Текст книги "Цикл Молокин 1-3 (ЛП)"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 54 страниц)

– О чем вы говорите?

– Добравшись до этого места, вы продемонстрировали незаурядные для транов смелость и выносливость. Теперь вы знаете, что должно произойти с вашим миром. Пока еще не в наших возможностях принять большее число мигрантов, вы можете вернуться домой и предупредить ваших людей о том, что надвигается. Но для тех, кто живет уже в Ингьяпине, вы могли бы быть первыми. Вы могли бы воспользоваться вашими преимуществами, переехав сюда и помогая в нашей работе, пока не начнутся реальные перемены.

– Минуту, – Корфу был захвачен врасплох этим неожиданным предложением своего человеческого союзника. – Мы не можем справиться с…

Бамапутра перебил его:

– Есть разные способы. Мы могли бы устроиться. Я поговорю со своими сторонниками. Когда все будет им объяснено, я уверен, они смогут найти способ справиться с дополнительными расходами на устройство прибывающих, особенно такой энергичной и развитой группы, как эта. – Он снова обратил свое внимание на Гуннара. – Видите, мой друг, вы и ваши люди можете иметь преимущество и доминировать, со временем вы смогли бы управлять Тран-ки-ки.

– А как же быть с вашим императором? – саркастически спросила Эльфа.

– Семья Массула фел-Стуовика небольшая. Пройдет время, и кто скажет, какая группа станет самой влиятельной? Все зависит от вас. Междоусобные конфликты меня не интересуют. Я собираюсь сотрудничать с любым, кто окажется на вершине. Как и мои союзники. – Он смотрел поверх головы на явно огорченного Корфу. – Расслабься, друг мой. Все равно в твоем ведении останется торговля всем продовольствием и оборудованием, включая любые новые проекты, которые мы решим осуществить.

– Где живут люди? – спросил Этан.

– Какие люди?

– Инженеры, рабочие, которые обслуживают производство?

– Мы создали им все благоприятные условия под землей. – Бамапутра был явно раздражен тем, что его прервали, когда почувствовал, что начинал добиваться успеха у Гуннара с Эльфой. – Подземное жилье гораздо более практично, учитывая климат, со временем эти условия мы, разумеется, изменим. Почему вы спрашиваете?

– Я просто хотел знать, – спокойно сказал ему Этан, – все ли они знают о конечном результате своей работы?

– Было бы непрактично скрывать наши цели от тех, кто на нас работает. У каждого есть своя причина, чтобы здесь находиться. Понимаете, мой наивный друг, до сих пор существует довольно большая группа людей, которая озабочена больше улучшением обстоятельств своей жизни, нежели судьбами инопланетных народов. Мы очень хорошо платим, и платим так, что налоговым инспекторам очень трудно следить за размером сумм.

Но даже если не каждому работнику известно обо всем, тем лучше Безопаснее держать в неведении людей столько времени, сколько это возможно. Они тоже это предпочитают, поскольку в случае провала они смогут напустить на себя вид святой невинности перед следственной машиной. Нетрудно найти знающих людей на таких условиях. Количество нулей в конце финансового отчета производит хорошее действие.

Септембер осматривал конференц-зал.

– Вы правы в одном. Кто-то вложил сюда много денег. Подозреваю, они хотят получит их обратно, продавая самое необходимое для развития новой цивилизации благодарным спасшимся?

– Не знаю. Я сам не особенно интересуюсь коммерцией, хотя, чтобы разговаривать на равных со своими союзниками, мне пришлось кое-что узнать о мире денег, да. Ваше предположение верно, но вы могли бы не останавливаться на нем. Не только траны будут зависеть от благосклонности моих союзников. Когда уровень моря начнет повышаться, расположенные в низинах гавани, такие, как “Медная Обезьяна”, будут затоплены. Большая часть острова Арзудун также станет непригодной для жизни. Содружеству понадобится новое место для своего аванпоста, не говоря уже о беженцах. А над водой останется вовсе малая часть Арзудуна.

У нас Содружество найдет не только благоприятные условия для человеческого обитания, но также и новый центр транской цивилизации. Вопросы о том, как все это произошло, отойдут на второй план перед необходимостью со всевозможной быстротой организовать новую базу.

– Чтобы помочь беженцам, – проворчал Этан.

– Именно. В любом поединке между необходимостью и моралью последняя никогда не побеждает.

– Все равно так поступать нельзя, – продолжал спорить Этан.

– А как теперь можно поступать? – все удивленно повернулись к Маузокке, второму помощнику капитана “Сландескри”. – Все изменилось с тех пор, как люди появились у нас.

– К лучшему, – напомнила ему Эльфа, – потому что мы знаем, что Этан, Сква и Миликен – наши лучшие друзья, и они доказали это не словами, а делами.

– Они изменяют нас. Люди с неба изменяют нас. Почему одни лучше, чем другие? Никто из них не тран!

– Почему бы вам не поговорить о моем предложении? – с улыбкой заметил Бамапутра. – Возвращайтесь в привычную обстановку вашего прекрасного ледового корабля. Обсудите все между собой. Мне очень хотелось бы, чтобы мы пришли к соглашению, хотя в любом случае, как бы вы ни решили, для исхода дела это не будет иметь никакого значения.

– А если мы не станем сотрудничать с вами?

– Вы, люди, замечательно обходитесь без дипломатии, – к Бамапутре вернулся его добродушный юмор. – Мы все обсудим, если вы захотите. Не тревожьте себя подобными мыслями. Мы здесь не варвары.

– Нет, – гордо отозвался Корфу, – мы здесь не варвары.

– Я не люблю ультиматумов. Но имейте в виду, что никакие силы не остановят наш проект. В него слишком много вложено. Можете участвовать в нем или нет, как угодно. Идите и поговорите между собой. Если у вас появятся вопросы, Корфу позаботится, чтобы мне их передали.

Между тем мне нужно обсудить ваше неожиданное появление, – он уставился прямо на Этана. – Левин Антал заводской мастер. Это его обязанность.

– Какие-нибудь предварительные соображения об этом деле? – небрежно спросил Септембер.

Их изящно сложенный захватчик непринужденно повернул голову и взглянул на великана:

– Когда они появятся, господин Септембер, я уверяю вас, что и вы, и ваши компаньоны будут немедленно поставлены в известность.

10

Гуннар слишком нервничал, чтобы усидеть на месте. Он мерил шагами столовую “Сландескри”, теребя свой мех и клацая клыками.

О побеге не могло быть и речи. Якоря ледохода были закручены вокруг тяжелых столбов, а Корфу держал охрану на палубе. По возвращении с завода они объяснили команде создавшееся положение. Матросы и солдаты устроили совещание на палубе и то время, как Хванг и ее спутники тревожно обсуждали свой собственный выбор в каюте, оставленной для них.

Разумеется, присутствовали Эльфа, как и Сква с Этаном. Та-ходинг, Сваксус даль-Джаггер и помощники капитана держались рядом.

– Я не понимаю, почему вам так не нравится предложение, которое нам сделали, – второй помощник капитана Маузокка прислонился к стене и скрестил на груди руки.

– Нельзя позволять кому-то переворачивать вашу собственную планету вверх тормашками, – попытался объяснить Этан.

– А почему бы нет? – помощник бросил на него короткий взгляд, а потом оглядел каюту. – Не знаю, как остальные, но мне нравится идея о том, чтобы всегда было тепло. Только потому, что у нас постоянный холод, совсем не значит, что он должен нравиться. Северный зимний ветер никогда не приводил меня в восторг. Если наши организмы приспособятся к более теплым температурам, почему мы не должны приветствовать их наступление?

– Кроме том, мы еще смогли бы, – вставил третий помощник, – получить привилегии перед всеми транами, как говорит этот человек. Все из Уоннома могли бы переехать сюда с нашим кораблем во главе.

– Это значит начать сначала, ничего не имея, – возразила Эльфа. – Ты покинул бы дом своих предков ради одного обещания?

– Если правда то, что творит этот человек, нам придется и так сделать однажды. Станем похожи на Золотую Сайю, – Килпит взглянул на Этана. – Так ли это?

Этан кивнул:

– Но пройдет десять тысяч лет или больше прежде, чем начнутся естественные изменения.

– Почему бы не начать сейчас? Этот человек говорит, что его люди помогут нам. Нам дадут легкое оружие и небесные корабли в собственное пользование.

– За хорошую цену, – огрызнулся Гуннар, – а о цене-то мы ничего не знаем.

Килпит глянул на Маузокку, ища поддержки, потом пожал плечами:

– За все приходится платить. Мы можем заплатить сейчас людям или позже.

– А что же с вашим союзом? – спросил его Септембер. – Что случилось с идеей сотрудничества всего Трана и общей работой для общего блага?

– Все мы объединимся, когда потеплеет мир и умрут льды. Просто у некоторых из нас есть шанс объединиться раньше, чем у кого-нибудь другого.

– Такие мысли противоречат самой идее объединения. Или мы работаем вместе, как равные, или совсем не можем работать вместе, – настаивал Гуннар.

– Слишком много решений для одного дня, – проворчал Та-ходинг. – Слишком много. Конечно, мы не можем принять это спорное предложение. Оно немыслимо.

– Немыслимо для тебя, может быть, – прорычал Килпит. – Что ты будешь делать, когда растают моря и у тебя не останется корабля?

– Я научусь управлять одним из небесных кораблей. Или чему-нибудь еще. Чего я не буду делать, так это продавать свою жизнь и планету, где я родился, только потому, что какое-то плешивое тощее чучело, черт знает откуда взявшееся, утверждает, что, дескать, это для меня лучше. – Он свирепо уставился на своего третьего помощника. – Вот что, по-моему, забываете вы с Маузоккой. Мы, траны, всегда сами принимаем решения. Не всегда, может быть, лучшие по последствиям, но, по крайней мере, это наши решения. Мне не нравится, когда моим будущим и будущим моих детей распоряжается чужак, даже если у него самые лучшие намерения.

– Я не думаю, что у него в действительности такие хорошие намерения, – сказал со свирепой улыбкой Септембер. – Никогда нельзя сказать ничего определенного об этих типах, занимающихся чистыми исследованиями. Они живут в своих замкнутых мирках. Пока они могут доказывать свои теории или что-то в этом роде, они счастливы. А остальная вселенная может провалиться в тартарары, это их не кажется. Бамапутра уверенно спорит, но он не внушает доверия.

– В таком случае, все ясно, – твердо сказал Гуннар. – Мы откажемся от его предложения.

– Но не сразу, – предостерег его Этан. – Нам придется притвориться, будто мы колеблемся, чтобы выиграть время, пока мы не сможем придумать, как отсюда выбраться и предупредить власти. Если это такая полезная затея и пользу от нее получат в первую очередь траны, пусть ксенологи Содружества обсудят его выгоды, а не мы.

– Это не имеет значения, – Килпит внезапно встал и направился к двери. – Вы сделали свой выбор. Мы сделали свой.

– Мы? – Шерсть Гуннара встала дыбом.

Та-ходинг поднялся, его глаза сузились:

– Килпит, ты был хорошим и верным помощником, но теперь ты заходишь слишком далеко. Ты забываешься.

– Наоборот, мой капитан, – сказал третий помощник с оттенком давнишнего почтения, все еще различимого в его голосе, – именно о себе я и не должен забывать. – Маузокка направился к нему и встал с другой стороны от входа. – Себя, своих родных, которых не видел уже больше года, и своих друзей. – Горящим взглядом он окинул комнату. – Прислушайтесь к себе! Вы так долго находились среди небесных людей, что забыли, как это – быть траном. Я не забыл. Каждый – сам за себя. Каждый добивается выгоды для себя и своей семьи.

– Мы не против идеи объединения, – сказал Маузокка, – раз в нем Софолд будет первым среди равных. Но вы готовы отказаться от еще более великой возможности. А мы – нет. – Он открыл дверь.

Вооруженные матросы гуськом вошли в каюту. Хотя они крепко держались за свое оружие, немногие из них могли бы поднять глаза, чтобы встретиться взглядом с Гуннаром или Та-ходингом. Тот факт, что у них было оружие, уже достаточно все объяснял – ведь воины Корфу разоружили команду. Этан вытянул шею и попытался выглянуть в коридор, чтобы сосчитать количество мятежников.

– Вы забросали грязью своих предков, – резко сказал Гуннар. – Вы отреклись от своего долга по отношению к городу и ландграфу и перебежали к чужеземному королю.

– Ничего подобного мы не сделали, – возразил Маузокка, чувствуя себя не в своей тарелке, – это вы перебежчики. Вы перебежали к небесным людям, – мотнув головой, он указал на Этана.

– А к кому перебежали вы, – презрительно сказала Эльфа, – если не к людям с неба?

– Массул – тран. И Корфу. Человек думает, что использует их, они думают, что используют его. Какая разница? У этих людей с неба есть световое оружие и небесные корабли. Их нельзя остановить. Я не мученик.

– Их можно остановить, – обратился к нему Этан, – если мы вырвемся отсюда и вернемся в Арзудун.

– Вы ниоткуда не вырветесь, – Корфу протолкался в каюту, – бесполезно думать о побеге. По меньшей мере, эти умные траны, – он показал на Маузокку и Килпита, – почуяли, куда дует ветер.

– Ветер, – с достоинством провозгласил Та-ходинг, – всегда дует на восток.

– Не всегда, – оскалился Корфу. – У небесных людей есть машины, которые могут повернуть и самый ветер, и даже солнце для своих нужд. Все это они могут сделать и в интересах тех, кто хочет сотрудничать с ними. – Он позволил себе довольно посмеяться, а у транов смех был похож на свист.

– Вы и вправду верили, что мы дадим вам держать совет и принять решение, которое может оказаться не в нашу пользу? Плохо же вы о нас думаете. Недаром вас покидает корабельная команда. – Он смотрел мимо Этана и Септембера на Гуннара и других транов, находившихся в каюте. – Ну, пошевелите-ка мозгами, друзья мои. Ваш полис, или союз, или как там вы его зовете может стать первым среди всего Тран-ки-ки. Поступите разумно ради ваших детей и внуков, если не ради себя. Потому что приближается новая эпоха.

– Необходимо разрушить мир, чтобы его спасти, – пробормотал Септембер, но на земном английском, так могли его понять только люди.

Корфу зло посмотрел на него, выбросив вперед руку с коротким мечом:

– Никаких разговоров на вашем языке. В моем присутствии вы будете говорить по-трански.

Этан заметил, что не все вооруженные траны, набившиеся в каюту, были членами экипажа “Сландескри”. Корфу хотел убедиться, что красноречие Гуннара не переубедит колеблющихся мятежников в последнюю минуту. Не слишком хороший способ заставить вас передумать, уперев луч в вашу спину. На людей Корфу, понимал Этан, – не повлияют ни оскорбления Гуннара, ни презрение Эльфы, ни любые слова, которые могли бы сказать Этан или Септембер.

Та-ходинг говорил сам с собой:

– Это моя вина. Во всем виноват я. Капитан, который не может держать команду в подчинении, недостоин своего звания.

– Не упрекайте себя, – сочувственно сказал Килпит. – Вы тут ни при чем, Та-ходинг. Дело в том, что это мы считаем лучшим для себя и своего будущего.

– Разговоры затянулись, – Маузокка отступил в сторону и показал на раскрытую дверь мечом. – Мы и так потратили слишком много времени, слушая слова небесных людей и поступая так, как они говорят, не задавая вопросов.

– Как вы думаете, кто тянет за нить? – спросил Гуннар, кивнув на Корфу.

– Никто не тянет за нить, кроме меня! – Торговец взмахнул мечом в сантиметре от физиономии Гуннара.

Рыцарь ответил с тонкой улыбкой:

– Да, нет никаких сомнений в том, что вы бравый воин.

Они уставились друг на друга и долго не отводили свирепых взглядов.

Этан затаил дыхание. Потом Корфу глубоко вздохнул и отступил:

– Я обязан по договору – по договору, слышите вы, а не приказу – пока не трогать никого из вас. Я согласился на это, чтобы доставить удовольствие моему другу – сверхчеловеку Бамапутре. – Он оглядел каюту. – За теми, кто присоединиться к нам, будут наблюдать, но в конце концов каждый займет важное место в новой правящей касте. Остальные из вас получат время на раздумья о своей судьбе. – Он поднял меч. – Пошли.

– Стойте! – воскликнул Этан. – Я думал, что нам позволено остаться на “Сландескри”.

– Вам было позволено вернуться и посовещаться в знакомой обстановке. О том, чтобы разрешить вам остаться минутой больше, не может быть и речи. – Корфу хищно улыбнулся. – Если бы вам позволили остаться здесь, вы могли бы терять время понапрасну, думая о побеге, вместо того чтобы думать о своей судьбе. Сверхчеловек обо всем подумал, Бамапутра избавит вас от такого расточительного времяпрепровождения. Что касается меня, то я не думаю, что вы могли бы сбежать из-под охраны и ускользнуть с кораблем, но я узнал, что небесные люди любят использовать малейший шанс. Вы вернетесь в дом людей с неба, чтобы поразмыслить о своей ошибке.

“Дело поворачивается хуже некуда”, – подумал Этан.

Пока они были на корабле, всегда существовала возможность обрезать якорные канаты, пересилить или обмануть охранников Корфу. Если бы они сумели вывести “Сландескри” на открытый лед, где дули сильные ветры, они, может быть, смогли бы перегнать даже скиммер. А внутри подземного города каждый их вздох можно будет проконтролировать с помощью усовершенствованной наблюдательной техники, нельзя незамеченным будет пройти даже в ванную. Таким образом, Бамапутра не оставлял им никаких шансов.

– А что будет с нашими друзьями? – Он показал на Эльфу, Гуннара и других транов. – Они не переносят жары внутри подземного комплекса.

– Их здоровье меня не касается, – грубо ответил Корфу, когда их выводили из каюты под бдительным оком вооруженной охраны.

Те члены команды ледохода, которые перешли на другую сторону, стояли по обе стороны от колонны. Некоторые из них выглядели так, словно они уже передумали, но у них не хватило смелости, чтобы показать это в присутствии вооруженных лучевыми пистолетами. Этан подумал, что большинству из них можно было бы открыть глаза на ту ошибку, которую они совершили, но он сомневался, что ему или кому-то другому будет предоставлена возможность обратиться к ним с речью.

– Поймите, – стараясь быть убедительным, говорил Килпит, когда их провожали на палубу, – мы поступаем так ради своих семей, помня традиции, о которых вы забыли. Уонном – у нас на первом месте навсегда. Так было всегда для транов Софолда так и будет в дальнейшем.

– Так не должно быть, – возразил Гуннар, – так не должно быть. Все должно идти естественным порядком.

Никто не обратил на него ни малейшего внимания.

Еще раз они были вынуждены карабкаться по склонам от Ингьяпина до сооружения в скале. Когда спустилась ночь, люди были рады оказаться внутри горы с нормальной земной температурой.

Быстрый подсчет показал, что меньше половины транов из команды “Сландескри” присоединились к придворным транам Бамапутры (так Этан стал их называть). Мятежники не участвовали в восхождении, они остались на корабле.

Большое число пленников создавало проблемы. Несмотря на настойчивые просьбы оставить их вместе, траны и люди были отделены друг от друга. Несомненно, Бамапутра надеялся убедить несогласных вступить в сделку. Гуннара, Эльфу и остальных привели в пустое помещение склада, где температуру можно было поддерживать на более благоприятном для них уровне.

Когда людей тщательно обыскала служба безопасности Бамапутры, Этан заметил, что Сква пристально разглядывает одного из захватчиков. Он поинтересовался, кто это.

– Забавно, дружище. Время утекает струйкой, но некоторые лица трудно забыть.

Этан удивленно посмотрел на него, потом на крупного человека, который производил впечатление начальника.

– Ты его знаешь?

– Это Антал, о котором упоминал Бамапутра. Левин Антал. Мы с ним немножко воевали друг с другом, по разные стороны. Он совсем не изменился и не будет к нам слишком снисходителен. Настоящий тип делай-как-тебе-сказано, но если под давлением даст слабину, терзаться нравственными угрызениями не будет. Это может быть выход для нас, если мы обратим на него должное внимание.

Человек, которого Сква называл Анталом, уверенно представился помощником Бамапутры. Он показал их новый дом, не использованное общежитие для рабочих, которое запиралось снаружи. После краткой речи, убеждающей их оставаться спокойными и не учинять беспорядков, он удалился в неизвестном направлении.

Воевали вместе, размышлял Этан. В редких случаях Септембер вспоминал прошлое, в котором сражения и борьба играли большую роль. “Но что это даст в нашем положении?”, – Этан крепко задумался, присаживаясь на мягкую койку. Она была удобнее любой кровати из тех, на которых он спал с тех пор, как уехал из “Медной Обезьяны”, но все же он не надеялся, что ему удастся хорошо отдохнуть.

– Наши гости размещены! – Антал плюхнулся на кушетку в надземных владениях Бамапутры и оглядел наблюдательную комнату. – С людьми не было никаких проблем. Их траны были немного буйнее. Парням Корфу пришлось проломить пару черепов.

Бамапутра отвернулся от окна.

– Мне не нужны убитые. Каждый из них для нас потенциально полезен.

– Эй! – Антал поднял обе руки. – Я сказал Корфу, что он несет личную ответственность. Ему это не понравилось, но он сумел их успокоить. Мне следовало бы снять с линии несколько наших людей, вместо того чтобы предоставить управляться со всем наемникам Массула. Вы знаете, каковы эти туземцы.

Бамапутра сжал зубы:

– Капризные. Недисциплинированные, драчливые, не способные жить в мире между собой. Иногда они напоминают мне человечество до эпохи Содружества. Темное средневековье.

Антал с наслаждением закурил наркотик:

– Что вы собираетесь с ними сделать?

Директор завода нахмурился из-за того, что по комнате поплыл синеватый дымок, но не стал требовать, чтобы его помощник перестал курить. Отношения между двумя людьми были почти равные, как между двумя боксерами, которые никогда не дерутся, потому что объединились в шайку против третьего противника, но которые совершенно уверены в том, что однажды встретятся на ринге.

Не то чтобы им не понравилась хорошая драка, хотя это было бы не простое соперничество, Антал был крупным широкоплечим молодцом на четвертом десятке, квалифицированным наладчиком. Он весил на сорок килограммов больше Бамапутры, но не думал о своих физических преимуществах. Каждый день оба были нужны друг другу: Антал занимался повседневной работой комплекса, который изменял атмосферу Тран-ки-ки и расплавлял ледяной покров. Если что-то портилось в механизмах, он знал, как это исправить. Если выходило из строя что-то другое, что ж, это было делом Бамапутры. Он обладал огромными знаниями о природе вещей и к тому же так умело организовывал дела, что не иссякал денежный источник.

Это были странные отношения, но они сработались. Под их двойным наблюдением на заводе случалось минимальное количество поломок. Ни одна из контрабандных челночных поездок не была замечена правительственными чиновниками из “Медной Обезьяны”. Тут нечему удивляться: Тран-ки-ки – это большой мир, в котором трудно за всем уследить. Их припасы всегда доставлялись точно по расписанию и не сталкивались с регулярными лайнерами Содружества.

Так что же делал транский ледовый корабль, исследуя континентальный шельф, с полудюжиной людей-ученых на борту, – терзались они вопросом.

– Я предполагал, что повышение температуры в этих местах возбудит их любопытство, но не ожидал, что они сумеют нагрянуть сюда с инспекцией.

– Это было невозможно, – проворчал Бамапутра, – без этого необычного ледохода и без содействия команды. Да, эти трое, они, по-видимому, какое-то время прожили среди транов. Странная история, пожалуй. Если б не их вмешательство, хотя бы и невольное, эти траны до сих пор ютились бы в своих городах-государствах, занимаясь привычными драками со своими соседями и бродячими шайками грабителей, кочующих по планете, не думая об объединении, которое может причинить нам такое неудобство.

Антал затянулся наркотиком и расслабился:

– Чертовски опрометчиво с их стороны.

Бамапутра бросил резкий взгляд на помощника:

– Вы что, смеетесь надо мной?

– Разве я посмею, господин Бамапутра?

Управляющий раздраженно махнул рукой. Сейчас было не время для стычек.

– Нам повезло, что мы их обнаружили и смогли доставить сюда. Если бы они спохватились и бежали прежде, чем прибыл скиммер с пушкой, все было бы потеряно.

– Да, но мы все-таки их взяли.

– Я надеялся, что с такими проблемами мне не придется столкнуться, пока мы оба не умрем от старости.

– Ну, пока не умерли. Что мне делать с ними?

– Транов мы не оставим в покое, пока не переманим их на свою сторону. Что касается остальных, то, чтобы они не мозолили глаза, я предпочел бы свалить их в прорубь и дать ей замерзнуть. Хотя это и очень привлекательный сценарий, боюсь, что он невыполним. Если они не вернутся, их станут искать. Бюрократы из “Медной Обезьяны” не могут предпринять что-нибудь путное, не имея скиммеров, но, в случае массового исчезновения, они могут изменить свои инструкции. А это значит, что здесь появится еще больше типов, сующих нос в чужие дела. Охотно обойдусь и без такого пристального внимания. Следовательно, мы не можем убить их. Пока. И позволить им уехать мы тоже не можем.

– От транов, которые будут упрямиться, мы, конечно, можем избавится. – А что делать с этой тройкой аутсайдеров? С Форчуном, школьным учителем и Септембером, чертовым верзилой? Я не думаю, что их хватятся.

Бамапутра покачал головой:

– Если мы их уберем, то это еще больше обозлит остальных.

– Вы не думаете, что кого-то можно склонить к сотрудничеству?

– Эта мысль приходила мне в голову. Я никого из них еще не знаю достаточно. Возможно, хорошо подействуют кругленькие суммы, которые мы им предложим. Они могут повлиять на одного или двоих, но не на всех, увы. Боюсь, что некоторые из них – идеалисты. – Он фыркнул. – В науке нет места идеализму.

– А что, если мы оставим женщин заложницами?

– Слишком рискованно. Тут нужна малость, чтобы предать нас. Те, кому мы позволим вернуться, может быть, питают тайную неприязнь к тем, кто остался. Мы совершенно не можем никому позволить выходить отсюда.

– Так что же нам делать?

Антал уселся на кушетку с ногами. Бамапутра неприязненно посмотрел на него, но ничего не сказал.

– Мы не можем заставить их работать на нас и не можем избавиться от них. Значит, нам просто нужно держать их живыми и спокойными. Спешить некуда. Еще долго их отсутствие не будет вызывать беспокойство, и мы сможем без торопливости все обдумать. Со временем мы придем к верному решению. А может, это сделают они. Но сейчас необходимо вот что: мы должны заставить их записать сообщение и отправить с кем-нибудь из транов на небольшом ледоходе. Скажем, наши ученые гости неожиданно столкнулись с высокоразвитой транской общиной, обладающей уникальным общественным строем, который они хотели бы изучить, продолжая исследования местных метеорологических аномалий. Изучаемые траны согласились дать им приют, пока они не закончат исследования. Я думаю, найдется все для качественной записи.

– Именно. Мы проверили весь хлам на корабле. Измерительные приборы и всякое такое. То, что вы и предполагали. Никакого оружия. – Он ухмыльнулся. – Нельзя нарушать предписания, вы знаете. У них хорошая записывающая техника.

Бамапутра одобрительно кивнул:

– На записи будут сплошные улыбки и удовлетворение. Ее доставка устранит любые тревоги и со стороны ученых, и со стороны администрации. Я знаю, недавно прибыла дама, исполняющая обязанности Комиссара. У нее будет слишком много дел, чтобы заниматься еще и группой исследователей, которые, по их же собственному сообщению, не находятся в опасности. Как вы думаете? Станут они сотрудничать с нами – сделать необходимую запись?

– Не думаю, что с этим будут какие-то проблемы. Я суну бимер кому-нибудь в ухо и пригрожу спустить курок. Это должно исключить любые колебания. Эта компания не кажется мне чересчур храброй.

– Прекрасно. Тем временем мы будем продолжать нашу обычную работу. Когда прибудет очередной транспорт снабжения, мы передадим новости об этих затруднительных обстоятельствах в штаб-квартиру. Пусть они поломают себе голову и примут окончательное решение. Таким образом, мы умоем руки. Я не хочу брать на себя ответственность. Наша задача состоит в том, чтобы не прерывалась наша работа.

– Пожалуй, мне это нравится.

– Как вы за ними наблюдаете?

– Наблюдаем? – Антал втянул дым и выпустил небольшое облачко. – Их хорошо охраняют. Наблюдение стандартными камерами. Вы хотите, чтобы я поместил охранников в их комнаты? Они никуда не выходят, и я предпочел бы не разбазаривать персонал.

– Если вы уверены…

– Траны заперты в пустом хранилище для скоропортящихся продуктов, а люди – в надежном общежитии. Время от времени к ним заходят, а еду приносят три раза в день. Траны не владеют достаточными знаниями, чтобы затеять побег, а общежитие имеет магнитные затворы. Отмычкой не откроешь. Камеры охватывают все комнаты. Их нельзя разбить, это специальная аппаратура. Не стоит снимать кого-то с работы, чтобы он улегся спать перед дверями с лучевым пистолетом в руке? Ведь все это механики, программисты, ядерные физики, инженеры, – зачем превращать их в охранников.

Если кто-нибудь начнет излишне интересоваться дверью, камеры тут же передадут в наблюдательный центр. Мы просто скажем шутникам, чтобы они поостереглись. Им также хорошо известно их положение, как и нам. Сомневаюсь, что они попытаются что-то предпринять.

Бамапутра колебался какое-то время, потом кивнул:

– Это, конечно, не в моей компетенции. Вы разбираетесь лучше.

– Это и не моя сфера, но я бы все равно не беспокоился. Они даже в ванную не могут пройти незамеченными. В помещении с транами нет камер, но они не догадаются, как открыть магнитные затворы, даже если им объяснить, что это такое. – Он достал “травку” из жилетного кармана и протянул его администратору. – Вы точно не хотите попробовать эту штуку? Они помогает сохранять великолепную форму.

– Я предпочитаю обходиться без этого. – Он пренебрежительно фыркнул. – Какой смысл в том, чтобы искажать свое восприятие, когда работа как раз и дает ощущение полноты жизни?

Антал привстал:

– Может быть, мое восприятие функционирует не так уж правильно, черт возьми, потому что я не понимаю, какую такую можно ощутить полноту, находясь в этой круглой ледяной глыбе. Все, что меня интересует, это регулярные денежные переводы. Ладно, мне пора проверить номер третий. Какие-то проблемы с перегревом. Мелочь, но я хочу с ней разобраться. Вы знаете, какими чувствительными могут быть эти магнитные поля?

Он встал и направился к выходу.

– Вы собираетесь долго торчать здесь? – спросил он с любопытством.

Бамапутра повернулся лицом к окнам:

– Недолго.

– Делайте, как вам нравится.

Антал оставил администратора наедине с его размышлениями. Что за чудак! Он давно уже не пытался понять своего маленького компаньона. Какое-то время Антал даже думал, что он мог быть чрезвычайно хорошо сконструированным и гениально запрограммированным роботом. От этой теории пришлось быстро отказался. Ему довелось иметь дело с несколькими человекоподобными машинами, и все они без исключения были дружелюбнее и теплее Бамапутры. Он был слишком загадочным и холодным даже для того, чтобы быть роботом.