Текст книги "Соколов. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Алекс Хай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 32 страниц)

***

Какого‑то черта я снова проснулся раньше будильника. Сила молчала, никакой угрозы извне не было, но непонятная тревога прочно засела в груди. Может сказалось перенапряжение последних дней, может просто спал плохо. Но больше глаз сомкнуть не удалось. Поэтому, выполнив небольшую тренировку и приведя себя в порядок, я спустился в столовую.

К моему удивлению, Ирэн уже проснулась. Но явно недавно, потому как вид она имела сонный и помятый.

– Ты чего так рано? – спросил я, опустившись на стул.

– За всю ночь глаз не сомкнула. Тревога какая‑то непонятная. А ты?

– Тоже тревога.

Мы переглянулись.

– Матильду проверяла? – чувствуя неладное, спросил я.

Ирэн покачала головой.

– Еще не успела. Хотела привести себя в порядок и заглянуть к ней.

– Давай‑ка пропустим этот шаг и сразу проверим. Что‑то мне не по себе.

– Я ничего не чувствую, – нахмурилась Ирэн. – Никакой посторонней силы. Никакого вмешательства. Просто… Предчувствие дурное.

– Ну‑ка пойдем наверх, – я быстро поднялся и, не оглядываясь, направился к лестнице.

И резко остановился, да так, что сонная и не успевшая отреагировать Ирэн врезалась носом мне в спину.

По лестнице спускалась Матильда – полностью убранная к выходу в свет. В красивом платье, перчатках, шляпке и с полным набором украшений. Я заметил даже несколько орденов на ее груди.

Скользнув по мне взглядом, она холодно улыбнулась.

– Доброе утро, Михаил, – сказала она.

Ирэн выглянула из‑за моего плеча.

– Тетушка, ты куда‑то собираешься? – удивилась она. – Тебе же нехорошо…

Матильда взглянула на часы.

– Отдыхайте перед завтрашним и не выходите из усадьбы, – ответила она, явно не желая с нами объясняться.

– Погоди. Что происходит? – не унималась Ирэн.

Но Матильда так и не ответила. А несколькими мгновениями позже я отвлекся на шум колес и выглянул в окно.

– Какого… черта? – выдавил из себя я.

К парадной лестнице подъехал небольшой кортеж из двух автомобилей. Матильда, не прощаясь, вышла на крыльцо, цокая высокими каблуками по ступеням. Слуга в ливрее, украшенной императорскими гербами, открыл перед баронессой дверь. И, прищурившись, я заметил, что автомобили тоже были отмечены гербами императорского дома.

Ирэн, потерянная и не понимающая, отодвинула занавеску и охнула.

– Кто это? – спросил я.

– Это сопровождение Его Императорского Величества, – выдохнула девушка. – Матильду везут в Зимний.

Глава 30

Я внимательно изучал детали убранства императорского кортежа. Чертовщина какая‑то. Что могло понадобиться императору от Матильды, особенно с учетом ее состояния? И хотя сейчас баронесса выглядела цветущей и здоровой, долго скрывать слабость у нее не получилось бы. И, думаю, в Зимнем об этом знали. Тогда зачем?

Для Ирэн все это явно стало не меньшим сюрпризом. Приоткрыв рот, она растерянно пялилась в окно, то открывая, то закрывая рот, словно хотела что‑то сказать, но не решалась.

– Не понимаю… – наконец прошептала она. – Зачем? Почему…

Чтоб я знал. Но, быть может, слуги смогли бы прояснить эти утренние странности? Я позвонил в колокольчик.

– Василий!

Не успел я досчитать до пяти, как вышколенный лакей предстал перед нами.

– Чем могу услужить вашему сиятельству? – поклонился он.

– Василий, вам что‑нибудь известно о сегодняшних планах Матильды Карловны? – осторожно, стараясь не выдать волнения, спросил я. – И об этом эскорте у парадных дверей.

Лакей едва качнул головой.

– Увы, немного. Ее благородие приказала разбудить ее пораньше и предупредить Ефросинью о том, что ее услуги понадобятся. Боюсь, сегодняшнее появление представителей Дворца стало неожиданностью и для нас, ваше сиятельство.

Что‑то многовато секретности и внезапности. Впрочем, было глупо надеяться, что Матильда посвятила прислугу в действительно серьезные вещи.

– Благодарю, – кивнул я. – Вы свободны, Василий.

– Быть может, желаете позавтракать?

Ирина задернула штору и обернулась.

– Да, пожалуйста. Что‑нибудь легкое.

– В течение четверти часа все будет готово, господа.

Лакей раскланялся и исчез, оставив нас во все возраставшем недоумении.

Что же ты задумала, Матильда? Или же кто тобой все‑таки играет?

– Ничего не понимаю! – в сердцах бросила Ирка и направилась в столовую. – В собственном доме чувствую себя чужачкой!

Я вздохнул и поплелся за ней. Пара больших кружек кофейку сейчас бы не помешала. А там найдем, чем заняться. Все же впереди было еще два испытания, и я хотел еще раз прошерстить ту занятную книжицу, что нашел в своей комнате. Быть может, получилось бы выучить или отработать пару новых заклинаний.

Я еще до конца своего курса молодого бойца положил глаз на “Лешего”. Очень полезное ментальное заклинание, позволяющее отвести противнику глаза, рассредоточить внимание и запутать его. Ирка могла бы с этим помочь, да и ей не помешало отвлечься.

– Может дядя Вальтер в курсе? – задумчиво спросила она, расправляя салфетку.

Мы расселись друг напротив друга, и нас разделял сервированный к утренней трапезе стол. Я пялился в окно на первый снег: мелкий белый порошок едва присыпал все еще заваленную листьями землю. Вот и зима приближается, а все стало только запутаннее.

– Миш!

Я встрепенулся и уставился на подругу. Она удивленно на меня смотрела.

– Совсем меня не слушаешь, да?

– Извини, отвлекся. Что ты говорила?

Она отмахнулась.

– Уже неважно.

А затем она молча уставилась в одну точку, лишь изредка моргая. Я понял, что Ирэн с кем‑то ментально связывалась. Уж не с Корфом ли?

Беседа, с кем бы она ни велась, шла долго. За это время слуги успели принести завтрак и разлили дивно пахнущий кофе по чашкам. Ирка – та еще кофеманка – даже не шелохнулась. Ну точно ментальная связь.

Наконец девушка несколько раз моргнула, тряхнула головой и уставилась на еду.

– Что там? – спросил я, намазывая хлеб маслом.

– Дядя Вальтер ничего не знает. Я все‑таки с ним связалась. Рассказала о кортеже и странном поведении тетушки. Это очень его удивило.

Что ж, тем интереснее. Значит, либо Корф лжет, либо Матильда и правда преподнесла ему сюрприз.

– Может это быть простая аудиенция? – предположил я.

Ирэн посмотрела на меня как на умалишенного.

– В Зимнем? В такое время?

– А какое сейчас время.

– Неподходящее! – воскликнула Ирэн. – Несмотря на наше богатство и кое‑какие заслуги перед Отечеством Штоффы – слишком мелкая рыбешка, чтобы императорская фамилия вызывала кого‑то из нас просто так. Это же не чайку попить с друзьями, Миш!

– Я понимаю. И все же мы с тобой можем чего‑то не знать.

– Можем, – неуверенно согласилась девушка. – Но я‑то сужу по тому, как все происходило раньше. Есть особые дни, праздники и события, когда члены правящей семьи принимают у себя представителей аристократии. Например, если ты как‑то отличился, то можешь быть приглашен на Представление – это формальная церемония, когда ты ненадолго встречаешься с кем‑то из императорской семьи. Высшая награда – быть представленным самому императору. Но это может быть и императрица, и цесаревич… На Представлении могут вручить награду, например. Это такой знак внимания…

– Ну а еще есть балы, приемы и различные церемонии открытия чего‑нибудь, – добавил я. – Там тоже есть возможность быть представленным.

Ирэн кивнула, наконец‑то заставив себя положить пару тарталеток на тарелку. Судя по всему, аппетита у нее снова не было. Надо бы ее проконтролировать, а то совсем зачахнет девица.

– Да, – сказала она. – Но Матильда в последние годы не сделала ничего, чтобы заслужить Представление или награду из рук представителя царствующей семьи. Мы же сидели в Лебяжьем почти что безвылазно. Я – на домашнем обучении, а тетя дальше светских приемов и театров всяких не выезжала…

– Повторюсь, мы с тобой можем многого не знать, – настаивал я.

Но Ирэн словно не слышала меня и продолжала рассуждать.

– Балы отменены. Ближайший – только Рождественский, да и то если сочтут безопасным его проводить. Люди боятся Радаманта. И я не вижу ни одной причины приглашать Матильду во дворец, Миш. Странно все это. И ведь тетя ни слова нам не сказала о приглашении. В прошлый раз, когда ее пригласили на бал в Зимний, здесь три недели все на ушах стояли. Готовились…

– А что если Матильда сама напросилась в гости?

– Маловероятно, – покачала головой девушка. – Там такая сложная процедура. Пока направишь прошение, пока его рассмотрит канцелярия, потом, если причина покажется серьезной, начнут согласовывать графики… Это может занимать месяцы. Так что вряд ли.

Я отложил нож и взялся за чашку.

– Вернется – спросим. Пока просто поешь как следует, потому что я намерен эксплуатировать тебя по полной программе.

Ирэн выгнула подведенную бровь.

– Боюсь представить, каким образом.

– “Лешего” хочу изучить, и мне нужен дотошный наставник.

***

Моя идея отвлечь Ирэн учебой оказалась успешной. Все‑таки Ирка несмотря на пока что довольно средний ранг, по‑настоящему любила свои способности. В отличие от меня, она с ними родилась и не представляла жизни без Благодати. Поэтому когда стало ясно, что девчонка имеет склонность к ментальным практикам, она погрузилась в изучение мастерства с головой.

И сейчас мне это здорово помогало. Правда, как и всегда, получалось не с первого раза.

– Давай сам, Миш.

Ирэн выбрала в качестве тренировочного плацдарма библиотеку. Так уж повелось, еще с того момента, как я появился в этом доме, нас с ней ставили в пару и отправляли отрабатывать “менталки” сюда. Тихо, спокойно, никто не мешает, а риск повредить драгоценные фолианты минимальный: все‑таки ментальные практики не предполагали физического воздействия на окружающую среду.

В перерывах я изучал поистине достойное собрание и даже почитывал книги, которые было разрешено брать. Часть старых томов хранилась в специальных шкафах, где поддерживался особый уровень влажности и температуры – как правило, очень старые и редкие экземпляры. Но мой интерес пока что лежал в области познания этого мира, так что до изучения первого издания Овидия на немецком было еще далеко.

Ирка начала медленно шагать от камина в мою сторону. Я должен был сделать так, чтобы она отвлеклась на что‑нибудь и свернула с пути. Причем сделать это так, чтобы она ничего не заметила.

– Пока без “Шлемов”, – сказала она. – Упрощу тебе задачу.

Она сделала шаг, другой, и я огляделся по сторонам в поисках объекта, на который она могла отвлечься. В идеале, конечно, в таких случаях использовать то, что гарантированно привлечет внимание. Например, что‑нибудь яркое и цветастое. Или необычное – чего не ожидаешь увидеть в сложившейся обстановке.

Для отвлечения внимания Ирины я выбрал пышный букет, что утром слуги поставили на столе. Матильда вообще тратила много средств на украшение дома изысканными цветочными композициями. А Ирэн любила цветочные духи, так что…

– Ну? – улыбнулась она, сделав еще шаг по прямой линии.

Механизм работы “Лешего” немного напоминал мне “Алконост”. Только в “Алконосте” мы создавали иллюзию и полностью погружали в нее человека, а в “Лешем” должны были управлять вниманием жертвы. И вроде “Леший” казался проще в исполнении, но на практике я понял, что это было не так.

Осторожно, как и учила меня Ирэн, я дотянулся до ее сознания и почувствовал ее сосредоточенность на мне. И аккуратно, бережно, шажочек за шажочком начал смешать фокус ее внимания с себя на букет. Усилил восприятие запахов, добавил мысль о том, как необычно и приятно видеть свежие летние цветы поздней осенью.

Следующий шаг Ирэн был уже менее уверенным. Она чуть повернула голову в сторону стола, скользнула взглядом по еще не распустившимся бутонам пионов…

Теперь было самое важное – добавить, но очень осторожно, желание разглядеть объект внимательнее. Я вложил ей в голову ненавязчивую мысль о том, что к лепесткам так хотелось прикоснуться, вдохнуть аромат…

И она свернула к столу! Уже гораздо увереннее, словно в последний момент передумала идти ко мне, направилась к вазе и принюхалась к пышному букету.

– Есть! – осклабился я. – Получилось.

Ирэн оторвалась от букета, проморгалась и обернулась ко мне.

– Уже гораздо лучше, но нужно отработать несколько раз, чтобы ты проделывал все это быстрее. Сейчас я специально шла медленно, но в реальной обстановке никто тебя ждать не будет.

– Да понятно, – кивнул я. – Все же ты прекрасный учитель. У тебя и правда талант. Не думала о карьере в этой области?

Ирэн вытащила один маленький цветочек из букета и засунула его себе за ухо.

– Преподавание и наставничество – удел опытных. Никогда не понимала тех же студентов‑боевиков, которые, выпустившись из Аудиториума, оставались прямо там и начинали преподавать. Артефакторы еще куда ни шло, но боевики… Да и менталист‑теоретик тоже мало чему способен научить. Так что хочу сперва нюхнуть пороху, а там решим. – Она подняла на меня глаза и впервые за день хитро, даже как‑то задорно прищурилась. – И хватит прохлаждаться! Я буду тебя гонять до тех пор, пока не начнешь управляться за две секунды! Вперед!

***

Отработка “Лешего” заняла у нас весь световой день. Темнело поздней осенью в наших широтах рано: в пять часов дня уже спустились густые сумерки, стремительно переходившие в ночь. Мы как раз закончили с тренировкой, переоделись к трапезе и отправились на ранний ужин.

Но не успели рассесться, как подъездная аллея огласилась шумом автомобильных колес.

Ирка тут же вскочила и в два прыжка оказалась возле окна.

– Таааак, – протянула она, всматриваясь в темноту. – Сейчас начнется.

– Что именно?

– Сам глянь.

Кряхтя от усталости в утомленных мышцах я выполз из‑за стола и уставился на подсвеченное желтыми фонарями крыльцо. И понял, что имела в виду Ирэн.

Из императорского кортежа, гербы которого ярко светились даже в ночи, вышла Матильда. Даже не вышла – выпорхнула так легко, словно и вовсе не касалась ногами земли. Подхватила маленькую сумочку, запахнула пальто и попрощалась со своим эскортом. Лакей в ливрее с гербами императорской фамилии раскланялся, и два автомобиля из Зимнего ушли на разворот, чтобы покинуть Лебяжье.

Но была здесь и третья машина. Уже хорошо знакомый мне неприметный седан Корфа, едва различимый на фоне темных кустов и деревьев, сперва держался на расстоянии, а затем подъехал к самой лестнице.

Корф выскочил с переднего пассажирского, торопливо обогнул машину и, активно жестикулируя, начал что‑то говорить Матильде. Отсюда ничего не было слышно, а читать по губам я не умел. Но, судя по реакции обоих, беседа явно проходила на повышенных тонах.

– Скажу Василию, что число трапезничающих увеличилось, – тихо проговорил я.

Ирэн кивнула, не оборачиваясь.

– Ага. А я встречу их и постараюсь разнять, если полетят пух и перья. Дядя Вальтер был очень зол, когда я рассказала ему о поездке тетушки.

Интересно, почему?

Пока я распоряжался относительно ужина, Ирэн успела всех встретить. И когда я вышел в холл, обстановка царила напряженная, но все держались в рамках приличий.

– Добрый вечер, Михаил, – сдержанно поздоровался Корф.

– Здравствуй! – Матильда лучезарно мне улыбнулась, и это приветствие разительно отличалась от того холодного взгляда, которым она наградила меня утром.

Поразившись столь резкой перемене, я невольно коснулся ее своей силой.

И обомлел.

От баронессы исходил совершенно другой фон. Словно передо мной был чужой человек, а не наставница, слепок силы которой я так хорошо изучил на тренировках. Я хорошо помнил характер ее “фона” – рваная, колеблющаяся, нестабильная, но весьма мощная сила, которая могла скакать от пятого до седьмого ранга в зависимости от усталости, состояния и кучи других факторов.

Не столкнись я с ней лицом к лицу, я бы ни за что не сказал, что это была Матильда. Решил бы, что передо мной мощный боевик с очень крепким и предсказуемым пятым рангом. Единственное, что роднило две версии этой женщины – условный ранг и специализация. Все же Матильда была боевиком, и структура “волн”, которые я улавливал, была весьма характерной. У Ирэн и Корфа, например, они ощущались совсем иначе. А у Поли Сперанской и вовсе отличались от всего, что я видел до этого.

Сейчас фон силы Матильды был совершенно ровным. Никаких колебаний – лишь равномерное мощное “излучение” Благодати. То, что улавливали друг в друге все одаренные, но что было непостижимо для обычного человека. Матильда уверенно блистала верхней планкой пятого ранга. Еще немного – и был бы четвертый.

– Что с вами сделали? – отпрянув от удивления, прошептал я.

Матильда улыбнулась – тепло, спокойно, и в этом взгляде я считал облегчение, радость и… надежду.

– Распорядитесь, чтобы Василий открыл ту бутылку шампанского, что мне подарил месье Леруа – сказала она. – Сегодня празднуют все.

Ирэн и Корф озадаченно переглянулись, а я пялился вслед Матильде, продефилировавшей на высоченных каблуках прямиком в столовую.

– Не понимаю, – сглотнув, прошептала Ирэн. – Все видят то же, что и я?

– Да.

Корф выглядел растерянным и даже подавленным. Настолько, что даже позволил себе опуститься на банкетку возле шкафа с верхней одеждой. Но тайный советник быстро взял себя в руки и поднял на меня глаза.

– Я здесь не только из‑за Матильды. У вас завтра второй этап вступительных испытаний.

– Пришли сказать напутственное слово? – съязвил я.

– Предупредить. Готовьтесь ко всему. Особенно ты, Михаил. После инцидента на Полигоне и странной попытки вас то ли убрать, то ли напугать, я не удивлюсь, если Аудиториум попытается сделать это снова.

– Если это был Аудиториум, – ответил я.

Корф устало вздохнул.

– Потому я и говорю – готовься ко всему, Михаил.

– Да к черту Аудиториум! – вскричала Ирэн. – Что с ней сделали? Что сделали с тетушкой? Дядя Вальтер, хоть вы‑то должны знать!

Лицо Пистолетыча свело гримасой боли и мучения. Он словно растекся по банкетке, устало привалившись затылком к стене.

– Не знаю, как… правда, не знаю. Но она добилась помощи лично от императора, – выдохнул он. – Ей даровали мощь Великого Осколка для исцеления. Только Алексей Константинович мог это сотворить.

Мы с Ирэн переглянулись. Подруга побледнела.

– Не понимаю. Так это было возможно? – удивился я. – Почему никто не рассказал об этом варианте, когда мы приглашали Салтыкова?

– Потому что такая честь дается только за особые заслуги, – мрачно отозвалась Ирэн. Корф обреченно кивнул, и мне показалось, что они оба знали что‑то, что мне не понравится.

– Особые заслуги или жертвы. Прошлые и будущие, – продолжил тайный советник. – И больше всего меня во всем этом пугают именно будущие. Это аванс, Ирина. Огромный аванс со стороны императорской фамилии. И я не представляю, чего они потребуют от Матильды взамен. И хорошо, если только от нее.