Текст книги "Путь на восток (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Только уезжая с аэродрома я понял, почему здесь так много Пе-2: аэродром в Бобруйске был предназначен, в мирное время, для размещения бомбардировочной авиации 13 авиадивизии, а немцы разместили тут свой бомбардировочный авиаполк. 24 самолёта Ю-88 – это две эскадрильи: нехватка ещё одной – вполне приемлемые боевые потери… А «пешки» – Пе-2, немцы, видимо, собрали сюда отовсюду, чтобы восполнить потери своих самолётов в этом полку, как делали с танками Т-34. Ну что можно сказать на это: огромное гансам спасибо за такой подарок! Вот только смогу ли я найти для них лётчиков: по три на каждый Пе-2 и пять на Ю-88? Жалко будет взрывать такую смертоносную красоту, если для них не найдётся экипажей!

Теперь у нас одна головная больна сегодняшний день – пленные! Капитан Кравченко, захвативший Слуцк везёт в эшелонах две тысячи желающих послужить Родине в спецназе: тысяча командиров; пятьсот рядовых и сержантов и пятьсот техников, сапёров, шоферов, танкистов, артиллеристов и… лётчиков… В Борисове – 5 лагерей – около двадцати тысяч пленных и там мои командиры сегодня тоже проведут жёсткий отбор в наше подразделение! Ладно – хватит любоваться на свою собственность – ещё будет время. Сейчас – к лагерю военнопленных для командиров РККА. Охрана там уничтожена, но пленные пытались выйти из лагеря. Пришлось бойцам дать очередь поверх голов из пулемёта – слова не действовали. А вот очередь вразумила сразу! Теперь стоят, ждут. Правда не все – кто то уже не может встать: или болен или истощён настолько, что не может встать… Подъехал к лагерю для командиров – начинать надо с него. Вылез из кабины Бюссинга; залез на капот, оглядел море людских голов, придвинувшихся к колючей проволоке и настороженно глядящих на меня. Оно и понятно: если пришли свои, то почему не выпускают – читалось во взглядах многих. Но люди стояли молча: фашистский лагерь быстро отучил задавать ненужные вопросы, да и нужные, впрочем, тоже. Выдержал небольшую паузу для большего внимания:

– Товарищи военнопленные… Уже бывшие военнопленные! – закричал я: пленных много – не менее десяти тысяч – внимательно выслушайте то, что я вам сейчас скажу. От этого зависит ваше будущее. Город освобождён специальным подразделением НКВД СССР. По людскому морю голов прокатилось, словно лёгкая рябь волн по реке, движение от края до края: что такое НКВД знал каждый…

– Я вам предлагаю выбор и каждый должен его сделать. Первый: тому, кому уже всё равно, что будет с ним и со страной, в которой он родился и вырос – можно будет остаться в лагере и дождаться прихода немцев: мы в городе надолго не задержимся…

– Второй: тем, кому не хочется воевать ни за немцев ни за советский народ, придётся остаться временно в лагере, пока мы не уйдём из города. После можно будет идти, куда захочется…

– Третий: у кого есть родственники или знакомые в городе или близлежащих посёлках и сёлах будет отпущен сегодня вечером. Предупреждаю: тот, кто захочет нас обмануть – будет расстрелян прямо тут! А определить враньё мы усеем!

– Четвёртый: тот, кто хочет драться с фашистами в рядах Красной Армии и отомстить им за позор и унижение – будут выпущены сегодня после обеда… – тут я увидел, как многие непроизвольно сглотнули при слове обед – помоются в бане, получат обмундирование и будут отправлены эшелонами в Осиповичи и дальше – в Минск, где будут сформированы батальоны и полки. Оружие получите там. В этом случае так же предупреждаю – за обман ответ один – расстрел тут же.

– Пятый – последний: тому, кто не боится трудностей, предлагаю вступить в моё особое подразделение – Спецназ СССР. Но – предупреждаю сразу: во первых будет трудно, даже очень трудно, но зато будет намного больше шансов дожить до нашей победы…

– А она будет – эта победа? – выкрикнул кто то из толпы.

– Конечно будет! – уверенно бросил я в толпу – мы освободили Барановичи; освободили Минск – а это вам не село или деревня… – по толпе вновь прокатилась рябь движения… А вот сейчас освободили Борисов, Слуцк, Осиповичи и Бобруйск…

– И надолго освободили? – не унимался любопытный…

– Пока – в зависимости от планов командования, а вас вот – в зависимости от ваших планов… – добавил, усмехнувшись. – Так что можем мы бить немцев и крепко бить – было бы желание!

– Ага! – уже осмелев, выкрикнул кто то другой – бить винтовкой и пулемётом танк или самолёт! Ухмыльнулся в ответ:

– Ну… – если умеючи, то пулемётом можно и самолёт свалить…Вот танк – это конечно… Только у меня таких проблем нет: есть чем и самолёт и танк уничтожить. И не один… Мне, в моё подразделение нужны почти все военные специальности: снайперы, пулемётчики, артиллеристы, водители, танкисты, механики, лётчики истребителей и бомбардировщиков. Только штабные и политработники не нужны…

– А почему политработники и штабные не нужны? – это уже солидный, начальственный, не смотря на плен, голос…

– Так ведь мы воюем с фашистами, а не занимаемся с ними пропагандой. И планов невыполнимых не строим как в штабах… – развел с простодушным видом руками – потому они мне и не нужны… И второе: если вступили в мое подразделение, то служить до самого конца войны! Хотя: ленивых, нерадивых, хитромудрых буду отчислять – в Красную Армию… Вы подумайте – час… А сейчас – вынесете к воротам раненых: мои медики окажут им первую помощь. Да… – час не только на раздумье но и, при принятии решения вернуться в Красную Армию, создать из желающих отделения, взводы. И выбрать командиров. У меня же все – не зависимо от звания, будут рядовыми бойцами, пока будут проходить обучение. А дальше – зависит от вас…

Уехал к второму лагерю, потом к третьему и четвёртому. В каждом говорил примерно одно и то же – разве что вопросов было где меньше, где больше. Так и час прошёл с хвостиком… Бойцы, за это время, подготовили грузовики и бани в городе затопили. Пока первая партия до бани дойдёт – пройдёт ещё час – прогреется… Подъехал к воротам лагеря для командиров, откуда я начал свой «вояж» по лагерям. Вижу – уже есть подвижки: не море голов, а островки – сделали выбор…

– Ну что, товарищи командиры – начнём с тех, кто готов служить в моём подразделении… Выходим по одному; получаем немного еды и идём в баню. После неё переодеваемся и по специальностям. Дальше с вами будут работать мои командиры и инструкторы. Ещё раз предупреждаю беспрекословное подчинение! У меня умеют поощрять но и наказывать тоже! Желающие – на выход. Штабные и политработники: кто захочет – в Красную Армию!

– А у вас Красная Армия вроде чего то плохого – ссылки что ли? – выкрикнул чей то раздражённый голос. Из этих, видимо…

– Отвечу для понимающих. Вы слышали выстрелы утром? Это было похоже на полномасштабный бой при штурме города? Это была зачистка города от прятавшихся немцев. При захвате города не было ни одного убитого! Раненые были – чуть больше десятка… А 26 июня этот город сдали немцам без боя… Вот вам и разница… Начавшие служить увидят ещё много разницы межу нами…

Раненые, которых вынесли из лагеря, лежали у ворот на сложенном несколько слоёв брезенте: им тоже надо было сделать свой выбор. Открыли ворота – потёк наружу ручеёк выходящих по одному. Я стоял у выхода, глядя на ауры выходящих. Остановил одного:

– Я же сказал – штабные в Красную Армию! Мужчина начал было что то говорить, но я толкнул его обратно и выкрикнул:

– Я же сказал – не обманывать! За повторный случай прощения не будет! Человек через десять остановил ещё одного:

– Я же сказал – служить в спецназе до конца, а не вырваться из лагеря, а потом дезертировать! К стенке этого! Стоящие рядом бойцы подхватили упирающегося военного и потащили к стенке барака. Он что то кричал, что он хочет служить, что это ошибка, но раздалась скупая очередь из МП-40 и крик оборвался… А я увидел, как из ниточки желающих служить у меня стали выходить по одному – двое… Выходящим давали в руки по куску хлеба и куску сахара. Дальше – у походной кухни в одну кружку, наливали сладкий чай и давали ещё по маленькому куску колбасы. Ещё пара «умных» решила испытать судьбу. Судьба решила просто и незамысловато: врёшь – будешь наказан… Ещё человек тридцать я вернул обратно – они мне не подходили… Вышедших мои командиры строили по специальностям и уводили взводами в баню. Наконец мелькание лиц закончилось. По моему мысленному подсчёту – на меньше трёх тысяч. В другое время я бы радовался, а сейчас… Хотя – время у нас ещё есть немного: поглядим.

Подошёл к стоящим у ворот – эти, видимо, в Красную Армию…

– Сейчас мимо ворот проходят те, кто решил драться с фашистами в Красной Армии Каждый получит по куску хлеба, сахара и кружке чая. За ними то же самое получат остальные. Обедать красноармейцы будут уже в столовой, после бани… А мне пора в другие лагеря…

Мои умельцы, прикатившие в город одними из первых, уже начали «курочить» 37мм зенитки и ставить их на Ганомаги и ходовую базу танков Т-II, создавая СЗУ – самоходные зенитные установки. То же самое сейчас делают и в Борисове и в Осиповичах: дорога предстоит дальняя – аж до самого Брянска и очень нужно прикрытие от бомбардировщиков и истребителей-охотников! А кроме этого скорострельные 20 мм зенитные пушки «Боффорс», снятые с лафетов устанавливаются на станки, с которых можно вести огонь по самолётам, прикрепив их в любом месте: к кузову грузовика, к крыше вагона; к танку… Нам нужна любая защита от стервятников воздуха!

Из тридцати тысяч пленных с четырёх лагерей ко мне попросилось больше шести тысяч… Треть ушла по специальностям; почти треть ушла в снайперы, пулемётчики, сапёры… Остальные – больше двух тысяч – в рекруты и сразу же приступили к тренировкам – опыт у моих командиров уже был. Лётчиков увезли на аэродром: до обеда они отдыхали, да кушали, а после обеда на аэродром, разгребя дела и спихнув большую часть на командиров батальонов, на что они только страдальчески закатывали глаза, прикатил и я. Довелось мне там – в нашем времени, полететь на «фоккере». Тяжеловат он против «мессера», но вооружение! А здесь завёл в комнату лучшего из немецких лётчиков-перегонщиков FW-190, волею случая попавших к нам в плен; положил руки на голову; «выпотрошил» из его сознания всё, что относится к пилотированию самолёта… Хорошо немец был в состоянии сна, иначе бы он удивился: чего это русского командира так ломает и крутит, словно он исполняет пляску «святого Витта»! А у меня, действительно многие мышцы дёргались непроизвольно: мышцы сами реагировали на зрительные образы пилотирования в моей голове. Зато и навыки восстановил и смогу передать своим летунам умение управления таким самолётом!

Но – для начала, попрактикуюсь сам. На аэродроме, как и раньше, провёл селекцию технического персонала: кто с нами; кому всё равно, а кто против нас. И среди немцев провёл и среди наших – пленных техников. Отделил, так сказать, зёрна от плевел… Сел в истребитель и взлетел, на виду у ошеломлённых пленных лётчиков. Покружил немного; пару незамысловатых фигур пилотажа выполнил. Понял – сумею сделать все, что у меня в голове. Теперь – очередь за лётчиками: надеюсь что уже моими лётчиками… Начал с обучения пилотов на истребитель – до бомбардировщика очередь дойдёт чуть позже… Для начала: посидеть в кабине, освоится. Затем погазовать, прокатиться по взлётке… Затем подняться в воздух и пролететь по коробочке. И сесть – естественно! Но это – по готовности. Психологической. А умение пилотирования я вложил им в голову, передав через мои руки то, что имел сам. Самолётов таких у меня всего десять и просто жалко потерять хоть один при обучении пилотированию. Показал, проследил и ушёл к Илам и Пешкам. Там неторопливая подготовка к полёту: пилоты-пленные летали именно на таких. Не стал дожидаться вылетов, только предупредил – не геройствовать: здоровья нужного пока ещё нет…

В городе работа кипит во всю: рекруты начали осваивать технику теоретически, а кто то – у кого здоровье позволяет и практически. Батальон, проявивший себя при захвате города хуже всех временно «расформирован» и направлен, вместо отдыха, командирами-инструкторами к рекрутам в группы и отделения: о взводах говорить ещё рано… Второй батальон – сзади, разумеется, направлен на сортировку и загрузку нужного нам в эшелоны. Остальное будут грузить освобождённые, пожелавшие служить в РККА: еду надо отрабатывать – даром у нас, только за амбаром! Везде командиры-инструкторы негромко сообщают мне, как были поражены пленные едой, которую им давали. А как же: сначала – пряник, ну а потом уже… Рекруты с какой то, хотя вполне понятной яростью, набросились на обучение! Но командиры их остудили слегка: пока не пройдёте полный курс тренировок: рекрут, стажёр, боец о бое с фашистами и думать не смейте! И командиру глупых вопросов по этому поводу не задавайте. И просто глупых – тоже… В общем – настраивали на рабочий лад…

Притихший город встретил нас настороженно: чего ждать от этих освободителей и надолго ли они пришли: немцы ведь постоянно вели активную пропаганду, почти не обманывая – взято то-то и то-то; захвачено столько то и столько то; уничтожено столько то… А тут – как снег на голову эти… И как себя вести: уйдут освободители; придут немцы и что делать? Но мне, до их опаски, честно говоря – дела не было: ведь мы, действительно уйдём – завтра… Вот разве что город почистим от всякой гнили – на наш взгляд! Вот вопрос о гнили – не такой уж он и простой… Тут ведь и по уму и по совести и по человечности оценивать надо, но более всего – по закону! В моём времени всякие дерьмократы; кабинетные философы; толерасты и идиоты-интеллигенты дошли до того, что Зою Космодемьянскую и ей подобных считают виноватыми в терроризме против своих же – советских… Сталина считают чудовищем за приказ не оставлять врагу ничего: взрывать, уничтожать постройки, урожай, фабрики, заводы, которые не смогли эвакуировать! Местные жители, видите ли, при этом страдают! Да: страдают – это факт! Но все эти рассуждения всего лишь возможность заработать себе на этом политический капитал – и всё! Этим правозащитникам нет никакого дела до этих самых жителей. Только личная выгода! Это по совести… По уму ссылка идёт на Красную Армию: они отдавали всё, чтобы армия была сильной и смогла защитить этих людей А она не защитила – бежала, отступала, бросив этих жителей на произвол судьбы! Да – бросила – это факт! Но что мешало этим жителям эвакуироваться на восток, как многим? Не было разрешения на эвакуацию – говорят учёные идиоты. А когда армия отступает – никаких разрешений не надо… Сами остались – сами и несите ответственность за все! А за сотрудничество с врагом надо отвечать – без скидок на обстоятельства!

В лихие девяностые одни закладывали квартиры, чтобы занять деньги; поехать за товаром; привести и продать; рассчитаться с долгом и заработать на жизнь, а другие становились бандитами – отнимая деньги, товары, жизнь! В фильме «Бумер» герой-бандит говорит: Не мы такие – время такое… Враньё! Не время делает людей, а люди делают время! А что касается поджогов и уничтожения тех же домов в деревнях и сёлах… Пусть эти писаки, идиоты интеллигенты с потугой на интеллигентных людей походят всю ночь по улице хотя бы в десятиградусный мороз, да легко одетыми! Может тогда они поймут своим скудным умишком – врага надо уничтожать любой ценой и любыми средствами! Хотя вряд ли – очутятся в тепле; отогреются; услышат обещание заплатить за то, чтобы облить грязью тех, кто понимает – и будут писать и говорить то, за что уплачено. Потому как они по другому не умеют. Они ничего не умеют – только говорить… Так что заблуждающихся оставим до лучших времён – возвращения Советской власти, а «добровольцев» – по закону военного времени!

Через пару часов после освобождения лётчиков из плена часть в вагоне, прицепленном к паровозу, с двумя платформами СЗУ Ганомаг, отправилась прямиком в Минск – на «стажировку» и обучение к моим лётчикам, а часть – стала осваивать – пока теоретически, стоявшие на аэродроме бомбардировщики, тем более что между Пе-2 и Ю-88 разница небольшая. Следом за ним – по готовности, в Осиповичи и Минск пошли эшелоны с бывшими пленными, разделёнными на отделения. Вот подарок я подкинул генералу: столько штабных и политработников: где им должности найти?! Утешением, разве что будет то, что они одеты; оружие и продовольствие идёт следом. А бесплатным бонусом – лёгкие танки; противотанковые 37мм пушки; пушки и гаубицы большого калибра. И разные пулемёты: «Максим» и «Дегтярёв» конечно MG-34. И грузовики – ГаЗ-АА… Раненых, пожелавших служить в РККА после выздоровления тоже отправил эшелоном в Минск – после оказания необходимой медицинской помощи. А к вечеру из Бобруйска вышло пять батальонов, ещё не участвовавшие в операции: два к Могилеву; один – на полпути, к небольшому городку Быхов: для захвата аэродрома с неполным полком пикирующих бомбардировщиков Ю-87 «Штука» и один – к городу Рогачёв, что стоит на железнодорожной ветке Могилев-Гомель: аккурат посередине этой самой дороги. Тем более что из Бобруйска идёт автомобильная дорога прямо до Рогачёва… Ценного в Рогачёве то, что в 16ти километров на северо-восток в местечке Серебрянка расположен аэродром бывшей 13й бомбардировочной авиации а ныне – аэродром истребителей Ме-109 в количестве 20 штук. Там же – на окраине, как бедные родственники, жмутся друг к другу и мокнут под дождями 6 штурмовиков Ил-2, абсолютно пригодных у применению. Надо их «прихватизировать» – пока немцы не поняли что к чему и не перебросили в другое место… А первая группа озаботится захватом аэродрома около города Орша с истребителями Ме-109. Их там осталось одна эскадрилья из трёх – но зато самая лучшая: старички-ассы! 10 самолётов, пять звеньев!

Полк передислоцировался поближе к фронту, а «старички» выбили себе у начальства один день отдыха: завтра должны перелететь на новый аэродром. Эх… – не успеют! Правда они об этом ещё не знают… И не надо, а то ещё улетят с испугу и нам не достанется такой дефицит – десять истребителей мессершмитт… Я обратил на это особое внимание командира первой группы капитана Молодцова: смотри не упусти! Клятвенно обещал! Молодец – растёт на глазах!

Уходя в голове колонны на Могилев дал задание батальонам, штурмовавшим город: чтобы лучше отдохнуть – сменить род занятий… Проехаться на четырёх грузовиках повзводно по окрестным сёлам и деревням с простым заданием – сменять имеющиеся у нас товары повышенного спроса, а проще говоря дефицита на то, чего у селян вполне, не смотря на войну ещё хватает – продовольствие… И упаси бог от любого насилия: цену обмена пусть они сами назначают – не обеднеем, но славу о себе оставим добрую… Дал наказ и уехал на операцию со спокойной душой. Все у меня уже привыкшие выполнять мои указания и приказы от и до – без всякой самодеятельности… Вернусь – добавится у нас продовольствия и уменьшится всякого барахла, которое мои командиры сносят в наши закрома – важное и нужное по их разумению. Я не особо сопротивляюсь: пока есть прямая ветка Осиповичи – Тимковичи для Недвигина и ветка для Минска – всегда могу отправить излишки остающимся в окружении…

В кабинете Сталин, после решения с Берией интересующих его вопросов поинтересовался, словно невзначай:

– А как там наш майор Марченко? Ничего ещё не натворил? Берия подобрался – Хозяин ничего не спрашивает просто так!

– Майор Марченко покинул Минск со своим подразделением товарищ Сталин – ответил он и добавил – и не выполнил вашей просьбы забрать с собой указанных ему лиц… – добавил чуть тише… Вождь поднял удивлённо бровь:

– Не взял, говоришь, не смотря на мою просьбу? Берия кивнул…

– А почему не взял? Что докладывает твой человек?

– Судоплатов доложил, что Марченко сказал… – глаза Лаврентия Павловича блеснули за стёклами пенсне – что он не видит необходимости забирать их из города: не захотели эвакуироваться вовремя – пусть теперь выбираются сами… Вот тут Сталин удивился по настоящему: какой то майор смеет рассуждать, а не выполнять приказ! Пристально посмотрев на наркома спросил вкрадчиво:

– Это, вроде бы ваш человек товарищ нарком? Берия вскочил:

– Я разберусь с этим майором и накажу его. Строго накажу! – добавил он зло. Вождь усмехнулся в усы на реплику наркома:

– Разберись Лаврентий, разберись… А вот наказывать не надо. Пока не надо… А куда, кстати, он увёл свое подразделение? И какова его численность – ты мне об этом не докладывал? Берия чертыхнулся про себя: вот же свалился на его голову откуда то этот капитан: и воюет хорошо и польза от него огромная, но беспокойств и нервотрёпки… Сталин, словно прочитав его мысли бросил насмешливо:

– Нам бы сейчас побольше таких беспокойных… Берия уловил привычным пониманием искушённого в интригах главное – пока…

– По сообщению моего человека у него не менее десяти батальонов, соответствующих примерно трём полкам или одной дивизии… Укомплектованы немецкими танками, броневиками, артиллерий – в том числе и зенитной. На аэродроме находятся восемнадцать истребителей, в том числе двенадцать двухмоторных. Было двадцать два, но два были потеряны – видимо в боях… Глаза Вождя расширились от изумления; неверяще уставились на Берию:

– Твой человек тебя не обманывает Лаврентий? – спросил Сталин.

– Ему нет нужды делать это товарищ Сталин: он с майором Марченко, как бы сказать – не дружен, хотя парень Судоплатов компанейский… Да только чем то он не приглянулся майору! Наверное потому что имеет в друзьях очень много евреев…

– А что – это такое страшное преступление – иметь в друзьях много евреев? – развеселился Верховный. Берия выругался про себя – опять сказал не подумав, а Хозяин зацепился за слово…

– Даже так? – усмехнулся Сталин не дождавшись ответа на свой, явно провокационный вопрос… – Ну и куда же, интересно, пошёл Марченко? – заинтересованно спросил Сталин, махнув рукой на стул. Берия сел, повернувшись к стоящему возле стола Хозяину:

– По сообщению Судоплатова его подразделение разделилось: одна группа направилась по железной дороге на восток – на Борисов, а вторая: на юг – на Осиповичи… Сталин подошёл к карте:

– Интересно… Интересно… – задумчиво протянул он – а хватит ли ему сил на эти два города… А если хватит, то тогда… И зачем он разделил своих бойцов на двое? Одним мощным ударом они могли бы натворить немало дел, а так разгромят их немцы по одиночке… – раздражённо произнёс Верховный и пробурчал себе под нос – жаль: он мог бы ещё принести много неприятных сюрпризов немцам…

А в ставке Гитлера фюрер орал на тыловых генералов:

– Как? Как такое могло произойти?! Как вы могли допустить такое!

– Мой фюрер!.. – оправдывались потерявшие от страха голову тыловики – нам не хватает сил, чтобы справиться с этими русскими варварами! Гитлер в изумлении уставился на наглецов:

– Я дал вам целую дивизию, чтобы вы покончили с этими Призраками Леса! Так вы же потом сняли с марша ещё одну дивизию! Чинуши молчали, повинно опустив головы…

– Что? – выкрикнул фюрер – где они? Где мои солдаты?

– Мой фюрер… – с натугой прохрипел, наконец один из генералов – они… эти Призраки их… разгромили… – выдохнул он через силу… Фюрер бесновался, орал на бледных, трясущихся от страха тыловиков минут десять. Потом, внезапно замолчав, продолжил уже спокойно:

– Я дам вам полицейскую дивизию СС. Соберите добровольцев из прибалтийских жителей. Соберите всех, но чтобы я при следующей встрече не слышал больше о том, что эти города по прежнему захвачены русскими. Иначе… – об отставке можете не мечтать!