Текст книги "Бывший рай"

Автор книги: Алек Майкл Экзалтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

… Благолепие, да и только. Все-таки в рейнджерской рутине имеют место быть кое-какие прелести и приятности. Можно опять порассуждать на палеографические темы или там о креационизме. Преподобный Кринт хорошо вчера говорил. Следует кое-что записать на будущее. Еще надо бы прикинуть, что или кого можно найти на этой забытой планете. Быть может, удастся отыскать варваров, деградировавших на индустриальную стадию после Панспермии? Несколько десятков подобных варварских планет, где теперь имперские фактории, уже были найдены. Тогда всех участников экспедиции ждут огромные почести и слава. Эх, было бы здорово! А для него, Рональда Тилбо станет возможным претендовать на безвозмездный академический грант на получение высшего образования в самом Терранском имперском университете. Вот и получится: с Дагом Хампером он учился в одной академии на Саксонии Фюр и в одном университете, правда, в разные годы. Но воевали на Экспарадизе мы таки вместе, это точно, никто не скажет: все-то ты врешь Ронни…

– Ронни, мальчик мой! С Новым годом, с новым счастьем. Приходите к нам на елку, – на вахте в живом весе объявилась первый пилот главсержант Саб Дерим.

– Хочу тебя обрадовать, мой маленький. Мне приказано тебя сменить, а ты прыг-скок и вниз, мой зайчик. У Дина Ли проблемы с БИМом. А ты у нас экзобиологом когда-то числился. Вперед, кэп Алмо жаждет на тебя посмотреть вживую.

– Да, главсержант, мэм! Ну, Саби, я полетел.

– Смотри, не простудись, у Хампера там холодно.

– А ты здесь постарайся не перегреться. Рекомендую грелку со льдом между ног.

– Пошляк ты, Ронни. Не умеешь за девушками галантно ухаживать.

– С Хампером, небось, сравниваешь?

– С кем же еще?

– 3 —

Лейтенант Минерва Льянет, командир взвода "А" спецгруппы "Лакс", шифт-инженер боевых технологий.

– … Дагги, нам нужен еще один экзобиолог во втором эшелоне.

– Думаешь, Са и Мия не справятся?

– А то! Нам необходимо серьезное аналитическое оборудование. Если его навесить на кого-нибудь из нас, то неоправданно возрастут энергозатраты. Да и в маневренности можем потерять. Сам знаешь, даже когда припечет, экзобиологи не любят сбрасывать свое научное барахло, как будто оно у них – оружие.

– Как посмотреть, хотя ты, Минни, права. Одним экспресс-анализом в дальнем рейде сыт не будешь. Найдем кого-нибудь. В группе Алмо народу много. Как камера нуль-транспортации?

– В порядке. На всякий пожарный я закинула ввод на энергостанцию второго беспилотника.

– Маскировка?

– Скальный массив экранирует любо-дорого. А в округе никого и ничего, кроме лесных тварей.

До прибытия научников капитана Алмо и средств усиления оставалось еще четверть часа, и лейтенант Хампер снова задумался, стоит ли пренебрегать скрытностью выдвижения ради возможности разведки боем.

… Может, все-таки обойтись без дополнительных сил и средств? Скажем, пройти вчетвером аккуратно и незаметно полторы тысячи километров до океана. Поспешая медленно, без научных результатов. Прогуляемся… А если на восточном континенте вообще никого и ничего? Получается, бездарно перестраховываемся. Тем более, на орбите чужая технологическая активность на нуле, а пассивными средствами закамуфлированные экранопланы никак не засечь, даже с поверхности естественных спутников Экспарадиза…

– Мин, может, нам по-тихому, помаленьку-полегоньку квартетом смотаться на плоскогорье и обратно, пока старик Алмо здесь обустраивается?

– Тебе решать, Даг, но я бы многое дала бы за то, чтоб оружие было покруче, а боеприпасов побольше.

– Ох, уж эти женщины! Вам бы, сестренки, все крушить да ломать.

– Да, сэр. Превосходство сил и средств, первый лейтенант Хампер, сэр…

– Отнюдь не всегда, Минни. Скальп-шлем дан рейнджеру, чтобы мозговые извилины от врага прятать, лейтенант, мэм…

Если взять по уму, то лейтенант Мин Льян прекрасно понимала, почему в элитном корпусе имперских рейнджеров прискорбно мало женщин служит на командных должностях. Однако женскому сердцу не прикажешь. В основном, когда ему очень захочется чего-то небывалого и необычайного. Женский реализм и физиология беспрестанно требуют невозможного, чаще всего от ближних и дальних особей мужского пола. Хотя иногда такое несчастье происходит и с самими носительницами женского начала, как в случае с Мин Льян, во что бы то ни вылезло возжелавшей быть командиром-рейнджером, и все тут.

В свои 27 лет в спейсмобильной пехоте или в орбитальном десанте она давно бы командовала не меньше чем ротой или в спейсмобильной пехоте была бы заместителем командира форт-батальона по строевой. Там женщины – надежда и опора решительных и сокрушительных боевых действий. Тогда как в рейнджерах ей обидно и несправедливо еще ни разу не доверили проведения ни одной, (чтоб их порвало!) занюханной самостоятельной миссии.

… Чертовы мужепесы! Фаллократия, чтоб ее в задницу… И попробуй только чуть заикнуться о правах женщин, сразу же какой-нибудь добрый доктор-мозговед обнаружит симптомы матриархальной перверзии, комплекса Клитемнестры, синдром женского шовинизма, а братья рейнджеры облыжно обвинят в разжигании гендерной розни, сексизма или еще хуже – в потакании примитивным феминистическим инстинктам: сексуального плодоношения и материнской сверхопеки. Тогда ей устроят игру втемную: либо добровольно-принудительное увольнение в территориальный запас без объяснения причин, либо навечно в резерв-постмортем. Впредь до объявления чертей-пришельцев в доступной Ойкумене. В корпусе оно так – пренебрежение рейнджерскими традициями и обычаями на службе императору подлежит неотвратимому наказанию еще до совершения какого-либо преступления. На то есть тайный суд офицерской чести…

Попасть под предвзято маскулинизированное судейское разбирательство лейтенант Льян совсем не намеревалась. Хотя такое похвальное намерение вовсе не прибавляло симпатий и далеко не пробуждало в ней добросердечных сантиментов к представителям другой половины рода человеческого, под чьим командованием ей выпадала судьба служить в прославленном корпусе имперских рейнджеров.

Самую большую и тщательно скрываемую неприязнь у Мин Льян вызывал ее нынешний командир, универсальный (ха, подумать только!) лейтенант Даг Хампер. Не признаваясь в том самой себе, ему она по-женски самозабвенно завидовала, но считала: она ненавидит и презирает его, этого несносного выскочку Хампера, начиная с нежного подросткового возраста полового созревания, когда на первом курсе Саксонской академии рейнджеров командиром отделения назначили не ее Мин Льян, дочь иберийского идальго, а костлявого нескладеху-мальчишку Хампера из каледонских простолюдинов. А он ведь тогда был еще девственником, о нем она точно знала от подружки по комнате Лиз Ири, соблазнившей девичьими прелестями Дага Хампера, как только того поставили на должность кадета-заместителя командира учебного взвода "С".

Кадет Лиз полагалась на очаровательные глазки, кокетливо добиваясь от противоположного пола извечных дамских поблажек и привилегий, тогда как кадет Мин старалась сурово по-мужски стать образцовым капрал-кадетом, немало преуспев в боевой и общеобразовательной подготовке. Но проклятый Хампер и там умудрился ее обойти, став первым в списке выпускников академии, а капрал-кадет Льян еле-еле вошла в двадцатку лучших.

… Хампер мог избрать для себя любое высшее учебное заведение в империи и 5 лет валял дурака на историческом факультете столичного университета, а мне пришлось как дуре целых 6 лет сушить мозги и корячиться в Теллурианском унитеке на военно-инженерном факультете боевых технологий. Иначе бы никогда и ни за что не видать звания лейтенанта-рейнджера. Служила бы себе в унтер-офицерах и подчинялась всем в подряд самцам с более или менее выраженными первичными половыми признаками, где второй вариант случается гораздо чаще, чем первый. Да и от длины, там, толщины мало что зависит, когда необходимо важны продолжительность и частота, с чем у наших мужественных рейнджеров постоянные андрологические проблемы и мужские капризы. Пол у них такой, представьте себе, сильный и бессильный.

Вон вчера сучка-пилотесса Сиб уж как его обхаживала на новогодней вечеринке, увивалась, извивалась, как раздавленная змея под колодой, но ничего не вышло, не обломилось гадине. Надо бы этой гадюке травяной подсказать: ее воронье гнездо на голове не в серебряный, а в зеленый камуфляжный цвет покрасить, мол, у Хампера он безумно любимый, если с металлическим отливом. Вот дура безмозглая, тычет своими толстыми ниппелями во всех самцов подряд, а не знает, почему они накануне военных дел как черт ладана секса бояться, психическую энергию и гормоны берегут. Это нам, слабым, ха-ха, женщинам, стоит хорошенечко вложить во влагалище перед боем для мышечного тонуса, а наших слабосильных мужчин занятия любовью расслабляют.

Да-да, моя хорошая сеньорита Мин, мужчины дают, женщины берут. Если, естественно, у одних найдется, чего дать, а у других, чем взять за живое везде командующих мужиков. Сначала делаешь из мужчины дурака, а потом валяешь его, как хочешь.

Лучше не придумать, если бы в здешних местах объявились какие-нибудь дикие черти. Чуточку постреляем, потом у господ мужчин обязательно наступит постактивный релакс-рефлекс, а тут я подворачиваюсь и самым женственным образом помогаю Хамперу дополнительно расслабиться после боя. Доказано и проверено, как тогда, на Террании-Приме во время курса выживания на Мадагаскаре-в-Африке. Один пигмей с гравитационным метателем, два импульса, и на счет три я Хампера взяла тепленьким сразу в промежность…

А этой дуре-биологине Мии вообще не на что ловить. Пусть сначала грудь себе побольше пришьет, плоскодонка. Два кружочка и дырка на плоскости. Элементарная планиметрия, женщиной себя возомнила. У, гадина афро-азиатская, ненавижу…

Эхма… в Африке я бы ни в жизнь не спасала Хампера, кабы в те времена умела отключать мониторинг инфомодуля. Ему-то толстожопый Бармиц объяснил и показал, а Хампер мне шиш со смазкой. Сказал: запись мне на долгую память от однокурсников по академии. И как всегда кривлялся – дескать, все любовью за любовь. Наверняка, из древней фабулы стянул выражение, палеограф мелкопенистый. Всем этот пенис Хампер древние клички дурацкие придумывает. Какой я ему цветочек аленький? Сам он – член дубовый и дубина стоеросовая, а еще командует…

Мизантропию, феминистскую андромахию и просто гормонально мрачное ежемесячное настроение ее благородия Минервы Льянет не смогли развеять изысканные куртуазные комплименты заместителя командира спецгруппы Атила Алмоши, снизошедшего с небес, вернее, из космических далей на грешную землю планеты Экспарадиз.

– …Благороднейшая сеньорита Льянет, я не могу выразить, как я вам благодарен за теплый прием. У вас здесь так чувствительно уютно, а базовый лагерь организован поистине чудесно. Орлиное гнездо! Что может быть приятнее?

– Ваша светлость, вы великодушно и незаслуженно преувеличиваете мой скромный вклад в традиционное гостеприимство рейнджеров. Вам за все следует благодарить нашего начальника штаба, первого лейтенанта Хампера. Это, меж тем, его заслуга – выбор места размещения передового экзобиологического командно-наблюдательного пункта.

– О, ему, надеюсь, я еще сумею выразить безмерную признательность экзобиологов.

– 4 —

Первый лейтенант Даглес О'Хампери, заместитель командира, начальник экспедиционного штаба спецгруппы "Лакс", действительный магистр палеографии.

Обмен любезностями между капитаном Алмо и лейтенантом Хампером тоже происходил на куртуазном имперском инглике по схеме тактильно-вибрационной коммуникации. Никаких демаскирующих излучений: то, что нужно скрывать, надо прятать и не рассчитывать, как если бы вероятный неприятель был слепоглухонемым от рождения.

Однако следящие системы КНП не фиксировали ничего подозрительного. Горы как горы, типичное высокогогорье, поросшее хвойным лесом наверху, чуть пониже укрытое роскошными альпийскими лугами, в самом низу очерченное пышными зарослями тропической и субэкваториальной растительности. А чем дальше вниз к уровню моря, тем сильнее круговорот буйствующей флоры и кормящейся на ней не менее разнообразной фауны всевозможных типоразмеров, выстроенной в пищевую цепочку: от травоядных гигантов, служащих кормом для крупных плотоядных хищников, вплоть до невидимо действующих микроорганизмов, бесчувственно питающихся, паразитируя на всех больших и маленьких созданиях.

Действительно, если прочувственно подойти с подлинно материалистической эволюционной точки зрения к проблеме естественного отбора, то наиболее приспособленными к изменениям окружающей среды и динамично развивающимися живыми существами представляются простейшие одноклеточные организмы, бактерии и вирусы. Отнюдь не приматы или высшие животные вроде хищных кошачьих являются царями природы, спонтанно эволюционирующей причудливо и прихотливо сумасбродным методом проб и ошибок. Чем меньше организм, тем ему лучше, и тем больше ему подобных короткоживущих тварей живут и процветают в естественной биосферной среде, лишенной преднамеренного воздействия человеческого разума. Диалектическое количество подчас переходит в качество, и под влиянием бездушного естественного отбора, в живом микромире иногда тоже случаются удивительно рациональные события, когда появляются организмы-персистенты, максимально приспособленные к беспредельному коллективному выживанию во времени и пространстве. Быть может, не от простого к сложному развивается живая природа, не потревоженная человеком разумным, а изначально инволюционирует от высших организмов к низшим формам, где не существует разницы между животной и растительной клеткой?

– … Мне представляется возможным, коллега Хампер, с большой долей уверенностью предположить, каким образом бедняга Джо Лакс утратив связь с реальностью, отправил в астрографический комитет то маловразумительное послание… – капитан Алмо сделал паузу, словно пребывая в сомнении, сумеет ли его понять собеседник. – Видите ли, коллега Хампер, из последней пробы я вывел любопытную культуру протоорганизмов, однозначно, сингенетических провирусов…

– Психодирективная микробиология дебиотов поздней Панспермии? Или мифическая биосферная нейробомба калийских террористов?

– О, вы схватываете на лету мою мысль, сэр. К моему сожалению, вынужден вас огорчить. Обнаруженный нами провирус – генетически стопроцентный эндемик Экспарадиза, коллега Хампер. Однако вы правы, данный протоорганизм может развиваться до стадии нейровируса, оказывающего психотропное воздействие, видоизменяя ряд медиаторов в синапсах нервных клеток.

– Если я вас правильно понял, коллега Алмо, то вы предполагаете, что Джу Лакс совершил фатальную астрогационную ошибку под влиянием нейровируса, а обработке нанофагами его организм не подвергался?

– Вероятно, но нейромеханизм болезнетворного наркотического воздействия еще предстоит изучить со всем тщанием, как и сингенетический потенциал провируса. Где он развивается на Экспарадизе и почему?

– Вы исключаете версию искусственного происхождения провируса?

– Пожалуй, так. Слишком нерационально естественными выглядят его генокод и предположительные вирулентные свойства производного нейровируса. Тем не менее необходимы дополнительные исследования и эксперименты, коллега Хампер.

– Во всяком случае, граф, позвольте вас предварительно поздравить с открытием провируса Алмоши на планете Экспарадиз. Принято и зафиксировано начальником экспедиционного штаба первым лейтенантом Дагом Хампером.

– О, благодарю вас, коллега Хампер! На столь щедрую и великодушную оценку моего скромного вклада в науку я не смел надеяться.

– Что вы, граф! Я искренне рад, если смог оказать вам подобную услугу. Как насчет профилактических мер, достославный коллега Алмо?

– Увы, коллега Хампер, кроме использования силовых полей полной защиты и огорчительно нестойких соматических бактерицидных наноскафов, мне покамест нечего вам предложить в глубоком поиске. Но если мы обнаружим генетически адекватного эндемика, от коего ведет свое происхождение провирус, то можно подумать о средствах локального ксеноцида, а потом о ксеноцидальной зачистке в глобальном масштабе планеты Экспарадиз…

Даг Хампер не слишком огорчился, узнав, что божественно терраподобная атмосфера Экспарадиза не пригодна ни для легочного, ни для кожного дыхания. Чего тут горевать, если рай по существу оказался призрачно-дурацким и заселенным микрофлорой, враждебной человеку? Не в первый раз и не в последний таковое случается при освоении доступной Вселенной. Зато со всем остальным на идеально терраформной планете полный порядок – никакой органической асимметрии и принципиальной биологической несовместимости со средой обитания, адекватной требованиям человека разумного и не очень, если последнему повезло уцелеть в мире, где господствуют и правят микроорганизмы. Опять же до той поры, покуда их вежливо не попросит посторониться умелый человек-творец, вооруженный беспредельным разумом, смертоносными орудиями глобального ксеноцида и неумолимой максимой мирного сосуществования рода людского: кто не со мной, тот против меня. Мир вашему и нашему дому! Порядка ради.

– 5 —

Майор Александер Тотум-Висконсин, звездный барон системы Саксония Брит, командир спецгруппы "Лакс".

Майор Ал Тотум непреклонно соблюдал уставы, за беспорядок на борту оружейно-транспортной платформы взыскивал сурово и никому спуску не давал, искореняя домашне-цивильную расхлябанность во вверенной под его командование спецгруппе.

… Это вам, дамы и господа рейнджеры, не трансбордер орбитальной десантуры или астрорейдер спейсмобильной пехоты, где отдельные командиры допускают, чтобы подчиненные во внеслужебное время вместо полевой формы обходились срамными чехлами для гениталий и защитной нанокраской на теле. Корпус рейнджеров всегда на страже дисциплины и порядка в доступной Ойкумене…

Создатель упаси какого-нибудь братца-рейнджера попасться на глаза командиру в оголенном непотребном виде, нарушающем форму одежду. Взыскание экуменических размеров разгильдяю обеспечено. Но еще хуже приходилось сестрам-рейнджерам, тем, кто, в пристрастных наблюдениях майора Тотума, самым развратным для воинской дисциплины образом направо и налево размахивал выдающимися женскими формами полагая, будто бы нанокраски на бюсте и ягодицах вполне достаточно, чтобы пристойно выглядеть на физподготовке.

От полевой формы одежды в виде строгого облегающего комфи-комбинезона уставного черного поглощающего цвета с голубыми, серебряными или золотыми знаками различия майор Тотум ни для кого не делал никаких отступлений. Тем более теперь, на вторые стандартные сутки пребывания в системе Лакс, после того, как он скрепя сердце отменил таки состояние красной тревоги, и, кроме дежурной боевой вахты, всему остальному личному составу фельд-кампамента стало позволено находиться без экзоскелетов и навесных вооружений, естественно, не забывая о минутной готовности по синему ордонансу.

Строго говоря, спецгруппу "Лакс" в составе 167 рейнджеров нельзя было назвать фельд-кампаментом, а какой-либо из ее 4 взводов фельд-плутонгами. Людей все-таки маловато, и распределять их на несколько самостоятельных спецгрупп было бы тактически невместно, да и оно нанесло бы некоторый урон принципу единоначалия, свято исповедуемому майором Тотумом. Сейчас же специально и подчеркнуто спецгруппа стала фельд-кампаментом с дислокацией главных сил на фрегате, когда с триумвиратом на его борту покончено, поскольку капитан Алмо и лейтенант Хампер находились на Экспарадизе.

Кстати, новое рабочее название планеты Алу Тотуму пришлось по душе. В самом деле, рай нынче здесь, наверху, когда Хампер и Алмо отправились в преисподнюю к вирусам, ко всем чертям-пришельцам. Там они могут свободно устроить себе адскую жизнь, делить полномочия, вцепившись друг другу в глотку, а он майор Тотум, ни с кем из замов не советуясь, как-никак у них коммуникативный нуль, в меру разумного риска решительно распорядится всеми силами и средствами.

Все же решимость майора Тотума прибегнуть к рискованной тактике, отчасти пренебрегая скрытностью, совершенно не означала, как если бы он собирался самодурственно действовать напропалую или как-то неосмотрительно на буйную голову. Лишь дождавшись подходящего метеоритного роя, один из системных деструкторов пространства-времени, предназначенных для дистанционного базирования, его рейнджеры отправили в район дальнего газового гиганта во внешний астероидный пояс, тогда как вторая мобильная стратегическая установка находилась на старте в ожидании кометного прикрытия, чтобы оказаться на первой планете системы Лакс.

Кроме того, на большем из естественных спутников Экспарадиза начались работы по организации полевого штаба спецгруппы "Лакс" на обширном плацдарме, куда майор Тотум собирался прибыть в самом ближайшем будущем вместе с двумя взводами, средствами усиления и звеном суборбитальных истребителей-бомбардировщиков. В то время как еще два взвода рейнджеров должны были оставаться на фрегате в оперативно-тактическом резерве командования спецгруппой.

Одновременно началось осторожное, но полномасштабное развертывание внешних макросенсоров системы дальнего обнаружения и предупреждения, пребывающей в режиме пассивного наблюдения. Точно так же постепенно стали занимать баллистические позиции системные инженерно-технические средства: электромагнитные имитаторы, ложные цели и фугасы-рефракторы, перекрывая подходы к планетным объектам.

… Все по плану. Пора опять заняться личным составом. Ох, Всемогущий, у меня не рейнджеры в фельд-кампаменте, а черт знает кто…

– Субалтерн-лейтенант Сторп, вы разобрались с проблемами боевого информационного модуля у капрала Дина Ли?

– Да, майор Тотум, сэр. Однозначно, капрал Ли злоупотреблял химическими стимуляторами. БИМ на ряд веществ реагирует весьма и весьма парадоксальным образом, когда, к примеру…

– Рапорт подадите в текстовом виде, сублейтенант.

– Да, майор Тотум, сэр.

– 5 —

Субалтерн-лейтенант Меркури Сторпен, главный инженер-кибермеханик оружейно-транспортной платформы Љ 106-бис метагалактического класса "Фрегат-Т2Л", альт-инженер, доктор биотроники и боевых технологий.

Инженер Мерк Сторп полевой формы одежды рейнджера вроде бы не нарушал, в одной бандане и бесстыдной нанокраске по отсекам и мезоуровням фрегата не шастал, тем не менее он неимоверно раздражал майора Тотума сугубо гражданским видом, рассеянным, казалось, расфокусированным взглядом и неуклюжей спотыкающейся походкой, ничуть не соответствуя имени собственному, означающему "ртуть" на многих древних и современных языках. Словно бы блестящий подвижный металл в лице сублейтенанта Сторпа претерпел магическую молекулярную метаморфозу, перейдя из нормального текучего состояния не в пары, но немыслимо стабилизировался в твердом агрегатном состоянии. Затем замерзшую потускневшую ртуть слегка механически обработали, придав ей кое-какое сходство с человеческой фигурой, оживили и все это чудо назвали Мерком Сторпом.

По крайней мере, такую чародейную версию происхождения сублейтенанта Сторпа предложил командир взвода "С" сублейтенант Риант. Впрочем, для начальника штаба первого лейтенанта Хампера тоже осталось загадкой, как замороженный Сторп умудрился окончить Америйскую академию рейнджеров отнюдь не самым последним в выпуске. Или же он прошел точку замерзания чуть позже, когда учился в привилегированном Теллурианском технологическом университете?

Все же досье-кондуит у Мерка Сторпа было безупречным, также как не находилось и не могло быть к нему никаких нареканий как к инженеру по двигательным системам и кибернетическим биотронным устройствам. Все, кто с ним имел дело по работе, признавали его отменный профессионализм. Док Сторп даже мог простыми словами объяснить множество технических нюансов и фигурально таял от удовольствия, когда что-то кому-то надо было растолковать из области прикладной кибернетики. В глазах у него появлялся ртутный блеск, и происходила обратная волшебная метаморфоза, где текуче-подвижная инженерная мысль сублимировалась в ясное понимание проблемы, доступное всем и каждому.

Что с него еще взять? Узкий специалист, но человек, по всей видимости, хороший, это профессия у него такая механическая. Жалко, рейнджер из него никакой, решил лейтенант Хампер. Но чисто теоретические рекомендации доктора Сторпа по использованию недокументированных возможностей боевого информационного модуля Даг Хампер не преминул применить на практике и остался очень доволен, когда его верный БИМ с помощью внешних макросенсоров и виртуальных дист-датчиков научился брать в сопровождение более сорока высокомобильных целей.

.. Здравия желаем! Так воевать можно. Рейнджер везде пройдет…

Еще больше лейтенанту Хамперу понравилось, как вдохновенно док Сторп разбирался в пищевых синтезаторах. На новогодней вечеринке магистр Хампер и альт-инженер Сторп по-компанейски колдовали над кухонным процессором и круто выжали максимум вкусного из синтсырья, имевшегося на борту фрегата, после чего оба стали обращаться друг к другу не иначе как "досточтимый коллега".