Текст книги "Спрятанная принцесса (СИ)"

Автор книги: А. Котенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Ужас, – пробормотал Рэй. – Осторожнее.

Схватив Мадлен за локоть, он втянул ее в комнату. Ветер негодующе взревел, как будто надеялся добраться до них сквозь стены. Лампа погасла. Магия не вынесла натиска стихии. В темноте раздался глухой стук дерева о камень, потом грохот обвалившихся балок, сводчатые двери отлетели, словно в них ударили тараном. Порыв ветра отшвырнул Мадлен назад.

Рэй что-то крикнул, но ей некогда было отвечать. Мадлен пыталась за что-нибудь ухватиться, пока он снова не сжал ее руку и не потащил в бушующую темноту. Ветер толкал ее в спину, выл в проходах. За ними с грохотом захлопнулась невидимая дверь. Мадлен облегченно вздохнула.

– Боги, защитите нас! – Она никогда в жизни не видела такой свирепой бури, которая ревела, билась и нападала, словно живое существо.

– Вы не пострадали? – спросил Рэй, не ослабляя хватку.

– К счастью, нет.

Мадлен была несказанно благодарна ему за спасение. Ярость шторма увеличилась в сотни раз, ее бы давно унесло в море, если бы он не привел ее в убежище. Он вдруг потянул ее за собой, находя дорогу без всякого освещения.

Когда Рэй открыл дверь, тоннель заполнился магическим зеленоватым светом. Она снова услышала шторм и эхо людских голосов. Перед ними был коридор странной геометрической формы: углы и потолок, казалось, не сходились в положенных местах.

Эльф искоса взглянул на нее и потянул к себе. Мадлен сопротивлялась. Он улыбнулся ей так, словно у них теперь была общая страшная тайна. Он намотал ее волосы на руку, прижался к ним лицом, сделал глубокий вдох, пробурчал несколько незнакомых заковыристых слов и неожиданно отпустил ее. Затем, повернувшись к глухой каменной стене, он вошел прямо в нее. Мадлен потрясенно смотрела на то место, где он только что стоял.

Казалось, стена просто исчезла, открыв проход, хотя она никогда бы не подумала, что он там есть. Рэй оглянулся.

Она шагнула вперед, почти уверенная, что сейчас уткнется в камень. Нет. Ей вдруг показалось, что сзади мелькнула горящая фигура в алых одеждах, и она испуганно бросилась в проход. Но фигура исчезла, словно ее никогда и не было. Они стояли во мраке галереи, выходившей на огромную кухню. В дымоходах свистел ветер, пахло дымом и стряпней, громко залаяла собака, а вслед за этим раздался радостный крик молодого человека:

– Господин!

Внизу к ним повернулось множество голов. Белый крылатый котёнок чинно взошел по лестнице и с восторгом обтёрся об ноги Мадлен. Когда Кобэррэ шагнул к перилам, разговор тотчас стих, все опустились в поклоне. Сверху Мадлен видела соломенные волосы Изис и золотистую косу шамсмаденского вора, почтительно склонившегося в толпе юношей и девушек. Ослепительно белые огромные коты бродили между столами и котлами.

– Полноте, – сказал хозяин на наречии Милагро. – Как видите, мне удалось вернуть свою невесту.

– Единый всемогущ! – воскликнул незнакомый Мадлен юноша, и ему вторил хор голосов.

Он был в ярком тюрбане поверх зеленой шапочки с причудливым желтым узором. На вид уже взрослый мужчина, только безбородый.

– Мы были до смерти напуганы, господин.

– Никто из вас не отправился на поиски? – тихо спросил пират.

– Никто, господин. По вашему приказу мы оставались в замке, хотя нам трудно было сдержаться.

– Хорошо, Зиг.

 
Юноша облегченно вздохнул и поклонился.
 

– Господин.

– Освободите для нас место. Кир, пусть несут еду. Зухра, сбегай за кларетом. Зиг, Изис, поднимитесь сюда, вы мне нужны.

Все бросились выполнять приказания. Зиг взлетел по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, Изис поспешила к Мадлен. Она упала перед ней на колени, со слезами целуя мокрый подол ее платья.

– Ваша светлость, я так испугалась. Я не предполагала, что вы настолько рассердитесь, что покинете замок в такой шторм!

– Это не твоя вина, – сказала Мадлен, подняв служанку и отогнав довольного котёнка. – Меня рассердил совсем другой человек.

 
Глаза у Изис расширились.
 

– Не Зухра, миледи?

– Нет, – твердо ответила Мадлен.

– Тогда кто вас рассердил, принцесса? – настаивала служанка. – Он ответит за это. Подхватив котёнка, Мадлен оглянулась на эльфа.

– Я прикажу сбросить меня со скалы, – шутливо сказал он. – А теперь идите вниз и устраивайтесь поудобнее, если сможете. Зиг, готовься к отправке.

Котёнок пытался вырваться из ее объятий, отчаянно хлопая крылышками, и, пока Мадлен освобождала его лапы, запутавшиеся в рукаве платья, что-то вспыхнуло, зашипело, как будто внутрь комнаты ударила молния. Когда она повернулась, ни эльфа, ни Зига уже рядом не было.

Минуту стояла тишина, потом все спокойно вернулись к своим делам. Мадлен оглядела галерею, каменные стены, потолок, терявшийся в дымной темноте. Стены остались на месте, другой лестницы тут не было. Черный камень поблескивал в неровном свете зеленоватого магического огня. Изис безмятежно поклонилась. Как же она молода, подумала Мадлен, как все в этом замке молоды.

– Разрешите помочь вам спуститься, госпожа? – с улыбкой спросила девушка.

Мадлен неуверенно спускалась по лестнице рядом с Изис, держа на руках крылатого котёнка. Она не представляла, как теперь вести себя, и никто ей не мог помочь. Этот проклятый эльф собрал на уединенном острове весьма странное общество. Даже при дворе королевы в Монтэрре она не видела столько юных слуг. Казалось, они все были не старше двадцати лет, а большинство совсем еще дети. Может, у него тут школа какая? Или этот эльф – извращенец?

На кухне царило безудержное веселье, граничащее с ликованием. Мальчики и девочки принесли множество скатертей в похожую на пещеру мрачную комнату, где под наблюдением молодого человека накрывали один-единственный стол. Когда он поворачивался к ним спиной, дети начинали тайком щипать друг друга, хихикать, корчить рожи. Раздавался визг. Мимо Мадлен пронесся отряд, державший огромную негарскую скатерть. Котёнок мяукал, вырывался и, чтобы принять участие в игре, схватил острыми зубами конец скатерти и благополучно повис на ней.

– Не тяните! – пришикнула Мадлен, придерживая ткань.

Все замерли, глядя на нее широко открытыми глазами, как будто увидели говорящее дерево. Эти малыши так же боялись ее замечаний, как и она когда-то дрожала от неодобрения сестры.

– Жалко портить красивую вещь, – наконец произнесла она, с грустью глядя на детей и расправляя золотые кисти на скатерти.

Дети чинно прошли мимо нее, аккуратно держа скатерть, чтобы она не коснулась пола, и, когда решили, что скрылись от взгляда суровой госпожи, опять побежали дальше, весело гогоча. Котёнок было бросился следом, но предпочел вернуться к Мадлен.

– Они еще невоспитанные дети, госпожа, простите их, – прошептала Изис по-эстэррски. – Господин сам пока не может справиться с ними.

Мадлен перевела взгляд на шамсмаденского вора. Тот немедленно шагнул вперед и склонился в нижайшем поклоне. Его возраст не поддавался определению, но он был явно старше всех в комнате. Маг разжал длинные пальцы, и на ладони у него оказаалсь шлейка из позолоченной кожи с украшенным драгоценными камнями ошейником.

– Это для вашего благородного котёнка, – сказал он. – Если ваша светлость окажет честь моему скромному колдовству.

Мадлен симренно кивнула. Так делала королева Монтэррская, когда принимала дары от подданных. Впечатление было немного испорчено громкими возражениями животного, на которого надели сковывающие его движения ремешки. Он метался, как хэринга на крючке, а потом сел и начал пытаться избавиться от шлейки, нервно теребя крылышками.

– Иди сюда, негодник.

Мадлен освободила котёнка от подарка, слишком хорошо зная, что такое золотая клетка, почесала его за подбородком и отпустила. Но тот из упрямства остался, лизнул ей пальцы и, как только она выпрямилась, обтерся об ноги.

– Изис, а где люди постарше?

– Ну, Кир вон там. – Служанка махнула в сторону молодого человека, который устанавливал резную скамью перед огромным почерневшим очагом. – Зига милорд взял с собой. Зухра спустилась в погреб. Она сейчас принесет напитки для госпожи.

 
Самые старшие? И Зиг, и Кир были от силы года на два старше Мадлен.
 

– Они тут самые взрослые?

 
Изис пожала плечами:
 

– Не знаю, ваша светлость. По-моему, да. – И тут же она поспешила перевести тему. – Не желаете занять почетное место? Вот и Зухра с напитками.

Мадлен узнала хорошенькую южанку в типичном шамсмаденском халате, которая прислуживала им с леди Кларис. Когда она села, Зухра тут же приблизилась и поставила на стол два кубка.

– Не желаете вина, принцесса?

Пока Мадлен ухаживала за графиней, эта служанка притворялась, что не понимает ни ее эстэррский и нордэрдский с различными наречьями. А теперь Зухра говорила на наречии Милагро даже лучше ее самой.

Мадлен кивнула, и служанка поманила малыша из той веселой компании. Он низко поклонился и серьезно вытер пальцы о рубашку, прежде чем взять кувшин. Маленькие руки еле удерживали тяжелый сосуд, пока он наливал вино. Поставив кубок перед Мадлен, малыш опять поклонился и встал на колено. Мадлен улыбнулась ему и поднесла кубок к губам.

– Нет! – невесть откуда взявшийся эльф бросился к ней из ниоткуда, в развевающемся черном плаще, с мокрыми волосами. – Сперва попробуй вино, Ричи!

Рэй остановился у стола, глядя на белобрысого мальчонку в обтягивающем черном костюме, который уже опустил голову до самых плиток.

– Ричи, – ледяным голосом сказал он. – Ты ослушался меня. Выпей, что налил. Остальное выплесни. А потом я не желаю тебя видеть… Если останешься жив.

 
Мальчик подполз на коленях к столу, взял кубок и пригубил вино.
 

– Отпей и проглоти, – настойчиво велел эльф.

Ребенок сделал большой глоток. Все молча смотрели на него. Ричи сморщился, как при позывах к рвоте, и Мадлен похолодела от ужаса. Это была проверка на яд, без всяких шутливых ритуалов, которые она не раз видела при дворе и считала простым обрядом.

С минуту все наблюдали за мальчиком, но дальше гримасы дело не зашло. Он стоял на коленях, опустив голову от стыда.

– Никогда, слышите… – эльф свирепо взглянул на Мадлен. – Никогда не пейте и не ешьте ничего без проверки.

Она забыла. Хотя бабушка ее предупреждала и сам эльф однажды воспользовался ее доверчивостью, опоил, чтобы добиться своей цели. Он сел и презрительным жестом отпустил Ричи. Тот на четвереньках отполз назад, пока не уперся в стену, а потом, вполне здоровый, вскочил и убежал. Проводив его взглядом, Кобэррэ сердито посмотрел на служанку.

– Зухра, жизнь мальчика в твоих руках. Если ты позволишь Ричи еще раз совершить такую ошибку, то сама поднесешь ему отравленный кубок. Смени вино.

 
Зухра упала на колени.
 

– Вы мой господин, ваша светлость, – испуганно пробормотала она, потом встала и поспешила за Ричи.

– Помните это, миледи. Вы тоже в ответе за их жизнь. Сами не будьте опрометчивы и не позволяйте им обслуживать вас абы как. Если вы тут пострадаете, виновные, допустившие это по ошибке или злому умыслу, пожалеют, что родились на свет.

– Он же ребенок, – возразила Мадлен, стараясь унять дрожь.

– Тем легче совершить убийство, не привлекая к себе внимания.

– У-бий-ство! – повторила она, немея от страха. – Но мальчику нет и восьми.

– И что? Мне было девять, когда я убил в первый раз. Я пока не требую от Ричи слишком много, если это успокоит ваше нежное сердце. Но все на моей службе знают цену ошибки.

Когда двое малышей с испуганными серьезными лицами унесли его плащ, Изис поставила на стол золотую миску. Мадлен протянула ей все еще дрожавшие руки, чтобы омыть их душистой водой, и вперед сразу выступил Кир, широкоплечий юноша с грубоватыми чертами лица. Но поклонился он весьма изящно, снял с плеча салфетку и вытер Мадлен руки.

– Прошу меня извинить за эту трапезу, госпожа, – сказал эльф. – Это совсем не то, чего бы я хотел. Настоящий пир в честь нашей женитьбы мы устроим в Милагро.

– Не имеет значения, – сдержанно ответила Мадлен.

 
Ее бы порадовало, если бы никакого обеда в Милагро вообще не было.
 

– Налей три кубка, – приказал он Киру, наблюдая за тем, как юноша отпивал из каждого, а потом ставил на стол.

Рэй отпил из кубка и протянул его Мадлен. Она пригубила вино, по крайней мере уверенная, что оно не отравлено. Затем он подал ей второй кубок, но, когда она хотела его взять, резко отвел руку.

– Не пейте отсюда. Будьте внимательны. Сначала понюхайте.

Мадлен недоверчиво посмотрела на него, но пират твердо встретил ее взгляд. Она глубоко вдохнула запах.

– Чувствуете?

 
Она покачала головой.
 

– Пахнет специями.

 
Он снова подал ей первый кубок.
 

– Обратите внимание на цвет.

Мадлен заглянула в кубок. Обычный для вина медово-красный цвет и приятный аромат пряностей.

– Я ничего не вижу.

 
Он протянул второй кубок.
 

– А теперь?

Когда она почти уткнулась туда носом, пират слегка наклонил его… и она заметила на поверхности тончайшую цветную плёнку.

– О, вижу.

– Наконец-то, – произнес он. – К счастью, это лишь капля оливкового масла. – Рэй подвинул к ней третий кубок. – А здесь яда хватит, чтобы убить нас обоих. Понюхайте.

Мадлен осторожно склонилась над третьим кубком. Едва уловимые запахи жженого сиропа и горького миндаля портили аромат вина. Казалось, они сразу проникли ей в горло и застряли там, не давая дышать. Она быстро отодвинула кубок.

– Но ведь он пил из него!

 
Кобэррэ с улыбкой взглянул на Кира, а юноша довольно улыбнулся.
 

– Объясни принцессе, что произошло.

 
Юноша низко поклонился.
 

– Госпожа, когда я пил, там не было никакого яда. Господин отвлек вас, и, пока вы рассматривали второй кубок, я подбросил яд в третий. Это обычная хитрость.

– Обычная? – беспомощно повторила Мадлен. – Обычная для Милагро?

– Типа того, но люди де Фрога не такие искусные, – сказал Рэй. – Их уловки заметишь без труда. Но вы слишком легковерны. Учитесь замечать, что происходит вокруг.

– Проклятье! – воскликнула она. – Видно, боги от меня отвернулись, раз я попала сюда!

 
Эльф нахмурился.
 

– Вы что, до сих пор еще не поняли, насколько это важно для вас? – Он жестом велел Киру убрать кубки. – Дорогая, учитывая вашу наивность, вас отправили в Милагро на верную смерть. Что бы я ни сделал, никто лучше меня не обучит вас этим смертоносным хитростям. Вы сомневаетесь во мне?

Мадлен молча смотрела на белую скатерть, где осталось пятно, напоминающее кровь: то ли след яда, то ли безопасного вина. Когда-то она верила, что таинственный хранитель спасет ее от всех бед, теперь счастливая иллюзия развеялась, её крылатый кот оказался стражем преступника, который теперь с такой страшной уверенностью объявил себя ее защитником. Но еще хуже то, что ее бабушка прекрасно знала этого мерзкого эльфа.

Мадлен не могла доказать, что бабушка каким-то образом послала ее к нему. Злейшему врагу их семьи. К преступнику, который заявил, что сам убил бы ее, если бы она вышла за Фрэнка де Фрога.

Она не могла это доказать, но помнила холодно-безжалостное поведение бабушки Меринды, благоговейный трепет сестры перед графиней, уважение с примесью страха, о котором никогда не говорилось. Она знала, что по духу ее бабушка была ближе к Рэю, чем к кому-бы то ни было.

– Я ваш, – тихо и просто сказал ей эльф. – До самой смерти.

Мадлен глубоко вздохнула. Она до сих пор чувствовала боль внутри. Эта мрачная тайна и боль. Но она снова хотела этого: он перед нею, в полной ее власти. Сила того, что она чувствовала, власть над его телом, собственное желание этой власти потрясло Мадлен.

– Тогда научите меня вашим хитростям. Я уверена, вы знаете их все.

 
Он усмехнулся:
 

– Я не могу научить вас и десятой доле известных мне уловок. Но могу научить, как от них защититься. Причем, без магии.

В этот момент, выйдя из дымных теней, появился Зиг. Когда Рэй посмотрел на него, молодой южанин поклонился, но оба не произнесли ни слова. Казалось, им хватило взгляда, чтобы понять друг друга.

– Слушайте меня внимательно, госпожа, – сказал Рэй, поворачиваясь к ней. – Не верьте ни в какие бесполезные магические варева, это ложная магия для глупцов. Рассчитывайте на свой рассудок и знания. У всякого яда есть определенные свойства. У всякого убийцы есть характерная особенность, которая его выдает, если вы достаточно наблюдательны.

– А какая характерная особенность у вас?

Он скользнул взглядом по ее руке, лежащей на столе, затем по ее лицу. С таким же успехом она могла бы понять, о чем думает Ню, восседавшая на высокой скале в каменных пустынях Хигаши. Рэй чуть заметно улыбнулся.

– Этот вопрос будет вашим последним испытанием. Тогда мы увидим, достаточно ли вы способны, чтобы самостоятельно узнать ответ.

Эльф устроился возле огромного кухонного очага и, привалившись спиной к каменной печи, держал Мадлен в плену крепких объятий. Зиг молча стоял на страже, остальные разместились, кто где сумел.

После ужина Мадлен научилась различать по запаху три яда, внимательно следила, как Зиг незаметно подмешивал в соль щепотку пудры, спрятанную в его салфетке. Он проделал это четыре раза, а Мадлен так и не смогла уловить поворот его запястья, пока он не замедлил движение и не поднял салфетку, чтобы она видела каждое действие.

Потом Изис, спокойная и решительная, показала, как приложить яд к застежке для плаща, и уколола Зига, когда помогала ему одеваться. Поскольку она не слишком в этом преуспела, то стала извиняться перед милордом и миледи за свою неловкость. А кинжал Зига уже был направлен ей в сердце. Юноша молниеносным броском нападающей змеи остановил попытку убийства.

Пират с холодным вниманием наблюдал за своими учениками, делал им замечания, как специалист оценивал их достижения и предлагал способы совершенствования. Изис следовало делать вместо укола царапину, это не вызовет подозрений, а результат при настоящем яде одинаковый. Мадлен он посоветовал опускать каждую острую застежку в воду, а до того, как прикоснуться к ней, обязательно вытереть и прикалывать к одежде только собственноручно. Затем, вытащив из-за пояса кинжалы, он показал, как яд слегка меняет цвет лезвия. В его левой руке отравленный кинжал, предупредил он ее, в правой – чистый.

Отвратительно учить детей подобным делишкам, но мальчики и девочки, от самых маленьких до Зига, Кира и Зухры, нетерпеливо глядели на него, соперничая в желании показать ему степень их мастерства. Эльф относился к ним со своего рода жестокой добротой. Когда сын Изис начал вопить в своей корзине, подвешенной возле очага, ее временно освободили от дальнейших упражнений в нанесении увечий, приказав успокоить ребенка. Ричи, скрывавшегося в полутемном углу, позвали сделать новую проверку на яд. После многочисленных попыток он сумел наполнить кубок, не пролив ни капли на скатерть, и снял пробу. Когда Рэй в конце концов без всяких похвал и замечаний взял предложенный кубок и выпил из него, заплаканное лицо мальчика пылало от гордости и облегчения.

Всю ночь свистела и завывала буря. Мадлен спала урывками, ее мучили тревожные сны. Проснувшись в очередной раз, она увидела на своей ноге голову белого котёнка, который лежал кверху животом, подняв лапы вверх, между ней и эльфом. Зига сменил Кир, рядом спал Рэй. Странно, она была почти уверена, что он никогда не спит. Но она чувствовала на своих волосах его размеренное дыхание и свинцовую тяжесть его руки на талии.

У него было имя, такое обманчивое, совершенно ему не подходящее. Фортунато, сказал он. В наречии Милагро оно означает – "счастивчик". Можно ли его жизнь назвать счастливой. Он стремится уже долгих десять лет построить это самое счастье. Кирпичик за кирпичиком, как он когда-то возвёл замок на полуразрушенном фундаменте. Интересно, хоть раз в жизни он испытывал настоящее счастье? Как они с Тэдором, когда смеялись до упаду, пока уже не могли дышать.

Вряд ли. Те, кто знал его, использовали вместо имени титул или прозвище Рэй. Да, ему вполне подходило имя чернокрылых предвестников смерти, слуг Злого Бога.

Сейчас Мадлен смутно различала пальцы Рэя, запутавшиеся в ее распущенных волосах. Он как бы следил за каждым ее движением, даже пока они спали. Его руки завораживали девушку. Он словно магнит притягивал ее к себе. Кажется, она забыла все, чему ее учили о добродетели, будто все, что она знала о радости и веселье, потеряло силу перед этой влекущей тьмой. Она снова хотела причинить ему боль, испытать потрясающее ощущение власти над ним. Она просто жаждала этого.

Вздрогнув, Мадлен плотнее завернулась в его плащ и тут почувствовала, что эльф насторожился. Кир внимательно посмотрел в ее сторону.

Она слегка передвинулась, заняв освободившееся место, когда Рэй поднял руку. Но как только она устроилась, сразу же опустил ее, держа Мадлен в ловушке. Котёнок перевернулся и вздохнул.

На следующий день он дал ей для изучения свитки. Правда, там встречались тексты, которые уже присылала бабушка Меринда.

Пока наверху бушевал шторм, Мадлен читала древний трактат об отравляющих веществах, разделенный на главы: природные, искусственные, изобретенные человеком; их приготовление; способы применения; действие. Сухость во рту, учащенное сердцебиение, жар, жажда, возбуждение, бред… смерть. На полях то и дело встречались небрежные пометки красными чернилами. Другие симптомы: расширенные зрачки, мышечные спазмы. Имена людей, некоторые из них вычеркнуты. Так Мадлен могла сидеть в Бэллатэрре, на кухне, за столом с запахами хлеба, жареного лука и сажи. Она могла изучать свои записи о травах и настойках Эдель. Но она читала о том, как один человек мог убить другого, лишить его сил или зрения. А вокруг дети занимались кухонными делами и весело болтали. Кир вертел колесо точильного камня, и визг металла перекрывал шум бури. Ребенок Изис играл возле нее, пока его мать зашивала рубашку Мадлен.

Эльф сидел на середине лестницы, ведущей в кухонную галерею. В черном бархате, одна нога вытянута. Как на рисунке, который Мадлен однажды видела в книге, где некий слуга Злого Бога наблюдал за душами людей в обители своего хозяина.

Когда Рэй взглянул на девушку, она хотела отвернуться. Но это выглядело бы проявлением слабости… допущением, что он смутил ее, что она все помнит… И очень живо. Он говорил о Милагро, о приходе к власти, но Мадлен больше интересовал ребенок Изис. В свое время Эдель объясняла ей это. Она и сама знала, видела, как спариваются животные в Бэллатэрре. Представляла в мечтах, как собирает в лесу цветы с сыном, ее и Тэдора…

Не сводя с нее глаз, Рэй лениво дотронулся пальцем до того места на плече, куда она его укусила. Мадлен судорожно вздохнула. Наверняка это наложенное им заклятие приводит в смятение все ее чувства, вызывая нелепые желания, когда она вспоминает о том, что между ними произошло. Ни разу в жизни ей не хотелось причинять боль другому человеку. Возможно, заклятие делает ее не похожей на себя. Эльф знает, как добиться своего, ему не требуются никакие перья, риуталы и восковые куклы.

Рэй одним грациозным прыжком соскочил вниз, опередив малыша, который собрался выхватить у Кира только что наточенный кинжал. Он подбросил нож к потолку, и сердце у Мадлен остановилось, когда орудие убийства, несколько раз перевернувшись в воздухе, полетело вниз прямо на голову мальчика. Но эльф без всяких усилий перехватил его.

– Горячий, – сказал он, посадив ребенка на пол. – Не прикасайся к нему сразу после точки. – Мальчик закивал. – Теперь нож остыл. Можешь его взять.

Ребенок потянулся за кинжалом, но эльф отдернул руку. Тот мгновенно вскочил, принял стойку, расставив ноги и покачиваясь на носках. Он явно подражал учителю. Несколько минут оба делали ложные выпады, нападали и отступали в борьбе за обладание ножом. Раз пятьдесят острие чуть не задевало нежную кожу ребенка, но тот уклонялся, отскакивал, нырял под руку Кобэррэ. Наконец, эльф сделал вид, что мальчик действительно выбил у него оружие, неуклюже лягнув его по коленной чашечке.

– Неплохо, – заключил Рэй, после того как ученик схватил кинжал.

 
Он сел рядом с Мадлен, потирая колено и с улыбкой глядя на нее.
 

– Многообещающий отпрыск.

 
Но она не улыбнулась в ответ.
 

– А не лучше, если бы вам служили взрослые? – Это прозвучало как обвинение. – Почему дети?

– Потому что они служили и служат только мне, и они не испорчены подлецами.

– С детьми легко справиться.

– Разве? – лениво спросил он.

– Вашего собственного ребенка вы бы тоже воспитали таким образом? – Почувствовав его взгляд, она поспешно добавила: – Не трудитесь меня просвещать. Я уверена, вас именно так и воспитывали. Но со своей плотью и кровью вы сделаете то же самое?

Мадлен вдруг подумала, что он страшнее, когда неподвижен, чем когда играет оружием.

– Тогда объясните, какой у меня выбор, – тихо сказал он.

Мадлен не предполагала, что он рассчитывает на ответ. Но эльф, казалось, ждал именно этого. Она нахмурилась, глядя на свои руки. Все увещевания насчет добра и зла совершенно бесполезны, даже глупы. Обычная проповедь. Конечно, серьезная ошибка – портить детей, готовя их к такой службе. Или он тут обучал чьих-то знатных отпрысков? Не мудрено, что после подобной школы эти детишки будут чинить в своих замках. А что она могла ему предложить, кроме банальностей вроде отказа от беззакония и возвращения к честной жизни? Но зачем говорить это человеку, поклявшемуся защищать ее от таких же убийц, как он сам?

– Однажды я спросил это у вашей сестры. Ей тоже нечего было мне сказать.

 
Мадлен опустила голову, потом вздохнула и посмотрела на него.
 

– Если вы желаете, чтобы я носила ваших детей, вы должны найти ответ.

Эльф не двигался. Он смотрел в спину Киру, продолжавшего крутить точильное колесо.

– Эдель многому научила меня, – прошептала Мадлен. – Даже если вы меня заставите, я смогу предотвратить беременность.

Она лгала. Знахарка учила ее пользоваться травами совсем с другими целями. Тем не менее Мадлен решила, что даже маг не знает всех уловок мудрой женщины.

Ни ярости, ни отвращения не последовало. Он просто задумчиво смотрел на нее, как будто она загадала ему загадку, на которую он не знал ответа.

– Почему?

– Потому что это будет и мой ребенок. А я не хочу, чтобы мой ребенок вырос и стал таким, как вы.

– Незаконнорожденным?

– Убийцей. Как они. – Мадлен кивнула на детей.

– Вы хотите, чтобы он не мог постоять за себя?

– Нет. Только… не больше, чем другие. Не испорченные и не приученные убивать, словно это игра.

– А если я поклянусь в этом, тогда вы не будете сопротивляться? – тихо спросил он. – Тогда согласитесь зачать? Или накачаетесь этой проклятой рами?

Мадлен почувствовала, что краснеет. Она не хотела быть его женой. Однако мысль, что она станет носить под сердцем их общих детей, ужасала и одновременно волновала ее.

– Если на то будет воля Единого и богов, – услышала она свой шепот. Хотя вряд ли божья воля имела какое-либо отношение к тому, что она чувствовала.

– Тогда клянусь, – немедленно ответил пират. – Кто бы ни родился, мальчик или девочка, их воспитанием займетесь вы. Я не буду учить их тому, что знаю сам.

Шторм, продолжавшийся целые сутки, наконец пронесся мимо, оставив за собой изрядные разрушения, свежий воздух и прохладу, от которой теплолюбивые южане тряслись и растирали себя руками. Но даже Мадлен плотнее запахнула плащ, когда они шли по продуваемым ветром комнатам. Она чувствовала себя такой же разбитой, как и прекрасные резные двери, косо висевшие на петлях. Белый котёнок увязался за ними. Его интересовали только игры да воровство, он с ликованием изучал развалины и обломки – единственное веселое живое существо среди молчаливых, угрюмых обитателей.

Замок устоял, но открытые сводчатые галереи превратились в руины, их сорванные тяжелые балки разметало по комнатам. Но эльфа, видимо, не беспокоил причиненный ущерб, его больше волновал сверкающий горизонт. Расставив часовых по всем углам крепости, он пристально глядел в море.

Мадлен сомневалась, что корабль Саида мог уцелеть при таком шторме. Она помолилась за леди Кларис. Но судьба графини сейчас в руках богов, а ее больше заботила собственная участь. Она подумала о флотилиях, которые могли прибыть за ней. Рэй так напряженно всматривался в морские просторы, будто ждал чьего-то появления. До сих пор он не требовал, чтобы Мадлен не покидала пределов замка, а сегодня резко выговаривал ей, когда она хоть на несколько шагов отходила от него.

– Ждёте нападения? – спросила Мадлен, когда он послал Зига узнать, что делается за стенами замка.

– Опасность нападения существует всегда, – коротко ответил эльф.

– Не могли бы вы уточнить, насколько она велика?

– Сейчас вас должно беспокоить не нападение, госпожа. – Рэй снова посмотрел вдаль. – Мои товарищи собирают флот для подготовки нашего возвращения в Милагро.

– Флот? – испугалась Мадлен. – Так скоро?

– Время назначено много месяцев назад. Как только я получил сообщение, что Фрэнк де Фрог собрался жениться, а имя его невесты – принцесса Мэд.

– Флот, – чуть слышно повторила она.

– Большой флот. Шестьдесят кораблей и четыре тысячи воинов, чтобы уничтожить де Фрога. Я собирал его пять лет.

– Боги, – прошептала Мадлен, взглянув на него, а затем на пустой горизонт.

Свежий ветер гнал огромные волны, которые далеко внизу разбивались об отвесную стену замка. Ничто другое не нарушало безбрежное голубое пространство.

– Да, их не видно, – сказал эльф.

Она молча разглядывала кольцо на пальце. Как бы ей сейчас хотелось плыть на корабле Саида домой, в Бэллатэрру, но сомнительно, чтобы они могли уцелеть. Хотя товарищи этого симпатичного морехода – пираты и мародеры, она не желала им такой страшной участи.

– Возможно, не все они погибли, – спокойно произнес Рэй. – Некоторые могли где-нибудь укрыться.

– Боги, защитите их. – Мадлен помолилась.

– Никто не обвинит в этом Единого или Злого Бога. Все обвинят меня.

– Вас? За шторм?

– Разумеется. Скажут, я нажрался рами и с помощью колдовства пытался вызвать бурю, а потом не сумел с ней справиться.

Котёнок пронзительно мяукнул, бросившись к чайке, которая имела наглость усесться прямо на мраморный парапет. Та взлетела, и котёнок с чувством выполненного долга засеменил назад к Мадлен, старательно обходя руины и перепрыгнув через разбитую кадку с пальмой. Но потом все-таки ухватился за ветку зубами и начал ее трепать. Во все стороны полетела земля.

– Тихо, дурачок, – ласково сказала ему Мадлен.

Эльф одним махом перекинул кадку через ограждение, затем стал поднимать куски засохшей глины и бросать их один за другим в море. Он шел вдоль парапета, методично наклоняясь и швыряя мусор вниз. Когда пол очистился, Рэй уперся ногой в уцелевший пьедестал, опрокинул его со скалы и направился к скульптуре крылатого коня на парапете. Мадлен закрыла глаза: сейчас он сбросит и его. Но этого не последовало, и она нерешительно обернулась. Его губы кривила ироническая усмешка, ветер играл черными длинными волосами, раздувал черный плащ с красной подкладкой. Стоя на скале под ослепительным солнцем, он в самом деле казался посланником Злого Бога, одиноким и беспощадным. Он бросил последний взгляд на пустой горизонт и сказал: