Текст книги "Завещание (СИ)"

Автор книги: Zzika Nata

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 39

Тамиль думал, что не сможет всю ночь заснуть, подбирая слова для объяснения с Демианой, но уснул сразу, как только его голова коснулась подушки.

Снилась ему Деми, веселая, с маленьким ребенком на руках. Она улыбалась ему и протягивала младенца. Тамиль взял малыша и сон пропал.

– Утро, Ваша Светлость, – поклонился слуга, раздвигая занавеси на окнах. – В купальне уже наполнена ванна, завтрак принесут через полчаса.

Герцог встал, с удовольствием искупался. После Горячих Песков, сколько ни купайся – все мало.

«Никогда раньше не задумывался, какое большое значение имеет вода и насколько плохо, когда ее недостаточно! Теперь я точно не стану ворчать, когда пойдет дождь. В Империи есть земли, граничащие с пустыней, надо будет поинтересоваться, как там люди живут, хватает ли всем пресной воды. В крайнем случае, напрягу магов» – размышлял Тамильес.

Демиана! Он совсем скоро ее увидит! И сына.

Что же он ей скажет?

«Начну так: – Деми, милая, я так соскучился! Нет, не пойдет. Она же обижена и думает, что я ей изменяю и хочу отобрать ребенка.

Нет, начать надо иначе: Любимая Демиана! Прости мои прегрешения, я не желал тебе зла, все что случилось – результат трагического стечения обстоятельств. Нет, тоже не годится».

– Ваша Светлость, – вошел слуга. – Ее Светлость передала, что ожидает Вас в своих покоях.

– Да, – вскочил герцог. – Я готов, куда надо идти.

– Покои Ее Светлости находятся в Западном Крыле, короткая дорога к ним идет через сераль. Но чужому мужчине нельзя в сераль, поэтому придется обходить по двору и саду.

– Мне все равно, как идти, главное, скорее ее увидеть, – пробормотал герцог и громче слуге. – Ведите любой дорогой, главное, без задержек!

Едва ли Тамиль видел хоть что-то из чудес, мимо которых шел. Он не замечал ни изумительные росписи на стенах, ни искусно выложенный разноцветными плитками пол, ни богатые ковры и шелковые занавеси, ни нежную, коротко подстриженную траву в саду, ни тысячи великолепных цветов, прошел мимо фонтанов, мимо беседок, увитых диковинными растениями. Все его мысли занимала предстоящая встреча. Герцог страстно жаждал ускорить ее и не менее сильно боялся, что не найдет нужных слов, что все испортит и жена ему не поверит и не простит.

И вот открылась последняя дверь и он, как в омут с ледяной водой, шагнул в комнату.

Герцогиня стояла у окна и смотрела на мужа.

Тысячи мыслей и слов пронеслись в одну секунду в голове Тамиля, но все заготовки и предположения, как начать разговор и что надо сказать, мгновенно вылетели у него из головы. Герцог сглотнул, рвано выдохнул:

– Деми!!!

И упал перед женой на колени, обхватив руками ее талию, уткнулся лицом ей в живот.

– Деми… Деми! – вздрагивая от душивших его слез, Тамильес принялся целовать ноги женщины, вернее, юбку, лежащую поверх ног.

Перешел на живот и наткнулся на ее руку, схватил и припал к нежной коже, как умирающий в пустыне – к живительному роднику.

– Деми, счастье мое, сердце мое. Единственная моя!

Демиана, не ожидавшая столь бурного проявления, сама донельзя взволнованная и потрясенная, коснулась волос мужа.

Тамиль замер и медленно поднял голову, заглядывая в глаза Демианы.

– Я думал, что никогда больше не увижу тебя, искал, не мог найти и с каждым днем, проведенным вдали от тебя, у меня отмирала еще одна частичка сердца. Это так страшно, когда не знаешь, где самый дорогой для тебя человек, жив ли он, здоров ли, не угрожает ли ему опасность и мечешься, не в силах ему помочь и защитить.

Деми, я так виноват перед тобой, перед тобой и нашим сыном, не смог уберечь вас от страданий и испытаний. Не было ни дня, когда я не корил себя за это. Единственно, в чем я не виноват – я не изменял тебе ни делом, ни мыслями! Когда ты пришла ко мне в кабинет, я видел графиню и не смог противиться, потому что был под сильнейшим приворотом. Это ужасно, все понимать и не иметь возможности что-то изменить, это воспоминание будет терзать меня всю жизнь.

– Да, я знаю, что на костюм, кроме меняющей облик иллюзии, был наложен и сильный приворот, которому никто не смог бы сопротивляться, и не виню тебя. Больше не виню, так как на самом деле измены не было, ведь ты был со мной. Встань, Тамиль, садись в кресло, и поговорим.

– Я не могу от тебя оторваться. Мне кажется, стоит убрать руки, и ты исчезнешь.

– Садись, – мягко попросила герцогиня. – И держи меня за руку, если тебе этого хочется.

Некоторое время они молчали, жадно разглядывая друг друга.

Несмотря на усилия банщиков, живительные эликсиры и отвары, герцог выглядел неважно, он сильно похудел, вернее, высох, кожа все еще была несколько обветрена, и загар тоже не сошел окончательно.

Герцогиня, наоборот, еще больше похорошела и выглядела свежо. Ее красота еще больше расцвела. Перед пораженным и восхищенным Тамилем сидела самая обворожительная и красивая женщина, какую он когда-либо видел.

– Демиана, то письмо, мне нет прощения за него.

Демиана напряглась.

– Единственное мое оправдание заключается в том, что написал я его сразу после нашей злосчастной брачной ночи, когда я был зол на весь мир и на дядюшку и на тебя и хотел сделать также больно, как было больно мне. Но вскоре я осознал, что это письмо – большая ошибка и немедленно вернулся в замок. Ты помнишь это?

Демиана молча кивнула, внимательно следя за мужем. Герцог продолжил, не отрывая взгляда от глаз женщины:

– Я молил Всесветлую, чтобы ты не успела прочитать эту гнусность, и Всесветлая меня услышала, я успел! Но потом разум меня, видимо, оставил, потому что я не сжег письмо, а просто скомкал его и выкинул в камин, приказав его разжечь. Видимо, тот, кто разжигал огонь, нашел бумагу и забрал ее, потом письмо попало к местному лавочнику, а он продал его графине де Соммери. Я еще не всех из этой цепочки нашел и наказал, но это только дело времени. Как только вернусь в замок, найду предателя.

Потом ты простила меня и дала второй шанс, я и думать забыл об этом письме и был потрясен, когда ты показала его на кристалл.

– Письмо было не одно, – негромко проговорила Деми. – Графиня показала мне записку от тебя, в которой ты благодарил ее за то, что она доставляет тебе радость.

– Записку? – удивился герцог и нахмурился, припоминая. – Точно, была записка. Я послал ей парюру и приложил записку, в которой дал понять, что больше никогда не буду к ней приезжать и вообще встречаться. Она была моей любовницей, я не скрывал от тебя это и немедленно уведомил ее о разрыве, как только мы попали в столицу.

– Я не помню дословно, но в записке было написано так, что создавалось впечатление, что ты просто благодаришь ее и ни слова о расставании.

– Записка была без клякс или пятен?

– Не помню, я была так потрясена произошедшим в кабинете, что многое проходило мимо меня.

– Дальше, ты помнишь, мы с Его Величеством работали над раскрытием заговора?

– Подробностей не знаю, но что ты очень был занят и почти все время проводил с императором, я помню.

– Мы вычислили всех заговорщиков, но проблема была в том, что их надо было брать с поличным. Это были выходцы из древних родов, видные аристократы и арестуй мы их по-тихому, родня подняла бы крик. Поэтому Его Величество решил спровоцировать нападение на Балу и там всех и повязать. Да, к тому моменту уже все знали, что Ее Величество ждет ребенка, поэтому охрана была увеличена, и у заговорщиков не было другой возможности добраться до Их Величеств, кроме как на этом Балу.

Анрион посоветовал изображать, что мы ни о чем не подозреваем, беспечно ведем себя. Поэтому, мне пришлось поддерживать легенду, что графиня по-прежнему моя любовница, будто меня ничто не заботит, я развлекаюсь и подвоха ниоткуда не жду.

Всем сообщили, что ты уехала в замок и до рождения ребенка его не покинешь. А я стал забегать на разные приемы и балы, на полчаса – час, не больше и обязательно там флиртовал и танцевал. Мы с Анрионом уже знали, что графиня как-то причастна к твоему исчезновению, ты не представляешь, как мне хотелось вытряхнуть из нее всю правду! К счастью, Рик помог обнаружить дом, откуда ты ушла порталом, а Анри смог отследить следы и вышел к границе песков.

– Рик помог? – изумилась Демиана. – Я так по нему соскучилась!

– О, этот балбес здесь, его вчера еле отмыли и вычесали от песка, и сегодня ты с ним увидишься, – улыбнулся Тамиль, нежно поглаживая большим пальцем ладонь Демианы. – Я не смог оставить его там и взял с собой.

– Спасибо! Я боялась, что он потерялся, погиб или заброшен.

– Это же твоя собака! – удивился герцог. – Конечно же, за ним тщательно следили и ухаживали, и он каждую ночь спал рядом со мной на кровати. Ты его не узнаешь, он вырос в целого пони!

– Уже предвкушаю, – просияла Демиана.

– В общем, – продолжил рассказ герцог. – Все указывало, что нападение заговорщики произведут на Балу, когда Их Величества будут танцевать завершающий сезон танец. Казалось, мы предусмотрели все и подготовились ко всему, но не учли одного – не смогли предусмотреть, что сила любви и преданность императора к жене и способны его же и погубить. Анрион по приказу Его Величества, наложил на императрицу зеркальный щит, который отразил бы в течение часа любое заклинание, оружие или проклятие, которое в нее метнули бы.

Весь бал я терпел возле себя графиню, она висла на мне, как на вешалке. И в один прекрасный момент толкнула меня, и вино из моего бокала испачкало и ее платье, и мой камзол. Мне пришлось уйти в наши покои, чтобы переодеться и каково было мое изумление и злость, когда на своей кровати я обнаружил обнаженную графиню!

– Даже так?

– Подожди, пожалуйста, не делай никаких выводов, дай мне дорассказать. Я велел графине немедленно выметаться, на что она расплакалась, что ее платье испорчено, не может же она пойти голой или надеть залитую вином одежду. А время поджимало. Мне необходимо было присутствовать в зале, мы же ждали нападения заговорщиков, и я, не долго думая, прошел в твою гардеробную, взял первое попавшееся платье и велел графине немедленно одеться и убираться вон. Что она и проделала.

– Так вот почему на ней было мое платье? – задумчиво проговорила Демиана.

– Ты знаешь? – огорчился Тамиль. – Но откуда?

– Повелителю прислали кристалл с записью бала, – ответила Деми. – Ты не так много раз попал в запись, но прилипшую графиню не заметить было трудно. Особенно, когда я увидела на ней мое платье.

– Ну вот, – расстроился герцог. – Я так стараюсь сделать, чтобы было как лучше, но выходит почему-то, все наперекосяк. В одном месте исправлю и одновременно испорчу в другом. Дальше было нападение, но не на императора, как думал он сам, а на Ее Величество и Арион, забыв про зеркальный щит, кинулся к жене, и отраженное от нее проклятье попало в него. К сожалению, это оказалось проклятье занианской магии, как тот де-истаер, и спасти императора никто не сумел. Перед смертью Его Величество назначил меня регентом до рождения ребенка у императрицы, и императором, если родится девочка.

– Разве пол ребенка до сих пор неизвестен? – удивилась Демиана. – Анри нам сказал, что у нас будет сын, когда сыну была всего неделя от зачатия!

– Пол известен, но Их Величества решили не разглашать его до рождения малыша, чтобы избежать волнений среди аристократов и чтобы у меня было время научиться управлять страной.

– Значит… Это девочка?

– Да, императрица ждет дочку.

– Как здорово! – обрадовалась Демиана. – Я так рада, что смогла помочь ей, и она скоро сможет прижать свое дитя к груди.

– А дальше я придумал, как оставить вместо себя Анриона. Честно говоря, он куда лучший регент, чем я. У меня никак не получается держать в голове одновременно много дел и я все время что-нибудь упускаю.

– Да, женитьба на де Соммери была интересным ходом.

– Ты и про это знаешь? Поразительно, как быстро доходят вести в столь закрытую страну, как Восточные Земли!

– Да, мне рассказал повелитель. А где сейчас графиня?

– Сразу после бракосочетания, я перенес ее в Монастырь и сдал настоятельнице с наказом глаз не спускать.

– То есть, она не станет Анри настоящей женой? В чем тогда был смысл этого брака? Бедный Анрион, так у него не будет ни семьи, ни детей?

– Нет, они брак не консуммировали и Анри не собирается его консуммировать. Через год брачная вязь спадет и Анрион сможет жениться на той девушке, которую сам выберет и полюбит. Он получил титул и по контракту все имущество де Соммери. Графиня сохранила жизнь. Если бы она отказалась, ее бы казнили за все, что она сделала тебе.

– Вот как? А я боялась, что она теперь на правах жены близкого друга будет постоянно у нас бывать.

Сердце Тамиля пропустило удар и потом заколотилось, как сумасшедшее: «она сказала – у НАС бывать!!!»

– Ну вот, вкратце, все события. Как мы искали тебя, где искали и остальное, я рассказывать не буду. Если захочешь, спросишь у Анри, он лучший рассказчик, чем я. Мне очень хочется узнать, что было с тобой все это время, но я боюсь спрашивать и еще больше – услышать. Повелитель вкратце рассказал мне, в каком состоянии они тебя нашли… Я жалею, что оставил графине жизнь. Расскажи, если хочешь, о своей жизни здесь.

– О, тут чудесно! Видишь – у меня здесь свои покои и отдельный выход в сад. Я могу гулять там, сколько захочу в любое время, это мой сад и кроме меня туда никто посторонний не допускается. У меня есть все, что можно только пожелать, повар знает все мои любимые блюда и постоянно меня ими балует. Служанки и рабыни приветливы и услужливы, а еще есть подруги, с которыми мы весело проводим время – вышиваем, рассказываем истории, просто болтаем. Во дворце великолепная библиотека, и мне позволено брать оттуда любые книги. Теперь, благодаря книгам, я знаю больше о магии Искрящих. Также я изучаю абарский язык и уже хорошо на нем говорю. Повелитель возит меня гулять по городу и рассказывает много интересного – о мире, о разных странах, как устроено хозяйство в Восточных Землях, обычаи разных народов.

Наш малыш решил родиться раньше срока и этим здорово всех напугал.

Тамиль сжал руки в кулаки.

– Прости, что меня не было рядом в такую минуту. А что спровоцировало преждевременные роды? Переход через Пески? Ты не смогла полностью оправиться?

– Просмотр кристалла в Бала, где я увидела своего мужа и свое платье… на другой.

– Шитс! Деми… Я думал, что быть еще более виноватым уже некуда, но оказалось, что я ошибался.

– Все в прошлом. Ребенок жив и здоров, я тоже. Повелитель все время, пока я рожала, провел на ногах и чуть ли не за дверями моих покоев, – рассказала герцогиня. – Служанки рассказали, что он раньше вообще не беспокоился, когда рожали его наложницы, а тут весь испереживался.

– Надеюсь, он пожалел, что подсунул тебе этот кристалл.

– Думаю, да. Но своей заботой он давно и с лихвой все искупил.

– Ты так говоришь о нем, что я нервничаю и ревную.

– Ревнуешь? Нет, это совсем не то, он мне, как отец, как мудрый дядюшка или старший брат. Ты спрашивал меня об имени для нашего мальчика, я писала тебе, что хотела бы назвать его Арион Александр.

– Арион был замечательным человеком и императором. Александр – спас мою жену и сына и заботился о них, как о собственных. Вэлиар, мой дядюшка, сделал все, чтобы я встретил тебя, мое счастье. Что если мы назовем сына Варион Александр?

– Да, я не против, – просияла герцогиня. – Можно завтра провести обряд.

– Конечно, как ты захочешь! Деми, я понимаю, что между нами было много недомолвок и недоразумений, что ты не можешь пока мне всецело доверять, поэтому не тороплю тебя и ничего не требую. Я буду ждать столько, сколько необходимо. Пока я ехал по этим проклятым Пескам, я все время думал и понял, что у меня нет ничего более ценного и дорогого, кроме вас с Варионом. Поэтому, если ты пожелаешь остаться в Восточных Землях, я сложу с себя должность регента и навсегда поселюсь здесь.

– Но как же Империя? – воскликнула Демиана. – Император доверил тебе свою страну, жену и ребенка, ты не можешь предать его доверие!

– Поверь, Анрион справится намного лучше. И, потом, я в любом случае не собираюсь править и становиться императором. Я давно уже это решил – как только Ее Величество родит дочь, и меня возведут на трон, я в этот же день отрекусь от власти в пользу нашего сына и регентом при нем назначу Анриона графа де Соммери.

– А если я решу вернуться в Империю? – спросила Демиана.

– Мое решение ничто не изменит – я не тот император, который нужен нашей стране, и регент из меня не самый правильный, поэтому, если мы вернемся в Империю, то предпочту свою старую должность Главы Дознавателей.

– Ты меня удивил, не скрою, – ответила герцогиня. – Но если наш мальчик – будущий император, он должен расти в Империи, учиться там и любить свою страну.

– Да, это было бы самым правильным, – согласился Тамиль. – Но в любом случае, решение я оставляю за тобой.

Демиана встала, размышляя о том, что рассказал ей муж, и неожиданно оказалась в его объятиях.

– Деми…, – простонал Тамиль и принялся покрывать ее лицо невесомыми поцелуями, дошел до губ и оба потеряли счет времени.

Женщина растерялась, она не собиралась легко прощать, но от горячих рук мужа по ее телу расходились обжигающие волны, его губы дарили давно не испытанное блаженство и единственно, что хотелось – чтобы Тамиль не останавливался.

Глава 40

Торговцы с графиней находились в пути уже неделю. За это время они успели пересечь оставшиеся территории Империи и въехали в Свободные Земли.

Теперь по ночам мужчины по очереди несли караул, огонь старалась не разжигать и отдыхать по самому минимуму.

По расчетам графини, на пересечение Свободных Земель у них должно было уйти два дня или чуть больше, если бы они ехали не спеша. Но торговцы как раз таки гнали, и лошадка графини еле успевала за всеми. Однако, ни через два дня, ни через четыре дня в Ингредиум они все еще не въехали. Это начинало напрягать, и Полетт решила спросить у Акима.

– Аким, – начала она на очередной ночевке. – Когда мы попадем в Ингредиум? Столько едем уже.

– Скоро уже, – невозмутимо ответил торговец. – Нам пришлось делать большой крюк, потому что на старой дороге, как нам рассказали на последней в Империи ночевке, шалят разбойники. Мы сейчас едем дальней дорогой, но зато точно приедем, куда намереваемся.

– Однако крюк очень большой, – усомнилась графиня.

– Если Вы недовольны, то можете отделиться от нас и ехать самостоятельно, – предложил второй торговец.

– Нет, нет! Меня вполне устраивает компания, просто я очень тороплюсь в Ингредиум, – поспешно ответила графиня и перевела разговор на другую тему.

Вечером, когда графиня уснула, оба брата отошли подальше от стоянки.

– Как ты думаешь, Ар… Аким, завтра уже можно будет использовать портал?

– Утром я достану шарик и буду все время держать его у себя на глазах и как увижу, что он заработал, сразу объявлю привал, и мы сделаем, как задумали.

– Хорошо бы, а то столько времени потратили! Повелитель может больше не продлить нам срок. Еще вестник ему надо будет отправить.

– Конечно, как появится магия переноса, сначала вестник повелителю, а потом портал.

– Вообще, странно, почему такой большой кусок земель оказался в мертвой зоне, где не действует магия?

– Потому что этот кусок земли, как ты выразился – Восточные Земли, самая северная их часть, которая врезается в Свободные Земли и упирается в Соленое Море.

– Оу! Так, а чего ты тогда ждем? – удивился Раим. – Надо надеть на графиню ошейник и сразу ехать на Пески.

– Живыми не доедем – у нас время закончится. Да и наши верблюды, люди и припасы все в оазисе, или ты мечтаешь пересекать пустыню на коне и без снаряжения, еды и воды? Иногда мне кажется, что наша матушка тебя не один раз уронила, а два или даже три. Нам надо обязательно попасть в оазис и отправить повелителю вестник. Уйти с территории Империи мы не рискнули, графиню ищут и по следу портала могут выйти на нас. Повелитель четко приказал сделать все без шума, так, чтобы абаров никто связать не мог с исчезновением Ее Сиятельства. Поэтому ничего не изобретаем, а делаем, как условлено.

– Понял, больше вопросов нет, – согласился Раим. – Пошли спать.

На следующий день путешественники проехали всего несколько километров, как Аким приказал сделать остановку.

– Что-то случилось? – встревожилась графиня.

– Нет, мне надо отправить вестник знакомому, чтобы он встретил нас на границе Ингредиума, – ответил Аким. – Пока можно размять ноги и что-нибудь выпить или съесть.

По его кивку, Рамиль подошел к женщине и протянул ей флягу:

– Вот, попробуйте этот отвар, он чудесно утоляет жажду и улучшает цвет кожи.

Графиня с благодарностью приняла сосуд и с удовольствием отхлебнула. Напиток на самом деле оказался вкусным, и только она хотела об этом сказать, как ее глаза закрылись, а фляга выпала из рук, и графиня мешком рухнула на землю.

– Ну, вот дело и сделано, – довольно пробормотал Арам, защелкнув на шее женщины рабский ошейник.

Потом он нацепил на ноги браслеты, скрепленные между собой цепью, и закрепил длинный ее конец на поясе графини.

– Как я долго этого ждал! Все, больше никаких Акимов и Рамилей, возвращаем наши настоящие имена.

– Жаль, что бороды так быстро не вернутся, – посетовал Раим.

– Пока по Пескам идем, бороды отрастут, и в Восточные Земли прибудем нормальными людьми. Быстро все берем все необходимое, лошадей придется бросить. Подходите ко мне, Раим, рабыню возьми на руки.

Вспышка и трое мужчин и одна женщина исчезли.

Пробуждение было трудным.

Болела голова, ныло тело, будто она долго лежала в неудобной позе, в горле пересохло, и было очень жарко.

Полетт попыталась сесть и с изумлением обнаружила, что ее ноги связывает цепь.

«Что за Шитс»? – подскочила она на месте и, преодолевая головокружение, попыталась встать на ноги и осмотреться. С третьей попытки ей удалось принять вертикальное положение. Графиня находилась в каком-то странном помещении: пустая грязная комната, низенький топчан возле одной из стен, небольшое окошко без стекла и дверной проем. С трудом переставляя затекшие ноги и бряцая цепью, женщина выбралась из помещения и, пройдя по небольшому коридору, попала в другую комнату, где прямо на полу сидели оба торговца.

– О, вот и наш товар проснулся! – весело воскликнул один. – Как спалось, красавица?

– Вы что со мной сделали? Я свободная женщина! – захрипела графиня и ринулась на торговцев, собираясь вцепиться в ближайшего.

Но неожиданно ее тело скрутила невыносимая боль и графиня с воплем упала на грязный пол.

– Какая непочтительная рабыня, – покачал головой второй торговец. – Придется рассказать о правилах.

Он подошел к сжавшейся женщине и наклонился над ней:

– Ты – никто. Ты – грязь под моими ногами. Если я захочу – могу мучить тебя, могу лишить еды и воды. Могу сломать тебе руку или убить. Ты – моя собственность, поэтому если ты хочешь жить, то будешь делать все, что я прикажу. Я не люблю кислые лица, поэтому ты будешь улыбаться мне и благодарить за все, что я с тобой буду делать.

Графиню скрутил новый приступ боли.

– Ты поняла? – еще один импульс.

– Ддда, – еле выдавила сквозь стиснутые зубы Полетт.

– Когда обращаешься ко мне, должна улыбаться и говорить «Да, господин»!

– Да, господин, – покорно повторила графиня и попыталась изобразить улыбку.

– Хорошо, ты быстро учишься. Завтра вечером мы отправимся через Горячие Пески, а сегодня я хочу отдохнуть. Давно хотел попробовать графское тело, так ли оно отличается от тел других женщин.

– Арам, я тоже хочу!

– Развлечешься после меня, Раим. Вставай, рабыня и иди в ту комнату, где проснулась.

– Арам? Раим??? Я графиня де Соммери!!! Как Вы можете так со мной поступать!! Да вас вздернут за нападение на аристократку! – закричала Полетт и тут же упала на пол, извиваясь в конвульсиях.

– Нет, плохая рабыня, – глубокомысленно изрек Арам, разглядывая корчащуюся женщину. – С одного раза ничего не поняла, придется еще раз повторить.

Боль ушла, и женщина попыталась встать, но у нее получилось только сесть.

– Отпустите меня, у меня много денег, я вам щедро заплачу! – рыдая, взмолилась она. – Вы же знаете меня, а я – вас. Ведь это вы продали мне костюм гурии и купили у меня девчонку! Я не простая горожанка, я графиня, а нападение на аристократов карается смертью!

– Ты – рабыня. Забудь про Империю и про свое прежнее имя, больше ты никогда туда не вернешься! – прошипел Раим и пнул женщину. – Из-за тебя мы попали в немилость к повелителю, и ты ответишь за все, что нам пришлось перенести!

– Смирись и тогда твоя жизнь не будет такой короткой, – поддержал брата Арам. – Ты заставила нас побегать, мы едва не лишились из-за тебя жизни, поэтому не мечтай, чтобы с тобой обращались хорошо.

– Что вы со мной собираетесь сделать, – умирая от страха, спросила графиня. – Меня же будут искать, герцог дель Риво и граф де Соммери за меня вам головы открутят.

– Искать будут, это точно, только не чтобы спасти, а как раз, чтобы голову открутить, – засмеялся Арам. – А герцог за жену, которую ты нам продала, не то, что голову открутит – живьем в кипящем масле сварит. Слишком многим ты нагадила, так что не надейся, что кто-то примчится тебя спасать!

Полетт беспомощно переводила взгляд с одного на другого.

– Вы не посмеете!

– Не посмеем что?

Женщину опять скрутила невыносимая боль, и она закричала:

– Убери, убери это, я все поняла. Пожалуйста!

– Ага, посмотрим, как ты усвоила урок. По твоей милости мы ни минуты покоя не знали, поэтому желаем получить компенсацию. Раздевайся.

– Что? – не поверила своим ушам графиня.

– Раздевайся и поспеши, если не хочешь еще раз получить наказание.

Женщина беспомощно оглянулась и сделала шаг назад. Новая волна боли.

Плача навзрыд, трясущимися руками Полетт принялась стаскивать платье, путаясь в цепи.

Раим подошел и рывком разорвал ткань, которая упала к ногам женщины.

– Дальше, – бесстрастно приказал Арам, жадно оглядывая открывавшиеся виды.

Рабыня, непрерывно всхлипывая, сняла чулки, панталоны и корсет и осталась только в туфлях и цепи.

– Повернись, – продолжал Арам и бросил брату. – А ты сходи к Эргешу, попроведай верблюдов. Я крикну тебя, когда закончу.

Рабыня попятилась, но получила очередной удар и замерла.

– Красивая, белая, – Арам провел ладонью по груди женщины, – Спереди берут жен и любимых наложниц. Рабыня та же собака, поэтому недостойна видеть лицо господина в момент утоления его желания. Встань на четвереньки на топчан!

Полетт, подвывая, выполнила приказ.

Абар схватил ее за волосы и оттянул вверх и назад голову

– Заткнись и улыбайся, пока я тебя трахаю. Рабыня должна быть счастлива, что может услужить своему господину, – и резко вошел в нее.

Женщина охнула, ощущения от грубого вторжения в совершенно не подготовленную промежность, были весьма болезненные. Но ее господину было глубоко наплевать, что чувствует рабыня. Он еще сильнее запрокинул ей голову, одновременно работая тазом, как поршнем.

– Улыбайся!!!

И бывшая графиня с трудом растянула губы в подобие улыбки.

Она облегченно выдохнула и рухнула на топчан плашмя, когда ее мучитель, наконец, излился и вышел.

– Чего это ты разлеглась? – удивился Арам и хлестко ударил ее по ягодице. – Встань и улыбайся!

Рабыня, как смогла быстро, поднялась и растянула резиновые губы.

– Раим, если ты желаешь, она твоя. И когда завершишь, влей в нее то снадобье, в синем пузырьке. Нам не требуется, чтобы она понесла.

– Ты прав, беременность нам не нужна. Ну как, брат? Стоит эта женщина тех мучений, что нам пришлось из-за нее терпеть?

– Нет, не стоит, – равнодушно ответил Арам и вышел из комнаты.

Рабыня с испугом смотрела на нового мучителя. Раим обошел ее вокруг, ущипнул за сосок, и резко дернул за руку, принуждая встать на колени.

– Посмотрим, насколько ты умелая, – проговорил он и сжал ее лицо. – Раскрой рот и только посмей причинить мне хоть малейший дискомфорт.

Перепуганная и уже мало что соображающая рабыня покорно вытерпела, пока мужчина имел сначала ее рот, а потом, как и брат, велел встать задом и оттрахал все еще саднящее после предыдущего раза лоно.

– Пришел вестник от повелителя. Он очень доволен и велит скорее выдвигаться и не жалеть верблюдов. На границе нас будут ждать с порталом, – поделился Арам, когда Раим вернулся от рабыни.

– Тогда зачем ждать завтрашнего вечера? Пошли уже сегодня, – предложил Раим.

– Да, ты прав. Так и сделаем, – согласился Арам и крикнул людям, чтобы готовились к путешествию.

Все забегали, принялись осматривать вьюки, складывать пищу, одежду, запасать воду.

С заходом солнца караван тронулся.

Переход для Полетт слился в один сплошной кошмар. Она не сопротивлялась и покорно выполняла все, что ей приказывали, поэтому больше не получала наказаний болью от ошейника. Но все ее существование превратилось в одну сплошную боль.

Болели ноги, растертые железом и не привыкшие столько ходить. Болела голова. Болело пересохшее горло. Болело все тело, спать ей приходилось на тоненьком покрывале. Болело лоно, в которое регулярно вколачивалось два немаленьких ствола. Но больше всего болела ее душа.

«За что? Почему? Всесветлая, в чем я провинилась»?

Через некоторое время Полетт заметила связь между своими мысленными жалобами и мучениями. Стоило ей пожаловаться Всесветлой и воззвать к ней, как ее тут же тащили насиловать и заставляли не только идти пешком за верблюдом, но еще и что-нибудь из поклажи на себе тащить.

Через несколько совпадений женщина уловила связь и больше не рисковала.

Пить ей давали всего два раза в сутки, а есть – один раз. Не единожды она мечтала заснуть и умереть во сне, но неизбежно приходило утро, и неизбежно она просыпалась, и все повторялось.

Наконец, пустыня осталась позади, и путники втроем перешли по порталу, который им передал ожидавший их на границе абар.

Миг и торжествующие братья, и измученная графиня-рабыня оказались в каком-то помещении, где кроме них находился повелитель и несколько воинов.

– Повелитель, – упали на пол торговцы. – Мы выполнили ваш приказ и доставили женщину. Она жива и не покалечена, как Вы велели.

Александр молча, смотрел на троицу, наконец, кивнул воинам, четверо тут же скрутили братьев и потащили из комнаты.

– Повелитель! – надрывались Арам с Раимом. – Мы выполнили приказ, за что нас наказывать?

Но вот вопли стихли, и настала тишина.

– Назови свое имя, – обратился Александр к женщине.

– Рабыня Арама и Раима, – прохрипела та.

– Назови свое имя, – повторил повелитель.

– Полетт де Соммери, графиня Империи.

– Замечательно, – бесстрастно отозвался Александр. – Почему ты здесь и в таком виде, понимаешь?

– Нет, я ничего не сделала, они меня похитили и сделали рабыней! Всю дорогу издевались. Господин, спасите меня, я ни в чем не виновата! Аааа!