Текст книги "Книги и короли (СИ)"
Автор книги: яблочный принц
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
– Эй, Юдж! Сейчас дырку прожжешь взглядом… в коне! – окликнул его воришка, неизменно радостный без объективных на то причин.
Но на этот раз к рыжему ко всеобщему удивлению присоединился файтер: ободряюще кивнул магу, похлопав того по плечу.
– Дай этому месту шанс – вдруг он пойдет на ответную уступку?
Количество магии в воздухе вокруг не изменилось ни от дружеских жестов, ни от слов, но Юджину вдруг стало немного легче. Он улыбнулся тенью улыбки, как улыбался всегда, и был бы даже вполне доволен жизнью – если бы не жуткий голосок где-то на задворках сознания, на время заснувший, но при первой возможности грозящий вернуться на свой пост. «Твоего мастера предали те, кому он доверился, – шептал голосок, – делай выводы, выводы делай, мальчик». Никто уже давно не называл его мальчиком – и мага штормило, как не может штормить и на море. Делай выводы, мальчик…
Так они въехали в городок, и от мрачного, тайнами как туманом подернутого могущества Железной Империи их отделяло теперь на одну стену меньше – но преграда все еще оставалась непреодолимой, и разгадки не было поблизости. Квартет обрел нового друга и снова вступал в слепую игру.
Комментарий к Глава 17. Идти на рассвет
*Намекается на то, что в начале этой истории наемник, монах, маг и вор по чужой воле были объединены в квартет, а сами были очень даже не прочь убить друг друга – и ко всеобщему счастью это мнение в скорости переменилось.
========== Глава 18. Империя и имперские истории ==========
Он оказался скорее пограничным фортом, чем городом – здесь никто не оставался дольше, чем нужно было, чтобы заключить сделку и удостовериться, что все прошло честно, без обмана. Никаких таверн, никаких веселых домов или уличных торговцев всякой всячиной – в этом месте удачные приобретения даже не обмывали и не праздновали процветание! Получив товар или деньги, обе стороны спешили убраться куда подальше, разбежаться по своим привычным городам и городишкам, а не задерживаться в этом унылом месте. Тут даже зазывал, таких раздражающих во всяком другом городе, здесь было днем с огнем не сыскать: и путники почти готовы были признать, что скучают по ним, как и по десятку других привычных мелочей, делающих любой город приятным и родным усталому путнику.
– Надеюсь, и нам не придется задержаться здесь надолго, – пробормотал клирик, исподлобья осматриваясь, пока они ехали вдоль грязной и неприветливой улицы.
– По-хорошему, я бы вообще не хотел здесь быть, – буркнул маг с необычной для него насупленностью. – Однако я здесь.
Мигель обменялся с Хьюго озабоченными взглядами – наемник и вор, как самые жизнерадостные и беспокойные члены компании, всерьез переживали за уныние, все чаще мелькавшее в глазах друзей.
Рыжий дважды открывал и закрывал взгляд под ехидным прищуром файтера, прежде чем нашелся со словами ободрения.
– Мы все здесь, и это главное, – он похлопал мага и монаха по плечам, направив лошадь между их лошадьми, – что-нибудь да придумаем, раз не удалось обойтись вовсе без этой дыры.
Маг без особого энтузиазма, но кивнул, а клирик воздел глаза к небу и издал не предвещающий ничего хорошего стон.
– О, если бы это была дыра! Куда смотрели боги, когда создавалось это?!
Наемник только фыркнул и пришпорил коня, отъезжая вперед. Небо над головой оставалось тем же, вино, золото и женская половина человечества тоже не должны были претерпеть существенные изменения – а потому можно было жить дальше и разбираться с поставленной задачей, а не ныть и закатывать глаза.
– Дальше Империя будет сильнее вступать в свои права, – с какой-то едва уловимой грустью вздохнул Ал, глядя ему вслед.
И чем дальше они углублялись в этот форт, тем в более мрачном свете им представлялась Железная Империя. Впрочем, было бы неразумно судить о ней по полудюжине улиц, вдоль которых ровными рядами выстроились амбары, склады да бараки. Улицы эти расходились в стороны от центральной площади и заканчивались тупиками – и эту нехитрую систему друзья успели изучить за час, по самым щедрым прикидкам. Центральная (и единственная) площадь была также окружена – о, диво! – бараками и какими-то непознаваемыми сооружениями, явно не увеселительного характера с одной стороны, и нехитрыми постоялыми дворами с, разумеется, вшивыми койками и самой дрянной едой на всем континенте.
Новый спутник уверял четверых друзей, что этот пограничный городок одинаково не нравится как и им, так и жителям Империи, но в голосе его изредка звучало ничего хорошего не сулившее сомнение.
Что ж, выбора у них не было – разве что напроситься ночевать в барак к рабам, но тогда, скорее всего, там же и остаться. А потому они поругались, посмеялись (кто как) и смиренно приняли свою участь, дружно решив, что у бывало и похуже.
Получив по кружке пива, на удивление пряного и ароматного, путники присели за стол, который был предусмотрительно достаточно далеко от всех, кого бы заинтересовал их разговор, но все-таки скорее в центре, нежели в углу. Им нужно было приглядеться. Пиво было только поводом остаться здесь, не более – а потому продолжения не последовало.
Ал объяснил квартету, что выезжать из защищенного форта таким маленьким отрядом чересчур непредусмотрительно и самонадеянно. Следовало найти кого-нибудь, кто тоже собирается держать путь в самое сердце страны и не откажется от дополнительной компании – такие не все поголовно, но желающие непременно найдутся.
Четверо друзей приняли его предложение без споров.
Торговцы из всех уголков Обитаемой Империи входили и выходили, кто-то выглядел довольным и поблескивал взглядами удовлетворенной алчности, кто-то был близок к тому состоянию, когда или злятся на весь мир, или напиваются на последние, а потом злятся на весь мир. Тех же, кто продолжит путь из этого безымянного города в Империю, было до смешного мало.
Клирик, совсем уже отвыкший прятать лицо за капюшоном, внешне равнодушным взглядом проводил очередного работорговца, вышедшего на улицу, и отхлебнул треть глотка из своей кружки:
– Что будем делать? Останемся тут ночевать?
– Покормим местных блох, – зевнул Мигель, – а если они такие же добротные, как и здешнее пиво…
– Как бы нас не вышвырнули отсюда, если мы задержимся.
Юджин поежился, хотя не слишком верил в такой исход. Нет, что-то куда более зловещее лежало на пути квартета, и путь этот тянулся вглубь, а не наружу из этой дикой страны.
– На худой конец поедем сами, – файтер выглядел невозмутимым, – чай не дети маленькие, да и проводник есть.
– Тогда что нам мешает уехать прямо сейчас? – рыжий играл с монеткой, не поднимая головы, но друзья были уверены, что каждого входящего в комнату он проверяет своим профессиональным взглядом и прикидывает, где тот хранит золото. Этот балбес неисправим.
Мигель чуть сдвинул брови, напоминая ему, что ради их же собственной безопасности ни в приграничном городке, ни впредь так открыто воровать нельзя. Только в самом крайнем случае, когда испортить будет уже нечего.
– Дети или нет, а нам доходчиво объяснили, чем такая поездка чревата, – маг сделал хороший глоток пива. – Это один из самых простых способов быстро и без помех попасть в какой-нибудь центральный город, а оттуда, распрощавшись с попутчиками, спокойно уехать в любую угодную нам сторону.
Эв поморщился:
– С чего это тебя вдруг волнует безопасность? Кажется, раньше никому из нас это не мешало…
– А ведь он прав, – неожиданно заговорил, казалось, занятый своими делами Хьюго, – сидим вот, пиво пьем. Имперское, между прочим. Мне почему-то кажется, что и дальше может все… сложиться.
– Боги, всемилостивые и…
– Фортуна! – вдруг выкрикнул вор, просияв. – Фортуна все устроит!
И Эверард, на удивление не проворчав свое любимое «варварские боги!», и Мигель, и Юджин подняли деревянные кружки, чтобы со смехом чокнуться с вором и выпить до дна. Ал посмотрел на них, улыбаясь, и тоже присоединился. Фортуна? Так почему бы и нет?..
*
И капризная богиня не оставила своих любимцев. Посидев еще добрых полдюжины лучин за столом, Ал вдруг прищурился, поднялся из-за стола и выскользнул за дверь вслед за каким-то человеком, лицо которого, обгоревшее на палящем солнце и пропыленное ядовитой пылью, являло собой отрешенную каменную маску. Квартет никогда и не узнал, о чем разговаривали на своем шипящем языке их проводник и тот торговец, но Ал проторчал с ним на крыльце еще целую лучину, никак не меньше.
Все это время воришка пытался выглянуть в то и дело открывающуюся и закрывающуюся дверь, не поднимаясь со своего места, а Эв косился на него все строже и строже, пока их таинственный товарищ не махнул им рукой, подзывая к себе.
Их брали в отряд.
Имени своего человек квартету не сообщил, только сухо улыбнулся и выразил надежду, что с охраной они будут справляться лучше, чем сейчас – с пивом. Сказал это, развернулся и ушел, больше не одарив их ни одним взглядом.
Друзья напали с вопросами на Ала – и тот отвечал, мягко улыбаясь. После очередного ответа Юджин отшатнулся, исподлобья свернув глазами на рассказчика, и (трое путников видели по его взгляду) едва не пальнул в уходящего огненным шаром.
Тот человек торговал рабами.
Маг едва сдержался. Когда-то давно он был на Островах – в качестве дорогого охранника. Привыкшего колдовать мальчишку работорговцам, не страдающим от укоров совести и не отягощенных моральными нормами, было легко захватить в рабство: достаточно просто лишить возможности двигать руками, пассами подкрепляя заклятья, и тот, кто всю жизнь полагался на магию, будет беззащитен. Так и вышло. (Уже много после он все-таки постиг искусство колдовства одной мыслью и словом, что удалось лишь немногим из заслуженных чародеев. Но до раскрытия этого таланта совсем юному магу было еще очень далеко). Юджин пережил самое страшное время своей жизни там, при торговце живым товаром, и однажды смог выбраться – но ехать в одном отряде с человеком, который продает других, как вещи?! Для огненного мага предстояло нелегкое испытание.
Он стиснул зубы и кивнул, что все в порядке.
А тоненький въедливый голосок снова завел свою шарманку где-то глубоко под мыслями парня, и тот с удивлением узнавал в нем собственные привычные нотки.
Из города выехали на следующий день, переночевав в том самом месте, которое зарекомендовало себя приятным пивом. Рано, давая солнцу лишь ненамного опередить себя, пятеро путников встретились с отрядом работорговца. Их было вдвое больше, и файтер, наметанным взглядом окинув собиравшуюся компанию, выделил из всех несколько действительно неплохих воинов – это ведь видно по самым простым движениям, и совершенно не обязательно оголять сталь, чтобы разобраться, кто насколько хорош.
Эверард расслабленно сидел в седле и щурился своими золотыми, какими-то нечеловеческими глазами на восходящее солнце. Линии его татуировки, казалось, вбирали в себя свет, согреваясь. А может быть, не «как будто»…
– Ну что, Мигель, какие выводы?
– Да как обычно, – он повел плечами и расправил спину, за которой крест накрест висели ножны с надежно убранными мечами. Наемник не готовился ко внезапной атаке – хотя что для него медленно, для других может оказаться смертельно быстро… Не стоило обманываться закрепленными в ножнах клинками, и монах, прекрасно все понимавший, чуть ли не лукаво улыбнулся.
– Значит, порядок.
Они перезнакомились с теми, с кем предстояло бок о бок углубиться в земли Империи, получили по сдержанному, но беззлобному кивку – и на этом общение и ограничилось. Четверо путников не расстроились: им делить хлеб и костер несколько дней, а не кров и стол многие годы. Порядок.
Зато Ал сегодня – друзья так и не узнали его полного имени, да и в подлинности этого сомневались – выглядел необычно оживленным, даже радостным. Он то и дело оглядывался на квартет, державшийся рядом с остальными всадниками, не переставал говорить с работорговцем на их диковинном языке, активно жестикулируя.
Поровну разделив нехитрые пожитки, отряд из пятнадцати человек выехал из города через единственную заставу чуть ли не первым за этот день. Стражники коротко переговорили с предводителями, отметили что-то в бумагах – и ворота открылись, пропуская путников.
Начиналась Железная Империя.
Сразу за нехитрой городской стеной насколько хватало глаз, тянулась равнина, заросшая блеклой травой. То и дело встречались низенькие деревца, сбившиеся в рощицы по десятку за раз, но за ними не спрятался бы и пеший человек, не то что всадник. Дорога, широкая и разъезженная ежедневным потоком народа, стрелой пролегла к горизонту. По ней, сперва как различимые фигуры, потом как силуэты и, наконец, уже как черные точки с разной скоростью двигались путники. В большинстве своем – конные, охранники и хозяева, но попадались и закрытые повозки. Пешком уводили вереницы рабов, увозили купленную сталь.
Пока все не выглядело слишком пугающе – прямая дорога, вот торговцы возвращаются после удачных приобретений… Квартет, конечно, не расслаблялся. Но где-то в глубине души каждый удивлялся и радовался, что здесь не пекло и безумие, а просто все та же подлунная земля.
В однообразном пути Мигель неторопливо разрабатывал стратегию на случай непредвиденной драки, склоняя десяток охранников то на свою сторону, то на сторону нападавших, Хьюго игрался с кинжалом и раздражал Эва, а Юджин прикрыл глаза и наполовину ушел в себя, обновляя в памяти заклинания ближнего боя – просто так, ради интереса, разумеется. Ал ехал впереди, вместе с торговцем.
Так, неторопливо приглядываясь к миру и людям, ехали до вечера, несколько раз сделав короткий привал.
А то, что друзья ждали, к чему внутренне готовились, наступило вечером. Юджин спрыгнул на землю, погладил коня по доброй морде и движением, уже не требующим раздумий и концентрации, приказал было кучке веток расцвести небольшим костром. Но вдруг произошло странное: пламя не отозвалось, огонь покрыл пальцы и ладонь мага – и только. Юджин выдохнул ругательство, застыл, пораженный. Такого с ним еще не случалось.
Он повторил заклинание. И еще раз, теперь с повелительной интонацией. И ничего.
Маг выглядел испуганным, когда пламя вернулось к нему под кожу, а друзья поспешили тоже спешиться и подойти.
– Ты уверен, что это не из-за усталости или случайности?
– И что теперь?
– Магия имеет свойство возвращаться и уходить, как море, ты знаешь?
– Не дай страху подчинить тебя, будет только хуже. Ты справишься…
Его завалили словами, поддержкой, вопросами – а он просто стоял, смотрел прямо перед собой и словно бы падал в пропасть, все быстрее и быстрее с каждой секундой, и не было у этой пропасти дна. Магу без магии было ужасно. И самое ужасное – что он не знал, почему именно это произошло. Будь какое-то логичное объяснение этому, Юджин принял бы такое состояние дел, но вот так, просто без причины…
На то, чтобы разбираться с миром вокруг, Огненного Юджина уже не хватило. И…
– Хей, послушай, – прорвался терпеливый голос сквозь мутную пелену, – это просто изменение сырой магии в воздухе, и только. Другая структура, вызванная давними изменениями, произошедшими в войну. Тебя должны были такому научить, – в голосе начинали проявляться нотки раздражения, – соберись, парень.
Было уже темно. Оказалось, он сидит возле огня, щека зудит от комариного укуса, и Эверард хрипло, не торопясь выговаривает ему все, что о нем думает. Остальные сидят здесь же, вокруг костра, и здесь же еще несколько человек из охранников, а по кругу передают флягу.
Воздух был прохладен, но не свеж, едва ощутимо пахло чем-то чужим, странным. Юдж тряхнул посветлевшей головой. Что-то начинало проясняться, пока очень туманное, но все же, все же…
– Думаешь? – невпопад спросил он у монаха. – То есть, все-таки есть возможность здесь колдовать?
Клирик кивнул, кажется, уже не в первый раз.
– Есть, очевидно. Тут другой воздух, потому что в первую войну что-то взорвалось, и всю страну, четко до самых границ, накрыло последствиями взрыва. В итоге получилось так, что все магия, витающая в воздухе, как ты привык, выжглась подчистую, и теперь даже не удерживается, если пытаться действовать, как обычно… А больше я ничего не знаю, там какой-то гад вырезал пару страниц, – закончил Эв, кутаясь в плащ.
Юджин поблагодарил его и принял фляжку от наемника, сделал глоток. Язык обожгло незнакомым пойлом, но маг готов был признать, что это было даже неплохо. Клирик принял фляжку и приложился к ней сам, ткнул уставившегося с огонь и ничего не замечающего Хьюго, вручил ее ему.
Файтер немного помолчал, прежде чем заговорить.
– Нам предстоит ехать еще несколько дней, и все вокруг будет таким, как сегодня. Ты ничем не занят ни днем, ни на привалах, и пока необходимости колдовать нет… Восстанавливайся, учись работать с тем, что есть, пока можешь себе это позволить. А там ты уже и понадобишься.
Маг задумчиво кивнул, глядя, как вор нюхает напиток.
– За Огненного Юджина! – провозгласил рыжий, подмигнув магу и вскочив с места. – За магию!
Друзья вполголоса подхватили этот возглас, флягу передали дальше, и в стороне не остались даже охранники. Выпили за удачу мага, за его мастерство – и просто за него.
И Юдж смотрел на всех этих людей, на улыбающиеся ободряюще лица, и его хлопали по плечам и заверяли, что все получится, даже если не совсем понимали, что… Он вдруг впервые за долгое время почувствовал себя уютно, а жуткий голосок исчез из его головы, подобно дурному сну – и мага, вопреки здравому смыслу, в отсутствие огня затопило тепло. Его заразили своей верой, и завтра, он пообещал себе, нужно будет попробовать еще раз. И тогда все получится.
*
А завтра снова не получилось. Маг до последнего оттягивал момент, когда надо будет произнести заклинание и снова призвать пламя, но как бы он не тянул, это все-таки наступило. Неудача настигла его ударом под дых, коварным и бесчестным – но ощущающимся всем телом, словно ледяной омут.
Хьюго, будучи вне поля его зрения, дернул клирика за рукав и кивнул в сторону мага. Ничего не нужно было говорить.
Юджин смотрел на горящую ладонь, прислушивался к собственным ощущениям, когда кто-то энергично похлопал его по плечу. Прикосновение вывело его из транса отчаяния, да так резко, что, оборачиваясь и опуская напряженные руки, он сделал словно бы глубокий вдох… Вокруг взвилась огненная стена в человеческий рост высотой. Пламя, как бешеное, рвалось ввысь, а охранники работорговца, собиравшие свои пожитки и седлавшие лошадей, шарахнулись в стороны.
Воришка издал вопль восторга, Мигель усмехнулся. Вот оно. Да?.. Эв мысленно закатил глаза, внешне оставаясь совершенно невозмутимым.
– У меня получилось! Сработало, я смог, смог! Посмотрите! – Юджин ликовал.
Монах же остался бесстрастным:
– Понял хоть, как это сделал? Повторить сможешь?
Но его вопросы остались без ответа, хотя и вспомнились магу позже, когда все улеглось, и он наконец получил возможность хорошенько все обдумать. Сейчас же ему было не до этого: к квартету, размахивая руками, несся давешний торговец, а за ним едва поспевал Ал, ничуть не тише того причитая и со страдальческим выражением лица.
Ох, перепало же квартету от них двоих! Кричали они на языке Империи, и возразить было как-то нечего, так что четверо друзей просто пережили бурю, как смогли – и отправились к лошадям. Ал задержал их.
– Послушайте, – говорил он, – вы хоть понимаете, что сделали? – видя, как приключенцы недоуменно пожимают плечами, он даже пустился в обсуждения, все не переставая жестикулировать: – Здесь нет магов! Огонь, призванный тем или иным способом, а не живущий за счет пожирания горючего, принято считать проклятым огнем. И прокляты, конечно, те, кто его создал, и можно заразиться, если пламя заденет и тебя. Кто теперь захочет продолжать пути в такой компании, когда вы только что доказали, что легко наградите всех вокруг неснимаемым проклятьем, да еще и будете восторженно голосить при этом?!
Пока Ал переводил дух, наемнику удалось вставить словечко:
– Теперь они могут продолжить путь без нас если им будет так угодно. Мы же поедем своей дорогой, как и собирались.
– Боюсь, так и придется поступить.
– Тогда на том и порешим, – фыркнул Мигель.
И квартет и отряд работорговца там и разъехались, не слишком довольные друг другом. Вскочили в седла, проверили сумки – и одни за другим покинули место стоянки.
В последний момент вор обернулся, сам не зная зачем – да так и раскрыл рот от удивления. На месте всего привала, ровно очерченным кругом, осталась проплешина в траве, словно бы выжженная голодным пожаром.
========== Глава 19. Так говорили в старину у моря ==========
Ал ехал насупившись, разом растеряв все свое хорошее настроение. Хьюго по-всякому пытался его разговорить, но тот отвечал все короче и короче, пока даже у болтливого вора не исчезло желание говорить с ним.
Тогда рыжий чуть отстал, поравнялся с наемником, и спустя треть лучины они уже хохотали над чем-то, даже не пытаясь сдерживать смех. Эв косился на них без раздражения – лучше ведь так, чем как Ал или маг.
Юджин ушел в себя, то задумчиво тщательно вычерчивая в воздухе колдовские пассы, то смотрел в пустоту, явно перебирая что-то в своей голове. Парень мучительно пытался понять, что он сделал тогда по-другому, когда несмотря на выжженное магическое поле с легкостью, почти без усилий смог призвать огромную стену пламени. Какая-то бессмыслица получалась! Он решил, что на привале возьмет и посчитает все на бумаге.
А вдоль прямой, как стрела, дороги тянулись все те же чахлые травы и скудные рощицы неизвестных деревьев, небо было тускло-голубым, а воздух отдавал легкой горчинкой на языке. Приходилось то пропускать скачущего во весь опор всадника, то обгонять повозки или пеших рабов, и вроде бы ничего такого ужасающего пока не случалось – кроме невозможности применять магию, без исключения хмурых лиц и горечи во рту.
Вопрос задал целитель Эв, озабоченный этим больше других.
– Что это за привкус, Ал? Никогда раньше я такого не встречал.
– Воздух великой империи и должен быть непривычен тем, кто впервые оказался здесь.
Хьюго закатил глаза, услышав ответ. А тем временем Ал рассказывал, каким странным ему был безвкусный воздух в Землях, как встретился с королем Рогаром и получил от него книгу, как оберегал ее по дороге… Под эти разговоры лиги одна за другой оставались позади.
На вечернем привале Юджин, привычно уставший от долгой дороги, снова попытался разжечь костер. Он не слишком верил в успех, но неожиданно получилось еще хуже, чем в прошлый раз – ему удалось зажечь лишь крохотный огонек в самом центре ладони, и только. Хьюго кинулся разводить обычный костер, и, когда путники расселись вокруг него, маг попросил «какую-нибудь бумажку» у Эва и, пристроив ее на коленях, принялся покрывать лист какими-то колдовскими рисунками, расчетами, пометками… Друзья с интересом поглядывали на него, пока не ушли спать один за другим. А маг остался. Чиркал, что-то зачеркивал, переписывал… И сидел так до тех пока, пока даже свет костра уже не мог в достаточной мере освещать ему записи.
На следующий день все повторилось.
А в вечер он в сердцах вложил втрое больше сил, призывая огонь, и вдруг магия, словно на зло, повела себя как в привычных Обитаемых Землях. Снова столб пламени взвился в небо, испугав лошадей и заставив даже кое-кого из путников вздрогнуть. Юджин осмотрел выжженный след на земле, поспрашивал клирика – и опять засел за расчеты. Это не поддавалось логике, и маг не знал, с какой стороны подступиться – но зато отлично понимал, как важно все-таки найти выход из личной западни.
Без магии парень чувствовал себя ополовиненным, каким-то больным и пустым, но поделать ничего не мог. Ужасное ощущение пустоты напоминало самые темные ночные кошмары, рабство и плен, и ему некуда было от этого деться, ведь свободу никто не ограничивал. Юджин вдруг понял, что без этой силы, прижившийся у него внутри с самого детства, жить никак не получится. Нужно было все вернуть. Но как?! Тщетные попытки только изматывали его, маг становился раздражительным и совсем перестал улыбаться. Со странным предчувствием
Мигель все чаще и чаще узнавал в своем друге черты с портрета из родового замка, где по одну сторону его молодого отца стоял бард Осверин, а по другую – малознакомый маг.
– Здесь не принято колдовать, как-то не сложилось, – говорил тем временем Ал, грустно глядя на растущую день ото дня стопку исследований Юджина. – К чему это, раз воздух пуст?
– Но я ведь мог несколько раз колдовать! За все это время трижды, считая сегодня, но я абсолютно не понимаю, от чего это зависит!
– От воздуха?
– Должно быть. Хотя пока не знаю, как…
Ал тактично отошел, чтобы не мешать, раз уже не нашел достойных аргументов против этого занятия. С минуту Юджин молчал – а потом присвистнул, вскочил с места, взмахнул рукой… Листы с записями разлетелись в стороны, но он и внимания на них не обратил.
Глубокий вдох энергии…
Магия поддалась, не слишком охотно, но вполне терпимо разливаясь внутри чародея. Тот ликовал.
– Я понял, понял! Она была выжжена не равномерно, а как придется, клочьями. Что-то даже сохранилось почти нормальным, но чем ближе к центру того взрыва, тем реже попадаются такие места, – выпалил Юдж, торопливо собирая разлетевшиеся от его прыжка листы.
Хьюго навалился на друга с объятиями, улыбаясь во все тридцать два. Казалось, весь он смеялся одним своим видом, и маг, помедлив мгновение, тоже расхохотался от облегчения. Он понял, понял!..
Мигель просиял, протягивая Юджину кулак для дружеского удара костяшками. Эв одобрительно похлопал его по плечу, даже Ал улыбнулся, поздравляя.
Это было важно, это была почти победа – все понимали, что значит для мага его колдовской дар.
Теперь дело стало за малым: каким-то образом Юджу нужно было научиться проверять состояние воздуха прежде, чем пытаться колдовать, и делать это по возможности быстро – в бою ждать никто не будет. Узнав, каков уровень магии вокруг, можно было применять или не применять силу, исходя из этого. Вот все это маг и объяснил друзьям, и на лице его снова появилась, пусть и виноватая, но все же настоящая улыбка.
Мигель прищурился:
– А один из тех твоих амулетов не может здесь помочь?
– Каких? От ведьмы?
– Да хоть от нее, лишь бы работало.
Парень опустил руки в карманы шароваров, хотя и знал наизусть, что там лежит. Погремев в полминуты, он покачал головой.
– Ничего. Есть парочка, но в них просто запас сил или плетение заклинания… Это никак не исправит ситуацию.
– А жаль.
– Удача была близка, но как-то слишком быстро растворилась призраком, – проговорил Эв, слушавший их разговор примерно с середины и считавший это более чем достаточным, чтобы воспринять весь смысл.
Сознание вора что-то настойчиво царапнуло. Как будто мигающий маяк на горизонте, не дающий покоя морякам. Что-то…
– Наш призрак! – выкрикнул он. – Призови призрака, пусть он и определяет!
Ал приподнял брови и заинтересованно переводил взгляд с одного путника на другого, пока те светились от осознания.
Маг сначала опешил. А после просиял и, пошарив во внутренних карманах жилетки, извлек на всеобщее обозрение обломок подсвечника предположительно из чистого золота. (Мигель хмыкнул, сдержав смешок, когда увидел вытаращенные глаза Ала).
– Приказываю: появись! – медленно, веско произнес Юджин, несмотря на чудачества магического фона выплескивая в артефакт частичку своей силы.
Тот немедленно отозвался легким энергетическим толчком, потеплел.
Прошла секунда, другая… Кроме мага никто не чувствовал разницу, но все перемены отображались на его лице.
– Идет, да? – выдохнул вор.
– Идет.
Призрак материализовался из сгустившегося воздуха перед путниками. Теперь они могли рассмотреть его внимательнее, без чудовищной спешки и призмы древнего чертога. Он выглядел студентом-заучкой, раздраженным и невыспавшимся. Сутулился, подслеповато щурил глаза и двигался скованно, почти робко. Еще и прозрачности студент был средней – сквозь него явственно просвечивались предметы.
Первое, что он сделал, было вполне логичным – парень неторопливо протер глаза.
– Ты не спишь, прости. Кажется, ты уже умер.
Он поднял глаза на мага и безразлично кивнул. Ладно. Умер так умер.
– Умерло тело, но ты почему-то остался в этом мире…
– Что ты делаешь?! – вдруг зашипел Эв другу в ухо. – Он ведь призрак, остаток мертвой души, а они не чувствуют – только хранят информацию!
Мигель кашлянул.
– А этот почему-то чувствует. Может быть, он какой-то не такой призрак? Или кто-то неправильно его поймал…
– Я правильно его поймал! А он чудно реагировал даже до того, как я наладил связь.
– Кем ты был, парень? – наемник не утерпел и шагнул к студенту навстречу. – Помнишь что-нибудь?
Два мгновения тот молчал, словно бы взвешивая ответ. А потом, почесав нос с горбинкой, выпалил, глядя на Мигеля в упор:
– Тебе-то какая разница, лосяра?! – с таким старо-приморским выговором, как сейчас говорят одни старики в городах на побережье.
Все опешили.
Секунда тишины…
И грянул гром хохота, затопивший все вокруг. Смеялся даже Ал, далеко не все понимавший – уж очень студент выглядел комично… А Эверард только отметил про себя, что этот горбатый нос парнишке пару раз ломали – и восстанавливали не без помощи искусного целителя, небось еще и магию самостоятельно изучавшего. Интересно…
Отсмеявшись, вернулись к разговору.
Юджин улыбнулся тенью доброжелательной улыбки и, непринужденно опускаясь в невидимое кресло в воздухе, принялся разворачивать свои бумаги с записями, одну за другой, пока глаза несчастного призрака не стали из презрительных обиженно-обреченными. Им двоим предстояла веселая ночка – а остальные, посмеиваясь, вернулись к выпивке и костру.
Мигель похлопал друга по плечу, мол, удачи, и тоже сел у огня. Хьюго уже хохотал над чем-то, едва не разливая содержимое его, Мигеля, фляжки.
– Рыжий!..
В кругу снова засмеялись.
*
– Меня зовут Огненный Юджин, я – дипломированный боевой маг, пиромант, если тебе будет угодно. С большой практикой и… гм, почти без нареканий. Это мои друзья. Ты помнишь что-нибудь о себе?
Призрак с тоской воззрился на бесконечные исписанные страницы на коленях мага и в воздухе вокруг него. Потом поднял взгляд.
– Я Орси, почти твой коллега.
– Почти? – Юджин чуть наклонил голову и смотрел без всякого выражения, не мигая. Кого-то он напоминал призраку, но вот кого… Вспомнить все не удавалось.
– Диплома не дали, – поморщился тот. – За него мучиться еще пару лет. Ну и я боевую магию не слишком люблю, уж больно структуры дурацкие строить надо, да и толку то, кроме боя…
– Какую тогда предпочитаешь?
Студент поморщился.
– Ту, за которую выгнали. Да я только пару книг из библиотеки стянул почитать, одну вот вернуть не успел – и нате вам, пожалуйста. Изверги.
