Текст книги "Hassliebe. Афериsт (СИ)"
Автор книги: Алекс Мелроуз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)
В ванной, доверху наполненной кровью, лежал молодой еще мужчина с русыми волосами, откинув голову на край ванной, обнажая худое горло с острым кадыком, его руки, сплошь покрытые неровными, рваными ранами, лежали по бокам, ладонями кверху.
Эмма поморщилась, сделав шаг вперед и оглядев царапины на запястьях мужчины. Тряхнув волосами, она отвернулась, обхватив себя руками, и посмотрела на Нила.
– И что ты можешь сказать? Как по мне – типичное самоубийство. Только нужно разобраться в причине, а это самая проблема.
– Меня кое-что смущает, – признался эксперт, нагнувшись над телом. – Понимаешь, самоубийцы в большинстве случаев прекрасно осознают, что они делают, и принимают это. То есть у них лица расслабленные, спокойные. А у этого… Ясно, что морщины расслабились, и напряжение незаметно, но все же…
– К чему ты ведешь? – не поняла блондинка, нахмурившись. – Ты хочешь сказать, что не веришь в то, что он сам..?
– Именно так, – он кивнул, – я много раз видел самоубийц, и у них совсем другие лица. Здесь же создается впечатление, что перед смертью он… боялся, понимаешь? Как если бы у него было напряжено лицо. И даже несмотря на то, что он лежит в типичной позе суицидника, я реально сомневаюсь, что все было именно так. Просто если смотреть критически, то кажется, что кто-то его именно укладывал в таком положении, понимаешь? – он поймал недоумевающий взгляд капитана и закатил глаза.
– Прости, но, если честно, не очень.
– Я веду к тому, что его убили. Или ранили. Потом положили сюда, порезали ему вены, оставили лезвие и свалили, заполнив ванную водой.
– Но зачем так сложно? – поджала губы Свон. – Если нужно убить, то разве не проще просто убить и забить? Зачем так изощряться, рискуя попасться? Это же трата времени.
– Если это наш убийца, – послышался негромкий голос из-за спины, – то он ловит кайф с того, чтобы делать все максимально сложно и через одно место, досаждая людям, которым приходится расхлебывать всю эту кашу, которую он заварил. Поэтому он и сделал все до омерзения сложно, окунув в воду и прочие прелести.
Обернувшись, Эмма увидела похудевшего и осунувшегося Грэма, который, привалившись к дверной раме, стоял, сложив руки на груди, глядя на нее исподлобья. Сглотнув, она шагнула вперед и крепко обняла его, вдыхая такой знакомый запах, невольно расслабившись, когда его руки обвили ее талию, прижимая к себе.
– Ты пришел…
– Я понял, что нужнее здесь, – отозвался он, поймав ее взгляд, и, поймав кивок Нила, вывел девушку на улицу, не выпуская ее руку, крепко сжимая ее ладонь, мягко поглаживая ее большим пальцем, успокаивая. – До меня дошли слухи, – продолжил он, глядя ей в глаза, спокойно, без агрессии и напряжения, которые были ему свойственны, – что ты и Джонс…
– Я не хочу об этом говорить… – прошептала она, опустив глаза, стараясь выровнять дыхание, но мужчина слабо улыбнулся, поднимая ее лицо.
– Я не об этом, Эмма. Я просто хочу знать, что ты в порядке, что с тобой все хорошо, – он поймал ее лицо, нежно глядя в ее глаза. – Я понимаю, что все это ужасно, но я понимаю, почему ты не хочешь с кем-то делиться этой информацией. Хотя я бы с удовольствием пообщался с Мажорчиком поближе касательно этой ситуации.
– Не нужно, – Эмма обвила руками его шею, прижимаясь виском в его подбородку, прикрыв глаза, – я просто хочу забыть об этом, как о страшном сне, и больше никогда не вспоминать.
– А где, собственно, главный ублюдок нашего участка? – усмехнулся он, поцеловав ее в лоб.
– Уехал. Я наорала на него, почти сломала ногти, пока била, и он свалил.
– Трус, – процедил шатен, и девушка пожала плечами.
– Мне плевать. Где он, куда поехал, что будет делать. Вообще плевать.
– Ты будешь подавать заявление? Это же, можно сказать, чистая 131 статья. Он надолго сядет, и тогда мы вообще о нем не вспомним.
– Я не хочу этого, Грэм, – устало покачала она головой, сглотнув. – Я слишком устала бороться с ним, с его характером и проблемами, что его окружают. Он добился, чего хотел, может, теперь хотя бы отстанет и перестанет насиловать мне мозги.
– Мне больно за тебя, Эмма, – Миллс легко поцеловал ее в щеку, крепко обняв, – я волнуюсь за твое состояние. Может, тебе стоит взять отпуск и отдохнуть? Съезди куда-нибудь отдохнуть, развейся. Как раз забудешь обо всем этом ужасе.
– И оставить вас одних? Не могу. Мы и втроем не успеваем ничего, дела так и висят на доске нераскрытых, Бут рукой уже махнул на нас, как бы не урезал, какой тут отпуск? Ничего, справлюсь. И не такое проходили. К тому же, – она расправила ворот его рубашки, с легкой улыбкой глядя на него, – я вдруг остро поняла, как скучала по тебе. Я не должна была так кричать на тебя тогда, Грэм.
– Нет, ты была права, – покачал он головой, – я сказал лишнего, да и вообще вел себя, как ревнивый идиот. Пока я, скажем, отдыхал, я понял одну вещь, – он поднял руку и провел костяшками пальцев по ее щеке, – если я хочу, чтобы у нас все было хорошо, я должен научиться доверять тебе и терпеть внимание других мужчин к тебе, потому что это очевидно, что ты девушка красивая и к тебе будут всегда лезть другие ухажеры. Я должен просто привыкнуть к этому и доверять твоему чувству. Что я, собственно, теперь я планирую делать, – Эмма улыбнулась и притянула Грэма к себе, касаясь его губ, путаясь в его волосах. Мужчина скользнул руками по ее спине, прижимая ее плотнее, углубляя поцелуй.
Дыхание сбилось у обоих, и когда они отстранились, соприкасаясь носами, девушка усмехнулась, облизав губы.
– Если бы ты знал, как мне этого не хватало. Кажется, что я снова обрела способность ходить. Без тебя… – она сглотнула, – все так сложно. Пожалуйста, больше не пропадай, хорошо? – она пристально посмотрела в его глаза. – Ты мне дорог, и я не хочу тебя потерять.
– Не потеряешь. Теперь все будет хорошо, – он вновь привлек ее к себе, и она блаженно зажмурилась, чувствуя спокойствие и защиту, которой ей на так не хватало все это время.
Позади раздался многозначительный кашель, и они, повернувшись, увидели Дэвида, который с напряженной улыбкой взирал на них, мелькая глазами от одного лица к другому.
– Эм, можно тебя на пару минут? Надо кое-что обсудить.
– Да, конечно, – отозвалась она, посмотрев на Миллса, который ободряюще ей улыбнулся.
– Я пока перекурю и опрошу возможных свидетелей по дому. Может, кто-то что-то видел.
– Правильно, – легко коснувшись его губ, Эмма вернулась в дом следом за Ноланом и вошла в комнату, где их уже ждал Нил. – В чем дело?
– Все те же бараны, – хмуро отозвался тот, – можешь считать, что это наши с Дэйвом тараканы, но мне реально не по себе от всех этих вещей.
– Говори напрямую, Нил, – закатила она глаза, сложив руки на груди, – я не понимаю, когда ты ходишь вокруг на около.
– Мы о Грэме. И этих убийствах, – выпалил Дэвид, – ну не могу я принять эти совпадения.
– Опять вы об этом? – блондинка скрипнула зубами. – Да никого он не убивал! Я вообще не понимаю, как вы можете снова и снова возвращаться к этим глупостям. Это же бред чистой воды, паранойя.
– А как ты объяснишь тот факт, что его никогда нет рядом, в то время, как совершаются убийства? Он берет отпуск, не связывается ни с кем, и находят потом два тела, которые по признакам являются жертвами того же убийцы, что и прочие. Более того он, не слыша и не зная фактически ничего, с порога заявил и про убийство, и про воду, и про…
– Я была рядом и все слышала, – оборвала его Эмма. – Да, он сказал, что его окунули в воду, но… – она замолчала, поджав губы, и Нил торжествующе фыркнул.
– Что, тоже уловила всю проблему?
– Но это же реально чушь собачья. Грэм – убийца?..
– Мало ли что. Может, мы что-то о нем не знаем? Он немного говорит, больше молчит, а если ему еще и деньги за это предлагают, а я бы не сказал, что он такой богатый, да и нашего заработка не всегда хватает на жизнь. Так что, а вдруг? – Дэвид поежился, обхватив себя руками.
– Я очень не хочу в это верить, – произнес Кэссиди, – но факты есть факты, а в нашей профессии мы только на них и можем рассчитывать, как бы не было противно.
– Но это же Грэм… – она сглотнула, – я уверена, что всему этому есть логическое объяснение.
– Ты предлагаешь все-таки спросить у него? Напрямик? – поморщился Нолан, сглотнув. – Это ведь не лучше. Он просто улизнет и начнет отрицать.
– Такое ощущение, что ты говоришь не о своем друге, а о каком-то отстраненном незнакомце, который подозревается в убийстве.
– Эмма, когда дело касается убийства людей, мы не можем судить о том, кто друг, кто враг, кто что говорит. Если все эти убийства реально совершил он, то получается, что мы реально ничего о нем не знаем.
– Я… я не хочу, – поежилась девушка, сглотнув, – я не хочу узнавать, если это реально правда.
– Ты хочешь встречаться с киллером? – вскинул брови Нил. – Ты же не идиотка. Все убийцы – психи, а что, если когда-нибудь ты выведешь его из себя? Хочешь, чтобы он тебя прикончил?
– Он бы никогда…
– Никогда не говори никогда, – жестко оборвал ее Дэвид, поджав губы, и вышел из комнаты, не оглядываясь. Нил, помолчав, последовал за ним, перебирая в руках какую-то тряпочку. Эмма, замявшись на минуту, тоже вышла на улицу, чувствуя, как по коже побежали мурашки.
После записи всех показаний, Эмма сказала, что будет позже, чтобы ее не ждали, и, дождавшись, пока мужчины уедут, вышла из дворов и пошла по улице, плотнее кутаясь в кофту, не понимая, почему ей так холодно.
Зайдя в магазин, она купила себе бутылку воды, опустошив ту буквально за несколько минут, стараясь унять дрожь. Свон не желала признавать такие вроде бы очевидные факты, но разве можно принять информацию, что человек, который тебе дорог, убивает других людей? Это даже в голове не уложится, как бы ты не старался.
Сглотнув, она шла по улице, намереваясь дойти до участка пешком, чтобы немного прийти в себя и взбодриться. Алкоголь еще стучал в висках, и она искренне ненавидела себя за то, что поддалась слабости и напилась, пусть даже не вдрызг, но ей все равно было противно ее состояние.
Мерно дыша через нос, блондинка шла по улице, стараясь не смотреть ни на кого, почти не поднимая головы от асфальта, думая только о том, как бы поскорее прийти на работу и снять туфли с почему-то отекших ног.
Ее толкали со всех сторон, и она скрипела зубами, не понимая, зачем ей вообще понадобилась эта пешая прогулка. Она могла бы по дороге купить воды или зайти возле участка, зато ехала бы на машине и с парнями, а не шастала по забитому жаркому городу, натыкаясь на людей.
Вдруг в груди появилось какое-то странное ощущение, и Эмма вскинула голову, стараясь понять, что именно ее так потревожило. Она привыкла доверять своими инстинктам и предчувствию, которое сейчас, кажется, буквально обострилось до предела. Облизав губы, она осмотрелась и замерла, поймав в толпе взгляд парня, который целился в нее и подстрелил Киллиана. Сердце замерло, а потом бешено забилось, словно норовя вырваться из тела.
– Ты!!!
Тот развернулся и, петляя между людьми, понесся по улице, наталкиваясь на прохожих и роняя предметы с уличных прилавков. Свон бросилась следом за ним, держа руку на бедре, где под курткой она прятала кобуру с оружием. Она знала, что в таком людном месте нельзя доставать пистолет, так как она рисковала зацепить мирного гражданина, и, скрипя зубами от напряжения, она бежала следом за стрелком, дыша через нос.
В какой-то момент парень свернул во дворы, и Эмма сглотнула, понимая, что с одной стороны это лучше, так как у нее есть свобода действий, но с другой он мог спрятаться где угодно или даже подкараулить ее со спины. Поэтому, вытащив оружие, она шла по дворам, оглядываясь и прислушиваясь, надеясь, что сердце перестанет так бешено стучать в груди.
Было подозрительно тихо, и она замерла, стараясь держаться как можно ближе к стене, успокаиваясь и убеждая себя, что это не маневр.
Пуля врезалась в стену в метре от ее головы, и блондинка отскочила в сторону, упав на колени и подняв облако пыли. Снова стало тихо, и она, приподняв голову, посмотрела в ту сторону, откуда стреляли. Темный силуэт перепрыгнул с одного гаража на другой, выпустив в ее сторону еще одну пулю, и она снова пригнулась, слыша, как бешено стучит кровь в висках.
Досчитав до пяти, Эмма резко распрямилась и выстрелила в ту сторону, где, по ее расчетам, должен был находиться незнакомец, и почти зацепила его, но он в последний момент скрылся за краем гаража, и пуля врезалась в железо. Скрипнув зубами, она рискнула сделать несколько шагов вперед, сжимая в руке пистолет, тем временем стараясь другой достать мобильный телефон, чтобы вызвать подмогу.
Но тут мужчина, переместившись между гаражами, выстрелил в ее руку, и она вскрикнула, когда пуля, порвав мягкую ткань кожи между большим и указательным пальцем ее руки, выбила пистолет, который отлетел в сторону, потерявшись в грязи. Парень снова скрылся в тени гаражей, и капитан, сжав челюсти, прижалась спиной к стене, сжав кровоточащую рану в кулак. Скользя глазами по полу, она наткнулась на блеск оружия и, дав себе несколько секунд, чтобы прийти в себя, нырнула вниз, надеясь, что успеет схватить пистолет до того, как незнакомец откроет огонь.
Скрипнули ботинки по грязи, и Свон поняла, что не успеет даже скрыться за чем-то, потому что расстояние до ближайшего гаража нельзя было преодолеть за несколько секунд. С ранних навыков самообороны всплыл урок о том, какое место нужно подставлять под выстрел, чтобы потерять как можно меньше крови, но все смешалось в голове, и она даже толком не осознавала, остаться ли ей на месте или двинуться.
Но в этот момент кто-то крепко сжал ее плечи, оттягивая ее в сторону, и она упала на спину за мусорным контейнером, в угол которого врезалось несколько пуль. Девушка уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но человек зажал ей рот рукой и, прижав к своей груди, стал пробираться между грязной стеной и контейнером, не обращая внимания на осыпающуюся штукатурку и пыль, пристающую к одежде. Миновав так метров десять в полной тишине, которую прерывали только ругательства парня, который находился где-то за гаражами, человек, продолжавший удерживать Эмму, втолкнул ее в небольшой проем между старыми коробками, в углу зданий, застыв возле щелки, стараясь, кажется, даже не дышать.
Свон, немного отойдя от шока, приподняла глаза и буквально замерла, глядя на лохматые черные космы, покрытые паутиной и пылью, широкие плечи и грязную куртку, обтягивающую спину мужчины.
– Киллиан?..
Он резко развернулся, сделав большие глаза, и прижал палец к губам, сжав челюсти, всем видом показывая, что она должна молчать. Раздался еще один выстрел, и, приглядевшись, Эмма поняла, что парень стреляет между гаражами, медленно продвигаясь по двору. Через пару минут он достигнет и их укрытия.
Киллиан задумался, кусая губы, и, оглядевшись, поднял с асфальта камень, отвалившийся от стены, и протянул его девушке, кивнув на щель слева от нее. Нахмурившись, она прочитала по его губам, что ей нужно кинуть его максимально далеко. Она сглотнула, чувствуя, как дрожат руки, и, на мгновение зажав неровный камень в руке, бросила его в узкий проем, надеясь, что не подведет их. Но камень пролетел несколько метров, ударившись от стену, и раздался гул потревоженной ржавой стены мусорного бака, которому вторили три выстрела. Они замерли в своем укрытии, слыша, как стрелок медленно отдаляется от них, шагая рядом со стенами. И тогда Джонс, сжав ее локоть, буквально выволок ее из угла и, стараясь держаться за старыми коробками и мусором, провел ее через двор, выйдя на пустую и более широкую улицу. Однако и здесь он не остановился – мужчина потащил ее дальше и, открыв какую-то дверь, затолкнул ее в крошечную комнату, где не было ничего, кроме пары швабр.
– Какого… – снова начала возмущаться Эмма, но брюнет покачал головой и, достав из кармана небольшую фляжку, подтянул девушку к себе, буквально вжав ее в себя. – Что ты дел…
– Ты можешь помолчать? – обозлился он и, подняв ее покалеченную руку, вылил немного жидкости на рану. Блондинка задохнулась от боли, чисто инстинктивно прижавшись к стене, зашипев и поморщившись, а мужчина, вытащив из другого кармана простой платок, перебинтовал ее ладонь, насколько позволяла ткань. – Теперь слушай меня очень внимательно, – прошипел он, облизав губы, – мы сейчас выходим и идем направо. У тебя правая рука в крови, так что ты идешь слева от меня и прячешь ее под мою куртку, я испачкал левую, так что я в свою очередь прячу ее под твою. То есть мы имитируем объятие. Идем спокойно, без резких движений и оглядываний, словно мы идем домой или в кафе. Ты все поняла?
– Что ты здесь делаешь? – прошипела Свон, сжав челюсти, и отодвинулась от него, насколько это возможно. – И я не собираюсь идти с тобой!
– Слушай сюда, истеричка, – рыкнул Джонс и, отряхнувшись, легко смахнул с ее плеч грязь, – у нас нет выбора. В итоге он поймет, что мы пошли в другую сторону, и пойдет за нами. Здесь нас никто не найдет, потому что тут никто не ходит. Оружие ты посеяла, а у него далеко не травмат, так что мы, мягко говоря, в жопе. Ты можешь ненавидеть меня сколько и когда угодно, но сейчас, если ты хочешь выжить, ты просто должна мне довериться, хотя бы на десять минут, пока мы не сядем в такси. Это понятно?
– Что ты здесь делаешь? – снова повторила она, сглотнув. – Я никуда не пойду, пока ты не ответишь хотя бы на этот вопрос. А ты меня не заставишь.
– Что делаю? – он облизал губы. – Я следил за тобой и слава Богу, что я делал это. А сейчас – живо на выход.
Вытолкнув ее в узкий проход, Киллиан крепко обнял ее за талию и повел вперед максимально быстро, насколько они могли, и Эмма, понимая, что ей ничего не остается, обняла его, ненавидя себя каждой клеточкой своего тела.
Через пару минут они неожиданно вышли на оживленную улицу, и Джонс, вмиг расслабившись, стал нести какой-то бред о новом фильме, про который она вообще ничего не слышала, и только спустя секунду она поняла, что он создает видимость спокойствия. Его рука сжала ее бедро, и она выдавила улыбку, поняв его жест. Они шли куда-то вперед, и она едва понимала, где они находятся: то ли она реально никогда не была в этом районе, что было почти невозможно, то ли у нее просто все плыло перед глазами и она не могла сосредоточиться.
Вдруг Киллиан остановился и самым что ни есть спокойным жестом открыл дверь какой-то черной машины, настойчиво протолкнул ее на заднее сидение. Очутившись в салоне и подняв голову, она увидела, что водитель наклонил голову немного набок, глядя на них в зеркало заднего видения.
– Вас куда, мистер Джонс?
– Домой, – с легкой улыбкой отозвался брюнет, откинувшись на сидение и облегченно выдохнув. – И лучше, если побыстрее: у нас кое-какие проблемы.
– Домой? – прошептала Эмма, вскинув на него глаза, и мужчина равнодушно кивнул.
– Ты же не хочешь вернуться к своим в крови и с необработанной раной? Вопросов не оберешься.
– Ты же понимаешь, что они меня уже ищут? – прищурилась она, и он фыркнул.
– Я же не похищаю тебя. Мы приедем, обработаем твою рану, переоденемся и вернемся в участок, – он говорил так спокойно и уверенно, что она даже не нашлась, что ответить. Казалось, его вовсе не заботило ее обращение к нему, ее грубость и резкость. Понимая, что сейчас у нее нет выбора, Свон безнадежно выдохнула и прикрыла глаза, позволив себе немного расслабиться.
====== 21. ======
– Вам что-нибудь нужно, сэр? – спросил водитель, но ответа Киллиана Эмма не услышала, так как она уже вышла из машины, в полном неверии глядя на высотное здание. Она уже бывала в Москва-Сити, но чтобы так близко…
– Какие-то проблемы, капитан? – усмехнулся мужчина над ее ухом и преспокойно направился к стеклянным дверям, грациозно открыв их, пропуская побледневшую девушку. – Не стоим на пороге, проходим.
– Добрый день, мистер Джонс, – поприветствовала их девушку за стойкой, мило улыбнувшись, – что-нибудь принести?
– Нет, Мила, спасибо, – он подмигнул ей и кивнул на Свон, – у меня другие планы.
Подойдя к лифту, он нажал на кнопку и посмотрел на блондинку, которая с ошарашенным видом разглядывала мраморные стены, позолоченные люстры и перила, стеклянные скульптуры и мозаичный пол. Покачав головой, Джонс лишь облизал губы и, когда двери лифта разъехались в разные стороны, провел ее вовнутрь, заранее зажмурившись, ожидая удивление девушки, которое не заставило себя ждать.
– Он стеклянный!
– Не совсем. Просто прозрачный, – терпеливо объяснил он, пока Эмма, став белее мела, прижалась к стене, глядя под ноги, следя за тем, как асфальт становится все дальше и дальше, как люди становятся все меньше, превращаясь в точки. – Боишься высоты? – вдруг нахмурился Киллиан, повернувшись к девушке, и, когда та подняла на него испуганные глаза, напрягся. – Черт, а я даже не подумал. Дурак, – зажмурившись, он прижал ее лицо к своему плечу, легко коснувшись ее дрожащих плеч. – И так всегда: хочу произвести впечатление, а в итоге все ломаю. Карма сучка.
– Помолчи… – попросила она, вцепившись в его куртку, стараясь дышать как можно медленнее, чтобы успокоиться. – Просто помолчи.
Через пару минут он открыл массивную дверь в коридоре и повел рукой, пропуская Эмму в квартиру, и та, заранее поджав губы, вошла вовнутрь, застыв буквально на пороге. Гладкий черный пол, сделанный то ли из темного дерева, то ли из мрамора, темно-синие стены, тяжелые занавески, богатая, немногочисленная мебель, картины, скульптуры. Ее глаза бегали от одного предмета к другому, и она сначала даже не заметила, как Джонс, пройдя по комнате, оставил куртку на диване, поправляя помявшуюся рубашку.
– Эй, Свон, прием, – позвал он ее, и она вздрогнула. Вспомнив, где она находится и с кем, она сложила руки на груди, с недовольством глядя на него.
– Я должна ехать на работу.
– Конечно, – кивнул он, скрывшись на несколько секунд за дверью, и вернулся с бинтами и небольшой баночкой, – только сначала мы сделаем так, чтобы твоя рана начала заживать, а потом я тебя отвезу, – мужчина хлопнул рукой по дивану рядом с собой, и девушка, понимая, что у нее нет выбора, опустилась на сидение и положила ногу на ногу в защитном жесте. Если Киллиан это отметил, то он и бровью не повел, и, сняв свой окровавленный платок, вытер им часть немного подсохшей крови и, открыв баночку, вылил немного на ткань, протерев рану. Блондинка поморщилась и плотно сжала губы, стараясь не показывать, что ей больно, в то время как он осторожно перебинтовал ее ладонь, расположив ее так, чтобы нитки не впивались в ранку.
Когда все было закончено, Эмма, подняв на него глаза и встретившись с ним взглядом, напряглась и вскочила, отойдя на некоторое расстояние, обняв себя руками. Она не понимала, что именно ее так смущает или раздражает. Она знала, что как бы ненавидит его за то, что произошло, но в то же время она не могла отрицать тот факт, что даже сейчас, после всего, ее тянуло к нему, тянуло с такой силой, что она едва могла стоять на месте. Она боялась даже подумать, что было бы, если бы он рискнул ее поцеловать, потому что ей казалось, что она бы даже не смогла отказать ему.
– Что ж, – вытерев руки, Джонс прошел по комнате, скрываясь за дверью ванной, откуда послышался звук льющейся воды, – минут через десять поедем в участок.
– А почему не сейчас? – сглотнула Свон, чувствуя, как пульс ускоряется, и прислонилась к стене, стиснув челюсти. – Ты же сказал – перебинтуем меня и поедем.
– Ты хочешь, чтобы появились вопросы, почему мы в крови? – мужчина прошел мимо нее по коридору и зашел в очередную комнату, не закрыв за собой дверь. – Будет лучше, если мы будем в максимально хорошей форме, чтобы на нас не накинулись с тысячей и одним вопросом. Я и так думаю, что нам нужно будет как можно спокойнее все объяснить, без подробностей.
– Нам? – она закатила глаза, прохаживаясь вдоль стены и рассматривая книги. – Ты думаешь, тебя туда пустят? После того, что ты сделал.
– А что я такого сделал, что заслужил увольнение? Работник я хороший, а рук вам как раз не хватает. Не думаю, что меня отчислят за какую-то мелочь.
– Мелочь?! – Эмма вспыхнула и, не выдержав, ворвалась в комнату. – И какого черта ты так… – она застыла в дверях, увидев мускулистую обнаженную спину Киллиана, исполосованную неровными шрамами, и мужчина, надев на себя быстрым движением рубашку, повернулся к ней, вскинув брови.
– Кажется, я не приглашал тебя в свою спальню, – нахмурился он, застегивая пуговицы неслушающимися руками. Девушка поджала губы, почувствовав, как кровь приливает к щекам, стараясь смотреть куда угодно, но только не на его голую грудь. – Но вы же у нас птица высокого полета, верно? – закатил брюнет глаза и, зацепив ее плечом, вышел из комнаты. – Так что, едем?
– Почему ты преследовал меня? – остановила его Свон, не двинувшись с места. – Зачем тебе это?
– Можно было просто сказать «спасибо», – нетерпеливо цокнул он языком и снова направился к двери, – а не строить такие масштабные проблемы. Пошли.
– Спасибо?! – блондинка, стуча каблуками, пошла за ним, дыша ему в затылок, буквально полыхая гневом. – За что?! За то, что ты меня изнасиловал?!
– Бляха от сандаликов! – взвыл Киллиан и, резко развернувшись на каблуках, ткнул в нее пальцем, скрипнув зубами. – Я скажу всего один раз, хорошо? Поэтому слушай, черт возьми, очень внимательно, – облизав губы, он твердо выплюнул, сжав челюсти, – между нами ничего не было. Так что прекрати истерику, – отвернувшись, он взялся за ручку двери, но, поняв, что девушка не пошла за ним, снова посмотрел на нее. – Что на этот раз?
– Ты врешь, – прошептала Эмма.
– Серьезно? Не хочу тебя расстраивать, но в данный момент я не вру. Ты идешь или как?
– Я тебе не верю, – упрямо заявила она, сложив руки на груди.
– Да пожалуйста. Словно мне от этого жарко или холодно. Только вот странно – когда я почти ничего не сказал, ты поверила, а когда я признался, ты не веришь. Видимо, женская антилогика все-таки существует. Только, знаешь, – он облизал губы и наклонил голову набок, – дерьмово, что я получил ни за что. Лучше бы я реально трахнул тогда тебя. А то все шишки на меня, а я даже кайф не получил. Обидно.
– Что ты несешь? – прошептала Свон, нахмурившись. – Ты хочешь сказать, что…
– Хорошо, – закрыв дверь, он взял ее за руку и усадил на диван, – давай попробуем так: я сейчас расскажу тебе, как все было, а верить или не верить – это уже твое дело. Идет? – не получив ответа, он пожал плечами. – Будем считать, что молчание – знак согласия. Я не знаю, что там сохранилось в твоей похмельной голове, так как я до конца не понял, как ты умудрилась напиться сильнее меня, но это не суть. Мы напились и пошли домой. Я довел тебя до общежития, и, знаешь, – мужчина помолчал, – был один момент, который мог не очень хорошо закончиться.
– Что за момент? – сипло спросила она, не отрывая от него глаз.
– Ты была просто пьяная в никакую, едва стояла на ногах, и то только при моей помощи, а потом вдруг подняла глаза, полные осмысления, и потянулась ко мне. Уж не знаю, что там было в твоей голове, но я видел, чего ты хотела. Я понимал, что на тот момент мог сделать с тобой все, что захочу, начиная с безобидного поцелуя и заканчивая похождениями в постели, но я понимал, что если ты мне ночью будешь говорить «да» и просить не останавливаться, то на утро все будет по-другому. А я видел, что мы только начали хотя бы немного ладить. Я не хотел портить нашу дружбу, поэтому я… я просто ушел, – он пожал плечами, глядя в пустоту, – надеясь, что до комнаты ты сама дойдешь.
– Но если все было так, то почему ты не сказал сразу? – прошептала Эмма, облизав губы. – Почему не остановил меня? Почему не объяснил?
– А ты бы поверила? – он только усмехнулся. – Ты тогда была так уверена в том, что я последний ублюдок на планете, что мне вообще можно было молчать. Ты уже все решила сама, и тебе нужно было просто выплеснуть на меня свой гнев. Ну и, я бы сказал, иногда полезно знать, что о тебе думают другие, – Киллиан поймал ее взгляд, – поэтому я и задал вроде бы банальный вопрос: «А что ты помнишь», чтобы просто понять, как ты ко мне относишься. За что получил по роже и хорошо, что хоть не по яйцам, – вытерев руки о джинсы, он поднялся, – не могу сказать, что я тогда удивился, но было реально жаль, что мне даже не за что получать. Я понимаю, если бы я хотя бы начал или тупо поцеловал тебя, тогда это было бы хотя бы частично заслуженно, а тут повел себя, как хороший, и получил. Бывает же такая несправедливость.
– Я… – она напряглась, кусая губы, глядя в пол, – я не знаю, что могу сказать… Мне… мне очень неловко перед тобой, Киллиан.
– Прости, но секс тут не поможет, – отмахнулся брюнет, – я решил завязать с тобой. Сугубо деловые, рабочие отношения. Так что можешь даже не предлагать.
– Держи карман шире, – фыркнула блондинка, закатив глаза, поднявшись и отряхнув куртку, – теперь, когда все улажено, мы можем возвращаться.
В этот момент раздался звонок в дверь, и Джонс облегченно выдохнул и пошел открывать. Эмма видела, что он заметно расслабился, словно с его плеч сняли тяжелый камень.
– Как Вы и просили, сэр, – учтиво произнес тот самый мужчина из машины, протягивая ему объемный пакет.
– Спасибо, Уолш. Жди нас в машине, мы будем минут через десять.
– Да, сэр, – наклонив голову, он вышел, и брюнет, развернувшись к девушке, бросил ей пакет.
– Что это?
– Одежда. Можешь переодеться в ванной, если хочешь строить из себя стеснительную девушку.
– Погоди, – Свон открыла пакет и вытащила оттуда джинсы и рубашку, в изумлении глядя на них, – зачем все это?
– Ты хотя бы раз на себя в зеркало смотрела после преследования? – осведомился он и, заметив складку между ее бровей, закатил глаза. – А еще прекрасный пол, боже. Иди в ванную и приведи себя в порядок, – буквально затолкнув ее в комнату, мужчина зашел на кухню и, открыв шкаф, сделал несколько глотков янтарной жидкости, поморщившись.
Между тем Эмма, положив вещи на комод, посмотрела на себя в зеркало и замерла. В пыли, грязи, на лице кровавые отпечатки пальцев, одежда измята, концы брюк покрыты слоем грязи. Сглотнув, она судорожно стала стягивать с себя грязную одежду, кусая губы.
– Можешь принять душ, – послышалось из-за двери, и она прижала руки к груди, чуть не перевернув стул.
– Только попробуй зайти!
– Даже не думал, – последовал смешок. – Если ты так боишься за свою честь, на которую я даже не планирую покушаться, то ты можешь изнутри закрыться, там есть замок. Но я бы не рекомендовал – вдруг тебе станет плохо.
– Просто не смей заходить, – устало протянула она, открывая воду, – иначе я ночью заберусь к тебе в общежитие и отрежу то, что делает тебя мужчиной.
