Текст книги "Мореход (СИ)"

Автор книги: Александр Белый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

   – Да, господин.

   – Ну, теперь найти их будет проще, Фагор без писчей бумаги никак не обойдется, – он вскочил из кресла и зашагал по кабинету взад-вперёд, – Ах! Как жаль, что с этими армейскими сборами у эпарха всё так неудачно получилось. Мы бы их давно перехватили!

   – Отец! Так кто же знал, что эти трое придурков не справятся и исчезнут?!

   – Да-да, – тот энергично кивнул головой, – продолжай, Роло.

   – А дальше все, никто их не видел, и никто не помнит, даже никто не обратил внимания, через какие ворота выехали.

   – Да в столице они сейчас, быть им больше негде! Они безъязыкие, а это тоже зацепка, теперь мы их точно найдем, – хищно улыбнувшись, сказал цезарх, – Готовься Роло отправиться в столицу, возьмешь с собой двух своих верных бойцов, скажешь им, что не обижу, по пять зеолов получит каждый. А восемьдесят солдов на расходы дам прямо сейчас.

   Илана сидела рядышком со мной и внимательно наблюдала за происходящим, а старик за плечом даже сопеть перестал.

   – Что ж, пока они рассуждают, каким образом будут ловить нас в столице, надо с этим делом покончить. И прямо немедленно, – сказал я и поднял капсулу над потемневшим вечерним плато.

   Через пять минут мы увидели в трехстах метрах под собой настенные факелы городской стражи Немеи, а ещё через минуту зависли над дворцом цезарха.

   – Нужное окно открыто, – Илана кивнула на экран, – Что делать мне?

   Прежде чем ответить, я внимательно обвел курсором видеокамеры территорию вокруг дворца, уточняя места расположения внутренней охраны. Несмотря на то, что темень вечера как-то быстро опустилась на землю, в мощный прибор ночного видения было видно четко, словно солнечным днём, правда, изображение имело легкий зеленоватый оттенок. Наши тактические шлемы в этом отношении тоже неплохи, однако возможности приборов спасательной капсулы намного выше.

   – Илана! Похоже, с вчерашней ночи здесь ничего не изменилось, так что за какие-то полторы-две минуты все дела можно сделать. Работать буду твоим импульсником, давай его сюда, – забрал у нее шокер и спрятал в набедренном кармане комбеза, – А сейчас садись за управление шлюпом и с кормового люка высадишь меня в окно кабинета. И всем 'жучкам' командуй возврат. Понятно?

   – Да, – тихо ответила она.

   – А ты, Фагор, становись рядом со мной, держись за ручку, чтобы не выпасть и с оконных рам соберешь все металлические шарики. Понял?

   – Понял, господин, – держась за ручку, он стал часто-часто кланяться.

   – Не бойся, Фагор! Все, пошли, моя девочка!

   – Пошла, – в ее тихом голосе чувствовалось напряжение.

   – Что значит пошла? Надо отвечать – есть! Понятно?!

   – Есть!

   – Молодец, слышу голос настоящего бойца, – специально весело ответил ей, и надел на голову тактический шлем.

   – Приготовься! Окно! Пошел! – в наушниках раздался её звонкий голос, и в этот момент зашипел кормовой люк, который подался немного вглубь салона и отъехал в сторону.

   Илана припарковалась идеально. В десяти сантиметрах от моих ног находилась нижняя часть рамы широко распахнутого окна, а фигуры всех троих присутствующих были видны чётко, как в тире. Цезарх стоял у стола, а двое других сидели на стульях, в сторону окна они даже не посмотрели или не успели посмотреть. Негромко треснули три разряда с половинной мощностью, и мои мягкие ботинки легко спружинили о пол кабинета.

   Все трое находились в ступоре, и их трясло – таково действие полицейского импульсного шокера при половинной нагрузке. Вот хозяин кабинета пошатнулся, его ноги подкосились, и он стал заваливаться на пол. Чтобы избежать излишнего шума, мне пришлось ускориться, подхватить его под руки и тихо уложить.

   Приставив импульсник к груди в область сердца, ещё раз нажал на пусковую клавишу. Все, он выгнулся и обмяк, сердце бывшего цезарха остановилось. Не теряя ни секунды, подскочил к согнувшемуся на стуле офицеру, выхватил из его перевязи один из метательных ножей, развернулся, и махом забил в глаз откинувшемуся на спинку кресла молодому господину.

   План моих действий был разработан... Даже не разработан, а просто намечен за десять минут до начала его исполнения. Офицера должен был зарезать кинжалом, но он, согнувшись, очень удобно подставил шею, чем я и воспользовался, взмахнув саблей молодого господина. Голову полностью не снял, но она так и повисла у него между ног, облитая хлынувшей кровью.

   На случившееся и окружающую остановку, мой организм совершенно никак не реагировал. Вбитая в подсознание база знаний по рукопашному бою, осваивая которую в виртуале пришлось умереть много раз, на сей раз сработала, как надо, таймер тактического шлема показывает, что я нахожусь здесь всего сорок пять секунд. То есть, результат не очень хороший, но вполне удовлетворительный.

   Оглянувшись вокруг, на тактическом шлеме усилил восприятие наружных микрофонов, но никаких посторонних звуков не услышал, разве что шум льющейся крови. Да, вопрос о том, что здесь произошло, еще долго будет занимать умы заинтересованных лиц. Забрав со стола небольшой сверток пергамента с заметками офицера и увесистый кошель с серебром, подошел к окну и снял с нижнего бруса рамы свернувшийся 'жучок'.

   – Рэд, ответь мне, – в наушниках раздался голос Иланы.

   – Илана. У меня. Все. Успешно. Готов к эвакуации.

   – Я уже рядом, – сказала она, и перед глазами возник распахнутый кормовой люк спасательной капсулы.

   Глава 6

   Три дня прошло, как мы 'гостили' у дворца цезарха, но вчера поймал себя на мысли, что всячески пытаюсь оттянуть день нашего ухода в мир, ищу какие-то несущественные причины, лишь бы задержаться. То одно не сделано, то второе не готово.

   Илана если не готовит обед, то мучается от безделья. Уже по нескольку раз перемерила все пошитое белье и всю одежду, даже меня уговорила одеться-раздеться и повертеться вокруг неё, затем заскучала. Одному Фагору всё параллельно, за него думал хозяин. Впрочем, даже не так, сейчас он с помощью симулятора изучил общий язык Содружества, и если бы его ещё года два не трогали и не отрывали от компьютера, то он так и не вылез бы из капсулы и был бы просто счастлив. Оно и для меня было бы не плохо, к этому времени ещё бы более окреп и внешне стал бы похож на взрослого мужчину.

   – Солнышко моё, что у нас в холодильнике делается? – спросил Илану, заметив, что она заглядывает в продуктовый отсек.

   – Мясо подходит к концу, а сублимированные продукты съели уже давно, нужно идти на охоту, – ответила она.

   – Нет, – решительно возразил ей, – будем собираться в путь.

   – Ура!

   – Особо радоваться нечему, мы ещё слабо подготовлены, но и высидеть больше ничего не сможем. В какой цвет будешь краситься?

   – В белый или чёрный, в какой скажешь, в такой и окрашусь, – ответила она.

   – А препаратов какого цвета больше?

   – Сейчас принесу мамин косметический набор, – Илана забралась в капсулу, и буквально через минуту вернулась с солидным кофром.

   – Вот! – она откинула его крышку.

   Да, чего здесь только не было! Шкатулка с драгоценностями и бижутерией, два маникюрных набора и разноцветные накладные ногти, расчески, ножницы и машинка для стрижки волос, гели и шампуни, несколько десятков блистеров с таблетками для изменения цвета волос (были даже синие и зелёные), разные парики, наборы контактных линз (красные и желтые в том числе), тонированные кремы, помады, целая батарея парфюмерии и пенал с набором эфирных субстанций, которые в некоторых мирах называются афродизиак, а так же прочая разная всякая всячина. Был даже гель для снятия волос, между тем, как в Содружестве с рождения в ребенке поселяется часть материнской колонии биороботов, регулирующих процесс растительности на теле. Как правило, волосы росли лишь на голове, в том числе брови и ресницы, но может, она хотела побывать гладенько лысой?

   – Препаратов на чёрный больше всего, брюнеткой мама редко ходила, – сказала она, роясь в чемодане, под названием 'женское счастье', – Два блистера по сорок таблеток. Для короткой прически нужно полтаблетки на докаду, значит, хватит на три местных года и четыре месяца.

   – Да, за это время кем-то значимым вряд ли стану, – с сожалением прокомментировал услышанное.

   – Не переживай, Рэд, – она обеими руками обняла меня и крепко прижалась к плечу, – Еще три года могу походить с каштановой головой.

   – Ну, тогда успею, – улыбнулся и взлохматил ей кудри.

   Мы с ней всегда носили короткие прически, это только в последнее время она излишне заросла. Коротко подрезанные волосы здесь носили многие женщины, даже аристократы, а воительницы вообще стриглись чуть ли не на лысо, видно под шлемом носить паклю волос не совсем удобно. Значит, и Илана в общей массе выделяться не будет.

   – Что, Солнышко, будем подстригаться?

   – Будем, – энергично кивнула она, – но сначала ты меня.

   Пока она с себя снимала одежду, чтобы волосы за шиворот не попадали и не кололи тело, одел на машинку широкозубую насадку, и за пять минут снял с её головы всё лишнее. Оставив чёлку и прикрытые уши, остальное подровнял в каре.

   Вот, в руке жужжит ещё один механизм, с зарядкой элементов питания которого придётся тоже разбираться. Впрочем, я уже придумал, как это сделать. Вскрою корпус одного из ретрансляторов и сниму свёрнутые крылья солнечных батарей, судя по их техническим характеристикам, это будет маленькая электростанция с мощностью, приемлемой для зарядки всех моих приборов. Другое дело что, несмотря на высокий срок годности продвинутой техники высокоразвитой космической цивилизации, любое железо не долговечно. Пройдет десять, двадцать или сорок лет, но всё оно превратиться в непотребный мусор. Однако, пока есть такая возможность, то нужно пользоваться.

   Закончив стрижку, открыл крышку 'женского счастья', в которую было вмонтировано большое небьющееся зеркало, и сунул под мордашку Иланы.

   – Хорошо, – повертев головой, сказала она, после чего наступила моя очередь.

   Меня она оболванила ещё быстрее, оставив на голове ёршик в три миллиметра высотой. Почему я говорю 'миллиметр, метр и километр', как на Земле, а не так, как в Содружестве – 'анн, манн и кеманн'? Просто, моя мама землянка, и когда мне было шесть лет, мы с ней и сестрой два года жили у её родителей, то есть, бабушки и дедушки. Там же впервые пошел в школу, в которой учился два года. Папа говорит, что земляне большие консерваторы, они даже систему мер и весов называют по своему, хотя и адаптировались под стандарты Содружества.

   Впрочем, особой адаптации и не потребовалось, миллиметр отличается от анна всего на двенадцать тысячных, поэтому-то их литр-килограмм отличается от нашей пинны-грана совсем незначительно. А если вспомнить, так называемые арабские цифры, которые на самом деле являются цифрами Содружества, то становится ясно, что в развитии и прогрессе Земли приняли участие некогда потерпевшие крушение наши космонавты.

   В общем, мы попали аналогично. Теперь уже нам с Иланой придется адаптироваться к местным реалиям. Понятия миллиметра здесь вообще не существует. Я на рынке купил местное мерило, которое называется 'имперский шанг', это бронзовая линейка, длиной ровно девяносто пять сантиметров, она разделена на два 'локтя', по сорок семь с половиной сантиметра, каждый из которых имеет пять 'ладоней', разделённых в свою очередь на пять 'пальцев', размером в одну целую и девять десятых сантиметра. Так что самый мелкий размер здесь – 'четвертина', то есть, четверть пальца или чуть меньше пяти миллиметров, а самый большой, которым меряют расстояния, это кошанг – десять сотен шангов или девятьсот пятьдесят метров.

   Основной единицей измерения объема жидкости здесь считается 'имперская амфора' (двадцать один литр четыреста миллилитров), в которую входит двадцать пять 'банок' – это посудина, объемом восемьсот пятьдесят семь грамм воды. Есть еще 'бочаг', ёмкостью двадцать пять амфор, 'бочка' – на десять амфор и посуда поменьше.

   Основной мерой веса является 'танн', такая новенькая гиря весила те же восемьсот пятьдесят семь грамм. Однако, интересно то, что сыпучие грузы, типа зерна, они измеряют исключительно амфорами.

   Фагор говорит, что систему мер и весов Парсии переняли почти все страны этого континента, точно так же как и десятичную систему арифметических расчетов и двенадцатеричную систему определения времени. Водяные часы* были во многих домах аристократов, они показывали не только время суток, но и день, докаду и месяц. Кроме того, они стояли в часовой башне любого города, и там с шести утра до шести вечера ежечасно стучал в било дежурный часовщик.

   Таким образом, система мер, весов, объёмов, а так же счисления и времени вполне понятна, и никаких проблем по её усвоению у нас с Иланой не возникло.

  * Водяные часы на Земле известны задолго до Христианского периода.

   Пока девочка настраивала душ, чтобы смыть прилипшие к телу после стрижки волосы, я надел свои компьютерные очки и открыл перечень вещей, которые собирался взять с собой. Список получился немаленький, а с учетом наличия вьючных лошадей, можно забирать многое. Но, поразмыслив, что в дороге случается всякое, оставил в списке самое необходимое, тогда как саму капсулу с громоздкими предметами пригоню уже после того, как обоснуюсь в столице.

   Первым в списке, естественно, было оружие, и решил я его забирать всё. В душе надеюсь, что никаких эксцессов нас не ожидает, но вдруг с нашей затеей случиться фальстарт, и тогда оно нам поможет уйти и выжить. В путь оденемся в свои же комбезы, а поверх их – точно так же, как были одеты, когда выезжали из города. Только тактические шлемы наденем обязательно, но снаружи завернём их в платки, откинув перед этим лицевые щитки на затылок. В будущем я их обтяну кожей, оставив отверстие под видеокамеру, и заключу в крестовидное обрамление из жести, таким образом, будут похожи на местные образцы. Но откинутый на затылок лицевой щиток, кроме защиты выполняющий функцию монитора компьютера, прибора ночного видения и тепловизора, всё равно буду укутывать в платок, сдергивая со шлема только перед боем.

   Кофр с рыбацкими принадлежностями возьму с собой обязательно, но небольшую резиновую лодку оставлю здесь. Даже не потому, что она ярко-оранжевого цвета, цвет-то я могу изменить, просто не смогу ею воспользоваться без привлечения постороннего внимания, уж очень она инородна в этом мире. А вот четырехместную палатку надо брать, поэтому, я её вытащил, осмотрел и развернул. Она тоже была броского оранжевого цвета, поэтому вынужден был перекрасить в зелёный. Правда, получилась она какой-то пятнисто-болотной, но мне кажется, что так даже лучше. Между прочим, эту палатку разворачивают двумя способами: на металлическом каркасе (телескопические стойки и связи) либо на каркасе воздушном, когда подключается капсула со сжатым воздухом, при этом, буквально через минуту палатка стоит, как игрушка и без растяжек. Кстати, первым способом это делается ровно в десять раз дольше.

   Небольшой топор сунул в мешок, а взяв в руки лазерный резак, подумал, что это не только самая лучшая пила для железа, камня и дерева, но и убийственное оружие ближнего боя, поэтому на первых порах он может сильно пригодиться. Но прежде чем укладывать его в седельную сумку (пусть будет поближе к руке), решил вырезать из капсулы кусок стали и кусок листового титанового сплава, авось пригодится.

   Чтобы не нарушить целостность конструкции капсулы и её работоспособности, две стальных полосы, толщиной по двенадцать миллиметров, вырезал из внутренней части корпуса кормового люка. Получилось около тридцати килограмм отличной легированной стали. А снятый с обшивки движителя трёхмиллиметровый лист титанового сплава оказался совсем не тяжелым, но при этом негабаритным. Чтобы аккуратно упаковать в мешок, пришлось его разрезать на четыре квадрата, со сторонами восемьдесят на восемьдесят сантиметров.

   Сборы окончились раскуроченным ретранслятором, из которого вытащил систему питания и свёрнутые крылья солнечных батарей. А чтобы больше никаких дел не оставлять на завтра, ближе к выходу пещеры, где мы собираемся спрятать спасательную капсулу, развернул и активировал ретранслятор. Радиус его действия – одна тысяча километров, но установленный на такой высоте должен охватывать гораздо дальше. В отношении энергии тоже не беспокоился, солнечные батареи заряжались от дневного света, а здесь с утра и почти до полудня ярко светило солнце.

   Зев пещеры смотрел на восток, в сторону столицы, на юго-востоке захватывал конус моря, а на северо-востоке – большой участок суши, так что в будущей среде обитания проблем со связью быть не должно. Но для её проверки, мы с Иланой взяли свои ПК и разбежались в разные стороны метров на двести друг от друга. К нашему несказанному удовольствию всё работало великолепно, и наладонники, и компьютерные очки, и тактические шлемы.

   Пока я занимался своими делами, то совершенно не смотрел, чем там занимается моя девочка. Но вот она подошла ко мне и толкнула кулачишком:

   – Рэд! Иди уже мойся!

   То, что хотел ответить, забыл напрочь, как только взглянул на неё, даже отшатнулся от неожиданности. Чёрными глазищами на меня смотрела совершенно незнакомая девчонка.

   – Солнышко, ты чёрненькой тоже красивая, – выдохнул я, на что она непривычно-застенчиво дёрнула плечиками и опустила взгляд.

   Когда мы на следующий день покидали горы, то этим обстоятельством был огорчен лишь один Фагор. Он этого даже скрыть не смог.

   – Заболел наш учитель, как и все дикари, – шепнула Илана.

   – Это чем же? – удивился я.

   – Ну, как же, компьютерной зависимостью, это общеизвестно.

   Между прочим, когда перед отправкой мы приземлились на луг, его кобылка примчалась к нему быстрее всех, а он ей скормил кусочек сухой лепёшки. Остальные лошади к нам не очень спешили, поэтому, когда собирал 'пугала' пришлось их слегка шугануть в сторону глухого ущелья, а там уже успокоить и угостить сухариком, после чего оседлали и навьючили.

   – Не переживай, старик, – сказал Фагору, ранее абсолютно бесстрастному, а ныне находящемуся в каком-то растерянном состоянии, – Ты нас многому научил, поэтому считаю тебя не обычным рабом. Можешь надеяться, что в порядке поощрения иногда буду давать возможность пользоваться своим наладонником. Не смотри, что он такой маленький, в нём есть функция голопроекции, так что сможешь развернуть объемный экран, не меньше, чем у бортового компьютера. Там мощность, конечно раз в десять выше, зато самой информации не больше, чем здесь.

   – Благодарю, господин! – старик упал на колени и припал к моим сапогам.

   – Но-но, встань и успокойся, – хлопнул его по плечу и улыбнулся, – Между прочим, Фагор, ведь ты сегодня самый великий ученый на всей планете.

   – После вас, господин, и после госпожи Иланы, – Он прижал руки к груди и поклонился, при этом на его лице, наверное, впервые в жизни мелькнуло выражение достоинства и самодовольства.

   Спасательную капсулу загнал в пещеру и прикрепил к ней кусок каната, который уложил у входа кольцами. К его концу привязал тонкую полупрозрачную рыбацкую мононить и сбросил её вниз через разлом. Метра два до земли она не доставала, так что посторонний человек, специально не ведая что искать, никогда её не увидит. Сам же я шесть метров по отвесной стене спускался на руках, цепляясь за вырезанные резаком углубления, внизу спрыгнув в седло подведенной Иланой лошади.

   До столицы добирались два дня, пройдя большую часть пути в первый же день. На планетах Содружества никаких дорог за ненадобностью не существует, но теперь мы будем не на флаере летать, а преодолевать просторы материка с помощью лошадиной силы. Так что отныне дороги и мосты станут важнейшим элементом нашего бытия. А эта дорога была отлично вымощена камнем, её обочина укрыта мелким песчаным гравием, даже кое-где были видны следы свежей подсыпки. Видать, в этом государстве за этим делом следят.

   По пути нам встретились десяток деревенек, но только в трёх из них стояли обширные почтовые дворы, в которых можно было найти и смену лошадей, и еду, и кров. Фагор говорит, что располагаются они друг от друга строго в полудне пути гужевого каравана, и никак не чаще, мол, такова имперская политика. Считается, что это упорядочивает организацию связи, а так же перемещение войск, и движение торговых караванов. Для побывавших в боях младших офицеров или обедневших аристократов получить в управление такой двор считалось высшей имперской наградой.

   На отдых мы остановились в третьем по счёту почтовом дворе, который находился в двадцати кошангах (девятнадцати километрах) от столицы. Не скажу, что почтовые дворы имели шикарный вид, но огражденная территория точно так же была вымощена плитами, а каменное здание и подсобные помещения выглядели крепкими и ухоженными. Оконные проёмы и первого, и второго этажа были заделаны тщательно подогнанными слюдяными пластинками, обеденный зал с двенадцатью длинными и двенадцатью небольшими вычищенными столами, смотрелся опрятно.

   Рабов дальше конюшни и специально построенного для них барака не допускали, но кормили за счет хозяина (если была на то его воля) вполне сносно. Так что Фагора оставил присматривать за имуществом (меня не переубедили заверения конюха, что здесь ничего не пропадает), забрал завёрнутый в холст рейлган, и мы направились в сторону двери, источавшей аромат приготовленной пищи.

   Заняли мы в углу небольшой столик, и нас обслужила чернявая девчонка, росточком такая же, как и Илана но, по моему мнению, года на три-четыре старше, так как была вполне развита и фигуриста.

   Постоянное мясо в нашем рационе за целый месяц здорово надоело, поэтому мы заказали рыбу, овощи, душистый теплый хлеб, белое вино и воду. То же самое приказал отнести рабу Фагору. Вино оказалось немного кисловатым, но разбавленное водой к рыбе пошло в самый раз. Когда-то папа говорил, что подобную натуральную пищу подают либо на диких планетах, либо в самых дорогих ресторанах центральных миров. В общем, нам тоже понравилось, было приготовлено вкуснее, чем даже вкусные каши у соседки мастера-портного.

   Еда, ночь в номере, приют для раба, а так же уход и корм для лошадей нам обошлось в два серебряных солда и десять медных россо, но я отсыпал на два медных пятака больше, чем заработал благодарную улыбку обслуживающей девчонки. Ключ от комнаты мне вручил находящийся за стойкой толстый дядька, а к двери проводил мелкий парнишка.

   – Баня находится внизу, полсолда за человека, – сказал он, – там же можно оставить в стирку одежду, будет стоить еще десять россо.

   Мы с Иланой переглянулись и я, сунув ему в руку мелкую медную монету, ответил:

   – Хорошо, сейчас проводишь.

   Собственно, номером оказалась небольшая комнатка с огромным сундуком, который одновременно являлся ложем, укрытым стёганным, внутри набитым хлопком матрасом. Сверху лежало две таких же стеганных подушки, с чистой простынею и покрывалом. В головах стоял стол и два стула, а в ногах – бочонок с водой, пустой кувшин и накрытый крышкой горшок. Вот и вся обстановка.

   Оставив вещи и активировав одно 'пугало', мы взяли чистое белье, закрыли дверь и отправились следом за пареньком. На неподготовленного человека 'пугало' воздействует точно так же, как и на дикого зверя. С приближением к двери, ему становиться страшно, и в большинстве случаев он туда ни за что не войдёт.

   Во, как мелкий шуганулся, дважды оглянулся и поспешил вниз! Кстати, несколько позже выяснил, что такие вот мелкие – приблизительно моего возраста. Например, средний рост взрослого мужчины – один шанг, один локоть и две ладони (один метр, шестьдесят один с половиной сантиметров), а самый высокий гвардеец императора имеет рост один метр восемьдесят четыре сантиметра, то есть, ровно столько, сколько имел мой папа.

   Баня была выложена керамической плиткой и состояла из трёх просторных помещений. В раздевалке каждый посетитель занимал скамейку для складывания одежды, а грязную бросал прямо на пол. Дальше шла мыльня, где банщик или банщица тебя намыливали, терли мочалкой и из кувшина поливали теплой водой. Рядом стояли массажные столы и работали два массажиста. А в крайней комнате находился большой бассейн.

   Когда мы вошли, то обратили внимание, что баня эта общая, то есть, рядышком друг с другом мылись и мужчины и женщины. Стеснительности меня отец не научил, а Илана о таком понятии даже представления не имеет, поэтому весь курс от начала до конца мы прошли совершенно спокойно, и с большим удовольствием. А после массажа ушла даже ноющая боль в седалищной группе и внутренней части бёдер, возникшая при длительной поездке верхом. Единственное, что меня напрягло, так это некоторые удивленные взгляды присутствующих.

   Мы с Иланой уже тогда выглядели неплохо атлетически сложенными с хорошо развитыми рельефными мышцами. Проходившая мимо и шевелящая телесами матрона окидывала меня заинтересованным взглядом, но когда вышла вперёд и опять оглянулась, её лицо выражало крайнюю степень недоумения. Точно так же в бассейне один дядька посмотрел не только на меня, но и на Илану. И вдруг мне стало ясно, что несмотря на внешние физические данные, наши безволосые тела с невыдающимися половыми признаками говорят сами за себя – мы есть малые дети.

   Да, здесь маленький прокол, коль я декларирую себя, как совершеннолетний, то с этими общими банями надо быть осторожней.

   После помывки чувствовалась удивительная лёгкость в теле, между тем, дорога дала себя знать, поэтому мы разделись и завалились спать. Моя девочка подлезла мне подмышку, свернулась калачиком и тихо пробормотала:

   – Все нормально, мы никому не интересны, – коротко вздохнула и мгновенно отключилась, а я еще долго лежал и никак не мог уснуть, вспоминая прошедший день, дорогу и встреченных в пути людей.

   Действительно, встречные путники внимания на нас обращали мало. Я выглядел как молодой воин, который сопровождает в столицу богатую горожанку. Лишь однажды воин-охранник купеческого каравана очень внимательно и недоумённо смотрел на мой палаш. Тогда ещё подумал, что привлекать ненужное внимание своим холодное оружием тоже не следовало бы. Монокристаллические клинки штурмового палаша и боевого ножа были упрятаны в ножны, но что ты сделаешь, если сами ножны с внутренними пластиковыми вставками, а так же сложная гарда палаша были изготовлены из серо-зеленого титана, и выглядели необычно. Но ту дубину из сырого железа, которую они называют саблей, цеплять себе на пояс никак не хотел.

   Однако, не это меня взволновало в пути, а совсем другое открытие. Оказывается, купеческие караваны охраняются, значит, бандитизм присутствует и не все так хорошо в этом государстве.

   – В районе крупных городов дорожных разбойников нет, – ответил на мой вопрос Фагор, – Их выловят за два дня, заклеймят и отправят на рудники, а главарей казнят. Но в окраинных эпархиях они встречаются, а на границах империи и в некоторых царствах, так сплошь и рядом. Видно, этот караван пошел торговать в Старту или Лагон.

   Такой ответ меня мало удовлетворил и теперь, когда Илана говорила, что чувствует приближение одиночного всадника, небольшой группы или большого каравана, всегда был начеку и держал руку на игольнике. К счастью, всё обошлось, и на этой позитивной мысли я уснул.

   Глава 7

   От почтового двора мы отъехали с рассветом. И прошли, казалось, совсем немного, когда над далёким холмом в сиянии восходящего солнца увидели величественный древний город.

   – Андрогорн! – воскликнул наш учитель.

   Чисто автоматически отметил, что в переводе на общий язык Содружества, это звучит, как 'Повелитель морей'. Постой-постой, моряк – здесь звучит, как 'горнис', капитан корабля – 'ангорнис', моя фамилия дословно переводится, как 'шагающий или идущий морем', а Фагор – 'под водой', то есть, утопленник.

   – Фагор, а кто тебя фагором назвал? – с удивлением повернулся к нему.

   – Господин, меня так прозвал мой бывший наставник. Было дело, я чуть в реке не утонул, с тех пор и стал Фагором, – он немного подумал и тихо добавил, – Только потом все стали Умником называть.

   На электронной карте снятый из космоса город был виден во всех деталях. Он стоял в глубоком заливе на высоком холме, омываемом рукавами устья большой реки, фактически на острове, размерами около двенадцати километров вглубь материка и около восьми – вдоль морского побережья. Собственно, здесь было два города – верхний, расположенный на вершине холма и огражденный семиметровой стеной и нижний, имеющий высоту стен около двенадцати метров. Её приморская часть тянулась на четыре с половиной километра и имела двадцать три башни, с расположенной на них допороховой артиллерией в виде камнеметательных баллист.

   Здесь было идеальное место для порта и очень сложное для штурма неприятелем. Но, вероятно, неприятель сюда не приходил давно, так как с наружной стороны каждой из внешних стен прилепилось по три-четыре утопающих в садах поселка, с каменными домами давних построек.

   – Это было сто двадцать лет назад, – рассказывал старик, – Когда наш император Тинос Пятнадцатый повёл армии на войну с Ахеменидой, под стены Андрогорна приплыл огромный объединённый флот трёх островов: Аманаса, Скариды, а так же нашей бывшей экзархии, а ныне постоянного злейшего врага, республики Стиллоны. Они наши военные корабли пожгли, но город не смогли взять, зато весь пригород разграбили и разрушили. На всём побережье тогда тоже беды натворили.

   – И что, этот ваш Тинос Пятнадцатый, когда вернулся, справедливость восстановил?

   – Да, восстановил. Построили новые корабли, сначала отправились на Стиллону и сожгли тамошний флот, правда, вернуть экзархию и закрепиться на острове не смогли, но пограбили знатно и вернулись домой. На следующий год ходили к Аманасу и тоже пришли с добычей, а Скарида сама откупные прислала, два корабля золота.

   Увидев, что Илана приподняла платок и активировала видеокамеру, сделал то же самое. Столица Парсии выглядела величественно и богато. Вблизи этой красоты, наверное, не увидишь, будут мешать стены, но издали, благодаря холмистой местности, архитектуру нижнего и верхнего города можно рассмотреть очень хорошо. Возвышающиеся ступеньками двух и трёх этажные дома нижнего города были выстроены из тёмно-серого камня и светло-серого ракушечника, а все дворцы верхнего – исключительно из белого мрамора. Да, богатый город.

   – Он постоянно строится и перестраивается, – рассказывал Фагор, – Тысячу лет назад нижний город был пригородом, затем, на протяжении семисот лет строили наружную стену, а дома верхнего города разломали и построили то, что вы видите.