Текст книги "Ходок 6 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

Если кто-либо подумал что распоряжение верховного главнокомандующего о применении строго дозированного насилия по отношению к пленникам было вызвано его тайным гуманизмом, прячущимся в потаенных уголках его суровой души, или же трепетным отношением к правам человека, или непреодолимым желанием соблюдать Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными, или же необоримым уважением общечеловеческих и прочих либеральных ценностей, то он фатально, если не сказать – катастрофически, ошибался.

Главком, вовсе даже наоборот, плевать хотел на общечеловеческие и либеральные ценности, Женевскую конвенцию и прочие права человека. Если бы пленники не были ему нужны для вдумчивой беседы, он глазом не моргнув, отдал бы их Денису и команде, а уж те бы знали, что с ними делать. Как говорится: я человек завистливый, но я им не завидую! А вообще, если смотреть на взгляды Шэфа шире, так сказать – в целом, то он был ярым приверженцем философских воззрений Билли Бонса, который утверждал, что мертвые не кусаются. Хотя, Шэф допускал, что этот постулат, в некоторой степени, все же дискуссионный. На эту тему командору нравился изящный анекдот:

"Мертвые, хе-хе, не кусаются..." – сказал капитан Флинт.

"Ну-ну..." – подумал граф Дракула.

Так что, единственным, что заботило Шэфа было то, чтобы пленные бандиты не могли убежать, были в состоянии понять о чем их спрашивают и адекватно ответить на поставленные вопросы. А для этого было необходимо, чтобы им, конечно же, было плохо и больно – чтобы держать их, так сказать – в тонусе, но чтобы это состояние не перешло в болевой шок, когда человек уже не может адекватно оценивать окружающую обстановку. Так что, переломанных ног, для достижения вышеозначенных целей, а именно: обеспечения невозможности побега и наоборот – обеспечения способности к ведению конструктивного диалога, вполне хватало. Поэтому, предположение об излишнем гуманизме верховного главнокомандующего можно смело считать несостоятельными. Не страдал он им.

Старшему же помощнику главком ничего приказывать не стал – тот и сам прекрасно понимал свой маневр и рванул вслед за любимым руководителем, в то же самое мгновение, как тот ринулся в погоню за Гусем и Святошей, оказавшимися непоседливыми до чрезвычайности, чего от них, по правде говоря, никто не ожидал. Когда Шэф, красиво, без брызг, вошел в воду, Денис был всего лишь в метре, или чуть больше, от ее поверхности. Единственное, что могло бы вызвать некоторую неразбериху, был вопрос: кто кого должен ловить. Однако Денис решил его для себя просто: командор первым прыгнул – значит ему ловить первого сбежавшего; он вторым – значит его второй. Закончив погружаться и перейдя в горизонтальный "полет", он огляделся. В пределах видимости, а это было метров десять, промелькнула только тень Шэфа, стремительно уходящая на глубину, а вот беглецов видно не было.

"Ну, и где искать этого хрена?.." – на мгновение растерялся Денис.

"Кадат вруби, чучело!" – несколько сварливо посоветовал внутренний голос.

Если бы дело происходило на суше, то, вполне вероятно, что от такой своей тормознутости, Денис густо покраснел бы от стыда, если вообще не хлопнул себе по лбу, воскликнув: "Семён Семёныч!". В воде же проделывать все эти кунштюки было несподручно и он просто последовал совету внутреннего Знайки. Напоследок Денис попытался неуклюже оправдаться:

"Это я еще от бала не отошел..." – но голос его уже не слушал.

Кадат намного расширил сферу восприятия Дениса – метров до пятидесяти, как ему показалось, и резко поднял качество этого самого восприятия. Следует уточнить, что в данном случае, границы восприятия и границы видимости – это не одно и тоже. Границы видимости под водой зависят от множества факторов: прозрачности воды; цвета дна, если дело происходит на мелководье; угла, под которым падает солнечный свет; слоистости воды; глубины погружения; цвета объекта наблюдения; цвета фона, на котором отслеживается объект и прочая, прочая, прочая... В воде искажаются цвета, размеры и перспектива, вода искажает зрительные образы объектов и отдаляет их. Полагаться в воде на зрение – задача неблагодарная.

А вот после выхода в кадат, у Дениса как будто включился гидролокатор сферического обзора, дающий четкую, без искажений, картину окружающего мира. Из-за того, что "гидролокатор" предоставлял свою информацию в визуальной форме, Денису казалось, что он ясно видит все вокруг на расстоянии пятидесяти метров, но к обычному зрению, это, как следует из вышесказанного, отношения не имело. Кстати говоря, это был новый подарок кадата, ничего похожего раньше Денис не испытывал. А с другой стороны, может и прежде были у него такие способности, да только применять их не было надобности – в шкире и так все отлично видно. А не стало шкиры – вот и пришлось раскорячиться!

Первый беглец ушел на глубину метров десять – видимо полагал хитрец, что так глубоко его не обнаружат (хе-хе-хе!) и довольно споро уходил от "Арлекина" под углом в сорок пять градусов в сторону открытого моря. Это еще раз подчеркивало тот факт, что профессионал – он и воде профессионал! И если беспристрастно взглянуть правде в глаза, то следует признать, что будь на месте Шэфа с Денисом обычные преследователи, то, скорее всего, ушел бы мордастый от справедливого возмездия, да вот только не его был сегодня день, ибо почти уже настиг Святошу неумолимый и неотвратимый, как сама Лунная Леди, Мастер войны ш'Эф.

"Ладно, командор обойдется без сопливых, – самокритично решил Денис, – вернемся к нашим баранам..."

А его "баран", оказался совсем даже и не бараном, а вовсе даже наоборот – очень умным представителем морской фауны, типа дельфина. Он удумал ход еще более нестандартный, чем его командир. В тот момент, когда Денис навел на него луч своего внимания, Гусь опускался вдоль борта "Арлекина" и до нижней кромки киля ему оставалось пройти не более двух-трех метров. Ну, что ж... – флаг в руки! Как говорится: безумству храбрых поем мы песню, или же, в современной интерпретации – венки со скидкой!

Намеренья "умника" стали кристально ясны – он намеревался поднырнуть под днище и вынырнуть с другой стороны "Арлекина", где его никто не станет искать. Там он сможет отдохнуть, набраться сил, хорошенько провентилировать легкие и когда суматоха, вызванная побегом, уляжется, приступить к заключительной фазе операции "Глубокий нырок". Судя по увиденному, бандит плавал прекрасно и имел бы все шансы на спасение, если бы его преследовал не Денис, а кто-нибудь другой. Но, к сожалению для Гуся, жизнь, как и история, не знает сослагательного наклонения. Денис подождал, пока он скроется под днищем и резко пошел на всплытие.

Идти тем же путем – то есть подныривать под днище "Арлекина, не было никакой необходимости и даже просто опасно – вынырнув раньше, беглец сумеет восстановить дыхание и встретит преследователя, выходящего из глубины без запаса воздуха, с преимуществом. Поэтому Денис, как ранее отмечалось, за ним не последовал, а вынырнул, затем стремительно, отточенным кролем (спасибо Ордену Пчелы), обогнул корму "Арлекина" и осторожно выглянул с той стороны, где должен был находиться беглый мерзавец.

Поперечное сечение "Арлекина", ниже ватерлинии, имело вид треугольника, груза на борту не было и из-за этого обстоятельства ватерлиния находилась от поверхности воды на расстоянии сантиметров, примерно так – семидесяти-восьмидесяти. Поэтому, сверху заметить беглеца не было никакой возможности – он прятался под бортом. И именно там Гусь и обнаружился – с воды он был виден прекрасно. Гусь тяжело, с хрипом дышал – рекордное погружение и предшествующие тому испытания, здоровья ему не прибавили. Отфыркиваясь и отплевываясь он отдыхал и набирался сил для дальнейшего бегства.

"Пора брать гада!" – со злой радостью подумал Денис.

Он провентилировал легкие и бесшумно погрузился. Вот где должен был бы пригодиться бесценный опыт, полученный в бесчисленных подводных схватках с "мальчиками наставника Хадуда"! Но не пригодился. С "беглым каторжником" никакой схватки не получилось. Игра сразу же пошла в одни ворота. Нечто похожее происходит на нудистских пляжах, когда боевые пловцы атакуют из глубины купающихся голышом барышень. Денис нырнул, затем незаметно подобрался к отдыхающему Гусю снизу, схватил за лодыжки и резко дернул. Затем, когда тело беглеца пошло вниз, схватил того за одежду и придал дополнительное ускорение, ну а напоследок еще добавил сверху ногой по голове, отправляя Гуся поглубже.

От неожиданности Гусь хорошенько нахлебался, вода попала ему и в рот, и в нос, и в уши, и еще черт знает куда – Денис очень удачно отправил его в пучину на вдохе. Однако, окончательно Гусь не утонул и через некоторое время сумел все же самостоятельно выбраться на поверхность. Разумеется, Денис держал процесс под контролем и в случае форс-мажора вытащил бы утопающего, но заниматься этим не пришлось – говно не тонет.

Пока Гусь болтался на глубине, Денис отплыл от борта метров на пять, чтобы его было хорошо видно, и приказал матросам, толпящимся вдоль борта, спускать штормтрап и канат с петлей. Всплывший Гусь был окончательно деморализован и никакого сопротивления оказать уже не смог. Денис накинул на него петлю и приказал вытягивать канат. Сам же, ловко, как шимпанзе-спортсмен, даже не забрался, а можно сказать – взлетел по штормтрапу.

На борту его уже поджидал верховный главнокомандующий, у ног которого валялся его подопечный, изрыгающий воду, сопли и остатки завтрака – реанимационные мероприятия были проведены качественно и в срок. Главком внимательно оглядел Гуся, прикидывая, будет ли тот жить сам, или же из него для начала надо выкачать воду. Убедившись, что тот хоть и с трудом, но дышит самостоятельно, без посторонней помощи, командор обратился к столпившимся вокруг матросам:

– Братва, как полагаете, – непривычно начал Шэф. Это было так же неожиданно, как обращение товарища Сталина к народу, после начала Великой Отечественной войны: "Братья и сестры!" вместо привычных "граждан и товарищей". Моряки смущенно заулыбались, польщенные таким обращением Господина. – Как вы считает, есть на свете справедливость? – Матросы смущенно потупились. Ответа здесь не требовалось – было очевидно, что они не очень-то верили в наличие подобной философской категории в мире. – А должна быть? – продолжил социологический опрос командор. Одобрительный гул голосов ясно свидетельствовал, что должна. – В таком случае, я хочу спросить... – Шэф сделал паузу. – Чего ждем? Ломайте им ноги! А то у тех, – он кивнул на скорчившихся у борта бандитов, стонавших и пытавшихся баюкать перебитые конечности, – ноги сломаны, а у тех, из-за кого сломаны – нет! Справедливо это!?! – задал он риторический вопрос.

– Не-е-е-е-ет!!! – ответил ему рев из множества глоток.

– Ну, так вперед! – Воодушевленные приказом, моряки бросились его выполнять со всем возможным рвением, но были остановлены командором: – Куда! Вот, понимаешь, золотая рота! Все бы им ломать, а думать кто будет?! Наверняка ведь, пока этими занимались, – он снова кивнул в сторону борта, – весь берег на уши подняли из-за их воплей! Там же решат, что у нас тут одни садисты собрались! Под водой, и то было слышно! – продолжил распекать подчиненных верховный главнокомандующий.

"Ну-у... насчет того, что он слышал вопли под водой, – ухмыльнулся про себя Денис, – это Шэф врет. Непременно врет. Иначе с вертолетов можно было бы искать подлодки, не погружая гидролокаторы. И наоборот. Хотя... – все же призадумался он, вспомнив какие трюки демонстрировал ему любимый руководитель при помощи восходящего и нисходящего потоков. – А черт его знает, – внезапно засомневался старший помощник, – что у него в загашнике... вдруг Шэф и может. Иди знай... Можно было предположить, что его меч не берет безо всякой шкиры? – задал сам себе вопрос Денис и сам же ответил: – Нельзя! Так что..."

"К тому же – всякое сомнение толкуется в пользу обвиняемого!" – веско заявил внутренний голос, бывший большим поклонником строго и буквального исполнения действующего законодательства.

"Ладно! – развеселился Денис. Его сильно позабавили идеалистические взгляды внутреннего голоса, никоим образом не коррелирующиеся с реальной жизнью. – Будем считать, что Шэф не обманул доверчивых подчиненных. Включая меня, – хмыкнул он. – А вот с чем я категорически не согласен, так это с тем, что мы садисты. Какие, нафиг, садисты? У нас тут воскресные пасторские курсы! Мы блин, миссионеры – несем разумное, доброе, вечное, в темные массы! А кто в этом сомневается, пусть первым бросит в себя камень! – После этой гневной отповеди гипотетическим оппонентам, подозревающим компаньонов и экипаж "Арлекина" не пойми в чем и возводящим на них напраслину, Денис припомнил мейнстрим выступления командора: – Да и вообще – слышал... не слышал – главное, что переломали! – Никакого сочувствия к бандитам Денис не испытывал. И вовсе даже не из-за того, что те собирались его убить. Их с Шэфом все время, кто-то собирался убить и это стало привычным, можно даже сказать – обыденным, фоном существования. Кто бы раньше сказал Денису, что к такому можно привыкнуть – ни за что бы не поверил! Однако, как верно подмечено – человек ко всему привыкает. – Холмс курить не бросил, а Ватсон к трубочке пристрастился! – всплыла у Дениса в памяти фраза из какого-то старого анекдота, заставив улыбнуться. – Но вам ребятки весело не будет – обещаю!" – вынес он окончательный вердикт пленным бандитам. На его губах заиграла кривая, злая ухмылка и если бы ее увидели те, кому она адресовалась, их, и без того паршивое настроение, испортилось бы еще больше, хотя пленникам представлялось, что это уже невозможно.

Как уже отмечалось, яростную ненависть к бандитам Денис испытывал не из-за себя любимого. Чего врага ненавидеть? – его надо убить, чтобы он не убил тебя – все просто и логично. Здесь нет места для ненависти. Источником же переполнявшего его чувства служил тот факт, что эти твари убили матросов "Арлекина", которые принесли присягу верности "черным демонам". Матросы полагали, и надо заметить – вполне себе справедливо полагали, что встав под руку таких могущественных покровителей, они гарантировано защищены от внешних врагов, и только "черные демоны" могут вершить над ними суд и расправу! Причем, заметьте себе – справедливый суд! и справедливую расправу! И вот – на тебе! Какие-то отморозки, даже не маги – что было особо оскорбительно, позволяют себе убивать моряков ни за что, ни про что и подрывать эту веру! За такие вещи надо карать, и карать жестоко – чем жестче, тем лучше.

Вторым поводом для неутихающего клокотания ярости была утрата шкиры. Уж больно Денис сроднился со своей высокотехнологичной броней и теперь, в ее отсутствии, чувствовал себя крайне неуютно. Примерно так ощущает себя мирный дачник, вышедший пощипать малинку, одетый только в семейные трусы, с большой прорехой на заднице, внезапно обнаруживший, что стал объектом пристального внимания, неизвестно откуда взявшегося, осиного роя.

"Резать гадов! Рвать зубами и когтями! И побольнее, побольнее!.." – мстительно подумал Денис.

"Слушай, – попытался урезонить его внутренний голос, – ты так скоро от пыток удовольствие начнешь получать!"

"Ну-у... это смотря кого пытать..." – вполне резонно заметил Денис, после чего голос озадаченно замолчал – то ли признал его правоту, то ли задумался.

А Шэф продолжал инструктировать старательных, но, не привыкших тщательно продумывать свои действия, хотя бы на один шаг вперед, подчиненных:

– Сначала свяжите их, чтобы не рыпались, потом веревку в зубы, чтобы не орали, а потом уже можно и ноги ломать!

После того, как моряки исполнительно и со всем возможным тщанием выполнили распоряжение Господина, компаньоны склонились над корчащимися у их ног бандитами. К удивлению старшего помощника, никакого восторга это зрелище у него не вызвало.

"Пошли по шерсть, а пришли стрижены..." – бесстрастно отметил Денис, вглядываясь в их искаженные лица. Ни радости от их мук, ни сочувствия к ним он уже не испытывал. В душе все перегорело, осталось только холодное безразличие и брезгливость.

"Они просто выполняли приказ!" – продолжил гнуть свою гуманистическую и общечеловеческую линию внутренний голос.

"Ну-ну... – усмехнулся Денис. – Дело не в дороге, которую мы выбираем; а в том, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу. – Мгновенно парировал он. Денис очень любил О.Генри и многое помнил наизусть. Голос, в виду отсутствия достойных контраргументов, заткнулся.

– С кого начнем? – неожиданно поинтересовался верховный главнокомандующий у старшего помощника. Вопрос мудрого руководителя слегка озадачил Дениса, заставив задуматься.

С одной стороны, у этих двух козлов, что валялись под ногами, болевой шок, они растеряны, напуганы, чуть не утонули – лучшего материала для экстренного потрошения не сыскать. С другой – а смогут ли они адекватно отвечать на вопросы, или у них сейчас мозги заклинены и они просто не поймут, о чем их спрашивают? Если это так, то надо начинать с кого-нибудь из той группы, что прохлаждается около борта. Так что вопрос был не так прост, как могло бы показаться.

– А они в состоянии понять, о чем их спрашивают? – уточнил Денис, прежде, чем высказать свое мнение. Раз уж главком решил провести очередной тест на профпригодность – а то он, бедненький, сам не может решить такой пустяковый вопрос и ему требуется квалифицированный совет старшего помощника, то пусть детализирует граничные условия.

Командор привычно ухмыльнулся:

– Маладэц Прошка! Грамотно поставленный вопрос – залог успешного решения задачи...

... вот спасибо!.. открыл Америку , благодетель !.. а то мужики-то и не знают !..

– Эти, – Шэф кивнул в сторону борта, – точно поймут – отлежались уже. А эти, – он опустил взгляд и посмотрел на нечистую парочку, распластанную под ногами, несколько секунд внимательно вглядывался в их перекошенные от боли лица, после чего у него на лице появилось некоторое сомнение: – черт его знает. Ладно, будем считать – ответил! – верховный главнокомандующий решительно подвел черту под экспресс-тестированием старшего помощника. – Больше не отвлекаемся! Надо делом заниматься, а не Ваньку валять!

... а нехрен было и начинать!.. нашел время проверки устраивать!..

– Тащите этих, – командор показал глазами вниз, – к остальным, – и четверо матросиков тут же вцепились в искалеченных бандитов и поволокли их на встречу с товарищами, – а одного из тех, – главком кивнул на съежившееся в страшном предчувствии трио, – к тому борту, – он кивнул на противоположный борт. Когда все было исполнено, верховный главнокомандующий уточнил: – И оденьте им что-нибудь на головы... мешки что ли, чтобы они ничего не слышали... но чтобы не задохнулись! – строго предупредил Шэф, зная отношение матросов к бандитам.

Первым на допрос притащили Писаря. Стоять самостоятельно, со сломанными ногами, он, естественно, не мог, а позволить ему валяться, в присутствии двух таких высокопоставленных особ, как Лорд Атос и Лорд Арамис, было решительно невозможно. Поэтому, Писарь был вынужден общаться со следственным комитетом, представленным в лице двух вышеозначенных вельмож, стоя, повиснув на плечах двух дюжих матросов.

Что удивительно, человек отправивший на воссоединение с большинством, не меньше людей, чем косорукий провинциальный лекарь, за спиной которого притаилось неслабое персональное кладбище, боялся боли и смерти, как обычный лавочник, или фермер, или писарь... в смысле – который настоящий писарь, а не Писарь.

Командор лаконично, но крайне убедительно, обрисовал ему сложившуюся ситуацию: если он честно и без утайки отвечает на все поставленные вопросы и вообще, сотрудничает со следствием, то в результате, его небольно зарежут. Если же он предпочитает помучиться, то это его право. Только ему надо понимать, что на вопросы он все равно ответит, а вот зарежут его больно, и к этому моменту у него будет нехватать многих выступающих частей тела... да и в легком постукивании по местам переломов, удовольствия мало. Писарь оказался человеком адекватным, и осознав, что уйти от ответственности все равно не удасться, начал петь, как соловей весной.

Шэф был человеком слова и снова доказал это. Во время допроса, он не стоял на месте, а расхаживал, время от времени оказываясь за спиной Писаря. Оказавшись там в очередной раз, он внезапно надавил пальцем на какую-то точку у того на шее. Результатом этого незамысловатого действия стало то, что Писарь захрипел, глаза его закатились, изо рта пошла пена и через несколько секунд его грешная душа ушла туда, где ее давно поджидали. Кто именно – достоверно неизвестно, но догадаться можно.

Остальные бандиты, так же, как и Писарь, проявили благоразумие и без утайки, а главное одинаково, и что характерно – не сговариваясь, ответили на все вопросы, интересующие следствие, после чего покинули этот бренный мир без лишних мучений. Завершив следственные мероприятия, верховный главнокомандующий приказал матросикам отдраить палубу, чтобы никаких следов, от пребывания поганцев, включая самих поганцев, на ней не осталось, а затем обратился к старшему помощнику:

– Дэн, быстренько подводим итоги, принимаем план действий, и за дело. Время – деньги!

– Куем деньги, не отходя от кассы! – широко улыбнулся Денис, который после допроса пришел в превосходное расположение духа. Во-первых, часть врагов, совершивших нападение на "Арлекин", была уничтожена и перед смертью они свое получили! И это было хорошо! Ибо не хрен резать ни в чем не повинных людей. Матросы – не бараны, а "Арлекин" – не скотобойня! Во-вторых, был очерчен круг остальных мерзавцев, было ясно, где их искать, и появилась уверенность, что от расплаты не уйдет никто.

– Если ты занимаешься цитированием, – в свою очередь ухмыльнулся командор, – то надо это делать тщательнее, я бы даже сказал – щепетильнее! В первоисточнике сказано: Куй железо, не отходя от кассы! И вообще – хорош трендеть. Излагай, если есть чего сказать, а нет – я буду говорить.

– Зачем. Я скажу... – несколько заторможено начал Денис. Он чуть помедлил, подбирая слова. – Итак. Нам известно следующее: за спиной всего этого непотребства... – при мысли об убитых матросах и утерянной шкире, он снова почувствовал волну накатывающей ненависти, которую привычным усилием воли загнал в пузырь внизу живота, – стоит глава местной мафии, так называемого "Союза" – Гистас Грине, по прозвищу Змей. – Командор молча покивал, соглашаясь со сказанным, а Денис продолжил: – У Змея есть девочка, то ли любовница, то ли воспитанница, то ли приемная дочь – хрен знает, которая заболела белокровием. – Он вопросительно взглянул на Шэфа и уточнил: – Белокровие в нашем смысле – от радиации? – в ответ мудрый руководитель только пожал плечами:

– Я не доктор. Откуда мне знать. Не отвлекайся.

– Хорошо, – покладисто согласился Денис. – Еще мы знаем, что эта пятерка участвовала в слежке за виллой Дожа Талиона, а сегодня ночью была поднята по тревоге и приняла участие в зачистке "Арлекина"... – он сглотнул комок в горле. – После ее завершения, на борт поднялся Змей вместе с каким-то мутным колдуном, который был охранником у прошлого Дона, потом исчез во время смены, власти, а сейчас опять всплыл... – командор поднял ладонь, останавливая Дениса:

– Все исторические экскурсы – потом. Нет времени. Давай только главное: вместе со Змеем был колдун, который, скорее всего, и помог украсть фархан.

– Да. Все так и есть, – кивнул Денис, – без колдуна не обошлось... Ну-у... так вроде и все... хотя... еще Морскую Ведьму упоминали – вроде она тоже каким-то боком участвует... Вроде все?

– Не совсем. Все важное ты обозначил, за исключением одного момента. – Денис вопросительно уставился на верховного главнокомандующего. – Ты забыл упомянуть о еще одной пятерке, поджидающей нас у "Империума". Для нас, сейчас важны: Змей, колдун и эта пятерка. Все остальное – потом. Почему, понятно? – Шэф внимательно взглянул в глаза Дениса. В ответ старший помощник понятливо покивал:

– Надо решить, с кого начать?

– Именно. Слушаю твои предложения. – Денис задумался, и процесс пошел, но пошел не так быстро, как хотелось бы верховному главнокомандующему. В конце концов, главком был вынужден напомнить старшему помощнику: – Дэн. Время – деньги.

– Хорошо! – принял окончательное решение Денис. – Я бы начал со Змея.

– Обоснуй.

– Он организовал все это... – Денис пошевелил пальцами, но так и не подобрал дефиницию, соответствующую, по его мнению, тяжести содеянного, все они: "преступление", "злодеяние", "грабеж" и все такое прочее, казались ему недостаточно точными – не передавали они ощущения чудовищной наглости совершенного: ИХ!!! – Северных Лордов! ужас боевых магов и Дожей! победителей Каменного Душителя! ограбили!!! и кто? – местные урки! Ярость снова принялась душить его. Командор, прекрасно понимавший, какие эмоции овладели старшим помощником, прервал эту "Пятиминутку ненависти":

– Дэн, давай без эмоций – ближе к делу. – На секунду выскочив в кадат, Денис успокоился, взял себя в руки и продолжил:

– Но дело не этом. Главное, что приказ о нашем уничтожении исходит от Змея, значит пока он жив – опасность сохраняется. Надо лечить желудок, а не давить прыщи. С остальным разберемся после.

– А может сначала упокоим пятерку возле "Империума"? – внес встречное предложение Шэф, но похоже не всерьез, а только для того, чтобы послушать контраргументы. – Как ни крути, а оставляем их в тылу...

– У них приказ, – возразил Денис, – ждать нас возле гостиницы. И если другого не последует, они так и будут там околачиваться – никуда не денутся, суки. Так что, сначала – Змей! Ну, а после вдумчиво побеседуем с колдуном... секретным. – Злая ухмылка исказила лицо Дениса, все-таки расставание с любимой шкирой давалось ему очень нелегко – характер портился на глазах. – Я их сам резать буду!

– Кого? – на всякий случай уточнил верховный главнокомандующий.

– Змея и мага... и пятерку у «Империума».

– Ну-ну... – как-то неопределенно отреагировал главком. – Ладно. Со всем высказанным согласен. Замечаний нет. Действовать будем так...