Текст книги "Hassliebe. Афериsт (СИ)"
Автор книги: Алекс Мелроуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)
– Бухаем, сука! – выругался Грэм, едва не выронив бутылку.
– Дааа! – подхватили другие и, собравшись в кучу, чокнулись донышками пива, не переставая орать.
К двум часам ночи все кое-как разбрелись по комнатам, найдя себе занятие (ну, или уснув), а Киллиан, усевшись на подоконнике на первом этаже, допивал виски, нацепив на голову шляпу с рогами.
В этот момент на участок заехала машина, и из неё вышла девушка в коротком светлом пальто и с распущенными волосами.
– Ты, видимо, Киллиан? – с улыбкой спросила она, и он, бесцеремонно оглядев её с ног до головы, уделив особое внимание груди, кивнул с кривой усмешкой.
– Для тебя хоть кто, красавица.
Часом позднее, покрывая её шею поцелуями, вторгаясь в её тело мощными толчками, он прохрипел, обхватив губами мочку её уха:
– Дашь номер? Может, повторим как-нибудь…
– Если парень будет не против, – усмехнулась девушка, и брюнет, поймав её взгляд, хмыкнул.
– А кто его спросит?
– Как же хреново, – простонал Нил, полулежа на столе, и Грэм, приподнявшись с подоконника, на котором уснул, кивнул, поморщившись.
– Зря мы так набрались вчера. Явно перебор.
– Ребята, – слащаво улыбаясь, произнёс Джонс, вплывая в гостиную, – простите, но со шлюхой я разобрался раньше вашего, не удержался. А какие они сейчас пошли, однако. Маскируются под обычных девушек, не выпячивают… Прям неожиданно.
– Ты её трахнул? – выгнул бровь Миллс.
– Трижды, – кивнул тот, – но она реально хороша.
– Эй, народ, – едва держась на ногах и явно не до конца проснувшись, к ним подошёл Дэвид с помятой физиономией, – слушайте, у меня должна была девушка приехать, проверить, как мы. Ну и в магазин потом. Машина стоит вроде, а её не видно. Вы не знаете, где она? – трое мужчин переглянулись, и Киллиан, облизав губы, нерешительно спросил:
– Дэйв, а как твою девушку зовут?
– Аня, а что? – нахмурился он.
Брюнет застыл, покачнувшись, и, проведя рукой по лицу, выдавил напряжённую улыбку. Его лицо покрылось пятнами.
– Приятель, у меня для тебя две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?
– С хорошей, – отозвался Нолан, явно не понимая, что происходит и к чему он ведёт.
– Тебе реально повезло с девушкой. Вот серьёзно. Она у тебя ачуменная.
– Знаю… – промямлил он, тряхнув головой. – Но при чем здесь это? И что за плохая новость?
– А плохая… – Джонс помолчал, переминаясь с ноги на ногу, и потом, улыбнувшись как можно обворожительнее, сделал шаг назад, сглотнув.
Упс.
Комментарий к 23. Ох, трясучка у меня от них, блин.
Мариную больше себя, чем этих двоих.
====== 24. ======
– Дэйв…
– Ты обнаглел вконец, Джонс! Как ты вообще мог?!
– Блин, брат, ну серьезно. У нее нигде не написано, что она твоя девчонка. Я бы никогда…
– Да ты ее уже трахнул, скотина!
– Мы долго будем по кругу крутиться?! – взвыл Киллиан. – Ну правда! Я же тебе говорю – я не знал, что она твоя девка, ну не знал! Если бы я знал, у меня на нее бы даже не встал. Ну, точнее, может, и встал, но я бы нашел себе другую разрядку, честно. Ты мне друг…
– Я тебе не друг! – заорал Дэвид, бешено сверкая глазами.
– Бляха от сандаликов! – зарычал Джонс и, схватив его за грудки, прижал к стене, пыхтя ему в лицо. – Да пойми ты наконец – разлюбить, возненавидеть, помириться с человеком можно, но вот растрахать его – ну никак! Это вообще нереально, блин! Ну нереально, так не бывает! Я не знаю, что мне еще сказать или сделать, чтобы ты угомонился.
– Ты трахнул мою девушку!
– Да ты что, Колумб хренов, – брюнет отошел в сторону, запустив руку в волосы. – Ну, хочешь, врежь мне. Я даже не буду сопротивляться. Хочешь? Могу, не знаю, заплатить тебе, если надо. Просто скажи, что мне сделать, чтобы ты успокоился, ибо меня наш адский круг уже задолбал.
– Ты тра…
– Клянусь, Дэвид, еще раз ты повторишь эту фразу, и уже я тебе вмажу. Честное слово. Я извиняюсь, я признал свою вину, я готов принять наказание, которое ты захочешь. Только перестань талдычить, ради Бога!
– Я… я просто не могу понять, как… – резко сник Нолан, привалившись к стене, – я ведь понял, что… что это было не насильно, а то я бы тебя кастрировал прямо голыми руками. Но… тогда получается, что она хотела изменить мне. А что, если это не первый раз? Значит, она меня не любит…
– Дэйв, – мужчина подошел к нему и крепко сжал его плечо, пристально глядя ему в глаза, – забудь о таком понятии, как любовь. Ее не существует. В принципе. Ее нет. Это надумано людьми, которым просто нужно во что-то верить. Вот есть атеисты, есть верующие, разные веры, мировоззрения… И ведь, по сути, они ничего не значат, если уж совсем копать. Но жить тяжело, реально тяжело. Поэтому люди пытаются придумать что-то, как говорится, светлое, чтобы верить в это и как бы считать, что все не так дерьмово, как есть на самом деле. И любовь – та самая «светлая» брехня, которой люди прикрывают темноту будней. Поэтому, если вся проблема именно в ней, просто выброси все из головы и прости меня. Я реально хреново поступил, и мне очень жаль, что я зацепил тебя. Но я не хочу терять в тебе друга. Что ты скажешь? – он протянул ему руку, поджав губы. Пару секунд Дэвид смотрел на него, потом, выдохнув, сжал его ладонь, кивнув.
– Я тоже не хочу терять такого друга, как ты, Киллиан.
– Киллиан, – открылась дверь, и в кабинет вошел бледный Август, кусая губы. Команда поднялась, отдав ему честь, и мужчина нетерпеливо махнул рукой, поморщившись, – да садитесь вы.
– Вы что-то хотели, сэр? – остался стоять Джонс, и Бут кивнул.
– Да, иди за мной.
– Да, сэр, – поймав встревоженный взгляд друзей, он только выдавил улыбку и последовал за ним, мысленно перебирая, где он мог успеть провиниться.
Войдя в кабинет, генерал тяжело опустился в свое кресло, и брюнет замер возле стола, убрав руки за спину и пристально наблюдая за серым лицом начальника, который, кажется, едва держал себя в руках.
– Все в порядке, сэр? – не выдержал он молчания, и Август, вздрогнув, кивнул, вырвавшись из своих мыслей.
– До меня дошли слухи, Киллиан, и я бы хотел обсудить их с тобой.
– А какое я имею к этому отношение? Или я что-то натворил? В любом случае я приношу извинения, хотя ни в чем не виноват.
– Да ты и не виноват. У меня к тебе два, так сказать, дела. Выслушаешь? – он приподнял бровь, и Киллиан, кивнув, сел на край стола, положив руки на колени. – Спасибо, – он сделал паузу, явно стараясь собраться. – Во-первых, я так понял, вы подозреваете Грэма во всех этих убийствах, – брюнет напрягся, поджав губы, и слегка покачал головой.
– Была такая вероятность, ребята и правда так думали, но…
– Но?
– Но я не имею к этому отношения. Я не верю, что он способен на это.
– А ты изменился, Джонс, за время нашего знакомства. Несколько месяцев назад ты бы даже заплатил всем, чтобы против него давали показания, а тут едва ли не готов его защищать. Что изменилось за полгода?
– Я узнал его лучше. Ближе. Мы даже попытались подружиться, правда, не так, как с Нилом и Дэйвом, но все же. По крайней мере, – он позволил себе смешок, – мы не бросаем друг друга на стены при каждой встрече.
– И на том спасибо. Но я все же немного о другом, Киллиан.
– Я понимаю.
– Мой вопрос в том, откуда такие подозрения? Он себя странно ведет? Пропадает? Почему они так решили? Расскажи мне их аргументы, потому что в лицо я не очень хочу у них спрашивать.
– А у меня хотите?
– Как ни крути, ты другой, Джонс. Только не в обиду.
– Какие обиды, товарищ генерал.
– Просто мне иногда кажется, что ты по-другому смотришь на наш мир, поэтому мне немного легче с тобой общаться, чем с ними. Ты трудный, но к тебе не нужен обычный подход, нужно просто говорить, как говорится. А у них у всех какая-то высокая заморочка, которая крайне неудобна.
– Знаете, – засмеялся Киллиан, покачав головой, – это, пожалуй, самый завуалированный антикомплимент из всех, что я когда-либо слышал.
– Любишь ты перевирать мои слова, – пробурчал генерал, закатив глаза. – Ты лучше на вопрос отвечай, желательно по делу, не так у меня много времени на болтовню с тобой.
– Заметьте, Вы сами меня позвали. Я не рвался.
– Джонс!
– Да не знаю я, честно, сэр, – почесал он подбородок, – ни одного нормального доказательства, улики или объяснения, но они косо на него смотрят.
– А с ним пытались поговорить?
– Трусят. Или даже не знаю, почему.
– Вот и я не знаю, – выдохнул он, откинувшись на спинку кресла, – с одной стороны он наш старый сотрудник, надежный, верный, один их лучших, можно сказать друг, член большой семьи, и чтобы он был способен на нечто подобное… Не хочу верить в это. Но профессия не дает доверять только желаниям и хотениям.
– И все же – зачем Вам я? Вы, видимо, и так все знаете. Зачем Вы вызвали меня? Я Вам ничего нового не скажу и не посоветую, честно.
– Да я уж понял, что ты партизан в этом вопросе, – отозвался Август и, помолчав, поджал губы, – ладно, тогда вопрос второй: что известно об убитом?
– Простите, – мужчина потянулся вперед и, взяв из корзиночки, стоящей на углу стола, конфету, отправил ее в рот, – о котором из? У нас их многовато.
– О последнем. Который стрелял в вас.
– При всем уважении, сэр, в нас он не стрелял. Он оба раза стрелял в капитана Свон, просто я вовремя оказывался рядом.
– Кстати, об этом, – встряхнулся Бут и немного придвинулся к Джонсу, облизав губы, – можешь как-нибудь доступно объяснить, почему всегда, когда Эмме грозит опасность, ты находишься рядом, спасая ее?
– Совпадение.
– Сомневаюсь.
– Ну, хотя бы не «не думаю»…
– Что ты сказал?
– Я молчал, сэр. Простите, продолжайте.
– Разрешил, спасибо, – закатил он глаза и тяжело вздохнул, – я уже устал следить за вами. Вот чего вам неймется, а?
– У нас все отлично. Точнее, у меня и у нее отдельно все хорошо, так как такого понятия, как «мы», не существует.
– И поэтому ты так бесишься? – вскинул генерал брови, и брюнет напрягся, облизав губы. – Спасибо, что больше не водишь к нам своих подруг, я это очень ценю, но все же. Я не слепой, да и другие, слава Богу, зрячие, и я прекрасно вижу, что у тебя не все в порядке. Ты не в ладах с собой.
– Вы себя накручиваете, сэр, – отмахнулся от него мужчина и отошел к окну, шумно дыша через нос, стараясь успокоить взбунтовавшиеся нервы, – Вам не следует погружаться в эту несуществующую проблему, я смею Вас в этом заверить.
– И все же? – он поднялся и, подойдя к нему, сжал его плечи, пристально глядя ему в глаза. – Каждый из вас для меня как ребенок, понимаешь? Я переживаю за вас, волнуюсь, маюсь, потому что хочу, чтобы у вас все было хорошо. Поэтому просто успокой меня, объясни, что с тобой не так?
– Что не так? – горько усмехнулся Киллиан, облизав губы, и отвел глаза.
– В чем причина?
– Эту причину зовут Эмма Свон, – сипло отозвался он, поймав взгляд начальника, – она мне нравится, Бут. Нравится больше тупого желания завалить ее на диван и затрахать до полусмерти. Она лучше этого и… да, она реально мне нравится, – вырвавшись из его рук, он подошел к кулеру и, налив воду в стакан, залпом осушил его. Август напряженно сдвинул брови и провел рукой по лбу, прикрыв глаза.
– Тогда почему ты все еще здесь?
– А где я должен быть?! – резко развернулся Джонс, и генерал даже вздрогнул от того, какими дикими были его глаза. – Ползать в ее ногах и просить быть моей? Напоить, как тогда, и все же сделать то, о чем она боится попросить? Поссорить ее с Грэмом? Выдумать какую-то историю, чтобы она его возненавидела, надеясь, что после этого она сразу бросится ко мне в объятия? Мне это не нужно, потому что это глупо и неправильно. Я не хочу признавать мир, в котором люди бегают друг за другом, чтобы заставить что-либо чувствовать. Либо что-то есть, вот здесь, – он с силой ударил себя в грудь, – и тогда человек сам сделает шаг вперед, или нет ничего, ни-че-го-шень-ки! И тогда ты ничего не сделаешь, потому что нельзя заставить человека что-то чувствовать к себе. Ну, кроме ненависти, это запросто. А большего, если честно, и не надо, – сглотнув, он добавил уже тише, – и будет лучше, если Свон и правда меня возненавидит, – помолчав, Киллиан тряхнул головой, как бы приходя в себя, и подошел к двери. – Это все, я могу идти? Мне нужно…
– Мне нужен твой совет, – остановил его Бут, и мужчина, скрипя зубами, повернулся к нему, желая как можно скорее скрыться из вида. – Я узнал, что на меня планируется покушение. Я получил письмо, – он открыл комод и достал оттуда конверт, – где говорится, что мне осталась неделя.
– Как в книгах, – выдохнул Джонс, осторожно достав листок, на котором вырезанными из газеты буквами шла зловещая фраза, – отпечатки снимали?
– Почтальон, разносчик, мало ли кто – их слишком много, даже не поймешь, есть ли среди них следы убийцы.
– И что Вы предприняли?
– Завтра я толкаю речь на открытии нового участка, куда вы, кстати, едете со мной, а потом уезжаю в отпуск. Береженого, говорят, Бог бережет. Только я пока не разглашал эту новость, на всякий случай.
– Тогда почему говорите мне?
– А что, не стоило?
Вдруг резко открылась дверь, и в кабинет ввалились Грэм и Дэвид, вмиг покрасневшие. Было понятно, что они стояли под дверью. Вот только что они успели услышать было непонятно. За ними, ставший одного цвета с его серым свитером, стоял Нил, шумно сглотнув. Август, побагровев, медленно поднялся, сверкая глазами, и мужчины сжались, словно дети, которые разбили любимую вазу матери.
– И что вы делали, разрешите спросить?
– То-товарищ ге-генерал…
– Я задал вопрос, Нолан! – рявкнул он, и Дэвид сглотнул, отшатнувшись.
– Сэр, – Грэм шагнул вперед, облизав губы, – мы поступили неправильно, я понимаю…
– Это еще мягко сказано, Миллс.
– Да, но, поймите, мы просто хотели вас предупредить: Вы не должны ждать. Если дела реально обстоят так, то Вы должны уехать прямо сейчас, а не ждать завтрашнего дня. Это риск.
– Мне приятно, что вы заботитесь обо мне, но позвольте мне самому принимать решения. Уж я на это имею полное право. А вас это как раз не касается. А сейчас я бы попросил вас покинуть мой кабинет, мне нужно готовить речь к завтрашнему мероприятию. Всего хорошего.
– Но, сэр…
– Дела нет? Легко запрягу, если надо! – рявкнул он, и мужчины гуськом вышли из кабинета, бледные и задумчивые. Дурное предчувствие посетило всех.
В общежитии мужчин ожидает пренеприятное известие: в связи с началом учебных месяцев требуется все больше свободных комнат, и теперь им придется втроем уживаться в одной квартире, которая ранее принадлежала Киллиану, в то время как к Эмме подселят другую девушку, студентку. Однако друзья восприняли новость немного спокойнее, чем могли несколько месяцев назад – хмыкание, синхронно закатанные глаза и смирение.
За вечер они кое-как перетаскали свои вещи, Дэвид и Грэм пошли обмывать, как говорится, переезд, а Киллиан пообещал присоединиться к ним после душа.
Познакомившись с новой соседкой, которая была тише и испуганнее мыши, Эмма, понимая, что не хочет оставаться наедине с ней, решила навестить друзей, не особо понимая, зачем ей это нужно. Купив бутылку вина, она позвонила в дверь квартиры, повесив сумочку на руку. Ответа не последовало. Прождав несколько минут, она толкнула дверь, и та послушно открылась.
– Мужчины, – закатила она глаза, проходя в комнату, – так трудно закрыть дверь? Эй, Грэм! Дэйв! Киллиан!
Ответом ей последовал звук льющейся в ванной воды. Оглянувшись, блондинка подошла к двери и легко постучала костяшками пальцами.
– Да скоро я, скоро! – послышался оттуда напряженный голос Киллиана. – Сказал же, скоро приду, Дэйв!
– Это я, – отозвалась Эмма. Пару секунд царила тишина, потом звук воды стал тише.
– Зачем ты пришла, Свон? Мы с парнями в бар собираемся. Точнее, они уже ушли, а я пока… занят.
– Я… я просто хотела поздравить вас с, так сказать… – она не договорила, потому что в этот момент скрипнула входная дверь. Непонятная паника охватила девушку, она даже толком не поняла, чего именно так испугалась, но в итоге она распахнула дверь и залетела в ванную, стараясь двигаться как можно тише.
В этот момент Джонс выглянул из-за занавески, и его глаза округлились, когда он увидел ее, став какого-то белого цвета.
– Какого…
– Замолчи! – рявкнула она и, забравшись в ванную прямо в тапочках, закрыла шторку, закрыв ему рот рукой. – Они не должны знать, что я здесь!
– Именно поэтому ты забралась ко мне в ванную?! – прошипел он сквозь ее руку. – Ты чокнулась что ли?! Это самый тупой поступок, до которого только можно было додуматься в данной ситуации!
– В любом случае уже поздно! – прорычала она в ответ, упорно запрещая себе опустить глаза ниже его подбородка, стараясь не думать, что на нем кроме воды и пены сейчас нет ничего, а между ними какие-то мизерные сантиметры. Сердце бешено забилось в груди, и она прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. – Боже, я, кажется, реально сошла с ума… Зачем я это сделала?..
– Киллиан, – открылась дверь, и девушка прижалась к стене, перестав, кажется, даже дышать, а Джонс, сглотнув, поправил шторку, шумно выдохнув, – ну ты скоро?
– Да сказал же, что подойду. Дай нормально помыться.
– Небось, не просто моешься, – усмехнулся Нолан, и брюнет скрипнул зубами.
– Поверь, у меня для этого девушки есть.
– Слушай, друг, я уже не могу – меня, кажется, кто-то тяпнул в шею, скотина, жжется так, что хоть вой. Можешь посмотреть? – тень за шторкой стала ближе, и Эмма зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть, но Киллиан быстро сориентировался.
– Дэйв, давай я домоюсь, идет? У тебя уже горит, хуже уже не будет.
– Ты прав, я че-то лоханулся, – усмехнулся он, – ладно, я тогда на улице буду тебя ждать.
– Отлично, еще несколько минут.
Закрылась дверь, и оба облегченно выдохнули, привалившись к стене, буквально ощущая, как пульс медленно замедляется, перестав скакать. Но тут снова послышался скрип.
– А что в прихожей делает сумка Эммы и бутылка вина?
– А… – Джонс сделал огромные глаза, посмотрев на блондинку, которая сжалась, поджав губы, и, выдохнул, выпалил первое, что пришло в голову, – она забыла сумку на работе, ну я и забрал, чтобы потом отдать. А вино купил вам на новоселье, оно, – он с вопросом посмотрел на девушку, – дорогое?
– Это ты у меня спрашиваешь? – удивился Дэвид. – Ты же покупал.
– Я говорю, а не спрашиваю, – скрипнул тот зубами, – уши прочисть! Короче, вали давай, буду через две минуты.
– Да понял я, понял. Вино я тогда забираю?
– Бери и катись, господи!
Наступила тишина, и, выждав пару секунд, Эмма выскочила из ванной, скинув мокрые насквозь тапочки, поправляя намокшие волосы.
– Джонс, живо вылезай и принеси мне сухие тапочки. Мне нужно до своей квартиры добраться.
– А еще чего? – осведомился Киллиан, вылезая из ванной, и девушка резко отвернулась, рассматривая шкафчик, стараясь дышать через нос. – Это ведь не я затащил тебя ко мне в душ. Так что ко мне претензий вообще быть не должно.
– Я знаю, знаю… – устало кивнула она, поджав губы. – Просто я сама не понимаю, что творю…
– Это я уже понял, – зло процедил он, подходя к стойке с маленькими полотенцами, вытирая голову. Свон рискнула посмотреть на него и с облегчением обнаружила на нем длинное голубое полотенце. – Что, полегчало? – усмехнулся вдруг Джонс, и она густо покраснела, отпрянув. – А, знаешь, это нечестно – ты меня голым видела уже дважды, а я тебя – ни разу. Несправедливо, не думаешь? – коварно усмехнувшись, он стал приближаться к ней, а Эмма в свою очередь отступать, до тех пор, пока не уперлась спиной в стену, покрытую испариной. Она вдруг резко ощутила, как накалилась температура в комнате, вот только это от того, что в ней только что принимали душ, или от того, что…?
– Что ты делаешь?.. – просипела она, не отрывая взгляда от его блестящих глаз.
– А на что это похоже? – наклонил он голову набок и, подойдя к ней, провел рукой по ее подбородку, усмехнувшись, когда она шумно втянула носом воздух. – Вот объясни мне, Свон, какого черта ты выпендриваешься все это время, если все можно решить так просто?
– Я…
– Остроумно, я оценил. И все же, – резко шагнув вперед, он поднял ее над полом, крепко сжав ее бедра, заставив обхватить себя ногами, – ты хочешь. Как там поется? Хочешь, но молчишь?
– Ты ошибаешься, – просипела блондинка, тратя все силы на то, чтобы ее голос не дрожал, – я… я не хочу…
– То есть ты хочешь прямых доказательств? – выгнул он бровь. – Я ведь знаю, как можно проверить, возбуждена девушка или нет. Проведем эксперимент? – Киллиан нагнулся ближе, обдавая ее губы дыханием, едва не касаясь их. Свон застыла, боясь лишний раз вдохнуть, и он, покачав головой, криво ухмыльнулся. – Я тоже так думаю. Лучше не экспериментировать, а просто действовать, – он чувствовал, как бешено бьется ее сердце, как лихорадочно блестят глаза, как горят возбуждением и ожиданием. Но потом он снова отступил, поставив ее на пол. – Но не сегодня. Бери мои тапочки и вали к себе, у меня нет на тебя времени, Свон, – вдруг ощетинился он, и Эмме не осталось ничего, кроме как подхватить свои тапочки, влезть в его и, подхватив в коридоре сумку, выскочить в коридор, до сих пор ощущая на губах его дыхание. Слишком близко.
– Все проверил? – прошептала Эмма, стоя возле рядов напротив украшенной сцены, когда к ней подошел хмурый Грэм.
– Да вроде. Но фиг его знает. Я ведь говорил, что Буту нужно уехать. Не дай Бог что случится – нам же никогда не простят.
– Не думаю, что он рискнет делать что-то в таком людном месте. Слишком много свидетелей.
– На вручении было еще больше, – напомнил подоспевший Дэвид.
– Не каркай, – сглотнула Свон, побледнев, – я очень боюсь за Августа, он мне… он мне как отец, я не переживу, если с ним что-то произойдет.
– Да мы все осмотрели, Эм, – улыбнулся Киллиан, и Нил, идущий рядом с ним, кивнул, – я почти уверен, что все будет хорошо. В любом случае, даже если этот придурок рискнет, мы его поймаем. Тут не особо убежишь.
– Давайте лучше надеяться, что все пройдет спокойно, что он уедет отдыхать, и ничего не случится.
– А кто против?
– Кажется, начинается, – привлек их внимание Дэвид, кивнув на сцену, и в этот момент заиграла музыка. Гости и участники мероприятия заняли свои места, обратив свой взор на сцену.
– Мы рядом, детка, не переживай, – Грэм поцеловал ее в висок, и мужчины отошли на задние ряды, теряясь в толпе. Свон, мгновенно почувствовав себя неуютно, посмотрела на сцену, вонзив ногти в мякоть руки. Пистолет был надежно спрятан под ее курткой, но она боялась, что в такой толпе не получится воспользоваться им.
Первые полчаса прошли спокойно, на сцену выходили все новые и новые работники полиции, произносили какие-то пламенные и глубоко, по сути, бессмысленные и однообразные фразы, в которые Эмма толком и не вслушивалась, с трепетом ожидая, когда настанет очередь Бута.
И когда он наконец вышел на сцену, взяв в руки микрофон, у нее все похолодело в груди, плохое предчувствие скользнула по ее телу, и она шумно сглотнула, оглянувшись в поисках поддержки, но не увидела ни одного друга.
Август, сглотнув, пробежался глазами по толпе и, выдавив улыбку, начал говорить. Немного нервно, напряженно, вынуждая себя то и дело делать улыбку шире, чтобы не привлекать внимание.
Минуты шли, и Свон, следя за генералом, поняла по его глазам, что до конца его речи осталось немного, и даже позволила себе немного расслабиться. Может, парни были правы и она зря себя накручивала? Наверняка убийца не настолько глуп и самонадеян, чтобы…
Выстрел разрезал речь мужчины, и в толпе все застыли, вскрикнув. Подняв глаза, Эмма с ужасом увидела, как Август, побледнев, откинулся на спину, едва не упав со сцены. Задохнувшись в беззвучном вопле, она бросилась вперед, расталкивая толпу, и упала на колени возле мужчины, приподнимая его голову.
– Август! Черт!
– Про… промазал… – натянуто усмехнулся тот, сглотнув, – ты… ты не боись, девочка, он так, черканул только по боку… Я больше от страха упал, чем от боли…
– У тебя кровь идет, – зашипела она, глядя, как низ синей рубашки становится красной. Обернувшись, она закричала, – скорую вызовите, черт возьми!
– Уже, Эм! – к ним подлетел запыхавшийся Дэвид, чуть позднее Киллиан, и самыми последними – Нил с Грэмом.
– Еле протолкнулись, – выдохнул Грэм, помогая Буту лечь поудобнее на сцене, зажимая рану своим пиджаком, – люди обезумели просто.
– Кто-нибудь видел, откуда стреляли? – спросил Джонс, оглядываясь.
– Второй этаж дома напротив, – еле выговорил Бут, шумно сглотнув, – я видел только силуэт, одну секунду, а потом уже упал.
– Надо тогда… – приподнялся Нил, но генерал удержал его за локоть.
– Нет уж, я больше не буду вами рисковать. Вы мне слишком дороги, чтобы я вас под пули этого психа подставлял. Лучше я дам это дело… черт! – прорычал он, прижав руку к боку. – Болит, тварь!
– Принесли носилки! – к ним пробился запыхавшийся мужчина, и команда отступила, позволяя поднять Августа и занести его в карету скорой помощи. Площадь быстро опустела, только кровавый подтек на краю сцены свидетельствовал о том, что все это действительно произошло.
Эмма, проведя рукой по лицу, вдруг повернулась к Грэму и, задыхаясь от ярости, толкнула его в грудь, покрывшись красными пятнами.
– А я ведь хотела тебе верить! Я верила, что это не ты, черт возьми! Я доверяла тебе!
– Эмма, ты чего? – опешил он, отступив.
– Да ничего! Будто ты не знаешь! Я ведь правда верила, что это нереально, что ты не способен на это!
– На что?!
– На убийство! – выплюнула она, и шатен отпрянул, побледнев.
– Ты в своем уме?! Или у тебя крыша на нервной почве поехала?!
– Я-то в своем, а вот ты, видимо, нет! Мы уже давно подозревали, что за всем этим стоишь ты, но сейчас… Ты пропадаешь, молчишь, не отвечаешь на звонки, а сегодня… Грэм, ты ведь стоял ближе всего ко мне, а в итоге пришел последним!
– Я продирался к вам через толпу!
– Конечно! – надрывалась она, едва сдерживая слезы. – Отличное алиби! Ведь за это время вполне можно кинуть оружие в мусоропровод и вернуться чистеньким! Скотина! – Свон снова набросилась на него, молотая кулаками по его груди.
– Так, все, довольно! – рявкнул Киллиан и, обхватив ее талию руками, оттащил ее в сторону, плотно прижимая к своей груди. – Успокойся, истеричка!
– Отпусти меня, Джонс!
– Только когда успокоишься!
– Он хотел убить Бута!
– Чего?! – прорычал Миллс, покачнувшись. – Ты вообще нормальная?! Да как я мог?! И зачем?!
– Это ты мне скажи!
– Замолкни! – оборвал ее Джонс, слегка встряхнув. – Все ваши глупые домыслы и якобы доказательства против него – это пыль. Он пропадал не по этому поводу, так что угомонись!
– А ты откуда знаешь? – нахмурился Нил, и брюнет поймал его взгляд.
– Потому что я ему частично помогал.
– Помогал с чем? – напрягся Дэвид, сглотнув. Эмма вырвалась из рук мужчины и, отойдя в сторону, протерла рукавом лицо, тяжело дыша.
Киллиан помолчал с минуту, потом посмотрел на Грэма и, поймав его взгляд, жестко кивнул, облизав губы.
– Думаю, нужно открывать карты, Грэм, иначе тебя упекут за решетку, так ничего и не поняв.
– О чем вы? – прошептала Свон и застыла, когда Миллс, покачав головой, достал из внутреннего кармана куртки красную коробочку, глядя на нее пустыми глазами. – Боже…
– Я понимаю, что время неподходящее, – прошептал тот, облизав губы, – да и, если честно, оно всегда будет неподходящим. Я знаю твое отношение к семьям, знаю, что у нас далеко не идеальные отношения, но я уже давно принял это решение, Эм… Так что, – он подошел к ней и, медленно опустившись на одно колено, достал кольцо с красивым небольшим бриллиантом, – Эмма Свон, ты выйдешь за меня?
====== 25. ======
Эмма застыла, прижав руку ко рту, и медленно покачала головой, не до конца понимая, что происходит. Дэвид и Нил выглядели не менее удивленными, переводя взгляд с кольца на бледное лицо Грэма, который, стоя на одном колене, изо всех сил пытался сохранить самообладание. Из всех спокойнее всего был Киллиан, который, достав из кармана упаковку сигарет, закурил, выглядя максимально непринужденно. Ну, или старался.
– Грэм, я… – прошептала она, часто моргая, но парень ее перебил, облизав губы.
– Я знаю, о чем ты думаешь, Эмма. Правда знаю. Я знаю твое отношение к семьям, знаю, что ты зациклена на работе, знаю, что у нас не все хорошо. Знаю, что не соответствую параметрам мужчины, с которым ты бы хотела быть рядом, знаю, что не всегда тебя устраиваю. И я знаю, что сейчас неподходящий момент, но, если задуматься, он ведь может и не наступить никогда, верно? Мы не знаем, что будет завтра, ведь наша профессия небезопасна. И я не думал, что буду просить твоей руки после такого события и в таком месте. Все должно было быть идеально: ресторан, вечер, вино…
– Шампанское, – шепнул Киллиан.
– Верно, шампанское. Музыка, свечи, красивая одежда и желательно никаких бед на душе. Но это же наша жизнь, правда? У нас почти никогда не было идеальных дней. Я не романтичен, а тебе хочется цветов и свиданий. Я замкнутый, а ты любишь говорить. Я грубый, а ты любишь командовать. И я знаю, что, возможно, я тороплю события, рискую сломать даже то, что между нами есть сейчас… Но еще я знаю, что очень люблю тебя, Эмма Свон, – он взял ее руку и коснулся ее губами, – я правда люблю тебя. И я знаю, что ты любишь меня. Именно поэтому я сейчас даже не требую у тебя ответа, просто… просто прими это кольцо, чтобы я знал, что у меня есть хотя бы один процент вероятности, что ты согласишься. Просто надень его, – девушка молчала, и он медленно надел на ее безымянный палец кольцо, с каким-то трепетом глядя на нее руку. – Если тебе нужно подумать – я пойму. Я буду ждать, Эмма, столько, сколько ты посчитаешь нужным. Просто дай мне шанс доказать, что я могу стать тем, о ком ты мечтаешь.
– Грэм… – блондинка сжала его руку, повертев на пальце кольцо, и встретилась с ним взглядом, – я не могу сказать тебе «да» сейчас… – он содрогнулся, опустив глаза, – но и «нет» тоже. Ты мне дорог, мне дороги твои чувства, и я правда люблю тебя. Но я не могу так сразу сказать что-то конкретное. Ты же знаешь меня, я не могу… сразу…
– Я понимаю, – он поднялся, и девушка крепко обняла его, обхватив руками, – я все понимаю, родная, – Миллс запустил руку в ее волосы, крепче прижимая к себе и прикрыв глаза. – Я подожду.
С минуту они так стояли, молча и закрыв глаза, просто стараясь свыкнуться с происходящими событиями, потом Эмма оторвалась от него и, украдкой утерев глаза, повернулась к другим.
– Нам нужно ехать, узнать, как там Бут. Не дай Бог он ошибся, и рана серьезная.
– Он выдержит, – с легкой, ободряющей улыбкой отозвался Дэвид, – все будет хорошо. Он выглядел хорошо, так что…
– Только едем все вместе, – жестко произнесла Эмма, – а то я вижу по твоим глазам, Киллиан, что ты готов идти искать, – их глаза встретились, и он поджал губы.
