Текст книги "Узники власти (СИ)"
Автор книги: Александр Ялтыченко
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
Высокие башни Девермона были охвачены огнем. Полыхали деревья, постройки, террасы. Величественное творение древних зодчих быстро рушилось в пожарищах Ладрозара. Огонь был удивительно силен. Обычному пламени не подвластен камень, но красное зарево, воплотившее в себе весь страх и ужас, пожирало башни, стены, галереи и мостки.
Постройки бессильно трещали и рассыпались. Грохот одолеваемой пламенем крепости перебивался возгласами прислужников Ладрозара. Тысячи кардрарков, многие из которых неслись верхом на жутких адсах, сновали по аллеям Девермона, преследуя одну единственную цель – найти и уничтожить.
Молча и с тревогой в глазах друзья созерцали представшую перед ними картину. В центре бушующей пламенной стихии легко потерять всякий рассудок, поддавшись панике, но сейчас Элиффина больше тяготила судьба не Девермона, а Нираны, которая, казалось, была покрыта непроглядным мраком тайны, той тьмой, в которую уходят, чтобы больше не вернуться.
Грянул гром, молния, ярче дневного солнца, пронзила предрассветное небо. Паря в своем первозданном величии, исполненный могущества, в длинной полыхающей мантии явился Ладрозар. В правой руке себрин сжимал златой скипетр, переливавшийся четырьмя дивными самоцветами. Ничто не могло укрыться от взора всемогущего духа. Не удалось спрятаться и путникам.
– Дерзкий мальчишка! – грозно обратился он, – как ты посмел перед лицом моим украсть два дивных камня, принадлежащих мне, как вечно сущему, по праву?
–Они не твои! – вскричал молодой маг.
–Ты умрешь и очень жуткой смертью, но перед этим увидишь гибель дорогой тебе души, ибо любое наказание соизмеримо преступлению, – прорычал разгневанный Ладрозар.
Себрин взмахнул левой рукой, сверкнула вспышка, и Элиффин увидел Нирану. Себрин грубо держал ее одной рукой за шкирку. Сама девушка, должно быть, от страха и боли уже лишилась сознания и не подавала признаков жизни. Со всей силы он подкинул ее вверх. Красный пламенный дракон, дыша зеленым дымом, изошел из уст древнего чародея и, поглотив ее, растаял без следа.
–Нирана...будь проклят ты вовек... ты заплатишь...я клянусь, – прорычал Элиффин поистине нечеловеческим голосом. Его переполняли горечь утраты и отчаяние.
Всего за один миг пронеслись перед его глазами воспоминания тех нескольких коротких, но самых милых его сердцу дней, полных жизни, чистой и искренней любви.
–Нет, это ты заплатишь, дрянной мальчишка, вор! – на миг Ладрозар рассвирепел, но тут же рассмеялся: – Кто ты таков, чтоб клясть себрина? Я есмь, я был и буду я вовек, но больно много хлопот мне доставлено, хоть и ничтожен ты, и век твой так короток...
Гордый Ладрозар направил свой скипетр Элиффина. Юноша тяжело дышал, шатался и едва держался на ногах. Он не собирался спасаться, собственная судьба не тяготила больше его уставший ум.
Горечь утраты и невыносимое чувство вины кромсали его изнутри. Стоявший в отдалении Тадрин был на удивление спокоен, он не смел даже шевельнуться. Для Элиффина же теперь все исчезло, лишь в глубине его сердца не умолкал обвиняющий в предательстве голос. Он обещал быть всегда рядом, уходя. Она ждала, но он не вернулся, и совершенно не важно: не смог или же не успел.
Златой скипетр Ладрозара изверг сноп красного огня, но в тот самый миг далеко на востоке забрезжил слабый рассвет. Побежденный самим собой Элиффин вновь воспрянул. Гигантский пламенный шар вонзился в землю всего в паре шагов от успевшего отшатнуться мага, огонь вокруг взметнулся вверх с новой силой, но сам себрин внезапно скрылся.
–Надо спешить, – прокричал Элиффин стоявшим за его спиной друзьям, но, не дождавшись ответа, обернулся и тотчас же ужаснулся: Адорта не было. Он подбежал к Тадрину:
– Где он? Где?
– Адорт! Скорее! – позвал его Тадрин.
К счастью, медленно плетшийся Адорт был неподалеку, обрадованный Элиффин, завидев обоих друзей, подбежал к ним, схватил всех за руки и спустя мгновение растаял в лучах восходящего солнца.
Из твердокаменной темницы
Навстречу смерти, в новый плен,
По воле пламенной зарницы
В град лабиринтов черных стен.
Пленники огня
Порыв ледяного северного ветра прибил к земле растерянных путников. Сквозь густую крону деревьев с не опавшей листвой, точно через силу, пробивались тусклые отблески лучей осеннего солнца. Собравшись с силами, оба путника, помогая друг другу, медленно поднялись во весь рост.
–Нирана! Элиффин! – попытался прокричать, что было мочи, Тадрин, но внезапно охрип и осёкся.
–Кажется, мы их потеряли в полете, – задумчиво проговорил Адорт.
–И где нам теперь искать их обоих? Они же могут быть, где угодно, – забеспокоился осипший Тадрин.
–Без понятия, но давай для начала просто попытаемся здесь сориентироваться.
К своей нескрываемой радости, всего в нескольких саженях от места своего падения, путники обнаружили ухоженную дорогу, мощенную белым камнем. В двух сотнях шагов к востоку вырисовывалась громада грозной, многобашенной крепости. Почти тотчас же их заметила внимательная стража, патрулировавшая совсем неподалеку.
–Кто вы такие и что забыли в Оранжевом лесу в такое время? – сердито пробормотал усатый воин, должно быть, самый старший из всего патруля.
–Мы – путники, и мы заблудились, – ляпнул первое, что пришло в голову Адорт.
–Куда же вы следовали через Оранжевый лес?
Вопрос оказался Адорту не по зубам, ибо не многие дороги вели через Оранжевый лес. Наконец, он выдавил из себя наиболее правдоподобную из тех версий, какие только можно было наспех придумать:
–Мы следуем от наших родственников в северной тундре в город Бартфорт, что на юге. Идти по тому тракту, что к востоку от пределов Оранжевого леса, мы испугались, так как год назад мы столкнулись там с отрядом разбойников.
–Так... ну разберемся. Следуйте за мной, – тем же сердитым басом отреагировал на оправдания Адорта стражник, не веря ни единому его слову. Окинув обоих путников подозрительным взглядом, он приказал подчиненным связать им руки за спину. Единственное, что говорило в пользу пленных – жаркие зимние шубы, подобные тем, что носят обитатели хвойных лесов севера и тундры. Путники, не придумав ничего лучше, смиренно двинулись следом за стражником. По дороге к крепости они то и дело встречали скромно одетых в одноцветные наряды женщин и старушек. Многие из них следовали в чащу леса с корзинками, должно быть, собирать целебные травы. Одна из них поинтересовалась путниками:
–Добрый день, куда путь держите?
–Держали на юг, покуда не повстречались со всеми вами – недобрым голосом ответил Адорт, пребывавший явно не в восторге от всего происходящего и, в особенности от грубо связанных рук за спиной.
Миловидная старушка невинно пожала плечами и направилась своим путем прямо в чащу Оранжевого леса.
Караул, доведя пленников до ворот крепости, направился обратно по лесному тракту. Адорт и Тадрин были перепоручены вооруженным пиками привратникам.
Путников завели во двор крепости. В лицо им брызнул запах древесных плодов и свежей сочной зелени. Привратники подгоняли с трудом державшихся на ногах пленников, стремясь их поскорее загнать в уготованную на такой случай темницу.
Молча и грустно вся колонна из невольных гостей и
двух их сопровождающих двинулась по одной из центральных аллей. Стражники, должно быть, направлялись к горе, на отрогах которой разместился тыл крепости.
–Как называется это место? – шепотом обратился Тадрин к своему спутнику.
–Девермон, обитель мудрейших севера, – ворчливо влез в разговор шедший впереди привратник, не дав ответить Адорту.
Наконец, вся процессия остановилась у сливавшейся со скалой невысокой каменной двери. Замыкавший колонну стражник выдвинулся вперед, достал ключ, провернул его в узкой незаметной глазу щели, после чего не без труда отворил каменный проход. На Адорта и Тадрина подуло сырым и тухлым воздухом мрачного подземелья.
Привратники, поспешив зажечь приготовленные факелы, медленно двинулись в проход. Спустившись по полуразрушенной каменной лестнице, сдавленной по бокам гранитными стенами, пленники очутились в просторной пещере. Дремавший вблизи большой бочки стражник проснулся и поприветствовал пришедших.
–Привели тебе подопечных, – проворчал привратник. Спящий быстро подбежал и осмотрел пленников.
–Добро пожаловать в темницу, – пафосно и грубо проговорил он Адорту и Тадрину.
–Кто дал вам право брать в плен ни в чем неповинных людей и бросать их в затхлое, сырое помещение, – свирепо прорычал Адорт.
–Таков приказ, никто без приглашения не может бродить по землям девермонской обители. Если Вам повезет, завтрашним утром будете допрошены мудрейшим, а сейчас без разговоров! – возмущенный вполне справедливым укором в такой же грубой манере ответил главный привратник.
Путников подвели к одной из стен пещеры, где каждому прикрепили к ноге тяжелую металлическую цепь, вбитую одним концом в гранитную твердь.
Пленники, изрядно подуставшие от собственных злоключений, почти не сопротивлялись грубой страже. Перекинувшись между собой парой слов, привратники с довольным видом удалились вверх по лестнице. Смотритель темницы, проверив напоследок оковы на ногах Тадрина и Адорта, поспешил следом за ними. Когда он начал подниматься по лестнице, держа в руке факел, его тень привлекла внимание Тадрина. На миг юноше показалось, что в черном силуэте на стене он отчетливо различает старца с бородой. Тадрин встряхнул головой, но уже ничего не увидел. Сам смотритель, а вместе с ним и его тень скрылись из виду.
В первый миг пленникам показалось, что в пещере царит кромешная, непроглядная тьма. Лишь спустя много времени, когда их глаза окончательно привыкли, друзья смогли различить неясные, терявшиеся во мраке силуэты друг друга. Казалось, очень слабые потоки света, незримые при ярких факелах, но заметные во тьме, проникали в сырую пещеру из ее дальнего конца, который, судя по всему, вытягивался в туннель.
–Что же теперь делать? – спросил Тадрин.
–Не знаю, быть может, ждать завтрашнего дня, впрочем, навряд ли допрос будет гостеприимнее самой встречи, лучше бежать.
–Верно подметил, снять бы только эту цепь с ноги, – посетовал Тадрин. С этими словами он, вытянув перед собой лодыжку, принялся стягивать с себя железное кольцо, но безуспешно:
–Почти-почти снял, оно, конечно, широкое, но все же нужно шире, – пробормотал устало Тадрин, не смея терять оптимизм.
–Мы оба потные от этих шуб, что если попробовать смазать ногу получше потом? – предложил Адорт. Его догадка оказалась как нельзя кстати. Тадрин скинул с себя шубу и, обтерши руками потную грудь, натер ими холодную ногу, затем поднатужился и о, чудо: цепь спала.
Адорт, не теряя времени, последовал его примеру. Спустя мгновение оба пленника с удовольствием потирали освободившиеся лодыжки. Надо было действовать дальше.
–Ну что, потопали? – приподнялся довольный Тадрин.
–Проход по лестнице, думаю, закрыт каменной дверью, лучше следовать по туннелю, что ведет из дальнего конца пещеры, оттуда ведь струится слабый свет, – предложил не менее радостный Адорт.
Без долгих раздумий путники направились по загадочному туннелю. В скором времени к их ногам начала мерзко липнуть глинистая почва. Вместе с тем затхлый пещерный воздух становился все свежей и прохладней. Адорт и Тадрин оставляли за собой вдавленные недвусмысленные следы, однако, времени осторожно красться попросту не было. Пленники быстро шли по плавно карабкавшемуся вверх туннелю. Свет впереди становился все ярче.
Не успели Тадрин и Адорт проделать и двух десятков шагов, как над их головами оказалось круглое отверстие люка, сквозь которое отчетливо виднелось вечернее небо.
–Пришли, – задумчиво пробормотал Адорт, пытаясь оценить высоту, отделявшую их от спасительного люка.
–Еще нет, лезь ко мне на спину, – не теряя надежды, потребовал Тадрин.
Адорт послушно вскарабкался на широкую спину Тадрина и к своему приятному удивлению обнаружил, что дотягивается руками до люка. Зацепившись покрепче, он подтянулся и выглянул наружу: в пяти шагах от него высилась неприступная скала. Ближайшая из башен Девермона находилась в двух сотнях шагов к югу, далеко в садах все еще копошились прислужники, но вблизи них не было видно ни души. Крепость постепенно окутывали сумерки.
Адорт не без труда вылез из люка, вдохнул полной грудью свежего воздуха и тут же нырнул головой обратно:
–Тадрин, тебе надо подпрыгнуть и ухватиться за мою руку, ты слышишь?
–Да, понял я, сейчас попробую, не кричи только, я слышу топот и голоса, – прошептал Тадрин. Через мгновение, собрав все силы, он, как только мог высоко подпрыгнул, но рука скользнула по рукаву, и Тадрин вновь упал на пол. Теперь топот и бледные отсветы факелов различал и протянувший руку Адорт. Тадрин попытался еще раз и, к несказанной радости обоих, ему это удалось. Спустя мгновение оба бывших пленника, тяжело дыша и приветливо улыбаясь сидели у люка.
–Странно, что люк открытый... такое чувство, будто бы нам нарочно помогли сбежать... – призадумался Адорт.
–Какой нарочно? Надо спешить, они вот-вот будут здесь – поторопился Тадрин.
–Бежим к той роще, – предложил Адорт.
Не теряя ни минуты, путники ринулись к зеленым березам, видневшимся в сотне шагов к востоку. По пути им удалось остаться незамеченными, но не успели Тадрин и Адорт затаиться в густой траве под кронами деревьев, как из оставленного далеко позади люка один за другим с удивительной ловкостью начали выпрыгивать стражники.
Привратник прокричал что-то неразборчивое своим спутникам, и воины, уловив его приказ, медленно разбрелись вольным строем по ближайшим окрестностям, силясь заглянуть и проверить каждый уголок.
Сбежавшие пленники успели найти небольшой овраг в глубине рощицы, в котором и решили запрятаться, прикрывшись густой травой и лежавшими на земле свежесрубленными ветвями березы.
Тем временем, один из стражников пробрался в рощу и замер, прислушиваясь к посторонним шорохам, прямо над оврагом.
Адорт и Тадрин затаили дыханье. Уставший от долгого дневного караула воин не отличался этим вечером особым усердием, поэтому бросив еще один беглый взгляд на овраг и стройно возвышавшуюся череду высоких берез, вернулся назад к основному отряду.
Не веря собственному везению, друзья еще долго не решались пошевелиться. Тем временем на смену вечерним сумеркам пришла ночь. Внезапно, прогремело темное небо, спустя еще мгновение раздались возгласы и вопли.
–Кардрарки! Их больше тысячи...– прошептал Адорт.
Вскоре путники почувствовали запах гари. Тадрин, не выдержав, вскочил и пригляделся: в паре десятков шагов мелькали фигурки с факелами и фитилями, силившиеся поджечь все вокруг. Зоркие кардрарки и так следовавшие в их сторону, его тотчас же заметили, ринувшись с пронзительным криком в уже подожженную рощу. Тадрин, собиравшийся схватить палку потяжелее, чтобы дать отпор ненавистному врагу, не успел и опомниться, как вновь оказался связанным. Обоих путников понесли на руках быстрые и неутомимые прислужники Ладрозара. Спустя всего пару минут, Адорт и Тадрин стояли у тыльной стороны центральной башни Девермона пред самим Ладрозаром.
Завидев своего повелителя, кардрарки повалили обессиленных пленников на колени. Себрин в переливающемся пламенем плаще держал в руках грозный скипетр.
–Адорт и его спутник-мальчишка... как его там...Тадрин...что ж, я найду вам достойное применение, – обратился к ним могучий чародей.
–Не надейся, что мы тебе послужим! – свирепо прокричали в ответ путники.
–А мне нужны не вы, – рассмеялся себрин. С этими словами Ладрозар гордо подошел к пленникам и легонько ткнул каждого скипетром. В тот же миг, к ужасу и изумлению связанных путников, из отблесков взметнувшегося пламени выросли их точные копии. Сам Ладрозар, а также один из рослых воинов-кардрарков, вооруженный грозным топором, бесследно исчезли.
–Взрг брыхдрыг Амрзгр брвдыг, – отдал приказ новоявленный Адорт предводителю кардрарков, указывая скипетром на все еще склоненных пред ним пленников.
Друзей снова понесли неутомимые прислужники пламени к одной из крепостных башен. Там их ждала связанная и насмерть перепуганная Нирана.
–Сестренка, что случилось? Как ты? Где наш колдун? – завалил ее вопросами перепуганный Тадрин.
–Я не знаю, его потребовал к себе мудрейший, а меня спустя минут десять уволокли прислужники Девермона, которых на полпути к темницам перебили кардрарки. Элиффин обещал вернуться, но видно не успел, боюсь и с ним тоже приключилась беда, – слабым и надрывистым голосом, сильно волнуясь и запинаясь, рассказывала она брату.
Нирану прервал новый удар грома. Спустя мгновение пленников ослепило взметнувшееся пламя: над пылавшим Девермоном парил Ладрозар в своем прежнем обличии старца. Раскатистым эхом откликались горы на его тяжелый громовой голос. Среди всех произносимых им слов перепуганные друзья различили лишь имя Элиффина.
–Он говорит сейчас с ним, – прошептал Адорт.
Внезапно, к непередаваемому ужасу Тадрина, сидевшая, опершись о холодную крепостную стену, Нирана растаяла в воздухе, так, словно ее и вовсе здесь не было еще мгновением раннее.
–Нирана! – бессильно прокричал брат, но его слабый голос растворился в царившем кругом гуле и треске сотен костров.
–Он забрал ее...– с обреченностью в голосе тихо промолвил Адорт. Все мы связаны этими дрянными веревками, поэтому каждого он может призвать в любой миг и сотворить все то зло, что удумает, остается надеяться на нашего мага, но боюсь....
–Нет, не смей! – грубо заткнул его Тадрин, но в этот самый миг паривший вдалеке Ладрозар испустил пылающего дракона, который тотчас же поглотил хрупкий едва заметный женский силуэт.
В бессилии ошеломленный произошедшим Тадрин протяжно завыл, силясь порвать веревки. Адорт грустно опустил глаза, поддавшись охватившему его друга отчаянию.
Кардрарки, встревоженные дрыгающим и прыгающим по холодной земле Тадрином, пригрозили что-то путникам на своем непонятном языке, демонстрируя всем своим видом, что проткнут их копьями.
Внезапно глаза пленников застлала непроницаемая пелена, а в ушах сильно зашумело, спустя еще мгновение они почувствовали, как неведомая сила грузно повалила их на холодный мраморный пол. Так и не уразумев до конца, что же произошло на самом деле, они потеряли сознание.
Время для пленников шло своим медленным, но неотвратимым чередом. Первым очнулся Тадрин. Заслышав тяжелую поступь, он приоткрыл глаза и обнаружил себя лежащим плашмя на холодном зеленом полу темницы. По ту сторону решетки стоял сам Ладрозар.
–Адорт! – прогремел он.
Измученный спутник Тадрина медленно, но покорно, точно против воли, поднялся на ноги.
–Вернее сказать принц Адорт, – с легкой ухмылкой повторил старец, – внемли мне, я твой господин, во мне твоя мощь, сила и жизнь. Я дарую, и я наказываю, я наделяю, и я лишаю, я милую, и я сражаю. Кому ты служишь?
Глазницы себрина пылали ослепительным ядовито-зеленым светом, отражавшимся от мраморных стен и пола. Его златой скипетр был направлен на бывшего подопечного.
Адорт слабо застонал, его воля быстро истончалась. Лишившись последних сил, он покорно повторил:
–Принц Адорт покорнейше служит Ладрозару Великому...
–Прекрасно! – воскликнул Ладрозар и самодовольно расхохотался, но тут же бросил взгляд на Тадрина и задал вопрос:
–А с тобой нам что делать-то? Не подойдешь на роль принца, впрочем, истреблять тебя не буду, до времени.
–Пусти, убийца – слабо прошипел он, бросив ненавистный взгляд на воплощение огненного духа, стоявшего всего в паре шагов по ту сторону прочной решетки.
В ответ Ладрозар лишь кинул непонятный приказ стоявшему за спиной кардрарку, и едва дышавшего Тадрина вновь подхватили и понесли по многим ступеням черной башни Монтлода. По выходу из цитадели он, не в силах бороться со своими охранниками, лишь бросал пустой и безнадежный взгляд на возводившиеся кругом стены, кузницы, бурлящие котлы. По приказу Ладрозара, Тадрина запрятали в узкой и черной от пепла каморке одной из сторожевых башен. Из малого оконца открывался вид на вырубленный до самого Калдура Синий лес и неприступно вздымавшийся в недосягаемой дали, знакомый с раннего детства, все тот же хребет Серых гор.
За гибель счастья я в ответе,
Прости мой грех, меня прости
За то, что предал нас в завете,
Любовь дал бездне унести.
Истина в тени
Переместившийся с первым лучом ноябрьского Солнца, пробившегося сквозь завесу осенней ночи Элиффин вместе с путниками упал на траву. Собравшись с силами, он все же сумел подняться, опершись на жезл. Новая волна горя и отчаяния накрыла друзей. Тадрин сел, обхватив виски, молча рыдал, клял себя, что не уберег сестренку, Адорт молча смотрел в землю, не смея оторвать свой взгляд.
Чувство невыносимой боли, распиравшей изнутри, терзало Элиффина, но страшнее всего было то страшное бремя вины, которое он возложил на себя. Из его головы все не выходили последние прощальные слова, брошенные с такой неимоверной легкостью и осевшие с такой неизмеримой тяжестью: "Я всегда буду с тобой и я вернусь за тобой что бы ни было...Обещаешь? Обещаю."
Нет, Элиффин не простит себя, вечно в его памяти останутся те светлые воспоминания мимолетных, но полных искреннего счастья и любви мгновений. Маг устремил взгляд вдаль:
В версте к югу, на высоком холме, сливавшемся с предгорными утесами, возвышалась вторая твердыня Калмонда – Бартфорт. К юго-западу тянулась высокая гряда отрогов Серых гор. Сам холм стоял лишь в полумиле от хребта. Казавшиеся нерушимыми городские стены, возведенные в далекую эпоху, защищали неприступный город с четырех сторон. Сотни куполов и башен многими ярусами возвышались над белокаменными постройками, сливавшимися в единый, сплошной ковер. На флагштоке реял красный флаг, в центре которого сверкала вышитая золотыми нитями голова быка, все еще возвещая проезжим и гостям, что долина Медлана по-прежнему принадлежит князям ныне погибшей столицы.
Быстрая река по левую руку от путников неслась к белокаменному холму, окопанному глубоким рвом. К городу вело несколько дорог: западная (из Монтлода), южная от морского причала Альбигунда и восточная к высокой громаде Станфорской обсерватории.
Западный тракт был совершенно пуст, в то время, как южный и восточный густо заполнены: издалека зоркий Элиффин различал повозки, лошадей, пеших путников, пастухов и их стада, спешившие укрыться за высокой городской стеной. Бурный Медлан, рвом огибавший город, катил свои воды дальше на юг, к узкому заливу. Мосты, открывавшие путь на север и восток были опущены. По ним торопились груженые колонны. В свете восходящего солнца блистали латы и доспехи.
Далеко позади путников сплошной чащей высился Оранжевый лес. В полусотне верст к северо-западу все еще пылал скрытый от глаз и оставленный мгновением раньше Девермон, бывший до недавних пор величественной и прекрасной обителью мудрейших.
–Куда мы отправимся? -подавленным от навалившегося несчастья голосом спросил Тадрин.
–В город, ведь именно Бартфорт был целью нашего путешествия, другого пути нет, – ответил Элиффин.
–Боюсь, Бартфорт скоро перестанет быть столь мирным и безопасным, каким он представляется сейчас, но Элиффин прав, в путь, – поразмыслил Адорт.
–Почему мы не оказались сразу же в городе? Быть может, ты перенесешь нас? – поинтересовался Тадрин.
–Я никогда здесь не был, поэтому едва ли мог представить, где мы окажемся. По воле Ладрозара или от усталости, но меня одолевает сон и слабость, впрочем, попытаться надо. Пешком следовать несколько часов, мы же не можем терять столько времени.
С этими словами маг взял друзей за руки, но в тот же миг обомлел от ужаса: на серой земле, покрытой клочками пожелтевшей осенней травы, в лучах утреннего солнца, четко вырисовывались три тени: одна высокая с жезлом в вытянутой правой руке, должно быть, его собственная – и две пониже: старика в ниспадающем плаще и воина с топором.
Не оставалось сомнений: рядом с ним не было ни Тадрина, ни Адорта.
–Воин с топором, скорее всего, был одним из прислужников себрина, но старец в плаще? Неужто сам Ладрозар сопровождает его и выжидает момент, чтобы нанести свой удар, но чего тогда медлить? – вся цепь мыслей в один миг пронеслась через голову Элиффина.
Молодой маг начал догадываться, почему он ощущает такую неимоверную слабость, должно быть, когда он перемещался вместе с ними, Ладрозар отобрал часть его жизненных сил и теперь ждет не дождется забрать и силоны, но как так могло выйти? Он стоял перед парящим в высоте ночного неба себрином, и в то же время в паре шагов различал в отблесках ночного пожарища силуэты друзей. Память у Элиффина была отличная: да, да, Адорта не было с ним сразу, обнаружить его удалось лишь после того, как Ладрозар скрылся в пламени. Теперь все стало на свои места: в шаге от него с усталым видом измученного путника, в ожидании протянутой руки мага, стоит сам Ладрозар.
Себрин был мстителен и ужасен в своем гневе, но было у него и одно слабое место – собственное коварство. Он жаждал подло сразить истерзанного мага и насладиться его тяжкой смертью.
Элиффин не подал рук вождю кардрарков и Ладрозару, выданному своей тенью, сам же он, крепко сжав свой посох, переместился на стену Бартфорта.
Не успел маг опомниться, как долину огласил громовой голос:
–А ты не так и глуп, мальчишка! Но тем страшнее смерть твоя, ибо тебя ждет то же, что настигло всех твоих друзей, не сокроют и не помогут тебе ни эти, ни какие-нибудь еще стены.
Спустя мгновение над головой Элиффина сгустился красно-зеленый сумрак, по городу пронеслись вопли, в вышине переменившего свой цвет небосвода, стяжая огнедышащие тучи, парил сияющий отвратительным зелено-красным пламенем Ладрозар, тот самый всемогущий себрин, что мигом раньше был усталым Адортом. Оставалось лишь бежать, прятаться, но куда? На этот вопрос Элиффин не мог дать себе ответа. Молодой маг, предчувствуя грядущее, корил себя за то, что навлек гнев Ладрозара на последнюю цитадель погибшей короны Калмонда и обрек тем самым на гибель всех его жителей.
–Ты здесь, я вижу твой страх, и он лишь питает мою ненависть, ты жалкий трус, недостойный ее, но теперь она обречена на вечные страдания в глубинах сокрытой пустоты, куда я ниспослал ее, но там ей лучше, чем с тобой, – прорычал старик.
–Не смей так говорить о ней... ты монстр, изверг, демон...– вскипел ответной яростью молодой маг.
–Не тебе говорить ничтожество, дрянь и лгун, – пророкотал ответный громовой голос.
Последнее слово обожгло сердце Элиффина: да, он действительно не кто иной, как лгун, не сумевший защитить Нирану, которой поклялся быть всегда рядом. Но странное дело, чем больнее ему становилось, тем тверже он стоял на широком выступающем зубце северной стены.
Стражники только заметили появившегося из ниоткуда мага, но не пытались даже тронуться с места. Вид свирепого и всесильного Ладрозара, парившего над приговоренным городом довел их до безумного ужаса. Рослые воины в блестящих латах, охваченные страхом, пытались лишь укрыться твердыми щитами от палящего взора первозданного чародея.
–Я забираю свой дар назад, Элиффин, – прогромыхал Ладрозар. – Ты был рожден высшим из смертных существ, но не оказался достойным своего таланта. Затем ты умрешь, как я и изрек, гибель твоя будет в муках, ибо ты не заслужил смерти, подобной той, что дождалась твоих друзей. Я желаю, чтобы ты ощутил свою немощь и слабость, молил Ладрозара великого о скорой кончине....
–Никогда! – прервал его Элиффин. Гордая фигурка мага, не отпускавшего свой жезл, подобная его согбенной, но вновь воскресшей воле, одиноко возвышалась над городской стеной. Прямо напротив него, сияло и разливалось зелено-красное зарево, стремившееся застлать все вокруг, в царственной позе, в самом центре, доселе невиданного урагана красных туч и огня, пленявший всех своим величьем и непобедимым природным могуществом реял древний себрин, один из четырех. Их взгляды вновь скрестились. Юноша смотрел в глаза первозданному злу и ужасу, не страшась его, но презирая в глубине души и сердца.
–Кто он? – поинтересовался у меченосца любопытный лучник.
–Ладрозар, явившийся в мир, разрушивший нашу столицу, убивающий и поглощающий, самый всесильный из всех, кто есть сегодня в этом мире, – пролепетал в ответ стражник.
–Нет, я о том юноше, смеющем ему перечить, кто он, откуда и как здесь появился? – все недоумевал молодой лучник.
Воины перешептывались, люд на городских площадях замер, обратив свой взор к небу, также оторопели и путники на восточном и южном трактах. Лишь некоторые из них посмели тихо перешептываться, предчувствуя неминуемую погибель.
Все это длилось миг короткий. Ладрозар простер свой скипетр, инкрустированный четырьмя дивными камнями, на своего врага. Не в силах противостоять могуществу прародителя огня, обессиленный Элиффин взлетел и воспарил пред себрином ужаса и страха.
–Я лишаю тебя твоей силы, Элиффин. Огонь внутри изойди и вернись ко мне, блюстителю, хранителю и твоему прародителю, – прогремел, перебивая любой прочий звук тяжелый голос.
Глаза мага засветились ярко зеленым светом. Элиффин был не в силах пошевелиться, он лишь чувствовал, как скопившееся внутри тепло покидает его, маг раскрыл против воли уста, и из них вырвался красный огонек. На миг вспыхнув, пламень влился в тот ураган, что окружал вершившего судьбу Ладрозара. Вместе с ушедшим теплом потухли и глаза мага, лишившиеся своего зеленого цвета.
–Я поглотил тебя всего, ты пуст внутри и немощен снаружи и уготована тебе лютая смерть, – расхохотался Ладрозар. Не дождавшись ответа от едва живого Элиффина, он взмахнул скипетром и швырнул своего врага на землю.
Полумертвый маг упал в толпу, что собралась у моста, близ северных ворот. Калмондцы не дали ему разбиться, в последний миг перед страшным падением десятки рук подхватили его и положили на холодную каменную плиту.
–Я пощажу вас, дам вам жизнь, а вы заколите его на моих глазах, – приказал Ладрозар.
–Нет, ты погубил жителей Монтлода, всех до одного и нам ты тоже лжешь, коварный лгун и старый черт! – воскликнул молодой лучник, тот самый, что еще минуту назад допытывал меченосца об Элиффине. С этими словами воин пустил стрелу в самый центр огненного вихря.
–Глупцы, я предложил вам жизнь, но вы избрали смерть, довольно мне терпеть, – пророкотал вновь рассвирепевший Ладрозар.
Спустя мгновение направленный на толпу скипетр испустил гигантский огненный сноп. Элиффин приоткрыл глаза, отдававшие теперь морской синевой: оба силона были при нем, но нет ни силы, ни любви, ни жизни, лишь пустота. Что теперь мог сделать простой человек против такой всесильной злобы? В порыве страха и отчаянья юноша направил жезл навстречу огненной лавине. Глаза мага блеснули синей искрой, и в тот же миг воды, накопившиеся в глубоком рву восстали, слились в единый грозный шар, и стали между Элиффином и мчавшимся ему навстречу снопом огня. Две противоположности, встретившись, уничтожили друг друга, обратившись в густой туман. Народ ликовал. Маг неспешно приподнялся.
