Текст книги "Соколов. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Алекс Хай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 32 страниц)

– Менталист нам бы тоже пригодился, – кивнул я.

– Кто еще?

– Ана Грасс. О… – закатила глаза Матильда. – Соболезную.

– В чем дело?

– Грассы – род артефакторов. Причем весьма талантливых. Награждены, и не раз, самим императором.

– Значит, огневой мощи у нее маловато? – уточнил я. – Не беда, выкрутимся.

– Дело не в этом. Грассы – очень высокомерны. Общаться будет трудно. Я предупредила. Особенно ты, Михаил, имей в виду. Эта девица точно припомнит тебе историю твоей семьи.

Я фыркнул.

– Не в первый раз, прорвемся.

– Эта фурия в несколько раз несноснее меня, – шепнула мне на ухо Ирэн. – Мы с ней друг друга не выносим.

– Удивительно, – съязвил я. – Небось еще и красивая.

– Ну…

Хе‑хе. Значит, точно красивая.

– И последний… – Матильда удивленно округлила глаза. – Виктор Рахманинов. Странно…

– Почему странно?

– Рахманиновы – род слабый. Подразбавили кровь союзами с богатыми, но малоодаренными семьями. Удивительно, что Виктор оказался вместе с вами. Они ведь обычно болтались на шестом‑седьмом ранге…

– Может все решили деньги? – предположила Ирэн.

Баронесса покачала головой.

– Вряд ли. Может и правда самородок. Вроде нашего Михаила.

– А чем славятся Рахманиновы?

– В том‑то и дело, что не блистают талантами. Осколок они, конечно, получили, но вот пользоваться им во благо родины не торопились. Род относительно старый, но не особенно влиятельный. Из‑под Костромы. Живут там же. Ни в Сенате, ни на высоких военных постах не были замечены. Разве что Рахманиновы часто становились предводителями костромского дворянства. Оттого и удивительно, что они вообще полезли в Аудиториум.

Это и правда было странно. Я бы подумал, что у Рахманиновых был крепкий род. Но ведь Матильда сказала, что они разбавляли кровь, а в таком случае родовая сила вряд ли бы пробудилась. Интересный, значит, персонаж. Нужно будет к нему присмотреться.

Почему‑то это меня обеспокоило, но я не мог понять, с чем это было связано. Странно – да, но ничего криминального. Всякое бывает. В конце концов и я немало удивил петропольское дворянство. И все же интуиция не давала мне покоя. Поискать что ли сведения об этих Рахманиновых?

– Осталась я, – улыбнулась Ирэн. – Тетушка, не томи, пожалуйста.

Матильда углубилась в поиски, тихо бормоча что‑то себе под нос. Из стопки вылетело несколько листов, и я сорвался с места, чтобы их поднять и вернуть наставнице.

– Да где же ты, – ворчала баронесса.

Я поднял листы и невольно зацепился взглядом за имена.

О, Анна Лопухина – самоотверженная темновласка, помогавшая с ранеными. Наверняка она тоже получила письмо от императора. С ней в одной команде был Юрий Горькушин – кажется, я слышал, как его вызывали. Судя по всему, тоже крепкая команда. Лопухина показалась мне способной.

А затем я наткнулся на имя Ирэн.

В другой команде.

Рядом с именем его мерзейшего сиятельства Константина Денисова, обещавшего мне незабываемое сражение на Полигоне…

Глава 9

Увидев мою реакцию, Коля приподнялся.

– Миша, что там?

– На тебе лица нет, – удивилась Ирэн. – Что ты там увидел?

Я встретился глазами с девушкой и открыл было рот, чтобы сообщить ей новости, но Матильда успела взять бумаги из моих рук.

– Так‑так… – она углубилась в изучение и округлила глаза. – Ничего себе…

– Да что там такое? – потеряв терпение, Ирэн вскочила с места и подбежала к наставнице. – Ой…

– Именно.

Теперь уже Сперанские сгорали от нетерпения. Матильда вздохнула, отложила списки и пригубила кофе.

– Ирина, поздравляю, – сказала она. – С такой командой у тебя есть все шансы пройти дальше. Ольга Мартенс, Афанасий Львов, Николай Кочубей и сам Костя Денисов… Все – пятый ранг. И все – выходцы из семей, где с Благодатью работают давно и плотно.

Ирэн вернулась на место и ошарашенно уставилась на тетку.

– Но ведь я шестого ранга. Почему же оказалась в одной команде с ними?

– Хороший вопрос. Вероятно, потому что ты – единственная менталистка в этой группе. Там трое боевых и один лекарь. Видимо, при распределении посчитали, что твои навыки подходят команде.

– Все равно как‑то это странно…

– Не сказала бы. Вся команда – потомки родов, крепко связанных службой государству, – пояснила Матильда. – Ольга Мартенс – потомственная боевая заклинательница. Причем занятно, что в ее роду самые сильные обладатели Благодати – именно женщины. А все потому, что осколок был пожалован Агнессе Мартенс – блистательной шпионке, работавшей во времена Екатерины Алексеевны. Именно Агнесса Мартенс в свое время сделала очень многое для союза с австрийским императором Иосифом, что позволило реализовать проект по возвращению Константинополя. Когда планы осуществились, Мартенсы стали одними из первых, кто получил Осколок из рук самой императрицы…

– Недурно, – кивнул я. – А говорят, женщинам в те времена скучно жилось…

Матильда хмыкнула.

– Жилось по‑разному. Но авантюрные натуры всегда находили способ раскрыть потенциал. А женщины Мартенсов унаследовали характер своей прародительницы. Так что лучше иметь эту Ольгу в союзниках. Ты поняла меня, Ирэн?

Девушка кивнула.

– Учту. Благодарю, тетушка.

– Так, кто дальше… Львовы. Судя по всему, те самые Львовы. Род знахарей из Архангельска. Суровые северные люди. Говорят меньше, чем знают, а знания хранят еще со времен Рюриковичей. Скорее всего этот Афанасий Львов пошел по стопам всего рода. А это значит, что в вопросах целительства он со временем сможет творить чудеса.

Вот уж кому и правда повезло с командой, так это Ирке. И плевать на Денисова, когда рядом потомки шпионов и архангелогородцы с замашками чудотворцев.

– А Кочубей? – спросил Боря. – Вроде же полководцы у них в роду были…

Матильда кивнула.

– Да. Тоже древний и уважаемый княжеский род. Николай, судя по всему, из его младшей ветви. И ты прав, Борис, они знамениты верной службой на военном поприще.

– Соответственно, он тоже боевой? – предположила Ирэн.

– Скорее всего. Я не слышала, чтобы из Кочубеев получались выдающиеся менталисты или лекари. Вроде была парочка артефакторов, но в основном боевые.

– Выходит, у нас и правда очень сильная команда.

– Только Денисов – трус, – ответил я. – Когда обрушилась крыша на Смотре, он одним из первых попытался удрать. Это не делает ему чести.

Матильда пожала плечами.

– С одной стороны, ты прав, Михаил. Но с другой – несовершеннолетний наследник должен думать о своей безопасности. К слову, у тебя как раз есть сложности с проявлением излишнего героизма. Ты должен помнить о роли, которая уготована тебе в будущем. Помнить и вести себя осмотрительно.

Она была права, и я при всем желании не мог не согласиться с наставницей. Будущий глава рода должен был беречься. Но несмотря на то, что я принял свою новую миссию, старые привычки то и дело вылезали. А в прошлой жизни я бывал тем еще сорвиголовой.

– И все равно он с душком, этот Денисов, – пробурчал я.

Матильда улыбнулась.

– Только ему в глаза это не говори.

– Поздно, – вздохнула Ирэн. – Они, кажется, уже сцепились. И когда только успели…

Баронесса смерила меня пристальным взглядом.

– Постарайся, чтобы ваши юношеские разборки не помешали главной цели. Если оба пройдете в Аудиториум, у вас будет время распушить хвосты и выяснить, кто сильнее. Целых четыре года.

– Я помню о своей задаче, – сухо ответил я. – Это не помешает.

Но если Денисов полезет, убегать, сверкая пятками, не стану. Одна беда – полезть он получит право только в том случае, если столкнутся наши команды. А раз так, мне придется воевать и против Ирки.

Черт. В голове не укладывалось. И пока я не мог придумать, как при таком раскладе выйти из ситуации так, чтобы никто, кроме гордости Денисова, не пострадал…

Судя по всему, Ирэн думала о том же – смотрела на меня мрачно‑мрачно, как туча. Да и Сперанские что‑то уж слишком внимательно уткнулись в тарелки – тоже все поняли. Над столом повисла неловкая тишина.

– Ладно, новости не самые плохие, – Матильда сложила листы стопкой и, отложив пакет, налила себе еще кофе. – Теперь мы хотя бы можем предположить, как расставят команды. И это позволит продумать возможные тактики сражения.

– Что‑то мне подсказывает, что ты не единственная, кому в руки попали эти документы, – поделилась подозрениями Ирэн.

Баронесса криво усмехнулась.

– Разумеется, не единственная. Если уж что‑то и вышло за стены Аудиториума, поверь, покупатели на это непременно найдутся. И в избытке. Так что не расслабляйтесь, господа. В этом году вас меньше, но проще точно не будет.

***

Весь день прошел за анализом списков и планированием. Матильда, Сперанские и мы с Ирэн устроили настоящий мозговой штурм в библиотеке. Пришлось даже привлечь помощников баронессы – те в срочном порядке раскапывали информацию о заинтересовавших кандидатах.

В самом дальнем конце помещения за столом расположились Евгений и Татьяна – секретари наставницы. Их пальцы порхали над клавиатурами с такой скоростью, что я диву давался. Помощники рыскали, копали о малоизвестных родах все, что могло пригодиться. И я начал подозревать, что Матильда была готова на любую низость, лишь бы помочь Ирэн пройти.

Тем не менее наставница уделяла внимание не только Ирэн. Копали на всех, кто рангом мог составить нам конкуренцию.

Мы просидели почти до ночи, и Матильда буквально пинками отправила нас по кроватям.

На следующее утро Штоффы уехали на похороны, а мы со Сперанскими продолжили прикидывать варианты. Получалось шесть команд, включая мою, примерно моего уровня. И я в упор не мог понять, кто мне достанется.

– Может распределят по жребию? – предположил Боря и кивком поблагодарил служанку, пришедшую унести пустые чашки.

Поля, немного отошедшая от горя, пожала худыми плечами.

– Либо так, либо все же они будут руководствоваться некой логикой, которая нам неизвестна. Я склоняюсь ко второму…

– Ребят, мы, кажется, ходим по кругу, – я откинулся на спинку кресла, потянулся и с наслаждением хрустнул шеей. Затекла, зараза, от всех этих сидений. – Смиритесь, что мы этого не узнаем до самых испытаний.

Коля хмуро кивнул.

– Согласен. Вместо этого лучше еще раз прикинуть тактику.

– Да чего там прикидывать? – отмахнулся его брат. – “Шлем” на голову, “Берегиню” на тело, “Покров” при необходимости… А дальше – по обстоятельствам.

Ну, в какой‑то степени он был прав. Уровень подготовки у всех кандидатов был различный, поэтому на экзамене допускались лишь базовые заклинания – перечень повторял все то, что тренировала с нами Матильда. И мне было немного обидно, что придется на время отказаться от любимых “Колобков” – все же это заклинание считалось слишком сложным для молодняка. Ну и ладно, справимся “Косами” и “Жар‑птицами”.

– Хорошая все‑таки у Ирки команда, – вздохнул Боря. – Завидую.

Поля покачала головой.

– Люди там сильные, но какая из них получится команда – большой вопрос. Там каждый – яркий индивидуалист. Может так получиться, что каждый станет тянуть одеяло на себя, и все их преимущества окажутся бесполезны.

А ведь Поля была права. Если каждый возомнит себя достойнейшим, ничего путного не выйдет. Но поживем‑увидим.

– Но Миша говорит здраво, – сказал Коля. – Мы слишком зациклились. Все, что можно было отточить, мы уже отточили. Тренировки прошли. Подготовились как могли. Лучше уже не будет. Осталось просто дождаться завтрашнего дня.

– Чувствую себя как перед казнью, – призналась Поля и тряхнула рыжими кудряшками. – Скорее бы уже все закончилось.

– Боишься? – понимающе улыбнулся я.

– Конечно.

– Все боятся или переживают, – отозвался я. – Нет в этом ничего постыдного.

– Это да…

От раздумий нас отвлек шум колес. Я подошел к окну и отодвинул штору. Леня притормозил перед парадным входом.

– Вернулись? – спросил Боря.

– Ага, – я глянул на часы. – Точнехонько к ужину.

На самом деле в этот момент у меня словно камень с души упал. Весь день я скакал как на иголках, переживая за Матильду и Ирку. Но автомобиль они обе покинули вполне живые и здоровые, из чего я сделал вывод, что Радамант решил не повторяться.

Уже хорошо.

Ужин прошел в напряженном молчании. Казалось, мы даже вздохнуть лишний раз боялись – до того сильной у всех была тревога перед завтрашним. И лишь когда я направился в свою комнату, уже у лестницы, меня перехватила Ирэн.

– Есть планы на вечер? – Без вступлений огорошила она.

– Конечно. Собирался трястись под одеялом от страха перед возмездием Денисова до тех пор, пока не засну.

Ирэн слабо улыбнулась.

– У меня есть предложение получше. Хочешь прогуляться?

Я выглянул в окно. Давно стемнело, даже немного подморозило. Но хотя бы дождя и ветра не было.

– А, знаешь, неплохая идея, – неожиданно для самого себя отозвался я. – Всяко лучше немного подышать свежим воздухом перед сном, чем ворочаться до середины ночи.

Девушка просияла.

– Тогда обязательно оденься потеплее. Там прохладно.

Прохладно? Да там был дубак собачий!

Ирэн оставила меня одеваться в гардеробной, а сама куда‑то исчезла. Через минут десять вернулась с небольшой корзинкой.

– Это еще что? – удивился я.

Она хитро подмигнула.

– Увидишь. Идем.

– Какая‑то ты сегодня загадочная.

– И таинственная, – улыбка Ирэн стала еще шире. – Ты не пожалеешь.

Уж я надеялся.

Мы вышли из парадных дверей, и я даже не успел поставить ногу на ступеньку, когда Ирэн обхватила меня за плечи сзади и позвенела чем‑то возле уха.

Я покосился на источник звука.

– Ключи от машины? Ты как их добыла?

– Удивишься, но всего‑навсего попросила. Тетя позволила. Но мы все равно далеко не поедем. Мне не разрешают уезжать дальше границ территории без сопровождения, – она помахала ключами перед моим носом. – Но в пределах наших владений я могу кататься сколько пожелаю. Идем же!

Она повела меня к длинной боковой пристройке на заднем дворе. Там располагался автопарк Матильды. К счастью, баронесса сохраняла здравый взгляд на вещи, поэтому из всех автомобилей Ирэн дозволялись кататься на стареньком, но стильном «Руссо‑Балте». Симпатичный седан явно серийного производства напомнил мне знаменитые старые американские «Мустанги». Автомобиль тускло блестел хромированными деталями в неярком свете фонарей.

– Это моя первая машина, – с гордостью представила Ирэн. – И пока что единственная. Но больше мне и не нужно.

– Как назвала? – спросил я, припомнив традицию Матильды давать своим железным коням прозвища.

– Только не смейся.

– После Лени меня уже ничего не удивит.

– Хорошо. – Ирэн напустила предельно серьезный вид. – Македонский, это Михаил. Михаил, это Македонский.

Я не удержался и прыснул.

– Македонский? Серьезно? Боюсь спросить, почему.

– Долгая история. Автомобиль не новый, Матильда его с рук покупала. Учила меня на нем водить. Знаешь, часто богобоязненные люди всякие иконки на торпеду вешают, кресты там, даже ладанки… А когда мы впервые увидели эту тачку, на торпеде красовался чеканный профиль знаменитого полководца. С тех пор так и зовем Македонским.

Я усмехнулся.

– Мило. Ну здравствуйте, Александр Филиппович.

Теперь уже прыснула Ирэн.

– Так к нему ещё никто не обращался. Думаю, вы друг другу понравитесь. Садись, Миш. И обязательно пристегнись. Вожу я неплохо, но тетя убьет меня, если что‑то случится.

Я забрался, утонул в мягком кресле, вдохнул запах старой кожи и хвойного освежителя – прямо как в детстве. Ирэн тем временем поставила корзинку на заднее сидение, завела двигатель и аккуратно, но уверенно вывела автомобиль из гаража.

Тачка оказалась куда проще, чем то, на чем обычно разъезжала Матильда, но будь у меня такая первая машина, я был бы на седьмом небе от счастья. Стильная все‑таки. Как и все в доме Штоффов.

– Так куда мы едем? – спросил я, когда Ирэн вырулила на грунтовку.

– Хочу показать тебе одно место. Ты еще там не был.

– Разве туда не дойти пешком? У вас, конечно, обширные владения, но не настолько же…

– Долго, – отмахнулась девица. – Больше часа идти по холоду. Не лучшая идея. Еще не хватало завтра на испытании быть по пояс в соплях.

– Справедливо.

Мы обогнули Полигон и поехали дальше, оставив за спиной руины церкви и живописные развалины. Ирэн действительно вела уверенно, хотя здесь, честно говоря, справился бы кто угодно: дорога относительно ровная, встречного движения не было. И все равно она явно собой очень гордилась.

– Так что за место ты хочешь показать?

– Увидишь! Это сюрприз.

Я улыбнулся. Ладно. Хочет удивить – пусть. Лишь бы сюрприз оказался приятным, а не как обычно. Ибо меня, как правило, поджидали только неприятные неожиданности.

Наконец, добравшись почти до самого края северной части, Ирэн съехала на небольшой пятачок и заглушила мотор.

– Выходим.

Она залезла на заднее сидение и забрала корзинку, а затем зажгла небольшую “Жар‑птицу”, уменьшив жар и перебросив энергию в яркость. Небольшая поляна перед редким лесочком осветилась уютным желтым светом, и я смог разглядеть тропинку, уходившую в лес.

– Нам туда?

– Ага. Только предупреждаю – мы ненадолго. Хотя я подготовилась. Все равно быстро околеем.

Я не спорил. Из наших ртов вылетали облачка пара, а жухлая трава покрылась кристалликами изморози. Заморозки… Осень в этом году теплом не баловала.

Ирэн пустила светящийся всполох в пяти шагах перед нами, и мы пошли по тропе. Двигались совсем недолго – и вскоре я увидел впереди какой‑то водоем. Рядом с водой выросли руины какого‑то здания, не похожего на жилую постройку.

– Что здесь было?

– Старая мельница. Здесь течет речка, которая потом впадает в пруды у усадьбы. Здесь вообще много водоемов. И это – мое любимое место. Хотела показать тебе, пока ты не уехал. Жаль только, что сейчас не лето. Когда все цветет, здесь гораздо красивее.

Мы подошли ближе. Мельница оказалась старой, но не настолько разрушенной, как я предполагал. Ирэн повела меня в домик – я поразился тому, что даже деревянная дверь не успела прогнить.

– Я часто здесь пряталась в детстве, – пояснила она и распахнула дверь.

Внутри, разумеется, оказалось так же холодно, как и на улице. Стекол в маленьких окошках уже давно не было. Зато в центре постройки обнаружилось место, выделенное под костер – вытоптанная земля, окруженная камнями. На ней остатки углей.

Ирэн поставила корзинку и принялась копаться в запасах. Вручила мне в руки плед.

– Брось на лавку. Так сидеть приятнее.

– Ага.

Затем она достала пару поленьев – явно стащила из камина в библиотеке, а может и из своей комнаты прихватила. Положила на кострище, зажгла заклинанием, и сухое дерево быстр занялось.

– Иии… Гвоздь вечера. Глинтвейн! – Она выудила из недр корзинки термос.

– Ты же за рулем…

– Он безалкогольный, расслабься. Я‑то ярче всех помню, насколько завтра ответственный день.

Мы разместились на широкой лавке. Такой здоровенной, что на ней можно было спокойно поместиться и лежа. Ирэн налила немного дымящегося горячего напитка в крышку‑чашку и протянула мне. Я осторожно взял сосуд в руки и сделал глоток, стараясь не обжечься.

– Вкусно. Виноградный сок и фрукты?

– И пряности. – Ирэн взяла чашку из моих рук. – Ну как тебе местечко?

– Крутой шалаш.

– Шалаш я тоже строила. На дереве. Но зодчий из меня так себе – он быстро развалился, а я рухнула с высоты нескольких метров. Так у меня впервые и проснулся дар – “Берегиня” активировалась сама по себе.

Вот как. Значит, не только у меня пробудившаяся сила вставала на защиту… Ну хоть иногда мои способности ведут себя нормально.

– Ир.

– М?

– Почему ты меня сюда привела?

Она пожала плечами.

– Я ведь не знаю, чем завтра все закончится. Если закончится. Может ведь так статься, что мы нескоро увидимся. А я хочу, чтобы у тебя остались особенные воспоминания о времени, проведенном здесь.

– Здесь все время – особенное, – улыбнулся я. – Но мне приятно, что ты решила показать мне то, что важно именно тебе. Я это очень ценю.

Она забрала пустую чашку из моих рук, отставила в сторону и прильнула ко мне в поцелуе. Я ответил. Что уж – и сам начинал верить в то, что между нами и правда что‑то промелькнуло. Да и шанс нужно было ловить. Завтра мы вполне могли стать врагами.

– А еще сегодняшний вечер – последний, когда мы можем побыть наедине, – сказала она и принялась расстегивать пуговицы на моей рубашке.

Глава 10

Мое тело отреагировало на присутствие красивой девушки. Моментально и предательски. Но, к счастью, здравый смысл все‑таки остался.

– Ир… – я мягко отстранился. – Не нужно.

Девушка удивленно моргнула.

– Не понимаю… Мне казалось, – хрипло сказала она, – что мы вроде нравимся друг другу. И очень даже нравимся…

– Именно поэтому не стоит, – я обвел рукой пространство вокруг себя. – То, что ты предлагаешь – слишком ценно и важно. Не нужно отдавать это вот так. Не здесь. И не сейчас.

Я старался говорить как можно мягче. Кто знал, что именно подкрутил у нее в голове Радамант? Могла и в слезы удариться, и за горящее полено схватиться. Да и даже без заклятья обижать девчонку не хотелось. Не ее вина, что она оказалась игрушкой в руках этого поехавшего на мести колдуна.

Ирэн застыла, не сводя с меня влажных карих глаз.

– Но ведь завтра… Ты ведь понимаешь, что завтра все может измениться? Это наша последняя возможность побыть вместе. И я, – она шумно сглотнула слюну и опустила взгляд, – я правда хотела бы провести это время с тобой. В своем любимом месте. Чтобы хоть что‑то принадлежало именно мне. Не роду, не семье, не людям, которые вечно все за меня решают и говорят, как поступать. А именно мне. Понимаешь?

Я кивнул и бережно взял ее за руку.

– Понимаю. Но у этого решения могут быть разрушительные последствия. Если кто‑нибудь узнает о том, что мы сделали, головы не сносить ни мне, ни тебе. Да и рановато нам брать на себя серьезные обязательства…

– Брось. Какие обязательства? Двадцать первый век на дворе! Уже давно никто не требует демонстрировать простыни после первой брачной ночи.

– И все же, – настаивал я. – Мы с тобой пока что не ровня в глазах света. Сперва мне нужно восстановить честное имя и статус моей семьи. И я не хочу, чтобы тень деяний моего прадеда упала и на тебя. Понимаешь? Лучше уж пусть судьба распорядится. Если нам суждено сохранить отношения в будущем, то это стоит ожидания. Согласись, так будет лучше.

Она высвободила руку, прикоснулась к моему паху и заговорщически улыбнулась.

– Миш, меня не обманешь. Ты ведь хочешь этого. И если сейчас не воспользуешься шансом, потом будешь жалеть. Всю жизнь…

Блин! Да как ей сказать, что если я сейчас воспользуюсь шансом, жалеть будет именно она? Насколько же идиотская ситуация. Обычно в прошлой жизни я соблазнял девчонок, а здесь все получилось наоборот. Ситуация столь же пикантная и интригующая, сколь и опасная.

– Нет, – я собрал волю в кулак и тряхнул головой, стараясь не глядеть на ее расстегнутую рубашку. И когда она успела разоблачиться? – Не могу. Не сейчас. Прости, Ирин.

Она рассмеялась.

– Ты что, воспитан в старых традициях? Ни‑ни до свадьбы, как в старых книжках? Приличия, конечно, соблюдают для видимости, но если бы ты знал, что творится в тех же закрытых школах… Или все дело в том, что я не настолько тебе и нравлюсь?

Ну началось…

– Нет, Ирин. Ты правда мне очень нравишься. Настолько, что я бы с удовольствием… Ну, ты поняла. Но это неправильно. Так все происходить не должно. Считай меня старомодным. Других объяснений от меня не добьешься.

На ее лице сменялись выражения печали, разочарования и, наконец, появилась тень злости. Еще бы. Хуже ярости отвергнутой женщины может быть только ярость отвергнутой красивой и одаренной аристократки, не привыкшей к отказам.

Но я решил держаться. Ибо так было правильно. Ага, “таков путь”.

– Это… немного унизительно, – взяв себя в руки, сказала Ирэн. – Ты выставляешь меня дурой. Мне ведь казалось, что у нас все стало серьезно.

Ну и сукин же ты сын, Радамант. Как, впрочем, и я. Тоже хорош – доигрался в кавалера. Не думал, что все успеет зайти настолько далеко. И не ожидал от Ирэн некоторой распущенности. А ведь Матильда, казалось, давала ей правильное воспитание… Но вместе с этим наставница научила племянницу и манипулированию.

Я вновь взял ее руки девушки в свои и уставился прямо ей в глаза.

– Если мы оба пройдем в Аудиториум… Если после всего, что будет дальше, ты захочешь, тогда что‑нибудь придумаем. Но сделаем все по‑человечески и как, чтобы об этом никто не пожалел.

Я говорил ей это скорее для того, чтобы успокоить, ибо нутром чувствовал – это был последний вечер, когда мы оставались друзьями. А завтра превратимся в конкурентов. Интуиция подсказывала, что ровно в тот момент, когда мы ступим на Полигон, все эти нежности перестанут иметь значение. Ведь Ирэн шла к этому моменту всю осознанную жизнь. Не мог Радамант настолько запудрить ей мозги, чтобы она отказалась от мечты ради минутного удовольствия. Еще и весьма сомнительного, если она была девицей.

Или мог?

А может просто я сам пытался зацепиться за эту мысль, чтобы не сдаться под напором девицы. Сейчас и правда было совершенно неподходящее время для того, чтобы усложнять все еще сильнее. Но часть меня безумно хотела ей поддаться. Все еще.

– Ну так что, договорились? – шепнул я.

Ирэн не ответила. Лишь молча мне улыбнулась. Хитро прищурила глаза и плавно, грациозно, словно кошка, подползла ко мне.

– Эй…

– Я так решила, – ее горячее дыхание обожгло мне шею. В нос снова ударил пьянящий запах цветочных духов. Голова слегка закружилась, а в штанах стало невероятно тесно.

И в этот момент я ощутил прикосновение к своему разуму. Легкое, словно перышко, но настойчивое.

“Поддайся мне”, – промурлыкала она в моей голове. – “Мы ведь оба этого хотим”.

Она повалила меня на спину и принялась целовать с такой жадностью, что я на секунду растерялся. В голове начало мутнеть, перед глазами все поплыло. Даже холод перестал донимать – наоборот, от Ирэн исходил такой жар, что хотелось прижать ее к себе еще сильнее. Где‑то вдалеке послышалась дивной красоты песня…

Твою мать!

Ну девка! Ну дает. Втащить мне ментальным заклинанием, чтобы добиться своего?

– Совсем с глузду поехала? – рявкнул я, резко оттолкнув ее от себя.

С моих пальцев сорвался небольшой “Колобок” и угодил ей прямиком в лоб.

Ирэн взвизгнула от неожиданности и едва не свалилась с лавки – вспыхнула янтарным светом “Берегиня”, удерживая хозяйку от удара. Но девушка зацепилась за край стены и удержала равновесие.

– “Алконост”? – прошипел я. – Охренела мне в башку лезть?

Она молча глядела на меня. Тяжело дышала – норовившая вывалиться из лифчика грудь вздымалась при каждом вдохе. На всякий случай я тут же нацепил “Шлем”.

– Ирин, это уже не смешно, – предупредил я, поднимаясь с лавки. – Вот ни разу.

– Я… – она оглянулась по сторонам. – Я не знаю, что на меня нашло.

Ирэн выглядела растерянной. Даже потерянной. Изумленно хлопала ресницами. А затем скорчилась, словно в спазме, и приложила ладони ко лбу.

– Ааааа!

– Что с тобой?

Неужели я настолько мощно зарядил ей “Колобком”? Она девица крепкая – без защиты и не такое переживала на тренировках…

Я метнулся к ней.

– Где болит?

– Голова… Головаааа раскааааалывается…

– Ну‑ка присядь.

Я схватил ее и потащил к лавке. Она даже не сопротивлялась – плелась, не отрывая рук от головы.

– Покажи.

С трудом я оторвал ее ладони, щелкнул пальцами, вызывая “Жар‑птицу” – огонек завис рядом с нами, служа дополнительным источником света.

– Мда, – я цокнул языком, увидев масштаб бедствия. На лбу Ирэн красовался идеально круглый ожог. – Прости, пожалуйста. Я сам не ожидал.

– Болит не кожа, – простонала он. – Внутри… Внутри черепа болит…

Она повалилась набок, и я едва успел придержать ее за плечи. Ирэн закрыла глаза и, кажется, потеряла сознание.

Вот же дерьмо! “Колобки” так не вырубают. Обжигают, жалят, но не настолько же сильно. Да и не старался я, когда случайно шмальнул. Само вырвалось…

Сосредоточившись, я потянулся к родовому источнику. Закрыл глаза, вошел в древо и очутился среди потоков различной силы – мне было проще визуализировать их. Нашел нужный – целительский, протянул руку и зачерпнул горсточку, прося у духов права воспользоваться.

“Спасти подругу”, – объяснил я. – “На благое дело”.

Род не препятствовал. Занятно, что чем больше я контактировал с ним, тем больше начинал видеть, лучше понимал, тоньше чувствовал вибрации силы. Еще недавно вся родовая сила была для меня одинакова. Но после нескольких медитаций перед сном, когда я погружался в пространство Рода, исследовал его, бродил и изучал все, что попадалось на глаза, слушал шепот духов, мне открылось гораздо больше. И это был не предел.

Например, я научился отличать различные типы силы. Они распределялись по потокам, и я мог потянуться к нужному, чтобы заклинание сработало эффективнее. Вот и сейчас я полез за целительской силой, чтобы попробовать помочь Ирэн.

А еще Роду нравилось, когда я просил у него разрешения на использование силы. Когда любезничал и относился с почтением.

“Спасибо”, – шепнул я духам и вернулся в реальность.

В руках вибрировала чистая сила, готовая излиться на раненую девушку. Но сперва я решил провести диагностику. Провел руками над ее головой в нескольких сантиметрах от кожи – все так же с закрытыми глазами. Так было проще сосредоточиться.

И чуть выше лба, там, где проходила линия роста волос, ощутил что‑то странное. Словно обруч обвил ее голову. Холодный, даже ледяной. Сперва мне показалось, что это было следствие принесенной клятвы, но узел обещания оставался на шее Ирэн.

Может это было заклинание Радаманта?

Я осторожно дотронулся силой до “обруча”. Тот завибрировал, почти загудел у меня в ушах, а Ирэн тихонько застонала.

Не открывая глаз, я снова обратился к Роду.

“Помоги мне снять этот обруч”, – попросил я. – “Помоги разбить ментальные оковы. Дай силу для этого”.

Перед глазами возник нужный поток. Все они были белыми, но отливали разными оттенками. Лекарский поток сиял бледно‑зелеными искрами, а ментальный – сиреневыми. Я зачерпнул немного ментальной силы и вернулся к Ирэн.

Приложив ладони к ее голове, я нащупал “обруч”. Тот снова отозвался гулкой вибрацией, соприкоснувшись с моей силой. Откуда‑то я знал, что это заклинание не ставила ни сама Ирэн, ни Матильда. Отпечаток силы у Штоффов был другим, а этот имел иную, отличную, природу.

Радамант?

Я помедлил. А если Радамант все же наложил какой‑то разрушительный предохранитель на ментальную работу?

– Давит… – лицо Ирэн скорчилось в гримасе мучительной боли. – Как же давит…

– Голову?

– Да… Сними его! Сними его, пожалуйста!

– Не могу. Ты можешь пострадать.

– Я сейчас умру…

Бежать до Матильды времени не было. Да и не позволит она притрагиваться к Ирине никому, даже Корфу – это она ясно дала понять. Но если мне удалось сковырнуть ментальное воздействие Радаманта, то как это вообще возможно? Я ведь не был менталистом. Вообще не понятно, какая у меня была специализация. И брать на себя ответственность за жизнь Ирэн…