Текст книги "Hassliebe. Афериsт (СИ)"
Автор книги: Алекс Мелроуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)
– Воу, – выдохнул Джонс, – не помню, когда в последний раз ты так много разглагольствовала.
– Ты невыносим, – закатила она глаза, стараясь пройти мимо, но он снова остановил ее. – Что еще?
– Если тебе так плевать, то я могу немного пошалить? Я очень люблю шалить. А тебе же все равно, поэтому…
– Делай, что хочешь, – процедила блондинка, зацепив его плечом, – главное, не во вред людям и делу. Хоть с крыши прыгай, – закончила она и свернула за угол, ни разу не обернувшись. Киллиан проводил ее многозначительным взглядом.
– Что хочу? О, папочка вышел поиграть, – достав телефон, он нашел нужный номер и, набрав его, прижал мобильный к уху. – Добрый день, это суши-бар? Здравствуйте. У меня большой и немного необычный заказ.
Грэм, заполнив бумажки по последнему делу и рассказав подполковнику, как обстоят дела с последним убийством, медленно шел к своему кабинету, еле передвигая ноги. Несмотря на то, что с его первого «кровавого» дела прошло больше года, он все еще не переваривал все эти картины, и, как бы ему не было противно это признавать, он понимал Джонса.
Выпив воды на стойке, он обменялся парой-тройкой слов с охраной и, налив себе кофе, вошел в комнату и замер, чудом не выронив чашку: на рабочем столе, одетая в одни стринги, сплошь покрытая суши разных размеров и цветами, лежала девушка. Сглотнув, он медленно подошел к ней, стараясь дышать как можно спокойнее.
– А Вы… Вы к кому? – кое-как выговорил он.
– Мистер Джонс желает приятного аппетита, – с азиатским акцентом произнесла она, улыбаясь ярко-розовыми губами. Сжав челюсти так, что заскрипели зубы, мужчина поставил кофе на стол и снова подошел к ней.
– Гражданка, Вам… Вам здесь нельзя… Давайте… Давайте я Вам помогу, – то и дело облизывая губы, он стал осторожно снимать с нее листья, цветы и куски суши, отдуваясь и бормоча какой-то бред. Когда на ней остались только две дольки апельсина, прикрывающие грудь, девушка прижала руки к ней, поджав губы. – Пардон, – покраснел он, одернув руки и сложив их в азиатском жесте.
В этот момент открылась дверь, и Эмма, явно намереваясь что-то сказать, прошла в комнату, в шоке изучая представшую ее глазам картину. Пару раз сглотнув, она посмотрела на Миллса, который, став едва ли не такого же цвета, как любимые алые занавески Бута, кое-как выдавил:
– Эм, я… я все тебе объясню…
– На выход! – рявкнула она, тряхнув рукой. – Живо в коридор!
– Эмма…
– Я сказала в коридор! – зарычала она, сверкнув глазами. Шатен выскочил в коридор, и блондинка, подойдя к девушке, осведомилась уже тише, – где Ваша одежда?
– Там, – она кивнула на стул в углу.
– Сейчас, – подняв ее платье, белье и туфли, она поднесла их ей, – одевайтесь и на выход.
Азиатка, кивнув, стала одеваться, а Свон, вылетев из кабинета, буквально наскочила на Грэма, полыхая гневом.
– Ты вообще понимаешь, что творишь?! Совсем голову напекло?!
– Так это не я! – выставил он руки, стараясь удержать ее запястья.
– Ой, правда?! И кто же, позволь узнать?!
– Джонс!
– Ну конечно! – взвизгнула она, отвесив ему пощечину. – Он всегда и во всем виноват, а ты белый и пушистый!
– Но это правда он! Она сама сказала, что это от него!
– Хватит брехать! – снова ударила его Эмма, скрипнув зубами. – Была бы смелость признаться, но нет, валишь все на того, кто не нравится!
– Да угомонись ты! – скрутил ее наконец мужчина, сжав ее руки. – Это правда не я!
– Да пошел ты, Грэм!
– Хей-хей-хей! – из-за угла вышел Киллиан, на ходу снимая солнцезащитные очки. Оглядев их, он довольно улыбнулся. – Черт, а можно я сфотографирую, как она тебя душить собралась? Повешу на потолок и буду радоваться.
– Иди, куда шел, – отшила его Свон, немного успокоившись, и, вырвав руки, поправила волосы.
– Как закуска? – мило осведомился Джонс у Миллса. Блондинка замерла, вскинув на него глаза.
– Какая закуска?..
– Ну, ты же разрешила мне пошалить. И я решил немного развлечь вас, заказал вам всем суши… с сюрпризом.
– Вот видишь! – процедил Грэм, сплюнув, и, развернувшись на каблуках, выскочил на улицу, хлопнув дверью. Но Эмма словно этого и не заметила: почти не моргая, она смотрела на Киллина тяжелым, почти ощутимым взглядом, а потом, покачав головой, прошептала, сглотнув:
– Что ж ты за человек-то такой…
– Знаешь, сладкая, – усмехнулся он и, подойдя к ней вплотную, провел рукой по ее щеке, – ты даже не представляешь, какой.
– Тебе все это что, шутки? – просипела она, облизав губы. – Ты не понимаешь, где находишься?
– О нет, красавица. Очень даже понимаю. В сером и тухлом месте, где не хватает праздника. А ты, мой дражайший капитан, дала мне почти полную свободу действий. Так что я волен поступать так, как захочу, если не буду вредить делам и людям. А я могу придумать сотни шуток, обходя эти условия. Так что – спасибо и получайте удовольствие, – подмигнув ей, он невозмутимо прошел по коридору и скрылся за дверью, оставив ее с гулко бьющимся от бешенства сердцем.
Комментарий к 5. То чувство, когда разом придумала пять глав и еле успела записать в дневнике, пока не забыла :D
====== 6. ======
– Как дела с убийством?
Август собрал всю команду с утра пораньше, стоило им только прийти на работу. Дэвид, едва ли не впервые опоздавший, пытался продрать глаза, мечтая о чашке кофе, которую он оставил в кабинете, негодуя по поводу того, что столь желанный энергетический напиток может остыть к тому времени, что он к нему доберется. Грэм никак не мог переварить, что Эмма оказалась между Киллианом и Нилом, на расстоянии двух человек от него. Эмма с Нилом тщательно старались изображать полную сосредоточенность, в то время переживая из-за того, что их команда в очередной раз продула матч прошлой ночью, а Джонс… Джонс не отказался бы немного подышать, потому что от запаха перегара, окутавшего его, его мутило не меньше, чем окружающих.
Он так и не понял, зачем всячески изощряется, выдавая себя хуже, чем он есть. Да, он не подарок, не джентльмен, не хороший, не герой и явно не романтик, но и не тот «ублюдок», каким его считали его новые «друзья». Он пьет, но не каждую ночь и не в таких количествах. Он курит, но не так часто. Он меняет девушек, но не так регулярно и не набирает себе гарем на ночь. Между тем он буквально из кожи вон лез, чтобы всех воротило от бомбезного амбре алкоголя, сигарет, едва ли не нарочно оставляя упаковки презервативов на столе в комнате, доводя всех до белого каления. Он был максимально груб, неуравновешен, разбрасывал во все стороны пошлые шутки и не менее развратные намеки, получая кайф от того, как Эмма краснела, отдувалась и указывала ему на дверь, на что он отвечал новым анекдотом, вынуждая уйти остальных, преспокойно сидя на своем месте.
Несмотря на это, он, по какой-то непонятной причине, прилежно учил Уголовный Кодекс, втайне рассчитывая, что как-нибудь вечером Свон зайдет к нему проверить его знания или хотя бы их наличие, и он сможет сделать что-то… необычное с ними в главных ролях. Но капитан с каждым днем все больше и больше от него отгораживалась, если не игнорируя, то и дальше практикуя свой диалог со стеной.
– Я задал вопрос, разве нет? – громче осведомился подполковник, и все встрепенулись, синхронно продрав глаза. – Почему все такие сонные? Чем вы, простите, ночью занимались?
– Это вопрос мог бы показаться очень даже двусмысленным, – пробурчал Киллиан, не поднимая головы с плоскости стола, продолжая досматривать ночной сон. – Если бы мы были еще более плохими, чем мы есть.
– Джонс! – рявкнул Бут, встряхнув его за плечо, и брюнет поморщился, махнув рукой.
– Да встал я, встал, боже. Изверги… – протянул он, зевнув и тряхнув головой, как собака, – дьявол, кто позволил мне вчера так напиться?
– Видимо, ты сам, – закатила Эмма глаза и повернулась к Августу, который с явным недовольством смотрел на них, – я понимаю, сэр, что Вы недовольны, но мы правда стараемся во всем разобраться. Но прошло только два дня…
– А у нас почти нет улик, – закипел мужчина, вскочив на ноги, – вы знаете, что будет, если мы не раскроем третье убийство за месяц? Меня понизят, минимум на один уровень, и тогда я вас… Я вас…
– На хлеб и на воду, – обреченно синхронно отозвались Нил, Грэм, Эмма и Дэйв.
– Погоны, видать, жмут, – хмуро процедил Бут.
– Никак нет, товарищ подполковник, – сдержался Нолан, чтобы не зевнуть, – просто завал: ни оружия, ни пули, ни подозреваемых, ни, толком, свидетелей. Мы в нуле. Может, даже в минусовой степени.
– И как я на это должен реагировать? – вскинул он. – Погладить вас по головке и пожалеть, мол, дело неподъемное? Тогда всего один вопрос, можно? – он помолчал, а потом заорал так громко, что все пятеро подскочили. – Какого черта вы забыли здесь, если ничего не можете сделать?! Сложно? Устали? Так и всего вам хорошего, заявление на стол – и валите!
– Товарищ подполковник… – побледнела Эмма, облизав губы.
– Я товарищ уже почти пятьдесят лет, – скрипнул тот зубами, – только что-то не замечаю, чтобы вы учились. С такими успехам, капитан Свон, Вы дальше не пойдете, а будете катиться по лестнице все ниже и ниже. Хотите туда, откуда я тебя забрал? – девушка сглотнула, став буквально восковой, и, поджав губы, покачала головой.
– Нет…
– Тогда работайте, черт вас дери!
– Да как, блин?! – взвился Киллиан. – Если ни черта нет?
– А вы думайте, думайте! – махнул он руками. – Или вам мозги даны, чтобы только их топить в алкоголе?
– Прошу прощения, сэр, – сверкнул мужчина глазами, – при всем уважении Вы не имеете права так говорить.
– Что? – обомлел Август. – Что ты сказал?
– Следите за языком, будьте так добры, – нагло повторил Джонс, не отведя глаза. – Может, у меня и соответствующая репутация, но Вас она ни коим боком не касается. Так что не давайте себе больше воли, чем имеете.
– Да ты понимаешь, с кем говоришь?! – еле-еле прошипел Бут, багровея. – Или совсем мозги пропил?
– Уважение нужно заслужить, – отчеканил Киллиан. – И пока от Вас лично я не слышал ни в чей адрес ничего хорошего, кроме недовольства. Мной можно быть недовольным, я понимаю, но перед тем, как катить бочки на другого, посмотрите в зеркало – говорят, полезно.
– Такой умный, да? – осведомился подполковник, подойдя к нему вплотную, полыхая гневом. – Думаешь, что, если родился в золотом слитке, ты пуп мира и все должны кружить вокруг тебя? А хрен тебе! – он ткнул ему в нос кукиш, сжав челюсти. – А если и правда так думаешь, то давай, говори, что делать. Разгадаешь дело – вмиг повышу до сержанта и извинюсь. Нет – вылетишь с такими рекомендациями, что даже если в будущем захочешь куда-то устроиться – не получится.
– Что делать, говорите? – повел головой Джонс.
– Именно так. Ну, давай, покажи, на что ты горазд, Джонс, – выплюнул он презрительно.
Брюнет помолчал, кусая губы, потом повернулся к Нилу, который, как и остальные, в неком шоке следили за его перебранкой с Бутом.
– Лестничную площадку обыскали только на том этаже, где нашли тело? В плане пуль.
– Д-да, – с заминкой отозвался тот, сглотнув, – но там ничего…
– А почему не посмотрели ниже? – оборвал его он. – Пуля могла отскочить или просто упасть на лестнице или на этаж ниже.
– Да нет, вроде бы…
– «Бы» не принимается в нашей профессии, – скрипнул Киллиан зубами. – А оружие? У соседей узнавали, может, есть у кого-то оружие? С лицензией или без. Мог быть кто-то свой, тогда бы можно было сослаться на личные мотивы, и круг бы сузился. Не нужно было бы искать левого с улицы, а рыться в ссорах внутри дома.
Стало очень тихо. Август медленно сел в кресло, едва ли не плюхнулся, Дэвид сидел с открытым ртом, явно не веря в то, что только что все это слышал, Грэм хмурился, а Эмма, казалось, вот-вот закашляется в полном неверии. Ее глаза занимали едва ли не половину лица, и она часто дышала, то и дело облизывая губы. Но потом, поняв, что все немного зависли, она откашлялась, беря себя в руки.
– Вынуждена согласиться с Киллианом, – она видела, как мужчина вздрогнул, переведя на нее удивленные глаза, – и поискать на нижних этажах, и опросить соседей на счет оружия… Нам это в голову не пришло, так как мы шли по передней лестнице, а та квартира у задней, так что…
– А стоило бы подумать, Свон, – гаркнул немного хрипло Август, потянув ворот рубашки. – Особенно тебе. Тогда… что ж… поезжайте, возьмите, если надо, разрешение на обыск квартир, если будут противиться. Но разобраться нужно в течение трех дней, это понятно?
– Так точно, товарищ подполковник, – синхронно отозвались они, поднимаясь на ноги. Киллиан встал первым и, открыв дверь, выпустил Эмму, подтолкнул остальных, глядя в пол.
– И, Джонс, – окликнул его Бут.
– Не надо, сэр, – тряхнул головой он и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Мужчина откинулся на спинку кресла и прижал руку к губам, пожевав нижнюю губу. Потом усмехнулся и, почесав затылок, протянул:
– А, может, и выйдет из тебя толк, парень.
Вихрем пронесясь по своей комнате, они собрали свои вещи и вышли на улицу, на ходу договариваясь с охраной. Грэм и Дэвид помогли Нилу погрузить его приборы.
– Эмма, ты идешь? – окликнул ее Миллс, держась за ручку двери, недовольно цокнув языком. Девушка замешкалась, потом, помолчав, качнула головой, посмотрев на спину Киллиана, который шел к своему «ягуару».
– Я с Киллианом, – бросила она и пошла следом за брюнетом. Тот, не услышав ее, открыл дверь возле водительского места и уже собирался садиться, когда, подняв глаза, увидел ее. – Подвезешь? – спросила она, поджав губы. Мужчина нахмурился, вскинув брови.
– Ты сейчас прикалываешься? Смешно. Я оценил, – фыркнул он и снова наклонился к машине, но она остановила его, удержав ручку двери.
– Я правда прошу тебя подвезти меня.
– С чего бы это вдруг? – нахмурился он.
– А, знаешь, – она закинула сумку на плечо, – плевать, сама доберусь, много чести, – девушка развернулась, явно рассчитывая, что парень ее остановит, но услышала только, как он фыркнул. Потом хлопнула дверь, зашумел двигатель… Обернувшись, она поняла, что он сейчас уедет. Сжав челюсти, она обошла машину и, заняв пассажирское место, со всей силы хлопнула дверью. Джонс усмехнулся и вырулил со стоянки, откинувшись вальяжно в кресле.
– Ты ведь не ждала, я надеюсь, что я начну тебя упрашивать?
– Ты мне омерзителен, – процедила Эмма, сложив руки на груди.
– Ой ли? А, может, просто не устраиваю из-за того, что не кручусь вокруг тебя волчком, всячески выказывая, какая ты прекрасная и невероятная? Свон, – он покачал головой, – я понимаю, что в отделе мало девушек – кстати, сколько? – но ты у нас такая вся из себя важная, крутая и неприступная, и парням просто крышу сносит. Но, знаешь, я немного из другого теста. Я бы даже рискнул сказать из кардинально другого. Меня не цепляют игнорщицы, это не эротично, а банально, как ребенок маленький, который ждет, что родители поймут, какие они бяки и купят желанную игрушку. Тебе же не пять, черт возьми.
– Зачем ты все это мне говоришь? – осведомилась блондинка.
– Потому что мне показалось, что ты хочешь поговорить. Или нет?
– Просто помолчи, ладно? – закатила она глаза, поджав губы и уставившись в окно.
– Как скажете, капитан, – легко отозвался брюнет, отвернувшись.
Все дорогу они ехали молча, а как только Киллиан припарковался во дворе, Эмма выскочила на улицу, даже не посмотрев на него. Но он и бровью не повел, даже не подняв головы и не оторвав глаз от руля. Спокойно выйдя из машины, он замер посреди двора, оглядывая детскую площадку, мусорный бак, прохожих, что-то обдумывая.
– Пулю нашли, – произнесла Эмма, подойдя к Грэму и Дэвиду, которые стояли на улице после разговора с соседями, – запала в пробел между ступенями этажом ниже. На ней засохшие следы крови, Нил сейчас отвезет ее на экспертизу…
– Да это как божий день понятно, что кровь Мокко, – фыркнул Миллс, и девушка недовольно посмотрела на него.
– А мне как божий день понятно, что, если мы не найдем убийцу в ближайшие дни, Бут с нас кожу спустит и заставит на ней танцевать чечетку. Я, лично, против, так что нельзя полагаться на нечто очевидное, должна быть стопроцентная уверенность.
– О да, конечно, – закатил глаза Нолан, – тут наверняка убили еще одного, пулей, и в этом радиусе. Эм, не усложняй.
– Ты думаешь, мне это нравится, Дэйв? – протянула она. – Я бы только рада сказать, что это кровь убитого, постараться снять отпечатки с пули и искать. Но мы не можем так… рисковать.
– Соберите всех соседей, – вдруг произнес Киллиан, подскочив к ним, на ходу отбросив сигарету, – у меня есть идея.
– Что, опять взять их на крючок? – подняла на него глаза блондинка. – Это риск.
– Может прокатить, – пожал он плечами, – как в прошлый раз.
– А если нет? Август бушует…
– Поэтому и нужно что-то делать, Свон! – оборвал он ее, сверкнув глазами. – Просто делайте то, что я говорю. Не получится – будем думать дальше, но нельзя отказываться от такого варианта.
Эмма замешкалась, недоверчиво глядя на него, Грэм с явным презрением смотрел в сторону, поджав губы, но потом Дэвид, пожевав губу, решительно кивнул.
– Давайте сделаем это.
– Что? – округлил глаза Миллс. – Ты согласен с мажорчиком?
– Грэм, мы в жопе, ты ведь понимаешь это, да? – напрямик заявил тот. – А вариант Киллиана может реально помочь. Мы все равно пока без идей. Почему нет?
– Это без меня, – выплюнул шатен и, махнув рукой, решительно пошел по дороге. Джонс ожидал, что кто-нибудь его остановит, а Эмма, может, даже пойдет за ним, но все остались на своих местах, только пару секунд глядя ему в спину.
– Ладно, – произнесла девушка, вскинув голову, – тогда собираем всех в съемной квартире, где жил мистер Мокко, только, Джонс, – она посмотрела на него напряженным взором, – не подведи, ладно?
– Конечно, – отозвался он неожиданно нормально, без каких-то шуток, намеков и чего-то в своем стиле.
Через пятнадцать минут почти дюжина соседей, находившихся в городе, сидели в гостиной, а хозяйка, нервно теребя ворот своей кофты, стояла у стены.
– Пятерых нет, – прошептала Свон Дэвиду, – а что, если это один из них?
– Узнаем, – пожал тот плечами, сглотнув, – постараемся довериться Джонсу… Боже, не верится, что я это сказал.
– Добрый день, – в комнату вошел Киллиан и сразу же остановился в центре, оглядевшись. – Я понимаю, что все выглядит немного странно и даже постановочно, но мы решили, что вам было бы интересно узнать, кто потревожил ваше спокойствие.
– Еще как, – скрипнула одна пожилая женщина, сжимая свою палку.
– Только не думаю, что это кто-то из наших, – сглотнула испуганная дама, прижав руки к груди.
– Вынужден Вас огорчить, мадам, – наклонил голову набок Джонс. Все притихли. – Дело в том, что был найден дневник мистера Мокко, где он подробно описал стычку с человеком, который находится сейчас в этой комнате, – он медленно посмотрел на каждого из них, – и могу сказать только одно – чистосердечное признание может знатно укоротить срок за убийство, а он, должен сказать, немаленький. Согласно статье 105 настоящего Уголовного Кодекса убийство наказывается лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет с ограничением свободы на срок до двух лет либо без такового.
Эмма едва сдержалась, чтобы не присвистнуть. Сегодняшний день явно не укладывался в ее голове, и она снова и снова пыталась проснуться, чтобы удостовериться, что все это неправда. Однако ничего не менялось, а Джонс каким-то образом продолжал ее снова и снова удивлять.
– Посему, – продолжил мужчина, – я бы настоятельно рекомендовал лично сознаться. Тогда есть хоть какой-то шанс. В противном случае наказание будет в полной мере.
Все молчали, потупившись. Минуту, две. И Киллиан уже решил, что все пропало и он запорол дело на какое-то время, как вдруг еще совсем молодой парень, от силы лет двадцати трех, резко вскочил на ноги, бросив на стол кепку.
– Хорошо, это был я! – рявкнул он, побагровев. – Но, знаете, была бы возможность, я бы убил его снова! Падлу эту! Он наверняка все расписал, словно я виноват, но я защищал свою сестру! – ринувшись вперед, он замер в полуметре от непоколебимого брюнета, который и глазом не моргнул. – Он изнасиловал ее, понимаете? В лифте. Сломал ее до такой степени, что она теперь мужчин боится, а у нее есть жених, она ждала ребенка, а теперь, теперь… – он покачнулся. – Детей она иметь не сможет, потому что был серьезный выкидыш, да она и не ляжет с мужчиной в одну постель! А ей всего двадцать один, черт возьми! Что я должен был сделать?! Я ударил его, да, но потом он пригрозил, что доберется и до младшей сестры, а она вообще несовершеннолетняя! И что, молчать должен?! – сплюнув, юноша качнул головой. – Право же, прибил бы его еще раз… – проведя рукой по лицу, он повернулся к Дэвиду, – я сам пойду, наручники не нужны.
Толпа проводила его и Нолана взглядом, а потом повернулась к Киллиану, который смотрел ему вслед, поджав губы.
– И что вы будете делать? – спросила пожилая женщина, смаргивая слезы. – Засадите его за такое на шесть лет?
– Мы… – он откашлялся, – мы рассмотрим его ситуацию. Обещаю. А сейчас – можете расходиться, спасибо за содействие.
Выйдя на улицу, он запустил руку в волосы, тяжело дыша, и закрыл глаза, глядя в пустоту. Свон, разобравшись с людьми в доме, выскочила из подъезда и, оглядевшись, подошла к нему.
– Ты сегодня не перестаешь удивлять нас… меня, Джонс, – произнесла она, встав возле него.
– И при этом я даже не старался произвести впечатление, – отозвался он, не глядя на нее.
– Может, в этом вся суть? Может, стоит быть самим собой, а не вести себя, как подонок?
– А что, если я подонок, а это, – мужчина кивнул на дом, – маска, которую я надеваю, чтобы казаться лучше?
– Я так не думаю, – напряглась Эмма. – Как бы то ни было, тебя признал сегодня даже Дэйв, а это дорогого стоит.
– Мне плевать на Нолана, Свон, – закатил он глаза, чиркнув зажигалкой у сигареты, зажатой между зубами. Блондинка помолчала, подбирая слова.
– И меня ты тоже удивил…
– И что? – нахмурился Джонс, с насмешкой посмотрев на нее. – Я сейчас должен расплыться в улыбке и запеть Аллилуйя по этому поводу?
– Зачем ты так? – покачала она головой, поджав губы. – Делаешь два шага вперед, а потом сразу пять назад. Почему ты не можешь быть нормальным?
– Потому что, – развернувшись, он вжал ее в стену, заставив ее округлить глаза, – так не интересно.
Она шумно сглотнула, почти не обращая внимание на запах сигареты, и сумка в ее руке запрыгала, девушка еле удерживала ее, стараясь понять, как он посмел переступить ее зону комфорта.
Вдруг что-то врезалось сзади в ногу Киллиана, и тот, развернувшись, увидел футбольный мяч.
– Дядя! – в шести метрах от них замерли мальчишки, переминаясь с ноги на ногу. – Пните мяч, пожалуйста!
– Пнуть? – ухмыльнулся брюнет, сощурившись. – Секунду, – скинув куртку, он повесил ее на забор и, умело крутанув мяч ногой, побежал к ребятам, обводя его вокруг них, – давайте, попробуйте забрать.
Дети придя буквально в восторг, окружили его, смеясь и вереща, налетая на него со всех сторон, толкаясь, крича и всячески стараясь забрать у мужчины мяч, который, нисколько не уступая им, водил их по всему двору, крутясь, то и дело подхватывая то одного, то другого ребенка в воздух. Эмма, сняв с забора одежду Джонса, повесила ее на руку, не в силах перестать улыбаться, глядя на то как этот наглый развратник гоняет мяч с детьми. В этом было что-то нереальное, но в то же время слишком правильное, словно он и был создан для этого.
Но тут загудел ее мобильный, и девушка не без недовольства открыла его.
– Слушаю.
– Эм, – послышался глухой голос Грэма, – у нас очередной труп.
– Черт, – закатила она глаза и, вздохнув, достала из сумки блокнот, – диктуй адрес, сейчас подъедем.
– И что у нас тут? – спросила Свон, идя по дороге рядом с Грэмом. За ними шли Киллиан и Дэвид, всячески игнорируя друг друга, демонстративно глядя в разные стороны. Кэссиди пошел вперед, чтобы начать исследование.
– С первого взгляда самоубийство, – отозвался Миллс, – девушка молодая, лет двадцать пять, может меньше, прыгнула с многоэтажки. Ее нашел сторож, так как тут идет стройка, и сюда не особо пускают. Документов при ней нет, так что личность пока не определили. Посмотрим, что скажет Нил.
– Посмотрим, – повторила она.
Подойдя к недостроенному многоэтажному зданию, возле которого уж работали специалисты, блондинка посмотрела на распростертое на асфальте тело девушки. Хорошо одетая, ухоженная, прическа явно не домашнего «приготовления», ярко-красное мелирование на темно-каштановых волосах, полустертая помада.
– Уже можешь что-то сказать, Нил? – поморщившись, спросила она у эксперта.
– Пока только то, что ты видишь сама, ну и еще… – он поднялся на ноги, отряхнувшись, – будет вежливо, если я скажу, что меня смущает ее живот?
– Думаешь, она могла быть беременна? – сглотнула Свон.
– Хотел бы, чтобы нет. Но если так, то это многое объясняет.
– Хорошо… – поправив волосы, капитан облизала губы, – грузите ее, и… нужно поискать что-то, может, на верхних этажах. Не могла же она сюда прийти без сумки или хотя бы телефона.
Киллиан, выбросив сигарету, подошел к ним без особого интереса и, обойдя Эмму, посмотрел на труп.
– Млять… – выдохнул он, закрыв рот рукой. Блондинка округлила глаза, посмотрев на него.
– Что ты себе…
– Дьявол… – прохрипел он и, отшатнувшись, отбежал в сторону, цепляясь за забор. Его вырвало, раз, второй, и он, покачиваясь, тряс головой, кашляя и тяжело дыша, словно каждый вдох давался ему с трудом.
– Дайте ему воды, – произнесла Свон, с болью глядя на него. Дэвид, достав бутылку из сумки, подошел к мужчине, и тот, не поднимая головы, только отмахнулся, продолжая смотреть в землю, крепко зажмурившись. Казалось, он не до конца понимает, что происходит, заглохнув в образе, застрявшем в его голове.
– Нужно постараться определить личность погибшей, – произнес нерешительно Кэссиди, поглядывая на него.
– Я займусь этим, – кивнул Миллс, тоже почему-то не в силах перестать смотреть на Джонса, который, сделав несколько глубоких вдохов, медленно подошел к ним и скорее просипел, чем сказал:
– Не нужно ничем заниматься. Я знаю ее.
– Знаешь? – вскинул брови Нолан.
– Ее зовут Руби Лукас, – кивнул тот, покачав головой, и, выждав пару секунд, борясь с очередным кашлем, выдавил, – и она моя невеста.
Комментарий к 6. Насыщенно, однако, вышло...
====== 7. ======
– А это вообще позволено? – хмуро осведомился Грэм, глядя на напряженную спину Киллиана, который, глядя в окно, пил виски прямо из горла, не меняя положения уже минут десять.
– Угомонись, – положила Эмма руку на его плечо и, вздохнув, нерешительно подошла к Джонсу, – ты можешь нам все объяснить? Пожалуйста, – с заминкой добавила она. Мужчина фыркнул и повернулся к ней, хмурясь.
– Что именно объяснить? Ее зовут – точнее звали – Руби Лукас. Двадцать три года, фотомодель, начинающая. Мы с ней знакомы где-то год, месяца четыре назад я сделал ей предложение, и она его приняла. Должны были пожениться, но потом вклинился папаша со своими проблемами и претензиями, и я мило переехал к вам. Мы с ней потом поссорились, я еще на следующее утро сюда с девицей пришел. Потом вчера вечером мы с ней говорили по телефону… Не очень хорошо… – он замялся.
– Погоди, – встрепенулся Миллс и подошел к нему, – то есть ты говорил с ней за несколько часов до смерти?
– Ты сейчас решил меня подозревать? – выгнул брюнет бровь.
– Ты опоздал на работу, – начал перечислять тот, – вы поссорились, ты был пьян. С кем ты был прошлой ночью?
– Один, – с вызовом отозвался он.
– Значит, алиби у тебя нет, – заключил шатен, явно торжествуя. – А в состоянии аффекта ты мог и толкнуть ее с дома.
– Ты себя слышишь? – осведомился тот, округлив глаза. – Или я так тебя достал, что ты только и цепляешься за любой факт, чтобы меня посадить?
– Сейчас нет тебя и меня. Есть подозреваемый, и я должен его допросить, – достав блокнот, он встал перед ним, – итак, мистер Джонс, где Вы были вчера с девяти часов вечера до восьми утра сегодняшнего дня?
Пару секунд Киллиан неотрывно смотрел на него, почти не моргая, дыша через нос, а потом, ринувшись вперед, впечатал его в стенку, ударив по лицу. Блокнот полетел на пол, и листья разлетелись во все стороны, но мужчины даже не обратили на это внимания: повалив противника на пол, брюнет наносил удары четко ему в лицо, резко поднимая локоть, и Миллс едва успевал закрывать лицо, блокируя его удары. Потом, выждав момент, он ударил Джонса, стряхнув его с себя, ударив головой о край стола, и откатился в сторону.
– Прекратите! – накинулась на них Эмма, подскочив и цепляясь за руку Грэма, который, даже не повернувшись к ней, занес другую руку для удара. Киллиан, сплюнув, ударил шатена в солнечное сплетение, не дав ему даже подняться, снова повалив его на пол. – Киллиан! – Свон попыталась оттянуть его, но мужчина не шелохнулся, глядя перед собой. – Пожалуйста, Киллиан! – она сглотнула, часто моргая, и вдруг отшатнулась, закрывая рот рукой. Поняв, что что-то не так, брюнет почти мгновенно замер и повернулся, тем самым подставив себя под удар Грэма, но почти не обратил на это внимания, только поморщившись, когда кулак противника обжег ему ухо.
– Свон?..
Резко распахнулась дверь, и в комнату в компании бледного Августа влетела женщина с красными глазами и скореженным гневом лицом. Миллс почти сразу вскочил, и Киллиан последовал за ним, вытерев кровь под носом тыльной стороной руки. Завидев его, женщина подскочила к нему и закричала, дрожа всем телом, как в припадке:
– Она тебе жить не давала, да?! Она и так забеременела от тебя, чудовище, а ты ее и добить решил?! Не нужна была, хотя это и не удивительно – так и отпустил бы, а не держал возле себя, змея! Что она тебе сделала?! – взвыла она, багровея. – Что?! Она ведь жила тобой, дышала твоими словами, а ты, тварь, просто уничтожил ее! Завлек и бросил, а она, бедная, и не смогла оторваться от тебя! Ублюдок! – размахнувшись, она влепила ему пощечину, и на пепельно-белой коже Киллиана отпечаталась ее рука, прилила кровь, но он не шелохнулся, продолжая смотреть ей в глаза. – Зачем, зачем ты появился тогда в нашем доме?! Зачем она тебе понадобилась?! Ты ведь не любил ее, ни секунды, ни когда делал предложение, ни когда приходил якобы навестить! Она тебе была не нужна, а теперь она мертва! Из-за тебя! И ты, ты ее убил, я знаю! – женщина ткнула пальцем ему прямо в лицо, скрипнув зубами. – Я все знаю, и тебе не отвертеться! Я сделаю так, чтобы даже денег твоего папаши не хватило на то, чтобы тебя выпустили, гнида! Засядешь лет на десять, а потом уже и жизнь можно покончить!
– Миссис Лукас, – нерешительно оборвал ее Бут, переступив с ноги на ногу, – Вы ведь понимаете, что Вам нужны очень веские доказательства, чтобы обвинить человека в убийстве?
