355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Аксель Одельберг » Невыдуманные приключения Свена Хедина » Текст книги (страница 21)
Невыдуманные приключения Свена Хедина
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 05:34

Текст книги "Невыдуманные приключения Свена Хедина"


Автор книги: Аксель Одельберг



сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Чикаго,
12 марта 1932 года

Ночной поезд из Нью-Йорка остановился в Чикаго в 5 часов 40 минут утра 12 марта 1932 года. Хедин и Монтелль были приглашены остановиться у Винсента Бендикса в Поттер-Палмер-Хаус. На вокзале их встретил шведский консул в Чикаго и тут же огорошил новостью: в Париже застрелился Ивар Крейгер. [40]40
  40 Ивар Крейгер (1880–1932) – знаменитый спичечный король, создатель первой транснациональной корпорации. Контролировал 250 компаний в разных странах мира. Крах Крейгера был настолько крупным событием, что после него ряд стран приняли специальные законы антимонопольного характера.


[Закрыть]

Ненасытный молох депрессии требовал приношений. Биржевой обвал и непомерные расходы на экстравагантный образ жизни сожрали изрядную часть капиталов Бендикса, и теперь он был далеко не так богат, как тремя годами раньше, когда давал щедрые обещания Свену.

Перед приездом в Чикаго Хедин две недели провел в Бостоне и Нью-Йорке, где встречался с разными людьми. За это время акции Бендикса упали с 17,5 до 10,5 долларов.

На следующий день после приезда в Чикаго Монтелль начал распаковывать храмовую утварь и предметы интерьера монгольского храма.

Бендикс пригласил кучу гостей и экспертов. Его энтузиазм по поводу храмового проекта рос на глазах, чего нельзя было сказать о желании оплатить 28 тысяч предметов и деталей, привезенных в Чикаго и готовых к монтажу. Но через шесть недель переговоров между Бендиксом и администрацией Всемирной выставки она все же решила взять на себя расходы. Слухи об антиамериканских высказываниях Хедина до Чикаго не дошли, все было тихо.

В начале мая начался монтаж храма. Еще через пять месяцев храмовая крыша была покрыта двадцатью пятью тысячами медных пластин. Их изготовили на собственных заводах Бендикса в Чикаго. Храм расписывали два специально приглашенных из Пекина китайских художника, они пользовались только минеральными красками, привезенными из Китая, которые гарантировали подлинность цвета и долговечность. Интерьер храма воссоздавался строго по инструкциям Ёсты Монтелля.

Все это время Хедин жил у Бендикса. Он переписывался с экспедиционными группами и строил новые планы. Но для их осуществления нужны были деньги. Одно американское издательство проявило гипотетический интерес к книге о его предыдущих приключениях. Хедин немедля взялся за перо и впервые поведал о своем несчастливом романе с Милле Линдстрём. Он назвал книгу «Схватка с пустыней, схватка со смертью». Но она так никогда и не была напечатана. Хедин написал ее на шведском, и издательство пошло на попятный, сочтя, что перевод обойдется слишком дорого.

В середине декабря 1932 года Хедин все еще находился в США. Он задержался в Чикаго, потому что хотел дождаться окончания строительства храма. Он полагал, что, когда это чудо предстанет во всей красе, появятся спонсоры. Но увы, только Винсент Бендикс, дела которого шли под откос, обещал десять тысяч долларов.

В канун Рождества 1932 года Хедин стоял на палубе корабля. С пристани знаменитому брату махал на прощание рукой Карл Хедин. Билет Хедина оплатил Бендикс. Свен направлялся в Китай.

Пекин,
1 февраля 1933 года

Первого февраля 1933 года Хедин записал в дневнике: «Гитлер – рейхсканцлер». Он понятия не имел о том, кто такой Гитлер, и в письме домой просил разузнать, кто он, откуда и что все это значит. Без малого год Хедин прожил в США вдали от европейской политики.

В Китае за почти что два года его отсутствия многое изменилось. Японцы захватили большую часть Внутренней Монголии, заняли Ченгде и превратили Маньчжурию в формально независимое марионеточное государство под названием Маньчжоу-го. На трон они посадили Пу И, последнего императора Китая. Японским войскам оставалось дойти до Пекина двести километров. Обстановка в городе была напряженной и неопределенной. Пекинские музеи вывезли тысячи экспонатов в Нанкин, чтобы их не разграбили японцы.

Китайский друг Хедина профессор Лю Фу попросил у него два шведских флага. Он намеревался вывесить их над помещением в Национальном университете, где хранились находки шведско-китайской экспедиции.

– Чтобы издалека было видно, что это иностранная собственность, – объяснил профессор.

Приходилось опасаться не только японцев, но и местных бандитов. Характерные для Китая того времени целые разбойничьи армии делали обстановку в стране крайне нестабильной. Пекин не был застрахован от неожиданного вторжения одной из них.

В Синьцзяне полыхнуло восстание из-за недовольства губернатором Цзинем, постоянно закручивавшим гайки. Север и запад Китая – области работы экспедиции – были на грани катастрофы. Почти все группы свернули полевые работы. Паркер Чен вместе с Хёрнером пробирались в Пекин через кишащую бандами Внутреннюю Монголию. Не было никаких известий от Нильса Амбольта, исчезнувшего где-то в Тибете.

Девятнадцатого февраля Хедину исполнилось 68 лет. Утром его разбудил Эрик Норин с шампанским наготове. Вечером устроили банкет.

Прошло два месяца после прихода Гитлера к власти. За это время Хедин разговаривал со многими немцами и составил свое мнение о новом режиме. Как отметил Свен в дневнике 20 апреля, его немецкие знакомые высказывали большие сомнения насчет нацистов —»ничуть не меньшие, нежели в отношении евреев». В тот же вечер в письме сестрам в Стокгольм он рассказал о разговоре за ужином с немецкими друзьями о положении в Германии: «Платформа, с которой выступают новые лидеры, составлена из броских фраз и пустословия. Одни обещания, которые никогда не будут выполнены. А что произойдет, когда это станет ясно? – спрашиваю я. Когда не появятся ни армия, ни флот, не решится вопрос с польским коридором, когда никто и не подумает вернуть колонии. Тогда все эти массы переметнутся к коммунистам. А расовый аспект и объявление евреев чуждым народом – это вопрос не только пятисот шестидесяти пяти тысяч евреев в Германии, это вопрос мирового еврейства, евреев всего мира. А власть евреев велика, и они способны ужасно отомстить».

Хедин, казалось, видел признаки приближающейся войны, и его суждение насчет Гитлера в апреле 1933 года было весьма и весьма нелицеприятным: фразер и провокатор, наживающий Германии миллионы новых врагов – в первую очередь среди евреев.

В мае японцы оказались в пятнадцати километрах от Пекина. По ночам слышалась пулеметная стрельба.

Нильс Хёрнер и Паркер Чен благополучно вернулись в Пекин. Затем пришло долгожданное известие – телеграмма от шведского миссионера в Кашгаре: Нильс Амбольт находится в безопасности.

Экспедиция подошла к концу. За шесть лет было собрано множество ценнейшего материала, теперь его предстояло обрабатывать: чертить карты, исследовать геологические пробы, классифицировать и описывать археологические и палеонтологические находки, анализировать метеорологические наблюдения.

Во дворе штаб-квартиры экспедиции в Пекине стояли 65 больших ящиков, ожидавших разрешения на отправку.

Непредвиденные расходы из-за колебаний и падений курса валют, розыски Амбольта и прочее потребовали дополнительно сто тысяч крон. Хедин взял ссуду в Немецко-Азиатском банке. Выплатить ее он надеялся за счет шведских налогоплательщиков.

Несмотря на нехватку средств, Хедин задумал совершить автомобильную поездку по Великому шелковому пути к Лобнору и новообразовавшейся Курук-дарье. Это путешествие стало бы не только блестящим завершением шведско-китайской экспедиции, но и венцом его исследовательской работы.

Находчивый Хедин обратился к китайскому правительству с письмом, в котором предложил построить автомобильную дорогу в Синьцзян, для чего, разумеется, необходимо было провести рекогносцировку. Эту миссию Хедин предлагал возложить на себя и своих помощников.

Нанкин,
7 августа 1933 года

Утром 7 августа 1933 года Хедин приехал в Нанкин и встретился с министром иностранных дел Ло Венкаем.

– Я прочитал ваш отчет, вы совершенно правы: дорога нужна. Сколько это будет стоить?

– Тридцать пять – сорок тысяч долларов.

Министр удивился:

– Так мало?

– Я не включил жалованье. С зарплатой пятьдесят пять.

– Правительство возьмет на себя все расходы.

Месяцем ранее на приеме в немецком представительстве в Пекине Свен пространно побеседовал с заместителем министра иностранных дел Китая Лю Чингче.

Разговор зашел о положении в раздираемом войной Синьцзяне, который был практически отрезан от страны. Бывший губернатор Цзинь сбежал в Нанкин, и там его арестовали, обвинив в тайных связях с русскими. Новым губернатором провинции стал ШенгТупан.

Лю Чингче хотел услышать мнение Хедина. Суждение Свена было решительным. Если не принять срочных мер, то Китай потеряет Синцзян, как уже потерял Тибет, Внешнюю Монголию и Маньчжурию.

– И что, по вашему мнению, нужно делать?

– В первую очередь построить первоклассную автомобильную дорогу между Синьцзяном и остальным Китаем. Вторым шагом будет строительство железной дороги. Вы сможете в любой момент в случае необходимости перебросить в провинцию военные части. Хоть целую армию.

Хедин напомнил о природных ресурсах Синьцзяна – золоте и нефти и о крайне незначительных объемах торговли с прочими частями Китая из-за плохих коммуникаций, в то время как торговля с Россией, на западе провинции, где есть дороги, процветает.

– Надеюсь, – медовым голосом закруглил беседу Свен, – ваше превосходительство понимает, что я не ищу выгод для себя. Я готов приступить к делу немедленно, поскольку никто знает, что будет в Синьцзяне через месяц или три.

– Вы правы. Дело не терпит. Напишите служебную записку на мое имя.

И Хедин передал Лю Чингче карту с наметками предполагавшейся трассы.

Пекин,
31 августа 1933 года

Тридцать первого августа Хедину зажгли «зеленый свет». Он даже получил официальную должность советника Министерства железнодорожных сообщений. Были заказаны четыре «форда»: три грузовика и одна легковушка, – Хедин надеялся, что Генри Форд обратит внимание на такую рекламу его автомобилей.

По соглашению с китайским правительством Свен мог взять с собой четверых шведских помощников, и он выбрал Дэвида Хуммеля, Фольке Бергмана, Георга Сёдербома и сына миссионера Эффе Хилла, который слыл отличным механиком. Китайскую сторону представляли два инженера-дорожника Кунг Цзе, Ю Ирвинг и давний сотрудник Хедина Паркер Чен.

Хедин постарался привлечь к своему предприятию максимальное внимание. В частности, он сделал нетривиальный ход: послал президенту США Франклину Рузвельту серию экспедиционных почтовых марок. Вскоре пришла телеграмма: «Удачи вам в новой важной экспедиции. Только вы сможете привести ее к успеху. Тысяча благодарностей за очень интересные памятные марки. Обязательно навестите меня после возвращения. Буду ждать ваших рассказов. Рузвельт».

Денег на экспедицию он просил не только у китайцев. Шведский премьер-министр Линдман ему ответил: «Сделаю все, что смогу».

Шестнадцатого октября Хедин записал в дневнике: «Ровно сорок лет с начала моей первой экспедиции в 1893 году».

Как оказалось, не один он помнил об этой дате. С удивлением Свен прочитал телеграмму из Германии: «От всего сердца желаю удачи великому и бесстрашному исследователю. Поздравляю с сорокалетним юбилеем научной деятельности. Рейхсканцлер Адольф Гитлер».

Икхе-нур,
19 ноября 1933 года

Девятнадцатого ноября экспедиция разбила лагерь в степи, у озера Икхе-нур, в одном дне пути на запад от храмового города Бели Миао. Ночью температура падала до минус двадцати пяти. На плоскогорья Внутренней Монголии надвигалась суровая континентальная зима. Под картерами двигателей машин приходилось разжигать костерки, чтобы отогреть масло. Без этого автомобили невозможно было завести.

Предстояло наметить дорогу на север, к Хами, через Гоби, следуя старым караванным маршрутом из Пекина в Синьцзян. На обратном пути они должны были проехать по отрезку Великого шелкового пути через пустыню Лоб и Дуньхуан до древнего императорского города Хиани.

По соглашению с нанкинским правительством экспедиция Хедина обязывалась выполнить задачу за восемь месяцев. Свену было разрешено проводить исследования Лобнора и поручено прояснить возможность искусственного орошения в этом районе.

Экспедиция получила строжайший запрет на археологические раскопки. Министр образования Китая самолично включил этот параграф в соглашение. Возникал естественный вопрос, каким образом определять направление сплошь и рядом засыпанного песком Шелкового пути, если не копать? Сие мудрое распоряжение Свен назвал «безмозглым» и объявил товарищам:

– Всю ответственность я беру на себя.

Ехали неторопливо. Бергман и китаец Ю делали кроки [41]41
  41 Картографические наброски местности с привязкой по компасу.


[Закрыть]
и заполняли карты. Встретили караван в шестьсот верблюдов, нагруженных шерстью. Монголы-караванщики гнали с собой и стадо овец. Сёдербом купил двух и забил на мясо. Оружие приходилось все время держать наготове: в округе разбойничали банды.

Ближе к вечеру подъехали к покрытой льдом реке. Первым вызвался рискнуть Сёдербом. Он уже выезжал на противоположный берег, когда лед треснул и разошелся под задними колесами грузовика. Машина застряла намертво. Второй грузовик попробовал пересечь реку левее, но с тем же результатом. Самым везучим, или самым умелым, оказался Хилл. Он разогнался и без проблем выскочил на другой берег.

После долгих мучений удалось вытянуть из воды грузовик Сёдербома. Уже смеркалось, когда вытащили из реки и второй грузовик. Но у него полетела задняя ось, требовались запчасти для серьезного ремонта.

Хедин поручил Сёдербому ехать в Тяньцзин за деталями и купить еще один грузовик. Двое монголов остались охранять сломанную машину.

Хедин и остальные поехали дальше через Гоби, соблюдая все возможные предосторожности. Время от времени встречались караваны верблюдов, значительно реже автомобили.

Свен полагал, что Сёдербом нагонит их недели через две, но прошло три недели, а Сёдербом так и не появился. Хедин не на шутку обеспокоился, но на тридцать первый день на востоке послышался шум моторов, и подъехали два грузовика.

Это был Сёдербом с монголами. Второй грузовик достался ему бесплатно. Уже после отъезда экспедиции пришла телеграмма от Форда – он предлагал Хедину грузовик новейшей модели с восьмицилиндровым двигателем. Сёдербом заехал в представительство Форда в Тяньцзине, где получил не только запчасти, но и этот самый новенький грузовик.

Хедин надеялся к Рождеству преодолеть двести двадцать километров до реки Эдзин-Гол, где экспедиция стояла лагерем осенью 1927 года. Свен с гордостью любовался своим моторизованным караваном: пять автомобилей колонной катят по пустыне – замечательная картина.

Двадцать второго декабря они проехали сто километров. Главной трудностью был, разумеется, песок. Как снег зимой, он лежал заносами на пути, и дорогу приходилось расчищать.

На следующий день экспедиция разбила лагерь в тени чудесных тополей Эдзин-Гол. Начались праздничные приготовления. Хуммель объединил две палатки в одну большую и соорудил стол из досок, которые обычно подкладывались под колеса, чтобы те не буксовали на слишком сыпучем и глубоком песке. В елку превратили и украсили, чем могли, тамариск. Распаковали патефон и пластинки.

Меню рождественского ужина было по гобийским меркам роскошным: суп из антилопы, консервированные рыбные фрикадельки с бобами, абрикосы, персики и сливы – также, ясное дело, консервированные. А кроме того, масло, сыр и хрустящие хлебцы. Пиршество завершил кофе с ликером.

После нескольких дней отдыха тронулись в путь через безжизненную Черную Гоби. Новости по радио о восстании в Синьцзяне были невнятными и противоречивыми. О том, что ожидает их после пересечения границы провинции, можно было только гадать. Шестого февраля экспедиция подъехала к окрестностям Хами.

Неподалеку от города колонну остановили внезапно выскочившие откуда-то солдаты с винтовками наперевес. Хедину и его товарищам приказали выйти из машин, отобрали оружие, потребовали документы, долго их изучали, после чего велели ждать.

Турфан,
19 февраля 1934 года

Через какое-то время им велели сесть в машины. Солдаты также забрались в кузова – и поехали. Округа была обезображена войной, деревни разорены и сожжены. Дважды дорогу перекрывали толпы орущей, размахивающей оружием солдатни. Наконец доехали до штаба в Хами. Здесь какой-то командир вежливо приветствовал Свена и его спутников по-немецки. Он вернул им документы и оружие, выдал пропуск и объявил, что они вольны ехать в любом направлении.

На востоке провинции шли военные действия, но ничто не могло удержать Хедина от продолжения пути к Лобнору. Впрочем, товарищи Хедина тоже были не робкого десятка.

Экспедиция взяла направление на Турфан под солдатским эскортом. В этом был один плюс: обычные бандиты держались от них на почтительном расстоянии.

Турфан являл собой грустную картину: пустые улицы, разбитый в прах базар и окружавшие его магазины. Шесть лет назад это был мирный, процветающий город.

Хедин пробыл в Турфане неделю. Девятнадцатого февраля здесь ему исполнилось шестьдесят девять лет. Свен собирался отметить дату с товарищами в узком кругу, но городская «верхушка» закатила в его честь банкет.

На следующий день Свен намеревался ехать в Корлу. Местное начальство снабдило его рекомендательными письмами и выделило эскорт из четырех человек. Свену стало не по себе, когда он увидел физиономии своих охранников.

Корла,
5 марта 1934 года

Под колесами машин скрипели еле живые шаткие мостки, вдоль обочин догорали деревни. Они ехали мимо недавнего поля боя, заваленного гниющими лошадиными трупами. Запах был невероятный. Время от времени слышалась стрельба. Однажды из облаков выскочил самолет, сделал заход, но, к счастью, бомбить не стал – просто улетел.

Много беспокойства доставляла приданная экспедиции охрана, особенно ее предводитель Чанг. Охранники развлечения ради палили налево и направо. Один из них чуть не ранил Хуммеля.

Протестовать было бесполезно: в ответ они откровенно хамили. Китаец-повар случайно услышал, как Чанг сказал своим головорезам: «Когда приедем в Корлу, научим этих чужеземных дьяволов хорошим манерам».

Экспедиция въехала в Корлу в темноте. Несколько раз их останавливали толпы вопящих солдат. Они производили впечатление неуправляемой толпы.

Наутро Чанг заявил:

– Вы едете слишком медленно, а у меня и моих товарищей приказ: быть в Аксу через шесть суток. Прошло уже одиннадцать дней, а мы доехали только до Корлы. Я только что получил телефонограмму от командования с приказом забрать один из грузовиков вместе с шофером и ехать вперед.

– И речи быть не может о том, чтобы отдать нашу машину, – сказал Хедин. – Мы выполняем специальное задание центрального правительства в Нанкине, и мы не имеем права одалживать наши автомобили.

Вскоре после этого явились солдаты, и Хедину было предложено проследовать к коменданту. Вместе с ним отправились Эффе Хилл, а также Ю и Сёдербом в качестве переводчиков. Солдаты показывали дорогу. В конце концов они приехали к дому, где… квартировали Чанг со товарищи. Кроме «охранников», там было с полдюжины вооруженных солдат. В комнате горела стеариновая свеча. Их пригласили сесть, подали чай, сахар и сигареты.

Чанг опять потребовал машину.

– Мы должны получить один из ваших грузовиков сегодня вечером! Здесь, в Синьцзяне, Нанкин ничего не решает, – заявил Чанг. – Решение военных задач важнее всего!

– В наших инструкциях особо оговорено то, что мы не участвуем в конфликте никоим образом. Поэтому я не могу дать вам машину.

Чанг заскрипел зубами от злости:

– Не имеет значения, что у вас оговорено, а что нет. Приказы должны выполняться неукоснительно.

Хедин презрительно хмыкнул, поднялся, включил карманный фонарик и, не взглянув на Чанга, пошел к двери. Ю и Сёдербом – следом за ним. Они уже открывали дверцы грузовика, когда солдаты набросились на Ю и потащили назад во двор.

В следующую секунду та же участь постигла Хедина, Сёдербома и Хилла. Кто-то выбил фонарь из руки Хедина. Пальто вместе с курткой и рубашкой оказалось у него на голове, руки заломили за спину и связали.

– Вы, стадо полудохлых свиней! – крикнул Ю. – У вас хватило наглости поднять руку на представителей нанкинского правительства. Вы еще поплатитесь!

Группа солдат выстроилась шеренгой с одной стороны двора, Хедина и его товарищей поставили у стены. Винтовки подняты, затворы передернуты. Что будет дальше, понятно-последует команда «Пли!». Жизнь Свена проскакала у него перед глазами примерно так, как пишут в романах. Родные в Стокгольме будут ждать известий о нем, но, скорее всего, так ничего и не дождутся. Впервые в жизни Свен так явственно ощутил страх смерти. Неужели жизнь дешевле железяки? Хедин крикнул Сёдербому:

– Нас сейчас шлепнут к чертовой матери, обещай этим гадам машину – пусть подавятся.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю