Текст книги "Цикл Молокин 1-3 (ЛП)"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 54 страниц)

– Я не понимаю, – Этан старался быть более сдержанным в проявлении радости. – Где он взял скиммер?

– Мы вскоре узнаем, – сказал Гуннар, – поскольку небесное судно идет прямо на нас.

Септембер правильно определил его размер. Это был большой транспортный корабль, на котором было много людей. В спецкостюмах, они держали в руках оружие, сияющее на Солнце. Никаких пушек, но множество винтовок, каждая с большей дальнобойностью и мощностью, чем многие современные лучевые устройства, и, конечно, не менее смертоносные, чем вооружение Бамапутры.

Пока они восхищенно взирали, судно перелетело через надолбы гавани и встало рядом с ледовым кораблем. Вильямс объяснил капитану, где пришвартоваться. Маленький школьный учитель осторожно поднялся на борт ледохода, подхваченный десятками рук и заключенный в объятия.

Он провел трудное двухдневное путешествие, хорошо себя чувствуя, но сейчас был немного подавлен неумеренными приветствиями и поздравлениями. Чила Хванг почти задушила его.

– Мы не собираемся мучить его вопросами прямо сейчас, – Септембер усмехнулся. – Пошли поглядим на его спутников. Кто они такие?

Этан пошел за своим другом.

– Может быть, вскоре каждый аванпост обзаведется небольшим военным контингентом. Наверное, они прибыли в наше отсутствие как раз в то время, когда Миликен просил о помощи. Они могли приехать вместе с последней месячной доставкой грузов.

– Возможно. – Септембер взбежал по трапу на палубу скиммера. Этан – следом за ним.

Женщины и мужчины разных возрастов приветливо улыбались им. Некоторые разговаривали друг с другом. Все выглядели профессиональными военными. Они не были похожи на группу добровольцев, которую Вильямс мог набрать в “Медной Обезьяне”. Эти люди умели обращаться с оружием.

Этан продолжал думать, что по какой-то причине на каждом аванпосте теперь появилось небольшое вооруженное формирование, пока некто не появился из каюты. Он не мог разобрать черт лица, поскольку свет из окна почти ослепил его, но фигуру не узнать было невозможно, и голос был хорошо знаком. Через минуту он увидел ее.

– Привет, Этан. Рада увидеть вас вновь. Я не была уверена, что когда-нибудь скажу эти слова.

Септембер хмыкнул:

– Действительность превзошла, значит, ожидания.. – Он с веселой подначкой смотрел на Этана, но тот был безмолвен.

Женщина удивленно отступила.

– Разве вы не можете что-нибудь сказать? Поцелуйте хотя бы из вежливости.

Сильная рука толкнула Этана. Он уставился на Септембера, который многозначительно улыбался.

– Слышишь, что сказала леди, юный друг? Поцелуй ее!

Этан осторожно прикоснулся губами к губам женщины, о существовании которой вспоминал так редко. Она отступила назад, хмурясь.

– Лучшее, что можно сделать – это взять моих людей и отправляться прямо на “Медную Обезьяну”, хотя можете оставаться здесь и играть в ледышки, пока пальцы не посинеют.

– Извините, Колетта. Я потрясен. – Он обнял ее обеими руками и крепко поцеловал. Она страстно отвечала, а команда скиммера с интересом наблюдала за ними.

Септембер подошел к высокому, худому человеку своего возраста, имевшему начальственный вид.

– Приветствую, приятель.

– И вам – салют! Как вас сюда занесло? Мисс дю Кане сказала, что у нее тут еще есть дела. Впрочем, никто не знает, что у нее на уме, – он посмотрел на Септембера. – Вы тоже ее знаете?

– Слышали вы о том, как ее вместе с отцом похитили?

– Так вы, должно быть, Сква Септембер. Конечно, все слышали об этом. – Так все это правда?

– Да. Все, все, все.

– Никто не удивился, что она выпуталась из трудного положения. – Он кивнул в сторону обнимающейся пары. – Я знаю семью дю Кане двадцать лет. Они крепки, как сталь, но работать у них хорошо. – Он протянул руку в перчатке. – Я Ириоль, Роджер Ириоль. Я командую охраной дома, хотя многие предпочитают назвать нас телохранителями.

Большая рука Септембера легла на его руку.

– Думаю, что вы и ваши люди появились в самое время. Как вы справляетесь с этими прошлыми привычками? – Он показал на мощные ружья.

Ириоль пожал плечами.

– Мисс дю Кане обычно достигает того, чего хочет. Очевидно, она знает, что представляет из себя этот мир, и она хочет быть уверенной, что справится с ним. – Он повернулся и хмуро посмотрел на город.

– Скажите, что тут происходит? Что вы здесь делаете и почему вы так рады этим пушкам? Ваш друг, Вильямс, мало что объяснил, и я, признаюсь, мало что понял.

– На самом деле все не так сложно. – Септембер объяснял кратко, насколько возможно.

В это время Этан и Колетта подошли к краю скиммера, обращенному к “Сландескри”.

– Старый корабль сохранился почти таким же, каким остался в моей памяти.

– Изменилось немного. Вы отсутствовали недолго.

– Такое чувство, что прошло несколько лет. Это Гуннар Рыжебородый, не так ли? А, Эльфа Курдаг…

– Курдаг-Влата, – поправил ее Этан. – Они поженились.

– Как осуществляется идея объединения?

– Достаточно хорошо. Несколько городов-государств формально объединились, а другие думают присоединяться.

– Звучит многообещающе. – Мрачный подтекст внезапно прозвучал и ее голосе. – Миликен рассказал мне все о том, что здесь происходит. И с этим будет покончено.

– Это не ваша забота, Эльфа. Почему бы властям не приняться за это кардинально?

– Миликен беспокоился о том, сколько времени потребуется, чтобы их остановить, и об ущербе, который нанесут эти преступники. Я не живу лишь для коммерции, Этан. У меня другие ценности, как и у каждого из нас. Мы собираемся арестовать главарей немедленно. Потом законы вступят в силу. – Она показала на заполненную транами улицу.

– Траны сделали добро мне и моему отцу. Мы обязаны им.

– Как он?

– Геллеспон дю Кане умер четыре месяца назад. Если вы помните, отец был плох уже тогда. Мозг – не единственный орган, отказавший ему, и переезд через Тран-ки-ки не принес ему пользы. Он был слишком болен для любого вида пересадки органов, но я не думаю, что он согласился бы на это. Он устал. Его смерть не была неожиданностью. Я уже давно занималась его делами. Вы знаете об этом. Я говорила тебе об этом.

– Я помню.

– Прошло больше четырех месяцев. Гораздо легче было, когда был жив и внешне руководил компанией. Он был гораздо более тактичен, чем я.

Он пытался не смеяться.

– Я помню. Вы всегда говорили только то, что думаете.

– Точно. Нет других способов вести дело. Мне нужен человек, с которым можно поговорить, кто имеет опыт общения с деловыми людьми и может смягчить раздраженные чувства.

Он замер.

– У тебя есть с кем-нибудь сейчас любовная связь? – спросила Колетта с обычной прямотой и переходя на “ты”.

– Связь? Здесь?

Она выглядела удовлетворенной:

– Я скажу, что много мужчин пыталось добиться моего расположения, но я знаю, их интересовали только деньги. Деньги и власть. Это необычайные средства, усиливающие влечение, Этан. Но я бы ничего не получила взамен.

Ее пронизывающие зеленые глаза притягивали.

– Я никогда не могла быть уверена ни в одном из них, так как я уверена в тебе. И все из-за того, что мы оба здесь испытали больше года назад. Ты сказал, что не можешь жениться на мне, Этан. Ты говорил, что тебе нужно время. Время оценить, время подумать. Вот почему я вернулась. У тебя было много времени подумать.

– На самом деле у меня не было времени на долгие размышления.

– Только не говори, что я напрасно затеяла эту поездку, Этан. Я имею в виду, что рада, что появилась вовремя, чтобы помочь спасти вас, спасти планету и все это. Но это не главная причина, почему я здесь. Сейчас я – формальная глава семейства дю Кане. Я не должна ни у кого спрашивать разрешения о чем-либо. Я знаю, что я хочу.

– Ты всегда знала, что хотела, Колетта. – Он нежно улыбнулся. – Я уверен, что через десять минут после того, как ты появилась на свет, ты стала говорить врачам, что делать.

Ее глаза засверкали.

– Я вынуждена так делать. Этан, мне нужен человек, который разделил бы со мной все тяготы жизни. Ты – единственный мужчина, известный мне, который принимает меня такой, какая я есть. Независимо от ситуации или других обстоятельств. Ты хорошо относился ко мне. Мне нужен друг, помощник. Мне нужен… мне нужен ты. Мне никогда так никто в жизни не был нужен. Сейчас я отложила все свои дела и пересекла расстояние в сотни парсеков, чтобы задать тебе этот вопрос. Я думаю, что после еще одного года в этом мире ты будешь готов к жизни в роскоши. Я не предъявляю к тебе слишком много требований. – Она опустила глаза, и впервые он должен был напрячься, чтобы разобрать, что она говорит. – Я все еще люблю тебя, даже если ты не любишь меня. Но если ты дашь мне возможность, я обещаю, что сделаю для тебя все, что могу. Если ты хочешь покорную женщину, то такой возможности нет. Я не так воспитана. Виновата моя семья, мой отец. – Она подняла лицо и опять пристально посмотрела на него. – Но если ты скажешь “да”, я обещаю, что тебе никогда не придется продавать карманное устройство связи и ты будешь вести такую жизнь, о которой большинство людей только мечтает.

– Колетта, я…

– Что бы ты ни собирался сказать, подожди еще минуту. Это дорого мне стоило и с финансовой стороны, и в плане эмоций. Я не собираюсь умолять. Если ты скажешь “нет” и на этот раз, я обещаю, что ты никогда меня больше не увидишь. Но если ты, мальчик, скажешь “да”, если ты скажешь “да”, лучше подумай об этом. Я не вынесу половинчатости. Или все, или ничем, Этан. Никаких частичных обязательств.

Он отвернулся от нее и стал смотреть на “Сландескри”. Его взгляд блуждал от ворот гавани по огромному ледяному океану. Что еще он мог делать здесь? Что еще он мог совершить для транов? Если он примет это предложение, он потеряет свою свободу, но Максим Малайка позаботился о нем, обеспечив его постоянным положением в “Медной Обезьяне”. Если он так беспокоился о своей свободе, зачем он согласился на этот пост? Из-за того, что открывалась перспектива уйти в отставку через 10 лет вместо 20 или 30? Черт возьми, Колетта предлагала ему возможность покупать и продавать людей, подобных Малайке.

Не будет ли у него больше возможностей для помощи транам в качестве главы одного из самых представительных деловых семейств Содружества?

Хорошо, что из того, что Колетта некрасива? Что из того, что она толста? И какую роль играет физическая красота в жизни с другим человеком?

Сам он не был писаным красавцем. Жизнь – это то, что ты и твой друг сделаешь из нее, и нельзя, не следует судить об этом, исходя из представлений других людей о том, что хорошо и что плохо, что привлекательно и что безобразно.

Когда он повернулся к ней, то опять увидел эти замечательные глаза, они умоляли, хотя Колетта и слова бы не произнесла вслух. Он взглянул на Септембера, увидел, что гигант по-отечески улыбается и медленно кивает.

– О, Боги! Конечно, я женюсь на тебе.

Она бросилась ему в объятия. И оба чуть не упали за борт скиммера.

– Очень ощутимо, – сказала она, затем быстро его поцеловала и снова обняла так крепко, что ему показалось, что ребра треснут.

Ее телохранители улыбались и вежливо смотрели в сторону. Траны на ледовом корабле трудились без устали.

Наконец она отпустила его целым и невредимым и повернулась к Ингьяпину.

– Все решено.

– Есть еще один вопрос.

Она резко обернулась.

– Что такое?

– Я не хочу, чтобы это была церемония в обычаях транов.

Она смотрела озадаченно, не понимая, а Сква рассмеялся:

– Хорошо, давай позаботимся об этом слизняке, который думает, что может по-своему разорвать этот мир. Кто еще пойдет с нами?

– Чила Хванг пойдет с нами, чтобы представлять научный штат. И Гуннар, и Эльфа. А также Грурвельк Сисфар, которая, я думаю, должна узнать, что не все действуют из эгоизма. – Он отстегнул лучевое устройство от пояса.

– Я оставлю это Та-ходингу. Вместе с оружием, которое вы привезли. Я не нуждаюсь в этом.

– Хорошо. – Она посмотрела мимо него. – Роджер!

Ириоль подошел и отдал честь.

– Ты знаешь, что здесь происходит?

Телохранитель кивнул головой в сторону Септембера:

– Мне рассказывали.

– Что ты думаешь об этом?

– Если позволено сказать, мадам, это омерзительно.

– Ты вправе так говорить, это совершенно верно. Мы собираемся арестовать нескольких граждан и прекратить эту операцию. Я поняла, что они ввели в действие систему дальней космической связи в “Медной Обезьяне”. Когда мы возвратились сюда, я собиралась устроить остальных чужаков вне планеты в удобные ячейки. – Потом она добавила: – Все складывается как нельзя лучше. В бизнесе ты не можешь всегда быть уверен, что делаешь правильно. Здесь же нет такой неопределенности. Это прекрасное чувство.

Гуннара, Эльфу, Сисфар и Чилу Хванг доставили на борт. Траны удивились возможности лететь по льду, а не воздуху.

– Роджер и его люди позаботятся о делах здесь, – сказала им Колетта. – Почему ты не идешь сюда вниз, пока спор не окончится?

– Я пойду с ними, – сказал ей Этан.

– Ни в коем случае. Я не хочу, чтобы моего мужа подстрелили сразу же после того, как он принял мое предложение.

– Все будет в порядке. У них здесь всего несколько ручных лучевых пистолетов. Когда они увидят, какой артиллерийский огонь мы можем открыть, они не будут долго оказывать сопротивление. У нас может быть гораздо больше неприятностей с их союзниками. Они упрямые.

– Я помню это хорошо. Никакой жестокости, – сказала она Гуннару и Эльфе через транслятор в костюме.

– Постараемся, – ответил Гуннар. – Мы упрямые. – Он улыбнулся, обнажая острые клыки.

15

Бамапутра повел группу через склон, который вел в горы все дальше от Ингьяпина. На порт он не взглянул, да и не было необходимости. Антал в подзорную трубу уже обнаружил неожиданное появление какого-то длинного оружия на борту скиммера без опознавательных знаков. Очевидно, те, кто находится на борту скиммера, состоят в союзе с его врагами с ледового корабля. Антал убедил его, что у них нет никаких шансов выиграть открытый бой у дисциплинированной и вооруженной команды. Все, что они могут сейчас сделать, – это отступить на базу и наглухо закрыться там.

Корфу плелся за ними, сетуя на судьбу, ворча и возмущаясь тем, что они не хотят остановиться и принять бой.

– Лучше умереть за то, во что веришь, чем бегать и прятаться в подземной норе! – Ему трудно было поспевать за людьми, у которых ноги были лучше приспособлены для хождения по горам.

– Глупое и примитивное представление.

– Они до зубов вооружены, – объяснял ему Антал. – Еще раз объясняю, что наше легкое вооружение, – он помахал в руке ручным лучевым пистолетом, – значительно уступает их мощному оружию.

– Ну и что же нам делать?

– Во-первых, надо сделать так, чтобы они нас не могли тронуть. – Антал кивнул в сторону базы, до которой оставался последний подъем. – Там мы запремся от них, потом начнем переговоры. Они могут попытаться пробиться внутрь, но это будет означать жертвы с обеих сторон. Думаю, что они скорее вступят в переговоры.

– Переговоры. – Бамапутра дышал так, словно и не было никакого подъема. – О чем нам с ними говорить? Они же не представляют правительство. Это не та публика. Достаточно того, что они друзья тех, чья судьба была в наших руках и которых мы упустили сквозь пальцы.

– Но с ними можно заключить соглашение, – настаивал Антал. – Мы продержимся, пока не придет регулярный корабль и не доставит все необходимое.

– Не глупи. – Они вышли на открытую площадку перед входом на базу. На их глазах огромные ворота стали двигаться вверх и скрылись в толще скалы, открыв им путь внутрь. – На этом мы и остановились. Проект завершен. Они свяжутся с властями. Нам не дадут времени добраться до нашего спасательного корабля. Вот если бы существовала возможность вывести из строя их скиммер.

– Никакого шанса. Они могут спокойно посиживать там и убивать любого, кто попробует подойти – человека ли, трана ли.

– Чего я и опасался.

Они вошли в подземный комплекс. Инженеры и техники с любопытством наблюдали со своих рабочих мест за проходившим мимо них руководством. Корфу стало жарко от ходьбы, но он не отставал, держался. Деваться ему было больше некуда.

– Что-то надо делать, – пробормотал Антал. – Если нас снова захватят, кончится, как минимум, стиранием памяти.

– Лучше уж умереть. А то тело будет жить, а душа исчезнет.

Антал искоса взглянул на Бамапутру.

– Какая еще “душа”? Промывка разума удаляет из него то, что психотехники называют “преступными наклонностями”. Когда эта операция заканчивается, ты остаешься тем же, что и до нее.

Бамапутра покачал головой:

– Неужели ты такой доверчивый и так легко веришь правительственной пропаганде? В тебе оставляют минимум, необходимый для твоей жизнедеятельности, но ты отнюдь не тот же. Нечто существенное у тебя удаляют.

– Конечно. Преступную составляющую. Только это.

– Но мы же не преступники. Ни ты, ни я. Мы провидцы. Я не думаю, что смогу жить, если утрачу свою провидческую сущность.

Антал нахмурился, но Бамапутра был вроде бы в ясном разуме.

– Да, надо принять меры по укреплению безопасности станции, сделать объявление о том, что имело место и чего можно ожидать. Осталось закрыть вход и грузовой стыковочный узел. Неважно, какая у них на борту огневая мощь, но я думаю, что мы продержимся достаточно долго для того, чтобы они пошли на переговоры. Ты пока приступай к остановке техники.

– Да, конечно, – тихо промолвил Бамапутра. – Надо стереть записи, ячейки памяти разрушить, поместить в безопасное место народ. – Он так резко повернулся к Анталу, что мастер вздрогнул от неожиданности. – Что бы тебе ни пришлось делать, не вступай в переговоры с этим типом Септембером. Постарайся договориться с учеными. Если повезет, среди них окажется представитель правительства. Они пойдут на все, лишь бы избежать кровопролития. Пока ты будешь информировать персонал, пойду посмотрю насосы и реакторы.

– Идет.

Они разошлись в разные стороны, оставив на месте растерянного Корфу, который все никак не мог отдышаться.

Только спустя какое-то время Антал осознал слова своего начальника. Посмотреть насосы и реакторы вовсе не значило останавливать эти системы.

Воинство Ингьяпина смогло оказать разрозненное и непродолжительное сопротивление. Что могли мечи и копья против лазеров и энергетических ружей! Несмотря на протесты Гуннара и Эльфы, Колетта отдала приказ не стрелять. Ведь, как объяснила ей Хванг, жители Ингьяпина оказались жертвами обмана со стороны пришельцев-людей. Как только станет возможным разъяснить им всю правду, они станут полезными членами расширяющего транского союза.

Когда последние солдаты побросали оружие и убежали, команда скиммера стала обсуждать, что делать дальше. Ириоль рассмотрел вход в подземное сооружение через подзорную трубу и сказал:

– Ворота выглядят очень крепкими. Не уверен, что мы сможем преодолеть их.

– И не нужно, – высказался Септембер. – Они знают, что в их интересах лучше сдаться подобру-поздорову. Куда им деваться? Угроза штурма и взятия – одного этого достаточно, чтобы внушить им мысль – по крайней мере, рядовым обитателям – выйти оттуда с поднятыми руками. Скиммер может вскарабкаться вверх?

Конструкция скиммера не позволяла этого делать. Однако, подумал Ириоль, если двигаться медленно, то они смогут выбраться на площадку перед воротами. Он вопросительно взглянул на Колетту, ожидая указаний.

– Надо попытаться, – решила она. Этан обнял ее за плечи. Никому теперь это не показалось странным.

– Всем сесть и прикрепиться ремнями, – скомандовал Ириоль. – Пойдем по крутому склону, я не хотел бы, чтобы кто-нибудь выпал.

Когда опасный подъем был закончен и они оказались на ровной площадке перед закрытыми воротами, Грурвельк Сисфар захотелось вернуться и повторить этот головокружительный подъем.

– Господин Антал?

Мастер повернулся на голос и увидел молодую девушку техника.

– В чем дело? Я занят, не видите?

– Я думаю, вам лучше пройти со мной.

– Не могу, я сейчас делаю сразу десять дел. Вы разве не слышали меня по системе связи? Вы не знаете, что сейчас происходит?

– Да, но я все-таки думаю, что вам лучше пройти со мной. Господин Бамапутра…

Антал убрал руку с прибора и повернулся к ней:

– Что там такое а господином Бамапутрой? – спокойно спросил он.

– Лучше пойдемте поскорее. – Только теперь Антал заметил, как напугана девушка. Она дрожала.

Возле диспетчерского зала собралась масса народу. В этом помещении находился главный пульт управления реактором. Со всех четырех сторон он был огорожен стенами из бронированного стекла – стандартной защитой для жизненно важного объекта, сердца установки. В зале не было никого, кроме Бамапутры. Он заперся изнутри.

Рядом с прозрачной дверью имелось единственное переговорное устройство.

– Шива, что ты там делаешь?

Шеф обернулся и с улыбкой произнес:

– Стараюсь осуществить до конца предначертанное нам, скажем так. Ты наверняка помнишь нашу беседу, когда мы творили о значительном ускорении процесса таяния льда на планете?

Техник, которая привела Антала, жестом руки указала на зал. Мастер стал считывать с экрана выходные данные, и на затылке у него зашевелились волосы. Данные поступали на ручные экраны. Этот ряд казался бесконечным.

– Шива, ты перегрузишь систему! Ты уже, наверное, многократно переступил все пределы. Пусти нас, нужно подготовиться к блокировке и остановке системы.

– Если мы так поступим, то не запустим ее снова, – ровным голосом пояснил Бамапутра. – Я не выйду. Я не могу позволить блокировать и останавливать ее в данной стадии. Это повлияет на результат.

– Кажется, ты недооцениваешь способности системы. Она сохранит эти параметры, и работу пяти десятков лет мы завершим за несколько месяцев. Я рассчитываю на то, что ты выторгуешь у них на переговорах это время. А так у тебя все взлетит в воздух!

– Ошибаешься. Спроси у инженеров.

Напряженный взгляд Антала выхватил из толпы женщину – главного техника базы. Он обратился к ней и попросил нарисовать объективную картину.

– Верно, – услышал он ответ. – Взрыва не будет. Произойдет таяние. Не активной зоны вокруг реактора, а всего океана. Произойдет короткий и быстрый выброс тепла, оно очень быстро распространится.

– А сколько тепла?

– Миллионы градусов, – ответила техник, не моргнув глазом.

– А какой, по-вашему, шанс, что этого не произойдет?

Женщина обернулась к мужчине постарше, стоящему рядом с ней. На подбородке и шее у того были ясно видны следы пристрастия к наркотикам.

– Я полагаю, один к десяти.

– Слышал, что сказали? – обратился Антал к Бамапутре. – Твой шанс спастись – один к десяти.

– Это больше, чем дал бы нам суд Содружества.

– А в противном случае, – крикнул мастер, – это означает, что у тебя девяносто процентов против ста, что база превратится в груду шлака.

– Тогда вам всем лучше поторопиться и уйти отсюда, – произнес Бамапутра ледяным тоном.

– Он рехнулся. – Антал отошел от переговорного устройства. – Точно рехнулся. Как вы думаете, что нам делать? – обратился он к инженерам.

Со лба самого старшего из них пот лил градом.

– Думаю, надо мотать отсюда, и как можно скорее, – ответил он.

Мастер поколебался секунду-другую, а потом нажал кнопку тревоги.

Бамапутра спокойно наблюдал со своего директорского кресла, как начался панический исход. Он ничему не удивлялся. Их и винить нельзя. Никто из них, даже Антал, не был ученым. За всю историю человечества у тех, кто делал великие открытия, совершал научные подвиги, не было шансов на успех больше одного из десяти, а большинство начинало путь к открытию с гораздо меньшей вероятностью на успех.

Другого не дано. Все расчеты надо подправить с учетом резко ухудшившегося временного фактора. Он стал наблюдать за блоком выходных данных. Ледяная оболочка скоро начнет быстро таять, очень быстро. При этом количество пара, выбрасываемого в атмосферу, и углекислого газа возрастет в двадцать раз. Система выдержит.

Пусть вначале все уйдут. Он и один продержится, если надо. Несмотря на помехи, он выполнит все, что задумал. Раз у тебя есть цель, то когда-то нужно решиться и использовать предоставленный судьбой шанс. Когда воплощаешь мечту в действительность, всегда существует риск.

Лучше всего полагаться на технику. Она работала бесшумно и без сбоев, надежно выполняя свои функции. Людей он никогда особо не любил. Честно говоря, он и от себя был не в полном восторге.

Лучше рискнуть жизнью ради воплощения совершенной абстракции, чем спасовать, поддавшись временному соблазну существования. Он, может, и погибнет, но его идея будет жить в виде преображенного Тран-ки-ки. Деньги для него никогда не имели значения, а достижение поставленной цели было для него всем.

Скиммер завис над площадкой у входа в гору, а команда телохранителей Колетты стала взбираться на склоны горы. Те, что остались на борту, на всякий случай нацелили оружие на входные ворота.

Этан стал изучать стены укрепления по обоим сторонам ворот.

– Где-то здесь должно быть переговорное устройство – они не могли не поставить его, – чтобы любой тран, который подойдет к воротам, мог связаться с ними.

Пока они искали предполагаемый микрофон с динамиком, замаскированные ворота стали подниматься.

– Всем на скиммер! – скомандовал Ириоль.

Все выполнили приказание. Экипаж скиммера, с оружием наизготовку, замер, ожидая нападения.

Но ничего подобного не случилось. Инженеры и техники, вспомогательный и обслуживающий персонал базы – все эти люди торопливо, спотыкаясь, выходили наружу, держа при этом руки по сторонам или над головой, чтобы было отчетливо видно, что они безоружны. Все были одеты в костюмы автономного жизнеобеспечения. Под взглядами экипажа скиммера люди стали спускаться по тропе к порту.

Похоже, что среди них не было Шивы Бамапутры. Но Антала взгляд Хванг сразу выхватил из толпы. На сей раз в его позе не было ничего угрожающего, не осталось и следа от его былой задиристости.

– Надо срочно уходить отсюда! – со злостью проговорил Антал.

– Почему такая спешка? – Сква скрестил руки на груди и всем своим видом изобразил важность. – У нас тут свои дела.

– Делайте что хотите, только не здесь. Бамапутра сошел с ума. – Жестом руки он указал на темный тоннель. – Он запустил систему на сверхнагрузку, он уже превзошел расчетный максимум. Закрылся в этой стекляшке, его оттуда ничем не достанешь, никаким оружием. Это блоки пятисантиметрового плексисплава, соединенные между собой с помощью молекулярной сварки.

– А что он собирается делать?

– Он пытается ускорить трансформирующие процессы на этой планете. Мы об этом много говорили с ним, но таком масштаба никогда не предусматривали. Он использует последний шанс добиться своего. Весьма рискованный.

– А что случится, если система выдержит? – спросил Вильямс.

– Таяние, очень сильное. – Это в разговор вступила техник. – Таяние чрезвычайно крупного масштаба. Но оболочки реакторов не выдержат.

– По-вашему, установка взорвется? – спросил ее Этан.

Она повернула голову в его сторону:

– Я имею в виду, что вся гора взорвется. А может, и все в огромном радиусе. Я не собираюсь торчать тут и подсчитывать, как и что произойдет. И вам никому не советую.

– Верно. Все по местам! – приказал Ириоль. Все члены команды вернулись на скиммер.

– Одну минуту! – Антал бросился было к скиммеру, но застыл, увидев направленное на него оружие. – А с нами как?

– Вы же все в защитных костюмах, – ответил Септембер, в то время как скиммер подошел к краю площадки и начал спускаться вниз. Он жестом руки показал на тропу: многие из персонала уже миновали половину спуска. – Только не торопитесь, а то можно упасть и порвать костюм.

Антал смотрел некоторое время на спускающийся аппарат, а потом повернулся и присоединился к своим бывшим подчиненным, которые в отчаянии спускались по склону горы.

За паническим бегством своих бывших противников наблюдала команда скиммера, которая спокойно двигалась в направлении порта.

– А что вы думаете об этом? – спросил Септембер учителя.

– Не знаю, что и думать. У нас нет сведений о системе. Бамапутра держал это в секрете.

– Он, кажется, остался в одиночестве, – заметил Этан.

– Это вовсе не значит, что он не справится со своим делом.

– Мне не нравится, что мы уходим, а он колдует в этой норе, – проворчал Септембер. – Нам не принесет пользы, если мы сопроводим эту массу людей обратно в “Медную Обезьяну”, а систему оставим в распоряжении безумного.

– Вернемся на корабль и там решим, – предложил Этан. – Роджер, что ты думаешь о наших возможностях проникнуть к пульту управления и захватить его?

– Они не велики, если этот человек говорил правду. Этот плексисплав – крепкая штука.

– Мастер в этом был прав, – напомнил им Вильямс. – Как мы поступим с ними – теперь, когда они безоружны?

– Пусть немного послоняются возле Ингьяпина, – высказался Септембер. – Пусть траны поглядят, на что похожи теперь их всесильные друзья. Пока они добираются до порта, нам нечего приглядывать за ними. Потом можно будет взять пару ледовых судов, скрепить их вместе и на них перевезти этих отступников обратно в “Медную Обезьяну”. Это путешествие в обратном направлении если и не выбьет у них из головы дурь, то наверняка немного охладит их пыл.

Они шли по льду, направляясь в “Сландескри”, когда Этан указал на гору, где находилась трансформирующая система.

– Там что-то начинается. Завертелось, я вижу.

Септембер прищурился, потом тихо выругался.

– Не вижу, стар стал глазами, как, впрочем, и всем остальным. Гуннар, ты что-нибудь видишь?

Рыцарь подошел к нему:

– Действительно вижу, друг Сква. Над горой появляются облака, они поднимаются из горы. Думаю, что наш рехнувшийся приятель, возможно, готовит непогоду.

Но это было мягко сказано. Над вершиной горы с невероятной скоростью нарождался грозовой фронт. Среди туч засверкали молнии, гром докатывался до порта. Тучи все разрастались, скоро они закрыли большую часть видимого небосклона. А потом произошло нечто такое – настолько необычное, из ряда вон выходящее, что вскоре вызвало споры среди ученых, работающих на планете.

Впервые за сорок тысяч лет над Тран-ки-ки выпал дождь. Траны были поражены.

– Жидкий лед. – Теплые капли стали падать на скиммер. – Вода. – Эльфа с изумлением рассматривала воду, собравшуюся в ее сложенных вместе лапках. – Кто бы мог подумать, что мы увидим такую штуку?

Всеобщее внимание привлек крик со смотровой мачты. Тяжелые металлические ворота, препятствовавшие выходу ледового корабля, стали открываться, расходясь в стороны на своих многочисленных скользящих опорах. На борту “Сландескри” Та-ходинг, некоторое время как зачарованный стоявший под дождем, зычным голосом начал отдавать команды. Были подняты паруса, приведен в порядок такелаж.

– А что с людьми, которые покинули гору? – спросил Этан Гуннара.

– Они… – Рыцарь сделал паузу, чтобы получше удостовериться в том, что он видит. – Они бегут по городу. Горожане смотрят на них. Нет, некоторые уже начинают бросать в них камни.