Текст книги "15-кратный зум (СИ)"

Автор книги: Александр Бахмет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

– Не обратил внимания… Кажется, что нет!

– Вот! Эта технология сейчас стала повсеместной. Я, правда, вынужден был скинуть цены. Эксперты утверждают, что сильно сократилось число врачей и ряда связанных со старыми методами лечения производств, а это может привести к кризису. А зачем мне кризис? Так что, приличное количество врачей я взял к себе, ну, пришлось им немного переквалифицироваться. Довёл до ума целый ряд технологий, позволяющих женщинам быть красивыми без макияжа. Правда, макияж всё равно используют. Вообще, людям нравится менять цвет кожи, губ, глаз, волос… Я, продал несколько лицензий Нику Шварцу, у него сеть кабинетов, делает тату способом генной модификации. Ты знаешь, сколько он заплатил? Ты не поверишь!.. Мне уже предложили продать и технологию и сеть учреждений по всей планете. Но я ещё чуток подожду…

Я слушал вполуха, раздумывая о лаборатории Дениса Рогули. Кажется, разговор с бизнесменом Фостером помог мне принять решение. Да, я помогу Рогуле! Но я подкорректирую его работу. Разберусь с тем, что он делает, и постараюсь получить первый уверенный результат, хотя, часть его проектов прийдётся прикрыть, ещё часть заморозить или сократить в объёме… Ведь это уникально – выращивать изделия без станков, заводов и фабрик! Конец техногенного развития человечества! Как это можно будет назвать? Зооген? О! Киберозой!

Между тем, мои женщины далеко от меня не отходили. Они общались с другими гостями, и при этом не сводили с меня глаз. Куда я могу скрыться при таком надзоре?

– Уважаемые чуваки! Президент Аль-Канара Бенжамин Ротштейн! – объявил кто-то через громкоговорящую систему.

Народ завертелся. Появился Ротштейн в сопровождении охраны. Я подумал, что самое время исчезнуть, когда все глядят только в его сторону, но Фостер схватил меня за руку и потянул к нему.

– Слушай! Беня просил меня устроить встречу с тобой!

– Зачем? – удивился я.

– Он имеет что тебе предложить! – с забавным произношением сказал Егор.

Между тем, Президент был занят тем, что жал руки всем присутствующим мужчинам и целовал ручки женщинам. Фостер и Самойлов почти в один голос представили ему меня, а я представил ему своих жён. Он тоже не удержался, чтобы не высказаться по поводу их красоты.

– Не боитесь, что их у вас уведут? – он что, тоже почву пробует?

– Где тот несчастный, готовый прожить с ними остаток дней своих? Когда я последний раз встрял в спор моих жён, мне сломали ребро, – пожаловался я.

– Совсем же не обязательно – весь остаток…

– А иначе не получится! Они клялись мне "пока смерть не разлучит нас", и другой кандидат вряд ли сможет рассчитывать на другие условия. К тому же, моя старшая жена при расставании обязательно сделает контрольный выстрел в голову.

Бенжамин Ротштейн мрачно на меня посмотрел, а я подумал, что с юмором у меня стало совсем плохо. Мы опять начали говорить о всякой ерунде: погода, экономика, немного политики. Через долгие четверть часа Ротштейн перемигнулся с Фостером и отвёл меня в сторонку.

– Али! Мои банкиры хотят предложить тебе одну работёнку…

– Надеюсь, без криминала? – пошутил я.

Он странно на меня глянул. Лучше придержу язык.

– У Аль-Канара есть мощный канал гиперсвязи с рядом ближайших миров. Он позволяет нам торговать с ними рядом интеллектуальных товаров. Но, за десять лет набрался приличный дефицит в торговле. Мы поначалу думали, что диспропорция не будет превышать некоторого объёма. В реальности нам должны с каждым годом всё больше.

– И… сколько? – поинтересовался я.

– Примерно триллион. Мы сейчас ведём переговоры с рядом тамошних банков. Мы хотим им предложить сделать ещё и предоплату, чтобы уменьшить проценты. Вы согласились бы провезти материальных товаров на такую сумму? Или даже чуть большую?

У меня потемнело в глазах. Потом давление подскочило так, что засвистело в ушах. Я привёз товара на несколько миллиардов, а по этому каналу идут триллионы, сотни триллионов! Их перекос в торговле в сотни раз больше того, что я могу наторговать! Это же шанс!

– Какие будут товары? – спокойно спросил я.

– Редкие изотопы и биологические культуры для наших исследовательских центров. Ваш корабль как раз потянет эту массу.

– Интересное предложение. Стоит подумать.

Конечно, мой внутренний голос вопил "да!!!", ведь я сам думал о чём-то подобном, но опыт подсказывал, что стоит проявлять хотя бы видимую осторожность.

– Какую долю вы мне предлагаете?

– Десять процентов!

Сумма получалась огромнейшая, но мой мозг взвешивал все "за" и "против". В большинстве миров доля торговцев достигает семидесяти и более процентов…

– Вы представляете, сколько желающих поживиться будет за мной охотиться?

Бенжамин выждал почти минуту и добавил:

– Хорошо! Но пятнадцать процентов – максимум, что мы можем позволить. Ещё мы проплачиваем вам все доработки на Гитании. Вы будете вооружены как крейсер. Вас застрахуют за наш счёт. Федеральные власти обеспечат вам все права в любом уголке Галактики. В случае чего, они вытянут вас из любой жо… То есть, вас смогут выкупить, освободить и так далее. То есть, мы платим вам бартером сверх оговоренной суммы.

Я чуть не запрыгал от радости, но сохранял вид глубокой задумчивости. Ещё через минуту Ротштейн сказал:

– Я ещё могу предложить вам приоритетные права на планету по имени Лютеция. Красивое имя? Наши исследователи её уже двадцать лет как открыли, но летать туда дорого, сравнительно долго. Нужно терраформирование, смена атмосферы. Возни на многие годы, а доходов никаких. А у нас пока и так земли хватает.

Я ещё чуть-чуть повертел носом.

– Я почти согласен! Но я хочу узнать все подробности.

– Лады! Подробности мы ещё обсудим, и не один раз.

Президент улыбнулся мне на прощание. Интересно, в этом деле нет никаких подводных камней? Может быть, я зря так сразу согласился?

Ротштейн ещё не успел отойти, а меня под руку опять схватил Фостер.

– Ну, что, Али? Ты соглашаешься?

– Я согласился, но пока что не окончательно. Мне интересны все мелочи, какие могут быть в этом деле.

– В этом деле не может быть мелочей.

– У тебя есть интерес в этом деле?

– Косвенный. Я тоже торгую виртуальными товарами и мне хотелось бы получать плату за них из других миров.

– А Президент?

– Он получит от банкиров приличные комиссионные. – Егор помолчал немного. – Ну и со мной обещал поделиться, если ты согласишься.

– А вы допускали, что я могу не согласиться?

– Хм! Скажешь тоже! В прошлом году были предложения от ряда фирм по перевозке этого драгоценного груза. Они знаешь, сколько запросили?

– Пятьдесят процентов? – озвучил я самую первую мысль.

– А ты откуда знаешь? – Фостер удивился. – А почему ты не запросил тогда больше, чем предложил Беня?

– Мне понравились приложения в виде вооружения, содействия органов Федерации и, самое приятное, предложение собственной планеты.

– Но, на самом-то деле, это только долгосрочная аренда.

– Меня это вполне устраивает. Ты же знаешь, что генеральный арендатор практически определяет весь уклад жизни на планете на много веков вперёд.

– А для чего тебе, всё-таки, планета? – Фостер чуть приподнял бровь. – Людей нет, сервисов нет, промышленности нет… На первых порах – сплошные убытки.

– Не подумай, что я сошёл с ума, но я хочу создать свой мир, новую цивилизацию…

Егор склонил голову.

– Хм! Выбираешь крупную цель, чтобы не промахнуться? – он понимающе кивнул. – Мне нравится твой подход. Многие люди не понимают, что в жизни главное. Гоняются за деньгами. А деньги – только инструмент для достижения цели. Если погнаться за деньгами в ущерб главной цели, можно остаться у разбитого корыта. Хотя, хлопот у тебя с этим грузом будет выше крышы. Ой, будет! А Ротштейн, я думаю, жутко радуется, что так дёшево решил эту проблему, – он засмеялся. – Ну, ладно! Давай выпьем!

Я вздохнул. Если я позволю себе напиться, как месяц назад, то ни о каком побеге и речи быть не может.

– О, нет, Егор! Я не могу столько пить. Я, пока что ещё, мусульманин.

Правильнее, было бы сказать, был им, – я уже и сам не знал, кто я. Моё мышление изменилось. Я верил во Всевышнего, но большинство правил, ограничений, даже молитв, казалось сейчас почти детскими играми. Я стал большим прагматиком.

– Ну так просто понюхай! – Егор засмеялся и чокнулся со мной. Вдруг он кивнул головой куда-то в сторону. – Ну-ка, глянь вон туда!

Возле Натачи вертелся какой-то тип, настойчиво пытаясь её обнять. Она ловко уходила от него, но он был чертовски настойчив. По-моему, удар снизу в челюсть быстро привёл бы его в норму, но моя жена почему-то не торопилась с этим.

– Я сейчас! – сказал я Егору, поставил фужер на стойку и двинулся к нахальному ухажёру.

– Слушай, приятель! Оставь в покое мою жену! – произнёс я, взяв его за локоть.

– О-о-о! Это твоя жена? П-п-п-рошу прощения! – он развернулся на каблуках и сразу двинулся к Назире и Роксане. По дороге он поставил свой бокал на один из столиков и, подойдя к женщинам, сразу обхватил их своими лапами.

Назира что-то быстро сказала ему на ухо и он отпустил и её, и Роксану. Затем недовольно развернулся в мою сторону.

– Я же просил не трогать моих жён! – сказал я, приближаясь.

– Не понял, чувак! Здесь что, все бляди – твои жёны?

Я, не особо задумываясь о последствиях, реализовал свою мечту об ударе в челюсть.

– Братва! Наших бьют! – заорал кто-то за моей спиной.

– Всем стоять! Не двигаться! – к окрику добавился топот ног и небольшая суматоха.

Когда я обернулся, мои жёны уже стояли кругом, готовые к рукопашной. Но, к счастью, охрана Президента уложила на пол немногих желающих подраться. Наверное, это были охранники этого любителя женского пола. Его под белы рученьки проводили с вечеринки.

Ко мне подошёл начальник президентской охраны.

– Извините, господин Мухадди, но по нашим правилам вы должны покинуть этот дом. Вы не должны были этого делать.

– Что, я должен был стерпеть, когда оскорбляют моих жён?

– Вы могли подать на обидчика в суд. Записи камер наблюдения – достаточное доказательство. Но, если вы предпочли драку, то в судебной помощи вам будет отказано. При этом вы должны покинуть…

– Ладно! Ладно. Я всё понял. – В общем-то, я не совсем понял эту систему, но кое-что в ней есть рациональное. Жаль, что я ничего не почитал про местный Кодекс Чести.

– Вы не всё поняли, – продолжал начальник охраны. – Вас могла бы охранять полиция, если бы вы вели себя по правилам. А так вы можете подвергнуться нападению и должны будете обороняться сами. Если останетесь живы – можете подать на напавших в суд.

Мне, наверное, показалось, будто он извинялся передо мной. Тон голоса был именно такой.

– Спасибо! Я именно так и сделаю! – сказал я, направляясь в сторону гаража.

Загружаясь во флайер, я приказал Корасон сесть на переднее сиденье рядом с Хеленой и быть во всеоружии. Она понимающе кивнула. Натача удивлённо приподняла брови, но потом на её лицо опустилась маска невозмутимости. При этом, забывшись, она целую минуту терзала замочек своей сумочки. А я, чуть подумав, предложил ей вести машину, а Хелене – пересесть на пассажирское место. Натача мимоходом буркнула:

– Чего ты встрял? Мы бы сами разобрались.

– А для чего мужчины существуют? – сказал я недовольным тоном. – Кроме того, ты позволила этому козлу приставать к другим женщинам.

– Али! – обратилась ко мне Назира. – А что такое "бляди"?

Роксана, наш языковед-любитель, подхватила её под локоть.

– Это и я могу объяснить. Слово пришло из старого шведского языка ещё во времена викингов. Буквальный перевод – "молодухи". У русских приобрело специфический смысл…

Прибежал запыхавшийся Марков.

– О, Боже! Стоило мне только в туалет отлучиться…

Конечно, он был расстроен. Если бы он только знал, как расстроен я!

В машине я поинтересовался у Олега, не допустил ли я промашки, устроив драку.

– Всё путём, Али! – заверил он меня. – У нас тех, кто соблюдает Кодекс Чести, больше уважают. Тебе могли, конечно, сделать скидку на то, что ты инопланетник… Но факт, что ты врезал обидчику своих жён, определённо, повышает твой рейтинг у наших граждан. Не сомневайся!

На Корабль мы вернулись без приключений. Возможно, что мой противник оказался умнее, чем могло показаться на первый взгляд. В этом случае, правда, он мог преподнести мне сюрприз более неприятный, чем перестрелка в дороге.

До ужина ещё оставалось время, и я спрятался в своей каюте. Секретарши мне, похоже, не назначили. Натача и Роксана, значит, думают, что делают мне хуже. Я, лёжа на кровати, перечислил деньги на отдельный счёт, который закрыл очень длинным паролем. Думаю, что миллиона мне хватит на первое время. Оплатил отдельный телефонный номер в сети Аль-Канара. Привязал его к своему новому мобильному компьютеру. Потом с нового узла проплатил создание юридического лица, открыл новый счёт, на который тоже перевёл сумму. Тысячи, согласно местным законам, достаточно для новой фирмы.

Закончив с обязательными делами, я побродил по Сети. Нашёл забавный сайт с не менее забавным названием "Создай свою крышу". По их правилам достаточно набрать 15 человек, чтобы учредить новое правительство. Естественно, эти 15 должны меня поддерживать! То есть, мои 15 жён вполне подошли бы. Правда, Вайнона уже не моя жена, но можно найти любого человека, важно только, чтобы он был согласен с моим уставом. И совсем не обязательно, чтобы это была одна семья. Лишь бы возраст был не менее восемнадцати лет.

Я почти один к одному записал устав моей семьи. Кое-что подправил, кое-что добавил. Когда пришло время ставить точку, раздался звонок двери. Я отправил готовый документ на сайт и открыл дверь. Это была моя ошибка. Натача и Изабель, схватив меня с обеих сторон за руки, ворвались в каюту. Моих сторонников рядом, конечно же, не оказалось.

– Ты что это, гад, задумал? – Натача не стеснялась в выражениях. – Кому ты деньги переводишь? Что за новая фирма? Слинять собрался?

– Я что, должен перед тобой отчитываться?

– А ты этого ещё не понял? – старшая жена заломила руку так, что я вынужден был нагнуться.

– Ты бы со сторонними ухажорами так обращалась! – огрызнулся я. – Отпусти, не то хуже будет?

– А что ты сделаешь? – удивилась Натача.

– Последний раз, по-хорошему прошу!..

Натача почти отпустила меня, но вмешалась Изабель.

– Ты что, испугалась? – она со своей стороны заломила мне вторую руку.

Я скрипнул зубами и крикнул:

– Альба! Взять!

Собака-робот включилась очень быстро. На всё у неё ушло не более пол-секунды. Ещё через мгновение она уже удерживала Натачу передней лапой в лежачем положении на полу, а на Изабель были направлены стволы шокера. Я стоял в стороне, разминая суставы.

– Альба, сидеть! Следи! А вы не двигайтесь.

Собака села, а мои жёны остались в том же положении.

– Может быть, я встану? – попросила Натача.

– Мне кажется, что тебе так гораздо удобнее, чем было мне не так давно. Лежи! Так вы хотели со мной побеседовать? Или что-то другое?

Натача попыталась перевернуться на бок, но Альба рыкнула и она отказалась от этой попытки.

– Мы же условились, что ты ничего не делаешь без нашего ведома!

– Я обещал, что не буду вообще ничего делать. Поэтому, считай, что я беру отпуск. А вы ковыряйтесь здесь, как сами хотите. А миллион, который я перевёл на отдельный счёт… Наверное, я заработал хоть такую малость.

– Это Али заработал! – опять затянула свою шарманку моя первая жена.

– Солнышко моё!… – неожиданно вырвалось у меня. Я даже улыбнулся.

– Я тебе не "солнышко"! – резанула Натача.

– Формально, ты требуешь развода?

Конечно, в лежачем положении, под прицелом собаки-охранника, агрессивность убавляется. Но не до такой же степени! Натача заревела.

– Убери свою чёртову собаку! – сквозь слёзы выкрикнула она.

– Ты не ответила! Да? Или нет? – я заметил, что Натача начинает подниматься и скомандовал: – Альба, сидеть!

Привставшая собака присела снова, а Натача направилась к двери.

– Натача! Останься! Надо поговорить! А ты, Изабель, свободна!

Когда мы остались одни, я усыпил Альбу. Сейчас я чувствовал себя свободно.

– Наташенька! Что происходит? Что с тобой? – моя попытка её обнять за плечи опять ничего не дала. Она была погружена в свои мысли и меня не воспринимала. – Кстати, твоё руководство даёт сбои. Почему мне не назначили секретаршу?

– Ещё чего! – возмутилась она.

Я вздохнул.

– Значит так! Я в отпуске! Меня для вас нет! Я взял себе на всякий случай миллион и совсем не намерен его растрынькать или пропить.

– Растрынькать и пропить – это одно и то же, – поправила меня Натача. – Тринк по-немецки это то же, что дринк по-английски.

– Это неважно! Важнее, чтобы ты меня понимала. С этим миллионом я буду обращаться аккуратно. Может что-нибудь раскручу. Остальным распоряжайтесь как хотите. Или – как сумете. Буду нужен – найдёте.

Кажется, этот вариант её должен был устроить, но она стала ещё более мрачной, чем прежде.

– Ах, вот, значит, как!? – она развернулась и вышла, на ходу роняя искры на ковёр. Наверное, ей очень хотелось хлопнуть дверью, но увы… электромотор нежно сдвинул створки до лёгкого щелчка концевиков.

Наш ужин происходил в мрачной атмосфере. Увидев возле себя Натачу и Роксану, я спросил:

– И кто из вас моя секретарша?

– Перебъёшся! – буркнула старшая жена.

Я с грохотом отшвырнул от себя вилку.

– Всем внимание!

За столом всё стихло.

– Внимание! – ещё раз повторил я. – За систематическое грубое нарушение порядка, халатное отношение к своим обязанностям и невыполнение распоряжений Капитана Корабля Роксана отстраняется от должности Старшего Помощника. Отныне Старшим Помощником будет Саль-яла!

– Да, господин! – ответила моя вторая жена, довольно улыбаясь. Роксана молчала и вопросительно смотрела на Натачу. А я-то считал, что она может соперничать со старшей женой…

– Не обращайте внимания на этот лепет! – проворковала Натача. – Он не совсем в себе.

Я побагровел.

– Ещё одно слово!…

Лицо Изабель пошло пятнами, а глаза забегали. Она ещё помнила свои впечатления от недавнего ареста и знала, что мои предупреждения не лишены почвы. Натача же сохраняла видимое спокойствие. Я положил ей руку на плечо.

– Идём поговорим наедине.

Мы опять пришли ко мне в каюту.

– Наташенька! Ты что творишь? Если я вслух произнесу фразу развода, то ты моментально станешь никем! Каждая из жён, которая вздумает тебе пособничать… Ты же их провоцируешь! Или ты, действительно, надеешься остаться единственной моей женой? Это глупо. Ты вылетишь первой! Ты можешь привлечь суды Аль-Канара, но Федерация до сих пор признаёт права космических торговцев. Для них важнее моё слово, чем решение местного суда. Ты нигде больше не найдёшь пристанища.

Она молчала. Мне стало казаться, что внутри у неё камень. Холодный, безжизненный и неприступный. Я смягчил тон.

– Ты, по-прежнему считаешь меня чужаком?

– Ты и есть чужак! Ты не Али.

– Правильнее сказать, что я не прежний Али. Никогда не думал, что потеряю опору в твоём лице. Кстати, раньше я не долго колебался бы в выборе наказания для тебя и всех сочувствующих. Ты помнишь, месяц назад?.. Я сейчас не пойду на это, но тогда, только за смех в свой адрес, был готов применить к вам высшую меру. Тебе с Вайноной я не говорил, но сказал эту фразу Изабель. Она моментально скисла тогда, и сейчас, ты видела, – тоже. Мне она кажется более здравомыслящей, чем ты.

– Ты мне угрожаешь?

– Твою ж, господа бога, Иисуса Христа и Христофора Колумба…

– Не богохульствуй! – прервала меня Натача.

– Натача! Я медленно менялся целый месяц. Я тебе рассказывал о том, что было со мной во всех этих снах. Ты видела мои изменения. Какой петух тебя клюнул сейчас? Неужели такую роль сыграла моя борода?

– Ты сам мне сказал в какой-то момент, что ты Алексей!

– Да! В какой-то момент. У меня иногда возникает ощущение, что я – выходец из прошлого. Почти наполовину… Но я не забываю, что я Али.

– Когда я тебя вчера осматривала, ты помнил, что ты Али? Ты был, как испуганный мальчишка.

– Над которым тебе захотелось поизмываться? Не замечал ранее за тобой таких отклонений! Я всё помню, даже когда полностью прихожу в себя. Ты об этом думала? Ты клялась быть со мной в радости и горе, здравии и болезни. А ты меня предаёшь! Ты думала о том, что может произойти дальше? Перейдёшь грань, и назад дороги не будет!

– Ладно! – вдруг спокойно сказала Натача. – Давай договоримся так: ты пока что не решай ничего сам. Я… не совсем тебе доверяю. Просто твоя сбритая борода была как барьер. За этим барьером я тебя потеряла.

– Я, кажется, тоже тебя потерял. Потому и назначил Саль-ялу Старшим Помощником. И не решай никаких вопросов без меня.

– Мне недавно показалось, что ты собрался отдохнуть!

– Ах, вот как? Ладно! Найду себе какой-нибудь отель… Нет! Я сниму прелестный домик на берегу моря…

– Вали! Вали! – голос Натачи задрожал. – Вали к своей кошке!

У неё потекли по лицу слёзы.

– Натача! Ты что, меня ревнуешь к Екатерине? Да я же с ней даже не встречаюсь!

– А Изабель рассказывала, что встречаешься!

– Миленькая моя!

– Я тебе не миленькая! – всхлипывала Натача.

– Солнышко!

– Я тебе не солнышко!

Она выскочила из каюты, я попытался её догнать, но в коридоре столкнулся с Изабель. Проводив взглядом плачущую Натачу, она схватила меня за грудки.

– Ты, как всегда, не вовремя! – крикнул ей я. – Отпусти! Натача, постой!

Натача не остановилась и даже не обернулась.

– Ты что ей сказал? – Изабель встряхнула меня, как тренировочный мешок.

– Так! Идём, поговорим! – я приподнял её, из-за чего она потеряла опору, и внёс в свою каюту.

– И я выскочу от тебя, рыдая как Натача?

– Возможно… Или ты трусишь? – я глянул ей в глаза и моя десятая жена отвела взгляд.

Мы уселись напротив друг друга. Натача спокойно выдерживала моё присутствие. Вернее, она сохраняла агрессивное превосходство в моём присутствии. Изабель же нервничала, чувствовала себя неуверенно. Я заметил, что она приглядывается к моему лицу, очевидно пытаясь найти чуждые черты. Отсутствие бороды вызывало простое удивление.

– Али! – она вдруг провела ладонью по моей щеке, но совсем не так, как это делала Натача. Гораздо нежнее. – А тебе идёт без бороды. Ты выглядишь привлекательно.

Она спохватилась и отодвинулась от меня.

– Ты хотел поговорить?

– Да. Изабель! Ты ощущаешь меня другим человеком? Не Али…

– Ты немного изменился, но… – она пожала плечами. – Ты просто стал чуть другой.

– Насколько другой?

Она опять пожала плечами.

– Ты стал мягче, нежнее, – её глаза заблестели.

– Но ты чувствуешь неприязнь?

– Сейчас нет! Правда, вчера утром, когда Джень в панике несла какую-то околесицу про демонов, злых духов, и когда ты вышел безбородый, в сопровождении разъярённой Натачи…

Она даже, как будто, начала кокетничать со мной. Неужели я так легко привлёк её на свою сторону? Я взял её руку, сжал и поцеловал. Она смутилась и вдруг выдернула ладонь.

– Ты не Али! – с каким-то ужасом произнесла она. Впрочем, это было похоже на попытку самовнушения.

– Да почему же, в самом деле? Что я такое делаю?! Я что – никогда тебе не целовал руки? Я же знаю всё, что тебе нравится, и помню всё… что…

Я остановился. Если она не принимает меня, эти откровения могут не просто оттолкнуть. Они шокируют её.

Изабель подняла на меня глаза. Её рука изящно свисала с подлокотника, вызывая во мне сладостную дрожь.

Я набрал со смартфона команду и включил проигрыватель.

– Хочешь потанцевать?

Она отрицательно покачала головой, а меня осенило.

– Слушай, Изабель. Ты даже не можешь толком сказать, что у меня не так. У каждого могут быть отклонения в поведении, кратковременные. Мне кажется, что ты полагаешься на мнение Натачи. А знаешь ли ты, что у Натачи сейчас ещё более необычное поведение. Она дралась с Хеленой. Рассуждения о литературе были формальным поводом. Буквально пять минут назад она призналась, что ревнует меня к Кате Кошкиной…

– Что? – Изабель в удивлении отпрянула. – К Кате? Ревнует?

Она вскочила и забегала по каюте.

– Ревнует! Натача ревнует?

Вдруг Изабель подбежала ко мне, чмокнула в щеку и выскочила из помещения. В открытую дверь, пятясь, вошла Саль-яла. Она провожала Изабель взглядом.

– Что случилось? У меня впечатление, что ты назначил её Старшей Женой. Она просто вся сияла. Вы что, танцевали?

Я вздохнул и выключил музыку.

– Птичка моя, ты останешься со мной сегодня?

– Ну конечно! А для чего же я пришла сюда?

И Саль-яла уселась мне на колени, обвив руками мою шею.