Текст книги "Путь на восток (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Я вас слушаю… – повернулся к подошедшему. Тот вспыхнул:

– Почему не явились в штаб обороны после приказа? Поднял бровь:

– А вы кто такой будете? – спросил приторно вежливо…

– Начальник Особой группы Главного Управления НКГБ СССР майор Судоплатов! – чеканно представился он.

– Документы предъявите? – равнодушно протянул руку. Майор опешил, потом вытащил из кармана шёлковую ленточку и молча протянул её мне. Я удивлённо посмотрел на неё:

– Вы что – меня не поняли? Я сказал: предъявите документы, а не это… Судоплатов растерялся, но быстро пришёл в себя – чувствуется школа выживания в кабинетных подковёрных играх…

– На задания документы не берутся… – насмешливо произнёс он – здесь есть номер, по которому можно удостоверить мою личность.

– Видел я уже такую ленточку… – равнодушно бросил в ответ – и послал я её обладателя… – куда ему захочется… Есть документ – будем говорить; нет документа – разговор окончен товарищ…

– Я прилетел сюда по приказу товарища Берии. Вы ему подчиняетесь, хоть и не напрямую. Он приказал – Вам прибыть в Москву. Срочно! Самолётом! Посмотрел на умника, протянул руку:

– Приказ… Увидел непонимание в глазах Судоплатова. – Приказ покажите – подписанный товарищем Берия. Ах и его у вас нет? Тогда извините, но у меня много дел, а вы меня задерживаете. Проводите товарища и больше ко мне не пускайте – повернулся к бойцам с проходной, приведшим московского визитёра ко мне…

– Капитан! – взорвался Судоплатов – вы что себе позволяете! Но я уже развернулся и уходил: его предложение было мне не интересно – меня больше интересовало сколько танков T-III и T-IV прибавится в моей танковой группе; сколько T-II пойдёт на противотанковые самоходки, а T-I – на тягачи; сколько Ганомагов пойдёт на зенитные самоходки; сколько продуктов на питание и сколько обмундирования: мои бойцы уже давно носят немецкую форму с советскими знаками различия! А что делать – где взять столько советского обмундирования? Только командиры носят советскую форму – как знак отличия от рядовых бойцов… Да и то не все – только отличившиеся в реальных боевых операциях…

Ближе к фронту мы, конечно сменим обмундирование: я даже знаю где мы сможем взять столько необходимого, но пока – зачем заморачиваться?! Форма нормальная, всех устраивает, подмышками не жмёт и ноги не натирает – а что ещё надо бойцу… После ужина батальон с западной стороны города сменил уставших пленных – бывших пленных: ожидать в ближайшее время нападения со стороны Бреста маловероятно – им бы после нашего разгрома оправиться… Разгрузка продолжалась: ночью надо отправить ещё колонны, пока немцы спят… А завтра, после обеда – покинуть город: нам здесь делать нечего, а оставаться в обороне – смертельно опасно… Поэтому перегрузка трофеев продолжилась до глубокой ночи. Осталось немного – утром перегрузим оставшееся… После того, как я освободился – ко мне вновь пришёл Судоплатов…

Судоплатов… Сделавший себе рекламу и распиаренный родственниками и тем, кому это выгодно как диверсант № 1; как гениальный разведчик и потрясающий руководитель он – на самом деле, таковым не был. Никогда – в отличие от того же, именно диверсанта № 1 – Старинова, дослужившего всего лишь до подполковника… Добросовестный исполнитель; среднего уровня руководитель и массового уровня диверсант – лишь на начальном этапе своей карьеры. В общем – середнячок… Расписанная и расхваленная операция по внедрению и подрыву руководителя украинских националистов – это, конечно сильно! Но и всё… Было ещё несколько неясных, смутных эпизодов, но именно смутных… Операция по ликвидации Троцкого – бездарно спланированная и фактически проваленная: это скажет любой профессиональный разведчик любого времени… Не смотря на результат – смерть Троцкого, за который он и его друг-приятель Эйтингон получили ордена… Первое покушение: группа боевиков ворвалась на виллу Троцкого и открыла там огонь – по кому, непонятно? А Троцкий? Остался жив, спрятавшись под кровать… Ну не смешно ли: подготовленная и нацеленная на уничтожение группа не выполнила своего задания! А для чего она тогда туда приходила? Это уровень подготовки операции… Второе покушение – это вообще песня: непрофессиональный убийца, наспех обученный азам; сам подобравший себе орудие убийства, даже ударил всего один раз, вместо того, чтобы сделать «хотя бы контрольный выстрел», то есть ударить ещё раз! И Троцкий ещё прожил после такого устранения несколько суток… Ну а дальше! Дальше исполнителя арестовали: у него легко могли получить, а при необходимости и выбить показания – откуда «ноги растут» у этого убийства. И получили, думаю…

Это конкретный провал – международный скандал как минимум: ведь Троцкий – какой то там родственник Рокфеллера… А что же руководители? Судоплатов ждал результата в Москве – с ним всё понятно… А непосредственный руководитель операций – Эйтингон? Он руководил операциями сначала из Парижа, а потом из Америки – из Нью Йорка… Каково?! Правда позднее, видимо заметив такой ляп, стали писать, что он, де, перебрался для руководства в Мексику… Ну а последний ляпус – он ждал в авто убийцу, после «исполнения приговора», чтобы умчать его в дальние дали… А убийцу поймали, дали десять лет, которые он отсидел от звонка до звонка… Не удивительно, что с русской разведкой серьёзные люди после этого не желали иметь дел и приходилось маскироваться под англичан и платить за информацию, естественно английскими деньгами. И обманывать информаторов… Так что для меня он – не супердиверсант и не тот человек, о котором я буду говорить с восторгом или робеть в его присутствии… Скажем так: он делает своё дело – я своё и лезть ему в свои дела я не позволю!

Судоплатов начал мягко – с уговоров… Я его долго не слушал:

– Послушай майор! Лицо Судоплатова дёрнулось: какой то капитан так с ним разговаривает! Но сдержался. А мне – без разницы:

– Не надо меня уговаривать, убеждать, пугать… То, что ты мне предлагаешь – мне не нужно! И если ты думаешь, что вы там одни умные, а остальные дураки – то ты ошибаешься! Майор растерялся: а это то тут причём?! А я решил закосить под то, что ему понятно…

– Я тебе сейчас кое что расскажу… Я, с группой моих бойцов вывел остатки гарнизона Брестской крепости за немецкое оцепление, уничтожив охрану у одних ворот. И что ты думаешь – это кто то, как то оценил? Наверняка до наших кто то добрался? Думаю – в их числе был комиссар Фомин. Майор задумался, вспоминая, потом кивнул…

– Так вот: рупь за сто даю – он в докладной написал, что под его руководством бойцы вышли из крепости с боем! А про меня – ничего… Он получил что то там – за то, чего не сделал, а я – фигу! Дальше… Я, с моими бойцами, захватил этот город и освободил пленных. Накормил, обеспечил оружием, грузовиками, танками, броневиками… Когда моё подразделение ушло из города… – брови Судоплатова полезли вверх – оставшееся командование бойцов в размере полной бригады: то, что ты здесь увидел – это остатки этой бригады; по радиостанции вышло на какое то там руководство и наверняка сообщило, что оно руководило освобождением города, укреплением обороны и отпором врагу! А про меня – снова ни звука!

– А знаешь – что будет после моего отлёта? – давил на майора вербально и не вербально. – Ты доложишь в центр о количестве бойцов, под твоим командованием и получишь приказ: освободить Минск! Брови майора взлетели под самую чёлку от изумления!

– Думаешь не будет такого приказа? Будет! И самое смешное, что я, а при везении и ты, сможем отбить у немцев Минск! А дальше ты несколько дней держишь оборону, а потом уходишь в леса… Тебя вытаскивают на Большую землю героем, а я в Москве, в сотый раз, буду объяснять дознавателям: что я делал столько времени на занятой врагом территории и почему приписываю себе чужие заслуги? Я, по твоему – такой дурак?! Не…ет! – покачал пальцем перед носом ошалевшего майора – я не дурак… Я тоже хочу наград, званий… Для того и тужусь как проклятый и отдавать своё никому не намерен. Ясно тебе – майор! Какой спич! Какая экспрессия! Я чуть сам не поверил!

– Вот только эти умники, считавшие меня рабочей лошадкой, которая вывезет их к наградам и чинам – ошиблись! И ты ошибаешься майор! Товарищ Сталин намного раньше их рапортов и докладов получил точные сведения: кто что сделал! Самолёты они быстро летают! Так что завтра ты сядешь в штурмовик – бензин я тебе найду и полетишь в Москву! И повезёшь доклад товарищу Сталину! Отдашь, естественно, товарищу Берии, а когда тебя вызовет Сам, для доклада, скажешь прямо то, что я тебе сейчас сказал: я стараюсь, а поощрения со стороны руководства не вижу! Так и скажи – не стесняйся, но после того, как САМ прочитает доклад… Но если ты, вдруг захочешь остаться здесь – твоё дело: моё подразделение, после обеда, покидает город…

– Как покидает? Почему?! – изумился Судоплатов.

– На грузовиках, броневиках, танках… А ты что думал – мы здесь будем до последнего бойца стоять? Ради чего? Мы товарищу Сталину живые нужны! У меня совсем другие задачи, чем вот так, тут бесславно умирать… Немцам мы сильно напакостили: съезди на машине по Минскому направлению – километров пять путей забиты взорванными паровозами и вагонами… А завтра столько же будет на Брестском направлении… Про пять я конечно преувеличил…

– Уничтожено за время существования моего подразделения больше полка вражеских солдат… Сбито и уничтожено до полка авиации… Захвачено и уничтожено до полка танков и полка броневиков! А грузовиков и того больше! Ты эти циферки, при докладе тоже сообщи товарищу Сталину – не забудь! Хотя – и я напишу в докладной. Вот так и дальше я со своим подразделением будем действовать – не то, что ты – Паша: десяток групп посылаешь, а только две из них выполняют задание – остальные погибают за просто так!

Майор дёрнулся, как от пощёчины! А я продолжал бросать ему в лицо фразы: жёстко, словно гвозди вбивая – напор, напор: нельзя дать очухаться, реально оценить ситуацию, сделать правильный выбор, а не тот, который ему сейчас навязываю я:

– Что Паша – не ожидал?! А мы тут не в лесу живём и не дурака валяем: и кое что знаем и кое что понимаем! … Думаю хватит накачки, а то его ещё кондратий хватит, а мне за это отвечать…

– Вылетите в сумерках, перед рассветом – властно закруглил разговор… – Так и быть – не посплю ради тебя, стервеца – цени Судоплатов! Бензин в самолёт заправят и в подвесные баки тоже: хватит долететь до линии фронта, ещё и останется… Пилоту дам полётную карту – и не заблудитесь и пролетите тихо – без обстрела с земли, даже через линию фронта… Ну а там уж ты сам… Доберёшься майор? Судоплатов кивнул чисто автоматически, ошарашенный полученной информацией. Проводил майора до охраны, почти под ручку, говоря по дороге совсем незначительное – как девушке…

Утром самолёт с майором, моим пакетом улетел в предрассветные сумерки. Судоплатов так и не вышел из полученного транса. Да… Это тебе не ваш, вялотекущий век – это эра информационного потока! Штурмовик уже растаял серебристой точкой в накатывающем на город рассвете, а я всё думал: не слишком ли я с ним так – фамильярно и беспардонно? По моему – нет: в той, прежней жизни я много всякого начальства повидал, вплоть до министра! Кто то – люди как люди, а кто то – дубы дубами! Но судьба, или кто то ещё распорядились так: кто то дурной – на верху, а умный пашет на этого дурака…

Как и планировал выехали из города после обеда… В сторону Минска – взорванные паровозы и вагоны; в сторону Бреста – та же картина… В городе остались растерянные бойцы и командиры, переметнувшиеся к Судоплатову: мол НКГБ найдёт управу на этого капитана! Где оно – это НКГБ; где я, а где теперь они… Попытались было поговорить, разобраться – не стал слушать: каждый выбирает по себе… Вот пусть теперь и выбирают одно из многих… В плен сдадутся – повезло: мы второй раз возвращаться не будем – наш путь лежит на восток! С остановками. По требованию… Или необходимости. Через четыре часа, попетляв по просёлочным и объездным дорогам, подъехали к нашей новой базе – Нашему Дому. На время… Все, даже с оставленного моими бойцами Слуцка уже здесь. Отправленные ранее потрудились на славу: за образец взята прежняя база. Ничего не менял – всё старое проверено временем…

В центре – госпиталь, склады, моя землянка, палатки медиков… Дальше – по кругу – батальоны, разделённые на роты. Это – рекруты, новички… Дальше – в таком же порядке – батальоны стажёров и бойцов. Между ними вкрапления зенитчиков, артиллеристов, танкистов Отдельно – ремонтники, водители, оружейники… Повара с походными кухнями – в каждом батальоне и роте… Ничего не стал ни убирать, ни добавлять: работало там – будет работать и здесь. Всё как прежде, только бойцов, ремонтников, водителей и техников прибавилось. На поверку – 11 батальонов. И три батальона командиров-курсантов: кузница кадров, как сказал бы поэтично настроенный интеллигент. Сумасшедшая цифра! Столько народу, на небольшом пятачке?! А ещё, как и прежде – трассы для автомобилей, броневиков, танков… Стрельбища для бойцов – одного уже мало… И стрельбище для танков, зениток, Бюссингов. Его я сместил к западу на три километра – как раз на повороте танковой трассы обратно на базу… С востока от нас, в 15 километрах – посёлок Рудинск, а на запад – на таком же расстоянии автомобильная дорога. Из Рудинска могут услышать танковые выстрелы, а по дороге – разве что остановившаяся и заглушившая мотор машина, а таких дураков у немцев не водится: они белорусские дороги проезжают не останавливаясь. Да и останавливаться там незачем – лес и болота: даже деревень нет… И тем не менее: перед каждыми стрельбами «взмывал» в верх, отслеживая – нет ли угрозы разоблачения…

Лётчикам, освобождённым от плена и «вывшим на луну» от безделья, предложил, кроме ежедневных стрельб из всего стреляющего и рукопашного боя вперемешку с марш бросками – чтобы жиром не заплывали, наконец то то, что им нужно… Мои умельцы соорудили два двухметровых колеса-обода из труб – вроде велосипедных и в них – два сиденья для человека – друг против друга, отделённые осью посередине. Одно такое колесо поставили на оси вертикально, а другое – горизонтально: вертикальная и горизонтальная центрифуги…

Лётчики садятся в неё; завязывают глаза и пара их товарищей начинают их раскручивать! Кто в парках катался на таких аттракционах, помнят – незабываемые ощущения, когда небо и земля меняются местами или земля под ногами начинает бешено вращаться – сама по себе, стоит только на неё ступить после такое карусели! Так и норовит, проказница, швырнуть тебя на землю под радостный смех бездельников, не испытавших на себе это «счастье»! После раскрутки по минуте в одну и другую сторону – пожалуйте на второй тренажёр: труба, а на ней сиденье с прикреплённой к нему турелью с пулемётом.

Сиденье свободно наклоняется вправо-влево на 45 градусов, вместе с пулемётом! Садишься и ведёшь огонь по мишени в трёхстах метрах от тебя: ровно; наклон влево до упора; ровно; наклон вправо до упора; ровно! Наклоны регулируешь сгибанием одной из ног! А мишень – зараза такая стремиться ускользнуть из прицела – мотается туда-сюда! После горизонтальной центрифуги снова – стрельба, вертикальная центрифуга, стрельба, раскручивание центрифуг с братьями по полётам и… одна минута отдыха! Затем – второй круг!

На первой презентации моего подарка пернатым я присутствовал лично: смеха было море – лётчики смеялись друг над другом! Я тоже посмеялся и ушёл, а им стало не до смеха: на табуреточке сел боец из выздоравливающих с секундомером в руках и тетрадкой, куда он заносил результаты в разграфлённый листок: сколько потрачено времени на посадку; сколько на высадку из тренажёров; сколько раз попал в мишень с разного положения в серии из пяти очередей! Всё фиксируется внимательным наблюдателем – не договоришься… А я перед уходом предупредил: к наблюдателю не подходить и тем более не лезть с вопросами. К непонятливым будут приняты меры! Вот так: контроль везде и за всеми на занятиях; у меня накапливались списки бойцов и командиров с выполнениями нормативов. Выявлялись ленивые, тупые, хитрые… Злобные выявлялись в схватках, в отношениях к товарищам, в их поступках: мелочных, скрытных, серьёзных… Фиксировалось и систематизировалось мною…

Вот в таких вот игрищах и заботах прошла неделя… Все занимались «любимым» делом; дозоры шастали по округе по нескольким кругам вокруг лагеря замечая а при необходимости и собирая случайных, любопытных и доставляя на базу. А там я их уже «расспрашивал»… Немецких товарищей загрузил, чтобы жизнь раем не казалась, преподавательской работой – обучением немецкому языку… И тут, в изучении языка, тоже – тетрадочка и отметки о успехах…

Через неделю появились результаты: лучшие отбирались в элиту: разведывательно-диверсионные группы; за ними – ударные группы. Дальше шли штурмовые группы. Те, кто не дотягивали до нормативов, но старались изо всех сил – в охранные группы. Дальше – непригодные для Спецназа – по разным параметрам и причинам. И «отбросы»: тупые, ленивые, хитрые, злобные, хитромудрые… Две роты непригодных для меня бойцов и командиров я решил передать «местным» товарищам-партизанам из НКВД, вместе с оружием и продовольствием: думаю они будут очень рады такому «подарку» с моей стороны… Мыслимое ли дело: нежданно-негаданно такой подгон в бойцах, оружии, продуктах!

Судоплатов дал мне позывные, коды, частоты нескольких отрядов с тайной надеждой, что я всё таки передумаю, и попрошусь в Москву! Наивный ты майор! Я, в отличие от тебя точно знаю – зачем я там нужен! И меня не устраивает то, что мне уготовлено! То, что нужно – я и отсюда делаю: к товарищу Сталину, пусть и нерегулярно, но уходят и военные и гражданские сведения: и тактические и стратегические планы немецкого командования; и сведения по старшим командирам РККА; и сведения о месторождениях полезных ископаемых, так необходимых сейчас Советскому Союзу: карты, схемы, в том числе и о нефтеносных месторождениях; и ошибках в вооружении РККА…

Через неделю стажёры перешли в разряд бойцов; новички – в стажёры, а рекруты – в новички… Пора обкатывать, проверять – чему научились за эту неделю… Три группы численностью в роту: одна на разъезд перед Барановичами; вторая – перед Слуцком; третья – перед Ганцевичами. В роте взвод бойцов; взвод стажёров; взвод новичков… И по роте «подарков на отсев» в двух группах: у меня и у Рощина, отправленного куда? Правильно – в знакомые до боли Ганцевичи…

Задача группам – эшелоны с продовольствием. Как определить? Если на платформах не стоит техника – значит оно самое! Ну или что-нибудь похожее… Роты вышли в промежуточные точки встречи с отрядами НКВД – «партизанами»… Я, предварительно, договорившись о месте встречи, проконтролировал «сверху» и место встречи и тех, кто туда придёт. И связался с Рощиным – все в порядке: придут свои… Ко мне на встречу – вот так судьба, пришёл тот самый лейтенант, группу которого мы спасли от немцев… Обрадовался, конечно, увидев меня и ошалел от «подарка» – и оружие и продукты и боеприпасы (в том числе и взрывчатка) и 143 подготовленных бойца и командира! Правда переданные не лучились счастьем при этом, но служба есть служба и решение, а тем более мой приказ не обсуждается!

Молодцову на разъезде после Барановичей – очень «хлебное» место, повезло больше всех: почти весь состав – продовольствие и медикаменты… Бойцы загрузили десяток грузовиков и отправили их в лес, где их разгрузили бойцы. Новички, в это время, подхватили разгруженные коробки, мешки и понесли туда же – недалеко, 3 километра. Стажёры продолжали разгружать… Прибыли грузовики с воинами; стажёры загрузили их и ушли вслед за ними… Грузовики вернулись с новичками, а бойцы ушли вслед за грузовиками: двадцать вагонов, да по 16–20 тонн в каждом. Таскать – не перетаскать! Рощину «досталось» обмундирование, патроны и снаряды к мелким пушкам 20 и 37мм; немного местного продовольствия: картошка, пшеница, яблоки, копчёное сало, мясо…

Мне «повезло» меньше всех: палатки, тенты для грузовых машин; маскировочные сети и навесы; спальные мешки, рулоны брезента; сапоги советские – видно с какого то склада «скомуниздили» – барыги… И ещё – четыре вагона с пленными, отправленными, видимо, на работы в Слуцк: два с мужчинами и один с женщинами… Опять головная боль – женщины… Вернулись без потерь – даже раненых нет. Отработанная система не даёт сбоя: взрыв перед паровозом; тот тормозит, сбивая с ног охрану, а когда они приходят в себя – по ним ведётся огонь из всех стволов, совместно с 20мм пушками пары Бюссингов и пары Ганомагов СЗУ: зенитное прикрытие – на всякий случай… А пока – пусть постреляют по движущейся мишени – попрактикуются в реальной ситуации. Зенитки с платформ поснимали и закрепили сзади за грузовиками: на базе у мастеров на все руки уже затишье – не зениток для работы! Бойцов и командиров – на батальон наберётся, но сколько отсеется? На весь рейд ушло два дня. Вернувшись на базу, высылал к месту складирования продуктов и обмундирования Молодцова и Рощина грузовики с ротой «отбросов». И я с ними – на своём Бюссинге. После загрузки грузовиков рота «осталась пеплом» на этом месте. Это мой крест – мне его и нести…