Текст книги "Мастера детектива. Выпуск 5"

Автор книги: Агата Кристи

Соавторы: Рекс Стаут,Жорж Сименон,Джон Кризи,Сирил Хейр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 54 страниц)

Глава 25

Мисс Марпл, выйдя из вагона на Паддингтонском вокзале, увидела плотную фигуру старшего инспектора Дэви, стоявшего на платформе.

– Очень мило с вашей стороны, мисс Марпл! – сказал он и, взяв ее под локоть, провел через вокзал к ожидавшей их машине.

– Куда вы меня везете, инспектор?

– В отель «Бертрам».

– Как, опять? Зачем?

– Если официально, то полиция считает, что вы можете ей помочь.

– Звучит знакомо, но как–то мрачновато. Обычно так говорят перед тем, как арестовать.

– Я не собираюсь арестовывать вас, мисс Марпл, – улыбнулся Дед. – У вас есть алиби.

Мисс Марпл молча переваривала эту информацию, потом ответила:

– Понимаю.

Всю дорогу оба хранили молчание. Когда они вошли в «Бертрам», мисс Гориндж подняла голову от стола, но Дед повел мисс Марпл мимо нее прямо к лифту.

Лифт остановился на втором этаже, и Дед отворил дверь номера восемнадцать.

– Ведь это та самая комната, в которой я останавливалась, когда жила в отеле!

– Именно, – сказал Дед. Мисс Марпл уселась в кресло.

– Очень удобная комната, – вздохнула она.

– Да, в удобствах они знают толк, – согласился Дед.

– А у вас усталый вид, инспектор!

– Пришлось побегать… Между прочим, я только что из Ирландии.

– В самом деле? Из Баллигауана?

– Но откуда, черт побери, вам известно о Баллигауане? Ох, ради Бога, извините! (Мисс Марпл улыбнулась, извиняя.) По–видимому, Майкл Горман сообщил вам, откуда он родом?

– Нет, не совсем.

– Тогда, каким же образом, – извините, что спрашиваю, – каким образом вы это узнали?

– О Господи, – сказала мисс Марпл, – как–то неловко признаться… Я.., случайно услышала.

– Вот как!

– Нет, я не подслушивала. Это было в общественном месте. Признаться откровенно, я люблю вникать в то, о чем говорят другие. Это интересно. Особенно когда ты стар и мало куда выходишь. Я имею в виду: если рядом с вами говорят, то невольно слушаешь.

– Ну что ж, вполне естественно, – согласился Дед.

– До какой–то степени – да. Если говорящие не понижают голоса, значит, скрывать им нечего. Но, конечно, бывает и по–другому. Иной раз возникает такая ситуация, когда собеседники и не подозревают, что кто–то находится рядом. И тут постороннему надо решить, что делать. Либо обозначить свое присутствие, либо затаиться в надежде, что ваше присутствие не будет обнаружено. Положение – и в том и в другом случае – неловкое!

Инспектор Дэви взглянул на часы:

– Вот что. Я бы хотел узнать об этом подробнее… Но с минуты на минуту должен прийти каноник Пеннифазер. Я должен его встретить. Не возражаете?

Мисс Марпл не возражала, и инспектор вышел из номера.

Каноник Пеннифазер вошел через вращающуюся дверь в холл отеля «Бертрам». Он слегка нахмурился, стараясь сообразить, что именно переменилось в отеле. Быть может, тут был ремонт и стены окрашены иначе? Нет, дело не в этом. А в том, что на месте высокого голубоглазого и темноволосого швейцара стоял человек среднего роста, узкоплечий, веснушчатый, с прядью песочных волос, ниспадающей из–под фуражки. Но этого каноник не понял, он просто почувствовал: что–то тут изменилось.

– Каноник Пеннифазер, как я рада вас видеть! – приветствовала его мисс Гориндж. – Вы приехали за своими вещами? Если бы вы дали нам знать, мы бы отправили их по любому адресу!

– Спасибо. Большое спасибо, мисс Гориндж. Но мне все равно необходимо сегодня быть в Лондоне, и я решил, что уж заодно заберу вещи.

– Мы так о вас беспокоились! Вы же исчезли! Никто не мог вас разыскать. Попали под машину, я слышала?

– Да–да. Многие в наше время увлекаются быстрой ездой. Очень опасно! Впрочем, я ничего не помню. Доктор сказал, сотрясение мозга… Ну а как вы поживаете, мисс Гориндж?

– О, прекрасно!

В эту секунду каноник Пеннифазер увидел, что и мисс Гориндж изменилась. Он уставился на нее, стараясь понять, в чем дело. Волосы? Нет, они были прежними. Даже еще более завитыми. Черное платье, медальон, брошка с камеей. Все как обычно. Но что–то изменилось. Похудела, быть может? Или же… Да–да, конечно, она чем–то встревожена. Не так уж часто каноник Пеннифазер замечал беспокойство или иные эмоции на лицах людей – наблюдательностью он не отличался, но встревоженность мисс Гориндж он заметил, видимо, потому, что в течение многих лет лицо ее, обращенное к постояльцам отеля, хранило одно и то же неизменно–любезное выражение.

– Надеюсь, вы не были больны? – заботливо осведомился он. – Мне кажется, вы похудели.

– У нас тут было много всяких волнений.

– В самом деле? Очень, очень жаль. Надеюсь, не из–за моего исчезновения?

– Нет–нет. Мы беспокоились, конечно, но, когда узнали, что вас нашли… Нет, тут дело в другом. Вы, вероятно, читали в газетах. Убили нашего швейцара Гормана.

– Ах да! Вспомнил. Я читал, что у вас тут случилось убийство.

Слово «убийство» заставило мисс Гориндж вздрогнуть.

– Ужасно, – сказала она, – ужасно! Такого в отеле «Бертрам» не случалось никогда! Это не тот отель, где могут быть убийства.

– Разумеется, разумеется, – поспешил согласиться каноник. – Мне и в голову не могло прийти, что такое может произойти здесь!

– Ну, конечно, это случилось не в помещении отеля, – сказала мисс Гориндж, немного воспрянув от мысли, что можно взглянуть на дело и с такой точки зрения, – это случилось на улице!

– Значит, к вам это отношения не имеет! – попытался утешить ее каноник.

Но, очевидно, и эти слова были не слишком уместны…

– Да нет, имеет! У нас тут полиция, всех опрашивают, – убили–то нашего швейцара!

– А–а, так у вас там стоит новый человек! То–то я заметил какую–то перемену. Теперь я припоминаю, – добавил каноник, стараясь соединить в единую картину смутно отложившиеся в памяти обрывки газетных статей, которые он читал неделю тому назад. – Но я–то не так понял, думал что убили девушку!

– Вы о дочери леди Седжвик? Ведь вы ее тут, вероятно, в свое время видели в обществе полковника Ласкома. Похоже, на нее кто–то напал воспользовавшись туманом. Думаю, хотели вырвать сумку. Во всяком случае, в нее стреляли, а Горман, как истый солдат, кинулся к ней, заслонил ее и сам был убит, бедняга!

– Очень жаль, очень. – Каноник покачал головой. – Это так все осложнило, – посетовала мисс Гориндж. – Я хочу сказать, теперь в отеле полно полиции, ходят туда–сюда. Это и понятно, но нам–то каково, кому это может нравиться, хотя и старший инспектор Дэви, и сержант Уэдел очень достойные люди. Ходят в штатском, одеты прилично, не то что, знаете, эти в сапогах и макинтошах, которых видишь в кино… Ну а вы что, были в больнице?

– Нет, меня подобрали и выходили одни очень добрые люди, огородник и его жена. Так утешительно знать, что еще есть на свете человеческая доброта, вы не находите?

Мисс Гориндж тоже находила, что это очень утешительно.

– Особенно когда читаешь о росте преступности, – добавила она, – обо всех этих ужасных юношах и девушках, грабящих банки, нападающих на поезда… – Она не кончила фразы. – Вон инспектор Дэви спускается по лестнице. Мне кажется, он хочет с вами поговорить.

– Не понимаю, зачем я ему понадобился? – озадаченно произнес каноник. – Он уже говорил со мной, он был у меня в Чедминстере. И очень огорчился, что я ничего не смог ему сообщить!

– В самом деле?

– Не мог припомнить! – Каноник покачал головой. – Машина сбила меня около какого–то Бедхэмптона, а я понятия не имею, каким образом там очутился! Старший инспектор почему–то думает, что я ехал на автомобиле к себе домой из какого–то места около железнодорожной станции.

– Что ж, очень возможно, – сказала мисс Гориндж.

– Нет, это совершенно невозможно! С чего бы я вдруг оказался в местах, совершенно мне неизвестных?

Подошел старший инспектор Дэви.

– Вот и вы, каноник! Совсем поправились?

– Чувствую себя неплохо, но головные боли все еще не прекратились. Врачи говорят, чтобы я не переутомлялся. И ведь до сих пор ничего не могу вспомнить. Доктор говорит, что, быть может, никогда и не вспомню!

– Никогда не теряйте надежды! – Старший инспектор отвел каноника в сторону. – Мне необходимо проделать маленький эксперимент. Вы не откажетесь помочь?

Когда старший инспектор Дэви открыл дверь восемнадцатого номера, мисс Марпл все еще сидела в кресле у окна.

– Очень людно сегодня на улице, – заметила она. – Народу больше, чем обычно.

– А, это потому, что через Беркли–сквер [51]51
  Беркли–сквер– живописная площадь в центральном аристократическом районе Лондона.


[Закрыть]идут на рынок Шеперд.

– Я не о прохожих! Тут много рабочих: чинят мостовую, вон стоит фургон, который посылают для ремонта телефонных аппаратов, и другой, в котором мясо возят, а кроме того, еще два легковых автомобиля…

– Позвольте узнать, к каким же выводам вы пришли?

– Разве я сказала, что пришла к каким–то выводам!

Дед глянул на нее, затем сказал:

– Я хочу, чтобы вы мне помогли.

– Я ради этого тут и нахожусь. Что я должна сделать?

– Все то же, что и в ночь на девятнадцатое. Вы спали, затем проснулись, по–видимому разбуженная каким–то необычным шумом. Зажгли лампу, взглянули на часы, встали с постели, открыли дверь и выглянули в коридор. Можете вы все это повторить?

– Конечно, – сказала мисс Марпл. Она встала и направилась к кровати.

– Минуточку!

Инспектор Дэви постучал в стену соседнего номера.

– Стучите громче, – сказала мисс Марпл. – В этом доме добротные стены.

Старший инспектор постучал снова, сказав:

– Я просил каноника Пеннифазера сосчитать до десяти. Ну – отправляйтесь!

Мисс Марпл притронулась к выключателю, взглянула на воображаемые часы, пошла к двери и, открыв ее, выглянула в коридор. Справа от нее из соседнего номера вышел каноник Пеннифазер и направился к лестнице, по которой начал спускаться. Мисс Марпл, тихонько охнув, повернулась к Деду.

– Итак? – спросил тот.

– Человек, которого я видела в ту ночь, не мог быть каноником Пеннифазером. Если только этот действительно Пеннифазер… Да–да, я утверждала, что тогда из номера выходил каноник. Те же волосы, одежда… Но походка! Мне кажется, что тот был моложе. Простите, мне очень жаль, что я ввела вас в заблуждение!

– Но сейчас–то вы совершенно уверены, мисс Марпл?

– Да, совершенно. Еще раз простите!

– Вы оказались почти правы. Каноник Пеннифазер действительно вернулся в ту ночь в отель. Никто не видел, как он вошел, но это и неудивительно – он вернулся после полуночи. Он поднялся по лестнице, открыл дверь своего номера и… Что он там увидел, что произошло дальше, мы не знаем, потому что он не может или.., не хочет об этом сказать! Как бы нам помочь ему вспомнить!

– Есть такое немецкое слово… – задумчиво произнесла мисс Марпл. – Ах, Боже, забыла, но…

В дверь постучали. Вошел каноник Пеннифазер:

– Ну как ваш эксперимент? Удался?

– Вполне, – ответил Дед. – Вы знакомы с мисс Марпл?

– Да–да, – пробормотал каноник, не совсем, впрочем, уверенно.

– Я только что рассказывал мисс Марпл о том, как нам удалось установить, что вы делали в ту ночь. Вы вернулись в отель после полуночи. Поднялись наверх, открыли дверь своего номера и…

Дед замолчал.

– Вспомнила! – воскликнула мисс Марпл. – Вспомнила это немецкое слово. Doppelganger! [52]52
  Двойник (нем.)


[Закрыть]

Тут вскрикнул каноник Пеннифазер:

– Ну конечно же, конечно! Как я мог забыть? Вы совершенно правы! После фильма «У стен иерихонских» я вернулся сюда, открыл дверь своего номера и увидел… Это поразительно, но увидел самого себя, сидевшего на стуле лицом к двери, Doppelganger, как вы правильно заметили, милая дама! Удивительно! А затем, дайте вспомнить…

Он поднял глаза к потолку, стараясь припомнить.

– А затем, – сказал Дед, – кто–то, насмерть перепугавшись, что вы здесь, в то время как должны были бы находиться в Люцерне, кто–то ударил вас по голове.

Глава 26

Каноник Пеннифазер был усажен в такси и отвезен в Британский музей. Старший инспектор проводил мисс Марпл в холл и попросил подождать минут десять, если она не возражает. Мисс Марпл не возражала. Ей самой хотелось спокойно посидеть, поглядеть и подумать.

Отель «Бертрам». Сколько воспоминаний! Прошлое смешивалось с настоящим. Сама собой пришла на ум французская поговорка: Plus la change, plus s'est la meme chose. [53]53
  Чем оно больше меняется, тем больше остается собой (фр.)


[Закрыть]И она тут же мысленно ее переделала: Plus c'est la meme chose, plus la change. [54]54
  Чем оно больше остается собой, тем больше меняется (фр.)


[Закрыть]Как все грустно: жаль и себя, и отель «Бертрам»… Чего, интересно знать, хочет от нее инспектор? Она чувствовала, что он вдохновлен близостью цели. Его планы вот–вот осуществятся.

А жизнь отеля текла своим чередом. Впрочем, нет, решила мисс Марпл, не совсем. Она, однако, не могла определить, в чем выражается это «не совсем». Быть может, в витающем повсюду беспокойстве?

Появился старший инспектор Дэви.

– А сейчас мы с вами посетим леди Седжвик.

– Она в отеле?

– Да. Вместе с дочерью.

Мисс Марпл поднялась, огляделась и пробормотала:

– Бедный «Бертрам»!

– Что хотите этим сказать?

– Мне кажется, вы меня поняли.

– Ну, если встать на вашу позицию, – наверное, понял.

– Всегда грустно видеть, как гибнет произведение искусства.

– Вы находите, что этот отель – произведение искусства?

– Несомненно. И вы тоже.

– Пожалуй, – согласился Дед.

– Это как если в живую изгородь попадет бузина. Уже ничего не поделаешь, надо брать заступ и выкорчевывать.

– В этом я мало смыслю. Но если сравнить с гнилью в дереве – то тут я с вами согласен.

Они поднялись на лифте и прошли в конец коридора, к двери углового номера из нескольких комнат. Старший инспектор Дэви, предварительно постучав и получив разрешение, вошел в комнату, за ним последовала мисс Марпл.

Бесс Седжвик сидела у окна на стуле с высокой спин–коп. На коленях у нее была книга, которую она не читала.

– Итак, это снова вы, инспектор! – Ее глаза остановились на мисс Марпл и выразили легкое удивление.

– Это мисс Марпл, – пояснил Дед. – Мисс Марпл – леди Седжвик.

– Я видела вас на днях, – сказала Бесс Седжвик, – вы были с Сединой Хейзи. Садитесь, пожалуйста. – Она повернулась к Деду:

– Какие у вас новости о человеке, стрелявшем в Эльвиру?

– Ну, новостями это, пожалуй, не назовешь.

– Сомневаюсь, что вам вообще удастся что–то узнать.

В такой туман хищники выходят на промысел и нападают на одиноких женщин…

– Именно. А как себя чувствует ваша дочь?

– Эльвира вполне оправилась.

– Она с вами?

– Да. Я позвонила ее опекуну полковнику Ласкому.

Он страшно обрадовался, что я решила взять на себя заботу об Эльвире, – Она внезапно рассмеялась. – Милый старик! Он давно мечтал, чтобы мать и дочь были вместе.

– Возможно, он прав, – сказал Дед.

– Ах, нет. Он не прав. В настоящий момент, да, согласна, это – самое лучшее. – Она отвернулась к окну и сказала изменившимся голосом:

– Я слышала, что вы арестовали моего друга Ладислава Малиновского. В чем его обвиняют?

– Он не арестован, – поправил ее Дэви. – Он просто помогает нам в нашем расследовании.

– Я послала ему моего адвоката.

– Вы сделали очень правильно, – одобрил Дед, – всем, у кого возникают недоразумения с полицией, следует иметь адвоката. Чтобы не навредить себе.

– Даже если он ни в чем не виновен?

– В этом случае адвокат, быть может, еще более необходим!

– А вы, я вижу, циник. Так что вы хотите от него узнать? Если я, конечно, вправе задать такой вопрос?

– Прежде всего, мы хотели выяснить, что он делал в тот вечер, когда убили Майкла Гормана.

Бесс Седжвик резко выпрямилась на стуле.

– Неужели вам взбрела в голову нелепая мысль, что Ладислав мог стрелять в Эльвиру? Они даже не знают друг друга!

– Мог. Его автомобиль стоял как раз за углом.

– Вздор!

– Скажите, леди Седжвик, как подействовали на вас события того вечера?

На лице ее выразилось легкое удивление.

– Естественно, я была расстроена – ведь мою дочь едва не убили. А чего, собственно, вы ожидали?

– Я не это имел в виду. Как подействовала на вас смерть Гормана?

– Мне было жаль его. Он храбрый человек.

– И это все?

– А что еще я должна, по–вашему, сказать?

– Ведь вы знали его, не так ли?

– Конечно. Он здесь работал.

– Не будем играть в прятки, леди Седжвик. Он был вашим мужем, ведь так?

Она немного помолчала, но не выказала ни волнения, ни удивления.

– А вы многое знаете, инспектор! – Она вздохнула и откинулась на спинку стула. – Я не видела его.., сколько же? Двадцать, нет, больше двадцати лет. И однажды выглянув из окна отеля, узнала его.

– А он узнал вас?

– Как ни удивительно, мы узнали друг друга. А вместе были всего лишь неделю. А потом нас нагнала моя семья, они дали ему денег и увезли меня домой. – Она вздохнула. – Я была совсем молоденькой, когда бежала с ним. Этакой дурочкой, с головой, набитой романтическими бреднями. Он казался мне героем, даже не знаю почему. Наверное, главным образом потому, что был прекрасным наездником. Он не знал, что такое страх. И был красив и забавен со своим ирландским юмором. Но это я надумала бежать с ним. Сомневаюсь, чтобы ему это могло прийти в голову! Я была сумасбродной, упрямой и к тому же страстно влюбленной. – Она покачала головой. – Но это продолжалось недолго. Одних суток хватило, чтобы я разочаровалась в нем. Он пил, был груб и необуздан. Когда примчались мои, и увезли меня, честное слово, я была рада. И с тех пор я не хотела ни видеть его, ни слышать о нем.

– Ваша семья знала, что вы с ним поженились?

– Нет.

– Вы это скрыли?

– Я не думала, что этот брак был настоящим.

– Как же это выяснилось?

– Мы поженились в Баллигауане, но, когда явилась моя семья, Микки сказал мне.» что брак наш фиктивный. Он и его дружки якобы это состряпали. В то время я поверила. То ли он хотел потом тянуть деньги, то ли испугался, что нарушил закон, женившись на несовершеннолетней, – не знаю. Но так или иначе, я ему тогда поверила.

– А позже?

– Спустя много лет, когда я лучше стала понимать жизнь и разбираться в законах, мне внезапно пришло в голову, что на самом деле я до сих пор официально замужем за Микки Горманом!

– Значит, в брак с лордом Конистоном вы вступили при живом муже, нарушив закон?

– И еще раз нарушила, когда вышла за Джонни Седжвика, а потом, когда вышла за моего последнего мужа Риджуэя Беккера!

Тут, взглянув на старшего инспектора, она искренне расхохоталась:

– Вот какая я многомужница! Даже смешно!

– Вы не думали о том, чтобы развестись?

Она пожала плечами:

– Это казалось мне какой–то небывальщиной. Зачем все ворошить?.. Правда, Джонни я рассказала. – При упоминании этого имени голос ее смягчился.

– И как он к этому отнесся?

– А никак. Ни Джонни, ни я никогда не были особенно законопослушными!

– А ведь двоемужество карается законом, леди Седжвик!

Она взглянула на него и вновь рассмеялась.

– Кому какое дело до того, что произошло в Ирландии много лет тому назад? Микки взял деньги и исчез. Неужели вы не понимаете? Это был просто маленький несуразный инцидент, который я хотела забыть. Я предпочитаю не помнить того, что осложняет мне жизнь.

– Но затем, – сказал Дед спокойным голосом, – в один ноябрьский день Майкл Горман вновь возник на вашем пути и хотел вас шантажировать?

– Чепуха! Кто сказал, что он меня шантажировал?

Взгляд Деда медленно обратился в сторону старой дамы, прямо и спокойно сидевшей на стуле.

– Вы! – Бесс Седжвик уставилась на мисс Марпл. – Что вы об этом знаете?

Не упрек, а скорее любопытство слышалось в ее голосе.

– У кресел в этом отеле очень высокие спинки, – сказала мисс Марпл. – Я сидела в одном из них, в читальне. Вы пришли туда, чтобы написать письмо. По–видимому, вы не знали, что в комнате есть кто–то еще. И таким образом, я услышала ваш разговор с мистером Горманом.

– Вы слушали?

– Естественно. Почему бы нет? Это было в читальне, открытой для всех. Когда вы высунулись в окно и окликнули человека, стоявшего на улице, я понятия не имела, что разговор ваш будет интимным.

Бесс секунду глядела на мисс Марпл, затем кивнула.

– Что ж, справедливо. Да, все ясно. Но все же вы не поняли того, что услышали. Микки не шантажировал меня. Он мог бы это сделать, но я его вовремя одернула! – На губах Бесс появилась та широкая, открытая улыбка, которая делала лицо ее столь привлекательным. – Я ему пригрозила!

– Да, – согласилась мисс Марпл. – Пригрозили. Вы пригрозили, что убьете его. Но не я одна слышала этот разговор.

Брови Бесс Седжвик изумленно поползли вверх.

– Господи милосердный! Это что же, нас слушал весь отель?

– Другое кресло тоже было занято.

– Кем?

Мисс Марпл взглянула на старшего инспектора Дэви, и взгляд ее почти умолял: «Если так нужно, сделайте это сами, а я не могу!»

– В другом кресле сидела ваша дочь, – сказал Дэви.

– Ах, нет! – вскрикнула Бесс Седжвик. – Нет! Только не Эльвира! Да–да, я понимаю, да… Она могла всерьез подумать…

– Она восприняла услышанное настолько серьезно, что отправилась в Ирландию узнать истину. И узнать ее было нетрудно.

Бесс Седжвик вновь произнесла «Ах, нет!» тихим голосом и затем:

– Бедная девочка… И ведь даже теперь она ни о чем не спросила меня. Держит все в себе. А спроси она меня, я бы объяснила ей, что все это не имеет никакого значения!

– А она могла бы с вами не согласиться, – сказал Дэви. – Забавная, знаете ли, штука жизнь. – Сейчас старший инспектор заговорил, вроде бы, как приятельским тоном, словно припоминая что–то вслух. Он стал похож на старого фермера, который рассказывает о своей земле и скотине. – Забавная… Я столько ошибок совершил.., но вы знаете, что я понял.., если схема проста, доверять ей нельзя. Простенькие схемы, как правило, бывают слишком хороши, чтобы им доверять. Возьмем это убийство. Девушка утверждает, что в нее стреляли и промахнулись. Швейцар кинулся к ней и был убит вторым выстрелом. Что ж, возможно, так и было. Предположим, что так восприняла случившееся и сама девушка. Однако на деле все могло оказаться иначе… Вот вы сейчас сказали, леди Седжвик, что у Малиновского не было причин покушаться на жизнь вашей дочери. Согласен. Такого рода люди, поссорившись с женщиной, скорее пырнут ее ножом. Вряд ли он стал прятаться в цветнике и хладнокровно ждать, когда она появится. А если он хотел убить кого–то другого? Крики, выстрелы, и в суматохе убит Майкл Горман! Но, может быть, именно это и планировалось? Малиновский тщательно подготовил убийство. Выбрал туманную ночь, спрятался за стеной отеля и ждал, когда на улице появится ваша дочь. А что она появится, он знал. Выстрел. Он вовсе не собирался убивать девушку. Он стреляет мимо, но ей–то кажется, что целились в нее. Она кричит. Швейцар, услышав выстрел и крик, кидается к ней, и тогда Малиновский убивает того, кого и хотел убить, – Майкла Гормана.

– Не верю ни единому слову! Зачем Ладиславу понадобилось убивать Микки Гормана?

– Быть может, шантаж? – предположил Дед.

– Вы хотите сказать, что Микки шантажировал Малиновского? По поводу чего?

– Возможно, – сказал Дед, – по поводу того, что происходит в» отеле «Бертрам». Майклу Горману многое удалось узнать.

– Что же происходит в этом отеле? Что вы имеете в виду?

– Криминальное предприятие, – сказал Дед, – прекрасно организованное, превосходно работающее. Но всему наступает конец. Мисс Марпл спросила меня на днях: что именно неладно с этим отелем? Сейчас я отвечаю на этот вопрос. Отель «Бертрам» является штабом одного из лучших и крупнейших в истории преступных синдикатов.