Текст книги "Ходок 6 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

После того, как мужчины были представлены, наступил более щекотливый момент – Денис помнил, что девушек зовут Хорэтия и Регина, но кто из них Хорэтия, а кто – Регина, нет. Но это было еще полбеды, он напрочь забыл имя Дожа, чьими дочерьми они являлись. Услышал и выкинул из головы – ни один ли ему черт, кто их папаша? – знакомиться с родителями близняшек он не собирался. А вот теперь выяснялось, что зря он так безответственно отнесся к полученной от девушек информации – наверняка их надо представлять с упоминанием фамилии – бал все-таки, и не простой а великосветский, причем у Генерал-губернатора Бакара! Это вам не дискотека в Бирюлево.

– Позвольте вам представить, – с голливудской улыбкой начал Денис, – Хорэтию и Регину. – Что говорить дальше он не представлял, но тут ему на помощь пришла одна из близняшек – та, которая с декольте. Кстати говоря, он их так мысленно и называл: "сиськи" и "ножки". Как идентифицировать девушек, когда они будут одинаково одеты, или раздеты, Денис не задумывался, справедливо решив, что проблемы надо решать по мере поступления.

– Мы дочери Ремиджиуса Виэтрикса, – с очаровательной улыбкой сообщила сисястенькая.

– Дожа Ремиджиуса Виэтрикса? – уточнил граф. Близняшки в ответ кивнули и сделали групповой книксен, не уступающий в синхронности "офицерскому" поклону компаньонов. По тому, как ловко у них это получилось, чувствовалось, что тренировали они этот маневр не один день, а не исключено, что с самого детства.

– А кто из вас кто? – продолжил допытываться Аурелиус, – кто Регина, а кто Хорэтия? Арамис не сказал. Наверное сам не знает, – высказал предположение граф, а поймав "страшный" взгляд Дениса довольно ухмыльнулся.

... вот гад... а еще министр!..

... или замминистра?..

... один хрен – политик! – все они гады!..

– Я Хорэтия! – представилась сисястенькая.

... ну слава Богу – объект идентифицирован!..

– А я – Регина!

– Прошу вас присаживайтесь! – гостеприимно предложил Аурелиус, делая широкий жест рукой в стиле сеятеля, которого подрядились нарисовать Бендер с Кисой и из-за неудачи с которым были вынуждены с позором покинуть пароход "Скрябин".

– Нет-нет! – решительно отказалась Регина, – большое спасибо, но мы бы хотели погулять по парку и подышать свежим воздухом, а то здесь так душно, – она томно помахала ладошкой, изображая веер, которого у нее не было. – Надеюсь, Арамис с Атосом не откажутся нас сопровождать? – с лукавой улыбкой добавила она.

– Как можно отказать таким очаровательным девушкам!.. – галантно начал Денис и в тот же миг почувствовал, что обстановка за столом как-то разом, можно даже сказать – скачком, изменилась. Лицо Шэфа, выражавшее до этого полное согласие с предложенным планом действий, а именно – прогулкой по безлюдному парку в компании двух милых барышень, приняло какое-то апатичное выражение, какое бывает у мужей, застуканных их благоверными за просмотром порнухи – типа: смотреть – смотрю, конечно, но безо всякого удовольствия, дорогая! А вот граф наоборот – то ли из-за того, что его не позвали на прогулку, то ли еще от чего, бывший несколько насупленным, так же внезапно расцвел ехидной улыбкой.

– Очень даже можно отказать таким очаровательным девушкам! – послышался сзади мелодичный голосок. Денис стремительно обернулся – за его спиной стояла группа поддержки, в полном составе, во главе с улыбающейся графиней Вербеной Виатор.

... ну-у... бли-и-и-и-н ... попадос...

... а эти гвинейские друзья... мать их...

... хоть бы крякнули... суки!..

– Арамис, – печально произнесла Адель, – как ты мог забыть! – в ее голосе прорезались трагические нотки. Денис принялся лихорадочно вспоминать, правда делал это безо всякой паники. Дело было в том, что он дал себе зарок ничего никому из девушек не обещать. Ни до, ни в процессе, ни после, и неукоснительно его придерживался. Так что, скорее всего это была попытка взять его на арапа, но все же оставался минимальный шанс, что он чего-то накосячил, поэтому Денис с осторожностью осведомился:

– Что забыть?

– Ты обещал первый танец, после того, как вас представят губернатору, мне! – грустно сказала Адель. – И забыл!

– Точно обещал? – недоверчиво покачал головой Денис. Он ничего такого не припоминал.

– Точно! – хором, но немного вразнобой, подтвердила группа поддержки.

– Если так – прости, – смирился с неизбежным Денис, – у нас были интенсивные переговоры с Генерал-губернатором, – на всякий случай соврал он, – мог запамятовать.

– Я понимаю, – кротко отозвалась Адель, одновременно бросив ехидный взгляд на близняшек, которые наблюдали весь этот цирк с приоткрытыми от изумления ртами. Денис тоже бросил на них быстрый виноватый взгляд и отвернулся.

Какое-то время они танцевали молча. Адель была на высоких каблуках и Денис мог вдыхать аромат ее волос не наклоняясь – ее макушка была как раз на уровне его носа.

"Как приятно пахнет, – думал он, – на Земле такого нет. Все-таки там химия, а здесь черт знает что – магия наверное, а может травники-алхимики хорошие, или кто еще здесь парфюмерией занимается" – пахло луговым разнотравьем, как бывает знойным июльским полднем. Приятное отличие от земной косметики было в мягкости, неназойливости какой-то, но самое главное, что запах был другой – вроде бы трава и трава, луг и луг, а вот сразу ясно – не с Земли аромат. Денису стало хорошо и спокойно.

"И все-таки жаль, что с близнецами не удалось замутить..." – пришла в голову шкодливая мысль.

"Нет! Ну, ты посмотри на него! – возмутился внутренний голос. – У него в распоряжении целый гарем, а ему еще близнецов подавай! Ему, блин, близнецов для полного счастья не хватает! Без них нет полноты ощущений! Зажрался ты братец!" – закончил он обличительную речь.

Надо честно признать, что внутренний паршивец был во многом прав, а если посмотреть правде в глаза – то во всем. В группе поддержки присутствовал полный спектр мужских эротических фантазий: от крошечной, миниатюрной Адели, до двухметровой Вэринии, поразительно похожей на статую Венеры Милосской, только с руками. Кроме поразительного внешнего сходства с богиней, девушка имела еще две особенности, делающей ее еще больше похожей на прототип: во-первых абсолютно белая кожа, прямо-таки светящаяся изнутри, а во-вторых – полное отсутствие волос на теле. Ну, кроме головы, разумеется. Ни на руках, ни на ногах, ни еще где – ни единого волоска!

Короче говоря, безо всякого преувеличения, дело обстояло так: хочешь миниатюрную брюнетку? – вот тебе миниатюрная брюнетка; хочешь пухленькую, но стройную блондинку? – вот тебе пухленькая, стройная блондинка; хочешь кустодиевскую красавицу? – вот тебе кустодиевская красавица; хочешь Венеру Милосскую? – вот тебе Вэриния!

"Я все прекрасно понимаю, – повинился голосу Денис. – Я понимаю, как мне повезло, понимаю, что вряд ли такое повторится, понимаю, что зажрался, но... хочется еще и близняшек!"

"Тьфу, ты, – с какой-то безнадегой отозвался внутренний голос, – с тобой говорить – как в стену горохом!"

Высказавшись в подобном духе, он замолчал, но ему на смену пришла Адель, как будто дожидавшаяся окончания диалога:

– Ты – снежный кот! – объявила она, сверкнув огромными голубыми глазищами.

– Это что за зверь? – удивился Денис.

– Ты не знаешь? – в свою очередь удивилась девушка. – Странно... ведь у вас на севере холодно...

– И все же? Что за зверюга?

– Это не зверюга, – жемчужно улыбнулась Адель, – просто так говорят. Не везде же все время тепло, как в Бакаре. Есть много мест со сменой времен года.

– Да что ты говоришь? – ухмыльнулся Денис. – А мужики-то и не знают! – В ответ он получил чувствительный удар маленьким кулачком в грудь и заткнулся.

– Так вот, – продолжила девушка, – когда зима заканчивается, некоторые коты, не дожидаясь весны, прямо по глубокому снегу пробираются к своим кошкам. Их так и называют – снежные коты!

– Все понятно. Просто у нас они называются мартовскими.

– Почему?

– Никто не знает – традиция, – снова соврал Денис, чтобы не пускаться в длинные, а самое главное, никому не нужные объяснения.

– Ты – снежный кот, – повторила Адель и тихонько прибавила, – но я тебя все равно люблю.

– Ты – прелесть! – Денис еще крепче обнял девушку, наклонился и поцеловал.

– А ты меня нет... – печально прошептала Адель, уткнувшись ему в грудь, но так тихо, что ее никто не услышал, даже она сама.

*****

Проснулся Денис внезапно. А до этого спал, как убитый, неудобно скрючившись на узком и коротком диване в тряском шарабане компаньонов. Спал несмотря на то, что кибитка чутко реагировала на каждую выбоину, передавая пассажирам всю информацию о ненадлежащем состоянии бакарских дорог. А что поделаешь? – чай не германский автобан... правда и не российские дороги, с другой-то стороны. Спал и не чувствовал никаких внешних воздействий – так умаялся от беспрерывных танцев, всю ночь напролет, а главное от превосходного коньяка, который с каждой выпитой рюмкой становился все вкуснее и вкуснее и который единственный давал силы отплясывать всякие разные кадрили, галопы, котильоны и черт его знает, что еще.

Могло бы показаться странным, что Денис умел танцевать все эти вышеупомянутые кадрили, галопы, котильоны и черт его знает, что еще, а ничего странного тут, как раз, и не было – он и не умел. Просто Денис танцевал, как принято на наших дискотеках, то есть – как бог на душу положит, нисколько не обращая внимания на то, что там вытворяют все остальные, досконально знающие структуру очередного танца. И все эти фокусы сходили ему с рук. Что с северного варвара возьмешь? А с другой стороны – может у них на Севере так принято? Может, это все мы неправильно танцуем? Короче говоря, высшее бакарское общество благосклонно приняло его танцевальную манеру. Да и группа поддержки никого из посторонних к телу "танцора диско" не допускала, так что протестовать и призывать к возврату к традициям было некому.

Как уже неоднократно отмечалось, все на свете имеет свое начало и все на свете имеет свой конец. Под утро, когда на востоке, а по-местному – на восходе, над морем зародился рассвет, закончился и великосветский бал у Генерал-губернатора Бакара. Все многочисленные гости, зевая и потирая глаза стали усаживаться в свои экипажи, чтобы добраться до дома, улечься в свои уютные постельки и отдохнуть от великосветского отдыха, а конкретно – выспаться. Причем желательно одному и желательно в своей кровати, ибо ни на какие иные постельные развлечения, кроме сна, сил ни у кого из гостей Генерал-губернатора уже не оставалось. Не были исключением и компаньоны. Хотя... пожалуй что утверждать насчет всех участников бала – это, видимо, несколько опрометчиво, но то, что Денис был способен только спать – это точно.

Что характерно, никто из группы поддержки не выразил желания отправиться вместе со своими любимыми Лордами на "Арлекин". Умаялись бедненькие. Смертельно хотели спать, а делать это, в каноническом смысле этого слова, лучше всего в своей уютной девичьей постельке. Поэтому, девчонки расселись по своим каретам и отправились по домам отсыпаться, клятвенно заверив компаньонов, что вечером будут, как штык! В этом, впрочем, никто и не сомневался. Группа поддержки хорошо понимала, что свято место не бывает пусто. Об этом ей еще раз напомнили близняшки.

Подобная ситуация была в свое время рассмотрена югославскими экономистами в своей теории "Одного безработного". Суть ее заключалась в том, что для экстремально успешного функционирования экономики достаточно иметь одного безработного, не получающего никаких пособий и живущего за гранью нищеты. Осознание того, что ты можешь поменяться с ним местами, должно было стимулировать любого югослава ударно трудиться на своей работе. По мнению разработчиков, такой стимул, по эффективности, ничем не уступал электрошокеру. К сожалению, проверить эту теорию на практике не удалось из-за развала страны.

Однако, возвращаемся к компаньонам. После того, как Шэф с Денисом загрузились в свое транспортное средство и хмурый Брамс, который был ни в одном глазу, что страшно смешило Дениса, навострил лыжи к дому, старшего помощника сморило и казалось, что выдернуть Дениса из объятий морфея, в ближайшие часов восемь-десять будет невозможно, тем не менее он проснулся, причем проснулся сам – никто его не тряс, уши не тер, водой не поливал и вообще никаких побудочных мероприятий не производил.

Первое, что насторожило Дениса, было то, что тарантас стоял. Казалось бы, что в этом факте не было ничего подозрительного, а вот насторожило, и все тут! Интуиция, знаете ли! Второе, что привлекло его внимание, был неразборчивый бубнеж, доносившийся снаружи, одной из составляющих которого был голос любимого руководителя. Денис прислушался, но ничего не разобрал. Он некоторое время поворочался, пытаясь найти новое положение, в котором сможет заснуть, однако из этой затеи ничего не вышло. Да и верховный главнокомандующий не возвращался, продолжая общаться с неустановленными лицами. Очень не хотелось, но надо было выбираться из шарабана наружу.

"Может попробуешь заснуть? – заботливо предложил внутренний голос. – Все равно, от тебя, сейчас, никакого толку нет. Ложись..."

Денис некоторое время обдумывал дельный совет и совсем уже было собрался ему последовать, да вот только интуиция – та самая, которая его и разбудила, воспрепятствовала. Под ложечкой тревожно заныло. Откуда-то пришло ясное осознание, что на сегодня здоровый сон закончен. Ну-у... может и не на все сутки, но на ближайшие часы – точно!

"Нет! – с твердостью, которую не ощущал, возразил голосу Денис. – Раз уж проснулся – пойду посмотрю в чем там дело!"

Титаническим усилием воли он заставил себя спустить ноги на пол, а потом и сесть. В процессе этих эволюций, Денис отметил, что среди целого комплекса негативных ощущений присутствует и один положительный момент. А именно – голова не болит! Причем, совершенно, и вполне себе ясная.

"Вот что значит хороший коньяк!" – с апломбом заявил он голосу, будто тот собирался с ним спорить.

"Ну, ясен пень, – покладисто согласился тот. – Знамо дело, не бормотуха!"

"Ладно! – принял окончательное решение Денис. – Тяни, не тяни – а выходить все равно придется!"

Скрепя суставами, мышцами и прочими частями тела, он выбрался наружу. От яркого света тут же заслезились глаза, но прежде, чем они закрылись, Денис успел оценить обстановку. Трафик был несоизмерим с ночным – отдельные экипажи, с большими интервалами, неторопливо ползли в сторону центра Бакара. Никакого подобия "огненной змеи" и в помине не было – видимо основная часть гостей уже успела проехать и остались лишь самые неторопливые. Их карета стояла на обочине дороги. Немного впереди, также на обочине, находился "пикап" Авлоса, а рядом с ним стояли Шэф, Брамс, боцман Хатлер и юнга с "Арлекина", имени которого Денис не помнил. Лица у всех четверых были суровые и напряженные.

Таких лиц от хорошей жизни не бывает – что-то произошло, и это "что-то" сильно не понравилось не только арлекинцам, но и верховному главнокомандующему, не склонному расстраиваться по пустякам. Стало кристально ясно, что его прогностические способности нашли блестящее подтверждение – дальше поспать не удасться (на что Денис втайне рассчитывал) – пора окончательно просыпаться. Не дожидаясь пока зрение полностью адаптируется, полуприкрыв глаза, Денис двинулся по направлению к группе товарищей.

– Хорошо, что проснулся. – Очень серьезным тоном произнес главком. – Послушай, что боцман рассказывает. – И повернувшись к Хатлеру попросил: – Повтори, пожалуйста, для него.

По мере рассказа боцмана, выражение лица Дениса становилось все более и более суровым и напряженным, и под конец повествования стало неотличимым от того, которое было на лицах Шэфа, Брамса, Хатлера и юнги. От хмельного веселья, царившего в душе Дениса, не осталось и следа. Но, это так – частности. Главное – исчезло чувство, что ты на курорте, исчезла томная расслабленность, и вернулось ощущение боевого выхода. Каникулы заканчивались – впереди замаячили суровые, трудовые будни. Похожие чувства обуревают учащуюся братию 31 августа. После того, как боцман замолчал, Денис принялся обдумывать полученную информацию.

Никто в этот процесс не вмешивался – все стояли молча, кидая угрюмые взгляды друг на друга и по сторонам. Молчание объяснялось тем, что главком хотел послушать, что скажет старший помощник, а остальные просто робели лезть в пекло поперед батьки и открывать рты без команды. Через некоторое время Денис заговорил:

– Значит, так, – он взглянул в глаза Шэфа, – если я правильно понял, на "Арлекин" было совершено нападение, убиты наши люди, которые были на борту, разграблена капитанская каюта и кубрик команды... – Денис сделал паузу и еще больше нахмурился, – похищены наши вещи из спецхрана, прикрытого фарханом и он сам тоже похищен. Все это своими глазами видел... – Денис повернулся к юнге.

– Его зовут Юстус, Господин! – подсказал боцман. Денис досадливо дернул щекой – такие подробности его не интересовали. По-крайней мере не здесь и не сейчас.

– Господин! – заговорил мальчишка: – Я люблю сидеть в вороньем гнезде и смотреть. Когда началось, я был там... – глаза у него были тоскливые и напуганные и Денис почувствовал, что краснеет. Ему стало отчаянно стыдно за безразличие к маленькому человеку. – Я все видел... – тоскливо выдохнул юнга.

"Да-а-а-а... чего-то ты братец совсем оскотинился... – очень неприятным тоном заметил внутренний голос. – Пока ты с девочками развлекался, ваших матросиков, на глазах у этого мальчишки резали, как свиней на бойне, а тебе недосуг его имя узнать. Понимаю... У тебя есть заботы поважнее: как близнецов трахнуть, да "волейболистку" пристроить – уж больно задница у нее круглая – никак нельзя пропустить! Чего там имена всяких юнг запоминать? – только память засорять..." – очень зло закончил внутренний голос. Денис, что бывало с ним не очень часто, на этот раз был с голосом полностью согласен:

"Виноват. Признаю. Осознал и обещаю, что больше не повторится!" – твердо заверил он голос совести. Тот видимо поверил, потому что замолчал.

Денис представил, что пришлось пережить мальчишке, глядя, как убивают и отправляют за борт его старших товарищей, которые всегда казались такими сильными и надежными, а оказались такими слабыми и беззащитными, и почувствовал, как начинает пульсировать ярость в своем коконе, внизу живота. Причем, сначала он разозлился на себя, а уже потом на бандитов.

"Ладно! – холодно подумал Денис. – Из-за них я почувствовал себя скотиной. Причем – полной. Будем считать это отягчающими обстоятельствами!"

"С чего бы это!? – деланно изумился внутренний голос, который, как выяснилось, и не думал затыкаться. – Они, можно сказать – открыли тебе глаза. Ты правду про себя узнал. Это дорогого стоит. И на тебе – отягчающие обстоятельства! Несправедливо..."

"Справедливо! – мгновенно отрезал Денис. – Правду про себя никто не любит! – В этом он был убежден на сто процентов. И с ним, пожалуй, стоит согласиться. Любой человек, даже самый адекватный, трезвомыслящий и не расположенный к самообману, склонен думать о себе лучше, чем есть на самом деле. – И я не просил эту правду открывать! Так что, не знаю, как Шэф, а я точно буду учитывать отягчающие обстоятельства... Когда будем их резать!" – В том, что налетчики будут найдены и наказаны он ни секунды не сомневался.

В слух же, немного помедлив, припоминая детали из рассказ боцмана, Денис произнес следующее:

– Утром Хатлер и большинство матросов вернулись на корабль. Юстус все рассказал и опять залез в воронье гнездо – он там чувствовал себя в безопасности. Оттуда заметил одного из бандитов на пирсе около "Арлекина". Тот хорошо замаскировался, но из гнезда все видно... Вроде все. – Денис бросил на командора вопросительный взгляд. – Ничего не упустил?

– Ничего... – задумчиво подтвердил главком. – Все правильно. – Он повернулся к арлекинцами. – Ждите нас там, – Шэф кивнул на авлосовскую шаланду. – Скоро понадобитесь. – Отдав необходимые распоряжения, верховный главнокомандующий двинулся к карете, а следом за ним зашагал Денис.

Когда они уселись на диван, старшего помощника стала бить дрожь. Это не были нервы – просто выходил хмель. Верховный главнокомандующий некоторое время хмуро наблюдал за трясущимся Денисом, а затем полез в карман и вытащил пилюлю.

– Аа-д-д-с-с-кий пр-рот-трез-з-вит-те-ель? – уточнил старший помощник, продолжая клацать зубами. Ответ его не интересовал. Ничем другим пилюля быть не могла и он это прекрасно знал. Просто у него остались самые неприятные воспоминания о "волшебном" препарате и он тупо тянул время, оттягивая неизбежное.

– Нет, блин, монпансье, – холодно усмехнулся главком. – Давай глотай! – Командор нашарил бутылку с каким-то соком и протянул Денису. – Все равно тебя колотит, а так хоть совместишь приятное с полезным.

Делать было нечего и Денис проглотил пилюлю, запив ее соком, который оказался апельсиновым. Пока препарат еще не успел приступить к своей зубодробительной и душевыворачивающей деятельности, он хотел поинтересоваться, что именно любимый руководитель считает приятным, но тут ему стало не до того – стал действовать "адский протрезвитель". Через двадцать минут абсолютно трезвый и злой, как черт, Денис снова мог разговаривать.

– Все время с собой носишь? – хмуро полюбопытствовал он.

– Зачем? – удивился мудрый руководитель. – Нет, конечно. Но, сегодня захватил... и как видишь – пригодился.

– Пригодился, – не стал спорить с очевидным Денис. – А сам чего не принимаешь? – сварливо осведомился он. Ему хотелось поскандалить.

– А зачем? – удивился верховный главнокомандующий. – Меня не трясет, похмелья нет, готов к труду и обороне... Ладно, – резко сменил тему и взял быка за рога главком. – Времени нет. Если есть что сказать – говори. Если нет – слушай меня.

– Есть, – мгновенно отреагировал Денис. – Пока меня плющило, я думал.

– Похвально. Давай к делу.

– Действовали профессионалы, – начал Денис. Шэф угрюмо покивал, причем безо всякой иронии, несмотря на банальность сказанного. Это еще раз утвердило Дениса в мысли, что все случившееся главком воспринял очень близко к сердцу – иначе, наверняка вспомнил бы о Кэпе. – Целью нападения был фархан, – продолжил Денис, и снова кивок от мудрого руководителя. – Значит, действовать без магической поддержки они не могли. – Кивок. – Грабеж капитанской каюты и матросских кубриков говорит о том, что работал криминал...

– Или кто-то хочет, – перебил его командор, – чтобы мы думали, что работал криминал. А это мог быть кто угодно: Дожи, Гильдия Магов, кагэбэшники сегодняшние, церковники, ну-у... в смысле – Братство Света, ну и конечно же – ночные, как же без них, да и вообще – хрен знает кто, о ком мы слыхом ни слыхивали, но ничего... – Шэф ухмыльнулся, а точнее говоря – оскалился, так яростно, что стало очевидно – кто бы ни напал на "Арлекин", он об этом пожалеет. Впрочем, Денис в этом ни мгновения не сомневался.

– Нападавшие, – продолжил старший помощник, – знали с кем имеют дело. Они планировали ликвидировать нас в ходе захвата, чтобы не иметь потом проблем. Не получилось. Нам повезло...

– Скорее им, – ухмыльнулся в привычной манере верховный главнокомандующий и он, как всегда, был прав. Успех в любом рискованном деле невозможен без удачи. И этой ночью она была на стороне Змея. Может быть из-за того, что звезды так сложились, а может потому, что Бог благоволит пьяным и влюбленным, а Гистас Грине искренне любил девочку, но Змею в том, что он сумел захватить фархан, без которого Делия была обречена, откровенно повезло. Будь компаньоны на «Арлекине», вряд ли силовой захват закончился успехом... хотя наверняка кто может знать?

– Это сейчас не важно: нам... им, – махнул рукой Денис. – Дело в другом. Они оставили группу киллеров, чтобы закончить дело. Мы их берем, потрошим и получаем ответы... Жаль только не удасться неожиданно напасть, – вздохнул он.

– Это еще почему? – удивился командор.

– Они видели, как Хатлер с Юстусом уезжали, а сложить два и два, думаю, сумеют.

– Ничего они не видели, – пожал плечами Шэф. – Хатлер связался с берегом и попросил гребной катер – на нем они с юнгой и ушли, а уже потом пересели на дровни Авлоса. Так что, киллеры ничего не видели. Я надеюсь...

– Как связался? – удивился Денис.

– Флажками.

– Понятно...

*****

Гвинт Дий, по прозвищу Святоша, сидел на козлах большой, но в тоже время какой-то невзрачной, кареты, стоящей на пирсе неподалеку от «Арлекина». Гвинт был командиром лучшей пятерки Серого Цеха, входящей, соответственно, в лучшую десятку. Свое прозвище, или, как сейчас принято выражаться в определенных кругах – погоняло, Святоша получил за круглое, лунообразное лицо, обширную лысину и общую благообразность. Глядя в его честные, немного поросячьи глазки, невозможно было представить, что перед вами один из самых опытных и безжалостных наемных убийц Бакара, что и было особо ценно в его трудной и опасной профессии.

Принадлежность к элите Серого Цеха, кроме очевидных плюсов – выгодных заказов, уважения и любви начальства, зависти коллег и всего такого прочего, влекло за собой и неявные минусы, вроде сегодняшнего задания. Гистас Грине, собственноусто – что надо отметить особо, приказал ликвидировать северных варваров, владельцев "Арлекина" – Лордов Атоса и Арамиса.

Обычно, задания пятерка получала от своего непосредственного руководителя – начальника Серого Цеха и в случае какого либо форс-мажора, и вызванного им невыполнения задания – а такое, хоть и редко, но случалось, могла оправдаться, заплатить какой-либо штраф, бесплатно отработать следующее задание, или еще как-то возместить ущерб, принесенный Гильдии. В случае же, если задание давал Змей, наказание за его невыполнение было одно – смерть. Осознание этого обстоятельства несколько нервировало Святошу. И надо честно признаться, хотя бы самому себе, что мало кто на его месте не испытывал бы некоторого душевного волнения.

Второй причиной для беспокойства, а может даже и первой – они так переплелись, что трудно было отдать какой-либо одной пальму первенства, была репутация северных варваров. За короткое время пребывания в благословенном городе Бакаре, они успели замочить массу народа, включая боевых магов и Каменного Душителя, считавшегося неуязвимым. Ну, разумеется, неуязвимым он считался, если работать с ним без применения магии, а если использовать что-нибудь позаковыристее, то конечно же и на Душителя сила нашлась бы – неуязвимых не существует, да вот только северяне, по слухам, магами вроде как не были, а как-то справились... Все эти соображения, мрачного настроения Гвинта не улучшали.

Под рукой у него, прикрытые мешковиной, лежали два миниатюрных арбалета, причем уже взведенных. Обычно, такой профессионал, как Святоша никогда так не делал – если долго держать оружие заряженным, это портит тетиву, но сейчас все практические соображения отступили далеко на задний план, выпустив вперед базовые инстинкты. Человек, несущий смерть другим людям, начинает, рано, или поздно, чувствовать ЕЕ дыхание, и сейчас Гвинт ощущал, что ОНА рядом. Но нервничал он отнюдь не из-за присутствия Лунной Леди под боком. Чего нервничать? – она всегда стояла за плечом во время работы. Дело было в другом. Святоша всегда ощущал ЕЕ, как союзницу. Сейчас этого чувства не было. Вместо него была тягостная уверенность, что в одиночку Лунная Леди в свои чертоги не возвратится. Вопрос был только в том, кто станет ее провожатым...

Он в очередной раз окинул взглядом пеструю толпу, роящуюся на пирсе. Кого здесь только не было: матросы, грузчики, путешественники третьего класса, мелкие чиновники, воришки всех мастей, возницы, подыскивающие груз и пассажиров и прочий разношерстный люд, не отягощенный лишними деньгами, но страстно желающий ими разжиться.

Следует отметить, что одна из категорий публики, заполняющей причал в эти утренние часы, поисками заработка не занималась – это были матросы, проторчавшие всю ночь в разнообразных злачных местах и сейчас, с трудом переставляя ноги, возвращавшиеся на свои корабли. Шли они не поодиночке, а группами, вцепившись в товарищей, чтобы не свалится, причем товарищей не менее, а зачастую – более, пьяных чем они сами.

Если с кем-нибудь из них случалось несчастье – руки его ослабевали настолько, что он более не мог цепляться за свою группу, то участь бедолаги была печальна – она напоминала судьбу человека смытого за борт в бушующее море во время шторма. То, что море было житейским, служило слабым утешением для "оказавшегося за бортом". Нет, конечно же, жизни его, в подавляющем большинстве случаев ничего не угрожало, чего категорически нельзя было сказать о его кошельке, одежде и обуви. Кстати говоря, именно эти обстоятельства вызвали к жизни морской закон, гласящий, что все деньги, имеющиеся в карманах моряка, должны быть, во время схода на берег, пропиты до последнего медяка, чтобы не достаться врагу.

Могут возразить, что и путешественники прибывшие в благословенный город тоже, вроде бы, должны были относиться к этой же элитарной категории, которая не заморачивалась поисками случайных заработков, но – не тут то было! Дело в том, что прибыли они третьим классом, следовательно явились в Бакар не развлекаться, а работать. А такая публика не откажется поднести мешок, или же совершить еще какую платную услугу – для того и ехала. Ну, а некоторая ее часть, не побрезгует и проверкой содержимого карманов пьяного морячка – что тоже является работой. Конечно же криминальной, но все-таки работой, ибо никакого отношения к развлечениям подобный вид деятельности не имеет.

Если же рассматривать ситуацию в целом, то вся активная деятельность человека сводится к этим двум базовым классам: или работа, или развлечения, третьего не дано. Причем, для некоторых людей работа является развлечением – имеются в виду представители творческих профессий, которым нравится то, чем они занимаются, и напротив, имеются люди для которых развлечения – работа. Например, всякие престарелые бонвиваны, которым надо поддерживать имидж в тусовке. Им приходиться, скажем, кутить на яхте с молоденькими девочками, а хочется полежать на диване, приняв на грудь таблеточку нитроглицерина. Могут возразить: а как же учеба? Но и тут нет никакого противоречия: для одних, очень немногих, учеба – развлечение, потому что им нравится учится, для всех остальных – тяжелый труд.

Повторимся, что речь идет о пассажирах третьего класса, пассажиры же первых двух, которые действительно прибыли на отдых, чтобы прокучивать честно заработанные, наворованные, или же награбленные деньги, в порту никогда не задерживались и по прибытии сразу же отправлялись в гостиницы, или на арендованные виллы.