Текст книги "Казнить! Нельзя помиловать! (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

4 го июня я навестил ночью Ворошилова и предупредил его: завтра, 5 июня в его секретариат поступит донесение командующего Забайкальским военным округом за подписью командующего Грязнова и корпусного комиссара Шестакова с требованием проверить через органы НКВД по подозрительным связям с контрреволюционными элементами командира 5 кав. корпуса Рокоссовского К.К. Он, якобы, тесно связан с арестованными Чайковским и Горбуновым. Кроме этого: поляк – требуется проверить социальное происхождение. А так же – имеет тягу на заграничную работу… По этому доносу (а это был именно донос, настоящим основанием которого было грамотное руководство одним из лучших корпусов и заслуга в этом была Рокоссовского. А Грязнов просто испугался, что его снимут и поставят на его место более талантливого и способного командира. Начали лететь щепки работы Ежова, умело направляемые на невиновных – отводя подозрение от своих. Но это там – в моём времени Рокоссовский был арестован в августе 1937 года и освобождён за невиновностью в 1940 м году… А Грязнова и Шестакова арестовали и расстреляли как заговорщиков в 1938 году!) Вот только здесь я всё изменю! С Рокоссовским!!!

Накрутил Ворошилова: все такие рапорта и донесения отправлять для проверки на имя Фриновского! А он перебросит их в аналитический отдел. Ну а тот – со мной во главе, проверит: объективно, непредвзято. И накажет – виновных. По всей строгости советских законов! На такой ноте распрощался с наркомом, потрепав ему нервы своим внезапным появлением ночью, да ещё и в маске… И пока не унялся адреналиновый зуд справедливости, решил навестить ещё одного военного – Егорова Александра Ильича: маршала Советского Союза и зам командующего наркома обороны СССР Ворошилова… Разбуженный бесцеремонным тормошением за плечо, зам наркома, плотно прижавшийся к солидному заду и спине жены, проснулся быстро; резко сел на кровати и с изумлением уставился на незнакомца в надетом на голову подобии колпака с отверстиями для глаз и рта. Рявкнул свирепо:

– Ты такой?! Как ты сюда попал?!!! Маршал хотел вскочить и проучить наглеца, но что то толкнуло его в грудь, не позволив встать!

– Для тебя сейчас не важно – кто я… Важно другое… – раздался в напряжённой тишине равнодушный голос – Важно – кто ты?

– Я зам наркома обороны маршал Советского Союза Егоров и я клянусь – кто бы ты не был, ты очень сильно пожалеешь о том, что забрался ко мне в квартиру! – рявкнул Егоров. Незнакомец усмехнулся:

– Ответ не правильный… Ты – никто! Ну… – если быть совсем точным – почти никто, хотя кроме меня об этом не знает никто… А знаешь почему ты никто? Через полторы-две недели арестуют твою жену: обычную шлюху, продающую свою Родину и её секреты за чулки, духи, тяпки… А знаешь кому она сообщает сведения, которые она слышит, видит, узнаёт от своих подруг; из разговоров… И твоих разговоров с ней дома, кстати, тоже! Своему любовнику – польскому послу Лукасевичу, с которым она состоит в интимной связи. Твоя жена и ещё несколько таких же шалав, до того бесцеремонно и вызывающе нагло таскаются по иностранным посольствам, что этот самый поляк сделал ей замечание и прекратил с ней общаться на людях! Но настоящая причина – он переключился на другую жену – артистку Михайлову: жену Будённого, а её передал другому поляку. Военному атташе и полковнику… А дура твоя попалась на крючок не только на том, что стала спать с врагом Советского Союза, но и на том, что он обещал увезти её на Запад, где она сможет сполна насладиться жизнью богатой светской львицы. Наивная дура! А сведения она ему передавала те, которые узнавала из твоих разговоров с ней; твоих телефонных разговоров и твоих бесед с сослуживцами в дружеских застольях и вечеринках, организованных твоей женой исключительно для себя! И НКВД об этом знает! думаешь они поверят тебе, что ты ей их передавал. Добровольно! Из Егорова будто выпустили воздух и откачали всю кровь: мертвенно бледное лицо; синие дрожащие губы; выпученные глаза…

– Н… Не…т… Это не… правда… Они не посмеют… – с трудом выдавливал он из себя слова… Незнакомец с сочувствием смотрел на мужа-рогоносца: да – об измене жены муж всегда узнает последним…

Нет – я ничего не придумал: "писательница" Васильева в своём опусе "Кремлёвские жёны" дословно переписала собственноручно написанную женой Егорова историю своего грехопадения. БЕЗ ДАВЛЕНИЯ со стороны следователя! Очень уж всё гладко и правдиво было описано ею – классическая "медовая ловушка", да к тому же ещё и вместе с жадностью и тупостью бабы, вылезшей из грязи в ЖЕНЫ начальника. А вот её последующие показания – уже на своего мужа, явно писались под диктовку – стиль изложения заметно изменился! Тут уже можно задать вопрос – заставляли её или нет? Егорова же сама "сдала" следователю ещё одну любительницу "лёгкой" жизни и "светскую даму" – жену Будённого, актрису Михайлову. Чисто из женской мести: её любовник перестал общаться с ней, а стал оказывать явное внимание именно Михайловой-Будённой. Обида взяла: меня, такую – бросили!

Жалко было мужика и не виноват он ни в чём: это бабьё высокопоставленных чиновников, учёных и военных, дорвавшись до бесплатного, буквально – как в народе говорили: с жиру бесилась! А что: еда и шмотки из спец. магазина и спец. распределителя; спец. обслуга дома и на даче; спец зоны отдыха, курорты и санатории… За детьми смотрят гувернантки и спец. преподаватели… И всё это им НИ ЗА ЧТО! А их мужья пашут, не зная отдыха! По мужски жалко Егорова, но…

– И товарищ Сталин тебя не спасёт, когда ему представят все доказательства измены твоей жены. Да и ты – на своём посту, ни хрена не делаешь! Сколько лет прошло с окончания гражданской войны? Двенадцать… А что ты сделал для укрепления мощи Красной Армии? А ничего!!! Разве что так – по мелочи… В общем так… – замолчал незнакомец… Егоров слегка встрепенулся: может ещё не всё потеряно!

– Ты можешь ничего не делать… Ты можешь закатить скандал жене по поводу измены и предупредить, что о её шашнях знают в НКВД… В этом случае её всё равно арестуют, а потом и до тебя доберутся. Твоя же жена на тебя напишет то, что ей скажут! Но у тебя есть возможность остаться на свободе… Незнакомец замолчал… Наконец Егоров не выдержал томительной паузы – спросил взволнованно:

– Что я должен сделать? Да… – то, что я ему сейчас предложу… Выглядеть это будет, прямо скажем не по мужски… Хотя…

– Твоя жена сама, добровольно легла в постель к нашему врагу. Добровольно изменила тебе – ты в этом нисколько не виноват. Да – работа… Но если ей не нравится – разведись! А она – в постель к другому, да ещё и на Запад собралась сбежать! И сведения передавала добровольно, да ещё и не бесплатно! А о тебе она подумала?! Так вот… Завтра ты поедешь к Ворошилову и подашь ему рапорт: ты узнал, случайно, о том, что твоя жена тебе изменяет. С польским военным атташе…. В связи с этим ты просишь отстранить тебя от должности зам наркома и провести органами НКВД проверку деятельности твоей жены! Если слухи – ложь, то восстановить на прежней должности, а если правда – ты готов понести наказание за то, что не смог – из-за загруженности на работе, вовремя увидеть и пресечь преступную деятельность своей жены. Но – в том же рапорте попроси разрешения на развод: слухов без причины не бывает! А в том, что она виновата во всём, о чём я тебе рассказал – даже и не сомневайся! Знаю, что ты с Ворошиловым, мягко говоря, не дружишь и уверен – он покажет этот рапорт Сталину. Но в этом случае – товарищ Сталин будет за тебя! Незнакомец встал и направился к выходу из спальни.

– Да – вот ещё что… Если тебя оставят на прежней должности, или даже понизят – докажи свою преданность Родине, советскому народу и лично товарищу Сталину ударным трудом а не демонстрацией этого ударного труда. И жене не рассказывай утром о желании с ней развестись. Или расскажи всё, что услышал от меня. И получи слёзы, упрёки и уверения в том, что это всё неправда! Наговоры… И готовься к аресту и долгой работе в лагере. Хотя – таких как ты не сажают в лагеря. Таких как ты расстреливают, обвинив в шпионаже. Как Тухачевского…

19 июня Фриновский, получив добро у Хозяина – нанёс удар по всем руководителям отделов кадров всех наркоматов! И в первую очередь он начал с родного ведомства! А оснований у него было предостаточно: я, "посетив" такого начальника, вводил его в гипнотический транс, в котором он отвечал на все мои вопросы, а выйдя из него и не помнил, что и о чём говорил несколько секунд назад! Пришлось, конечно, попотеть, покрутиться – но результат того стоил. Арестованные и допрашиваемые сотрудниками аналитического отдела, по предложенным им и опробованным друг на друге методам психологического прессинга на допросах, да с имеющимися у каждого данными моих "допросов", они легко подводили арестованных к сотрудничеству со следствием… С особо упёртыми – проводил очные ставки. Ну а очень упёртых… Нет – не били; не морили голодом и жаждой… Просто оставили одних в камерах-одиночках, без всякого общения с внешним миром – даже с надзирателями. По принципу: ожидание смерти – хуже самой смерти! А главным было то, что меня ни в Москве, ни в Союзе не было: я, со своими помощниками подплывал на пароходе к Стокгольму. Мы – в этот раз, следовали рейсом как официальные пассажиры – представители Советского торгпредства в Швеции…

Загрузились то мы в своём порту нормально: свои погранцы, своя таможня… А вот в Стокгольме пришлось попотеть. Мне, естественно! Не зря же говорят в народе: Кто везёт, того и грузят… Первым выходил с парохода Дергачёв – "истинный ариец в годах"… Прошёл погран. контроль и таможню. Ему вопросов не задавали, да и паспорт, сработанный умельцами НКВД не рассматривали… Потому что я рядом стоял, да "подгонял служак: давай, пропускай этого побыстрее – вон какая очередь! И мне нужно было снова вернуться к пропускному пункту – поспособствовать проходу уже "истинного молодого финна" – Борисова. Но прежде – поставить с чемоданом "немца" приличных размеров сумку. А вернувшись на пароход – "проводив" "финна" – оставить возле его багажа такого же размера сумку – только цвета другого… А потом – "истинного турка" Хафизова. И ему передать такую же сумочку. Ну а потом – пройти таможню самому, но – уже в видимости. И "убедить" сотрудников в полной своей лояльности. У такого парня – "англичанина" и багаж проверять не зачем: свой он – в доску! Нет – все мы выходили по паспортам Советского Союза и документам торгпредства, но дальнейшее наше продвижение по планете пойдёт уже именно в таких образах и под такими документами. Не нужно нам оставлять по Европе советский след: и так Советскому союзу скоро достанется всякой грязи, рождённой на иудейские денежки. А нам – есть, чем ответить! В Стокгольме переночевали, в предварительно снятом для нас местным кланом Гавена, уютном домике и на следующее утро отбыли на пароходе в старушку Англию… Уже под личиной добропорядочного немца; тормознутого финна; сноба-англичанина и непонятно каким ветром занесённого в Швецию, молодого турка. Экзотики, наверное, захотелось! Да какая разница – любой каприз за ваши деньги! Но – с деньгами у путешественников, по видимому, было не совсем блестяще, потому то и разместились они во втором классе, но в двухместных каютах. Пожилой немец соседствовал с молодым турком – как никак, почти союзники. А вот финну не повезло: очень уж заносчив оказался англичанишка: ни выпить с ним, ни о красоте финской природы поговорить! А о красоте английских дам и говорить нечего: любая финская замарашка даст сто очков форы английской леди! И шотландские тоже. Загружались на пароход так же, как и сходили в стокгольмском порту, только первым поднялся на борт я с чемоданом и сумкой; отнёс багаж в каюту и принялся за уже отработанную схему "проводки" моих помощников на борт. Побегал, устал… Ну да путь до Лондона неблизкий – отдохну, если "финн" не утомит в пути своими словесными домогательствами…

Добрались без проблем, правда помотало нас в море… Может какому-нибудь морскому волку эта качка и в удовольствие, но и Борисов и Хафизов к концу путешествия выглядели несколько… зеленовато. И пищу отказывались принимать категорически! Дергачёв – тот оказался покрепче, но и по нему видно было: держится только на одной силе воли. Не хочет показывать слабость перед "мелюзгой"… Мне то проще – у меня восстанавливаемость почти мгновенная и такая же реакция организма на качку. Только знай – шоколад кушай! Но всё, когда то, заканчивается – закончилось и это "приключение". Наконец мы встали на твёрдую землю, которая – почему то, у нас продолжала покачиваться под ногами. Это скоро пройдёт, а пока… Ну здравствуй – оплот мирового капитала! Бойся Англия – русские вступили на твою землю!!!

Глава четырнадцатая
Каждому, каждому – в лучшее верится…

Я, почему то, не удивился, что нас не встретили иудеи местного клана Гавена, хотя стокгольмские «родственники» передали английским мою просьбу… Просьбу – не ПРИКАЗ, да ещё и с солидным гешефтом за её выполнение! Ах как это знакомо: лишь только ослабла верховная власть, как на местах повылезли местные самостийники! И вот ведь, засранцы – простой истины не поняли, или сделали вид, что не поняли. Им всё центральная власть – порой не додавая другим, построила города, заводы; проложила дороги; наладила добычу полезных ископаемых! А эти… – пришли на всё готовое, да ещё и тех, кто им всё это построил, назвали оккупантами! А кто то даже и счета выставлять осмелился: вы, мол, из наших недр добывали? Использовали для своих нужд? Вот, значит и должны нам по жизни! А бандиты местечкового разлива, выросшие как грибы-поганки, начали за ними повторять: это наша улица; это наш район и мы здесь хозяева! А значит вы нам должны платить! А уж за что – дело десятое: найдём за что…Вот и местные «гавеновцы», видимо решили так же. Ладно – проверим…

Окинул рассеянным взглядом припортовую площадь… Ну точно местные аборигены "мышей не ловят"! Зажрались, понимаешь! Где то на востоке, или там в Закавказье, клиента бы рвали на части; вырывали из рук багаж; сажали бы в авто и везли бы в какой-нибудь караван сарай, именуемый для пришлых отелем или гостиницей, расписывая – по ходу, неземные прелести, ожидающие поселившегося! В виде шикарных номеров; всевозможных услуг, включая и райских гурий… А привезя и получив оплату – стремительно исчезали в туман, оставив иноземцев наедине с хозяевами этого заведения… А эти? Сидят себе на облучке своего транспортного средства, именуемого кебом или фаэтоном и даже не смотрят в сторону денег, которые им могут перепасть. Надо клиенту – сам подойдет: не пэр какой то! Ладно: мы не гордые – мы из страны Советов, где господ нет (по крайней мере на бумаге), а потому подойти к пролетариату от транспорта нам не зазорно…. Шепнул негромко приходящим в себя "морским волкам" – Смотрите по сторонам! и неспешной походкой местного денди пошёл к кэбмену. Подошёл. Ноль эмоций! Может ему жена ночью спать не давала?

– Эй, уважаемый… – потревожил, впавшего в медитацию, водилу кобылы – просыпайся – денежка к тебе пришла… Кэбмен лениво разомкнул глаза и скосил их в мою сторону. И это всё?! Ну – это наглость!

– Совет опытного знатока города нужен… – постучав ребром сложенной однофунтовой купюры по облучку, произнёс негромко. Взгляд водителя кобылы странным образом раздвоился: один глаз смотрел на меня, а второй – на один фунт стерлингов! И не мудрено: в благословенной Америке, в это время, работяге платили 8-10 долларов в неделю, а в фунте стерлингов доллар был не один! Так что за этот фунт можно было объехать на этом рыдване вокруг всего Лондона, да ещё и сдачу потребовать! Но я не местный и цену фунту здесь, поэтому, не знаю… Да, к тому же – он мне достался на халяву…

– Нужен небольшой, тихий пансионат, или съёмный домик в тихом районе для заселения на несколько дней… И чтобы местный криминал по комнатам не шастал, как у себя в доме! Знаешь такие? Нет… Всё таки зачатки торговых навыков имеются: абориген наморщил лоб, изображая серьёзный мыслительный процесс, на который должно повлиять количество фунтов. Но как то вяло он это изобразил – ну не верю я в сложность выбора и трудность вспоминания нужного места…

– Ты называй район, а я сам решу – на котором сделать выбор… – притормозил полёт его вялой мечты о том, как он не сходя с места и не приложив усилия "срубит" с приезжего "лоха" недельную выручку! Вижу – не обрадовался моим словам. Назвал район Сохо… Я поморщился; укоризненно покачал на это головой:

– Я думал ты знающий кэбмен… Зря я к тебе обратился… И сунув купюру в карман, собрался уходить. "Проснувшийся" абориген заволновался не на шутку – бабки халявные уплывают!

– Извините сэр… Ошибся сэр… – зачастил он… А потом начал выдавать реальную информацию. Я выбрал нужный мне район – не зря же напрягал извилины, вспоминая Лондон этих лет и добывал – по крупицам, сведения в иностранном отделе НКВД… Выбрал; подрядил водителя кобылы на доставку к выбранному пансиону и махнул рукой своим – загружаемся! Доехали: место, действительно, оказалось в тихом респектабельном районе, ну а комнаты – да мы не привередливые…

Оставил своих помощников приходить в себя, а сам отправился в Лондонское "представительство" бывшего Гавена – а почему это нас не встретили? Нет – я не горел возмущением: где цветы, оркестр, красная ковровая дорожка; радостные лица встречающих и красивые девушки, подносящие нам пудинг и овсянку! Мы люди скромные – обошлись бы и просто кэбом или фаэтоном, который отвёз нас в тихое и уютное местечко… Но даже и такой мелочью нас не обеспечили. За наши же деньги! Очередной сепаратизм, наверное… Я оказался прав: "проникнув" к главному "боссу" – патриарху местной колонии иудеев, подчинённых, хотя бы, номинально, Гавену – встретил даже не прохладный – равнодушный приём. "Пройдя" секретаря и "убедив" его что хозяин занят и без вызова никого не принимает – разве что самого Ротшильда или английскую королеву – просочился в кабинет… "Успокоил" хозяина – нет, не убивать его пришёл! Сел, положив руку с перстнем Гавена на стол. Патриарх мазнул по нему равнодушным взглядом и поднял на меня карие, полные иудейской мудрости глаза:

– Кто вы такой и что вам нужно? – неприязненно спросил иудей. Так и захотелось крикнуть: Купи очки, если плохо видишь – слепондырь!

– Я посланник ГАВЕНА – тоном выделил статус пославшего. – Ваши коллеги из Стокгольма прислали к вам человека, который передал вам просьбу ГАВЕНА… Но нас даже не встретили в порту…

"Босс" пожамкал губами и выдал такое, что я, в общем то и ожидал.

– Гавен умер. А новый? Мы его не знаем, а потому все его просьбы – на общих основаниях… А ввиду удалённости – сначала предоплата. Ну это уже наглость! Зажрались они здесь на острове своём – ГАВЕН им уже не указ и пришлые из далека сначала должны заплатить, а потом уже эти поцы примутся за выполнение их заказа и не факт, что выполнят! Типа – мы здесь хозяева, а вы всего лишь гости, так что не возникайте, и кушайте то, что дали. А не нравится – пошли вон!

– Уважаемый… – вкрадчиво начал я – вам передали просьбу уважаемые люди из Стокгольма с гарантией оплаты. А вы их подвели… Но это ладно – это ваши дела. Но вы подвели ГАВЕНА! А это уже не просто промашка – это намного хуже! В связи с этим у меня, как посланца ГАВЕНА к вам только один вопрос: кто принял решение не выполнять просьбу ГАВЕНА? Патриарх нахмурился, даже окрысился на этот вопрос, не смотря на английскую невозмутимость и иудейское терпение:

– Вы мне угрожаете?! Ага – понятно откуда дровишки… Но я помотал головой – ни боже мой! Иудей слегка смягчился, но всё же…

– Ваше счастье, что вы молоды и я не имею желания прервать вашу юную жизнь в самом начале её неразумного пути… Вот даже как!

– У меня сегодня хорошее настроение и я вам отвечу: я принял посланника из Стокгольма и я же принял такое решение. И ещё я вам вот что скажу – нахальный молодой человек: вы мне сейчас коротко и сжато – моё время очень дорого – изложите что нужно этому вашему гавену, а я подумаю – сколько это будет стоить и возьмёмся ли мы вообще помогать ему… Я всего ожидал от этих островитян, но такого?! Да что он себе вообразил, вообще! Не зная броду – полез таки в воду! Через чур уж вы здесь зазвездились – «хозяева мира»… Придётся полечить. Радикально! Делать мне здесь больше нечего – уходя, «попросил» пригласить на завтра, на утро – второго человека в их балагане. И уточнил – не навязчиво: кому перейдёт власть в случае чего…

Вышел так же – незаметно… Постоял на улице, подумал, пока на меня не налетел спешащий куда то лондонец – еле успел отшагнуть в сторону! Зашёл в подъезд ближайшего дома, а вышел уже в видимости. И остановив такси – поехал в центр. Деловой центр Сити… Погулял – глаза разбегаются: чего тут только нет! А нет здесь того, что мне нужно: информационных и справочных контор. Спросил у одного прохожего, второго… Подошёл лондонский бобби – полицейский, по нашему. Вежливо поинтересовался в чём проблема: я не босяк какой то, а вполне солидный молодой человек, хоть и не местный… Спросил – получил подробное объяснение где находится требуемое мне. Поблагодарил и "попросил" забыть о нашей беседе и вообще обо мне. И направился по адресам. Нашёл – чего сложного: язык до Киева доведёт, а тут пройти всего несколько кварталов, да повернуть пару раз… Раз плюнуть! Только не здесь – за порядком тут зорко присматривают стражи порядка. Вмиг штраф схлопочешь, а может и чего больше…

Подошёл. Вывеска сообщает: тут вам выдадут любую информацию. Зашёл… Сидит молодой еврей, а глаза у него такие честные, причестные! Честнее его нет на всём белом свете!!! Вышел, зашёл в такое же – неподалеку. И тут еврей! А где же коренные аборигены? После третьей конторы в четвёртую не пошёл – не тянуло уже… Нет – я не против евреев вообще, но в частности… Здесь же проклятый капитализм и человек человеку волк, а уж гой иудею точно не друг! Уверен – найдут мне нужную информацию и денег – может быть, не много сдерут… Хотя – это ещё вопрос… А вот после моего ухода, наверняка, позвонят в те конторы, которые порекомендовали по списку и поведают хозяевам, что направили к ним недотёпу иностранца… И помолчат многозначительно… А на том конце провода их прекрасно поймут… И впарят мне залежалый товар по цене дефицита, или вломят цену на нужный мне товар вдвое-втрое! Надо заработать на малую толику сообщившим о клиенте и себя, естественно, не забыть! Нет – я не бедный, но как то обидно, когда тебя, как лоха последнего разведут, да ещё и посмеются за твоей спиной. Нет уж – лучше мы сами: пусть дольше, но зато без гадкого чувства в душе! И моим помощникам работёнки будет – чтобы им жизнь раем не казалась… С тем и направился к киоскам за газетами, да книжному магазину за разными коммерческими справочниками. Накупил полную сумку и к себе – в пансионат. Приехал – мои уже оклимались, даже смех прорезался. Вот и славно! Раздал каждому по справочнику и приказал проштудировать от сих до сих! Они в английском не сильны, но там же картинки есть! Поработали творчески до ужина и пошли искать – где можно нормально поесть. А то в пансионате завтрак ещё можно заказать более-менее нормальный: ну там булочки с повидлом; сыр; колбасу, чай, кофе… А вот бифштексы там, мясо жареное и рыбу – это не по англицки: мадам не умеет… Прошли, наверное, километра полтора-два, пока нашли приличный ресторанчик, или трактирчик: уж не знаю как он тут называется… Поужинали – без наливочки и домой: нас ждут справочники и газеты…Поработали до десяти вечера и спать – мне рано вставать: в 9.00 у меня встреча с патриархом клана сепаратистов. И с его правопреемником…

В кабинет к "вождю отщепенцев" проник так же – незаметно. Вовремя – двое уже сидят в кабинете… Прошёл; поздоровался вежливо; "погасил" настороженность от моего такого проникновения… Коротко обрисовал преемнику ситуацию и суть проблемы: из-за опрометчивого решения главы клана семья потеряла хороший разовый заработок по заказу нового главы международного клана ГАВЕНА. И потеряла доверие на будущее: теперь он никогда не обратится к ним, а значит не даст возможность хорошо заработать… Второй иудей впечатлился, даже расстроился такой перспективе, но кто он против главы? А вот первый посмотрел на меня после моего спича – нехорошо так посмотрел, словно прицеливался… А это не есть гуд! Значит нужно опередить. И что мне с ним сделать: инфаркт или инсульт? Раз я могу лечить, значит и могу противоположное! Наверное… Лучше инсульт – по простому паралич… – решил я. Пожму, на прощание руку и… И только решил – как с чёрного камня перстня ГАВЕНА сорвалась чёрная капля, величиной с булавочную головку и метнулась к патриарху. И вонзилась прямо в середину лба – аккурат в то место, где у человека находится третий глаз – как утверждают экстрасенсы! Но на лбу – ничего: только иудей пару раз хлопнул удивлённо глазами и вдруг – словно из него позвоночник выдернули – рухнул лицом на стол! Второй застыл растерянно; глянул на меня – что делать? А я что? Я встал; наклонился к теперь уже главе клана и трагически прошептал…

– Вот ведь как бывает… А мог бы ещё пожить, да вами поруководить… Вам на радость, или на горе… Но теперь ты старший… И запомни накрепко: ГАВЕН не прощает измен и предательства! Н И К О М У! Тот кто не с НАМИ – тот против НАС! Реши – с кем ты… И ушёл, оставив позади крики, вопли, слёзы… Как там сказал Фридрих Энгельс – Битие определяет сознание. Такое доходит быстрее слова…

А времени у нас не так уж и много – всего лишь до пятницы… Если не управимся – придётся задерживаться ещё на неделю… Хотя хозяйке я уже закинул дезу: в понедельник отплываем обратно в Стокгольм. Не хотелось бы задержаться: это для полисмена у нас документы нормальные, а при проверке в участке быстро обнаружат липу: всё же Англия это "владычица мира, а не занюханная Румыния там, или Греция. Быстро позвонят, пробьют по месту выдачи документа…

И началась гонка: и со временем и с людьми! Я, каждый день брал с собой разных помощников: они смотрели, слушали, даже где то в чём то и участвовали. Нужно же им нарабатывать практику общения и основы бизнес-торговли. А в другие города; Ливерпуль, Глазго, Манчестер, Бирмингем… – я ездил сам: очень уж много времени уходило на поездку. Пусть лучше над газетами и справочниками посидят. И, вроде бы успели… Труднее всего было с автомоторным заводом под ключ: всё же нужно собирать в "кучу" не один месяц: там одно заказать; тут другое… Но повезло в том, что вся документация – копии, разумеется, остались от прежнего заказа и контакты остались. А в контактах остались на складах нужные принадлежности: станки, инструменты, механические молоты и всякая нужная хренотень… Даже можно из этих запчастей два заводика собрать, но тогда придётся ждать того, чего не хватает. Месяц, а может и больше! Но переплачивать за скорость изготовления – привлечь к себе ненужное внимание. А мне это надо?

А в Советском Союзе, тем временем, начался июньский пленум ЦК ВКП(б)… И первый день прошёл так, как и предсказывал "Странник" и аналитический отдел Фриновского… И второй тоже начался предсказуемо – с настойчивых требований секретарей обкомов, крайкомов и республик о усилении борьбы с врагами советского народа и товарища Сталина. Непримиримой и по пролетарски яростной и беспощадной борьбы! А для этого – расширения полномочий на местах и создания "троек" по типу таких же, как в гражданскую войну. Ну точь в точь, как в нашем времени! И Сталин – у нас: вынужден был согласится… Это ведь не пустой разговор в пивнушке, или на митинге-говорильне. Это Пленум! Тут депутаты, большинством голосов, могут проголосовать за недоверие к генеральному секретарю и смещение его с должности и всё – приплыли! Это глас народа, да ещё и открытый! Разве он мог пойти против "народа"? И потерять всё, к чему шёл долгие, долгие годы? Отдать страну на откуп иудеям советским и иудеям-банкирам империалистическим?! Нет – не мог! И он отступил… Поступил, как Ленин говорил, только наоборот: он сделал шаг назад, но потом – сразу несколько шагов вперёд! И начал вычищать в 37 м году всех тех, кто был против него! А заодно и тех, кто старался построить своё счастье на крови других. Предавший однажды – предаст неоднократно! Ну а иудеи прихватили остальных – те самые безвинные жертвы, которых было большинство. В том числе и настоящих сторонников Советской власти. Увы – такова была плата. За будущее. Без иудеев-предателей – как думал Сталин. Но иудеи сдали своих, но остались на своих позициях. Потеряли что то и кого то, но такова неизбежная диалектика их существования и выживания в том мире, в котором они сами поставили себя вне закона. Для того, чтобы установить свои законы!

Всё, как по писанному сценарию. Для дискредитации Вождя. Недаром дерьмократы и либерасты всяких мастей аж захлёбываются от избытка чувств, обвиняя Сталина во всех смертных грехах! Один – бывший следователь по особо важным делам генпрокуратуры Степанов, подал в суд на Сталина, с требованием, чтобы суд вынес определение, что Сталин виновен в расстрелах и репрессиях, подписывая постановления на приказы НКВД. Посадить то его уже нельзя, так хоть обвинить, не способного ответить… Шибко обижен Степанов на Сталина: НКВД расстреляло 20 священников и все они – родственники бывшего следователя по особым делам! Нормальное количество родственников-священников! И ещё одно: 2019 год на дворе – чего это его торкнуло подать заявление только сейчас? Гласность, вроде как с 1991 го года началась? Чего же он молчал так долго – а?!

Гнев народный бурлил в зале и выплёскивался с трибуны, умело направляемый незримыми иудеями-кукловодами. У них ведь такая тактика применялась на протяжении тысячелетий: не лезь сам вперёд, а выведи кого-нибудь, а когда тот сделает то, что ему отведено – так же незаметно получи то, что планировал! Ну и этого …. Поощри… Можно рукопожатием или цацкой какой-нибудь. Не жадничай – с тебя не убудет, а он будет о тебе только хорошее говорить! А, послушав его, и другие дурачки на тебя работать будут. Так же – почти за даром. Ну и шишки, упрёки, да претензии на них, если что, посыплются! А ты – как всегда: тихий, скромный, незаметный. И богатый…

Пора заканчивать эту говорильню… – недовольно подумал Фриновский, сидящий в президиуме, но в задних рядах – а то они тут до чёрти чего могут договориться! Написал записку распорядителю регламента и отправил через сидящих рядом с ним. Тот покрутил головой; нашёл Фриновского; недоумённо вскинул брови. Тот кивнул в сторону Сталина. Вождь – на молчаливый вопрос, только прикрыл на миг глаза… Закончил свою эмоциональную речь побагровевший от эмоций очередной оратор и распорядитель жестом остановил очередного желающего выступить перед делегатами. А к трибуне вышел первый зам наркома. В зале, шумевшем и бурно обсуждавшем выступления, почти сразу же воцарилась тишина: это вам не очередной болтун-говорун…