Текст книги "Мастера детектива. Выпуск 5"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Рекс Стаут,Жорж Сименон,Джон Кризи,Сирил Хейр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 54 страниц)

– Лучшее, что вы можете сделать, – это попытаться разбудить память Дорин, – с чувством сказал Роджер. – Даже слово, фраза могут помочь нам. И еще один вопрос…,

– Слушаю вас…

– Вы не знаете, где бы мы могли разыскать вашего брата Маркуса?

– Если бы я знал, я бы сам отвел вас к нему, – сказал Соломон Барринг. – Не имею понятия, где он может быть.

Шоу и Роджер покинули комнату. Некоторое время шли молча. Роджер находился под впечатлением рассказанного Баррингом и его примирения с Дорин. Безусловно, они полюбили друг друга, и это его удручало.

– Мне кажется, он говорил правду, – вдруг произнес Шоу, когда они уже были в вестибюле отеля.

– Я был бы удивлен, если бы это оказалось не так, – признался Роджер. – Сколько тебе понадобится на проверку настоящего Лимма?

– Немного, – ответил Шоу. – Как только приеду к себе, немедленно займусь этим. О чем ты думаешь?

– Как бы ускорить ответы с пароходов – вот что меня сейчас волнует больше всего, – ответил Роджер.

– Ответы могли уже поступить. – Шоу шагнул на тротуар и, увидев, как по Ливерпуль–стрит сплошным потоком двигались автомобили, поморщился и сказал:

– Пожалуй, мы скорее дойдем, чем доедем.

– Согласен, – сказал Роджер. – Знаешь, чего мы еще не успели сделать?

– Опомниться от встречи с братьями Флэг, – ответил Шоу. – Интересно, не обманула ли нас добрая старая интуиция. Ведь когда ты изобличил их во лжи, они быстро сдались.

– Не слишком ли быстро? —спросил Роджер.

– Брось объясняться загадками. Знаешь что, – продолжал Шоу. – Давай отложим этот разговор, пока не вернемся в управление. Здесь не поговоришь как следует.

Он был прав. На улице становилось все больше и больше народу. Автомобили заглушали голоса. Шоу шел впереди, и Роджер с трудом поспевал за ним в толпе. Пожалуй, ему было даже приятно такое физическое напряжение: при этом отдыхал мозг. Ему показалось, что они довольно долго шли по улице мимо витрин магазинов. Потом они свернули в переулок, который вывел их к полицейскому управлению. В переулке никого не было. В этот час он почти всегда был безлюден. Они прошли через стоянку автомобилей к зданию полицейского управления и сели в лифт, который, казалось, полз как черепаха. Шоу барабанил пальцами по тыльной стороне руки, выдавая тем самым свое нетерпение. Они вышли на третьем этаже и направились в его кабинет. В кабинете никого не было. На столе аккуратными стопками были сложены бумаги. На одной из стопок лежала записка, написанная карандашом. Точно такая же, как Кебл оставлял в кабинете Роджера. Шоу машинально взял записку и прочитал ее. И тут он взорвался.

– Грязная свинья, – гаркнул он. – Маркус Барринг звонил и просил передать нам с тобой… – Роджер подошел ближе, и Шоу продолжал: —…что «Кукабурра» больше никогда не зайдет в гавань. Насколько я знаю Барринга, он не шутит.

19. СООБЩЕНИЯ С ПЛЫВУЩИХ СУДОВ

В этот момент в дверях появился человек. Роджер заметил его первым. Это был высокий, хорошо одетый мужчина, фигурой и внешностью напоминавший старшего Флэга. Правда,в нем не было той вкрадчивости, которую Роджер подметил у Раймонда. У него был широкий лоб, зачесанные назад седые волосы и глубоко посаженные голубые глаза. Вошел он быстрым шагом.

Люк Шоу встал.

– Добрый вечер, сэр.

– Здравствуйте, Люк, – Человек протянув руку, направился к Роджеру. Неожиданно всплывшая в памяти фотография и поведение Люка Шоу подсказали Роджеру, что это верховный комиссар полиции штата Ньо–Саус–Уэйлс Хью Петерел. – Извините, что не мог встретиться с вами раньше, комиссар. – Он крепко пожал руку Роджера. – Я слышал, вы беседовали с Маркусом Баррингом. Как вы думаете, то, что написано в записке, серьезно или блеф?

– Мне кажется, что он уверен в своей правоте, – ответил Роджер.

– Уверен?

– Он верит, что «Кукабурра» пойдет ко дну до того, как пришвартуется.

– А разве он не знает это наверняка?

– У нас пока нет достаточных основании считать, что это так, – сказал Роджер. – Однако я думаю, что все это весьма серьезно.

– Бог мой, и я тоже, – заметил Люк. Комиссар строго посмотрел на Роджера.

– Мне доложили, что вы заставили братьев Флэг принять решение против их воли, – сказал он. – Итак, хорошо, если мы обнаружим, что с «Кукабуррой» должна стрястись беда. В противном случае братья заявят, что вся эта провокация направлена на очернение их доброго имени.

– Знают ли они что–нибудь о записке?

– Нет, – ответил Петерел, – я звонил Раймонду Флэгу и передал ему, что у меня есть основания полагать, что опасность существует, вот и все. Как широко вы проводите розыск Маркуса Барринга, Люк?,

– Насколько это возможно. – Вы имеете в виду штат?

– Всю страну.

– Мы должны найти его, – Сейчас надо заниматься только этим, – У него был озабоченный вид. – Что нового вы мне можете сообщить?

В ожидании ответа он сел на край стола. Шоу доложил ему о разговоре с братьями Флэг и о Соломоне Барринге. Петерел слушал нахмурившись.

– И вы оставили Соломона Барринга в отеле?

– Да.

– Привезите его сюда, – приказал Петерел. – Нет никакой уверенности, что он говорит правду. – В голосе его звучало недовольство. – Один из его братьев пожертвовал своей жизнью, то же сделал и Ланселот Смит. Соломон может убить эту девушку, прекрасно сознавая, что у него нет выхода. Немедленно доставьте, его сюда и задержите для допроса.

Люк взглянул с мольбой о поддержке на Роджера.

– А вы что думаете, Красавчик?

– Вреда не будет, хотя я и не считаю, что это принесет пользу, – сказал Роджер.

– Это принесет нам уверенность, что мы не потеряем Дорин Моррисон по нашей вине, – решительно сказал Петерел. – Я не хочу рисковать.

Рука Люка Шоу уже лежала на телефоне.

– Я понимаю, почему вы это сделали, – сказал Соломон Барринг. – И тем не менее я сказал вам всю правду.

– Неужели у вас нет ни малейшего представления, где мы можем найти вашего брата? —спросил Роджер.

– Ни малейшего.

– Может, вспомните, где он любил бывать?

– Да это известно всем: клуб «Прибой», сиднейский яхт–клуб, клуб подводного плавания, но ни в одном из этих мест он не может спрятаться.

– А знакомые девушки? Женщины?

– Ничего постоянного. Маркус всегда получает удовольствия там, где может их найти, – с горечью ответил Соломон Барринг. – Если бы я мог помочь вам, я бы это сделал. Я не менее вас хочу, чтобы все это кончилось.

– У вашего брата было много друзей?

– За последние десять лет он редко бывал в Сиднее. И не думаю, чтобы он виделся со своими старыми приятелями с тех пор, как мы вынуждены были расстаться с наследством отца и матери. А друзей у него никогда не было. Он всегда считал себя лучше других, и это никому не нравилось.

И тем не менее нам придется допросить как можно больше его знакомых, – сказал Люк. Он весь съежился под укоризненным взглядом Петерела. – Составьте список его друзей.

– Если это необходимо, – сказал Соломон. – Комиссар…

– Да?

– Вы не допустите, чтобы что–либо случилось с Дорин?

– Она в полной безопасности.

–Да–да, прошу вас.

– Барринг, она так ничего и не вспомнила, что могло бы послужить нам ключом к разгадке? – спросил Роджер.

– Ничего, абсолютно ничего, – уверенно ответил Соломон. – И я думаю, что и не вспомнит. Я начинаю сомневаться, существует ли вообще то, что она должна вспомнить.

– Я тоже, – мягко сказал Роджер. – Но тем не менее нужно попытаться. Это надо было сделать раньше. Ты можешь найти хорошего психиатра? – спросил он у Шоу.

– Конечно, – тут же отозвался Шоу. – Действительно, следовало бы сделать это раньше, но у нас не было времени. Я все устрою. – Он подошел к столу. – Ну, за дело. И не пропустите в этом списке никого из старых приятелей вашего брата, Барринг.

– Они ничего не сделают Бену, правда? —Дорин Моррисон не могла еще привыкнуть к новому имени своего возлюбленного. – Ведь он сказал всю правду, я уверена, что он говорил правду,

– Я тоже так думаю, – успокоил ее Роджер. – А если и нет, то полиции ему нечего опасаться, Дорин, вы понимаете, что поставлено на карту?

– «Кукабурра» и все, кто находится на ней.

– Или даже еще больший корабль, – сказал Роджер. – Мы хотим попросить психиатра помочь вам кое–что вспомнить. Вы должны сделать все, чтобы облегчить его работу. Ваши показания нужны не только для спасения судна, но они могут явиться даже подтверждением того, что Бен говорил правду.

Джек и Джилл Пэрриш стояли, обнявшись, ранним воскресным утром на палубе «Кукабурры», словно на небе сияла луна, а не восходящее солнце. Неподалеку от них три матроса проверяли провизию спасательной лодки.

– Еще три дня и три ночи, – сказал Джек Пэрриш. Он посмотрел сбоку на свою молодую жену. – Затем неделя в Сиднее, последние покупки и снова жизнь среди бананов.

– Не разрешай мне много есть, – сказала Джилл. – Милый, ты не заметил ничего странного вчера?

– Нет, а ты?

– Мне показалось, что среди команды началась какая–то суматоха… И потом, с тех пор как мы ступили на борт, наша каюта никогда еще так тщательно не убиралась.

– Генеральная уборка; видно, приедет какая–то важная птица для инспекции, – сказал Джек. – Видишь, еще раз проверяют спасательные шлюпки, а ведь они делали это и в Гонконге. Совсем неплохо—такая аккуратность…

С маленького пляжа, недалеко от сиднейской гавани, быстро плыл Маркус Барринг. Он чувствовал себя как рыба в воде. Неподалеку высились скалы – излюбленное место для подводной охоты и начинающих ныряльщиков. Он был в маске, с трубкой, на ногах – ласты. Любой полицейский в Сиднее, взглянув на него, сейчас ни за что не узнал бы его. Он был абсолютно уверен в этом, настолько уверен, что ему захотелось побахвалиться. Он должен покуражиться, по крайней мере поговорить по телефону, он ничего не мог поделать с собой. В памяти все еще живо удивление полицейского, с которым он разговаривал. Он чувствовал себя в полной безопасности. Катер морской полиции, разыскивающий его, проплыл мимо, и полицейские даже не взглянули на ныряльщика. Ничего удивительного: ведь рядом с ним находилось восемь или девять таких же пловцов. Маркус Барринг отлично знал все водовороты и течения в сиднейской бухте.

Первая радиограмма с борта одного из судов компании «Голубой флаг» была получена в полицейском управлении в 3 часа 15 минут утра в воскресенье. В ней говорилось: «Обыск окончен. Ничего не обнаружено. Капитан «Нессии»».

Без четверти восемь Роджер приехал в управление, где были получены аналогичные радиограммы с одиннадцати судов. Но «Кукабурра» молчала.

Вошел сержант, держа в руке еще две радиограммы. «Риф», стоявший на причале в Гонконге, сообщал, что у них все в порядке. И «Тасманец», плывущий между Бомбеем и Коломбо, прислал тоже утешительную радиограмму,

В половине девятого появился Люк Шоу.

– Не смотри на меня с укоризной, я уже побывал в порту, беседовал с морской полицией, – сказал он. – Они обыскали каждое суденышко, не оставили ни одного возможного укрытия на берегу, а Барринга и след простыл. Не мог же этот негодяй улетучиться? —Пока он говорил, вошел снова сержант. – Что–нибудь от «Кукабурры»?

– Нет. «Адела» в Сайгоне: «На борту все в порядке».

– Сколько всего получено радиограмм?, – Четырнадцать.

– Больше половины. Красавчик, что–нибудь слышно от психиатра?

– Я видел его вчера в десять вечера, – ответил Роджер. – Пока все безрезультатно.

– Считает ли он, что в ее голове что–то сокрыто?

– Он допускает это.

– Нам от этого не легче, – помрачнел Шоу. —У него, как и у нас, еще есть суббота и воскресенье для работы. Хорошо, что мы предупредили «Кукабурру». Если бы мы этого не сделали, я бы полетел туда сам.

– Где она сейчас?

– Примерно в двухстах милях севернее Брисбена, – ответил Шоу. – Она должна прибыть во вторник к полудню. Нам остается лишь работать над тем материалом, который у нас есть, навести справки в Гонконге и приготовиться действовать в понедельник утром.

– Мы можем телеграфировать Скотланд–Ярду с тем, чтобы они произвели тщательный обыск в конторе Смита, – сказал Роджер. – Фред Ходжес вплотную займется Ву Хонгом. Итак, с чего начнем?

– Я предлагаю провести субботу и воскресенье у меня дома, – сказал Люк. – По крайней мере, мы сможем сочетать приятное с полезным.

Фифи Шоу была рада приходу Роджера и не знала, куда его усадить. В воскресенье после обеда они выкроили время отправиться на Палм Бич полюбоваться прибоем. С судов продолжали поступать радиограммы, в которых сообщалось, что результаты обыска ни к чему не привели.

В понедельник рано утром они были уже в управлении и нервничали, потому что «Кукабурра» сообщила, что обыск еще не закончен. На столе Люка Шоу скопилась масса бумаг. Большая часть из них—донесения о результатах обыска на судах. Просматривая их, Роджер почти не делал никаких пометок.

Шоу поднял глаза, прижав рукой раскрытую папку с документами.

– Мы допросили двадцать девять старых приятелей Барринга. И все они заявляют, что не видели его лет пять, а то и больше. – Он взглянул на донесение. – Настоящий Бенджамин Лимм подтверждает слова Соломона насчет паспорта. Его допросила полиция в Бруме. Идиот! —Шоу отложил в сторону бумаги и взял новую папку. Роджер увидел, как вытянулось у Шоу лицо.

– А вот это уже весьма странный документ. Роджер торопливо подошел к нему.

– Хороший или плохой?

– Помнишь Персивала Шелдока?

– Страхового агента из Аделаиды, который был убит в Лондонском аэропорту? —спросил Роджер.

– Молодец, – одобрил Шоу и нахмурился, хотя в его глазах светилось возбуждение. – Он оказался другом Мортимера Флэга. Что ты на это скажешь? —Он уселся на край стола. – Неужели эти толстосумы знают больше, чем мы думаем? Как бы ты отнесся к возможности прижать этого жирного Мортимера?

– Можно подумать, что тебе этого не хочется? – спросил Роджер. – Где список членов сиднейского яхт–клуба? – И когда Шоу протянул ему папку, он открыл ее на букве «Ф».

– Я должен быть у верховного комиссара в девять тридцать, и мне нельзя уходить из управления, пока не придут радиограммы со всех судов. Поезжай к Мортимеру Красавчик. А если будут какие–нибудь новости, я позвоню тебе.

– С удовольствием поеду, – сказал мягко Роджер. – Мортимер Флэг примерно ровесник Маркуса Барринга. Ему тоже тридцать девять. Персивалу Шелдону было тридцатъ восемь. Все трое – члены яхт–клуба. И все трое ровесники. Интересно, есть ли еще у них что–либо общее?

Мортимер Флэг сидел у себя в кабинете, большом, светлом и, можно сказать, роскошном. На стене позади письменного стола висел под стеклом большой портрет Раймонда Флэга; по седине можно было определить, что портрет написан недавно.

«Пожалуй, – подумал Роджер, – толстым Мортимера не назовешь, однако в недалеком будущем он наверняка располнеет, если не изменит свой образ жизни».

Волосы Мортимера были тщательно прилизаны, а нежная бледная кожа на лице напоминала женскую: казалось, ему незачем даже бриться.

– Да, я знал Шелдона по клубу. А почему бы и нет? – попытался он съязвить. – Знал я также и Маркуса Барринга.

– Кроме клуба, вы ничем не были с ним связаны? – спросил Роджер.

– Вам могут сказать, что мы вместе играли в карты.

– Надо полагать, вы играли на деньги?

– Да, при умеренных ставках. Не понимаю, какое отношение это имеет к нашему делу. Все уже в прошлом. Мы не встречались больше десяти лет.

– Когда вы разорили Баррингов…

– Я хочу, чтобы вы имели четкое представление, – прервал его Мортимер. Он говорил с достоинством, которого Роджер раньше в нем не замечал. – Мы не разорили компанию Баррингов. Это была старая линия с очень плохой администрацией, с хронической нехваткой капитала. Для того чтобы выдерживать всевозрастающую конкуренцию, компания залезла в долги, которые она не смогла выплатить. Когда мы приобрели их дело, мы аннулировали все долги, дали старику Баррингу щедрую компенсацию и, больше того, приняли на работу его сыновей—они были в большой нужде. У директоров нашей компании совесть чиста, комиссар.

Роджер заметил мягко:

– Очень хорошо, сэр. Всегда легче работать с людьми, когда они выкладывают все карты на стол. Вы дружили с Маркусом Баррингом еще до того, как приняли их дело?

– Нет. Он воспринял передачу компании как личное оскорбление и вел себя глупо.

– На чьей стороне был Шелдон?

– Насколько мне известно, он здраво смотрел на вещи. Он переехал вскоре в Аделаиду и продолжал сотрудничать в нашей компании. Мы не делаем из этого тайны. Мы встречались примерно два раза в год.

– Не заметили ли вы какой–либо перемены в его отношении к вам?

– Никакой.

– Почему он плыл на «Кукабурре»?

– У него была очень серьезная операция по поводу рака легкого в прошлом году, и ему посоветовали отправиться в долгое морское путешествие, а компания «Голубой флаг» предоставила ему эту возможность по минимальной цене. – Мортимер Флэг сжал губы так, что на его лице исчез маленький, почти женский рот. – Однако к чему ведут ваши вопросы?

– Я хочу знать, какие еще общие интересы были у вас, Шелдона и Маркуса Барринга, кто ваши друзья и не было ли другой причины, кроме передачи дела, которая вызывала бы такую непримиримую враждебность Маркуса Барринга.

– Любовь к плаванию и яхтам—вот все, что нас связывало. Мы были членами одних и тех же клубов. Если вы возьмете список членов клуба двенадцатилетней давности, вы получите те же сведения, что и от меня. А теперь вы должны извинить меня, комиссар. Через двадцать минут у меня очень важное совещание.

– Я не задержу вас долго.,. – сказал Роджер. – Всего один вопрос.

– Слушаю.

– Мистер Флэг, не предлагал ли вам кто–нибудь продать ваше предприятие?

– Пока мы не собираемся, – резко бросил Флэг.

– И такая перспектива у вас не обсуждалась?

– Нет!

– Почему же тогда вы решили, что единственная цель убийства пассажиров «Кукабурры» – это попытка ослабить ваше положение? Ваш двоюродный брат Грэгори был очень озабочен тем, что может произойти, если эта история станет известной, пожалуй, даже слишком озабочен. Вы тоже. Компания, которая пользуется солидной репутацией, чье экономическое положение не вызывает опасений, без ущерба сможет прожить временный спад. Только компания, которая думает о том, как сохранить себя и свои капиталы, может очень серьезно пострадать от молвы. Почему вы так нервничаете, мистер Флэг?

Мортимер Флэг медленно встал, облизал губы, крепко сжал правый лацкан, обнаруживая, какой пухлой и бледной была его рука, и заговорил с неожиданным достоинством:

– Я не нервничаю. Мои коллеги – директора правления—также совершенно спокойны. Мы ревностно, очень ревностно относимся к нашему доброму имени. Нам нечего бояться. Мы считаем, что если бы вы полиция безукоризненно выполняли свой долг, вы бы увидели, что все эти убийства не имеют ничего общего с компанией «Голубой флаг». Между прочим, комиссар, если в будущем вам понадобится меня увидеть, я буду просить вас заранее договариваться о встрече. А теперь я вынужден просить вас…

Зазвонил телефон. Он поколебался, наклонился и снял трубку.

– Я же просил меня не беспокоить… Ах, вот что..

Да, да, с таком случае вы были совершенно правы. Он протянул трубку Роджеру.

 —Это вас.

– Благодарю, —беря трубку, Роджер коснулся руки Мортимера Флэга – горячая и влажная, мысленно отметил он, потом произнес:

– Вест слушает.

Красавчик, похоже, что мы попали пальцем в небо, —сказал Люк Шоу, и в голосе его звучала нескрываемая тревога. – Получены радиограммы со всех судов, у всех полный порядок, в том числе и на «Кукабурре», которая будет здесь в понедельник, на день раньше.

Было утро понедельника, времени оставалось мало.

20. РАДОСТЬ СМЕНЯЕТСЯ ОТЧАЯНИЕМ

Все еще стоя у стола, Мортимер Флэг пристально смотрел на Роджера. Роджеру показалось, что директор уже знал о результатах обыска, а сейчас только и ждет момента, чтобы поиздеваться на этот счет. Роджер, плюнув на гордость, сказал:

– Все суда доложили, что все в порядке, не так ли?

– Вот именно. Прямо зло берет, что ни одно из них не взорвалось, —мрачно пошутил Шоу, —Я решил предупредить тебя: братья Флэг уже знают об этом. Ты, конечно, понимаешь, что сейчас не стоит на них нажимать. Извини, что я впутал тебя в эту историю, Красавчик.

Роджер искренне рассмеялся.

– Дай Бог, чтобы это была самая большая неприятность в моей жизни. Увидимся, —он положил трубку,улыбнувшись Мортимеру Флэгу, – На ваших судах все в порядке, – сказал он.

Глаза Мортимера загорелись.

– Это прекрасно! (Итак, он ничего не знал, отметил про себя Роджер.) Я же говорил вам, вы попадете впросак. – Он поднял трубку, но, прежде чем он заговорил, дверь позади Роджера распахнулась и в комнату влетел Раймонд Флэг. Оглянувшись, Роджер увидел сияющие глаза и победоносный вид председателя правления. За ним семенил улыбающийся от восторга Грэгори Флэг.

– Ничего не найдено! —гаркнул Раймонд.

– Боже, какое счастье! – воскликнул Грэгори. Роджер встал так, чтобы ни к кому из них не быть спиной. Он ожидал, что Флэги будут злорадствовать, но вместо этого увидел неподдельную радость, а это уже примечательно для людей, которые абсолютно уверены в том, что у компании – «Голубой флаг» не могут возникнуть какие–то осложнения.

– Удивлены, комиссар? —спросил Раймонд. – Но это же естественно. Мы–то знали, что вы ошибаетесь, однако вы настаивали, и мы тоже невольно забеспокоились. Это огромное облегчение.

– Даже если оно и огорчило комиссара Веста, – ядовито заметил Мортимер.

– Если у вас создалось впечатление, что мне хотелось видеть один из ваших пароходов на дне моря, со всем экипажем и пассажирами, значит, я вел себя неправильно, – сказал Роджер. – Возможно, это рассеяло ваши опасения, но мои остались при мне. Я хочу поймать убийцу. Я должен добраться до тех богачей, которые стоят за ним, и должен узнать, почему были совершены убийства, почему Ланселот Смит предупредил меня о том, что любое из ваших судов может быть потоплено и…

– Я же говорил вам, что Смит страдал навязчивыми идеями, – прервал его Раймонд.

– Вы думаете, что по этой же причине Маркус Барринг позвонил комиссару Шоу и сказал, что «Кукабурра» никогда не пришвартуется в сиднейской гавани? —спросил Роджер.

– Я не верю… – начал было Грэгори, но замолчал.

– Что?! – ахнул Мортимер.

– Когда это было? – спросил Раймонд Флэг.

 В мгновение настроение их резко изменилось. Радость исчезла, ее сменила тревога, даже испуг. Они встали рядом по одну сторону стола Мортимера, а Роджер, повернувшись спиной к двери, стоял по другую.

– Именно поэтому я настаивал на обыске, —сказал Роджер. Все молчали, и в этом молчании отчетливо прозвучал вопрос, который он все время хотел задать этим людям.

– Мне сообщили, что кое–кто в Пекине захотел приобрести компанию «Голубой флаг» и пытается вынудить вас продать компанию. Точно так же, как когда–то вы заставили сделать это Баррингов. На вас действительно оказывают такое давление? – Никто ему не ответил, и он продолжал: —Дело в том, что жертва, принесенная Ланселотом Смитом и Полем Баррингом, весьма смахивает на Политический фанатизм. У вас есть какие–либо основания считать, что Смит был связан с Китаем?

– Бог мой! – сказал Грэгори Флэг.

Мортимер пересек кабинет и плюхнулся в мягкое кресло у окна.

Раймонд остался у письменного стола, бледный, по внешне спокойный. Казалось, прошла вечность, прежде чем он смог собраться с мыслями и заговорить.

– Да, – бесстрастно начал он.

Голос Роджера, поддавшегося напряжению момента, стал хриплым.

– Вы уверены в этом?

– Да.

– Знали ли вы, что он замешан в заговоре против компании?

– Мы опасались этого, – ответил Раймонд.

– Почему?

– Мы знали, что он хотел, чтобы мы продали большую часть наших акций подставным лицам. Мы отказались. Когда были совершены эти преступления, мы поняли, что это попытка силой вынудить нас пойти на соглашение.

– Когда началось это давление?

– Полгода назад.

– После того, как затонула «Коала»?

– Да, – ответил Раймонд. – Дело в том…

– Раймонд, зачем все это, – сказал Мортимер. Побледневший, он вскочил с кресла, словно приготовясь к драке. – Нет необходимости в дальнейшем признании или заявлениях. Их было достаточно. Мы сделали все от нас зависящее. Давай оставим все как есть.

– Не так–то уж вы много сделали, предупредив капитанов ваших судов, к тому же вы знали, что одному или нескольким из них грозит опасность, – резко сказал Роджер.

– Мы прекрасно понимали, что, если вы решили предупредить капитанов, вы бы сделали это, хотим мы того или нет, – холодно заметил Мортимер. – Ваши действия, рассматривались бы просто как вмешательство полиции. Запрос же, поступивший от нас, показал, что реальная опасность существует. В этом не было необходимости. Мы не дураки, мистер Вест.

– Разве?

– Что вы хотите этим сказать, черт побери? —взорвался Грэгори Флэг.

– Вы напрасно думали, что я не знаю о том нажиме, который на вас оказывали, и поэтому молчали, не признавая существования опасности. Очевидно, впервые этот нажим вы почувствовали полгода назад, другими словами, через полтора года после потери «Коалы». И совершенно, ясно, что вас схватили за глотку, иначе бы вы так не перепугались. Я думаю, вас просто шантажировали.

– Я не желаю слушать всю эту галиматью! – закричал Мортимер. Он вскочил и подлетел к Роджеру, сжав свои пухлые кулачки. – Вы не имеете права клеветать…

– Да перестаньте, – разозлился Роджер. – Вам троим я буду говорить все как есть, и никто не обвинит меня в клевете. Если бы когда–нибудь это дело попало в суд, вы трое выступали бы против меня одного, поэтому я не собираюсь подавать на суд. Ведь потопление «Коалы» было махинацией со страховкой, не так ли?

– Ни слова! —вскрикнул Мортимер.

Братья молчали, потом Раймонд медленно повернулся и спросил:

– Кто еще так думает?

– Это неважно, – оборвал его Роджер. – «Кукабурре» угрожает опасность. И хотя она сообщила, что на корабле все в порядке, тем не менее она в опасности. Вы знаете это. Вы предполагали, что кое–что найдут на борту, поэтому вы так обрадовались, когда узнали, что ничего не найдено. Видно, «Кукабурра» – ваша вторая страховая афера. Она что, тоже должна была пойти ко дну со всеми пассажирами и командой, чтобы принести вам больше грязных денег? Никто не ответил, и он заорал:

– Это правда? Отвечайте, черт бы вас побрал! Отвечайте!

– Мы вам ничего не скажем, – процедил Мортимер, воцарилось молчание. Наконец Раймонд Флэг повернулся, взглянул Роджеру, прямо в лицо и сказал:

– Предотвратить это не в наших силах, Вест. Мы не знаем, что замышляет Маркус Барринг, мы понятия не имеем, каким способом он хочет привести в исполнение свой план. Мы ничего не можем поделать.

– Мы не знали, что он задумал! – пролепетал Мортимер. – Грэг, заставь Рэя замолчать. Заставь его замолчать.

Братья Флэг растерянно смотрели друг на друга.

– Не знаю, что вы замышляете, – сказал строго Роджер. – Но если умрет хоть один человек или кому–либо будут нанесены увечья, клянусь Богом, вы поплатитесь за это.

– Я же говорю, что мы не знаем, где найти Барринга! —сказал Раймонд.

– Он должен взорвать «Кукабурру» для вас?

– Ни слова! —завизжал Мортимер.

– Вы должны знать, что он задумал. Как он собирается это сделать? От злости голос Роджера сделался хриплым. Он вспомнил лица этих людей. Их радость и успокоение, когда выяснилось, что на кораблях ничего не найдено, все прояснили. Они ожидали, что бомба замедленного действия или что–либо в этом роде взорвет «Кукабурру» еще до того, как она войдет в сиднейский порт, а остальное их мало беспокоило. Если ему удастся припугнуть их посильнее, возможно, они скажут, что задумал Маркус Барринг.

Зазвонил телефон. Грэгори Флэг снял трубку, радуясь возможности разрядить эту гнетущую напряженность. Мортимер подошел к старшему кузену и протянул к нему руки, словно умоляя о чем–то. Сомнения не было: у всех троих на совести тяжелая вина, но теперь не это главное. Наказание придет позже, а сейчас необходимо любым способом предотвратить опасность.

– Слушаю, – сказал Грэгори Флэг, повысив голос. Кто? Да. Минуту. – Он протянул трубку Роджеру. – Это Шоу.

Роджер взял трубку и сказал как можно спокойней:

– Слушаю, Люк?

– Нам повезло, – сказал Шоу, едва сдерживая радость. – Этот психиатр наконец заставил Дорин Моррисон кое–что вспомнить. Она, рассказала о ссоре между Пэрси Шелдоном, страховым агентом из Аделаиды, и Полем Баррингом. Она не знает, что явилось причиной ссоры, но помнит кое–что из сказанного. Психиатр считает, что эти слова могут быть ключевыми. Слушаешь?

– Да, – сказал Роджер.

– Шелдон кричал: «Да, все они, именно все, будь ты проклят. Все они. Тебе не удастся выйти сухим из воды!»

Роджер достал карандаш и быстро записал своим особым шифром.

– Дальше?

– Поль Барринг холодно ответил: «ни ты, ни кто–либо другой не смогут помешать нам. Лучше ты и не пытайся».

– Продолжай, – напряженно сказал Роджер. —Он заметил, как остальные окружили его и пытаются прочитать, что он пишет.

– Шелдон закричал в отчаянии: «Ты меня не запугаешь. Слишком много людей знают об этом. И держи язык да зубами, понял?»

– Дальше? —сказал Роджер.

– Все. – Шоу казался огорченным тем, что больше ничего не было. – В это время кто–то подошел к ним, капитан или первый помощник, сказала Дорин, и они замолчали. Потом Шелдон и Поль Барринг встретились снова и пили вместе как ни в чем не бывало. Дорин говорит, что совершенно забыла об этом, пока психиатр не спросил ее, не помнит ли она какие–либо разговоры между другими людьми. И она все вспомнила. Ты понимаешь, что это значит? Слова Шелдона «все они» могли означать тех людей, которые впоследствии умерли. А слова Поля Барринга «и не пытайся помешать этому» могли означать угрозу убийства. Шелдон или те люди, которым он мог что–то рассказать, представляли опасность для Баррингов.

– А Шелдон ничего не говорил девушке? —спросил Роджер.

Разговаривая, он смотрел на лица стоящих перед ним мужчин. Лицо Мортимера было смертельно бледным, он раскрыл рот и, казалось, беззвучно произнес имя: «Шелдон».

– Она этого не помнит. Возможно, Шелдон врал, – продолжал Шоу. – Он мог сказать Полю Баррингу о том, что другие тоже знают, просто чтобы напугать Барринга. Если это так, если Барринг намеревался выполнить свой план—скажем, потопить «Кукабурру», – он мог убить их всех, чтобы быть уверенным, что ему никто не помешает.

– Таким образом, все убийства могут иметь прямую связь с заговором против «Кукабурры», – сказал Роджер. – Хорошо, Люк, спасибо. И конечно, нам понадобится точная запись всего, что говорил Шелдон.

– Что, что? – удивленно спросил Шоу.

– Я свяжусь с тобой, – сказал Роджер.

Он повесил трубку, не спуская глаз с трех директоров компании. Лица их были бледными, хотя Раймонд владел собой лучше других. Мортимер уже не пытался мешать ему говорить.

– Итак, Шелдон участвовал в этой страховой авантюре с «Коалой» и прекрасно знал о том, что ожидает «Кукабурру», – холодно сказал Роджер. – Поль и Маркус Барринги решили убить всех, кому Шелдон рассказывал об этом.