Текст книги "Абсолютное равновесие (СИ)"

Автор книги: Александр Кыштымов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

   – ...в тот самый год наши доблестные, овеянные неувядаемой славой, войска дважды вышибли вас с Аргоса-8. На том ваш бесславный поход и завершился. А пять лет спустя флот, ведомый гением Общинного вождя, рассеял и уничтожил ваши лучшие боевые корабли, в десять раз, нет, в двадцать раз превосходящие нас по численности, – не говорила, а рычала актиния, брызжа во все стороны оранжевой слюной. – В том памятном сражении мы захватили столько пленных и добычи, что её хватило на всех жителей планет и ещё немного осталось про запас!

   – Ты забываешь – между этими событиями произошло сражение при Дальней Заставе, где ваш бездарный и крайне скудоумный вождь потерял большую часть бойцов из-за неумения грамотно распределить силы. Затем, через восемь месяцев, мы обратили в бегство вашу армаду, намеревающуюся напасть на мирные, научные станции и колонии в кольце астероидов. Вы всегда предпочитали воевать с гражданским населением.

   – Как ты смеешь оскорблять нашего выдающегося Общинного вождя!? Червь! Ваше неуёмное стремление перекроить историю перешло всякие границы. Настала пора восстановить истину, – раздулась от сознания своей значимости актиния. – Мы послали запрос военному руководству, и ежели ответ будет положительным, то мои корабли нанесут массированный удар по вашим позициям.

   – Они напрочь забыли о нашем существовании, – удивился Ивна. – Наверное, вспомнили все схватки за последнюю тысячу лет, раскалились докрасна, стучат ногами, аж звёзды подпрыгивают в небесах. Зрелище уникальное...

   – Нам очень жаль, – вышел на связь Советник, – что мы невольно стали причиной конфликта. Давайте постараемся взять себя в руки и поговорим в более спокойном тоне.

   Крабоподобный и актиния разом осеклись и недоумённо воззрились на Юю, нагло помешавшему их продуктивному, содержательному разговору.

   – Мы покидаем вас, – невозмутимо продолжал Советник, – с горечью в душе и большим сожалением, что никому из вас так и не удалось проявить понимание, такт, уважение и никто не пожелал рассказать нам о своей жизни.

   – Я не понимаю, почему вы так откровенно пренебрегаете нашим госте-приимством? – страшно удивился бабу-бабун. – Мы предоставим гарантии безопасности. Обеспечим достойную охрану, комфортное проживание и...

   – Мраморные памятники на могилы, – хихикнул льяль. – Уважаемые пришельцы, не будьте такими легковерными, не прельщайтесь сладкими посулами. Они в устах коварных бабу-бабунов неизменно оборачиваются ядом смертельным...

   – Уходим, их не переслушаешь, – распорядился Советник. – Вернемся позже с большой экспедицией и тогда попробуем осмыслить, что здесь происходит на самом деле. Пора...

   "Шаутбенахт" ушёл в поток времени, оставив две цивилизации разбираться в своих, большей частью надуманных, проблемах.

   Третья остановка произошла в самом конце путешествия. Корабль заканчивал движение по дуге, когда аппаратура сообщила об обнаружении крупного небесного тела. Разведчики вышли в открытое пространство. Невдалеке бледно светила косматая звезда, а вокруг неё ползали восемь, почти одинаковых по размерам, планет. Внимание привлекла третья. Она стыдливо поблёскивала странными предметами, расположенными на поверхности. Корабль подошёл ближе. Взору команды предстала удивительная картина. Над поверхностью планеты парили огромные параллелепипеды, заключённые в стеклянные капсулы. Совокупная площадь объектов равнялась одной тысячной части поверхности. На орбите находилось порядка четырехсот спутников и восемь крупных баз. Все они не подавали признаков жизни. Груда ненуж-ного хлама представляла серьёзную опасность для всего живого на планете. Придёт время, и бездыханные аппараты начнут падать. А вот куда они угодят – было ведомо только одному богу.

   "Шаутбенахту" удалось перехватить переговоры. Радиостанции включа-лись не на долго, сообщения отличались краткостью. Их источники находились в параллелепипедах. Анализаторы корабля быстро разобрались в нехитром языке. В передачах говорилось о вещах житейских, обыденных и скучных. Кто-то с кем-то договаривался о поставках фильтров взамен свежей рыбы. Другие интересовались, созрел ли урожай овощей. Если да, то когда можно забрать причитающуюся часть за поставки масла, молока и сыра.

   Роботы, высланные на разведку, зафиксировали высокий уровень радиации. Это наводило на определённые размышления, хоть их сканеры и не обнаружили никакого оружия. "Шаутбенахт" попробовал вступить в контакт с населением. Его запрос, судя по приборам, достиг потребителя. И сразу же все передачи прекратились, и долгое время не возобновлялись. Наконец одна из радиостанций ожила. Через час всё стало ясно. Планета носила имя Страта. На ней жили жалкие остатки некогда могучей цивилизации. Они называли себя убиками. Двести лет назад на планете разразилась экологическая катастрофа. Борьба за остатки ресурсов, продукты питания приняла нешуточные масштабы. В ход пошло оружие: ядерное, бактериологическое и прочее, менее могучее, но в умелых руках способное натворить больших бед. Выучка вооружённых сил была высока, что позволяло использовать обширные арсеналы с максимальной эффективностью для нападающей стороны, и большим уроном – для атакуемой. Убики ухитрились всего за неделю выжечь 80% растительности, добить остатки пригодных для обработки земель и сделать из океанов тухлую лужу. За последующие два года вымерло, согласно переписи, 68,8% населения, в их число вошли военные и политики не пожелавшие прислушаться к голосу разума. Оставшиеся в живых совершили подвиг. Они, буквально по горсточке, спасали семена злаков и трав, в крытых помещениях прятали скот, в искусственных водоёмах сохраняли рыбу. Параллельно начали строить убежища. Всего их планировали воздвигнуть двадцать тысяч штук. В начале готовили бетонные площадки, затем их отсыпали тщательно обработанным, дезактивированным грунтом. В него высевали спасённые семена. Затем убежища антигравитационными установками поднимали на десятиметровую высоту и заключали в прозрачный высокой прочности футляр. Он не пропускал внутрь радиацию. Далее бурили скважины и подавали воду по гибким трубам наверх. Там её пропускали через каскады отстойников, сложнейших фильтров и распределяли среди населения по строго рассчитанным нормам.

   Множество убиков погибло во время строительства, но никто не обращал на это внимания – тогда главным было достичь цели, спасти цивилизацию. Двадцать три года титанических усилий принесли свои плоды. Обществу удалось выжить! Только какой ценой!

   Когда всё утряслось группа писателей, учёных, философов создали свод законов, и самый первый из них предусматривал смертную казнь без суда и следствия за разработку и применение любого вида оружия. С течением времени жизнь нормализовалась, развилась меновая торговля, удалось построить завод по изготовлению запасных частей для силовых установок, соорудить галереи для передвижения из одного убежища в другое.

   Убики просили пришельцев об одном – найти им планету, подходящую для жизни и помочь с переездом. С остальными проблемами они справятся сами. Как выглядят жители Страты, выяснить не удалось. Они слёзно умоляли не садиться на планету во избежание лишних брожений среди населения. Стабильность, достигнутая ценой невероятных усилий, шаткое благополучие, напрямую зависящее от аскетического воздержания, необходимо сохранить любой ценой. Незнакомцев просили проявить понимание. Советник успокоил собеседников и пообещал обязательно прилететь с хорошо оснащённой экспедицией. А пока в качестве жеста доброй воли Юю, с одобрения экипажа, привёл "Шаутбенахт" в боевое состояние и расстрелял крупные объекты на орбите, а затем ушёл в поток времени.

   Разведчики вернулись в исходную точку и без промедления навестили биосистемы. Необходимо было официально зафиксировать факт смерти, провести соответствующие замеры, взять пробы и сделать снимки. Пока команда занималась неприятелем, маяки, расположенные возле тоннеля доложили – поход открывается, началось движение материи в благоприятном направлении. Роботы без промедления сняли вторую оболочку, изготовили мину и вернулись на борт. Экипаж закончил все дела, развернул корабль и устремился к тоннелю. Бомба взорвалась и "Шаутбенахт", подхваченный потоком материи, тронулся в обратный путь – домой!.

   * * *

   Монотонность движения убаюкивала. Говорить не хотелось. Разведчики устали. Тогда, на пятый день полёта Советник решил немного развеяться и срочно выдумал свой день рождения. В кают-компании накрыли праздничный стол, и гости шумною толпой появились на пороге.

   Друзья много говорили о всяких пустяках, смеялись, вспоминали прошлое, валяли дурака, пересказывали давно забытые сплетни, не подтверждённые слухи и анекдоты о Князе Тьмы. Одним словом – все повеселились на славу. Стали расходиться, и тут корабль потряс страшной силы удар. Хансен, успевший выйти в коридор, в обнимку с Барбисолем, пролетел его и подобно мошке о лобовое стекло автомобиля, врезался в стену рубки. Она выдержала, хоть и сильно прогнулась. Ивна, вызвавшийся убрать со стола, протаранил установку климат контроля, проломил переборку и застрял в следующей. Советник шмякнулся о стену рубки рядом с Леонидом, растёкся по ней будто блин и так и остался висеть, став деталью интерьера. Лукмукто остался на месте. Ему ровным счётом ничего не сделалось. Хорошо всё же, что в своё время кто-то догадался отделить рубку от жилого отсека усиленной переборкой, потому, что носовую часть разнесло в щепки. С другой стороны, не будь двойной рубашки с составными элементами взрывчатки, которая приняла на себя основной удар, "Шаутбенахту" пришлось бы совсем плохо.

   В результате аварии вся аппаратура вышла из строя и как следствие – система жизнеобеспечения тоже. Её последствия поражали воображение. Хансен получил тяжелейшую травму позвоночника, внутренних органов и перелом обеих ног. Леонид лежал без сознания с дьявольской усмешкой на окровавленных губах. Рядом с ним суетился Барбисоль. Он, благодаря другу, совсем не пострадал и теперь не знал, каким образом поступить в столь не ординарной обстановке, куда кинуться, чтобы помочь раненым. У Ивны оказался арбузный перелом головы, из лопнувшей глазницы вытек задний глаз, и вывернуло строенную левую ключицу. Кроме того, статипику пробило живот куском пластика. Он лежал в луже крови и тихо стонал, медленно перебирая ногами. Господин Советник не подавал признаков жизни и даже отдалённо не походил на живое существо. Лукмукто кругами летал по салону и от отчаяния усиленно мигал звёздочками.

   По прикидкам Барбисоля корабль врезался в плёнку перекрывающую выход из тоннеля. Протоматерия, неосязаемое вещество, при столкновении приобрело необыкновенную прочность. К счастью скорость "Шаутбенахта", явившаяся причиной столь трагических событий, одновременно спасла его. Корабль проломил выход и вышел в открытое пространство. Звездолёт без носовой части, вздувшийся в двух местах, местами, собравшийся в гармошку, в безобразных лохмотьях искорёженных рубашек, практически стоял на месте. Без энергии, медленно остывая, с тремя изуродованными членами экипажа на борту, без надежды на спасение, так как не было возможности дать о себе знать!

   Лукмукто трезво оценил ситуацию и решил действовать. Он ничем не мог помочь на борту, а вот позвать на подмогу был в состоянии. Газ со звёздочками посоветовался с Барбисолем и для начала попробовал сориентироваться. По идее, возле тоннеля их должны были ждать, как минимум, три научных лаборатории в окружении солидной охраны...но Лукмукто никого не обнаружил и немедленно вернулся назад. Друзьям пришлось отложить все дела и устроить маленький военный совет.

   – По всей видимости, тоннели имеют обыкновение сокращаться, – говорил потрясённый Барбисоль. Он успел оказать первую помощь Ивне, соскоблил со стены Советника и уложил на твёрдую поверхность Леонида. – С другой стороны – разве такое бывает? Аппаратура не лжёт! Все параметры совпали. Я ничего не понимаю! Почему бортовой компьютер не предупредил нас об надвигающейся опасности?

   – Скорее всего, здесь поработал господин Советник. Он у нас великий эконом и сберегатель. Поэтому, уверен не без этого, Юю великолепный решил прикурковать некоторое количество энергии. На всякий случай. Для этого он просто отключил основную массу радаров и сканеров. Корабль, а что ему ещё оставалось делать, полностью положился на данные по первому переходу, а почему бы и нет? Вот и всё!

   – В любом случае у нас нет шансов выкарабкаться без посторонней помощи. Тепловая защита позволит продержаться не более двух месяцев. За это время ребята погибнут от переохлаждения. Я попробую оживить аварийную систему, только и это не выход из положения...

   – Почему нас никто не встречает? – спросил сам у себя Лукмукто. – Зачем нас бросили на произвол судьбы? Сейчас мы находимся в районе старта. Плюс минус несущественная мелочь! Что стряслось за время нашего отсут-ствия? Даже маяков не выставлено. Странно...

   – Скорее всего, нам не от кого ждать поддержки, – грустно констатировал Барбисоль. – А на свои силы не приходится особо надеяться. Попробуй вернуться назад.

   – Зачем? Просить помощи у льялей? Мне не проникнуть в тоннель, да и лететь против течения никак не получится. Бесполезное это дело. Бесперспективное. Даже если (я озвучиваю самый фантастический вариант) мне удастся уговорить одну из противоборствующих сторон отправить спасательную экспедицию, то она, не располагая временными двигателями, безнадёжно запоздает. Брось заниматься ерундой, лучше я здесь полетаю...

   – Тогда ступай скорей, не вертись перед глазами. Без тебя тошно...

   Газ со звёздочками выбрался наружу, сильно уплотнился и с невероятной скоростью умчался...

   Барбисоль, не теряя ни секунды, занялся поиском запасных генераторов, автономных источников питания системы обогрева помещений, лекарств, перевязочных материалов и всего, что могло пригодиться в данной ситуации. К счастью те, кто проектировал "Шаутбенахт", постарались предусмотреть по возможности всё и натолкали уйму всякой всячины в самые неожиданные места.

   Первым делом Барбисоль ввёл по пятьсот кубиков консерванта раненым. У них за последнее время резко понизились все жизненные функции, а потом занялся обустройством корабля. Он надёжно зафиксировал пострадавших, чуточку поколебался, а затем сделал дополнительные инъекции консерванта. Далее Барбисоль осмотрел корпус корабля, убедился – утечек нет, перевёл генераторы на минимальную мощности и медленно погрузил себя в гипнотический транс.

   * * *

   Прошло полтора месяца. Мощностей аварийной системы едва хватало для экранирования искорёженного корабля от жёстких космических излучений и поддержания минимума жизнедеятельности. К большому сожалению, аппаратура получившая серьёзные повреждения, стала сдавать позиции. Неминуемо приближалось то время, когда на сцене обязан был появиться случайный корабль или заблудившаяся команда спасателей, которые в последний момент вырвут терпящих бедствие разведчиков из костлявых лап смерти. Однако законы жанра не срабатывали...

   За прошедшее время Лукмукто дважды поднимался на борт, тормошил Барбисоля, и товарищи долго совещались, что им следовало предпринять, куда кинуться для спасения раненых. Газ со звёздочками обшарил близле-жащие районы, но так ничего и не нашел. Правда, не так далеко находилась не знакомая планетная система без признаков разумной жизни, но попасть туда не представлялось возможным. Страх не затуманил разум друзей. Они трезво смотрели на вещи и жалели лишь об одном – у них не было возможности передать бесценную информацию своим. Во время последнего пробуждения Барбисоль обследовал всё то немногое, что ещё ухитрялось работать, и сразу заметил падение мощности. Элементарные расчёты всего за две минуты дали ответ, вернее приговор, когда наступит конец. Триста сорок два дня отпустила судьба славному "Шаутбенахту", и ни часом больше. Лукмукто улетел в последний рейд, но обещал непременно прибыть к означенному сроку, дабы находиться подле друзей в их последние мгновения жизни. Барбисоль поблагодарил товарища за сочувствие и снова уснул...

   ВТОРАЯ ЧАСТЬ.

   Глава Љ 1.

   Транспортно-пассажирский корабль медленно расстыковался со станцией. Первыми вышли из автоматических захватов кабельные линии и коммуникационные рукава системы жизнеобеспечения, и самым последним, выпустив по периметру тонкие струйки воздуха, переходной кессон. От толчка он изогнулся и принялся медленно втягиваться в бездонный трюм звездолёта. Капитан пожелал удачи, больших свершений, затем пульсирующая, бесформенная громада "Миража" окуталась энергетическим полем и растворилась в пустоте.

   Вот и всё. Леонид Хансен впервые в жизни остался один на один с холодною пучиною на ближайшие полтора года. Леонид тяжело вздохнул и медленно удалился в кают-компанию. Если сказать честно на станцию со странным названием "Воортреккер" Хансен угодил помимо своей воли. Его едва ли не силой выковыряли из шахты и отправили, согласно настойчивому требованию врачей, поправлять пошатнувшееся, или готовое пошатнуться, здоровье в санаторий с минеральными водами, грязелечением и ежедневной медитацией под присмотром заботливых медиков. В санатории Леониду быстро наскучило валяться день-деньской на пляже, принимать водные процедуры, поглощать строго по расписанию диетические блюда, лежать в вонючей ёмкости с липкой, маслянистой жижей и сидеть перед сном среди медленно тлеющих ароматических палочек, размышляя о вечности, смысле жизни и бесконечности Вселенной. Он затосковал по товарищам, беспокойной работе и принялся придумывать, каким образом ему удастся покинуть лечебное заведение. Руководство долго оставляло его просьбы без внимания, а потом со-вершенно неожиданно отправило сюда, в недостижимые космические дали.

   Таким образом, волею судьбы, Хансен оказался в странном положении: в должности вроде не понижен, а скорее наоборот – повышен. Обласкан начальством за великие и не меркнущие в веках подвиги на Линиепайе, и послан на "Воортреккер" на предмет интенсивного ничего не деланья и постоянного пребывания в полусонном состоянии.

   В шахтах, не смотря ни на что, было гораздо интересней. Там сверлилки – сверлили, комбайны – добывали, дробилки – дробили, сортировщики – сортировали, обогатители – обогащали, спекатели – спекали, плавильные установки – отливали слитки, погрузчики – штабелировали, сухогрузы – грузились и доставляли готовый продукт в Солнечную Систему. В непрерывном грохоте и интенсивном движении техники в одну сторону, а готового продукта в другую, скучать было некогда. И ко всему прочему рядом находились верные друзья, с которыми Леонид проработал долгие годы. Тогда, как на "Воортреккере" царил вечный покой, тишина и было большой ошибкой предполагать, будто лично для Хансена разверзнутся хляби небесные и оттуда появится некто о семи головах и двенадцать хоботах, и попробует вступить с ним в контакт. Тогда Леонид мог послать сообщение руководству, которое его непременно оценит и...вернёт назад, на Линиепайе к беспокойной работе и друзьям. А раз так, то, скорее всего, придётся довольствоваться стандартным набором развлечений, содержащихся в недрах станции, кото-рый включал в себя множество голографических изысков. По большому счёту станция представляла собой сборище иллюзий. Они помогали справляться с одиночеством. Однако побороть грусть от расставания с товарищами было весьма трудно. Хоть она и давала силы с достоинством перенести все трудности и вселяла надежды на скорую встречу с теми, с кем делил напасти и стойко переносил невзгоды.

   Леонид, дабы развеять грустные мысли, запросил общий план "Воортреккера". Данные, выведенные на экран, ничего нового в себе не содержали. Обыкновенная, серийная станция, способная работать в автономном режиме до двадцати лет. На техническом этаже сбоила магнитная ловушка правой энергоустановки, правда в допустимых рамках. Впрочем, это дело сервисной службы – производить плановый и внеплановый ремонт, и заниматься настройкой довольно сложной аппаратуры. Она прекрасно со всем справится и без посторонней помощи. В жилом блоке царили тишина и покой. Киберповар приглашал на праздничный обед по поводу новоселья. Обещал нечто необычное, экзотическое, с последующим облизыванием пальчиков до самых локтей.

   Станция слежения, которых существовало порядка полутора тысяч, находилась на пределе досягаемости новейших звездолётов типа «Мираж». Она с комфортом располагалась в грандиозной системе, насчитывающей двадцать две планеты, а в самом центре сияло огромное светило. Оно пока не имело названия – только номер. «Воортреккер», двигаясь медленно, методично, обследовал планеты, давал им имена из списка, содержащегося в бортовом компьютере. Исследования занимали не более пяти лет. После означенного срока, станцию подвергали осмотру и переводили в другую систему. Так начинался новый цикл.

   Таким образом, земляне получали бесценную информацию обо всех аспектах развития Вселенной, находили много интересного, в том числе и различные формы жизни. Иногда удавалось обнаружить разум. В этом случае станцию отводили на периферию и за дело принимались специалисты из многочисленных комитетов и научных организаций. Начиналась дружная работа по определению уровня развития братьев по разуму, и только после тщательного анализа принималось решение – вступать в прямой контакт или нет. Тех, кто находился на ранней стадии развития, поддерживали, не ущемляя их самолюбия, с прочими пробовали вести в диалог.

   Леонид не думал, будто из него получится хороший наблюдатель, тем более, что присутствие экипажа на станции было не обязательно – автоматика прекрасно справлялась с поставленной задачей сама. Люди на борту являлись, скорее всего, данью традиции. Только поэтому на "Воортреккере" появился Хансен, а вслед за ним прибудут остальные шестеро. Но не только желание соблюсти традиции двигало руководством при формировании штата наблюдателей. Оно преследовало при этом ещё одну вполне определённую цель. Часть сотрудников составляли те, кто перенёс серьёзные травмы по тем или иным причинам. Некогда Леонид со своими закадычными друзьями: Юю, Барбисолем, Ивной попал в аварию. После перенесённых треволнений друзей отправили на шахты Линиепайе, где к тому времени обнаружили внушительные запасы титана, а стоило на горизонте возникнуть "Воортреккеру", как медики незамедлительно включили в его штат Хансена.

   Леонид не любил рассуждать на пустой желудок и без промедления отправился в столовую. Повар не обманул его ожиданий. К чему кривить душой. Хансену ни разу не доводилось на астероиде есть ничего подобного. Там приходилось довольствоваться концентратами, консервами, питательными таблетками и витаминизированными напитками. Ни один кухонный комбайн не мог нормально функционировать в нестабильном магнитном поле Линиепайе.

   Обед прошёл в дружеской и тёплой обстановке. Бортовой компьютер дабы не терять драгоценного времени мягким, ласковым голосом школьного учителя докладывал обстановку и то, что удалось сделать до приезда Леонида. Наблюдатель с умным видом выслушал сообщение и попросил держать его в курсе. После принятия пищи он решил предаться запланированным развлечениям.

   "Воортреккер" представлял собой шар диаметром в семьсот пятьдесят метров. Он двигался по сложной траектории с ног до головы окутанный силовым полем, полностью незаметный для постороннего вооружённого взгляда. На борту помимо научного оборудования находились тридцать два прекрасно оснащённых разведчика, которые занимались сбором информации и отслеживали ситуацию в окрестностях станции. Так же имелся стандартный набор геодезических аппаратов, при помощи которых исследовались недра планет. Две спасательные шлюпки постоянно находились под рукой. Конечно, было очень сложно представить себе ситуацию способную привести к аварии прекрасно оснащённого и защищенного объекта. Пожалуй, даже взрыв планеты был ему не помеха. Однако Хансен был более чем уверен – раз на "Воортреккере" появился он, то непременно произойдёт нечто экстра-ординарное, не предусмотренное ни одной инструкцией на свете.

   После плотного обеда Леонид пожелал прогуляться, прихватил передатчик команд, заложил руки за спину и плавным шагом человека, у которого в жизни всё хорошо, безоблачно и счастливо отправился в обход. Первым делом он заглянул в специальный отсек и активировал компаньона. Создатели станции позаботились о том, чтобы одиночество не очень тяготило её обитателей. С этой целью они разработали искусственные биологические существа. Они своим присутствием скрашивали тоскливые минуты ничего не деланья. Биоинженеры при монтаже заложили в них уйму шуточек, хохмачек, анекдотов, наделили лёгким сарказмом и уникальной способностью отравлять жизнь появлением в самый неподходящий момент. Хансен много раз слышал о компаньонах, а вот видеть их ни разу не доводилось. Никто не комплектовал ими шахты и корабли дальнего следования. Его товарищ походил на шимпанзе, только с прямой спиной и без интенсивного волосяного покрова. Бритый обезьян!.. Леонид рассматривал странный организм с огромным интересом и неожиданно поймал себя на крамольной мысли! Он бы предпочёл в компаньоны роскошную блондинку, а не это недоразумение. Но коварные конструкторы, руководствуясь указаниями психологов, во избежание недоразумений создали нечто нейтральное, не возбуждающее.

   Робот стоял за прозрачным колпаком в нише под номером 5. Его широко раскрытые карие глаза безучастно смотрели в пустоту. Наблюдатель, согласно инструкции приклеенной рядом с нишей, осторожно довёл температуру до нормы и убрал перегородку. Компаньон глубоко вздохнул и выбрался наружу.

   – Приветствую тебя, о, собрат по работе, на борту "Воортреккера". Надеюсь, моё общество не будет тебе в тягость...

   Леонид, не обученный говорить высоким штилем, ограничился простым кивком. И вообще, к чему закладывать в роботов подобные витиеватости? По всей видимости, считалось, будто это успокаивало, настраивало на мирный лад, снимало возможный стресс и изничтожало без следа чёрные мысли. А бритый обезьян тем временем продолжал:

   – Искренне надеюсь – нам суждено долгие годы идти рука об руку, и есть не один пуд соли. Вот вспоминаю предыдущие циклы исследований и людей, с которыми приходилось трудиться. Золотое было время, местами даже бриллиантовое.

   – А покажи-ка ты мне лучше станцию, – прервал оратора Хансен.

   Компаньон замолчал и воззрился на Леонида невинными глазами.

   – Тебе сообщили кто я такой?

   – Конечно, – оживился робот, – диспетчерская служба обо всём позаботи-лась заранее и сбросила файл с твоими данными. В нём говорится: ты, Леонид Карлович Хансен. Возраст 43 года. Астронавт. Долгое время проработал на Базе – 12. После серьёзной аварии, в составе специальной группы, составленной из представителей разных инопланетных рас, был отправлен на длительное лечение, а затем переведён на астероид Линиепайе, на котором добывал титановую руду так необходимую для нужд планет содружества. На данный момент приквартирован на "Воортреккер" в качестве наблюдателя. Срок работы не ограничен.

   – Хорошо, теперь поведай о себе.

   – Я искусственный серийный организм, запрограммированный помогать людям при автономном длительном полёте и прочая! Личного имени не имею. Готов отзываться на любое, которое ты удосужишься мне придумать.

   – Всё в своё время, а теперь пошли, погуляем...

   Станции данной серии внутренним убранством не походили друг на друга. Дизайнеры изо всех сил старались создать нечто оригинальное, но и успокаивающее одновременно. Строители "Воортреккера" смешали воедино несколько стилей и помещения разительно не походили друг на друга.

   Вдруг, непонятно почему, Хансен назвал компаньона – Бантик. Бритый обезьян страшно удивился, долго крутился перед зеркалом, хмыкал, обескуражено чесал затылок и недоумённо пожимал плечами. Затем, в весьма тактичной форме поинтересовался, что конкретно побудило человека выбрать такое смешное имя? Наблюдатель предпочёл воздержаться от комментариев.

   Экскурсия заняла полтора часа. Наблюдатель, утомлённый до невозможности осмотром местных достопримечательностей, отправился отдыхать, а Бантик занялся формированием информационного импульса. Постоянная связь между станциями наблюдения и Землёй была практически невозможна из-за громадных расстояний, но как минимум, раз в два месяца, накопленные сведения собирались, им предавали компактный вид, а затем пробивали высокоэнергетическим импульсом пространство, и через неделю он достигал адресата. Вскоре поступал ответ с рекомендациями и директивами.

   Леонид с размаха улёгся на диван в своей каюте и попробовал собраться с мыслями. Однако думать ему сегодня не хотелось, хотелось лениться. Тот, кто догадался послать Хансена сюда, знал – он силён в работе, а не размышлениях. Так наблюдатель и заснул, с пустой головой и лёгким сердцем.

   Разбудил настырный бритый обезьян. Он надоедливой мухой гудел и жужжал над ухом, не давая в полной мере насладиться сладостной дрёмой, которая приходит после глубокого, здорового, прохладного сна. Пришлось подниматься.

   – Спать в одежде не хорошо, – невозмутимо вещал компаньон. – В результате сего непродуманного действия, у тебя в определённых местах тела накапливаются, причём в огромных количествах, вредоносные бактерии и микроорганизмы, а также пот, грязь, не говоря о дурном запахе из нечищеного рта. В скором времени у тебя появятся чесотки, раздражения, высыпания болезненной сыпи, дерматиты и общее истощение организма. Хочу напомнить – личная гигиена на космической станции, дело важное и пренебрегать ею не позволено никому. Рекомендую никогда об этом не забывать.

   Леонид с каменным лицом прошёл санитарную обработку, слегка перекусил, прослушал краткую лекцию бритого обезьяна о недопустимости нарушения распорядка дня и отправился в командный отсек, где с нескрываемой гордостью и превеликим наслаждением уселся в самое наиглавнейшее кресло, возложил уверенные, могучие руки на пульт управления, сосредоточился и включил круговую панораму. В следующий миг наблюдатель даже зажмурился от удовольствия. На не подготовленного зрителя работа в рубке, сопряжённая с внешним наблюдением, неизменно производила неизгладимое впечатление, потому, что следящая аппаратура, стараниями инженерно-технической службы, работала несколько неожиданным образом. У исследователя создавалось впечатление, будто его выбросило в открытое пространство. Он, с почти остановившимся сердцем и перехваченным дыханием, пробовал осмотреться и взять себя в руки. А вокруг блестели звёздочки, сереб-рились туманности, шлындали планеты, и можно было без особого труда увеличить любой сектор до необходимых размеров.