Текст книги "Узники власти (СИ)"
Автор книги: Александр Ялтыченко
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Однако внезапно Элиффином овладело странное чувство. Сам не зная почему, он стремглав ринулся в один из узких переулков между двумя высокими кирпичными домами. Пробежав ровно один квартал, он замер на месте.
–Они вошли... – прошептал в его сознании все тот же робкий детский голосок.
Испугавшись, что не успеет, Элиффин сломя голову бросился за поворот, добежал до входной двери, толкнул ее и ввалился внутрь.
–Проверьте шкаф... – начал было один из четырех фервордов, стоявших посреди тесной коморки.
–Стоять! – рявкнул Элиффин.
–Тебе жить надоело? – рассмеялся воин в шлеме с опереньем, должно быть, взводный.
Кудесник не произнес в ответ ни слова, но лишь простер им навстречу свой лазурный жезл. Гигантская волна пробила два стекла, ввалилась в коморку и застыла, ощетинившись ледяными иглами в полушаге от фервордов, застывших на месте от охватившего их ужаса и страха.
–Демон! Водный демон! – завизжал самый младший из них.
–Отошли от шкафа! – приказал обиженный Элиффин, которого демоном еще никто не называл.
Упавшие наземь воины покорно отползли в сторону.
Не сводя с них глаз, Элиффин двинулся к шкафу. В шаге от него кудесник замер на месте и прислушался. В установившейся тишине едва различались тяжелые всхлипы. Элиффин легонько толкнул дверь.
На самом полу, сжавшись в крохотный дрожащий комочек, сидело еще одно несчастное дитя, чудом успевшее скрыться от неугомонных и кровожадных преследователей.
–Не надо, прошу вас! – закричала перепуганная гламарина, оборачиваясь. На вид ей нельзя было дать больше восьми лет. Запутанные серебристые волосы гроздьями свисали со всех сторон, в ее широко раскрытых синих глазах недвижно застыли слезинки. Увидев вместо злобного мечника Элиффина, она на миг обомлела, а после, широко улыбнувшись, протянула ему навстречу свои тонкие, детские ручонки.
Изумленный Элиффин осторожно посадил малышку себе на плечи и вышел вместе с ней во двор. Не смея даже пошевелиться, ферворды проводили его испуганным взглядом.
Едва Элиффин закрыл за собой дверь, как неожиданно из-за поворота показался статный воин в капюшоне, державший в напряжении тетиву лука, уже заряженного смертоносной стрелой.
–Это он! Он убил юного гламарина, – тотчас же признал стрелка Элиффин. Припомнив мальца, бежавшего под его защиту, но сраженного коварной стрелой, кудесник собирался было отплатить явившемуся врагу тем же, но внезапно от порыва сильного ветра капюшон с воина спал.
Под ним не оказалось коварного, матерого стрелка, пережившего многие битвы. Узнав Элиффина, молодой человек лет восемнадцати от неожиданности замер на месте.
Их взгляды встретились, чародея переполняла жажда мщения, но сил убить наивного юнца, еще совсем не познавшего жизни, в себе он не нашел. Прицельно смотря прямо на него, кудесник медленно подошел к стрелку.
–Зачем ты убил его? – жестко спросил Элиффин. Глаза водного себрина сверкали синим гневом.
Ловкий и быстрый лучник, хоть и узнал кудесника, не попытался убежать: потупив свой взгляд и опустив вниз лук, он продолжил молча стоять, точно признавая свою вину, как нашкодивший ребенок.
–Отвечай! – свирепо гаркнул себрин. Сидевшая не плечах Элиффина юная гламарина неотрывно смотрела на лучника, словно уличая его в содеянном. Почувствовав на себе ее обвиняющий взгляд, лучник не выдержал и тихо произнес:
–Не знаю...
Вот, тот, кого пуще всех жаждал наказать Элиффин, прямо перед ним молча стоит и словно ждет, но странное дело, свершить суд, казавшийся еще минуту назад таким справедливым, кудесник не может.
–Нет, он не матерый воин, хоть и стрелок хороший... стрелял, наверное, потому что приказали стрелять... такая в войске дисциплина, – рассудил про себя Элиффин, а вслух сказал:
–Ты сам знаешь, кого убил?
Не зная, что ответить, воин еще ниже опустил голову, не смея поднять глаза.
–Это был мальчик! Ему и четырнадцать-то навряд ли было... надо думать над тем, что приказывают! Скажи мне скольких еще ты убил сегодня?! – продолжил странный допрос Элиффин.
–Мне жаль, повелитель...
–Что теперь?! Ведь убитого не вернуть, и повелитель твой – не я, а Ладрозар, наславший на город всю орду, но ты мне не ответил, скольких еще ты убил сегодня? Но не смей лгать! Я все равно пойму.
–Я ранил еще одного, повелитель...он сам хотел пристрелить меня у главных ворот.
Элиффин был в отчаянии от самого себя, он совершенно не знал, что делать. Мораль, столь строгая и обыденная, сейчас казалась ему, как никогда прежде, туманной и невнятной. Убить его? Зуб за зуб? Но так ведь и Ладрозар поступает, чем же он тогда от него отличен? Отпустить и забыть? Но, что же это выйдет, он так легко отпустил и простил того, кто убил юного гламарина и даже не наказал его? Получится, что он одобрил его поступки.
Да, не все суды очевидны даже для мудрых мира сего. Наконец, Элиффин надумал вершить судьбу, задав лучнику всего один вопрос:
–Если я тебя отпущу, куда ты пойдешь?
–Домой... – тихо ответил стрелок, не смея посмотреть на своего судью.
–Где ты живешь?
–В деревеньке Марктор, что на берегу Пенного залива, повелитель.
–Дай мне руку, – властно приказал Элиффин.
Лучник покорно протянул ему свою ладонь.
Спустя мгновение стрелок, Элиффин и сидевшая на его плечах гламарина уже стояли на высоком холме у окраины деревни.
–Ну...иди домой...давай...ты слишком юн, чтобы платить всю цену... но не забывай о том, что произошло никогда!
На глазах юнца, ожидавшего верной погибели, проступили слезы:
–Простите меня за него...мне взводный приказал догнать и убить беглеца...я толком и не знал кто бежит, увидел лишь, когда он упал...мне очень жаль юного гламарина...я боялся взводного...
–Я не могу тебя простить...но и убить я тоже не могу...есть у тебя отец или мать?
–Только мать, повелитель, отец мой и братья не вернулись из похода на Годролрон, я вам обязан жизнью, простите, простите меня...я никогда не буду больше...– ответил лучник и, поклонившись до земли, медленно побрел с холма.
Элиффин молча и грустно смотрел вслед удалявшемуся воину: стрелок шел осторожно, не смея оборачиваться. Кудеснику показалось, что лучник, вжавший голову в плечи, ожидает от него коварной мести.
Деревня Марктор простиралась вдаль от подножия холма почти на версту. Постепенно от окраин к центру ее облик преображался: хижины и избы сменялись одно– и двухэтажными каменными постройками.
Дойдя до невысокого бревенчатого дома, что стоял почти на самом краю деревни, юноша что-то прокричал. Спустя мгновение навстречу ему вышла согбенная болезнью женщина, поспешившая обнять возвратившегося с войны сына.
Элиффин повернулся и пошел прочь.
–Я знала, что ты очень-очень добрый... ты спас и меня, и его... спасибо тебе, – прошептала юная гламарина и обняла себрина покрепче за шею.
Расслышав ее слова, Элиффин глубоко вздохнул, простер свой жезл и растаял в воздухе.
Палач сложил топор,
Бой кончился кровавый.
Но новый черный вздор,
Задумал царь лукавый.
Пожарища Альбигунда
Кудесник поспешил возвратиться во дворец Альбигунда и вовремя: орды короля Феривора, подпитываемые злобой подгонявших их жандармов овладели воротами и устремились во внутренний двор.
Гребень могучей волны, призванной Элиффином, отбросили наступавших. Но не успели осаждающие прийти в чувство, как кудесник поднял новую волну высотой в целый дом и, задержав ее в воздухе, прогремел:
–Хватит! Кардрарки того только и ждут, что все люди сами перережут друг друга. Так или иначе, все вы – один народ!
Воины застыли на месте. Взводные, приставленные к каждому отряду фервордов, расхохотались и прокричали в ответ на этот призыв свой приказ:
–Штурмуйте! Завладеем дворцом и Борнолион падет...
Никто не тронулся с места. За власть над умами рядовых мечников, копейщиков и стрелков схлестнулись две силы. На короткий миг воцарилась тревожная тишина. Наконец, та сила, что призывала всех окончить творившееся безумие, взяла верх, и несколько из замерших в раздумьях воинов повернулись назад и двинулись по главной улице города в обратный путь. Их примеру последовали и остальные осаждавшие.
–Стоять! Держать строй! – кричали взводные, но тщетно. Осознав, что дальше призывать толпу к послушанию бесполезно, они угрюмо побрели прочь из города вместе с остальными. Кровавая бессмысленная бойня, устроенная прислужниками Ладрозара, унесла жизни пяти сотен беженцев из Бартфорта, не меньше семи тысяч альбигундцев и больше двух тысяч прекрасных гламаринов. Кудесник не решился искать виновных во многих убийствах среди простых воинов Феривора, ведь это привело бы лишь к новым смертям и убийствам.
Внезапно его сердце екнуло: Нирана! Рам! Тадрин! Не добрались ли и до них ферворды?
–Всем покинуть город и ожидать по ту сторону от главных врат, – приказал он фервордам, а сам, не смея медлить, но предчувствуя беду, переместился к оставленным друзьям.
На пригорке шел ожесточенный бой: Рам, Тадрин и с ними еще несколько храбрецов из чудом спасшихся жителей Монтлода давали отчаянный отпор взводу фервордов, не слышавших приказ. Ощетинившийся копьями отряд, прикрываясь от стрел Рама прямоугольными щитами, настигал убегавших друзей Элиффина.
Кудесник простер лазурный скипетр и вновь поднял грозную волну, обратившую наступавших в бегство.
–Как же ты вовремя, приятель! Еще бы чуть-чуть и пришел бы нам конец... Ребята очень неплохо вооружены...мне бы такие латы...– ушел в мечты благодарный Рам, пытаясь счистить со своих доспехов накопленную грязь и пыль.
–Какая милая малышка... сколько тебе лет и как тебя зовут? – ласково спросил Тадрин.
–Семь с половиной... зовут Ладурия, – ответила она, осторожно озираясь по сторонам и все никак не решаясь ослабить хватку на шее кудесника.
–Ты не ранен? – обратилась к Элиффину Нирана, широко улыбаясь юной гламарине, восседавшей на его плечах.
–Нет, спасибо, у тебя все в порядке? – поинтересовался Элиффин, аккуратно опуская гламарину наземь.
–Да, все хорошо, – коротко ответила Нирана.
Едва став ногами на траву, Ладурия поспешила крепко обнять Элиффина за пояс.
–Кажется, ты ей нравишься, – рассмеялась Нирана.
Элиффин еще раз склонился к малышке, поцеловал ее в лоб и, пообещав, что они непременно вместе поиграют, попросил ее побыть пока вместе с остальными беженцами.
–Ты чем-то взволнована? – спросил Элиффин Нирану после того, как Ладурия ушла.
–Еще как взволнована! Она только про тебя и говорила все это время, – шутливо упрекнул сестру Тадрин, – а я ведь знал, чем все это закончится еще в избушке в Синем лесу... да, Нирана, ну ты и втрескалась... не знаю, что и сказать...
–А вот не надо ничего и говорить, не твое дело...– неожиданно надула губки Нирана и, не говоря больше ни слова, молча подошла и прижалась к Элиффину, который поспешил ее крепко обнять.
–Так я ж не против, да и мама с папой, тоже были бы не против...мама с папой...– произнес Тадрин, перейдя внезапно для себя от задорного веселья к глубокой грусти и печали: своих родителей им так и не удалось разыскать среди тех, кто спасся из сокрытой пустоты.
–Бедные мамочка и папочка...– поддалась грусти брата Нирана и тихо расплакалась.
Не зная, что на это сказать, Элиффин покрепче обнял всхлипывавшую девушку и нежно прислонился губами к ее макушке. В его объятьях она вскоре перестала всхлипывать и постепенно затихла. Прошло несколько минут, но Элиффин все не решался раскрыть руки. Внезапно, Нирана резко повернулась к Элиффину лицом, словно желая что-то проверить. Поймав на его лице искреннюю улыбку, полную любви и ласки, она невольно рассмеялась. Юноша ласково поднес ее тонкие, белые ручонки к своим губам и нежно расцеловал.
–Любовь – это не шутки... – прокомментировал Тадрин.
–Отстань, – огрызнулась сестра.
–Молчу, молчу.
***
Созвав всех тех, кто оказался в городских окрестностях вместе с Тадрином, Нираной и Рамом, Элиффин, дождавшись, пока все возьмутся между собой за руки, переместил их в Альбигунд.
Город затухал. Совместными усилиями насмерть перепуганных бывших врагов пожарища постепенно гасились приносимой из колодцев водой. Ферворды, борнолионцы и беженцы из Калмонда окончили бессмысленную резню и теперь работали сообща, опасливо, но не враждебно поглядывая друг на друга.
Король Феривора созерцал все происходившее из своего шатра. Узнав, что войско, вступившее в город, предало его, он двинулся с отборной гвардией под стены Альбигунда. Элиффин, успевший переместить в город друзей, уже дожидался его там.
–Кто ты и зачем пожаловал? – спросил его кудесник.
–Я – Бормгунд Третий, повелитель Феривора и Борнолиона, могучий властитель земель, что лежат ныне к востоку от Медлана до самых Сизых гор, – возмутился король из колесницы, встретивший вместо предателей, успевших отойти назад под защиту стен, одинокого странника с лазурным жезлом в руке. – А вот кто ты?
–Я – тот, кто пришел прекратить твои зверства, убирайся прочь! Ты – не правитель Борнолиона, ты – жалкий трус и убийца, который прячется за спинами обманутых гвардейцев!
Король Феривора, на вид которому можно было бы дать лет сорок, прослыл самым настоящим снобом. С Элиффином же он решился заговорить лишь потому, что слухи о волшебной мощи кудесника добрались и до царского уха. Теперь же, когда властитель океана приказал ему убираться прочь, он рассвирепел:
–Ничтожество! Ты возомнил себя величайшим, но ты презреннейший, ибо мой повелитель превыше тебя, – прокричал, брызжа слюной, король Бормгунд, состоявший, помимо всего прочего, двоюродным братом свергнутой королевы Дорнионы, что тиранила Борнолион много лет. С этими словами он распахнул обшитый золотом плащ, снял с груди таинственный и мрачный амулет, выполненный, видно из благородного металла, но успевший по неизвестной причине потемнеть, сжал его в руке и произнес:
–Ладрозар! Приди и спаси смиренного слугу твоего!
Элиффин не успел помешать ему. Спустя короткое мгновение помрачневший осенний небосвод пронзила гигантская зеленая искра.
Златовласый юноша, держа в правой руке своей державный златой скипетр, а в левой – острый стальной меч, пылавший огнем, явился на помощь своей рати:
–Зачем ты потревожил меня, Бормгунд? Ааа...вижу, вижу...ты, однако, еще жив, глупец....
–Как видишь, – сердито буркнул в ответ Элиффин, – пустота твоя сокрытая дырявой оказалась...
–Не льсти себе, щенок! Не ты спас себя! – гаркнул Ладрозар в ответ на упрек.
–Меня спасла Луна, но над ней и ты не властен!
–Пока не властен! Но затмение не вернется, еще лет сто! И теперь, наконец, пришел твой час!
–Который раз... – рассмеялся в ответ Элиффин.
–Последний! Я объединю девять силонов, как в пророчестве, и тогда даже Луна подчинится моей воле, ты же будешь просто мертв! – процедил сквозь зубы Ладрозар и простер скипетр.
–Постой! Давай не здесь, ведь пострадают и твои слуги! – впервые попросил его Элиффин.
–Когда все закончится, я воскрешу тех, кто мне потребуется, тебя же, мертвеца это не будет тревожить! – рассмеялся на сей раз Ладрозар.
Элиффин не думал бежать: Нирана, Тадрин и Рам были далеко, его попытки ускользнуть от Ладрозара лишь отсрочили бы время, да и стали бы ничем иным, как предательством тех, кто ему доверял.
Зеленоватое солнце на глазах ошеломленных воинов стало салатовым. Дождавшись, пока следуя его воле, светило полностью нальется новым оттенком, Ладрозар изверг на своего неприятели гигантскую лавину огня. Элиффин не выставил преграду, но в мгновение ока переместился, стал позади Ладрозара и ответил ему сотворенной из воздуха волной, которая, не успев дойти до своей цели иссякла, обратившись в густой белый пар.
–Хорошая попытка, но сегодня тебе ничто не поможет, нет ни Луны, ни звезд, есть только я, воплотивший в себе солнце этого мира, – прогрохотал Ладрозар.
Десятки молний пронзили небо: в небе подле своего властелина явились маги, те самые, что склонили головы пред Гвендором Солнца этим утром. Их было ровно четыреста сорок четыре.
Зрачки Элиффина расширились от ужаса и страха, но спустя уже мгновение он вернул себе самообладание.
–Их слишком много, я же один...все кончено, – грустно поразмыслил кудесник. – Что ж, значит такова судьба.
Элиффин не был безумным храбрецом, ему было страшно, очень. Теперь над ним не было ничего уже кроме солнца, огромного, зеленого и палящего, враждебного и злобного, совсем не того, каким оно было для него и всех остальных еще тем дивным утром, когда он впервые явился в Ансапиен.
Ладрозар вновь простер свой скипетр и на окрестности пала зеленая завеса, лишившая Элиффина возможности перемещаться.
Маги, догадавшиеся о цели их призыва направили в едином порыве свои жезлы против Элиффина. Ладрозар выжидал. Убедившись, что противник его не ускользнет, он желал лучше насладиться моментом, который должен был стать его главным триумфом.
Внезапно небо озарили новые искры, которые, пробив завесу, обратились волшебниками в серых плащах, явившимися подле Элиффина. Их было двадцать семь, все они присутствовали с остальными этим утром у Гвендора Солнца, но избрали при этом свой путь.
–Глупцы! – вновь расхохотался Ладрозар. – Избрали себе такую бесславную погибель... моя завеса впустила вас, но назад она вас не выпустит!
–Зачем? – прошептал Элиффин ближайшему из них, уже ощущая бремя вины за предстоящую гибель молодых людей.
–За тем, что мы поклялись себе самим этим утром избрать добро. Иного шанса нет и не будет, мы хотим умереть с тобой, – звонко ответил ему высокий маг, отчетливо произнося каждое слово, чтобы и Ладрозар, закипавший от злобы, мог их расслышать.
–Умрете! Это я вам обещаю! Но довольно церемоний... больше гостей, как я понимаю, не будет... – прорычал себрин огня. Ладрозар простер скипетр и сотворил в воздухе огненный шар. Четыре с лишним сотни магов последовали его примеру и также, обуздав свое пламя, извергли снопы пламени, закрутившиеся в шары. На глазах изумленных волшебников, выступивших на стороне духа воды, все огненные клубы слились в одну единую сферу.
Ладрозар, не смея медлить, переместился в самый центр сферы, которая, подпитываемая его собственным могуществом и жизненными силами четырех сотен магов, продолжала разрастаться над землей. Наконец, пламенный чародей широко распростер руки и весь жар принял его облик: себрин огня пребывал внутри гигантской огненной копии самого себя, повторявшей в точности любое его движение и также безропотно исполнявшей любой приказ.
–Наши силы соединились! Теперь мне подвластно все! – прогремел Ладрозар.
–Прям уж все... Все подвластно только тому, кто объединил девять камней... силы пары сотен магов – это еще не всемогущество... – подметил Элиффин.
Но Ладрозар решил не тратить больше время на пустую брань. Гигантскими прыжками он двинулся в сторону застывшего на месте Элиффина.
Повелитель воды на миг растерялся, не зная, что предпринять. Наконец, не дожидаясь смертоносного удара от Ладрозара, он простер свой лазурный жезл, и навстречу огненному силуэту устремилась гигантская волна.
Ладрозар не моргнул и глазом. К ужасу и изумлению Элиффина, вся посланная в атаку вода до последней капли испарилась, так и не дойдя до цели.
Тем временем огненный чародей, желавший все поскорее закончить, с силой ударил в городскую стену, подле которой стоял Элиффин. Сопровождавшие волшебника воды маги направили против пламенной длани свои жезлы, но тщетно: лишь на мгновение рука почувствовала подобие преграды, преодолев которую, она вновь беспрепятственно устремилась вниз.
–Шесть против трех! Четыре сотни против двадцати! Ты – ничто! – гремел Ладрозар.
Элиффин решил не отвечать на этот новый выпад. Пока Ладрозар разглагольствовал, он воспарил вместе с остальными волшебниками и помчался к заливу. Ладрозар, разгадав его намерения, последовал со своими магами следом.
Завеса, ограждавшая место битвы шла по морю в версте от побережья. Внезапно, воспаривший над океаном Элиффин устремился вниз, точно желая сокрыться от преследователей в морских пучинах. Остальные волшебники, сопровождавшие его, сперва растерялись, а потом, исполнившись уверенности, последовали его примеру.
Ладрозар, мчавшийся по небу в своем новом образе замер у самого берега. Не успел Элиффин погрузиться в воду, как море восстало и поднялось: все вместе и разом, могучие волны слились в один гигантский гребень, которому следовало обрушиться на Ладрозара.
На миг огненный чародей растерялся и даже отшатнулся, но тут же простер свой скипетр и, обратившись к солнцу прокричал неясный приказ:
–Уничтожь ее! Скорее!
Покорный зеленый диск загорелся с новой силой, следом за ним явилась на небе и Луна, вновь засиявшая потоками мягкого бирюзового света.
–Сожги! Убери ее прочь! Навсегда! – свирепо гаркнул Ладрозар.
Воссиявшее солнце затмило все вокруг, казалось, что в мире не осталось ничего, кроме ослепительно-яркого зеленого света, того самого, что впервые проник в высокую и некогда белокаменную башню Монтлода. Когда же он померк, все увидели, как Луну оплели зеленые сети, пытавшиеся сковать и перекрасить ночное светило. Но зеленому солнцу, как и во время затмения, не хватало для этого сил.
Луна, сиявшая так же ярко, как и в полнолуние, продолжала безмятежно искриться и переливаться бирюзовыми лучами в вышине бескрайнего зеленого небосвода.
Тем временем Элиффин, поймав озабоченный взгляд Ладрозара, обрушил на пламенный силуэт всю мощь поднятой им волны. Белый гребень, пенясь и испаряясь, прошел насквозь одной из ног огненного чародея.
Ладрозар гаркнул от боли, простер свой скипетр и изверг доселе никому и никогда неведомую зеленую пламенную стрелу, жаркую, точную и смертоносную. К своему изумлению, Элиффин осознал, что предназначалась она не ему.
Огненный наконечник устремился в зеленое небо и исчез, обратившись в точку. Спустя мгновение Луна, сраженная огненной стрелой, покорно позеленела вслед за Солнцем. Поднятая Элиффином морская волна бессильными брызгами рассыпалась в воздухе.
Ладрозар простер златой скипетр над водами. Великий океан, озаряемый зелеными Солнцем и Луной, покорно подчинился новому властителю мира.
Осколки вечности во мраке
Готовы вновь сомкнуть свой круг,
И трепетать пред ними в страхе,
Заставить всякий робкий звук.
Синяя друза
–Свершилось! – прогремел Ладрозар.
Элиффин, чью силу по-прежнему питали три силона, пусть и не позволяя повелевать водой, но по-прежнему наделяя способностью летать, безмолвно и гордо парил в зеленом небе.
Огненный чародей наслаждался победой над непокорной Луной, ныне подчинившейся его великой воле. Оставалось лишь убить тех, кто смел противостать ему.
Поймав напряженный взгляд сопровождавших Элиффина юных кудесников, Ладрозар простер свой скипетр и из уст каждого непокорного волшебника вырвался прочь огонек, влившийся спустя мгновение в гигантского пламенного зверя, являвшего собой силуэт первозданного огненного чародея.
Элиффин грустно и молча созерцал, как падали в морскую пучину его последние соратники, но не был в силах прийти им на помощь. Лишенные всякой силы волшебники беспомощно плескались в холодной воде, дожидаясь своего часа.
Наконец, пришел и его черед. Огромный огненный сноп, извергнутый скипетром Ладрозара помчался в сторону замершего на месте Элиффина, который не мог даже переместиться. Оказавшись в полной растерянности, предчувствуя неминуемую гибель, он запустил в своего врага силонами, точно желая избавиться от ныне бесполезной ему ноши. К своему удивлению, Элиффин, хоть и почувствовав легкую слабость, продолжил парить над морем.
Внезапно, златой жезл Ладрозара затрещал. Дивные самоцветы, вместо того, чтобы кануть в огненный плен себрина ужаса и страха, с нетерпением ожидавшего подобного подарка, столкнулись в небе со своими братьями, вылетевшими из скипетра пламенного духа против его же воли.
Девять камней великого познанья, сокрывших силу прежних лет и с ними тайну мирозданья, что воплотила белый свет, вновь воссоединились на глазах изумленных магов и себринов. Ослепительно белая вспышка на миг затмила весь прочий свет. Когда же самоцвет немного угас, все увидели, что граненый кристалл, в который была заложена сила решать великие споры, начал медленно вращаться, рассыпая яркие голубые искры.
Слева его в нетерпении ожидал Ладрозар, попытавшийся забрать камень силой, но столкнувшийся с непреодолимой преградой. Справа неотрывно смотрел на самоцвет Элиффин, не смевший даже предположить, чем все это может закончиться.
Наконец, кристалл признавший в духе воды своего создателя, а в духе огня – того, кто расколол его в далеком прошлом, сделал свой выбор. В мгновение ока прекрасная друза, засиявшая яркими синими отблесками оказалась в руке Элиффина, не столько обрадовавшегося, сколько перепугавшегося подобному подарку судьбы.
В тот же миг на него снизошло осознание всего произошедшего. Сам кристалл, наделенный собственной волей мог решать с кем быть и кому подчиняться.
–Ну, что теперь? – весело спросил Элиффин своего злейшего врага, застывшего на месте от охватившего его ужаса и страха.
–Кристалл мой! Шесть силонов мои, отдай камень мне! Сейчас же! – хрипло гаркнул на глазах стареющий Ладрозар, который стремительно принимал образ старца.
–Ага...вот, отдам я тебе камень, так ты меня, да и остальных поубиваешь...нетушки...за все надо платить... – задумчиво проговорил Элиффин, ощущая такой прилив сил, который не чувствовал никогда прежде. Наконец, припомнив строки из пророчества он принялся читать наизусть:
Лишь их единство властно обуздать
И жизнь, и смерть великой воле,
Сиянье самоцветов благодать
Дарует власть, где горы и где море...
Кристалл вновь ярко запылал, но ничего не произошло. Элиффин догадался, что синяя друза ожидает его приказ.
–Кристалл, верни нам Солнце и Луну такими, какими они были прежде... – отчетливо и громко произнес он.
Камень вспыхнул: ослепительная синяя искра устремилась в небесную высь: на миг угасли Солнце и Луна, когда же возгорелись, глазам изумленных магов и себринов предстала желтая Луна и заходящее на западе оранжевое солнце, посылающее последние закатные лучи.
Волшебники, выступившие на стороне Элиффина, внезапно для самих себя вновь обрели силу и воспарили над морем подле своего господина.
Ладрозар окончательно переменился: перед юным чародеем воды, обуздавшим синюю друзу, предстал дряхлый и немощный старец, который, не в силах больше удерживаться в воздухе, рухнул наземь. Его примеру последовали и насмерть перепуганные соратники. Пламенный контур вокруг себрина огня развеялся.
–Что мне с тобой делать? – озабоченно спросил его Элиффин.
Ладрозар, расслышав его слова, молча сплюнул и отвел взгляд.
–Помнится, ты говорил мне: я сильнейший из сильнейших, кто совершит надо мною проклятье? Я не осмелюсь, но кристалл мудр, пусть он решает, чего тебя удостоить за все содеянное... Синяя друза, сверши не месть, но справедливость!
И вновь воспылал дивный кристалл, озаряя морскую гладь голубыми и синими искрами, которые осветили и совершенно бледное лицо огненного чародея. Последователи Ладрозара в испуге отступили от своего повелителя, который внезапно для всех почернел, а, затем, обратившись в горячий зеленый пепел, развеялся по ветру. Лишь дух его горячий попытался ускользнуть, но был схвачен синими сетями и заключен в предвечную темницу.
Такова была судьба, настигшая Ладрозара, себрина ужаса и страха, всемогущего властелина пламени, объявившего себя единым господином Вселмага, но павшего нелепой жертвой собственной гордыни, питала которую низшая из всех страстей – жажда власти.
Прекрасны милые мгновенья,
Любви красивая пора,
Желанье бросить прочь сомненья,
Играть, резвиться до утра.
Серебряный гребень
День клонился к вечеру. В полуразрушенном городе и изуродованной долине один за другим стихали пожары.
Тадрин и Рам, успевшие не только познакомиться, но и сдружиться, помогали раненым воинам Альбигунда. Возле них суетились Альрис и Фордус – гламарины, сопровождавшие Элиффина у Гвендора Солнца. Нирана же, несмотря на все уговоры отдохнуть и поесть, неотрывно смотрела в широко раскрытое окно, обращенное на юг. Сердце ее разрывали на части страх и тревога.
Над морем вздымались искры и пламя. Внезапно, огненный силуэт Ладрозара закрыл от нее все побережье.
–Элиффин! – воскликнула она в порыве отчаяния и, не в силах бороться с собой, бросилась вниз по лестнице. На середине пролета ее поймал брат:
–Куда ты?
–Я должна...должна помочь ему...он совсем один...у него нет шансов против всех них...– расплакалась Нирана.
–Сестренка, ты сейчас ничем не можешь ему помочь...ну вот куда ты бежишь...давай лучше вместе подождем его здесь...– взмолился Тадрин.
–Ладно, – грустно согласилась Нирана, жалея перепуганного брата. Медленными шагами она направилась назад к окну, но не решаясь заглянуть, молча села к нему спиной. Время текло медленно, а она, исполненная тяжких переживаний, все медлила посмотреть в сторону моря.
Наконец, преодолев себя, Нирана вновь встала, смело повернулась к окну и вгляделась вдаль: спокойная и величественная морская гладь безмятежно переливалась и искрилась в оранжевых лучах заката. Лишь выжженная земля у побережья, оставшаяся, подобно жуткому шраму, все еще служила напоминанием о произошедшей битве.
Внезапно позади нее раздался легкий шорох. Нирана, погруженная в собственные раздумья, не придала ему значения. Неведомый гость тем временем осторожно подошел к ней и ласково коснулся ее плеч.
–Кого высматриваешь? – спросил знакомый голос.
Нирана обернулась и вскрикнула от неожиданной радости. Прямо перед ней стоял Элиффин: в грязных и надорванных доспехах, весь в саже и копоти, со взъерошенными и запутанными волосами, но довольный, как слон.
–Ты жив! Напугал-то как...больше не делай так...где Ладрозар? – бросилась она ему на шею, попутно закидывая возвратившегося Элиффина вопросами.
–Зачем ты...я весь в саже...он оставил мне подарок в честь прошедшего дня рождения, а сам решил уйти на покой...– с широкой улыбкой прошептал в ответ кудесник, – смотри.
Глазам Нираны предстала синяя друза, являвшая собой первозданную мощь объединенных воедино девяти силонов.
–Как красиво! Но это ведь не силоны? – задумчиво переспросила Нирана, попутно оценивая камень.
–Нет, именно они! Все девять! Ты не поверишь...
–Расскажи, расскажи все, я очень хочу знать...только не на пустой желудок...идем же вниз, сыщем, чем покормить героя...
–Ну уж прям героя...повезло немного...Ладрозар сам – еще тот растяпа...
Вместе и неторопливо они спустились вниз по узкой лестнице в большую и светлую комнату, где был накрыт скудный стол.
–Элиффин! – обрадованно закричал Рам, вскочивший со стула от восторга.
–Привет...где тут у вас можно умыться? – поздоровался Элиффин так, точно ничего и не произошло.
