Текст книги "Звёздочка (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава 17

Бумага легла на стол, плотная, с вензелями и серебряной каёмкой. Каллиграфически идеальный текст сообщает, что предъявитель является членом благородного рода Эфер, из сектора Три-Лун. Алонсо откинулся на диванчике и указал на бумагу:

– Остался только генетический маркер.

Дон широко улыбается, а на стёклах очков отражается Света и распахнутая лоджия за её спиной. В свободной руке держит толстую сигару и периодически затягивается, выдыхает дым в потолок. Гостья взяла сертификат, повертела перед глазами. Бумага – не бумага, а высокотехнологичное устройство, связанное с банками данных в имперской библиотеке.

– Краденный? – Спросила Света, беря со стола серебряный нож.

– Подлинник. – Алонсо широко улыбнулся, зажимая сигару зубами и разводя руки. – Все проверки будут пройдены.

– Откуда тогда?

Света поднесла остриё к большому пальцу, резко ткнула и прикусила внутреннюю часть губы. Короткая боль – и на кончике пальца набухла рубиновая капля. Прижала к бумаге в помеченном месте и застыла, давая аппаратуре считать и запомнить последовательности ДНК. Кот, лежащий у ног, поднял голову и грозно посмотрел на хозяйку. Будто ему не нравится, что она проливает кровь попусту, животному ведь не объяснишь причины. С другой стороны, он порой проявляет не дюжие, для кота, познания.

– Да всё просто. На отшибе галактики действительно есть дом Эферов. Благородное семейство, ведущее род от первых сквайров империи, но никогда не бывшее... ну, знаешь, в первом ряду.

– А если я встречу родственника? – Глаза Светы-Вероники сузились.

– Не встретишь. – Улыбка дона стала шире. – Они все мертвы уже лет пятьдесят как. Мы заменили жителей поместья на наших людей, а самих Эферов на клонов.

– Если кто узнает, то тебя казнят. – Заметила Света-Вероника, двигая пальцем, так что на бумаге остаётся отчётливый красный отпечаток.

– За одну десятую моего бизнеса, меня должны как минимум сбросить в чёрную дыру, живым. – Хохотнул дон. – Но даже если ты встретишь «родственника», не переживай. Сей благородный дом довольно обширен и состоит из многих семей, не все из них получают статус дворянина. Только самые достойные.

– А как объяснить то, что запись обо мне появилась только что?

– Алтанцы все такие дотошные? Не переживай, родовое гнездо Эферов так далеко, что сигналу от сертификата до библиотеки потребуется семнадцать тысяч лет. Так что вполне естественно, появление записи с задержкой, по прибытии благородного Эфера в основное имперское пространство, где ретрансляторов больше, чем космической пыли. – Алонсо посмотрел на часы и добавил. – Поздравляю, теперь ты Вероника фон Эфер.

– А почему не «де»?

– Да хоть «де», хоть «ля», «да», «ван» и прочие, это же просто «из». Вероника из Эферов. Не более. – Отмахнулся Алонсо, потягивая сигару. – Разница была в доисторическую эпоху на Земле, с их нациями. А теперь это просто формальность.

– Ладно... благодарю.

– О, не стоит. Совсем не стоит.

Вероника фон Эфер замерла на середине подъёма с кресла и вместе с котом остро взглянула на дона. Тот стряхнул пепел в фарфоровое блюдце и улыбнулся.

– Я сделал это за плату, бартерный обмен, если угодно, но в любом случае не бесплатно. Какой смысл благодарить за оплаченную услугу? Вы, Алтанцы, странный народ. В любом случае пока летишь, постарайся научиться быть меньшей алтанкой.

– Не переменно.

Вероника кивнула и покинула помещение. Алонсо откинулся на диване, глубоко затянулся сигарой и выдохнул клубы дыма. Вскоре истребитель поднялся с площадки и скрылся в глубокой синеве неба. Дон прикрыл глаза, сигнал тревоги, сообщавший о наведённых на резиденцию орудиях, затих. Обидь он девчонку, и от поместья остался бы уродливый кратер.

– Хреновы алтанцы... – Выдохнул Алонсо. – Хорошо, что вас по ветру пустили.

***

Вероника фон Эфер расставляет на столе покупки, кот сидит на краю и будто ожидает гостинца для себя. В помещении пахнет химической стерильностью, металлические стены с матовым покрытием давят на поле зрения. Аркан удаляется от планеты, набирая скорость для межзвёздного путешествия, без Т-врат или червоточных прыжков. Увы, и то и другое отлично пеленгуется имперцами. Корабль высадит Свету на территории Эферов и позволит ей на истребителей самой добраться до академии. Времени для вступительного экзамена ещё два месяца, так что она успеет.

На стол со стуком легла плотная коробка, полная пузырьков со средством для окраски радужки глаз. Две капли, и почти неделю они будут тёмно-карие. Света предпочла бы голубые, но для этого нужна операция, выжигающая пигмент. Рядом с коробкой легло нечто похожее на шапочку для плавания, но прозрачное и студенистое.

– Это ещё что? – Пробормотал Вероника, тыча пальцем массу и морщась.

– [УСТРОЙСТВО ДЛЯ ИЗМЕНЕНИЯ ЦВЕТА ВОЛОС] – Пояснил Аркан.

– А просто покрасить? – Буркнула Света, беря «шапочку» двумя пальцами за упаковку.

Подняла на уровень глаз, пытаясь осмыслить принцип работы. На вид довольно тонкая и никаких пигментов или элементов управления.

– [КОРНИ]

– А... точно. – Вздохнула Света.

Торопливо отложила и перевела взгляд на документы: сертификат дворянки, личное удостоверение, лицензия пилота и заявление на поступление. Рядом рассыпана горсть сладких батончиков, менее питательных, чем судовой рацион, но вкусных. Кот улёгся рядом, свернулся калачиком, красуясь сбритой шерстью на хребте и частично пузе. Заживлённые шрамы блестят серебром из-за антибактериального спрея.

– [ДО ТОЧКИ НАЗНАЧЕНИЯ ДВАДЦАТЬ ТРИ ЧАСА. СОВЕТУЮ ПОДГОТОВИТЬСЯ И ВЫСПАТЬСЯ]

***

Кандалы на запястья с щелчком раскрылись, и Вик рухнул на бетонный пол. Остался лежать, собираясь с мыслями, пока тюремщики возятся с оковами на ногах. В дверь сочится электрический свет и ночной холод вперемежку с запахами воды и сырой земли. Сильные руки подняли с пола и Вик провис в хватке, старательно отыгрывая беспомощного старика.

Его выволокли под свет прожекторов, установленных на плотине. Лицо лизнул слабый ветерок, потрепал волосы, успевшие стать сальными, и Викториус ощутил голод. Нет, его кормили, в основном жидкими кашами и внутривенно. Попутно накачивая организм химией, в надежде заставить говорить. Однако, сейчас остро хочется яичницы и котлет, которые навострилась лепить Света... хочется погладить кота и подремать в кресле с книгой.

Свет прожекторов слепит, Вик щурится, силясь разглядеть хоть что-то, кроме бетонного пола. Шум реки и гомон голосов оглушают. Затем бетон сменился металлическим трапом, старика подняли в корабль и уместили на кресло, закрепили ремнями, а запястья сцепили наручниками. На шее защёлкнулся обруч, слишком широкий и толстый для рабского.

– Лазерный, – пояснил кто-то, стоящий рядом, но Вик не стал поворачиваться. – Он отрежет тебе голову особым способом, позволив нам... впрочем, пусть это будет элемент сюрприза.

– Эйден?

– О, ты меня уже узнаёшь! Это радует, может, порадуешь ещё чем?

– Пошёл ты. Такие решения не принимаются второпях. Предать внучку, это тебе не сигарету прикурить, кстати...

Хлёсткий удар в челюсть откинул голову назад, впечатал затылком в подголовник. Во рту сразу стало солоно, Вик уронил голову на грудь и сплюнул кровь между ног.

– Она тебе не внучка. – Процедил Эйден, схватил за волосы и дёрнул вверх, вынуждая смотреть в лицо. – Ты совсем из ума выжил, архистратиг?!

Глава 18

Светлана проснулась с чувством тревоги, граничащим со страхом. На груди лежит раскрытая книга, описывающая жизнь Ханнибаʿла Барка, более известного, как Ганнибал. Интересное чтиво, если отвлечься от реалий древности, немыслимых и нелогичных в настоящем. Над головой обзорные панели транслируют космос без проблесков света, словно фонарь накрыли чёрным бархатом. Спина затекла, кресло пилота плохо справляется с обязанностями кровати. За спиной в лежанке посапывает кот.

Положив книгу на приборную панель, Света села, протирая глаза и мечтая о горячем завтраке и душе. Аркан содержит душевую, но это совершенно не то... Потянулась и взяла питательный батончик. Заметив пробуждение пилота, «ожил» корабль. На экран выскочили системные уведомления о проделанном пути.

– Доброе утро... – Пробормотала Света, борясь с пластиковой упаковкой.

– [СЕЙЧАС ДВАДЦАТЬ ЧАСОВ ПО ЭТАЛОННОМУ ВРЕМЕНИ]

– Когда проснулся, тогда и утро. – Упаковка, наконец, порвалась и Света с неохотой откусила кусок батончика, поморщилась от вкуса рыбной пыли, пробормотала, вытягивая из комбеза трубочку подачи воды. – Сколько у меня времени до поступления?

– [МЕСЯЦ, НЕ СЧИТАЯ НЕДЕЛЮ ПУТИ]

– Значит, сегодня вылетаю?

Света-Вероника отложила батончик и сползла с кресла, кот вскинул голову и сразу опустил, убедившись, что опасности нет. Побрела в душ, держась рукой за стену. Полёты в космосе выматывают, особенно если сочетать их с зубрёжкой скучной информации о семье Эферов и обычаях империи Ромулус, или Римской, как её называл Вик. Хотя название восходит к имени первого правителя, Ромула Фердинанда Первого.

– [ДА. ВСЕ ТЕХНИЧЕСКИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ ЗАВЕРШЕНЫ]

– Ну, тогда... пожелай мне удачи.

– [УДАЧА – НЕ РЕЛЕВАНТНОЕ ПОНЯТИЕ. Я ЖЕЛАЮ УСПЕХА ПИЛОТУ]

– Тебе, когда ни будь говорили, что ты зануда?

Аркан предпочёл промолчать.

Света приняла душ, представляющий собой туманную взвесь под высоким давлением. Чего-чего, а хранение жидкой воды в космосе, даже с антигравитацией, задача трудоёмкая. Обтёрлась полотенцем, заменявшем ей одеяло последний месяц. Достала из ящика почищенный комбез и переоделась. Поколебавшись, накинула поверх тёмно-синий китель без знаков различия, подогнанный по фигуре. Покрасовалась перед зеркалом и посмотрела на остальную форму, мирно лежащую в ящике и запакованную в вакуумные упаковки.

Из зеркала на неё смотрит Вероника фон Эфер, облачённая в лётный комбинезон и китель. Белые волосы свободно ниспадают на плечи, влажно блестят, кожа чистая, без изъянов, лицо кажется холодным и злым. Единственное напоминание о старой Свете, бело-серые глаза. Девочка потянулась к пузырьку с каплями, рука дрогнула, но всё же сжала. Будет неприятно, но это необходимо.

Задрала голову и поднесла пузырёк так близко, что пластиковый кончик почти царапает зрачок. Первая капля, холодна, почти приятная, растеклась по глазу, излишки скопились в уголке и соскользнули слезой по щеке. Света торопливо прокапала второй глаз и замерла. Первым появилось тепло, затем покалывание, а потом и боль. Назойливая и понуждающая моргать. Этого делать нельзя, средство должно подействовать для начала. Алонсо говорил, что потом будет проще, тело привыкнет... Света ему не верит, хотя теперь она Вероника и у фон Эфер нет выбора.

На ртутной радужке появились «окалины» голубого цвета. Запузырились, распространяя жар. Девочка сцепила зубы, сгорбилась, держа шею горизонтально. Шумно выдохнула. Зрение расплывается, идёт пятнами. Серый уступает небесно-голубому. Вероника втянула воздух носом, прикусила губу до крови и напрягла мышцы живота. Животная сущность бьётся в истерике, требует стереть с глаз яд, окунуться в чан с ледяной водой. Накатывает тошнота.

Жар уменьшился, Вероника, наконец, позволила себе моргнуть и выпрямилась. Урождённая фон Эфер, сверкает голубыми, как льды, что старше галактики, глазами. С ними лицо кажется жестоким и совершенно чужим.

Пригладила волосы за уши, слизнула капельки крови с нижней губы. Настало её время.

***

Орбита вокруг столичного мира империи закрыта направляющими сетями, мерцающими на фоне голубой атмосферы. Ячейки образуют коридоры, по которым распределяются прибывающие корабли. Вероника подключилась к диспетчерской и отпустила штурвал, позволяя посадочному автопилоту выполнить рутину. Повернулась и почесала кота за ухом.

– Ну вот, мы почти на месте.

Истребитель вошёл в верхние слои атмосферы, погрузился в плотный слой облаков. Корпус затрясло, качая из стороны в сторону. Вероника вцепилась в приборную панель, глядя через фонарь на комья воздушной – ваты... Облака раздвинулись, и перед ней распростёрлась огромная долина, утопающая в зелени и сверкающая от шпилей небоскрёбов. Через леса протянуты трубы вакуумных поездов, города образуют подобие ромашки.

Вероника прилипла к стеклу, расплющив нос и стараясь продавиться наружу. После недели созерцания абсолютной пустоты, обитель врага кажется полями Элизиума. Кот вскарабкался на плечо и тоже смотрит на приближающуюся землю. В стороне от истребителя удаляются огромные грузовые корабли, а у самого горизонта горит шпиль орбитального лифта.

Зелень расширяется, как сырое тесто в тепле, обхватывает истребитель со всех сторон. Девочка охнула, осознав, что лес состоит из огромных деревьев, будто стремящихся в космос. На размашистых ветвях может уместиться крейсер класса Звёздная Гончая, а листья с крон размером с истребитель. Кажется, она заметила на одном из стволов закрученную лестницу и лифт. Вероника вывернулась, но корабль улетел далеко.

Внизу же разрастается бетонный космопорт, мигают посадочные огни. Вероника вернулась в кресло, придержав кота, гордо восседающего на плече. Хвост обвил шею, а когти впиваются в плотный материал комбеза.

***

Документы легли на стол. Вероника с котом вопросительно посмотрела на пограничника, тот лениво перебирает бумаги. Сверяется с данными на мониторе и косо посматривает на девочку. В комнате прохладно, дневной свет струится из окон-щелей под потолком. Стены из шлифованного бетона с крупными порами, а единственное украшение, плакаты с имперским нарративом.

На чужачку с них гордо взирают имперские пехотинцы в боевой броне, а текст призывает вступать в ряды армии. Что ж, она и собирается.

– Вероника фон Эфер... – Пробормотал пограничник, откладывая документы. – Вы в курсе, что на территории столицы пилотирование транспортных средств без активного автопилота разрешено только с двадцати семи лет?

– Боевой истребитель не считается транспортным средством. – Ответила Вероника, глядя на чиновника с аристократическим призрением. – Тем более, вы говорите это представителю благородного рода. Прекрасно зная, что согласно декрету от семьсот тридцать первого года со дня основания, мирской закон не касается аристократов. Мы подвержены имперскому праву, а оно явно утверждает, что я могу пилотировать, что захочу. Важно лишь умение.

– Да... конечно. – Пробормотал таможенник, опуская взгляд. – Просто шутка, не принимайте всерьёз. По протоколу я обязан задать несколько вопросов.

– Задавай.

– С какой целью вы решили посетить столицу?

– Поступление в Высшую Военную Академию. – Отчеканила Вероника, продолжая сверлить чиновника презрительным взглядом. – Меня же интересует, почему мы меня принимают в общем порядке?

– Леди, – пролепетал таможенник, начиная суетиться. – Это не общий порядок, простых граждан принимают в порядке живой очереди. Уверяю вас.

– Ладно... долго мне ещё это терпеть?

– Почти всё, вот, нужен ваш генетический отпечаток.

Пограничник протянул планшет с отрисованным красным отпечатком в углу. Вероника прижала большой палец, задержала дыхание. Короткий укол – и тёмная кровь заполняет неровности, отпечатывая генетический профиль Вероники фон Эфер в базе данных Столичного Управления. Света напряглась: это самый опасный момент, на который она никак не может повлиять.

Пограничник пробежал взглядом по колонам данных, бегущих по планшету. Кивнул и натянуто улыбнулся.

– Всё в порядке, леди Эфер. Ваш корабль будет перенаправлен на дворянскую стоянку. Добро пожаловать в столицу!

***

Когда за аристократкой закрылась дверь, пограничник шумно выдохнул и спрятал лицо в ладонях. С ожесточением потёр, проклиная всё и вся. Какой умник вообще решил направить дворянский транспорт в космопорт общего пользования? Хорошо хоть девчонка из глухомани и не до конца разбирается в тонкостях этикета...

Мазнул ладонью по сенсору на столе и прорычал, не дожидаясь сигнала:

– Диспетчерская, вы там совсем с ума сошли?!

– Извини Джереми, – звонкий, полный неподдельного испуга женский голосок заполнил комнату, – сбой системы. Она была сильно зла?

– Нет, деревенская простушка, даже загорелая. – Фыркнул Джереми, откидываясь в кресле и переводя взгляд на плакат с пехотой. – Повезло. Проклятье, да мы поймали удачу за хвост, падая в яму!

– Уже подали запрос в техническую службу, больше такого не повторится! Извини...

Голосок оборвался, и пограничник закрыл глаза, провёл по лбу ладонью. Будь на месте девчонки патриций, головы полетели бы в прямом и переносном смысле. Надо только позаботиться, чтобы истребитель отправили на дворянскую стоянку без промедлений.

***

Вероника закрыла дверь гостиничного номера и привалилась спиной к ней. Дышать тяжело, сердце рвётся из груди, ломая рёбра. На лбу выступает холодная испарина. Кот без затей запрыгнул на кровать, заправленную чёрным покрывалом. С гордым видом прошёлся от края до края и прыгнул на подоконник. Отель расположен в стволе дерева, в прямом доступе к платформе вакуумного поезда. Отличное место для туристов. Из окна открывается вид на прямой, как рельс, канал, по которому лениво идут прогулочные корабли.

Странно видеть чистое небо, без мелькающих пассажирских глайдеров и старомодных антиграв авто. В столице законодательно запрещён подобный вид транспорта, для простолюдинов. Для них организованы вакуумные поезда, общественный транспорт и велосипедные дорожки. Личный транспорт положен только дворянам, но и они им пользуются только в экстренных случаях. Это их город, и им некуда торопиться. Поэтому существуют отдельные вагоны для благородных.

Вероника опустилась на край кровати, прижала ладонь к левой стороне груди, силясь успокоить сердце. Она в логове врага. Огромная часть пути позади, и у неё есть целый две недели на подачу документов в академию. Нужно познакомиться с бытом города и... обновить гардероб. Лётный комбинезон очень удобен, но слишком уж обтягивающий, а китель бросается в глаза.

Кот с подоконника перебрался на колени и свернулся калачиком, громогласно мурча. Вероника осторожно погладила и улыбнулась.

– Ты ведь веришь в меня?

Ответом стало дробное «мряу».

Глава 19

Перед выходом решила обследовать номер, в конце концов, это её первая остановка в гостинице. Если так подумать, то и первая ЧУЖАЯ кровать, в которой будет спать. Комната как комната, дверь на балкон, кухни нет. Света толкнула неприметную дверь возле входа и обомлела. За ней скрывает настоящее сокровище, выложенное кафелем. Ванная. Огромная чаша из дикого камня и полочка самых разных гелей и шампуней.

Не теряя ни секунды, набрала почти до краёв горячей водой, щедро насыпала солей и плеснула ароматического масла. Вода приобрела розовый оттенок и одуряющий запах цветов. Света сбросила комбез, стянув через голову, как пижаму, и нырнула в ванную. Ноги достали до дна, когда над водой остался только подбородок. Схватилась за края и всплыла. Свет в комнате стал мягче, и с потолка полилась успокаивающая музыка. Девочка застонала от почти животного счастья. Волосы белым шлейфом протянулись по воде.

В приоткрытую дверь с опаской заглянул кот, увидел ванну и торопливо скрылся. Девочка закрыла глаза, стараясь отдаться блаженству, но в грудь кольнула ледяная игла совести. Она тут отдыхает, а Вик страдает. Может быть, его пытают! Бьют током, срывают ногти и прижигают? Как она вообще может расслабляться?! Какое имеет право?!

Света оттолкнулась от бортика и зависла в центре ванны лицом вверх, раскинув руки. Вода качнулась от резкого движения и щедро плеснула через край. Кисти дрожат, а сердце будто выдирает когтистая лапа. Что она может сделать прямо сейчас? Ничего. Аркан расписал план довольно просто и ясно: «Научись пилотировать, и вместе отобьём Вика у Имперцев, заманив их в ловушку.» Прямо сейчас корабль даёт врагу повод оставить старика в живых. Он рискует, и она рискует, поступая на учёбу в самом сердце Империи.

Шмыгнула носом и закрыла глаза. Эмоции следует держать в узде. Светы здесь нет, только Вероника фон Эфер, и у неё нет поводов для грусти. Она богата, талантлива и знатного рода. Единственный повод беспокоиться, это предстоящее поступление. Так что пусть Света отдохнёт, и эту часть работы сделает Вероника.

Урождённая Эфер выбралась из ванной, отяжелевшая от впитавшейся воды, но полная сил. Облачилась в форму кадета без знаков отличия, и потянулась к терминалу. Пара мазков пальцем по экрану, и система уведомила о скором прибытии транспорта до лучшего ателье. Одежду можно заказать, не вылезая из ванной, но аристократы предпочитают не просто красивое одеяние, но эксклюзивное.

***

Нож вонзился в мясо, уверенно скользнул, рассекая надвое. На тарелку брызнул сок, пахнущий настолько одуряюще, что Вик почти застонал. Приставленный к нему слуга наполнил бокал рубиновым вином. В каюте приглушён свет, играет классическая музыка. Эйден сидит напротив и потягивает сигару. Ртутные глаза отражают тусклый свет, будто радужка наполнена сверкающим туманом. Дым сигары поднимается к потолку и втягивается в решётку вентиляции.

– Извини за удар, – сказал Эйден бен-Амад, стряхивая пепел, – сам понимаешь, больное.

– Ничего, – с набитым ртом буркнул Вик, насаживая кусочек мяса на вилку и макая в соус, – я слишком привык называть её внучкой. Так оно проще.

– Конечно, – разведчик улыбнулся и жестом отправил слугу с коробкой сигар к пленнику. – Она ведь не знает, что ты убил её родителей?

– У неё их никогда не было. – Спокойно ответил Вик. – Вы клоны. Откуда им у вас быть.

– Ну, как же, а все те учёные и вообще персонал лаборатории, которых ты сжёг вместе со станцией, когда похитил девчонку и кота? Их можно считать её родителями.

– Считай, как хочешь.

– Знаешь, даже обидно, что ты похитил её, а не меня. Ущемляет гордость.

– Я не знал, и ты старше.

– Всего на шесть лет. – Со смешком ответил Эйден. – Разница на уровне погрешности.

– Как и твой геном. – Заметил Вик, беря сигару и терпеливо дожидаясь, пока слуга отрежет кончик и прикурит.

– Что, не похож на тебя? – С притворной обидой спросил разведчик, пряча улыбку за ладонью при затяжке сигарой. – Вкусы у меня твои, это уж точно. Ты никогда не задумывался, как генетика влияет на будущее человека? Успех, пристрастия и счастье, всё это зависит от этих маленьких штуковин, унаследованных от родителей. Только подумать, вся личность предрешена при рождении, даже судьба в некоторой степени.

– Имперские бредни. – Фыркнул Вик.

– Наука!

– Я про судьбу. – Вик с наслаждением затянулся сигарой, и рубиновый кончик осветил морщинистое лицо. – Гены определяют начальные данные, всё остальное – в наших руках. Перекладывать всё на них, это отрицать свободу воли. Вы, имперцы, слишком уж упираете на генетику, в угоду аристократам. Ведь человек, это не только сумма его генов.

– А что же ещё?

– Воспитание.

***

Вероника фон Эфер вышла из заказного транспорта. Ветерок запутался в белоснежных волосах, сдвинул полы красного жакета, открывая шёлковую сорочку. Подошвы новых ботинок застучали по бетонным плитам. Впереди вздымается здание академии, огромное, сверкающее шпилями и обхватывающее площадь с двух сторон. От парковки к главному ходу тянутся прогулочные дорожки, вдоль зелёных насаждений. В центре – фонтан со статуями выдающихся выпускников. Вокруг расставлены лавочки, на которых сейчас сидят кадеты. На Веронику посматривают со сдержанным любопытством, а она, глядя перед собой, обгоняет прогуливающихся.

Главное здание увеличивается, перекрывает небо и нависает над ней. Окна сверкают, отражая свет, всё здание выполнено в старом Земном стиле. На самом высоком шпиле красуется статуя Ники, крылатой девы с лавровым венком в одной руке и пальмовой ветвью в другой. Каменный взгляд богини падает на парковую площадь и будто сверлит Веронику в макушку.

Девочка сжимает подмышкой папку с документами: приёмная комиссия старомодна без меры и требует бумажные копии.

***

Со всей подвластной императору территории слетаются отпрыски благородных семей в надежде сделать карьеру в армии. Самые знатные поступают ещё при рождении и к моменту прибытия получают сержантские погоны, за выслугу лет. Увы, семья Эферов к таким не относится, и по прибытии юная аристократка попала в общий поток.

Вероника фон Эфер поправила волосы, белые, как молоко, сглотнула колючий комок в горле. Вместе с ней в комнате ещё десять поступающих, два из которых ровесники, остальные старше. Лица каменные, с холодными глазами. У Вероники такое же, только от страха. Она в обществе настоящих дворян! Чего им стоит распознать самозванку с первого взгляда? Да ничего!

Взгляд перед собой, смотри на фрески, отображающие великие сражения прошлого. Настолько древнего, что даже гусеничный танк изображён. Сорочка давит горло, новые ботинки жмут стопу. В прошлой жизни Света не носила ничего теснее босоножек, и теперь Вероника чувствует себя очень неловко. Потолок украшает хрустальный купол с золотым шпилем, и мягкий свет заливает помещение.

– Вероника фон Эфер!

Громогласное объявление стегануло по нервам, и Света почти закричала. Медленно поднялась и пошла к дверям. Толкнула и оказалась в огромном зале с подковообразным столом, за которым со скучающим видом восседает приёмная комиссия. Благородные лорды-учителя и чиновники. Во главе, на высоком стуле, расположился ректор лорд-защитник Велизарий мак Эрц. Бывший командующий всем имперским флотом, оставивший пост после Великой Войны двенадцать лет назад. Он смотрит на Веронику из-под приспущенных век, сложив пальцы в замок и подпирая ими подбородок. Седые волосы свободно ниспадают на широкие плечи, прячут шею. Лицо украшает аккуратная борода, а на глазах прозрачные круглые очки.

Остальных Вероника не знает, но явно большие шишки академии. Она вошла в «подкову», застыла у стула и резко выпрямилась, щёлкая каблуками и прикладывая правую ладонь к виску.

– Вероника фон Эфер прибыла в ваше распоряжение для прохождения обучения!

– Присаживайся, девочка. – С улыбкой ответил Велизарий, указал на стул.

Света с готовностью подчинилась, тем более ноги начинают трястись. Члены приёмной комиссии перебирают бумаги, передают друг другу и перешёптываются. Ректор же смотрит прямо на неё, будто старается разглядеть саму душу.

– Вы являетесь старшей дочерью семьи Эфер? – Спросила женщина с красными волосами, сидящая по правую руку от Велизария.

Она, ректор и мужчина слева, вот кто принимает все решения, – поняла Вероника. Остальные – массовка, театр важности. Более того, она совершенно уверена, что решение было принято ещё на подаче документов, а вся комиссия – это представление для не прошедших, чтобы не оскорбить благородные семьи.

– Никак нет! Я самая способная, и потому отец решил направить меня обучаться!

– Хм... Даже странно, что ваше семейство так долго не присылало новых рекрутов.

– Прошлый глава семьи решил заниматься аграрной сферой. – С неловкостью пояснила Света. – Выращивать натуральные продукты.

– Удачно?

– Почти. Мы имеем постоянных покупателей в трёх системах, но не выдержали конкуренции на более отдалённых рынках.

Она старательно зазубрила «историю» дома Эфер за время полёта на Аркане. В целом это было просто: Алонсо приложил много усилий, чтобы сделать их «серыми мышками» имперской знати.

Стул очень неудобный, что-то впивается в поясницу и Свете приходится сидеть прямо, положив ладони на колени, направив взгляд в лицо ректору. Тот продолжает без затей разглядывать её. Не как девочку, скорее, как породистого щенка перед покупкой.

– Вы хотя бы умеете пилотировать? – Спросил мужчина слева.

– Я думала, в академии обязаны учить. – Ответил Вероника, слегка повернувшись к нему. – Да, я умею, сюда прибыла на личном истребителе, он припаркован в ангаре академии. Вы должны знать это.

– Вы про тот антиквариат? Он устарел ещё до Великой Войны!

– Что говорит о моих навыках. – С прохладцей ответила Света.

– Довольно, Артемис. – Подал голос ректор, откидываясь в кресле и сверяясь с бумагами. – Курсант Виктория умеет пилотировать. Было бы странно, будь это не так, учитывая, что она подала документы на пилота. Меня же интересуют причины, по которым она решилась на это. Девочка, на тебя надавили?

– Никак нет, господин. – Ответила Вероника. – Я люблю летать!

Последние слова прозвучали с такой страстью, что ректору пришлось спрятать улыбку в ладони.

– Летать можно и на гражданских судах.

– Вы не поняли, – ответила Света, невольно подаваясь вперёд. – Я хочу ЛЕТАТЬ, а не быть пассажиром. Быть лучшей в этом!

– Тем не менее это военная академия. – Ректор сощурился и тоже подался вперёд, будто пытаясь разглядеть грязь на лице Светы. – Выпускник попадает под обязательный призыв. Тебе придётся отслужить и участвовать в войне или локальных стычках, которые случаются постоянно.

Света откинулась на спинку стула, задрала подбородок, перебарывая укол страха.

– Это должно меня испугать или подбодрить? Потому что мотивации только добавилось.

Ректор умолк, посмотрел на красноволосую, на Артемиса и... засмеялся. Гулко и даже слегка зловеще. Остальные члены комиссии натянуто улыбаются, смотря то на Велизария, то на Веронику.

– Мне нравится твой настрой, курсант. – Наконец, сказал ректор. – Заявка одобрена. Мы внесём документы в базу и будьте готовы к сообщению о зачислении. А пока пройдите в аудиторию семнадцать к сокурсникам.

Света вышла из кабинета на негнущихся ногах, прошла мимо ожидающих и вышла в коридор. Широкий, как автострада, свет проникает через огромные окна, почти заменяющие собой стену. Людской поток курсирует в двух направлениях и обрывается либо у лифта, либо на лестнице. От гула звенит в ушах, а мир снаружи кажется зыбким сном.