Текст книги "Феникс императора (СИ)"

Автор книги: Агрипина Тумбочкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Моего категоричного согласия никто не спрашивал, норды уже давно сидели

верхом, последней на своего светло-серого зверя села Оли, и теперь с видимым

удовольствием поглядывала на меня. Ко мне легкой поступью подошел рекс, на

котором возвышался Вослав. Мужчина улыбался мне совершенно безмятежной

улыбкой, но во всем его облике было что-то предвкушающее. Например, легкий

наклон головы, и руки, нетерпеливо перебирающие повод, все это заставило

меня сказать следующее.

– Вослав? – позвала я, он кивнул, – меня зовут Лиля.

– Мне очень приятно, – мягким тягучим баритоном ответил он.

– Я хочу тебя попросить, даже скорее предупредить. Нам с тобой предстоит

ехать рядом какое-то время. Так вот. Прошу тебя, если это будет, не

вынужденная необходимость не гони и не лихач, хорошо?

– Как пожелает моя госпожа.

– Вот и славно, как зовут твоего рекстора? – Вослав недоуменно вскинул

брови.

– Шторм.

– Что ж это обнадеживает, – прошептала я, направляясь к морде зверя.

Все кто сейчас находился на площадке, настороженно наблюдали за моими

действиями, мне же страшно хотелось как можно быстрее закончить знакомство

с рекстором. Прозрачные льдисто-серые глаза смотрели с интересом. Я

осторожно протянула руку.

– Госпожа Лиля, не стоит! – предупреждающе окрикнул Вослав.

– Не мешай, – раздраженно бросила я, прикрывая глаза.

Я искала тот огонь внутри, что являлся моей второй сущностью – фениксом.

Сила откликнулась сразу, жарким пламенем полыхнув внутри, я открыла глаза.

Зверь мотнул головой, щуря серебряные глаза, и неуверенно ткнулся лбом в

мою протянутую ладонь. Осмелев, я подошла ближе, обеими руками зарывшись

в густой мягкий мех.

– Какой ты красивый. Ты же не обидишь меня? – ласково спросила я,

почесывая за ушком. Он что-то непонятно курлыкнул, а я облегченно

вздохнула, чувствуя, как могучий зверь вздрагивает под неожиданной лаской.

Последний раз, взглянув Шторму в глаза, я подошла к Вославу.

– Я готова, – Вослав свесился с седла, подхватил меня за талию и усадил перед

собой.

Мы тронулись в путь.

Школа Каруна находилась в кольце гор Трош. Из этой туманной долины был

лишь один выход, туда мы и направились. Рексторы бежали мягким

пружинящим шагом, который было трудно сравнивать с ходом лошади. На этих

зверях передвигаться оказалось, безусловно, удобней. Седло под нами не такое

жесткое и более широкое, благодаря чему нам вдвоем было совсем не тесно,

хоть и сидели мы вплотную, а Вослав придерживал меня одной рукой за талию.

Теперь я даже подумывала, что в ближайшее время попробую самостоятельно

прокатиться на Рексе. Такой легкий бег, без подскоков и рывков, довольно

быстро укачал меня. Кажется, я все-таки задремала, бессовестно пользуясь

присутствием позади меня мужчины.

Меня разбудили осторожное поглаживание по щекам. Распахнув глаза, я

увидела довольное лицо Вослава.

– Скоро привал, – сказал он, я кивнула и отстранилась от него, насколько это

вообще было возможно в данной ситуации.

Шторм бежал позади остальных, рядом с нами широкими прыжками бежал

неоседланный рекс. Густой серый мех, с темными подпалинами на боках

искрился и переливался в лучах заходящего солнца.

Солнце, оно все-таки выглянуло из-за туч, что в великом множестве толпились

у верхушек гор. Но горы были уже далеко позади, а впереди темнел густой лес.

– Я долго спала? – спросила я у Вослава.

– Да, видишь госпажа, солнце уже садится.

К нам, сбавив темп, присоединилась Оли на своем светло-сером Рексе.

– Как ты? – спросила она.

– Я проспала всю дорогу, – честно призналась я.

– Я хотела тебе сказать, то, что не говорила при брате, – Оли покусывала

нижнюю губку и бросала напряженные взгляды куда-то в даль, – я хочу отвести

тебя к провидице.

– Зачем?

– У тебя же есть вопросы? – неожиданно резко спросила Оли, вскидываясь,

будто собиралась вести со мной бой до полной победы, или капитуляции.

– Да, есть, конечно, но станет ли она на них отвечать?

– Станет, и еще может рассказать тебе о фениксах, поможет научиться

пользоваться силой.

Я покачала головой.

– Нет Оли, она не сможет, сила слишком своенравна. Пока я нравлюсь ей она

будет помогать мне, стоит только оступиться и... – я не нашла слов подходящих

для этого ужасного "и", – будет очень плохо.

– Почему ты так думаешь? Ты же не знаешь наверняка.

– Не знаю, но догадываюсь. Что случается со стрельнувшей искрой, если она

упала на солому?

Королева задумчиво кивнула.

– И все же я настаиваю.

– Хорошо, если это так важно для тебя я поговорю с провидицей.

Кажется, это была добровольная капитуляция...

Оли еще некоторое время ехала вровень со Штормом, задумчиво глядя на

повод в руках, но потом будто опомнившись, послала Рекса в сумасшедший бег.

– С ней такое часто бывает, – тихо заметил Вослав.

Я поерзала в седле. Будь оно хоть тысячу раз удобное, но так долго сидеть в

нем все равно сложновато.

– А долго еще ехать до Курам-Илора? – спросила я, напрочь игнорируя

предыдущее замечание. Меня не касаются причуды королевы Нордов,

некрасиво это.

– Долго, недели две точно, если погода в горах будет хорошей то быстрее.

– Хорошо бы не было, – пробурчала я себе под нос, – а мы так и будем идти

вдоль гор?

– Да. Переход находится в близи столицы Оши Ли-Тен.

– Далеко меня занесло.

– А куда метила моя госпожа? – рука до того лежащая на талии спокойно,

напряглась.

– Да так, в гости к одной замечательной художнице, но теперь уже не

получится. Когда я еще попаду в Даркас, кто знает? – лес лежащий в долине

приближался, и теперь стало видно, как он плавно переходит в редкое полесье

ближе к склонам гор.

Вослав видимо почувствовал мое настроение, не стал допытывать с

расспросами. А я просто молча рассматривала окрестности, невольно сравнивая

с собственным миром. Здешние пейзажи все как один оставляли стойкое

ощущение свободы природы, где вмешательство человека не двинулось за грань

уничтожения. Будто сам мир не давал враждовать человеку и природы, сохраняя

стойкое равновесие. Мне нравилось чувствовать свежий, пахнущий тысячью

ароматами воздух, он дурманил и слегка кружил голову, а близость гор с

вершинами ледников давала еще нотку сладости, что приятно растекалась по

небу.

Там где бежали Рексы, не было и намека на дорогу, что самим зверям не

доставляло никакого неудобства. Неоседланный рекс то и дело поворачивал

свою вихрастую голову в нашу сторону, и могу поспорить, смотрел с

неодобрением. Тут же назрел вопрос, который я не замедлила задалать

притихшему мужчине.

– А рексторы разумны?

– С чего вы взяли моя госпожа?

И опять это глупое обращение! Ну, неужели так тяжело называть меня просто

по имени? Стоит порасспрашивать Оли на предмет их культуры, традиций,

обычаев, все же матриархат для нашего мира несколько экзотичен. Я уже молчу

про возможность жить с несколькими мужчинами. Кажется, я задумалась, так и

не ответив на вопрос Вослава.

– Это глупо, но тот зверь, – я отцепила одну руку от седла и махнула на рекса, -

он смотрит на меня, и словно не одобряет моего решения ехать с тобой. Он

вообще, я так понимаю, они служат только одному хозяину? – кстати, очень

удобно разговаривать, не видя выражения лица собеседника.

– Разумны, и очень проницательны, – с некоторой долей насмешки произнес

Вослав, – а этот он прибился к нам в горах, странный, к нам не подходит,

охотиться ночью вместе со всеми бегает. Я видел, как вы со Штормом

договорились, но не советовал бы вам к дикому подходить, все же они хищники.

– Спасибо за предупреждение Вослав.

В лес мы вошли, медленно осадив бег рекстеров до спокойного шага. Оли

ехала во главе отряда. В ее позе чувствовалась напряженность, будто она

ожидала чего-то, но лес оказался по-осеннему тих. Где-то глухо ухнула птица,

Оли услышав ее, привстала на стременах, вгляделась в плотную стену деревьев,

а затем скомандовала:

– За мной.

Мы устремились за ее серым рексом. Он довольно чутко понимал нужное

направление движения, попутно огибая совсем уж непроходимые места.

Несмотря на то, что зверям приходилось лавировать между плотно растущими

деревьями, темп бега увеличился. Вослав наклонился низко вперед, тем самым,

прижимая меня к шее Шторма. Я не противилась, понимая, что так меньше

опасность быть выбитым из седла. Ветер свистел в ушах, выбивал из глаз слезы,

щеки начали гореть от холода, а скачка все не заканчивалась.

Несмотря на то, что Шторм был очень осторожен, выбирая дорогу, некоторые

ветки все равно так и норовили стегнуть по лицу, выколоть глаза. Я уткнулась

лицом в мех зверя и, отпустив больно прижатые к животу руки, обхватила шею

Шторма. Вослав склонился к моему уху, косички тут же защекотали щеку.

– Не бойся, уже скоро, – видимо я все-таки дрожала, но то от холода и ветра, а

не от страха. Я хотела ответить, но мышцы на лице свело.

К счастью, уже через несколько минут появился просвет между густой

зеленью, по лицу запрыгали мелкие солнечный зайчики. Рекс снизил скорость,

потом и вовсе остановился. Вослав выпрямился в седле, дышать сразу стало

легче. Я осторожно огляделась. Поляна была крошечной, но деревья здесь

стояли не так плотно, поэтому животные расположились довольно свободно. В

центре ярко горел костер, вокруг которого сидели и стояли норды. Две

необычайно красивые женщины сидели у костра, зябко кутаясь в пушистые

меха. Рядом с ними стояли мужчины, держа наготове оружие. Клинки сверкали

на солнце, а их острия смотрели в мою сторону.

Абсолютно ничего, не понимая, я посмотрела на Оли.

– Ваше Величество, что все это значит?

Вослав перехватив мою талию покрепче, помогая мне слезть. Ноги коснулись

земли, но вот удержаться на них после долгого пребывания в седле оказалось

непросто. Я покачнулась, но упала бы, не подкрадись сзади рекс.

Оли молчала. Она, словно бы ожидала пока кто-нибудь более смелый или

нетерпеливый ответит на мой вопрос. Таких не нашлось, все чего-то ждали.

Кончик одного из мечей дрогнул, изменяя угол наклона, а его хозяин неспешно

направился в мою сторону.

Он был высок, впрочем, как и все норды, его прическа не имела такого

количества мелких косичек. Напротив, шевелюра состояли из шести кос,

похожих на те, что плетут африканки. Глаза имели очень глубокий оттенок

синего цвета, как море. Я сморгнула, отгоняя воспоминания глубокого и синего

моря. В отличие от далекого и бесстрастного моря, здесь и сейчас мне прямо в

грудь смотрел опасно острый кончик лезвия.

– Скажи королева, – наконец, сказал он, – как эта напуганная до полусмерти

девчонка, не пойми какого происхождения, подстилка Дракона, сможет помочь

нам?

Возмутиться мне не дал смех Оли, которая все еще сидела в седле. Чего во мне

сейчас было больше, удивления или злости на этого норда, я так и не решила.

– Оли, – укоризненно произнес, молчавших до сих пор Оргил.

– Вот уже! – отмахнулась ее величество, – Оргил, будь добр объясни моему

советнику, как себя надо вести в обществе дамы. Иначе... – она нахмурила

брови, гневно посмотрела на мужчину, и притворно огорченно вздохнула, – мне

придется его взять на перевоспитание...четвертым!

Названный советником сильно побледнел, но меч не опустил, упрямо сжав

губы.

– Рокул, прошу, опусти меч, – Оргил не собирался решать проблему

кардинально.

– Оргил, ты что? Не видишь! Она лишь девчонка! Что она сможет? – Рокул с

трудом сдерживал гнев.

И тогда я задумалась, а действительно, что я могу?

– Оли. Помнишь, я тебе ничего не обещала, – тихо произнесла я. Взгляды всех

Нордов устремились на меня, стало неуютно, – но также я сказала, что приложу

все усилия, для того чтобы разобраться. И пусть некоторые, а быть может все,

не верят в меня. Но я верю, что мир поможет нам.

– Мир? – взорвался Рокул, – что ты несешь? Миру нет дела до нас, он забыл

про детей своих!

Я тяжело вздохнула, вспомнив, как был прекрасен мир, когда распахнул мне

свои ласковые объятия. Он помнил нас, их, всех кто жил в нем, но он не мог

вмешиваться, а вот феникс мог.

Феникс – символ того, что мир все же под присмотром...как глупо.

– Оли, – устало позвала я, – если вы все так думаете, то зачем потащили за

собой?

– Мы так не думаем, – сказал за моей спиной Вослав, сделав упор на слове

"мы".

– Заткнись Вослав! Подумай, кого вы собираетесь привести в свой дом? Она

же не может контролировать свою силу, – прошипел Рокул, глядя на мои руки.

Собственно я и не собиралась. Меня очень бесило поведение этого выскочки,

пусть он где-то был тысячу раз прав, но опускаться до откровенных

оскорблений не стоило. А сила, оказалась совсем не против, наказать обидчика,

послушно выбравшись из самой глубины сердца. Язычки пламени ласково

обвивали кончики пальцев. Пока это был всего лишь безобидный огонек, но

стоило только пожелать.

Легкий лепесток нежно-золотого пламени сорвался с моих пальцев, прежде

чем кто-то опрокинул меня на спину, а я оказалась погребена тонной мускусно

пахнущего меха. Дышать стало невозможно, я попыталась дать о себе знать,

пинаясь изо всех сил, что под такой тушей оказалось непросто. Но это дало

результаты, рекс перекатился по мне, оказавшись с боку, обвивая своим телом

будто кольцом. Это был тот самый неоседланный рекстор, и сейчас он в полной

мере показывал свой дикий норов, скалясь и рыча на стоящего в полной

растерянности Рокула.

Конечно же, я не собиралась испепелять этого наглеца, метя в танцующий в

непосредственной близости кончик клинка. Кстати от последнего осталась одна

рукоять, что явно не порадовало и без того злого советника.

И почему Оли держит при себе таких неуравновешенных личностей?

– Да как ты посмела? Наглая девка! – взорвался Рокул, бросившись на меня с

явным намереньем придушить голыми руками.

– Рррокул! – прорычал выступивший откуда-то сбоку мрачный донельзя

Вортон. Не знаю, что было в голосе этого странного норда, но советник замер,

болезненно вздрогнул и бесформенным мешком осел на землю.

– Спасибо, Вортон, – сказала Оли, спрыгивая с Рекса, и уже обращаясь к

остальным, спросила, – еще есть возражения?!

Возражений не последовало.

Я скосила глаза на уходящего Вортона, сделав мысленную зарубку,

приглядеться к нему. Меня отвлек рекстор, который почему-то решил меня

защитить таким странным способом. Он издавал звуки, отдаленно

напоминающие мурлыканье кошки, так и, норовя ткнуться холодным мокрым

носом в щеку. Я отпихнула наглую усатую морду, но тому показалось это

какой-то особенной игрой. Зверь вновь и вновь тянулся ко мне, ему даже

удалось лизнуть мне пальцы свои шершавым языком.

– Хайзан, рекстор науна, – приказным тоном сказала тихо подошедшая Оли.

Рекстор недовольно зашипел, но поднялся и постоянно оглядываясь, пошел к

собратьям, расположившимся по краю стоянки Нордов.

– Что ты ему сказала? – поинтересовалась я.

– Чтоб не мешался, – ответила ее величество, садясь рядом со мной, – Ты не

обращай внимания на Рокула, иногда он совершенно не выносим, но дипломат

он талантливый. Мы вообще-то ехали к королю Оши Като, но один из моих

мужчин предсказал твое появление, в школе моего сумасшедшего братца. Карун

конечно милый и добрый, но его единственная любовь наука... – Оли

задумалась, и это так странно сочеталось с ее внешностью беззаботного ребенка.

– К чему ты ведешь?

– Я не верю в то, что твое появление ошибка. Более того, я почти уверена, что

тот, кто похозяйничал у нас в Курам-Илор и заказчик твоего появления – одно

лицо.

– Демон? – догадка, конечно, была основана на воздушном замке, но как

страшно она звучала, смешавшись с воспоминаниями о последнем разговоре с

Содзи.

– С чего ты взяла? – Оли насторожилась.

– Содзи... перед смертью рассказала мне свою историю, в которой

фигурировал некий демон и, судя по тому, что он натворил, довольно

могущественный, хотя... мне ли судить?

– А знаешь, в твоих словах все же есть смысл, но то дела минувших веков. Я

точно не помню, – раздраженно фыркнула Оли, массируя виски, пытаясь,

видимо, что-то припомнить, – нет, не помню, что-то очень знакомое. Ладно,

вернемся в Курам-Илор, покопаюсь в записях отца.

– Ага. Слушай, мне как-то неудобно за порчу клинка, – призналась я, ковыряя

носком сапога мох, – и вообще чувствую себя, бррр, они смотрят на меня с

подозрением.

Оли оторвалась от созерцания ставящих небольшой шатер мужчин, перевела

взгляд на меня.

– Пойдем, я тебя познакомлю с остальными, – и она решительно потянула меня

за собой.

Девушек звали Маликой и Тоней, вторая приходилась королеве младшей

сестрой, хоть и выглядела старше на добрый десяток лет, а их родство

угадывалось лишь в одинаково ярко-голубом цвете глаз.

Малика выглядела уставшей женщиной лет сорока, с посеребренными сединой

волосами, что немного странно смотрелось на белоснежной тугой косе,

уложенной пучком. Она смотрела на меня грустно, даже как-то по-матерински,

из-за чего к глазам моментально подкатили слезы, а горло болезненно сжалось.

Я поспешила отвести взгляд.

Трое мужчин, не считая бесчувственного Рокула, приняли меня довольно

спокойно, здраво рассудив – с королевой спорить не стоит.

Старшего из них звали Рант, он как сказал сам – вообще не понимал, что делает

в посольстве, поскольку является придворным живописцем, а как едко добавила

сама королева – отличным воином, на что тот то ли обиделся, то ли рассердился.

Отойдя от нас крайне недовольным.

Двое других Нордов являлись родными братьями – Хазар и Зару. По ним сразу

можно было понять, что они здесь для охраны и защиты своей королевы.

От всех событий и имен немилосердно раскалывалась голова, сейчас я бы

отдала все, лишь бы посидеть в тишине, избавленной от внимания чужих глаз,

но такая роскошь, увы, оставалась недосягаемой мечтой. Я посмотрела на

стремительно темнеющий небесный полог, отправив в никуда незаданный

вопрос "За что мне все это?" и шумно вздохнула.

А в глубине леса раздался тоскливый вой, который раз за разом подхватывали

невидимые ночные твари...

Предназначение.

Необходимости приходится подчиняться. Цицерон.

Свобода и принуждение суть две стороны одной и той же необходимости -

необходимости быть собою, а не другим. Сент-Экзюпери.

– Что это? – испуганно спросила я, подошедшего Вослава. От доносящегося

воя было негде скрыться, отчего по коже забегали мурашки, а на голове

зашевелились волосы.

Темный лес теперь выглядел устрашающе, оскалившись на нас острыми

ветками.

– Где-то в чаще охотится стая горгов, госпожа. Но вам не стоит переживать,

они редко нападают на людей, – видимо последнее Вослав сказал, чтобы

успокоить меня. Только он не знал мою историю.

– Ты это кому-нибудь другому расскажи.

Вослав нахмурился, глядя мне за спину. Я непроизвольно обернулась, став

свидетельницей немого диалога Вослава и Вортона. У меня сложилось стойкое

ощущение, что эти двое как огонь и вода, сталкиваясь, шипят и плюются, но

сейчас видимо я сыграла роль буфера – столкновение не состоялось...

Вортон, молча развернулся и пошел к шатру, в котором минуту назад скрылась

королева. Вослав усмехнулся одним ему известным мыслям, перевел на меня

рассеянный взгляд.

Около костра суетился Рант, кажется, сейчас будут готовить ужин. Я зевнула и

зябко поежилась. Как же все-таки холодно. Позади, урча и порыкивая,

устраивались на отдых расседланные рексторы. Им вместе хорошо тепло, у них

шуба густая.

– Ты им завидуешь? – Оли подкралась совершенно бесшумно.

– Да, и если я не согреюсь, то подхвачу простуду, – я подышала на озябшие

ладони.

– В это время у подножия гор не самая приятная погода. Вослав, сходи в

шатер, принеси Лиле одеяло, – она послала мужчине такую теплую улыбку, что

мне вдруг стало тоскливо, впервые за эти пару дней всплыло лицо Мейджина.

Что это? Я скучаю, по этому старому интригану? Сразу захотелось вскочить,

закрутиться волчком, стряхивая с себя мысли о том, что так ранит, царапая

душу острыми коготками.

Вослав ушел в шатер, а Оли тихо как мышка сидела рядом, не тревожа меня

вопросами, но меня угнетало душевное одиночество.

– Оли, скажи мне... – "черт, молчи!" – каково это – иметь гарем?

– Гарем?

– У тебя же три мужа, – смущенно пояснила я.

– Как тебе сказать... – озадаченно сказала Оли, – для женщин с одной стороны

сложно, с другой стороны это лучший выход из общенациональной проблемы.

Когда-то только короли позволяли себе не делить женщину ни с кем, но Карун,

да впрочем, ты знаешь. Понимаешь, так уж повелось, в нашей расе на одну

женщину в среднем приходится трое мужчин, иногда больше. Девочки

рождаются слишком редко. Нашей семье повезло, две девочки от одной

женщины – редкость. Что тут еще скажешь?

– Я не ожидала подобного ответа, – честно призналась я.

– Да, – мрачно отозвалась Оли, – все они думают о нашем институте семьи

предвзято, и лишь немногие знают настоящее положение дел. Ты не подумай, я

не жалуюсь... – она жестко усмехнулась. Слетела красочная маска беззаботного

ребенка, оставив после себя уставшую женщину, которая всю свою жизнь

вынуждена была оставаться сильной. На самом же деле, безумно одинокая и

слабая, несмотря на обилие мужчин вокруг.

– И что самое страшное, – тихо-тихо прошептала она, слабо шевеля

побелевшими губами, – я боюсь, что однажды настанет день, когда ни одна наша

женщина не сможет выносить девочку.

По ее щеке скатилась одинокая слезка. А мне впервые за все время захотелось

подарить всему миру капельку счастья, такого пьянящего как запах верескового

меда, тихого как предрассветный час, долгого и разного, как звезды на небе.

Разом забылись все обиды и боль, сердце защемило, взметнулись вверх яркие

искры, пламя растеклось внутри, почти лишив ощущения тела. Где-то рядом

раздался тихий голос Оли.

– Спасибо феникс, я никогда этого не забуду...

Пламя все росло, вздымалось, и скоро ему стало тесно в хрупкой человеческой

оболочке. Казалось, хватит одного мгновения сгореть в нем, нельзя сдерживать

его, нужно помочь вылиться, выпустить то, что изменит все вокруг. Но шло

время, а огонь не находил выхода, и я не знала как остановить все это безумие.

Кто-то взял меня за руку.

– Тише, все хорошо... Я помогу тебе, – голос доносился сквозь гул яростного

пламени. На грудь легла тяжесть, так что дыхание замерло. Теперь я

чувствовала давление сразу с двух сторон, огня изнутри и снаружи. Но так

продолжалось лишь несколько долгих вечностей, а потом тугой пузырь

лопнул...

Я успела ощутить только первые самые мощные толчки силы, но и этого

хватило, чтобы потерять часть сознания, которая принадлежала моей

человеческой половине.

***

Она ликовала, винтом уходя в незнакомое небо. Чужие созвездия страстно

перемигивались...

А внизу. Внизу! Безобразной громадиной темнел лес, пятнышко костра

удалялось невообразимо быстро. Но полет, стремление вверх только ускорялось.

Казалось, она сошла с ума от пьянящей свободы, от приветственного свиста

ветра в ушах, от ласковых пластов воздуха. А ей было все равно, потому что

сама суть призвана для этого головокружительного полета. И чем сильнее

желание, тем выше поднимется она, тем больше пространства она сможет

охватить медленно разворачивающимися крыльями, в которых бережно

хранился весь огонь ее сердца...

И фейерверки силы, взрываются вокруг.

Возможно, что-то изменится...

***

Казалось, я проспала целую вечность, и в ней, как и положено, меня прикопали

сострадательные люди, но до того они присыпали (для верности) камушками,

чтоб не откопалась. Они просчитались.

На мне помимо нескольких одеял лежала чья-то, безусловно, теплая, но уж

больно тяжелая куртка. В пределах видимости наблюдался беззаботно горящий

костер, и Вослав сидящий по другую его сторону. Не знаю, как бы сказали на

моем месте другие девушки, наверное, так...

"Его задумчивое лицо выражало глубокую печаль о потерянной возлюбленной.

Его глаза пленяли своей томной глубиной, а губы манили подарить им свой

поцелуй"

Но я...

– Вослав, чего такая кислая мина? – мужчина хмуро посмотрел сквозь костер,

но с места не сдвинулся, сохраняя какое-то траурное выражение лица.

Меня такой поворот событий не устроил, и я попыталась выбраться из кокона

одеял.

– Вослав, что б тебя, помоги! – простонала я, сил на борьбу с одеялами не

было, а тело ощущалось как некая ватно-пуховая субстанция, не способная

пошевелить даже пальцем.

За пределами кокона послышалась какая-то возня, тихие ругательства, и очень

скоро я осталась лишь при своих кровных вещах.

Только вот ситуация уж больно необычная.

Вослав смотрел на меня, будто на оживший труп, а за его спиной ожесточенно

спорили двое мужчин: один из них явно Вортон, а другой, кажется Рант.

– Кого хороним? – вяло съязвила я, хотя хотелось закрыть глаза и просто

помолчать.

– Тебя, вообще-то.

– Да я вроде бы жива, – в определении своего состояния я конечно сильно

сомневалась.

Услышав наш диалог мужчины, перестали спорить, и подошли к нам. Рант

смотрел на меня с интересом исследователя, который только что увидел

занимательный экземпляр. Вортон молчал, глядя куда-то в сторону, а я только

сейчас разглядела его лицо. Один глаз ярко-синего цвета, другой, тот, что

оказался на пути чего-то клинка (имеется в виду шрам от клинка) бледно-

голубым.

Я осторожно приподнялась и села, разглядывая пустующую стоянку, на

которой еще не так давно толпилась уйма народа. А сейчас лишь четверо

рексторов дремали неподалеку от костра. И мы.

– Где все?

Мужчины переглянулись.

– Ее Величество отбыла в столицу Оши. А нас оставила с тобой, на случай

если ты...очнешься? – мне стоило порадоваться, что Вослав перестал выкать, но

его слова меня насторожили.

– Если? Я что могла не очнуться? Ну, класс, – а голове настойчивым

калейдоскопом мелькали неясные картинки. Что-то произошло, пока я валялась

в отключке, но вот что? Я ожесточенно терла виски.

– Что со мной было?

– Никто толком не понял, но определенно ты воспользовалась силой феникса, -

тихо ответил Вослав, протягивая мне фляжку. А из нее печально знакомо

попахивало помоями, и где только успели раздобыть этот чудо-эликсир.

– Последнее, что я помню это огонь, собравшийся внутри, а потом провал, -

фляжка замерла у меня в руке.

Что же это значит? Чуть сама себя не угробила? Я бездумно глотнула

отвратительного варева, и задумалась еще сильнее.

Так не должно быть, сила во мне ни злая, ни добрая, она нейтральная, и только

мои эмоции окрашивают ее в нужные цвета. Так почему я так легко выпускаю

негативную энергию, а теплая, добрая, лучшая наталкиваются на барьер. Тут

меня заклинило на слове, нет, даже на образе барьера. Неужели моя голова

устроена так...

Мне проще думать о людях убивающих, сражающихся за что-то свое, нежели

чем о людях поголовно счастливых.

Вослав сел на одеяло рядом со мной, вытянул ноги к огню и оперся на руки. Он

смотрел на огонь, и тихонько насвистывал какой-то веселый мотивчик.

– Почему Оли бросила меня?

Свист прекратился, а норд с самым беззаботным лицом поведал мне:

– Ночью прибыл вестник от короля Като, поэтому они срочно отбыли.

– А мы?

– Мы? – Вослав смешно поиграл бровями, – отправимся к горному перевалу,

где дождемся Оли.

– Понятно, – мрачно сказала я, пряча замерзшие пальцы в карманы, – когда

выезжаем?

Вослав удивленно уставился на меня, улыбнулся, не пойми чему, заставляя

меня гадать, что могло его развеселить.

День был в разгаре, солнышко редко проглядывало сквозь тяжелые тучи и

совсем не грело, лишь изредка дразня коснувшимся щеки лучом. Я пригладила

спутавшиеся волосы рукой, собрала их в тугой жгут и заправила под воротник

куртки. Безумно хотелось умыться, почистить зубы, принять душ, а еще

согреться и выпить горячего чаю с лимоном. Вместо этого я пью несусветную

гадость, сплю на земле, рискуя подхватить воспаление всего на свете. Плюс ко

всему путешествую в компании мало знакомых мужчин, с довольно вольными

взглядами на жизнь, очень вольными...

– Вослав, ты меня сейчас съешь! – возмутилась я на плотоядный взгляд норда.

Но наглеца спас подошедший Вортон.

– Как вы себя чувствуете, госпожа Лиля? Мы готовы ехать, если вы сможете

провести весь день в седле, – норд снова смотрел сквозь меня, обращаясь

почтительно, но сухо и официально.

– Мы не на приеме, – я скривилась, – и если еще хоть кто-нибудь из вас

обратится ко мне на "вы" и госпожа, я не буду отвечать, – мои ожидания не

оправдались, Вортон лишь слегка качнул головой и ушел в сторону дремлющих

животных.

– Не обращай внимания, Вортон всегда такой. Да, совсем забыл, Оли просила

передать тебе это, – он пододвинул ко мне сумку на длинной лямке.

– Что там? – но Вослав лишь пожал плечами и пошел помогать Вортону,

собирать лагерь.

Я заглянула внутрь, сверху лежал сложенный пополам листок. Развернув лист,

я вгляделась в незнакомые буквы, но таковыми они показались лишь в самом

начале. Это напомнило мне изучение иностранного языка, сначала ты учишься

читать буквы, потом сочетания букв и уж после слова. Но главным оставалось

другое. Я могла сколь угодно прочитать текстов, но по вот понять значения

слов, угадать время глаголов и все равно с трудом представляла, о чем

повествуется в них. Да я могла прочесть, но смысл угадывался с огромным

трудом. Кажется, Оли хотела объяснить свой скорый отъезд, что-то про силу,

непонятно. Я отложила листок в сторону, задумчиво рассматривая вещи

оставленные мне заботливой королевой, здесь я нашла смену одежды,

коробочку с мылом, и о чудо, гребень и ленты. Гребень тут же перекочевал в

мои руки, а затем запутался в волосах. Борьба была неравной, впрочем, я почти

справилась, безжалостно выдирая клоки волос. Справившись, я вновь заправила

их под воротник, убрала гребень в сумку, которую я перекинула через плечо.

Подниматься с нагретого места было неохота, ехать не пойми куда, еще

больше. Но какое-то настойчивое ощущение на грани сознания, заставило

встать, скатать одеяло и идти к уже оседланным рексторам. Вослав забрал у

меня одеяло и запихнул в сумку, прикрепленную к седлу.

Флягу с настоем я также убрала, в теперь уже ставшую моей сумку, и стала

терпеливо ожидать своей очередь влезть в седло. Ехать самостоятельно желания

не возникло, поскольку общая слабость плохо сказывалась на координации, а

головокружение прибавляло к этому коктейлю особую пикантность.

– Вослав, я поеду с тобой, мне не очень хорошо, – норд кивнул, улыбнувшись

ослепительной улыбкой, легко подхватил меня и усадил в седло, после чего

запрыгнул сам, устраиваясь позади меня. Подобрав поводья, он скомандовал

отбытие.

Шторм двинулся плавной неспешной рысью, отчего головокружение

усилилось, но я упрямо мотнула головой, прикрывая глаза, в надежде, что так

будет хоть немного лучше.

Лучше не стало, но тем самым я привлекла внимание Ранта, он ехал по правую

руку от нас.

– Ты бы отварчику еще хлебнула, а то на тебя смотреть страшно, – беззлобно

заметил он.

– Ага, – только и ответила я, уже ища флягу.

Как и говорил Рант, после жуткого варева мне стало не просто лучше, а даже