Текст книги "12 историй о любви"

Автор книги: Александр Дюма

Действие второе

Площадь, примыкающая к саду Капулетти.

Входит Ромео.

Ромео

 
Могу ль уйти, когда я сердцем здесь?
Вернись назад, тяжелый прах, найди
Свой центр.
 

(Перелезает через стену сада.)

Входят Бенволио и Меркуцио.

Бенволио

 
Кузен Ромео! эй, Ромео!
 

Меркуцио

 
Я поклянусь, что он ушел домой
И лег в постель.
 

Бенволио

 
Он побежал сюда
И перелез чрез эту стену сада.
Зови его, Меркуцио.
 

Меркуцио

 
Я буду
Не только звать, но даже заклинать.
Ромео! страсть, влюбленный, сумасшедший,
Блажной! явись пред нами в виде вздоха,
Произнеси хоть рифму – «кровь, любовь»,
Хоть слово в честь болтушки Афродиты,
Иль прозвище смешное дай ее
Наследнику и сыну Купидону,
Проказнику-мальчишке, что так ловко
Стрелу пустил, что царь Кофетуа
Вдруг в нищую влюбился. – Он не слышит,
Не движется, – скончалась обезьяна!
И заклинать его я принужден.
Явись же нам; тебя я заклинаю
Блестящими глазами Розалины,
Ее челом, пурпурными устами
И ножкою, и трепетным бедром,
И всем, что там найдется по соседству, —
Предстань пред нами в образе своем!
 

Бенволио

 
Рассердится, когда тебя услышит.
 

Меркуцио

 
Из-за чего? – Он мог бы рассердиться,
Когда бы я в ее волшебный круг
Заклятием другого духа вызвал
И там его оставил до тех пор,
Пока она б его не отогнала;
Резон бы был; мое ж заклятье честно:
Я, именем возлюбленной Ромео,
Явиться нам Ромео заклинаю.
 

Бенволио

 
Он скрылся здесь, среди деревьев этих,
Ушел во мрак холодной, влажной ночи:
Любовь слепа и любит быть во тьме.
 

Меркуцио

 
Когда б слепа была, то не могла бы
И в цель попасть. Он где-нибудь сидит
Тут под кустом кизиловым, мечтая
О милой. – Эй, Ромео! Я желаю,
Чтоб она… et cetera… Прощай,
Спокойной ночи! Ну, а я – на койку;
Спать на земле – уж слишком холодно!
Идем ли, что ль?
 

Бенволио

 
Идем, – совсем напрасно —
Искать того, кто прячется от нас.
 

Уходят.

Сад Капулетти.

Входит Ромео.

Ромео

 
Над ранами смеется только тот,
Кто не бывал еще ни разу ранен.
(Джульетта показывается у окна.)
Но, тише, что за свет в ее окне?
Оно – восток, и в нем Джульетта – солнце.
Всходи, всходи, прекрасное светило,
И свет луны завистливой затми;
Она уже от скорби побледнела,
Завидуя, что ты, ее слуга,
Ее красой далеко превосходишь.
Не будь ее слугою; ведь она —
Завистница и девственная риза
Весталки – и бесцветна, и бледна, —
Безумным лишь носить ее прилично.
О, брось ее… Да, то моя любовь,
Владычица; когда б она то знала!
Вот говорит она, иль нет, еще
Не говорит; так что же? Говорят
Ее глаза, – я отвечать им буду.
Я слишком смел: не для меня их речь:
Две самые прекрасные звезды
Из сфер своих желают отлучиться
И просят, чтоб ее глаза, на время,
На небесах светили вместо их.
Что если бы и вправду эти звезды
В ее лице сияли вместо глаз,
Ее ж глаза сменили их на небе?
Ее лица сиянье эти звезды
Затмило бы, как лампу свет дневной,
А в небесах такой бы яркий свет
Ее глаза потоком изливали,
Что птицы, ночь приняв за светлый день,
Запели бы. Вот на руку щекой
Склонилася она… как я желал бы
Перчаткой быть на этой белой ручке,
Чтобы щеки ее касаться мне!
 

Джульетта

 
О, горе мне!
 

Ромео

 
Вот, говорит она.
О, продолжай, мой ангел лучезарный!
Ты в тьме ночной над головой моей
Сияешь, как небес крылатый вестник,
Когда в своем полете облака
В воздушном он пространстве обгоняет,
И смертные, вверх очи возведя
И запрокинув голову, глядят
На ангела оцепеневшим взором.
 

Джульетта

 
Ромео! Для чего Ромео ты?
О, отрекись от своего отца,
От имени; а если не желаешь,
То поклянись лишь мне в своей любви —
И я тогда не буду Капулетти.
 

Ромео

(сам себе)

 
Ответить мне или еще послушать?
 

Джульетта

 
Лишь именем своим ты враг мне, но
Сам по себе ты вовсе не Монтекки.
Монтекки… но что значит это имя?
Оно ведь – не рука и не нога,
Оно – не часть какая-либо тела.
О, выбери себе другое имя;
Что в имени? Как розу ни зови —
В ней аромат останется все тот же:
Так и Ромео с именем другим
Останется все так же совершенным.
Расстанься же ты с именем своим,
Ромео, и, взамен за это имя,
В котором нет твоей и части, всю
Меня возьми!
 

Ромео

 
Ловлю тебя на слове.
Лишь назови меня своей любовью —
И заново я буду окрещен
И навсегда свое утрачу имя.
 

Джульетта

 
Кто ты такой, сокрытый мраком ночи,
Подслушавший признания мои?
 

Ромео

 
Не смею я сказать тебе, кто я
По имени, о милая, святая:
То имя мне, как враг твой, ненавистно.
Я б разорвал его, когда б его
Написанным увидел на бумаге.
 

Джульетта

 
Ты не сказал еще двух слов, как я,
По голосу, тебя уже узнала.
Ромео ты? Монтекки?
 

Ромео

 
Не Ромео
И не Монтекки, если отвращенье
Ты чувствуешь к обоим именам.
 

Джульетта

 
Как ты сюда пробрался и зачем?
Как перелезть ты мог чрез стену сада
Высокую и гладкую? И смерть
Тебе, когда кто из моих родных
Тебя найдет здесь.
 

Ромео

 
Через эту стену
Перелетел я на крылах любви.
Оградою из камня невозможно
Сдержать любовь, – она на все готова, —
Твои родные – не помеха мне.
 

Джульетта

 
Они тебя убьют, когда увидят.
 

Ромео

 
Твои глаза опасней для меня,
Чем двадцать их мечей; взгляни лишь с лаской —
И злоба их мне будет ни по чем.
 

Джульетта

 
Я ни за что б на свете не желала,
Чтобы они увидели тебя.
 

Ромео

 
От взоров их я скрыт покровом ночи.
Но пусть они меня застанут здесь,
Лишь бы меня любила ты; пусть лучше
Жизнь кончится моя от злобы их,
Чем без твоей любви она продлится.
 

Джульетта

 
Кто показал тебе сюда дорогу?
 

Ромео

 
Моя любовь: она меня вела
И подала совет мне; я за это
Снабдил ее глазами. Я – не кормчий,
Но если бы ты от меня была
Так далеко, как самый дальний берег
Неведомых морей, то за таким
Сокровищем я б смело в путь пустился.
 

Джульетта

 
Мое лицо покрыто маской ночи,
Иначе б ты увидел – как оно
Зарделось от стыда за те слова
Признания, что ты сейчас подслушал.
Желала б я приличье соблюсти,
Желала бы, желала бы отречься
От слов своих, – но прочь такая ложь!
Ты любишь ли меня? Вперед я знаю,
Что скажешь «да», и слова твоего
Довольно мне. Когда б ты в том поклялся,
То, все равно, ты мог бы обмануть, —
Ведь, говорят, над клятвами влюбленных
Смеется Зевс. О, милый мой Ромео,
Когда меня ты любишь, это мне
Ты искренно скажи; когда ж находишь,
Что слишком я поспешно отдаюсь,
То я приму сердитый вид, нахмурюсь
И на твои мольбы отвечу «нет».
Да, признаюсь, я слишком безрассудна,
И ветреной меня ты можешь звать.
Но верь ты мне, прекрасный мой Монтекки,
Что окажуся я вернее тех,
Которые искуснее умеют
Казаться неприступными; и я
Сама была бы менее доступна,
Когда б меня ты не застал врасплох
И истинной любви моей признанья
Не услыхал. Итак, прости меня
И не считай сговорчивости этой
За ветреность в любви: мою любовь
Лишь ночи тьма нежданно так открыла.
 

Ромео

 
Клянусь луной, что точно серебром
Осыпала верхи деревьев этих…
 

Джульетта

 
Нет, не клянись изменчивой луной,
Меняющей свои образ каждый месяц,
Чтобы твоя любовь, подобно ей,
Изменчивой не оказалась.
 

Ромео

 
Чем же
Поклясться мне?
 

Джульетта

 
Не нужно вовсе клятв;
Иль, если ты желаешь дать мне клятву,
То собственным прекрасным существом
Клянись; ты – мой божественный кумир,
И я тебе поверю.
 

Ромео

 
Если сердца
Заветная любовь…
 

Джульетта

 
Нет, не клянись.
Хоть рада я твоей любви, но этот
Обет ночной не радует меня:
Он слишком скор, внезапен, опрометчив,
И слишком он на молнию похож,
Которая, сверкнув, исчезнет прежде,
Чем скажем мы, что молния блестит.
Мой дорогой, прощай, пусть эта почка
Любви в цветок прекрасный развернется,
Ко времени ближайшей нашей встречи.
Прощай, спокойной ночи! Пусть тот мир
И тот покой в твое вольются сердце,
Которыми наполнено мое.
 

Ромео

 
И ты уйдешь, меня не успокоив?
 

Джульетта

 
Какого же успокоенья хочешь
Ты в эту ночь?
 

Ромео

 
Твоей любовной клятвы.
 

Джульетта

 
Но я дала уж эту клятву прежде,
Чем ты просил о ней. А все же я
Желала бы иметь ее в запасе.
 

Ромео

 
Ты хочешь взять ее назад?
Зачем, мой друг?
 

Джульетта

 
Чтоб щедрой быть и снова
Отдать ее тебе. Однако я
Хочу того, чем я уж обладаю:
Для щедрости моей пределов нет,
И глубока моя любовь, как море;
И чем тебе я больше отдаю,
Тем у меня их больше остается, —
Им нет конца.
 

(За сценой слышен голос кормилицы, которая

зовет Джульетту.)

 
Меня зовут. Прощай,
Мой дорогой. – Сейчас иду я, няня!..
Будь верен мне, Монтекки милый мой.
Постой еще минутку: я вернусь.
 

(Отходит от окна.)

Ромео

 
Блаженная и сладостная ночь!
Но это все – не грезы ли ночные,
Столь сладкие и чудные, что им
В действительность нельзя преобразиться?
 

Джульетта

 
Ромео, два-три слова – и прощай.
Когда любовь твоя чиста и если
Намерен ты вступить со мною в брак,
То завтра мне ответ свой передай, —
Чрез того, кого к тебе пришлю я, —
Где и когда венчальный наш обряд
Ты совершить желаешь. Я тогда
Мою судьбу к твоим ногам повергну
И за тобой, властитель мой, пойду
В широкий мир.
 

Кормилица

(за сценой)

 
Синьора!
 

Джульетта

 
Я иду! —
Но если ты не искренен, то я
Молю тебя…
 

Кормилица

(за сценой)

 
Синьора!
 

Джульетта

 
Я сейчас! —
Молю тебя ухаживанье бросить —
И с горестью моей оставь меня.
Итак, пришлю я завтра.
 

Ромео

 
Я блаженством
Моей души…
 

Джульетта

 
Прощай, спокойной ночи
Желаю я тебе сто раз.
 

Ромео

 
Мне ночь
Сто раз мрачней без твоего сиянья.
Как школьники спешат уйти от книг,
Так радостно любовь к любви стремится.
Как школы вид печалит взор их,
Так тяжко ей с любовью разлучиться.
 

(Уходит.)

Джульетта

(снова показываясь у окна)

 
Ромео! тс-с! Зачем не обладаю
Я голосом сокольничего, чтобы
Мне сокола обратно приманить?
Не смеет громко говорить неволя,
Не то бы грот разрушила бы я,
Где Эхо спит; воздушный этот голос
Тогда бы стал слабее моего,
От повторенья имени Ромео.
 

Ромео

(возвращаясь)

 
То милая моя зовет меня…
Как сладостно звучат слова влюбленных
В ночной тиши, лелея нежно слух,
Как музыка!
 

Джульетта

 
Ромео!
 

Ромео

 
Дорогая!
 

Джульетта

 
В котором же часу должна я завтра
Прислать к тебе?
 

Ромео

 
Поутру к девяти.
 

Джульетта

 
Не пропущу назначенного часа.
Как долго ждать! как будто двадцать лет.
Забыла я – зачем тебя вернула.
 

Ромео

 
Позволь же мне остаться здесь, пока
Не вспомнишь ты.
 

Джульетта

 
Желая, чтоб остался
Ты дольше здесь, я буду забывать
И думать лишь о том, как мне приятно
С тобою быть.
 

Ромео

 
А я стоять здесь буду,
Чтобы продлить забвение твое,
Забыв, что есть места другие в мире.
 

Джульетта

 
Почти уж утро, и желала б я,
Чтоб ты ушел – не дальше, впрочем, птички,
Которую, как узника в цепях,
На ниточке из шелка выпускает
Мальчишка-плут из рук своих и вновь
Ее к себе за эту нитку тянет,
Ревнуя к воле пленницу свою.
 

Ромео

 
Желал бы я твоею птичкой быть.
 

Джульетта

 
И я желала б этого, мой милый, —
Но ласками замучила б тебя.
Прощай, прощай; минуты расставанья
Исполнены столь сладкого страданья,
Что я тебе до самого утра
Готова бы желать спокойной ночи.
 

(Уходит.)

Ромео

 
Пусть крепкий сон глаза твои закроет,
В твоей груди пусть водворится мир.
О если б я был этим сном и миром!
Теперь пойду к духовному отцу,
Ему свое я счастие открою
И попрошу о помощи его.
 

(Уходит.)

Келья монаха Лоренцо.

Входит Лоренцо.

Лоренцо

 
С улыбкою на сумрачную ночь,
Пестря восток, глядят глаза денницы;
Пятнистый мрак, спеша, уходит прочь
От огненной Титана колесницы.
Покуда взор светила огневой
Не выглянул, чтоб встретить день приветом,
Покуда он еще росы ночной
Не осушил своим горячим светом, —
Должна моя корзина до краев
Наполниться, – мне нужно торопиться
Набрать в нее целительных цветов
И трав, где яд губительный таится.
Природа вся землею создана;
Земля для ней утроба и могила,
И много чад произвела она
И на своей груди затем вскормила.
В их качествах и свойствах много благ,
И чем-нибудь полезны все творенья;
Есть много сил в растениях, травах,
Все разное имеют назначенье.
Столь низкого нет в мире ничего,
Что б как-нибудь ко благу не служило,
Иль доброго настолько, чтоб его
Полезных свойств ничто не изменило.
Добро, порой, меняется в порок,
Есть иногда во зле благодеянье;
Вот, например, хоть этот бы цветок:
В нем есть и яд, и сила врачеванья.
В нем запах – жизнь, а сок в нем сильный яд,
Он чувства все и сердце убивает;
В травах и в нас два короля сидят:
Добро и зло; когда преобладает
Последнее, оно, как червь, грызет,
И от него растение умрет.
 

Входит Ромео.

Ромео

 
Отец мой, здравствуй.
 

Лoренцо

 
Benedicite!
Чей слышу я привет в столь ранний час?
Мой сын, что так поднялся спозаранку?
Должно быть, ты расстроен чем-нибудь.
У старика в глазах – всегда забота,
А где она, там вовсе не до сна;
Но там, где спать расположилась юность
Беспечная, там крепкий сон царит;
Поэтому, приход твой ранний служит
Порукой мне, что иль взволнован ты,
Иль в эту ночь в постель ты не ложился.
 

Ромео

 
Последнее верней – провел я время
Приятнее.
 

Лоренцо

 
Пусть Бог простит твой грех!
Ты ночь провел, должно быть, с Розалиной?
 

Ромео

 
Нет, мой отец; забыл я это имя
И горе то, что заключалось в нем.
 

Лоренцо

 
Но где ж ты был?
 

Ромео

 
Я пировал с врагами,
И рану мне внезапно там нанес
Один из них; он – тоже ранен мною,
И оба мы нуждаемся теперь
В твоем, отец, святом уврачеваньи.
В моей душе я злобы не ношу:
И за себя, и за врага прошу.
 

Лоренцо

 
Яснее сын, в загадках толку нет:
На них дают загадочный ответ.
 

Ромео

 
Так слушай. Я всем сердцем полюбил
Дочь старого синьора Капулетти,
Да и она мне сердце отдала.
Все слажено, и остается только
Тебе союз наш браком завершить.
Как, где, когда мы встретились, влюбились
И клятвами друг с другом обменялись —
Я расскажу об этом по пути;
Теперь же вот о чем тебя прошу я:
Чтоб повенчал сегодня же ты нас.
 

Лоренцо

 
Святой Франциск, какой переворот!
Ужели ты оставил Розалину,
Которую так горячо любил?
У молодых людей любовь не в сердце,
А лишь в глазах! Jesu Maria! сколько
На бледные вот эти щеки пролил
Ты горьких слез, и все из-за нее!
Как много ты растратил солной влаги
В приправу той нетронутой любви,
Которая тебе уж не по вкусу!
Еще пары твоих глубоких вздохов
Не высохли от солнечных лучей,
Еще твои отчаянные стоны
И до сих пор звучат в моих ушах,
Со щек твоих еще не смыты пятна
От прежних слез. Ромео, если был
Когда-нибудь ты сам собою, если
Ты горевал и горести твои
Посвящены все были Розалине,
То неужель так изменился ты?
Признайся, что правдиво изреченье:
Коль твердости в мужчинах нет, тогда
И женщинам простительно паденье.
 

Ромео

 
Ты, за любовь к ней, сам меня бранил.
 

Лоренцо

 
Не за любовь, мой сын, за сумасбродство.
 

Ромео

 
Советовал ты мне похоронить
Мою любовь…
 

Лoренцо

 
Да, но не с тем, чтобы
Зарыть одну и выкопать другую.
 

Ромео

 
Прошу, оставь свои упреки; та,
Которую теперь я полюбил,
Мне за любовь сама любовью платит,
А в прежней я того же не встречал.
 

Лоренцо

 
Немудрено: ведь, было ей известно,
Что ты любовь в долбежку затвердил,
Ее складов еще не понимая.
Но, ветренник мой юный, я тебе
Готов помочь, единственно в надежде,
Что ваших двух семейств вражда в любовь
Чистейшую, чрез брак ваш, превратится.
Пойдем со мной.
 

Ромео

 
Пойдем, – я не могу
Откладывать.
 

Лоренцо

 
Не нужно торопиться:
Тот падает, кто слишком быстро мчится.
 

(Уходят.)

Улица.

Входят Бенволио и Меркуцио.

Меркуцио

 
Где, черт возьми, запропастился он?
Иль в эту ночь домой не возвращался
Ромео?
 

Бенволио

 
Да; он там не ночевал:
Я спрашивал его слугу.
 

Меркуцио

 
Ну, эта
Бездушная девчонка Розалина,
Наверное, сведет его с ума.
 

Бенволио

 
Тибальд, родня синьора Капулетти,
Прислал письмо к Ромео.
 

Меркуцио

 
Это вызов,
Ручаюсь я.
 

Бенволио

 
Он будет отвечать.
 

Меркуцио

 
Конечно; кто писать умеет, тот
И на письмо ответить в состояньи.
 

Бенволио

 
Я не о том; я хочу сказать, что Ромео примет вызов Тибальда.
 

Меркуцио

Бедный Ромео! Он уже и так мертв: он сражен черными глазами этой белолицей девчонки; его уши пронзены любовною песнью, и самый центр его сердца пробит стрелою слепого мальчишки. Так где же ему тягаться с Тибальдом?

Бенволио

А что такое Тибальд?

Меркуцио

Это больше, чем царь котов, могу тебя уверить; он законодатель всяких церемоний; он дерется, точно по нотам, соблюдая размер, паузы, такты; он не дает противнику и вздохнуть: раз, два, а третий удар уже у тебя в груди; он попадает в шелковую пуговку; это настоящий дуэлянт, тонкий знаток всех этих первых и вторых поводов к дуэли. Ах, как великолепно он делает выпады и обратные удары, эти бессмертные passado, punto revesso, hay!

Бенволио

Что такое?

Меркуцио

Чтоб им пусто было – этим шутам, этим шепелявым, кривляющимся фантазерам, этим настройщикам речи на новый лад! «Клянусь, отличный клинок! – Красавец мужчина! – Славная девка!» Не прискорбно ли, что на нас так насели эти чужеземные мухи, эти продавцы мод, эти pardonnez-moi, которые придают такую важность новым формам, что им неудобно сидеть на старой скамье? Надоели они с этими своими «bon, bon».

Входит Ромео.

Бенволио

Вот идет Ромео, – Ромео идет!

Меркуцио

Он – точно высушенная селедка без икры. Бедное тело! оно из мяса превратилось в рыбу. Он находится в поэтическом настроении Петрарки; только в сравнении с его милой Лаура была судомойка, хотя ее обожатель был искусней Ромео относительно прославления своей возлюбленной в стихах; Дидона, по его мнению, шлюха, Клеопатра – цыганка; Елена и Гера – распутницы и сволочь. Фисби обладала красивыми серыми глазами, но где же ей сравняться с его милой! – Синьор Ромео, bonjour! Вот французский привет твоим французским штанам. Ты нас отлично надул в эту ночь.

Ромео

Доброго утра вам обоим. Чем я вас надул?

Меркуцио

Вы ускользнули, синьор, ускользнули от нас.

Ромео

Извини меня, добрый Меркуцио; у меня было такое важное дело, а в подобных случаях человеку позволительно поступиться вежливостью.

Меркуцио

Другими словами, – в подобных случаях человек принужден сгибать колени.

Ромео

То есть кланяться?

Меркуцио

Ты как раз угадал.

Ромео

Это очень вежливое объяснение.

Меркуцио

Да, ведь, я настоящая гвоздика вежливости.

Ромео

Гвоздика в смысле цветка вообще?

Меркуцио

Именно.

Ромео

Но ведь и мои башмаки хорошо убраны розетками.

Меркуцио

Верно. Продолжай так шутить со мною, пока не износишь своих башмаков, так чтобы когда у них отвалятся их единственные подошвы, шутка твоя осталась одна-одинешенька.

Ромео

Вот так острота! Единственная по своему одиночеству.

Меркуцио

Разними нас, добрый Бенволио; мое остроумие слабеет.

Ромео

Бей свое остроумие хлыстом, пришпорь его, не то – я провозглашу: партия моя!

Меркуцио

Нет, если твое и мое остроумие погонятся за дикими гусями, то я пропал, потому что у тебя в одном из чувств больше дичи, чем у меня во всех пяти. Не принимаешь ли ты меня за дикого гуся?

Ромео

Да ты никогда и не был для меня ничем иным, как гусем.

Меркуцио

Я укушу тебе ухо за эту насмешку.

Ромео

Не кусайся, добрый гусь.

Меркуцио

У тебя горько-сладкое остроумие, а это очень острый соус.

Ромео

А разве горько-сладкие яблоки – дурная приправа к хорошему гусю?

Меркуцио

Ну, твое остроумие растягивается, точно лайка; из одного дюйма можно его расширить до локтя.

Ромео

Я растягиваю его до слова «ширина»: присоедини это понятие к слову «гусь» – выйдет, что ты в ширину и длину огромный гусь.

Меркуцио

Ну, не лучше ли так шутить, чем стонать из-за любви? Теперь ты общителен, теперь ты – Ромео, теперь ты – тот, что ты на самом деле, такой, какой ты по своим врожденным и приобретенным качествам. А эта слюнявая любовь похожа на шута, что мечется туда и сюда, чтобы спрятать свою шутовскую палку в какую-нибудь дыру.

Бенволио

Стой, стой, довольно!

Mеркуцио

Ты останавливаешь меня; это называется – гладить против шерсти.

Бенволио

Не останови тебя, так ты будешь говорить без конца.

Меркуцио

Ты ошибаешься. Я не стал бы распространяться, так как дошел уже до самой сути моей речи и намеревался кончить ее.

Входят Кормилица и Пьетро.

Ромео

Вот славный наряд!

Меркуцио

Парус! Парус!

Бенволио

Целых два: мужская рубаха и юбка.

Koрмилица

Пьетро!

Пьетро

Слушаю.

Кормилица

Мой веер, Пьетро!

Меркуцио

Добрый Пьетро, прикрой веером ей лицо; он красивей ее лица.

Кормилица

Доброго утра, синьоры.

Меркуцио

Доброго вечера, прекрасная синьора.

Кормилица

Да разве теперь вечер?

Меркуцио

Да, не менее того, уверяю вас. Бесстыдная стрелка солнечных часов указывает уже на полдень.

Кормилица

Убирайтесь! кто вы такой?

Ромео

Это, милая женщина, человек, который сотворен Богом во вред себе самому.

Кормилица

Ну, право же, это хорошо сказано! Во вред себе самому, – так что ли? Синьоры, не может ли кто из вас сказать мне, где мне найти молодого Ромео?

Ромео

Я могу сказать. Но когда вы найдете его, он будет старше, чем теперь, когда вы его ищете. Я самый младший из людей с этим именем, если не худший.

Кормилица

Вы хорошо говорите.

Меркуцио

Вот как! Да разве худшее может быть хорошим? Очень удачно, очень умно!

Кормилица

(к Ромео)

Синьор, если вы и есть Ромео, то мне нужно поговорить с вами по секрету.

Меркуцио

Сводня, сводня, сводня! Ату ее!

Ромео

Кого ты там травишь?

Меркуцио

Не зайца, синьор, а если и зайца, то это заяц в постном пироге, который несколько зачерствел и выдохся прежде, чем его съели.

 
Старый заяц хоть сед, но беды в этом нет:
Заяц в постный пирог пригодится;
Если ж этот пирог зачерствел и засох,
Старым зайцем легко подавиться.
 

Ромео, не пойдешь ли ты в дом своего отца? Мы думаем там обедать.

Ромео

Я приду туда вслед за вами.

Меркуцио

Прощайте, старая синьора! прощайте, синьора, синьора, синьора!

(Напевая.)

Меркуцио и Бенволио уходят.

Кормилица

Скатертью дорога! Скажите, пожалуйста, синьор, кто этот дерзкий купчишка, что наговорил так много пошлостей?

Ромео

Это господин, который любит слушать себя самого и может наговорить в одну минуту больше, чем другой кто-нибудь в целый месяц.

Кормилица

Если он скажет что-нибудь против меня, то я ему задам, хоть бы он был сильней, чем он есть на самом деле; я справлюсь и с двадцатью такими нахалами, а если нет, то я найду людей, которые его образумят. Подлый негодяй! Я не гулящая какая-нибудь, я не товарищ ему, шалопаю. (Обращаясь к Пьетро.) Да и ты хорош: стоишь себе и позволяешь каждому негодяю надругаться надо мной в свое удовольствие.

Пьетро

Я не видал ни одного человека, который бы надругался над вами в свое удовольствие, а если бы увидал, то сейчас выхватил бы свое оружие, уверяю вас. Я обнажаю меч так же проворно, как всякий другой, когда подвертывается случай для хорошей драки и когда закон на моей стороне.

Кормилица

Клянусь Богом, он так разобидел меня, что я вся, как есть, дрожу. Подлый негодяй! – Синьор, мне нужно сказать вам два слова. Моя молодая госпожа приказала мне отыскать вас, а что она велела передать вам, об этом я пока помолчу. Прежде всего позвольте мне сказать вам, что если вы намерены ее одурачить, то это будет, как говорится, скверная штука, так как синьорина молода, и потому, если вы будете играть с нею в двойную игру, то это будет неладно и низко относительно такой благородной девушки.

Ромео

Няня, поклонись от меня своей госпоже, я заявляю тебе…

Кормилица

Вот добрая душа! клянусь, я скажу ей это. Господи, Господи! как она будет рада!

Ромео

Да что же ты ей скажешь, няня? Ты ведь не дослушала меня.

Кормилица

Я скажу ей синьор, что вы заявляете; а это я понимаю так, что вы делаете ей предложение, как благородный человек.

Ромео

 
Скажи ей, чтоб она нашла предлог
Отправиться на исповедь сегодня;
И в келье у Лоренцо будем с нею
Обвенчаны мы. Вот тебе за труд.
 

Кормилица

 
Нет, нет, синьор, не нужно ни копейки.
 

Ромео

 
Да полно же, бери.
 

Кормилица

 
Сегодня, значит?
Ну, хорошо, она туда придет.
 

(Хочет уйти.)

Ромео

 
Постой еще. Так через час, не дольше,
Ты моего слугу найдешь у стен
Монастыря; он принесет веревки,
Что связаны, как лестница: по ней
Я в тьме ночной взойду на верх блаженства.
Прощай, да будь верна: за труд
Я заплачу. Поклон мой синьорине.
 

Кормилица

 
Благослови вас Бог! – Но вот что, —
Послушайте…
 

Ромео

 
Что, дорогая няня?
 

Кормилица

 
Ваш человек надежен? вы слыхали
Пословицу такую: тайны нет,
Когда двоим известен ваш секрет?
 

Ромео

 
Надежен он, как сталь, – не беспокойся.
 

Кормилица

Ну, так вот что, синьор. Моя госпожа – самая милая девушка в свете. Господи, Господи! когда она была еще крошечной болтуньей… О! Тут в городе есть один граф, некто Парис, который очень желал бы подмазаться к ней, да она, голубушка, не хочет и смотреть на него, она отворачивается от него точно от какой-нибудь жабы. Я иногда дразню ее: говорю, что Парис хороший человек, и уверяю вас, что она тогда бледнеет, как полотно. – Скажите, пожалуйста, ведь, слова «Ромео» и «розмарин» начинаются с одной и той же буквы?

Ромео

Да, няня; а что? Оба слова начинают с буквы Р.

Кормилица

Какой вы насмешник! Да ведь это Р-р-р – собачья буква! Она годится для… – Нет, я уверена, что ваше имя начинается с какой-нибудь другой буквы. Моя госпожа подбирает к нему такие хорошенькие присказки – к вашему имени и к розмарину, – что вы бы заслушались.

Ромео

Кланяйся от меня твоей госпоже.

Кормилица

Буду кланяться тысячу раз. (Ромео уходит.) Пьетро!

Пьетро

Слушаю.

Кормилица

Ступай вперед и идем скорей. (Уходит.)