Текст книги "Бывший рай"

Автор книги: Алек Майкл Экзалтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

ТРЕТЬЯ ГЛАВА

Первый лейтенант Хампер был куртуазно вежлив, лапидарно распорядившись:

– Глубокоуважаемые коллеги! Почтим нашим присутствием планету Экспарадиз. Всем действовать согласно боевому распорядку и плану научных исследований. Работаем, рейнджеры!..

Базовый лагерь разведывательно-исследовательской группы Хампера-Алмо, отныне ставший передовым экзобиологическим командно-наблюдательным пунктом "Гнездо орла", располагался высоко в горах почти в центре планетографических координат материка Норд-гамма, единолично устроившегося к северу от экватора в условно восточном полушарии Экспарадиза. Вокруг Норда не было сколь-нибудь значительных групп островов, чем он в первую очередь отличался от антиподов из западного полушария, Зюйда-альфа и Зюйда-бета, окруженных со всех сторон большими и маленькими островными системами, по-видимому сравнительно недавнего вулканического происхождения.

По прикидкам доктора Атила Алмо, Норд-гамма был самым старым материком на планете. Тектоническая плита вознесла его из океанских глубин более 2,4 миллиарда экуменических лет тому назад, когда Экспарадиз постигла глобальная природная катастрофа – столкновение с четвертым естественным спутником, словно звездным молотом ударившим по притягательной планете, изменив ее поверхность до состояния, едва ли возможного при иных обстоятельствах. Сейчас доктор Алмо еще больше укрепился в этой планетофизической гипотезе.

От предположений, отнюдь не лишенных здравого научного смысла, кое-каких доказательств произошедшего в далеком прошлом планеты, квант-изотопного анализа образцов минералов и окаменелостей док Алмо с нескрываемым неудовольствием был вынужден отвлечься, когда досточтимый коллега Хампер предоставил ему на препарирование новый биологический объект, каковой предстояло немедленно исследовать. Для вящего недовольства, вернее, отвращения у дока Алмо имелись достаточно веские основания. Громадная хищная тварь, доставленная Хампером, выглядела предельно омерзительно: мощные четырехметрового размаха крылья по внутренней стороне щетинились в три ряда когтями-крючьями, обезьяний череп скалился острейшими клыками, к могучему торсу с широченными плечами и острой грудиной примыкали покрытое облезлой бледно-голубой шерстью мускулистое брюхо, а под рулевыми перьями кургузого хвоста – маленькие скрюченные лапки-ножки с шестью когтями в половину своей длины. Сверху длинные маховые перья у демонического создания были зеленовато-коричневыми, а снизу грязно-голубыми. Летучая уродина, несомненно, являлась млекопитающей и живородящей: к грудным мышцам у нее крепились две разновеликих – одна больше, другая значительно меньше – грушевидных молочных железы с червеобразными зеленовато-розовыми сморщенными сосками, а между ног свисала набухшая вульва столь же безобразной расцветки.

– Коллега Алмо, вот наше средство передвижения и маскировки. Разрешаю назвать сию дамочку "авиприматус вульгарис". Прошу выяснить все, что можно, о ее образе жизни, включая сексуальные привычки.

– М-да, коллега Хампер. Менее благородного животного вам не удалось попутно прихватить, не правда ли?

– Доктор Алмо! В качестве запасного варианта еще имеются красноголовые горные орланы-падальщики. Но все-таки всеядные хищники предпочтительнее на низменности в джунглях, коллега. К тому же камуфляжная раскраска у этаких обезьяньих пташек больше соответствует нашим замыслам.

– Едва ли нашим милым дамам придется по душе подобная, хм-м, химерическая маскировка, дорогой сэр Хампер.

– Стерпится-слюбится, граф Алмо. По приказу командира всякое бывает в беспредельной Вселенной. Гарпии там встречаются, химеры, фурии, горгульи, гидры, горгоны, мымры, мегеры, грымзы, кикиморы и иные прелестные мифологические создания.

– 1 —

Мастер-сержант Миято Мокуяма, заместитель командира взвода "D" спецгруппы "Лакс", техник-экзобиолог.

… Вот так, грымза лейтенантская, мою эндопсионику и анализаторы тебе ни за что не обмануть. Ого, какие у нас ферромоны интересные! Все-таки даже внутри оборудованного по полному профилю КНП защитные поля не стоит отключать. Бактерициды всегда ненадежны, лейтенант, мэм.

Что, стерва, маскировка не нравится? Женские инстинкты взыграли?

Ну, Хампер, ну, молодец! За всех нас отомстил заразе. Как он уел Льян-паскудину! Точка в точку попал в ее взаправдашнее обличье. Точно, она гарпия. Или химера. А какая у нее погремушка под брюхом… Хи-хи! Девочкам из первого взвода надо обязательно дать посмотреть запись, как их мегера-командирша разными зелеными сиськами и всем остальным в воздухе машет. Во все стороны, раз-два, раз-два… Спешите видеть, лучшее пансенсорное шоу, только у нас, сисястая гарпия Льян обольщает туземцев…

Мастер-сержант Мия Мо в бессчетный раз поблагодарив судьбу и самурайскую богиню Аматерасу, за то, что на сей раз ее не угораздило попасть под благословенное прямое командование иберийской сеньориты Льян, круто спикировала вниз за очередной биологической пробой. Сейчас ее внимание привлек трехрогий здоровенный бык, на мгновение мелькнувший в непролазных зарослях многоярусного тропического леса. Удар длиннейшего когтя на правой лапе, и тонкая игла-зонд через глазное яблоко проникает в гипофиз животного в поисках носителя нейровируса.

К своему ужасному оптическому облику Мия Мо относилась профессионально по-философски, как диверсант-разведчик: чем меньше сходства с человеческим видом, тем лучше для дела. Все годится в разведке, а если у обезьяны-гарпии физическая модель тела приспособлена к высшему пилотажу при ускорении свободного падения, вообще чудесно. Отключив двигатели, можно лихо срываться в штопор и четко у земли выходить на мертвую петлю, чтобы с нужным углом атаки погасить инерцию. И опять же для экономии энергоресурсов невесомо планировать, опираясь на аэродинамику силового поля, широко распахнув фантомные крылья в ординарном оптическом диапазоне.

… Умница Хампер, маскировка в самый раз. Конечно, крейсерская скорость полета у фантома для правдоподобия всего 30 километров в час, не бог весть что, но тем лучше для взятия проб и детальной рекогносцировки…

Широкими кругами Мия Мо вновь поднялась на высоту 300 птичьих метров и осмотрелась вокруг. Омнирецепторы ее БИМа тщательно сканировали окружающую местность в полном электромагнитном спектре, не упуская из виду гравитационную локацию объектов в движении. Справа от нее в 13 километрах летел прим-сержант Кринт, слева чуть сзади на расстоянии 10 километров – штаб-сержант Рон Тилбо, навьюченный целым возом аналитического оборудования, гарпия Льян дергалась где-то впереди за горизонтом вместе с Хампером. Сзади, тоже невидимые за линией горизонта, широким эшелонированным уступом вправо скрытые в густом подлеске прижимались к заболоченной почве 8 боевых экранопланов и два полиамбиентных беспилотника экзобиологической разведки, также прощупывая местность всеми пассивными методами.

… Ого, наш универсальный Хампер уже приближается с тыла! Похоже, что-то хочет сообщить мне и Рону. Наверное, нашел большую кучку вкусной падали. Складываем крылышки и вниз, за добычей….

– Рад вас видеть живыми, рейнджеры. Надо бы нам здесь задержаться. Если ментатор второй биоразведки не врет, то, возможно, под нами когда-то были древние сельскохозяйственные угодья аборигенов Экспарадиза. Железный недоумок утверждает, будто им обнаружены гибриды окультуренного риса и пшеницы. Прошу проверить его данные и обследовать район, где была взята проба.

– Да, первый лейтенант Хампер, сэр. Вы с нами, сэр?

– У нас еще будет время обсудить проблемы палеографии, сержант Тилбо. Я смещаюсь вправо к Са Кринту. Мин Льян, полагаю, сама догадается притормозить.

– Лейтенант Льян к нам присоединится, сэр?

– Думаю, дорогая Мия-сан, экзобиологи обойдутся без ее помощи. Она продолжит разведку на левом фланге.

С таким планом действий Мия Мо была полностью согласна, мысленно поблагодарив командира Хампера за чуткость и еще раз попросив всех богов, древних, настоящих и будущих, чтобы ей как можно меньше пришлось бы общаться с лейтенантом Мин Льян.

… До судного дня ее бы не видеть или до полной энтропии Вселенной. Спасибо Хамперу. Хотя зачем он ее, вообще, взял в поиск? Говорят, учились вместе. Ну и что? Мало ли я с кем в Америйской академии училась. Между прочим, с тем же Мерком Сторпом. По правде говоря, тогда он был больше похож на человека. Наверное, от своей кибермеханики свихнулся, субчик отмороженный…

К высшему образованию и скороспелым сублейтенантским звездам мастер-сержант Мия Мо не стремилась вовсе не из-за пренебрежения карьерой. Напротив, подняться по служебной лестнице на самые верхи иерархической пирамиды корпуса рейнджеров Мия горела желанием не меньшим, а гораздо большим, нежели не слишком ею любимая лейтенант Мин Льян.

Так же как и она, Мия рассчитывала и возлагала надежды на стратегическое преимущество в виде женской раритетности и немногочисленности среди исключительно на 91 процент мужского гендерного состава рейнджеров. Однако в отличие от Мин, она избрала иную тактику – отнюдь не демонстративную строптивость и непомерную гордыню анатомическими барельефами, как оно часто свойственно женщинам, не наделенным мужскими аналитическими навыками, а умение быть всегда незаметной, но резко необходимой, коль у начальства возникает срочная нужда в надежных исполнителях, что случается намного чаще, нежели думают подчиненные, без всяких на то оснований страдающие от недооцененности их благоприобретенных способностей и врожденных талантов.

Мия Мо была от роду талантливой карьеристкой, и тем в глубине души не без причины гордилась в глубокой тайне от докторов-мозговедов, отцов-командиров и просто сослуживцев обоих полов. В 21 год она могла похвастаться вторым унтер-офицерским званием, безупречным послужным списком и безусловным доверием Дага Хампера, с кем она уже в третий раз участвует в деле. Женская интуиция ей говорила, вещала, настаивала – лейтенант Хампер далеко пойдет во всеславном корпусе рейнджеров и ее с собой прихватит, если она не станет изменять избранной стратегии сексуальной привлекательности и оперативному искусству быть незаменимо необходимой исполнительной помощницей. Во всем, кроме физиологических любовных утех в живом натуральном весе. Поскольку Мия свято придерживалась принципа служебного целомудрия, справедливо полагая, что сознательное или подсознательное стремление у самцов-производителей когда-нибудь в неопределенном будущем осеменить близлежащее женское лоно способствует укреплению деловых связей больше, нежели сиюминутное утоление низменных страстей и похоти, у большинства мужчин не оставляющее после себя ничего хорошего, кроме грусти и печали о даром или за собственные деньги потраченном времени и гормонах. В сексе и карьере движение к заветной цели, если не есть все, то, по меньшей мере, оно – приятно-длительная часть процесса, иногда приносящая большее удовлетворение, чем конечный результат на пике исполнения желаний.

До карьерных высот, дух захватывающих и приводящих в экстаз, сублимирующих все иные наслаждения жизни, – мастер-сержанту Миято Мокуяме было еще далеко, и, чтобы держать себя в боевой гормональной форме, она довольствовалась необременительным пансенсорным сексом в развлекательных сетях. Или же обходилась материализованным фантомом обожаемого Дага Хампера, о чем ни ему, никому другому знать ни в коем случае не следовало.

– 2 —

Прим-сержант Самуэль Кринт, заместитель командира взвода "А", проэклезиал церкви Фиде-Нова, военный субкапеллан спецгруппы "Лакс".

– Сэр, возможно, нам следует обратить больше внимания на насекомых и земноводных Экспарадиза.

– Вы, сержант Кринт, хотите сказать, гипотеза капитана Алмо некорректна?

– Не совсем так, первый лейтенант, сэр. Верно, результирующий нейровирус поражает эндемичных высших животных – мы это почти доказали. Но наши наноскафы – мы с Тилбо проверили – легко с ним справляются. Полагаю, исходный провирус в состоянии развиваться и мутировать как-то иначе у каких-либо местных насекомых или амфибий, использующих нейротоксины.

– Что ж, сержант, возможно, насекомые могут заражать сингенетическим провирусом антропоморфных аборигенов. Хорошо бы кого-нибудь отыскать из выживших. Кто-то ведь здесь занимался сельским хозяйством примерно полторы тысячи экуменических лет тому назад?

– Рон предлагает испытать сингенез провируса на себе.

– Не надо. Мне он еще пригодится в здравом уме и трезвой памяти. До океана больше тысячи километров, сержант. Геройствовать во имя науки вы сможете потом, в красном резерве, если захотите. Не так ли, дорогой сэр Тилбо?

– Как скажете, первый лейтенант, сэр.

– К примеру, я, Ронни, испытывал на себе вкусовые ощущения от аналогов древнего кулинарного творчества, ел сырые фрукты, овощи, другую гадость. Так жить можно, хотя никому не советую.

– Да свершится истинно, – субкапеллан Кринт осенил собеседников знамением бесконечности, то ли благословляя на научное подвижничество, то ли по иным причинам, не ведомым тем, кто часто впадает в беспамятство или не желает вспоминать о Создателе всего сущего и о врученных им человечеству щедрых дарах беспредельного познания и постижения Вселенной.

С чашками английского чая и свежеиспеченными в синтезаторе булочками лейтенант Хампер, прим-сержант Кринт и штаб-сержант Тилбо довольно комфортно устроились в командном отсеке полиамбиентной боевой машины экзобиологической разведки. "АМТ-чассер" с фрегатом, разумеется, не сравнить, где на каждого рейнджера полагалось не менее 75 кубических метров индивидуального жилого объема. Но в тесном брюхе беспилотника можно было почти свободно есть, пить, дышать легкими без опасений подхватить инопланетную вирусную инфекцию, спокойно разговаривать с помощью голосовых колебаний самым обыденным образом, какой присущ биологическому виду человек разумный с доисторических времен.

За суперлативную маскировку тоже не приходилось опасаться, так как полиамбиентная боевая машина постороннему докучному наблюдателю представлялась большой гранитной глыбой среди других скальных нагромождений, блаженно подставлявших мокрые спины и бока под гидромассаж 200-метровой ширины водопада, с грохотом разбивавшемуся в мельчайшую водяную пыль, низвергаясь с высоты 50 метров.

Столь же неизменно, подобно неудержимым речным водам, скатывающимся к океану с гор, субкапеллан Са Кринт вряд ли когда-либо мог запамятовать на отдыхе о благочестивом долге миссионера и проповедника. Самое время заняться отдохновенными телами, бессмертными душами и горячими сердцами собеседников и соратников, удобно расположившихся в силовых креслах на 60 кубических метрах командного отсека. Против чего лейтенант Хампер и штаб-сержант Тилбо нисколько не возражали – с веротерпимым преподобным Кринтом можно с удовольствием беседовать на духовные темы, не опасаясь проклятий и угроз отлучить душу от тела, как оно часто бывает с излишне ретивыми проповедниками какой-либо истинной веры.

Субкапеллан Са Кринт был тверд в собственной вере и в религиозных убеждениях, но мягкосердечно считал обоих собеседников не более чем стихийными атеистами. Таковой образ мысли, по его мнению, и, согласно канонами Фиде-Нова, не относился к разряду смертных грехов.

Атеист, отрицающий проявления божественного в суетной повседневности, не испытывающий желания и потребности опереться в своем бытии на высшие силы, тем и отличен от верующего человека, что стихийно и без злого богоборческого умысла безразличен к вопросам религии, индифферентно воспринимая теологические доводы и посылки, и не отвергает злобно духовной стороны и подоплеки тех или иных явлений материального универсума.

Иной оценки заслуживают профанирующие святые истины богомерзкие материалисты, сознательно воюющие с религиозными вероучениями во имя какой-либо крайне радикальной гуманистической доктрины. Но подобное материалистическое богоборчество во времена Са Кринта встречалось лишь среди самых темных варваров-мракобесов на недоразвитых планетах, где жизнь была предельно проста, примитивна и механистична в каждодневной и часто безнадежной борьбе за индивидуальное выживание под пятой тоталитарных режимов коммунистического или национал-социалистического толка. При либеральном образе правления во всех без исключения протекторатах и доминионах империи общепринятая политкорректность требовала толерантности и уважения к взглядам инакомыслящих.

… Все мы под Богом себя зрим и или можем сподобиться Его благости. Будь то материалисты – заблудившиеся в трех соснах матри, огульно пренебрегающие тем, что, по их сугубо частному мнению, является сверхъестественным, но все же познаваемым в конечном итоге. Или же те, кого называют айди, – идеалисты, ставящие во главу угла познание боговдохновенных слов, дел, путей развития человека разумного…

Неисповедимы пути Создателя всего сущего, и на отрицающего божественное провидение всегда может снизойти благодать. Слепой прозревает, а Савл становится Павлом, как оно случилось в стародавнем христианстве по дороге в древний Дамаск, полагал проэклезиал церкви Фиде-Нова преподобный Са Кринт, в чем он в данный момент старался убедить собеседников.

– … И вы настаиваете, преподобный, вашей, так сказать, благодати имманентно и априорно подвержены грязные дикари и варвары, не достигшие суперлативного уровня человеческого развития? – не соглашался с субкапелланом Даг Хампер.

– Обязательно, первый лейтенант Хампер, сэр. Иначе нам пришлось бы сомневаться во всемогуществе и всеблагости Создателя.

– Позвольте вам возразить, достойный Са Кринт, – упорствовал в атеизме Даг Хампер. – Полагаете, недоразвитых дикарей-антропоморфов Создатель с большой буквы тоже наделил бессмертной душой, персональным обликом и подобием?

– А как же по-другому, если на изначальной Земле наши родоначальники немногим от них отличались, но все же достигли звезд и супрематичных технологий, о достойнейший Даг Хампер?

– Ба-ба-ба, ваше преподобие, здесь мы никогда не придем к единому мнению, поскольку вы затрагиваете легитимно доктринальный вопрос аксиоматичного происхождения человечества во времени и пространстве.

– На том стою и не могу иначе, магистр Хампер, если вы помните, кого я цитирую.

– Почему бы и нет? Мартина Лютера, возможно, по фамилии Кинг, ему еще приписывают миф об американской мечте. Но к вопросу о Панспермии ваша цитата, дорогой Са Кринт, к моему сожалению, не имеет никакого отношения…

Как им было того ни жаль, но дискуссия рейнджеров, взыскующих истины и отдохновения от ратных дел, увязла в болоте принципиально идеологических разногласий. Субкапеллан Са Кринт, по убеждениям и принадлежности к Фиде-Нова, придерживался учения об унигенезисе человека разумного, по воле Всевышнего возникшего в дисперсных географических точках на изначальной Земле, и лишь затем разум и провидение, каковыми Создатель наделил род людской, взялись за распространение по метагалактике. А вот Даг Хампер придерживался фундаментально иной точки зрения. Ее сторонники, столь же многочисленные, как и их оппоненты полагали: разум на единой генетической основе появился почти сразу на беспредельном множестве планет, развивающихся по так называемому земному типу. Как, скажем, Большой Взрыв, произошедший в математической точке условного центра Вселенной 18,1 миллиарда экуменических лет тому назад, положил начало расширению метагалактики. Аналогично уникальное волнообразное возникновение разума относительно синхронно произошло 55 тысяч лет тому назад, согласно учению о гиперпространственном полигенезе, подтвержденному изотопными анализами целого ряда реликтовых материальных объектов на многих планетах земного типа.

На ехидные и зловредительные вопросы материалистов, благодаря какому же конкретно чуду там завелись разумные, полицентристы, как истые поборники креационизма, полагали за благо не отвечать. Не досуг им обращать внимание на материалистические благоглупости, если они денно и нощно сражаются за истину против братьев по разуму из стана унитаристов.

Всякий раз, когда на какой-либо планете обнаруживались древние артефакты материальной культуры: наскальные росписи, примитивные каменные или бронзовые орудия труда, доисторические погребения – вновь возникали жаркие дебаты между сторонниками унитарного генезиса и полицентрической гипотезы происхождения человека разумного. Одни ученые доказывали с данными квант-изотопного анализа на руках и со ссылками на местные палеографические источники, дескать, реликтовые каменные топоры некогда были завезены с изначальной Земли и являлись частью экспозиции местного музея древностей, разрушенного в результате боевых действий, или же были беспардонно выброшены на помойку неблагодарными аллохтонами, деградировавшим до крайней степени забвения великого земного происхождения и собственной истории. Другие же исследователи, опираясь на те же свидетельства, доказывали совершенно обратное, настаивая на автохтонном оригинальном появлении во времени и пространстве спорных объектов, случайно уцелевших или, напротив, бережно сохраненных для потомков в подвалах, пещерах и катакомбах.

С обеих сторон хватало пещерного догматизма, хитроумных мистификаций и откровенного мошенничества, поскольку во многих звездных системах власти предержащие и обхаживающие их ученые мужи изо всех сил старались преувеличить экуменический возраст собственной цивилизации, а, стало быть, политический престиж в Звездной империи Террания любимой до безумия малой колониальной родины. Причем, в зависимости от политической конъюнктуры, там и сям в империи власть имущие могли в одночасье переметнуться из лагеря унитаристов на позиции полицентристов. Иногда случалось наоборот. И всегда у них почему-то как нельзя вовремя с должным освещением в масс-медиа предъявлялись для изучения очень авторитетным комиссиям либо золотые ювелирные украшения, найденные в захоронениях незапамятных времен, либо бронзовые наконечники стрел, чудом спасенные от безмозглых строительных механизмов и наноскафов при возведении новых правительственных зданий.

Хоть гляди направо, хоть налево среди ортодоксальных унитаристов было немало истово верующих в Зиждителя всего и вся во Вселенной, и тех, кто подобно древнему галльскому математику на изначальной Земле, не нуждался в такой гипотезе как Бог, к огромному прискорбию преподобного Са Кринта, неустанно молившегося об их вразумлении и наставлении на истинные, хотя и непостижимые слабому человеческому разуму, пути Создателя всего сущего.

Существование религиозной точки зрения магистр палеографии Даг Хампер объективно признавал и ничего не имел против того, чтобы его полицентричные взгляды на появление разума во Вселенной разделяли приверженцы Метадоксальной церкви, свято верующие во вселенское распространения знака креста, обнаруженного на многих артефактах и высеченного на скалах в доисторические эпохи на многих планетах исконно земного типа. К тому же далеко не все конфессионеры-миряне Фиде-Нова придерживались канонических воззрений на происхождение человека разумного, во многих случаях примыкая к правоверным сторонникам учения о полигенезе. Тем не менее, разногласия между двумя доктринами носили непримиримый антагонистический характер, пусть даже без ядовитой политической боевитости, обычно свойственной связным материалистическим и гуманистическим вероучениям.

В этой связи единственной идеологической и этической позицией, где могли прийти к согласию приверженцы унигенеза и сторонники полигенеза, являлось их общее единодушное неприятие антропологического эволюционизма и первобытного дарвинизма. Стародавнюю гипотезу о происхождении человека разумного от неких приматов где-то на изначальной Земле, они дружно отвергали напрочь и безоговорочно по целому ряду естественно-научных и религиозных оснований.

В первую очередь большинство унитаристов вместе с полицентристами считали научно необоснованной эволюционистскую теорию филогенеза человека разумного от микроорганизмов до приматов и далее до кроманьонцев и неандертальцев не только по причине слабости антропологических доказательств, когда еще на изначальной Земле, казалось бы, логичная эволюционная цепочка не имела многих принципиально важных палеонтологических звеньев, но и по причине фундаментального несоответствия генома человека-неоантропа генотипу приматов как чисто земного происхождения, так и эндемичных обезьяноподобных на целом ряде планет земного типа, где не было найдено ни малейших следов давнего присутствия человека разумного. Ничего, кроме отдаленного фенотипического сходства, человек разумный не имеет с гориллами, макаками, гиббонами, шимпанзе, гамадрилами… Тогда как ссылки на некоего так никем и не найденного общего обезьяньего предка, от коего не осталось ни окаменевших костей, ни праха земного, неверующим приверженцам креационистских доктрин происхождения разума представлялись курьезно несостоятельными, а верующим в Творца-демиурга – не на шутку оскорбляющими их религиозные чувства неподобающим анималистическим сравнением.

Подобное далеко не во всех случаях раскрывается в подобном, и в структуре генома человека обнаружено намного больше сходства с генотипом нежвачных парнокопытных животных семейства свиней. Однако вести свое происхождение от домашней свиноматки и дикого лесного кабана наотрез отказывались даже самые закоренелые дарвинисты, как на изначальной Земле, затерянной в мегапарсеках и тысячелетиях человеческой истории, так и в цивилизованную эру Дага Хампера и Са Кринта, благоразумных рассудительных рейнджеров Звездной империи Террания, обитателей Содружества суперлативных миров.

Ни с неразумными животными, ни с полуразумными обезьянолюдьми, не ведавшими о цивилизации, рейнджеры не желали себя сравнивать, памятуя о том, как примитивные племена на изначальной Земле избирали себе в качестве родовых тотемов умных и сильных лесных обезьян, крепких телом и духом несокрушимых кабанов-вепрей, искренне полагая, что прибавляют в самоуважении, коль им невозбранно дано происходить от столь достославных зверей.

По данному поводу преподобный Кринт, никогда не упускавший возможность уличить в нравственной несостоятельности гуманистические и материалистические лжеучения, частенько вопрошал: позвольте полюбопытствовать, чем отличается некий обыватель-дарвинист, не утруждающий себя палеонтологическими обоснованиями происхождения человека от обезьяны с красным задом, потому что кто-то где-то ему сказал о якобы научности такого подхода, чем же, скажите, оный дарвинист отличен от примитивного дикаря, по неразвитости добросовестно заблуждающегося, будто бы его род произошел от какого-нибудь благородного и храброго зверя: медведя, волка, орла? И сам же себе преподобный обычно ответствовал: в отличность от наивного дикаря, подобно всяким-яким гуманистам-материалистам, такой едва ли цивилизованный субъект декларирует невежество, откровенный цинизм в стремлении оболгать, опошлить, смешать с обезьяньим пометом идеальное предназначение человеческой расы, как можно более полно соответствовать облику и подобию Творца всего сущего во Вселенной.

Ни Дага Хампера, ни Рона Тилбо преподобный Са Кринт не причислял к презираемым невеждам, гуманистам и материалистам, нисколько не сомневаясь в креационизме братьев по оружию, с кем ему судил Создатель разделить тяготы и лишения миссии рейнджеров на планете Экспарадиз. Тому неопровержимо свидетельствуют хотя бы гипотеза магистра Хампера о всеобъемлющем идеальном характере техногенной эволюции человека разумного и то, как горячо поддерживает идеи командира Рон Тилбо.

– …В чем, скажите на милость, ваша благодетельная техногенная эволюция противоречит заповеди Создателя, нам обетовавшего принцип "Делай как Я"? – зацепил за живое собеседников Са Кринт, когда беседа вышла из доктринального тупика после примиряющей реплики Рона Тилбо о возможных инволюционных путях антропологической деградации обитателей Экспарадиза, неважно прибыли ли они с самой Земли изначальной, из другой гипотетической метагалактики или же тутошние кроманьонцы-неантропы обрели разум на месте.

– Противоречия здесь нет, ваше преподобие, – взял на себя смелость возразить субкапеллану сержант Тилбо с молчаливого согласия магистра Хампера, естественно вошедшего в амплуа учителя-гуру, вдруг отыскавшего новообращенного. – Но все-таки наличествует существенная разница в методологии. Предначертания Создателя безусловны и объективны. Не так ли? В то время как техногенная эволюция субъективна, неустойчива, и ее успешная реализация зависит от множества факторов…

– Нет не так, мой дорогой сэр Тилбо, – бросился отвечать сержанту не Са Кринт, над чем-то хитро задумавшийся, а Даг Хампер. – Техногенная эволюция, позволившая человеку разумному достичь постгуманистического уровня развития, есть фактологический метод выживания всего нашего биологического вида, в целом вселенской расы человек разумный, вооруженной суперлативными орудиями труда. Она, техногенная эволюция в данном смысле объективна. Тогда как субъективно, отдельно взятое человеческое сообщество, социальная группа интересов, государство, нация, политическая система могут деградировать на более низкий уровень. Удержаться на вершине, на взятой высоте можно лишь тогда, когда намечаешь себе для покорения еще более высокий пик познания и мудрости.

– Браво, магистр Хампер. Ваш божественный перфекционизм достоин восхищения. А ваша ненароком брошенная идея о постгуманистическом характере современного общества заслуживает глубокого философского осмысления.

– Спасибо, ваше преподобие. Да свершится истинно. Все, в том числе и наша миссия. Всем аминь, как говорили древние воители.

– 3 —

Капитан Атил Алмоши-младший, звездный граф системы Паннония-Пешт, заместитель командира спецгруппы "Лакс" по экзобиологическим и планетарным исследованиям, прозелит-магистр ксенологии, доктор медицины.

Граф Атил Алмо считал себя принципиальным эволюционистом и материалистом, но с каким-то сержантом Кринтом, субкапелланом от Фиде-Нова в теологические и философские дискуссии не вступал. Ибо бесполезно их обоих как идеологов пытаться переубедить в том, что, по обоюдному разумению, не соответствует исходной гипотезе. Если для субкапеллана таковой было совершенствование рода человеческого под незримым и неощутимым водительством сверхъестественного и непознаваемого в конечном итоге божественного разума, то для капитана Алмо краеугольным постулатом, предопределившим мессианскую роль человека разумного, являлась задача обеспечить познаваемость Вселенной.