Текст книги "Мореход (СИ)"

Автор книги: Александр Белый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

   В планетарных армиях и в войсках различных корпораций Содружества служили и мои дедушки по линии мамы и отца, и прадедушки, а про двадцать пятое колено я, конечно, загнул лишь бы соответствовать понятиям местной аристократии. Пусть у них в памяти отложится, что дело они имеют с человеком высокородного сословия.

   – Ха, воин! – криво усмехнулся скандалист, – Вскоре отправишься вслед за своим отцом и всем своим родом!

   – Что здесь происходит?! – у меня за спиной раздался раздражённый голос адмирала.

   – Господин Грум, этот дикарь толкнул меня и оскорбил, я его вызвал на дуэль, бой до смерти.

   – А что вы скажете? – адмирал повернулся ко мне и посмотрел удивлённым взглядом.

   – Господин Грум, этот человек преследует нас с женой целый вечер. Вначале попытался выплеснуть на меня вино, но я успел отступить и он попал на кого-то другого. А сейчас без какого либо повода обозвал меня скунсом и попытался толкнуть, но я его руку блокировал и успел увернуться, в результате, он не рассчитал сил, его развернуло инерцией и он упал на задницу.

   – Врёт грязный дикарь! – воскликнул скандалист.

   – Прекратите! – повысил голос адмирал и обратился ко мне, – Вы приняли вызов?

   – Да, господин Грум.

   – Тогда для выяснения отношений встречайтесь в день Силары в цирке, а сейчас прошу разойтись, – сказал он и не дожидаясь наших действий, направился к именитому гостю и старушенции, которые так и сидели за столиком и издали наблюдали весь спектакль, возможно с самого начала.

   Взяв Илану под руку, направились на выход из зала, где нас дожидался сопровождающий раб, а она, как будто и не было только что никакого скандала, тепло взглянула на меня, широко улыбнулась и вдруг указала глазами на старушенцию и похвасталась.

   – А я госпоже Катаре заговорила зуб!

   – Очень хорошо, – ответил ей и спросил, – а кто-то видел?

   – Ага, все видели. Но у неё там шесть гнилых, представляешь?

   – Представляю, но что ты с этим поделаешь? – передёрнул плечами.

   – Она боится вызывать кузнеца, но я ей обещала помочь.

   – Дорогая, не хотелось бы, чтобы ты использовала невосполнимые ресурсы наших аптечек.

   – Не переживай, я ведь псион и такую анестезию могу сделать простым заговором. Между прочим, противовоспалительное средство и ускоряющую заживление мазь могу сама изготовить, есть у меня наработки, но пока что лишь теоретические.

   – В базе ПК раскопала?

   – Ага, – ответила она.

   – А рвать старушенции зубы кто будет?

   – Сама и вырву, только скажи мастеру Крому пусть из нашей нержавейки в течение трёх дней изготовит необходимый инструмент. Рисунки я дам.

   – Хорошо, – кивнул головой, даже не усомнившись, хватит ли у неё силёнок. Её внешне изящные ручки имели твёрдые, как камень и цепкие ладошки, которые рукояти меча и кинжала держали крепко, не хуже местных воинов-недомерков.

   В предоставленной нам комнате стояла широкая кровать, большой сундук, стол и два стула с невысокими спинками, а в дальнем углу – деревянное корыто, высокий глиняный сосуд с тёплой водой, чаша-поливалка и горшок для отправления естественных надобностей.

   – Зубы почистить нечем, но ладно, сегодня потерпим, – пробормотала Илана и, не обращая на меня никакого внимания, сняла с себя платье, стянула трусики, залезла в корыто и кивнула, – Поможешь?

   – Не-а, – ответил ей и сам начал раздеваться.

   Она улыбнулась и красиво изгибая тело, стала самостоятельно мыть себе интимные места, ноги, затем подняла одну руку, другую, и ополоснула подмышки и небольшую, но довольно притягательную грудь. В общем, выполнила обычный, полагающийся перед сном моцион, уступила место, внимательно меня осмотрела и спросила:

   – Помочь?

   – У-у, – отрицательно завертел головой, но неожиданно утонул в её глазах и всё моё ество восстало на полдвенадцатого, сердце громко застучало, руки мелко вздрогнули, а душа немедленно возжаждала заполучить в объятия и обладать этим таким родным, близким и желанным телом.

   – Милая, – прохрипел, едва ворочая в пересохшем рту задубевшим языком, и из последних сил сдерживая основной мужской инстинкт затуманенными мозгами, – Я сейчас не выдержу, но мы же договорились...

   – Непроизвольно получилось, – она вздрогнула, склонила голову и отвела взгляд, её глаза наполнились слезами и она шмыгнула носом, как маленький ребёнок, – Думаешь мне легко? Я ведь тоже не железная!

   – Солнышко, беспокоюсь ради твоего же здоровья, сама знаешь. Это мы, молодые мужчины, постоянно страдаем поллюциями, и нам остаётся либо заниматься онанизмом, что не есть хорошо, либо искать партнёршу, а девочки, которые ещё это дело не распробовали, способны потерпеть. Ведь так?

   – Так, я потерплю, – буркнула Илана и залезла в постель, затем отвернулась ко мне попой и с головой укрылась покрывалом.

   Обильно полив себя водой, особенно некоторые разгорячённые места, вытерся и устроился с краешку кровати, пытаясь к девочке не прикасаться, и вскоре услышал её размеренное дыхание. Сам же успокоиться ещё долго не мог, вспоминая рабыню Мию, которая по личной инициативе Иланы не была продана в числе прочих оставшихся двух секс-рабынь. Мол, незачем где-то по ночам слоняться и тратить семейный бюджет на дорогих элитных жриц. Кстати, Мия – вполне так ничего, девчонка обученная.

   На сей раз сон приснился излишне эротичный, поэтому проснулся весь мокрый. Моя девочка как всегда спала едва ли не на мне сверху, на грудь закинув руку, а на живот ногу. Высвободившись из этой паутины, тихо помылся и привёл себя в порядок, лишь потом разбудил её.

   Домой нас сразу не отпустили, а пригласили на завтрак. Оказалось, что мы здесь были не единственными гостями, в компании которых просидели и проговорили "ни о чём" добрых часа полтора, притом о вчерашнем скандале никто даже не заикался. А когда покидали дворец, то рядом на площадке стояло двенадцать паланкинов с дремлющими носильщиками, в том числе и наш.

   – Господин Дангор! – со спины подошёл молодой человек, как выяснилось при знакомстве, племянник хозяина особняка и один из тех, кто были доброжелательно настроены по отношению ко мне. Ему было лет шестнадцать, но выглядел всё рано моложе меня.

   – Слушаю вас, господин Саш Грум.

   – Ой, называйте меня без господина, просто Саш!

   – Благодарю, Саш, тогда и вы меня называйте просто Рэд.

   – Извините меня, Рэд, но мне вам надо кое что поведать, – при этом он оглянулся и встретился глазами с Иланой, после чего густо покраснел и прерывисто задышал.

   – Да, внимательно слушаю? – попытался переключить его внимание, что мне удалось с некоторым трудом, лишь когда зло зыркнул на свою дражайшую. Что-то она со своим ментальным воздействием сильно распоясалась.

   – Понимаете, Рэд, – немного помявшись, наконец сказал он, – Этот Иго Сарда, он очень опасен. Он раньше считался неплохим воином, но когда семья разорилась, стал профессиональным дуэлянтом и убил немало людей.

   – Да? – заинтересовано спросил его, – А как он выходит на бой, его снаряжение, вооружение?

   – Как обычно, полный железный доспех, щит и меч и топор. Только Чарун выкупил для него новый меч мастера Крома, слышали о таком?

   – Слышал, – кивнул я.

   – Поэтому-то и говорю, что может быть вам лучше выплатить откупные и от казаться от дуэли? Вы ведь раньше не знали, что это за человек, верно?

   – Нет, Саш, я есть воин, и не покрою себя таким позором. Лучше умереть!

   – Вот-вот, Рэд, это очень вероятный исход, – парень вздохнул с сожалением.

   – Саш, я вижу вашу искренность и мне приятно ваше участие, и лишь поэтому хочу дать один дельный совет.

   – Какой? – удивлённо спросил он.

   – Не пожалейте десяток золотых монет и поставьте на меня.

   – Вы думаете?

   – Я уверен! Только единственная просьба, больше никому об этом не говорите, – сказал ему, коротко поклонился и забрался с Иланой в свой паланкин. Четверо крепких рабов резво подхватили его за ручки и мягко баюкая потащили по городу.

   – Солнышко, это что за детскость? Наслаждаешься своей силой и способностями? – я взял её за руку и сощурился, – С тобой опасно выходить в свет, у тебя коварные шутки и бесстыжие глаза.

   – То ли ещё будет, когда я им верну естественный цвет, – весело сказала она и задорно рассмеялась.

   – И всё же, Илана, с чужими мужчинами больше так не развлекайся! – оборвал её весёлость строгим выговором, – Ты провоцируешь молодых козликов на определённые чувства по отношению к себе, тем самым зарождая в их душах антагонизм по отношению ко мне. Не хватало ещё дуэлей на почве ревности! Или тебе в кейф, если они меня будут вызывать, а я их буду убивать?

   – Нет, прости, – угрюмо ответила она и опустила глаза, – больше этого не повторится.

   Должен отметить, что мои резкие нравоучения, о которых моя девочка с момента космических странствий забыла напрочь, имели серьёзный воспитательный эффект. Её отношение ко мне тоже немного изменилось, стало более чутким, что ли? Стала предугадывать любое моё желание, при этом испытаний пси-способностей с посторонними мужчинами больше никогда не проводила. С посторонними! Но на мне отыгрывалась постоянно и регулярно, и если быть откровенным до конца, то дело это всю жизнь доставляло мне истинное наслаждение. И любил я свою Илану беззаветно.

   Между тем, дома нас уже ожидал невысокий толстячок, поверенный в делах Императорской арены, то есть цирка. И когда только успел получить информацию?

   – А Иго Сард у нас побывал прямо с утра, – высказал он ответ на незаданный вопрос.

   – И когда бой?

   – Так завтра, в день нашей покровительницы.

   – Не понял, мне всегда казалось, что богиня Силара покровительствует не мужчинам, – пробормотал я с недоумением и пожал плечами.

   – Хи! – пискнул толстячок, – Так гладиаторы и лицедеи это тоже паства её!

   – Вот оно в чём дело, теперь понятно, почему бои проходят в этот день, – покивал я головой, – И в какое время случится сие мероприятие?

   – Как всегда, господин Дангор, сразу после сиесты. Сначала будут драться две пары профессиональных гладиаторов, затем сбежавший и пойманный каторжник с новичком, неким пиратом Кью. Говорят, очень серьёзный боец, слышали о таком?

   – Слышал, – едва не выпав в ступор, ответил я.

   – Кстати, его выставляет староста вашего посёлка.

   Вот жук одноглазый, всё же придумал, как отбить часть денег. И пусть эта часть будет небольшая, но если старый Кью с возрастом не растерял свои умения и не утратил бодрость духа, то какую-то сотенку золотом с него можно поиметь. Впрочем теперь это не моё дело.

   – И вот после этого боя в заключение состоится ваша дуэль, о чём моя обязанность вас предупредить – продолжил толстячок и вытащил один из свитков, – А здесь подпишитесь, что вы ознакомлены.

   – Всё понятно, – прочёл, подписал и решил его побыстрее спровадить, – У вас ко мне ещё что-то есть?

   – А как же, господин Дангор, а почему же я пришёл?!

   – И почему вы пришли?

   – Так составить реестр вашего имущества, господин Дангор, – удивлённо распахнув глаза, ответил толстячок, – Теперь в случае, если вы передумаете и откажетесь от дуэли, то оппонент вправе извинения не принять, а взыскать через суд до десятины стоимости вашего имущества. Разве вы об этом не знали, господин Дангор?

   – Нет, но ни извиняться, ни отказываться я не собираюсь.

   – Так теперь будете знать, – пожал он плечами и вытащил второй свиток, – Я из муниципалитета взял выписку о принадлежащем вам имуществе и выплаченных налогах, так что общую картину имею, у вас должно быть девятнадцать тысяч золотом. Правильно?

   – Правильно, – ответил я, зачем отпираться очевидному.

   – Но, насколько мы сегодня осведомлены, – продолжил толстячок, – у вас появились денежные средства и ценные бумаги, взятые в бою в качестве трофеев и не подлежащие налогообложению. Правильно?

   – Да, общей суммой на двенадцать тысяч.

   – Золотом?! Ой-ой-ой! Тридцать одна тысяча золотом! Даже в Верхнем городе такую сумму имеет далеко не каждый аристократ. Солидно, солидно! И вы можете её подтвердить?

   – Конечно.

   – Тогда я так и записываю? – спросил он и после моего утвердительного кивка аккуратно вписал эту сумму в свиток и дал расписаться.

   На самом деле в моём полном распоряжении сейчас было различных активов на общую сумму в шестьдесят четыре тысячи золотом, но распространяться об этом посчитал не только излишним, но и вредным. Естественно, не потому, что боялся недоделанного бретера, техника боя которого рядом с нашей и близко не стояла, и был в этом абсолютно уверен. Кстати, всё его имущество оценили в сто зеолов, это стоимость оружия, доспехов и лошади, которое после победы должно мне и так отойти.

   Оставшиеся до боя сутки рабочая "текучка" съела быстро и незаметно. В цирк меня сопровождали все курсанты и воины моей команды, за исключением дежурной охраны, пошли даже воительницы. Это было единственное общественное место, где за вход брали деньги: за верхние места – двадцать россо, средние – полсолда и нижние – ползолотого. Как правило, нижние места выкупали аристократы Верхнего города, но в случае участия дуэлянтов, для каждой из сторон выделялось по шесть мест. В данном случае рядом со мной разместились неотразимая Илана, Гита и Кара в своём обычном боевом снаряжении, но без луков, а так же шикарно разодетые Лагос и Хуа.

   Мальчишка-слуга сидел весь в расшитых шелках и от гордости надулся, как индюк соседа Харата, который, кстати, тоже где-то здесь. Просился сегодня вечером зайти в гости и о чём-то переговорить, видно, насмотрелся на мои утренние тренировки и в имени победителя нисколько не сомневается, в отличие от абсолютного большинства присутствующих.

   Это в цивилизованном мире есть сеть центров развлечений и мест для отдыха, здесь же на двести пятьдесят тысяч населения с пригородами, всего восемнадцатитысячный амфитеатр. Таким образом, спрос на зрелища не был удовлетворён совершенно, недаром люди сидели даже в проходах.

   Императорская ложа тоже была заполнена полностью. Её занял сам император – молодой мужчина, лет двадцати двух, его мать и обе молоденьких жены (одна из них огненно-рыжая), а так же прочие сопровождающие лица – десять придворных и три десятка закованных в железо гвардейцев. Одетый в белую с красными полосками тунику и отделанные золотом сандалии, на его голове свободно лежал небольшой белый платок обжатый широким обручем с каменьями, так же каменьями был усыпан пояс и короткий меч. В общем итоге на нём висело килограмм десять золота и прочих драгоценностей. Не знаю, какой он человек по жизни, но когда под вой толпы величественно прошествовал мимо нашего сектора, то его открытый взгляд и лёгкая улыбка мне понравились.

   Профессиональные гладиаторы дрались красочно. Правда, были и оглушающие удары, и кровавые росчерки клинков на красивых полуобнажённых телах, истеричный визг женской и дикий вой мужской части зрителей, но любому искушённому в воинском деле человеку было ясно, что это скорее не бескомпромиссный бой, а театральное представление. Между тем, подогретый азартом народ ставки делал постоянно, а служки цирка с жетончиками, свитками с записями и подвешенными через плечо мешками для денег, по проходам бегали постоянно.

   Между прочим, старик Кью оказался довольно резвым и профессиональным воином, своего противника-каторжника он зарубил буквально на второй минуте боя, правда, на его победу и было больше всего ставок. Чего не скажешь обо мне. Когда подошёл срок дуэли, то на меня была ставка – один к двадцати одному, то есть, мне пророчили поражение почти все восемнадцать тысяч зрителей, за исключением нескольких десятков людей, уверенных во мне, а так же редких прочих любителей рискнуть и сорвать куш. Подняла ажиотаж и интерес к бою лишь тысяча золотых, поставленная мною через Лагоса, что изменило ставку на один к трём.

   Правилами проведения дуэлей допускалось наличие панциря, щит, топор, меч и ножи, поэтому снаряжался соответствующим образом. На шёлковую безрукавку надел поддоспешник и бригантину, сандалии сменил на мягкие короткие сапожки со стальными носами и поножами со встроенными карманами для метательных ножей, а штаны были обычными, для верховой езды. Щиты и шлемы из титанового листа для нас с Иланой мастер Кром изготовил уже давно, я посчитал, что не везде можно появляться в наших тактических шлемах, даже перевязанных платком, и данный случай как раз из тех. Дискообразный щит, диаметром семьдесят пять сантиметров, был выбухтован полусферой и посажен на дубовую основу, толщиной тридцать миллиметров, обитую по контуру такой же титановой полосой. Шлем имел вид шишака с козырьком, но без личины. Слева на пояс прицепил узкий длинный кинжал, а справа – маленький стальной топорик, лишь бы считалось, что он у меня есть. Впрочем, с обитым титановой полосой топорищем он был грозным оружием, по крайней мере мог разрубить любой здешний доспех. Наручи брать не стал, для боя со щитом посчитал их излишними.

   Мой скандальный противник по сравнению со мной выглядел более мощно и вызвал более громкий ор и более длительные аплодисменты. Если все мои доспехи имели серенький и непрезентабельный вид, то его железо было идеально начищено и блестело на солнце, как зеркала. Он был закован в полный ламинарный доспех с фартуками, свисающими спереди и сзади до колен, и в шлеме с личиной. Его голени почти до колен закрывали поножи, а

  в руках он держал каплевидный щит и огромный боевой топор. Меч и кинжал висели на поясе.

   – Иди, он твой, – шепнула Илана и коротко сжала мою ладонь.

   Пока мы не спеша сходились к центру арены, распорядитель объявил суд богов, назвал наши имена и залоговые суммы. Толпа особенно бесновалась, услышав о моей тридцать одной тысяче золотом. За личиной видно не было, но получив мощную поддержку зрителей противник, видно, тоже возрадовался, так как стал шагать более резво.

   Встретившись на средине, мы все втроём повернулись к центральной трибуне и низко поклонились.

   – Господин Иго Сарда! Господин Рэд Дангор! – воскликнул распорядитель, – Не желаете ли вы примириться?!

   – Нет! – одновременно ответили мы.

   – Тогда, да свершится...

   – Подождите! – легонько толкнул его и крикливый распорядитель резко замолчал, широко распахнув глаза.

   Опять развернувшись к императорской ложе, высоко поднял вверх правую руку и громко воскликнул:

   – Ваше Величество! Я, воин по имени Рэд из благородного рода Дангоров, посвящаю этот бой во здравие и славу вашу!

   Этот ранее неведомый никому спич пока ещё не любящей меня толпе понравился, она ревела и визжала, рукоплескала даже вся императорская ложа.

   – Теперь говори, – повернулся к распорядителю.

   – Угу, – кивнул он, не отрывая от меня удивлённого взгляда, затем встрепенулся, резко взмахнул рукой и воскликнул, – Да свершится суд богов!

   Как только он ретировался, я вытащил меч, и мой противник с топором в руке слегка дёрнулся вперёд, но лишь обозначил атаку, а сам тем временем сделал короткий шажок вправо. По его выверенным и экономным движениям мне сразу стало понятно, что это не безбашенный охламон, а опытный боец. Вот опять дёрнув щитом, он обозначил замах топором и подшагнул вправо.

   Ага, гонит меня по кругу и хочет выставить лицом под низко висящее солнце. А вот хрен тебе! Но публике нужны зрелища, значит поиграем пока по твоим правилам. Я сделал короткий выпад клинком и в момент замаха топором и его движения вперёд, немедленно отступил на шаг назад с упором на правую ногу, тем самым смягчив и пригасив щитом рубящий удар тяжёлой железяки, но руку он мне неслабо присушил.

   Заметив, что пытаясь отступить, я оторвал от земли левую ногу и ослабил опорную, он ринулся вперёд и приложил меня щитом. Он опоздал всего лишь на миг. В момент столкновения моя рука со щитом была прижата к груди, корпус резко подан вперёд, а полусогнутые ноги твёрдо стояли на земле.

   Раздался тяжёлый глухой удар железяки о титан, а меня приподняло вверх и на полметра откинуло назад. Противник сам по себе был тяжелей меня килограмм на пятнадцать, да и вес доспеха перетягивает мой где-то на столько же. Да и топор при данной схеме боя имеет преимущество перед мечом. Не успел я утвердиться на широко расставленных ногах, как пришлось слегка присесть и укрывшись щитом, как зонтиком, принять сверху очередной "буммм", при этом изнанкой щита треснуло по руке и шлему не хуже, чем тяжеленным бревном. Вот, наверное, удивляется, почему это мой щит не разлетелся на щепки?

   А толпа ревела не переставая, при этом прекрасная акустика неплохо била по ушам.

   Чем мой меч хорош, так это тем, что имеет приличную длину и может не только хорошо рубить, но и колоть. Заметив тень очередного замаха топора противника, который теперь мог бы приголубить меня основательно, решил больше в эти игры не играть, и из нижней стойки сделал глубокий выпад под его левую коленную чашечку. Да, моё движение он заметил, даже попытался прикрыться щитом, но опять не успел, кость голени я ему всё же достал, неглубоко, но вполне достаточно, чтобы сбить атаку.

   – Скунс! Скунс! – просипел он за маской и отпрыгнул, подволакивая ногу, оставляя на песке кровавые брызги, – Сейчас я тебя убью!

   Разговаривать с ним и тем самым давить себе дыхалку, я не стал, зато опять твёрдо стоял на ногах и был готов к бою, теперь будем играть по моим правилам. Прыжком вперёд и коротким выпадом натурально срубил пластинку доспехов, чем спровоцировал противника на контратаку. Поняв, что щит разрушить не удастся, он взмахнул топором и направил его в мою прикрытую шлемом голову. Немедленно убраться на шаг вправо и подставить щит под касательный удар, проблем не составило, а когда лезвие жалобно "дзинькнуло" о мой щит и по инерции понеслось вниз, ничего другого не оставалось, как резко его оттолкнуть, слегка развернув противника ко мне левым боком. Теперь уже мой клинок чисто автоматически миновал край его щита и нанёс сильный укол подмышку, после чего рука со щитом мгновенно обвисла, как плеть. От болевого шока его топор тоже на секунду замер, чем я воспользовался незамедлительно, вынутым из подмышки клинком резко взмахнул по диагонали справа налево, попав по кисти руки, удерживающей топорище. Сначала на песок арены упали обрубки его двух пальцев, затем потекла кровь, после чего наземь шмякнулся щит и гупнул топор.

   Противник окровавленной рукой сорвал с лица маску и уставился на меня совершенно дикими глазами.

   – Бери меч! – воскликнул я, перекрикивая вопли бесновавшихся трибун, и сбросил свой щит.

   Он тут же последовал моему благородному совету и той же окровавленной, беспалой рукой выхватил клинок. В этот миг в его глазах вспыхнула радость и надежда, но когда он его поднял и ринулся в атаку, взгляд излучал вселенскую злобу.

   Отведя направление движения клинка противника простейшим приёмом, я сделал подшаг вперёд и кованным носком сапога нанёс удар в место первого ранения, под его левую коленную чашечку. Он рыкнул от боли, резко согнулся и завалился вперёд, а я, отпрянув вправо и вложив в меч всю энергию удара, обрушил его на подставленную шею. Клинок махом прошёл сквозь всё тело, отрубив кусок железного доспеха, и кончиком застыл в нескольких сантиметрах от земли, голова противника отвалилась вместе со шлемом и покатилась по земле, а из пока ещё стоящего и согнутого тела хлынул кровавый фонтан. Но вот оно обмякло и тряпкой рухнуло на песок.

   По гулу и свисту на трибунах, я понял, что исходом боя народ не очень удовлетворён. Конечно, кому охота проигрывать? Ведь почти каждый присутствующий потерял свои солды! Но когда я снял шлем и низко поклонился императору, а он захлопал в ладоши и за ним и вся ложа, то трибуны взорвались воем. Да здравствует новый любимчик! Теперь в случае чего, они знают на кого поставить.

   Глава 7

   Подготовка к походу на Север на сей раз прошла спокойно и без излишней суеты, товары меновой торговли закупили своевременно, транспорт подремонтировали, а заплывших жиром, тучных тягловых быков в очередной раз перепроверили специалисты. Выходить решили с первым дождичком – предвестником перемены ветра и сезона штормов, а когда этот день настал, загруженный караван из десяти арб тронулся в путь.

   Теперь проблем с наймом охраны совершенно не возникло и под рукой Лагоса оказалось двенадцать лучниц и четырнадцать мечников, имеющих дополнительное стрелковое оружие – наши арбалеты. Да и ездовых на арбы дед Котяй набрал из числа старых воинов, так что команда подобралась серьёзная и ухмыляться на почтовых станциях, как прошлый раз, теперь никто не будет. В общем, с учётом способностей Иланы и столь мощной охраной, в успехе предприятия можно не сомневаться.

   Первые полторы тысячи километров никакие неприятные происшествия караван не преследовали. Оставленный в горах ретранслятор эту дистанцию покрывал свободно, таким образом, мы с Иланой на протяжении пятидесяти дней могли общаться постоянно. Дальнейшее путешествие тоже должно пройти без проблем, по крайней мере, моя девочка в этом убеждена. Впрочем, они сейчас уже возвращаются и дней через десять-пятнадцать связь возобновится, тогда-то обо всём и узнаю.

   Сейчас на улице шумел нудный дождь. Между прочим, хлябь с небес низвергалась всё реже и реже, видно, зимнее ненастье вскоре прекратится, и запахнет весной. Сняв под террасой мокрый плащ и скинув на руки своему управляющему, направился в столовую. Да, мой дом пополнился девятью взрослыми рабами и двумя мальчишками, которых вывез с острова Аманас. Бывший управляющий хозяйством виллы Кровавого Капитана, евнух Тир, оказался профессионалом своего дела, а такими кадрами не разбрасываются, поэтому я его оставил в прежней должности, только теперь в своём доме. Двух белошвеек отправил для работы в мастерскую меховой одежды, в помощь беременной Хине, а горничные, садовники, мальчишки-конюхи и помощница поварихи тоже остались на своих местах. Конечно, сейчас этой обслуги многовато, но когда мы весной переедем в большой новый дом, то будет в самый раз.

   Кара вошла в столовую несколькими минутами ранее и скучала, сидя в ожидании за столом. Гита отправилась в составе лучниц сопровождать торговый караван Иланы, её же оставили для присмотра за моим телом. Вот и присматривает теперь и днём, и ночью. Именно так, последние два с половиной месяца – и ночью тоже.

   Мою постель перед сном грела Мия, и когда я ложился спать, всегда (за исключением критических дней) ощущал тепло её податливого тела и нежную мягкость бархатной кожи. Но однажды в темноте спальни улёгся в постель, и не ощутил привычных, ласковых рук, зато в дальнем краешке кровати нащупал нечто совсем другое: свернувшееся клубочком и прикрывшееся руками.

   – Хозяин, я прогнала твою рабыню, – пропищало оно.

   – Кара, это ты? – провёл рукой по её худенькому, но крепкому и мускулистому телу.

   – Ага.

   – Ты что здесь делаешь? – поднялся с постели и зажёг лампу: из-под одеяла выглядывала её испуганная мордашка.

   – Хозяйка знает, – тихо ответила она.

   – Что она может знать, если её уже два месяца здесь нет?

   – Она согласилась.

   – С чем согласилась? Рожай быстрее! – в сердцах воскликнул я.

   – Вот я и говорю, она согласилась, чтобы я от тебя родила дочь, – Кара уставилась на меня, как на неразумного.

   – А вы у меня спросили?!

   – Нет, хозяйка сказала, чтобы я сама договаривалась. Да и что здесь такого? Сунул, вынул и всё.

   – Ха-ха, – рассмеялся я, – Кара, это тебе так кажется, на самом деле сделать девочку – это очень длительная и ювелирная работа. Ну, а если получится мальчик?

   – Не получится, – она уверенно мотнула головой, – Видящая сказала, что моя дочь от тебя станет матриархом, а дочь, рождённая от тебя моей мамой, станет главной жрицей нашего храма.

   – Это что же, и Гита в очереди стоит?! – замер в ступоре от удивления.

   – Ага.

   – И Илана об этом знает?!

   – Ага.

   – Ну, нет, девчонки, я вам не бык-производитель, – пробормотал про себя, но немного подумал и ответил, – Впрочем, твоя мама тоже красивая женщина.

   – Так ты согласен? – с надеждой спросила она.

   – А куда я денусь, тем более, что ты мне нравишься. Но есть одно условие, ты должна пообещать, что в случае рождения мальчика, привезёшь его мне, ибо знаю я ваши порядки, будет ждать его незавидная судьба.

   – Обещаю! – воскликнула она и стала выбираться из-под одеяла, – Вообще-то мы никогда никого не просим, просто снимаем штаны перед понравившимся мужланом и всё. Но мама сказала, что судя по тому, как ты бережёшь Видящую, ты не мужлан. Ну, всё, я готова.

   При этих словах Кара стала на корточки, мячики груди уперла в постель, голову положила на крепко сжатые в замок и побелевшие кулачки, а попу выставила вверх. Даже несмотря на то, что она вся сжалась и скукожилась, зрелище получилось симпатичное и завлекательное.

   – Так и быть, придётся заняться тобой вплотную, – свалил её набок и провёл рукой по телу сверху вниз: физически развитой фигурой она была похожа на Илану, но выглядела более миниатюрно.

   – Но нам нельзя, чтобы мужлан был сверху! – пискнула она.

   – Во-первых, я не мужлан и, во-вторых, ты же хочешь, чтобы получилась девочка?

   – Хочу.

   – Тогда придётся нам с тобой работать часто и много, в постели – сверху, снизу, раком, боком, а так же на полу и на столе.

   – Это опять будет больно, да?

   – Нет, малышка, тебе будет хорошо, а сейчас просто расслабься и получай удовольствие.

   Раскрепостить её в ту ночь мне стоило немалого труда, но в итоге девчонке это дело очень понравилось. Оставшиеся дни этого месяца, и два последующих она была рядом фактически круглосуточно, так что рабыня Мия в моей постели стала гостей редкой.

   На объектах новостроек, откуда я буквально только что вернулся, произошли большие изменения. Здание казармы на пятьдесят спальных мест построил раньше всего. Здесь предусмотрел помещения столовой, двух учебных классов и четырёх кубриков, в одном из которых жил учитель Фагор, а во втором рабыня-повариха, некогда кормившая семейство Кровавого Капитана. Правда, в настоящее время жили здесь всего двадцать пять человек, к двенадцати курсантам добавилось ещё тринадцать молодых парней, которые попали к нам по серьёзным рекомендациям. При этом Лагос говорит, что обучение у нас более качественное, чем в любой здешней воинской школе.

   Просторное заднее подворье казармы накрыл черепичной крышей – удовольствие дополнительное и не дешёвое, зато курсантам можно свободно тренироваться даже в сезон дождей. Здесь же, напротив большой конюшни было построено ещё два новшества – отдельный очковый туалет на восемь "посадочных" мест (ранее народ привык оправляться в горшок либо за конюшней), а так же восьмиместный душ.