустим.

– Покажи!

Хтон, не споря, продемонстрировал ему что-то, держа между пальцев.

– Ближе! – потребовал шериф.

– Так смотри.

– Слушай, дед, я что, по-твоему, шутки шутить пришёл?

– Понятия не имею, зачем вы пришли, шериф.

– Дай! Сюда! Камень! – зло отчеканил тот.

– Не дам.

– Слушай, ты, говно старое! Мне показалось, или ты нарываешься?

– Сам послушай меня. Я не какой-то бродяга из Пустоши, а джигит. И со мной так говорить нельзя. Поэтому, рекомендую забрать свои слова назад и извиниться.

Хорд, стоящий рядом осклабился, посмотрел на начальника и осёкся.

– Беру свои слова назад и приношу извинения, – сказал шериф. – Теперь ты отдашь камень?

– По-твоему, джигит и идиот – это одно и то же?

– Слушай, джигит! Чего ты добиваешься?!

– Хочу поговорить.

– О чём?

– Как я вижу, твой придурошный помощник тебе всё рассказал?

Хорд чуть не подпрыгнул:

– А теперь ты, дед! Быстро извинился за придурка!

– Ты джигит?

– Нет.

– Тогда пошёл на хер! Буду я перед всяким говном извиняться...

Старик перевёл взгляд на шерифа Янгеля.

– Перед тем, как попасть сюда, мы побывали в тюрьме у нефтяников. Несколько дней там провели.

– Они мне сказали, что вчера утром вас поймали, и сразу к нам повезли.

– Это тебе они так сказали. А мы у них пару дней в тюрьме сидели. И там уже вся охрана, в открытую, болтает, что скоро в Источнике произойдут кое-какие события. И, представь себе, никто там не сомневается, что скоро ты, шериф, будешь болтаться в петле.